скачать книгу бесплатно
В ответ та фыркнула и нажала на газ.
– Она немного не в настроении, – меланхолично объяснил Костя состояние жены. – Конечно, все будут пить, а она в гордом трезвом одиночестве, поскольку за рулем… Послушайте, у меня гениальная идея – может быть, останемся там на ночь, тогда и Елена сможет ни в чем себе не отказывать?
– Посмотрим, – сдержанно ответила Лара. До этого момента будущая поездка казалась ей прекрасной идеей, но при виде Елены ей опять стало как-то не по себе. Лара посмотрела на Игоря – тот безмятежно улыбался, и, похоже, его ничто не волновало.
Скоро машина свернула на проселочную дорогу и понеслась по лесу. Костик своим низким, но звонким голосом напевал старинный романс, то и дело оглядываясь назад…
Дача оказалась большим добротным домом, обнесенным крепким забором. Трепетал на легком весеннем ветерке сад, вишневые и яблоневые деревья готовились вот-вот распуститься.
– Да-а, – мечтательно произнесла Лара, прохаживаясь по дорожкам, пока мужчины разгружали машину. – Настоящая усадьба! Стоило ли покупать квартиру в пригороде, когда есть такая дача…
– Стоило! – крикнул ей Костя. – Зимой здесь совершенная пустыня, можно с ума сойти от тоски. Кстати, хоромы достались мне от деда. А родители превратили это чудесное место в полный бедлам. Здесь одно время жил один известный диссидент. Старая история…
– Тоскуешь по прежним временам? – насмешливо спросил его Игорь.
– Тоскую! – развел руками Костя. – Помните, как хорошо тогда было – народ жил спокойно, не рефлексируя. Мозги у всех оставались совершенно чистыми, можно сказать – девственными, за всех думал товарищ генеральный секретарь…
– Дарахие друзья, позвольте поздравить вас с открытием дачного сезона, – начал Игорь, пародируя брежневские интонации, – и отметить это событие распитием спиртных напитков… У нас столько пива! Кстати, на свежем воздухе действительно разыгрался аппетит.
– Да, со страшной силой! – энергично поддержал его Костик.
Все засмеялись. Моментально был организован стол, Елена достала из кладовки запылившийся старый мангал.
– Остальным пусть занимаются мужчины, – задумчиво произнесла она. – Разводить огонь – не женское дело.
В дом заходить она не стала, а легла на низенькой скамейке возле веранды лицом вниз и принялась разглядывать землю перед собой, из которой пробивалась зеленая травка, как будто ничего интереснее на свете не было. Игорь гулял по саду, задумчиво покусывая какую-то веточку.
– Идем, я покажу тебе дом, – подошел к Ларе Константин.
– Идем, – согласилась она.
Полупустые комнаты со старой плетеной мебелью, везде пыль, запах холодного, нежилого помещения. В мутном позеленевшем зеркале Лара увидела свое отражение – высокая девушка в черном, словно таинственная дама пик, которая возникла во время рождественского гадания.
– Как тебе? – гордо спросил Костя.
– Неплохо, только пыли многовато…
– Это не проблема. Идем дальше, – он повел ее в дальнюю комнату, где стояли широкая тахта и пара раскладушек в углу. – Видишь, здесь вполне можно переночевать.
– Костя, я не знаю… – нерешительно начала она. Он стоял перед ней, большой, с блестящими, оживленными глазами, ловя каждое ее слово, готовый выполнить, кажется, любую ее прихоть. – Я очень не люблю ночевать в чужом месте.
– Я тебе так неприятен? – вдруг тихо спросил он.
– Что ты! – удивилась Лара. – Что за странный вопрос, я же говорю…
Повисла пауза – очень недолгая, в пыльной холодной тишине, лишь из-за пожелтевших стекол смутно доносилось птичье щебетанье. Яблоневые ветви, качаясь на ветру, бросали длинные перекрещивающиеся тени на деревянный пол, и Лара почувствовала себя здесь точно в могильном склепе, словно жизнь осталась там, за порогом дома. Он сделал шаг ей навстречу, что-то мелькнуло в его глазах, дрогнули губы – и в ту же секунду Лара поняла, что он хочет ее поцеловать.
– Тихо! – сказала она, подняв палец. – Кажется, нас зовут.
Она сделала вид, что ничего не произошло. А ведь правда, в самом деле ничего не произошло! Как будто и не было того странного мгновения, когда они стояли друг перед другом и что-то холодное, жестокое вдруг дохнуло на них, чуть не заставив их броситься друг другу в объятия.
Игорь во дворе пытался развести огонь в мангале, но у него ничего не получалось.
– Костя, спирт есть? – крикнул он.
– Минуту…
В саду, под солнцем, было так хорошо, такое нежное тепло шло от земли, что Ларе все произошедшее в доме показалось ерундой. Она так и сказала себе, садясь на лавку рядом с Еленой: «Мне показалось…»
– Елена, ты что разглядываешь?
Елена, продолжая лежать на животе, подперев голову ладонями, задумчиво ответила:
– Здесь песок, щепки, трава. Я вот думаю…
– Рисовать ей хочется! – весело крикнул Костя. – Я ее знаю, у нее манера такая – смотрит-смотрит, а потом как начнет рисовать! Лялька, может быть, не здесь и не сейчас?
– Но я только смотрю, – лениво откликнулась та. – Скоро будем есть?
– Шашлык не скоро, но все остальное уже давно на столе.
Лара ничего не сказала, хотя ей показалось очень странным занятие Елены. Ха, разглядывать землю под ногами… Какой смысл рисовать песок и щепки, разве могут они вызывать вдохновение?
Потом они сидели за деревянным столом на веранде и закусывали чем бог послал в ожидании шашлыка. А бог послал очень много всего. Костик ел с таким аппетитом, что Елена тихонько хихикала, глядя на него. Лара выпила бутылку крепкого темного пива, и теперь уже ничто не смущало ее, о странном эпизоде в доме она позабыла.
– Что, Костя, как жизнь творческая, богемная? – заговорил Игорь, разглядывая на свет стакан. Он очень любил пиво.
– Да-а! – махнул рукой Костя. – Какая в нашей редакции богема! Кропаем себе потихоньку статейки для молодежи, кто с большим вдохновением, кто с меньшим, в зависимости от темы. А богема у нас Лялька!
Все посмотрели на Елену, которая в этот момент мизинцем аккуратно вычищала соус из маленькой коробочки. Она почти ничего не ела, лишь соус и удостоился ее благосклонного внимания. Елена колдовала над баночкой так прилежно, с таким наивным детским старанием, таким простодушием светились ее прелестные голубые глаза, что Игорь почувствовал нечто вроде беспокойства за худенькую женщину.
– Господи, человек одним соусом питается! – с нарочитым испугом воскликнул он. – Костя, посмотри, скоро ли мясо…
– Я ненавижу слово «богема». И всю богему тоже ненавижу, – вдруг произнесла Елена. – Я человек простой и занимаюсь делом и всякую напыщенность терпеть не могу.
– Лялька, а как же твои друзья?
– В последний раз ты называешь меня Лялькой, у меня сил больше нет! Кстати, не все мои друзья такие. Знаете, я заметила, – неожиданно сменила она тему, – чем больше человек пьет и выпендривается, тем меньше у него таланта.
– Что значит выпендривается? – спросила Лара. – Нет, я понимаю, что ты, Елена, имеешь в виду, но я почему-то думала раньше, что яркая личность и в жизни будет вести себя неординарно. Перформансы всякие…
– По-моему, Елене надо налить, – предложил Игорь. – Чтобы она не доказывала нам, насколько талантлива. Я и без того ей верю. Останемся, а? – и он выжидающе взглянул на жену.
Костя тоже не отрывал от Лары умоляющего взгляда. Лара вздохнула, но ответить ничего не успела – Елена схватила со стола маленькую фляжку, в которой у Игоря был коньяк, и поднесла к губам.
– Поздно! – с отчаянным весельем воскликнула она, сделав глоток. – Остаемся, Лара. Вы из меня веревки вьете…
– Вот, а говорила, что не любишь выпендриваться, – с удовольствием произнес Костя. – Вот вам, граждане, перформанс в чистом виде!
– Браво! – заорал Игорь.
И с этого момента веселье пошло полным ходом – они уже вчетвером хохотали, шутили. После того как Елена сделала над собой усилие и решила, что называется, слиться с компанией, все пошло очень непринужденно, весело, по-дружески. И Лара перестала думать о том, правильно ли они сделали, оставшись здесь.
– Не пей вина, Гертруда, пьянство не красит дам… – басом пел Игорь, распугивая птиц, засевших в кустарнике.
Ближе к вечеру стало еще теплее. Костя вынес из дома ракетки с воланчиком, и все принялись играть в бадминтон. Сначала сражались парами, друг против друга, потом Елене надоело прыгать, и она куда-то исчезла. Затем Игорь ушел допивать пиво, и на широкой дорожке перед домом остались Лара с Костиком – они прыгали за воланчиком, стараясь играть по-настоящему, а его все сносило ветром в сад.
Лара скинула куртку и осталась в открытой черной майке, но холодно ей не было. Она визжала и смеялась, забыв обо всем на свете, физическое движение приносило ей радость.
А Игорь тем временем решил позагорать. Он лег на ту лавку, на которой до того лежала Елена, прикрыл глаза ладонью и постепенно, осоловев от жары и пива, начал впадать в дрему.
Когда он очнулся, солнце уже клонилось к горизонту, стояла абсолютная, глубокая тишина, которая бывает только на природе, когда на сто верст вокруг никого нет. Игорь вздрогнул, приподнялся на локте – никого. Он обошел дом и там, на заднем дворе, увидел Елену. Она лежала на короткой, нежной, словно подшерсток, траве и что-то увлеченно рисовала.
– А где все? – спросил Игорь, подходя ближе.
– Ушли на речку, – задумчиво ответила Елена, даже не повернув головы. – У нас тут недалеко речка течет. Этот псих решил искупаться.
– И Лара? – испугался Игорь. – По-моему, еще рано купаться.
– Я тоже так сказала, – рассудительно кивнула головой соседка. – Лара-то его останавливала. Не знаю, получится ли у нее…
– А я что?
– А ты спал. – Она повернулась, окинула его насмешливым взглядом и опять уткнулась в свой рисунок.
– Что ты рисуешь? Можно взглянуть? – Он сел на траву рядом с ней.
– Так, ерунда всякая… От скуки.
На обычном желтоватом картоне был изображен кусочек земли – песок, трава, щепки, старый прошлогодний лист, какие-то камешки… Елена легко управилась с передачей цвета и формы, используя лишь простой карандаш. Рисунок был фотографической точности – прожилки на листе, тени от травы, шероховатость камней.
– Как интересно! – с любопытством произнес Игорь.
– Чего уж там! – явно кокетничая, важно произнесла Елена. – Я весь участок обошла, чтобы найти подходящую натуру. Чтобы все было естественно и вместе с тем…
– А почему не пейзаж, почему не портрет? Вон там, вдали, такой чудесный вид открывается… – Он махнул рукой в сторону.
Елена посмотрела на него, как на сумасшедшего.
– А это что, не пейзаж? – с обидой спросила она.
– Ну, в общем… Нет, все здорово, хотя, конечно, я дилетант в искусстве. Но ты выбрала крошечный кусочек земли, который можно разглядеть, лишь присев на корточки. Какой в нем смысл? Я очень боюсь тебя обидеть… – торопливо произнес он, – только…
– Только что?
– Похоже, что и не человек рисовал, не для человека перспектива… Будто маленький муравей забрался вон на ту кочку и нарисовал пейзаж, панораму, которая открывается перед ним каждое утро, когда он выползает из своей норки. Вот, тут как раз трухлявое бревно, по нему муравьишки бегают.
– Забавно, – сказала Елена тоненьким голосом, – но я не обижаюсь.
Она равнодушно отбросила кусок картона в сторону, положила огрызок карандаша в карман своих светлых брюк.
– Пойдем искать наших. Может, Косте нужна помощь.
– А… а рисунок?
– Да бог с ним, у меня такого добра… Муравьишка к себе в норку затащит, повесит куда-нибудь на стену. Для него это будет что-то типа Бородинской панорамы…
– Пойдем, – согласился Игорь, но по дороге пару раз оглянулся назад, на то место, где в траве остался лежать кусок желтоватого картона с изображением прошлогоднего листочка. Кажется, дубового. Или нет, от клена, просто у листочка за зиму обломались края. Уже трудно определить…
Они вышли из боковой калитки и стали спускаться вниз по склону.
– Здесь надо осторожнее, – сказала Елена, балансируя в воздухе руками. – Весенние ручьи размыли дорогу, очень крутой спуск.
– Давай руку! – крикнул Игорь. Маленькая жесткая ладошка вцепилась в его плечо, и опять жалость теплой волной обдала сердце Игоря – господи, такая маленькая, хрупкая, нельзя ее обижать… Но стоило ему взглянуть Елене в лицо, как жалость моментально исчезла. – Если бежать, то получится быстрее и безопаснее!
– Не боишься? – нахально спросила она, щуря голубые глаза в светлых длинных ресницах. В ее словах, во взгляде звучали вызов, пренебрежение к опасности.
– За тебя!
– А я не боюсь, – тем же тоненьким голоском ответила она и вдруг выпустила его руку. – Костя-а-а…
– Сумасшедшая! – ахнул Игорь и побежал вслед за ней. – И черт меня дернул… Шею свернешь! Стой!
Глинистая, скользкая дорога, влажная молодая трава только ускоряли бег, остановиться было уже невозможно.
– Лена, подожди…
– Я не Лена. Я – Елена!
«Ненормальная! – с ужасом и раздражением подумал Игорь. Ноги несли его по склону против воли. – Как глупо будет свалиться здесь, перепачкаться, заработать какое-нибудь растяжение…»
Впереди росла тоненькая, хлипкая березка – он оттолкнулся от земли, рванулся в сторону и схватился за влажный гибкий ствол. Тот согнулся, но выдержал его тяжесть. Елена стояла уже внизу и хохотала, глядя, как он обнимается с деревцем.
– А я первая! – злорадно крикнула она.
Теперь, когда скорость спуска была замедлена, Игорь довольно ловко преодолел последние несколько метров.
– Ты их видишь? – задыхаясь от бега, спросил он. – Ах, вот она, ваша чертова речка…
Прекрасный вид открывался перед ними – изгибаясь, текла подмосковная речушка. Посреди живописных зарослей высокая ива, только-только распустившаяся, клонила свои ветви к воде, на другом берегу виднелись уютные домики. Рыбак в высоких сапогах, закинув удочку, меланхолично смотрел на поплавок…
Костя в широких семейных трусах (белый горошек по синему фону, символ отечественного экстремизма) важно расхаживал по мелководью с бутылкой пива в руке и, судя по всему, выискивал место поглубже, собираясь нырнуть.
– Холодно, вылезай! – отчаянно кричала ему с берега Лара. – Костя, ты утонешь…
– Я прекрасно плаваю! – завопил тот в ответ. – У меня первый юношеский разряд по плаванию.
Рыбак на противоположном берегу покрутил пальцем у виска.
