Финеас Финн

– Думаю, в голосах недостатка не будет, милорд.

– Что ж, полагаю, мы в безопасности. Вам стоило бы выступить с речью.

– Быть может, я так и сделаю, – Финеас почувствовал, что краснеет.

– Непременно, – сказал граф. – Непременно. Если увидите лорда Чилтерна, передайте, чтобы зашел ко мне, прежде чем уедет из Лондона. Я буду дома завтра до полудня.

Безмерно удивленный, Финеас, разумеется, поспешил заверить, что выполнит это поручение, после чего направился к своему приятелю.

Он нашел того стоящим посреди комнаты, без сюртука и жилета, с гантелями в руках.

– Когда нет охоты, приходится заниматься этим, – пояснил лорд Чилтерн.

– Полагаю, это полезно.

– И позволяет убить время. В Лондоне я чувствую себя, как цыган в церкви, пока не настанет вечер. Днем мне совершенно нечего делать и некуда пойти. Я не могу торчать у окна в клубе, как некоторые. К тому же моя физиономия опозорила бы любое приличное заведение. Я состою в Трэвелерс-клубе, но сомневаюсь, что тамошний швейцар меня пропустит.

– Сдается мне, вы бравируете своим образом изгоя, – сказал Финеас.

– Я бравирую тем, что никогда не пойду туда, где меня не желают видеть. Хотя, в сущности, мне ведь и здесь не рады.

Тут Финеас передал ему, что сказал лорд Брентфорд.

– Он хочет, чтобы я пришел завтра утром? – переспросил лорд Чилтерн. – Пускай изложит все в письме. Я не намерен идти к нему, чтобы он меня оскорблял, будь он хоть сто раз моим отцом.

– На вашем месте я бы непременно пошел.

– В нынешних обстоятельствах – сомневаюсь. Сперва пусть скажет, чего хочет.

– Я, во всяком случае, не могу его об этом просить, Чилтерн.

– А я прекрасно знаю, чего он хочет. Это все Лора. Она вмешивается, и совершенно зря. Вы знакомы с Вайолет Эффингем?

– Да, знаком, – с удивлением сказал Финеас.

– Они хотят выдать ее за меня.

– А вы не хотите жениться?

– Этого я не говорил. Но неужто вы думаете, будто такой девушке нужен человек вроде меня? Да она скорее пойдет за вас! Ей-богу, пойдет! Вы знаете, что у нее три тысячи в год собственного дохода?

– Я знаю, что у нее есть деньги.

– В том-то и дело. Я бы взял ее без единого шиллинга, хоть завтра, если бы она согласилась, потому что она мне нравится. Никогда в жизни мне не нравилась ни одна девушка, кроме нее. Но что толку? Меня выставили таким чудовищем – особенно постарался отец, – что любая приличная девица будет меня избегать как огня.

– Если вы постараетесь соответствовать его ожиданиям, отцу будет не в чем вас упрекнуть.

– На его упреки мне плевать. Он дает мне восемьсот фунтов в год и отлично знает, что, если прекратит это делать, я в тот же день пойду к ростовщикам. У меня не будет другого выхода. Он не может лишить меня наследства – ни единого акра фамильной земли, но при этом не хочет помочь мне с деньгами, чтобы вернуть долг Лоре.

– Леди Лора едва ли нуждается сейчас в деньгах.

– Мерзкий ханжа, которого она выбрала в мужья и которого я ненавижу всем сердцем, богат, как Крез. Но у Лоры должны быть собственные деньги – и рано или поздно она их получит.

– На вашем месте я поговорил бы с лордом Брентфордом.

– Я подумаю об этом. А теперь о вашей поездке в Уиллингфорд. Лора сказала, что вы приедете в марте. Я буду рад принять вас и могу дать вам лошадей для охоты. Правда, мои все носятся как дьяволы и рвут удила как бешеные, им нужна твердая рука. Но вы ирландец – вы таких, верно, любите.

– Не стану говорить, будто вовсе не люблю.

– Я люблю. Мне нравится, чтобы в седле было чем заняться. Когда я слышу, что на такой-то лошади сидишь, как в кресле, я всегда отвечаю, что в этом случае ей место в гостиной. Приезжайте непременно. Я останавливаюсь в «Уиллингфордском быке», это всего в четырех милях от Питерборо.

Финеас обещал приехать и попытать счастья с норовистыми лошадьми, после чего откланялся, настоятельно посоветовав лорду Чилтерну не пренебрегать встречей с отцом.

Следующим утром в половине двенадцатого лорд Чилтерн, простояв полчаса спиной к камину в большой мрачной столовой, внезапно позвонил в колокольчик.

– Скажите графу, что я дома и готов прийти, если ему угодно, – велел он слуге, и тот, вскоре вернувшись, сообщил, что граф ожидает.

Лорд Чилтерн проследовал в комнату отца.

– Освальд, – начал старый граф, – я послал за тобой, чтобы поговорить об одном деле. Присядь. – Тот сел, не проронив ни слова. – Я весьма огорчен тем, как все обернулось с деньгами твоей сестры.

– Я огорчен не меньше. Вместе мы могли бы собрать деньги и вернуть ей хоть завтра, если бы вы согласились.

– Она оплатила твои долги, хотя я был против.

– Как и я.

– Я обещал ей, что не дам ни гроша, и если, как ты выражаешься, верну их «хоть завтра», то поставлю себя в глупое положение. Но я готов сделать это, готов тебе помочь – при одном условии.

– Каком же?

– Лора говорила мне – и не раз, если уж на то пошло, – будто ты питаешь привязанность к Вайолет Эффингем.

– Но Вайолет Эффингем, к несчастью, не отвечает мне взаимностью.

– Быть может. Разумеется, мне ничего не известно. Я никогда не позволял себе ее расспрашивать.

– Даже вам, милорд, это едва ли удалось бы.

– О чем ты? Я же говорил, что никогда этого не делал, – рассердился граф.

– Я лишь хотел сказать, что даже вы едва ли могли задать мисс Эффингем такой вопрос. Я его задавал, и она мне отказала.

– Но девицы поступают так сплошь и рядом, а потом выходят за тех, кого прежде отвергли. Лора считает, что Вайолет согласится, если ты будешь настойчив.

– Лора заблуждается, милорд.

– Полагаю, заблуждаешься ты. Лора и Вайолет – очень близкие подруги и, без сомнения, говорили об этом. Во всяком случае, выслушай меня. Сам я, разумеется, вмешиваться не стану. У меня нет на это никаких прав.

– Ни малейших, – подтвердил лорд Чилтерн.

Замечание это раздосадовало графа до того, что он едва не вспылил и, осекшись, собирался уже сказать сыну, чтобы тот шел прочь и никогда больше не показывался ему на глаза, но все-таки подавил вспышку гнева и продолжал:

– Я имел в виду, что верю в благоразумие Вайолет Эффингем, и потому, если она согласится на брак с тобой, готов буду поверить, что ты переменился. Если она скажет да, я помогу тебе вернуть долг сестре и отдам определенные распоряжения, чтобы обеспечить тебя и твою супругу. И… приму вас обоих в Солсби, если вы решите приехать.

Последнюю фразу граф произнес с некоторым колебанием, и голос его слегка дрогнул. Взволнованный, он отвел глаза, избегая смотреть на сына, и склонился над столом. Впрочем, волнение не продлилось долго, и он продолжал с достоинством:

– Если тебе есть что сказать, буду рад это услышать.

– Все ваши посулы были бы тщетны, милорд, если бы она мне не нравилась.

– Я не стал бы просить тебя жениться на девушке, которая, как ты выражаешься, тебе не нравится.

– Но в отношении мисс Эффингем наши устремления совпадают. Я просил ее руки, и она мне отказала. Я даже не знаю, где ее искать, чтобы просить вновь. Если я заявлюсь к леди Болдок, меня не впустят.

– И чья в том вина?

– Отчасти ваша, милорд. Вы рассказывали всем, что я сущий дьявол, и теперь в это верит каждая старуха.

– Я никогда такого не говорил.

– Вот что я сделаю – я поеду сегодня к леди Болдок. Полагаю, она в Баддингеме. И если мне удастся поговорить с мисс Эффингем…

– Мисс Эффингем не в Баддингеме. Она сейчас у твоей сестры на Гросвенор-плейс. Я виделся с ней вчера.

– Она в Лондоне?

– Говорю тебе, я вчера ее видел.

– Ну что ж, милорд, тогда я попытаюсь. Лора сообщит вам, чем все кончилось.

Отец желал дать сыну несколько советов о том, как именно следует делать предложение Вайолет, но тот не стал его слушать. Вместо этого лорд Чилтерн, полагая беседу оконченной, вернулся к себе в комнату и посвятил еще пару минут своим излюбленным упражнениям. Вскоре, однако, он отложил гантели и стал готовиться к намеченному предприятию. Если уж делать, так лучше сразу. Выглянув в окно, он увидел, что на улице слякотно. Белый снег, как часто бывает в Лондоне, превращался в черную грязь, а на смену жестоким морозам шла неприглядная оттепель. В Нортгемптоншире следующим утром погода будет мягкой и вполне сносной; если все пойдет хорошо, он успеет позавтракать в «Уиллингфордском быке». Он отправится утренним поездом, предназначавшимся для охотников, и окажется в гостинице к десяти. Охотничье место сбора было всего в шести милях оттуда, и он сможет приятно провести день, чем бы ни закончилась сегодняшняя затея. Пока же лорд Чилтерн намеревался сделать то, что надлежало. Он вызвал кэб, и уже через полчаса был у дома леди Лоры на Гросвенор-плейс. Ему сообщили, что дамы обедают.

– Обедать я не стану, – сказал лорд Чилтерн. – Передайте им, что я в гостиной.

– Он пришел к тебе, – обратилась к подруге леди Лора, как только слуга вышел из комнаты.

– Надеюсь, что нет, – ответила Вайолет.

– Не говори так.

– Но это правда. Надеюсь, он пришел не ко мне, то есть не именно ко мне. Я не могу притворяться, будто не понимаю, что ты имеешь в виду.

– Быть может, он узнал, что ты в городе, и решил, что будет учтиво тебя навестить, – предположила леди Лора, немного помолчав.

– Если так, то и я буду учтива – мила, как майский день. Я была бы рада видеть его, если б он и вправду пришел из учтивости и у меня не было причин в этом сомневаться.

Они закончили трапезу, и леди Лора поднялась, чтобы первой направиться в гостиную.

– Надеюсь, ты помнишь, что в твоих силах его спасти, – сказала она серьезно.

– Я не верю, что девушка может спасти мужчину. Это он должен быть ее спасителем. Если я и решусь выйти замуж, так буду ожидать, что беречь станут меня, а вовсе не наоборот.

– Вайолет, ты нарочно толкуешь все превратно.

Лорд Чилтерн расхаживал по комнате и не сел при их появлении. После обычных приветствий мисс Эффингем упомянула недавние морозы.

– Но, кажется, уже теплеет, – добавила она. – Полагаю, вы скоро опять поедете охотиться?

– Да, завтра, – ответил он.

– И послезавтра, и на следующий день, и после – до середины апреля. А потом для вас начнутся тяжелые времена.

– Совершенно верно. У меня нет другого занятия, кроме охоты.

– Почему бы тебе не заняться чем-нибудь еще? – спросила его сестра.

– Я намерен это сделать, если смогу. Лора, не могла бы ты оставить нас с мисс Эффингем на несколько минут?

Она поднялась с места, и с нею Вайолет.

– К чему это? – проговорила последняя. – Едва ли вы задумали хорошее.

– Я так хочу – и не причиню вам вреда.

Леди Лора, уже направлявшаяся к двери, остановилась на полпути.

– Лора, сделай, как я прошу, – вновь обратился к ней брат, и она вышла.

– Я вовсе не боюсь, что вы причините мне вред, лорд Чилтерн, – сказала Вайолет.

– Нет, я знаю, что не боитесь. Но я вечно говорю неловкости. Еще час назад я не знал, что вы в городе, а узнав, пришел немедленно. Мне рассказал отец.

– Я рада, что вы с ним говорите.

– Не говорил несколько месяцев и, быть может, не стану говорить еще столько же. Но в одном, Вайолет, мы с ним согласны.

– Надеюсь, вы и в остальном придете к согласию.

– Быть может, но, боюсь, это маловероятно. Послушайте, Вайолет… – он задержал на ней взгляд и смотрел так долго и так пристально, что она перестала замечать что-либо, кроме этого взгляда. – Я бы презирал себя, если бы решился искать вашей любви потому, что такова прихоть моего отца. Отец – человек вздорный и всегда был ко мне несправедлив. Он верил всему дурному, что обо мне рассказывали, верил даже тогда, когда это опровергал весь мир. Я не стремлюсь к примирению с тем, кто был ко мне так жесток.

– Он любит меня и всегда был моим другом. Я не хочу, чтобы вы при мне говорили о нем дурно.

– Поймите, по крайней мере: я обращаюсь к вам не потому, что он этого хочет. Лора, верно, твердит вам, что вы могли бы все уладить, если бы стали моей женой.

– О да, она говорила об этом, лорд Чилтерн.

– Ей не следовало приводить этот довод, и вы не должны к нему прислушиваться ни на мгновение. Уладить все, как же! Кто может знать наперед? Брак не мог бы уладить ничего, если бы я не любил вас. Вот мой единственный довод, Вайолет. Я так вас люблю, что уверен: будь вы рядом, я стал бы прежним, ничуть не хуже прочих, и со временем заделался бы таким же благопристойным, таким же скучным и, быть может, таким же сварливым, как сама старая леди Болдок.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Линкольнс-Инн – одна из четырех юридических корпораций (палат) в Лондоне. Занимает комплекс зданий, где находятся как конторы юристов, так и жилые помещения. – Здесь и далее примеч. пер.

2

В описываемый период – штаб-квартира консервативной партии в Лондоне.

3

Сезонный деликатес, популярный в светском обществе в Викторианскую эпоху.

4

Лоренс Фицгиббон говорит о практике, существовавшей в британском парламенте до 1926 года: получив должность в правительстве, член парламента должен был сложить депутатские полномочия и пройти процедуру новых выборов, обычно (но не обязательно) в том же округе, где был избран изначально. Зачастую такие дополнительные выборы были скорее формальностью, однако так случалось не всегда.

5

При голосовании депутаты британского парламента физически расходятся по двум помещениям – лобби для голосующих за и лобби для голосующих против.

6

Ментор – персонаж древнегреческих мифов, воспитатель Телемаха, сына Одиссея. Имя стало нарицательным.

7

Отсылка к эпиграмме Марциала: «Ты мне, Сабидий, не люб. За что же – сказать не могу я. // Только могу я сказать – ты мне, Сабидий, не люб» (пер. Р. Торпусман), – которая, в свою очередь, является пародией на стихотворение Катулла «Odi et amo» («Ненавижу и люблю»).

8

Цитата из разговора Гамлета с Офелией: «Сам я – сносной нравственности» (пер. Б. Пастернака).

9

Отсылка к эпической поэме «Орион» (1843) английского поэта Р. Г. Хорна, где пылкому и деятельному Ориону противопоставляется бесстрастный и пассивный гигант Акинетос (слово «акинетос» по-гречески значит «неподвижный»).

10

Монумент в память о Великом лондонском пожаре, или просто Монумент, – лондонский памятник в виде колонны высотой около 62 м с винтовой лестницей внутри, по которой можно подняться на смотровую площадку на вершине.

11

Наставник апостола Павла (библ.).

12

Направление политической и экономической мысли в Британии XIX в., отстаивавшее идеи свободной торговли, невмешательства со стороны государства и другие идеи экономического либерализма, а также свободу прессы, отделение церкви от государства и т. п. Джон Брайт (1811–1889), один из видных представителей школы, считается прототипом мистера Тернбулла.

13

Персонажи древнегреческих мифов, верные супруги, дожившие вместе до глубокой старости и тронувшие Зевса своим гостеприимством.

14

Предположительно относится к папской энциклике от января 1865 г. (время действия романа), объявлявшей, что либерализм противоречит католической вере.

15

Слуги-мужчины считались признаком большей респектабельности.

16

Гораций «Сатиры»: «…кто, как шар, и круглый, и гладкий, // Все отрясает с себя, что его ни коснется снаружи…» (пер. М. Дмитриева).

17

Ограничение торговли солодом подразумевает ограничения на производство алкоголя. Считается, что в образе мистера Тернбулла Троллоп сатирически изобразил радикального политика Джона Брайта, который был, в частности, известным сторонником трезвости.