скачать книгу бесплатно
…
Эктори скосила взгляд на планшет, увидела на экране пару писем, быстро пробежала глазами: «Эктори, так как тебя не было на сегодняшнем занятии, прошу ознакомиться с ниже прикреплённым рассказом и написать «Мои размышления о прочитанном», необходимо сдать к концу этого акъ, не переживай там ничего сложного, мы с группой его уже давно прочли» – от преподавателя какой-то там словесности, свернула, открыла следующее: «Явись ко мне, радость моя», нахмурилась, но увидев отправителя: «Госпожа директор», выдохнула от облегчения, от того, что пишет ей личность знакомая и тут же ещё больше напряглась, понимая, что её не по головке гладить будут.
Поспешно распрощавшись с Тётушкой она помчалась на назначенную встречу.
Бежала она быстро так быстро, как только могла, несколько раз на неё обернулись – ученики с недоумением, учителя в негодовании, но ей было всё равно, главное успеть, а то и без того наверняка уже сердитая директор по настоящему разозлится, и тогда… явно не последует ничего хорошего.
Эктори остановилась перед дверью, поправила растрепавшиеся волосы, робко постучав, дёрнула на себя, вошла неторопливо, словно и не бежала, сломя голову.
– Почему так долго? – раздражённо спросила директор.
Эктори попыталась было оправдаться, рассеять внимание, отвлекая на всякую бессмысленную чепуху, но госпожа директор только отмахнулась, велела: «Садись!».
– Да не надо, давайте по-быстрому. И я пойду? – нервно хихикнув, предложила Эктори.
– Садись.
Эктори нехотя опустилась в свободное кресло, обратила взгляд на мертвенно-бледную Эмони, незаметно ухмыльнулась, неслышно хихикнула. Томительное ожидание не давало ей покоя, заставляя с каждым мигом, проведённым в кабинете, всё больше нервничать, теряя сосредоточение на предстоящей беседе. Перед ней сидела дочь директора, слабая и несчастная, но ей почему-то ещё ничего не сделали, не обругали, не угрожали, а просто велели сидеть. Не ясно ещё почему, но какова бы ни была причина, это Эктори очень не нравилось. Эмони ведь не просто какая-то девчонка, директор – её мать, а любая мать поставит жизнь своего ребёнка выше какой-то девчонки… пусть даже под её опекой. Но почему-то лицо госпожи директора оставалось леденяще спокойным. В конце концов Эктори захотелось просто исчезнуть, отправиться подальше от проблем, которые предвещал этот вечер.
Раздался стук в дверь, выведший Эктори из задумчивости. Она, повернув голову, увидела в проёме Хафэра, тот неспешно переступил порог, произнеся:
– Разрешите войти?
– Ты уже вошёл, так чего теперь спрашиваешь? – всё также раздражённо заметила директор.
– Вежливость, – хмыкнул Хафэр, игнорируя гневный тон директора.
Хафэр, подобно Эктори начал рассказывать о том, как спешил и что очень не хотел опоздать, так же как и она стремясь отсрочить неприятный разговор. Его попытки извернуться, вызвали у Эктори задорный смешок, ведь получилось, что она почти слово в слово повторил её замявшийся под конец краткий диалог. И у него точно так же ничего не вышло – директор точно так же велела ему занять своё место.
Хафэр достал из кармана золотую пластинку, положил на чайный столик.
– Это что? – спросила директор с явным недовольством.
– Компенсация за окно.
– Забери это, это не твои деньги и не тебе ими распоряжаться.
– Нет, – ответил Хафэр тоном, показывавшим, что отказа он не потерпит.
Госпожа директор тоже не желала уступать, немного привстав, она заявила:
– Я не приму подачек от учеников.
Хафэр вновь настоял не том, что это всего лишь компенсация ущерба, директор же повторила, что Академии подобного не нужно, и дело все не в том, что это можно было бы истолковать как крохи, отсыпанные Империей. Они бы и дальше продолжили спорить, если бы не вмешалась Эмони:
– Матушка, – еле слышно проговорила она, – почему бы не взять? – немного помолчав, добавила глядя на Эктори. – Если уж мой дорогой Император этого хочет.
Хафэр скривился, Эктори, погружённая в свои мысли, попросту, не заметила слов, которые, как считала Эмони, должны были задеть её.
Директор ответила:
– Не понимаешь, так молчи! – вновь обошла свой стол, села в кресло. – Расскажите мне, дети мои, что между вами произошло?
– Мимо проходил, – ответил Хафэр, собравшись уже уходить.
Но госпожа директор жестом остановила его, велев:
– Тогда сядь и послушай, что скажут девочки, например ты, Эктори.
– Я ни при чём, это всё она начала, – начала ария оправдываться подобно нашкодившему ребёнку, указав на Эмони, – а потом я поступала согласно кодексу.
– Какому ещё кодексу? – госпожа директор раздражённо выдохнула, уже готовясь, что девчонка как всегда отвечал её внимание на какие-нибудь глупости, ускользнёт пользуясь моментом.
Эктори гордо выпятила грудь, объяснила:
– Моему, собственному! Я его, правда, ещё не до конца придумала, но сегодня я мстила за вчерашнее. Я ведь ей ещё ничего не сделала, а она!..
– Я? – воскликнула Эмони. – Сначала ты мне просто не понравилась, я хотела всего лишь поговорить, но это из-за тебя всё зашло дальше! Если уж ты заговорила о мести, то считай вчерашнее местью ещё за тот раз!
– Какой ещё тот?! Я тебя вчера впервые увидела.
Эмони была взбешена подобной наглостью:
– Лжёшь! – заорала она, уже готовясь броситься на Эктори. – А ещё говорят, что вы врать не умеете.
– Нет, не лжёт, – спокойно заметила директор, – она просто не помнит.
Эмони ошарашенно плюхнулась на место, залилась истерическим хохотом, кое как смогла выговорить:
– Я-то думала, что она все мозги потеряла, а она просто потеряла память.
Хафэр мельком взглянув на Эктори, сказал, обращаясь к директору:
– Разбирайтесь, я пойду.
Как бы не пыталась госпожа директор, остановить его не вышло. Как только дверь за Хафэром затворилась, Эктори поняла, что у неё появился достаточно веский повод, чтобы избежать выволочки, ну или хотя бы отсрочить её, скользнула следом, бросив на прощение: «Пойду, догоню его».
В след ей помчался гневный крик: «Стоять!», но Эктори только поморщилась, прикрывая чувствительные уши руками.
К удивлению Эктори в коридоре никого не оказалось, словно бы Хафэр, разрезав плоть мира, скользнул в иную реальность. Понадеявшись, что это всё же не так, Эктори предположила, что он всё же окажется в библиотеке, и не ошиблась, отыскав его в укромном закутке с книгой в руках, она плюхнулась на кресло напротив, радостно воскликнула:
– Успела! Догнала!
Хафэр поднял на неё немного раздражённый взгляд, в котором читался явный вопрос: «И чего только радуешься, будто великое что-то свершила?»
Эктори, отхлебнув из оставленной ею кружки уже успевший остыть чай, ответила:
– Я просто сказала, что догоню тебя и меня отпустили.
– Теперь потащишь меня обратно? – безразлично спросил Хафэр.
Эктори хохотнув ответила:
– Никто не говорил о том, чтобы возвращать тебя, просто догнать.
– Пользуешься особенностями формулировки, – отметил Хафэр и в голосе его в первые за всё время знакомства, Эктори услышала одобрение.
– Таков современный мир – одни и те же вещи могут выражаться разными фразами, а они-то могут по-разному пониматься. В Первом языке всё было чётче, – заговорила Эктори подхватывая привычный для Хафэра возвышенный тон и пускаясь подобно ему в философские рассуждения.
– Он был сложнее.
– Зато как удобно было, если ты был его носителем от рождения.
Хафэр ухмыльнулся, спросил на Первом языке:
– Думаешь?
Эктори тоже перешла на Первый, сама не замечая разницы:
– Уверена!
На лице Хафэра промелькнула радостная улыбка. Весь вечер они, изображая великих знатоков, проболтали о прошлом, которое знали только по книгам.
После, снисходительно наставительный тон Хафэра больше не появлялся. В Эктори он увидел понимающего собеседника, потому притащил ей парочку книг, оказавшихся довольно интересными.
Эктори же окончательно убедилась, что Хафэр вовсе не был заносчивым мальчишкой, просто пытался произвести на окружающих более значимое впечатление. Её покорило то, как он искренне радовался, стоило ей проявить хоть малейший интерес к чему-либо им рассказанному.
Глава 6
Лучи поднимавшейся из-за густого леса звезды скользнули в окно, осветив маленькую комнату. Мира уже давно проснулась, но вставать, одеваться, идти на уже успевшие наскучить уроки не хотелось. Лёжа в тёплой постельке, она мечтала о том, как проведёт предстоящие сезонные выходные, длиною в целый акъ, когда можно будет съездить домой, и на целых тринадцать дней просто забыть об учёбе.
Радуясь скорой возможности, наконец, смотаться к родным, Мира отбросила одеяло, соскочила со второго яруса кровати, смела со стола какие-то книжки и бумажки в сумку, сверху кинула планшет. Огляделась, ища, что бы ещё с собой прихватить, но решила, что ей и так пока хватит. Заметила, что постель Эктори не то, чтобы не заправлена, а ещё даже не застелена; постояла мгновение в раздумье, можно ли копаться в чужом добре, решила, что вряд ли Эктори заходила сюда, а значит оно ещё ничьё, заглянула в шкаф соседки. Как и ожидала – никаких вещей не было, только постельное да пара полотенец, выделяемых на каждую жилую комнату и меняемых слугами. Не сдержав любопытства, Мира заглянула в ящики стола, но даже там было пусто, словно с ней и не живёт никто, даже кинжала нет, а ведь Эктори хвасталась, нахваливала его всю обратную дорогу из города. По разумению миры столь ту жуткую штуку в форме змеи, носить было просто немыслимо, но как она уже успела понять, Эктори были привиты совсем иные привычки, порой противоречащие её представлению здравого смысла.
Мира вздрогнула, за жмурясь попыталась прогнать всё то, что рассказывали иные представители цивилизованных миров об ариях, напоминая себе, что она уже встречалась с народом Империи и они сильно отличались от всех слухов, да и поведение Эктори было весьма обоснованным, не у всех же есть громкое имя семь, которым можно заслониться от любых не приятелей. Наверное, будь бы её род не столь влиятельным, она бы тоже таскала бы с собой оружие и наверняка не раз приползала бы в комнату побитая…
Тем более Эктори судя по всему была из Империи. С учётом последних перемен в высшем обществе, подобное далеко не играло на руку. Теперь, Имперца, не сумевшего постоять за себя, проявившего слабость, показавшего, что за ним никто не стоит, могли и прикончить. Потому, Мира решила, что защитить Эктори – её обязанность, как дочери тех, кому в своё время оказал поддержку сам Император.
…
Зингера на ходу доедала завтрак: она опаздывала. Она, чьей собранности и пунктуальности можно было позавидовать. Зингера уже поднималась по лестнице, когда услышала окрик Миры. Дождавшись жизнерадостную подругу, спросила язвительно:
– И чего ты такая счастливая, может, притопить?
Глаза Миры широко распахнулись, брови поползли на лоб, она протестующе выставила руки:
– Не надо!
– А чего же ты так улыбаешься? Мы совсем уже опаздываем, а она лыбится…
– Не-е, совсем это когда в самом конце урока, а мы перед самым началом, так что и не опаздываем вовсе, – тут же оправдалась перед подругой Мира.
– Ты это потом учителю расскажи, – всё ещё сердито пробурчала Зингера.
– Да я уже рассказывала. Она посмеялась, сказала, что надо побыстрее кушать. А ведь самое обидное: я тогда, как и сейчас, о завтраке даже подумать не успела!
Мира, не выслушав ответа, сорвалась с места, завидев в толпе учеников белые волосы Эктори. Было в её новой подруге что-то, из-за чего она с самой первой встречи казалась такой родной и знакомой, что ещё больше подкрепляло уверенность Миры в необходимости защитить арию от злобного и жесткого мира благородных господ.
С визгом «Обнимашки!» Мира напрыгнула сзади, повисла на шее Эктори. Та выронила стопку книг, сжала кулачки, замахнулась, чтобы извернуться, ударить, но оступилась, упала, задев кого-то, когда взмахнула руками в попытке удержать равновесие.
Мира подскочила, помогла Эктори подняться, собрать книги. Виновато промямлила:
– Извини, я не подумала, что так…
– Да ничего, – сердито ответила Эктори, шаря по полу, стараясь не задеть ничьи ноги.
– Что-то ищешь?
– Планшет куда-то укатился.
Раздался звон колокола, сигнализирующий начало учебного дня, ученики пошли в кабинет. Зингера пихнула Миру в бок, сказала, что им тоже следовало бы идти. Мира отмахнулась, полезла посмотреть за колоннами. Зингера, неодобрительно покачав головой, ушла.
Половину урока Мира и Эктори проползали обшаривая почти весь коридор, но ничего не нашли. Мира наконец сдалась, уговорила подругу оставить безуспешные попытки хоть что-то отыскать, предложила спросить у одногруппников, убеждая, что в основном там ребята добрые, в помощи не откажут, а в крайнем случае можно ведь просто заплатить компенсацию за потерю имущества Академии и новый купить, для студентов планшеты со скидкой.
Эктори от нечего делать согласилась, больше всего переживая из-за утраченной уже готовой к сдаче домашней работы и о том, что наверняка опять придётся выслушивать причитания госпожи директора, насколько она она несносная девчонка. В красках представив как её примутся ругать, Эктори незаметно вытерла рукавом подступившие слёзы, помня о том, что мать бы никогда не стала называть её своим мученьем, свалившимся на голову проклятьем… Она наверняка бы немного поворчала, так, чисто для виду, просто чтобы напомнить, что дочь всё же провинилась, а потом бы обязательно помогла бы разобраться со всеми проблемами. Да к тому же ведь был ещё и отец, который во что бы то ни стало, всегда оставался на её стороне. Только вот если уж мать и отец были такими замечательными, то почему же они никак не приходили на помощь? Эктори всё никак не могла вспомнить, что же было в прошлом. Имела ли она право винить отца и мать в том, что бросили её или же им самим нужна была помощь? Как бы то ни было, назревавшей обиды Эктори никак не могла подавить, ей хотелось оказаться дома, где было бы хорошо и уютно, а не в незнакомой Академии, где казалось каждый норовил её прикончить…
Мира, заметив помрачневшее выражение лица Эктори, сочувственно вздохнула, зашла в кабинет. Эктори молча неспешно пошла следом.
Пока Мира пыталась объяснить причину их опоздания, Эктори внимательным пробежала взглядом по лицам одногруппников, рассчитывая по их выражению понять, не окажется ли кто из присутствующих виновным в её нынешних злоключениях, подозревая всех и вся, опасаясь, что кто-то помимо Эмони решится сводить с ней старые счёты.
Эктори встретилась взглядом с довольной Эмони, посмотрела на Лирию, собирающуюся что-то сказать, уже поднявшую руку.
– Извините, – Лирия остановилась, дожидаясь пока на неё обратит внимание не только ария, – похоже, это твоё? Я хотела дождаться окончания занятия, чтобы не разводить базар и не нарушать дисциплину, но ты и так, поставив свои интересы выше общих, срываешь нам урок.
Все глаза обернулись на Эктори, кто-то даже поддакнул. Девушка виновато опустила взгляд в пол, но тут вступилась Мира:
– А ты думала о ней?! Ты поступила совсем не так, как требуешь теперь от неё. Ты забрала то, что принадлежит ей. Чего тебе стоило просто вернуть чужое, как только нашла?
Лирия растерянно покосилась на Эмони, старательно изображавшую, что её всё происходящее совершенно не интересует. Та надменно взглянула на беловолосую, на её подружку, старающуюся как-то за неё постоять, на учительницу, которая явно не собиралась ничего предпринимать, пока аристократские детишки грызутся между собой, сказала с трудом придавая тону отстранённость:
– А говорят в Империи всё, кроме мечей, с которыми вы носитесь, как дикари, – общее, да видно эта Имперская девчонка – собственница…
По классу покатился гомон: «Империи? Она-то, из Империи?! А похожа! О чем вы, по этому лицу сразу понятно».
Мира покосилась на подругу, ожидая, какой будет её реакция. Но Эктори ни стала ничего отвечать, значит она действительно была из Великой Империи. И что теперь? Да ничего! Теперь просто подтвердились ещё давно зародившиеся у Миры подозрения. Имперцев она, в отличие от других, вовсе не считает наглыми гадами, которых, наконец, можно поставить на место, а с правящей семьёй у них всегда были дружественные отношения: говорят, Фор очень нравились портреты, написанные её дедом, Императрица бывала в их доме, и в те времена, когда Миры ещё и в мыслях не было, и после. Несколько раз ей, совсем ещё мелкой девчонке, даже удалось поболтать с этой восхитительной женщиной, и каких глупостей она тогда наговорила, от стеснения и по незнанию, что надо говорить знатным гостям. Императора Мира не встречала, но зато видела портрет их первого сына, когда тот ещё был не старше неё. Тут Мира вновь взглянула на Эктори, странная мысль промелькнула у неё в голове: «А ведь похожа… Она похожа на того мальчишку, чей портрет до сих пор хранится в дедушкиной башне!». Углубившись в размышления о сходстве Императорского сына и своей подруги, Мира совсем забыла о происходящем.
Зингера, молча наблюдавшая за всем этим, подумала, что вероятно стоит вмешаться, заступиться, ведь вроде бы именно так следует поступать настоящей подруге, но в итоге решила, что она изначально тут ни причём, да и эти… припомнят ей, что она-то и не аристократка, промолчала.
Эктори, не придумав ответ на обидное ей заявление, молча забрала у Лирии свой планшет, села на место. Она точно знала – в Империи бы так не поступили.
