скачать книгу бесплатно
– Не только из замка – из города.
Фарибоз подумал секунду-другую, поглаживая бороду.
– Ваше величество, если позволите заметить, это не пойдет никому на пользу. Ни вам, ни ей.
– Если у тебя есть другое предложение, я готов его выслушать.
Старец снова задумался и после короткой паузы сказал:
– Двое пришельцев. Вы ведь еще не решили, что с ними делать, а здесь их таланты сослужат хорошую службу. Поручите им охрану принцессы. Вам не придется отсылать ее из замка, и вы не будете переживать о ее безопасности.
Теперь задумался король.
– А знаешь, – сказал он наконец, – это неплохая идея. Я отправлю пришельцев вместе с Анелин. А ты проследишь, чтобы они добрались в целости и сохранности.
– Ваше величество, – сказал Фарибоз тихо, – эхо трагедии еще нескоро покинет коридоры замка. Высылать принцессу от вас, теперь, когда у нее только вы и остались…
Король вздохнул и погладил отцовский кинжал на поясе.
– Это ненадолго. Пока все не наладится. И потом, вдали от всего, что будет каждый день напоминать о произошедшем, ей будет легче пережить.
– Возможно, вы правы, – согласился звездочет с тяжелым сердцем и замолчал.
Король летел вниз по лестнице быстрее пламени факела, обгоняя звук собственных шагов. Остальные старались не отставать. Звездочет пыхтел, не привыкший двигаться так быстро и так много. Его обычные физические упражнения выглядели иначе: он снимал с полки тяжелую книгу, перелистывал страницы и водил пером по бумаге. Рыцари, напротив, чувствовали себя отлично и бодро звенели сапогами.
Секретный ход закончился вполне обычным тупиком. Король нащупал потайную кнопку, и в стене перед ним открылась незаметная дверь.
Впереди лежал широкий коридор со статуями Мудрецов-Основателей[2 - Во введении к своему неоконченному труду «Восемь: мудрецы, герои, прародители» собиратель легенд и мифов Клус Му?нтасс писал: «В начале нашего мира были они, и было их восемь – оттого мы и зовем их и поныне почтительно этим словом. Однако же это лишь простое число. Почти ничего нам не говорят и другие их имена: Гаселье?ры, Мудрецы-Основатели. Кем же были эти любимейшие из героев, что отыскали нас во тьме, спасли нас и дали нам дом? Одни мифы приписывают им великанский рост и происхождение от звезд. Другие твердят, что они дети богов и родители духов къёльни. Кем они были на самом деле – быть может, мы не узнаем, но я приглашаю вас попытаться отыскать истину на страницах моих мифоописаний».Если вам не стало понятнее, кто такие Мудрецы-Основатели, пробегитесь на досуге по шестнадцати томам этого труда.] по одну сторону и легендарных героев по другую. Два рыцаря выступили вперед, закрыв щитами короля и звездочета, остальные прикрыли их спины. Так они прошли коридор и свернули в Галерею лунного света. Это название ей дали из-за высоких окон на одной стене, через которые в ясные ночи лунный свет заливал мозаичный пол, заставляя картины на другой стене искриться и оживать. Сейчас ночь снова была темна, как мысли древнего колдуна, чье имя боятся произносить и по сей день.
Отряд успел сделать несколько шагов, когда в дальнем конце галереи зазвенели разбитые стекла и четыре фигуры в черном влетели внутрь. Их ноги еще не успели коснуться пола, а они уже метнули смертоносные дротики.
Щиты впереди мгновенно соединились, король и звездочет пригнулись, и дротики – дзум-дзум-дзум-дзум! – застряли в щитах, а не в них.
Макасины сняли со спины легкие арбалеты, взвели тетиву… Рыцари в арьергарде подоспели к авангарду как раз вовремя, чтобы закрыть бреши в защите щитами. Четыре болта, словно коршуны, сорвались со своих насестов на арбалетах. Два из них застряли в щитах, третий попытался вонзить клюв в шлем, но отскочил от изогнутой поверхности. Четвертый болт пробил наплечник и зарылся глубоко в плоть рыцаря. Он не издал ни звука, только поморщился, но под закрытым забралом этого никто не увидел.
Два макасина принялись перезаряжать арбалеты. Два других достали что-то из-за пазухи и бросились вперед.
Все эти насыщенные три секунды маг стоял с закрытыми глазами, шевелил пальцами и шептал слова заклинания, повторяя заученную последовательность.
Две пары рук почти закончили заряжать арбалеты. Две пары ног почти добежали до рыцарей.
Маг шепнул последнее слово, сложил пальцы в завершающий жест – и резко вытянул вперед руки с раскрытыми ладонями, словно выталкивая заклинание в пространство. Все стекла в галерее одновременно лопнули, и четыре тучи осколков, как рои смертельных насекомых, со звоном полетели в убийц. Они не успели ни бросить в противника то, что было у них в руках, ни выстрелить из арбалетов. Они успели только закричать – но и крики тут же прекратились.
– Неожиданно. – Король выпрямился в полный рост. – Новое заклинание?
Маг устало выдохнул:
– Выучил три недели тому назад. Все не было случая попробовать.
Он выглядел так, будто вот-вот упадет. Одной рукой оперся на предложенную руку короля, другой достал из складок мантии маленький флакон с жидкостью, быстро опрокинул в рот, крякнул и поморщился.
– Старина, столь ранняя утренняя пора – а ты уже ищешь подмоги у вина? – усмехнулся король.
Маг заметно посвежел, на белых щеках даже проступил намек на румянец (если румянец бывает фиолетовым). Он выдохнул облачко синего пара и ответил голосом сдавленным, как его шляпа:
– Хотелось бы, чтоб это было вино, но в этом пузырьке полтаблицы Мин Ди Лея.[3 - Исаак Вальтерсо?н в своей книге «Жизни удивительных людей и героев» (читающей публике более известной как ЖУЛИГ) писал так: «Естествизика и алхимия, землелогия и экономия, учениелогия и составление циклопедий – все это просто немыслимо без того неоценимого вклада, который внес этот грандиозный человек. Титан зарождения науки – так запомнили его потомки». Ну а историю о том, как ему приснилась идея периодической таблицы после тяжелого дня переплетных работ, почитайте где-нибудь еще.]
Раненый стражник грохнулся замертво и перестал быть раненым. Король опустился рядом с ним, поднял забрало и тут же со вздохом вернул на место. Приложив ладонь к сердцу, он прошептал слова молитвы, направляя дух верного сэра Дджаза к Неутомимому Страннику Кайламка?у: «Да обретешь ты покой, о преданнейший из воинов, в водах Алфа?лии…»[4 - Буквально в двух словах. Кайламкау – один из Мудрецов-Основателей, по совместительству проводник душ умерших к незримой реке Алфалия. Ее белые воды протекают в толще океана, окольцовывая королевство. После смерти душа человека, влекомая восьмихвостым морским змеем Оротиата?мом, ныряет в эту реку и избавляется от оков жизни: памяти, страха и страсти. В своем вечном плавании душа познает истинное счастье безмерного спокойствия. Конечно, если человек при жизни не мучил кошек, не уводил жен у ближнего своего и следовал Восьми Канонам – иначе его ждет совсем другая история в Но?шготе.]
Наконец король поднялся.
– Фарибоз, ты в силах сотворить что-нибудь от яда?
Маг задумчиво потеребил бороду.
– Я мог бы создать Предел Куртия?ра. Он не отразит снаряды, зато снимет с них все пагубные свойства, в том числе и яд. Потребуется время, чтобы возвести…
– Тогда начинай. Воины, – обратился король к оставшимся рыцарям, – позаботьтесь о том, чтобы Фарибоза не отвлекали.
Рыцари кивнули и звякнули щитами. Король подал знак, и они направились к дверям в конце галереи: три рыцаря впереди, король и маг за ними. Испив крови новых жертв, ночь затихла. Притаилась. Не слышно было ее дыхания, только хрустели осколки стекол под ногами, звенели доспехи, шелестели слова заклинания. Группа прошла мимо первых двух макасинов, лежащих в темных лужах. Король проводил их тяжелым взглядом. Между его густыми бровями навеки врезалась глубокая морщина, рубец суровых дум и страданий последнего времени. Вот и вторая пара поверженных убийц осталась за спиной. Все было по-прежнему тихо. Королю это не нравилось.
Два рыцаря заняли позиции по обе стороны от дверей, третий приготовился открыть их. Король с мечом и маг, погруженный в сотворение заклинания, держались поодаль. Рыцарь толкнул двери, вскинул щит для защиты и меч для удара – но там никого не оказалось. Их ждала пустая просторная комната с ее бессменными обитателями – статуями прекрасных дев и юношей. Все было спокойно. Настолько, что даже язычки множества свечей на стенах шевелились сонно, умиротворенно, не подозревая, что пару минут назад снаружи кто-то дрался, кто-то умирал.
Рыцарь сделал несколько шагов вглубь комнаты. Слева были такие же двери. Впереди был короткий коридор, в конце которого свечи почему-то не горели.
Рыцарь повернулся, чтобы подать знак товарищам, что все чисто и можно двигаться дальше.
Едва он махнул рукой – в тот же самый момент, словно сигнал был именно для него, сделал ход скрытый убийца. Из-за статуи в темном конце коридора показалась рука, пальцы разжались – и по полу покатился черный шарик с искрящимся фитилем.
Один из рыцарей у дверей услышал шипение. Внимательный глаз заметил искры на полу. Из-за забрала вырвался крик:
– Всем лечь!
Он прыгнул на короля.
БА-ДУММММ! – грянул взрыв. Рыцарь, который был в комнате, пролетел над головой мага. Старец видел, как король кричит что-то из-под другого рыцаря, сверкая глазами от ярости и раздувая ноздри, но ничего не слышал. В ушах пронзительно звенела стая комаров. Второй уцелевший рыцарь поднялся, качнулся, оттолкнулся от стены и шагнул сквозь завесу дыма в комнату.
Спаситель короля помог ему встать, и они последовали за рыцарем. То тут то там пылали пучки пламени, словно разбросанные чьей-то неряшливой рукой. Белый дым жег глаза, норовил пробраться в горло и задушить изнутри. На полу валялись куски разбитых статуй, канделябры со свечами и – король отразил удар и сделал выпад – один мертвый макасин.
Фарибоз пришел в себя после минутного отсутствия, попытался вскочить на ноги, но такое простое и быстрое действие… оказалось… сложным… и… долгим… процессом… за вечность которого звездочет выдергивал свое тело в вертикальное положение мускул за мускулом и от скуки считал звезды перед глазами.
Пока рыцари сдерживали макасинов в одном углу, король дрался сразу с двумя в другом. У каждого было по паре кинжалов, но король ловко уклонялся от них, парировал и нападал. Обманное движение – и он ранил одного из противников. Макасин сполз на пол и замер. Король перешагнул через его тело и стал теснить второго к стене. Но вдруг поверженный убийца оказался живее, чем был до момента, когда его убили, и поднялся за спиной короля с кинжалом…
Звездочет набросил ему на лицо шляпу и изо всех сил потянул за поля. Макасин промычал что-то и попытался вырваться, но старец держал крепко. Только он не подумал о том, что у макасина был кинжал и он собирался им воспользоваться…
Кулак короля оказался быстрее. На своем пути он развеял дым, сплющил остроконечную шляпу, а затем и нос макасина. И все это одновременно с движением второй руки, которая проткнула мечом другого противника.
Звездочет попытался выправить шляпу. Она и раньше не отличалась безупречной формой, а теперь выглядела как блин, на котором посидел великан.
Вдруг распахнулись двойные двери, и в комнату ворвалась новая свора. Зазвенел град ударов по броне: кинжалы пытались отыскать в ней лазейки, места сочленений деталей. Когда одному из них это удалось и он проник под шлем, рыцарь коротко вскрикнул и последним широким ударом разобрался сразу с тремя макасинами.
Звездочет поправил очки и сделал быстрый подсчет: в команде убийц оставалось шестеро, в команде короля – двое (считая короля и не считая звездочета). Ему предстояло сделать так, чтобы шансы были на их стороне. Подходящее заклинание сверкнуло в сознании само собой, легко, словно монета под лучом солнца, словно бабочка на ветру…
– Eejonaklu!
Пальцы сложились в жест.
– Kolomijo!
Руки взлетели в воздух.
– Fuleta[5 - Так звучит мифтечкуаты?нь – единственный в мире язык, на котором никто никогда не говорил. Ни одно слово здесь не имеет значения, ведь задача мифтечкуатыни, в отличие от других языков, не передать информацию, а создать необходимое для заклинания звучание. Почти все видные исследователи магии сходятся во мнении, что мифтечкуатынь придумал сам Та?йлиндэл, один из восьми Мудрецов-Основателей королевства.]!
С последним звуком этого слова маг хлопнул в ладоши.
– Куда они делись? – удивился рыцарь, парируя несуществующий кинжал несуществующего противника.
– Откуда взялись бабочки? – удивился король, разглядывая разноцветные крылышки в дыму и пламени.
– Неужели получилось? – удивился маг.
Шесть бабочек покружились вокруг, перед поднятым забралом шлема, перед сведенными бровями, перед очками – и улетели в открытые двери, за порог ночи.
Король опустился на колено рядом с павшим рыцарем, бросил взгляд в галерею, где лежал другой, отброшенный взрывом. Звездочету показалось, что за один этот миг король постарел на несколько лет, прямо у него на глазах.
Король вздохнул и встал.
– Нужно двигаться. Нам предстоит еще много работы. Но после мы почтим павших этой ночью героев.
Взяв со стола уцелевший канделябр, он направился к статуе в дальнем углу. У нее на боку он нащупал кнопку и ринулся в новый потайной ход, погружаясь в темные коридоры замка, словно в темные глубины своей души. Гнев гнал его вперед, а король был рад подчиниться в тщетной попытке убежать от чувства вины за котострофу[6 - Нет, это не опечатка, а самое верное написание этого слова. Если у вас возникают другие мысли, значит, вы что-то имеете против котов. Что? Почему? Есть над чем задуматься.], что случилась месяц назад, и за ее последствия, которые, словно паук, оплетали черной паутиной его жизнь.
Потайной ход вывел троицу в коридор, ведущий к винтовой лестнице Овальной башни, где были покои принцессы. Увидев стражников, лежавших грудой у входа, король потерял голову от страха за дочь. Неужели он опоздал? Неужели все было кончено? Неужели он потеряет теперь и свое последнее сокровище?
Он прыгнул было на ступеньки, но мудрый старец остановил его.
– Вы не успеете подняться, ваше вели…
– Там моя дочь!
– И мне принцесса дорога, как дочь. Но, если мы последуем за макасинами, не успеем спасти ее.
– Что ты говоришь? – Король вырвал локоть из пальцев звездочета. – Предлагаешь сдаться?
– Нет, что вы, ваше величество! Я предлагаю положить на верхнюю ступеньку валун и столкнуть его вниз.
Король моргнул. Страх и ярость застилали его разум, и в первое мгновение он не понял, о чем говорит звездочет. Затем он посмотрел на уползающую вверх лестницу, и по его лицу можно было прочесть о борьбе сомнения и надежды. После секундного раздумья он кивнул.
– Сделай это быстро.
И маг начал заклинание «Уплотнение мысли Завье?ра». Важнее всего в нем была работа воображения: маг должен был четко представлять, что он хочет материализовать из воздуха и где. Представь предмет недостаточно ясно – и получишь вместо валуна камешек или клубок сахарной ваты. Представь место назначения смутно – и твой клубок сахарной ваты застрянет в туалете, в потолке или у кого-нибудь в прическе.
Маг закрыл глаза и представил верх винтовой лестницы, как она заканчивается площадкой, которая ведет в коридор с несколькими дверьми по бокам и в конце упирается в массивную золоченую дверь покоев принцессы. Он видел каждый камень стен, каждую выщербленную ступеньку, каждый язык пламени в факелах, каждый узор гобеленов, словно сам стоял на площадке. Он опустил взгляд внутреннего ока на верхнюю ступеньку. Она была пуста, как полка без книги. Но это ненадолго.
Пальцы мага рисовали в воздухе незримые узоры.
– Olly’gda pondus! Kafka l’ly amno.
Узоры проступали, словно иней на заледенелом окне.
– Olly’gda manu! Kafka l’ly pondus, kafka l’ly amno, kafka l’ly pondus…
Маг продолжал повторять эти слова, с каждым новым звуком опускаясь все ниже, словно на него возложили неосязаемый, но непосильный груз, который с каждой секундой становился еще тяжелее. Постепенно его шея и спина согнулись, плечи ссутулились больше обычного, голова наклонилась, но маг по-прежнему держал руки перед собой. Они дрожали от напряжения, но он не сдавался и продолжал творить заклинание.
В это время его разум работал так же усиленно, как и тело. Он сосредоточился, чтобы представить каменный шар. Он представлял – нет, видел, как шар лежит на верхней ступеньке винтовой лестницы. Сначала он был не больше горошины, но быстро набирал в размерах, рос и рос, пока наконец не увеличился настолько, что практически касался стен.
Маг сам не заметил, как под тяжестью заклинания опустился на колени. На лбу под шляпой выступил пот и скатывался в густые белые брови. Глаза жмурились сильно-сильно, словно от нестерпимой боли. Король видел, как тяжело старцу, но в голове кружилась лишь одна мысль: «Только бы скорее, только бы успеть!»
Маг медленно, натужно выгнулся назад, складка за складкой мантии, занес руки за голову, замер на несколько мгновений, завершая образ шара в уме и в реальности, и резко опустил руки, словно рубил топором дрова.
В тот же самый момент где-то высоко наверху раздался оглушительный грохот, будто в башню врезался дракон. Шум нарастал. До троицы донеслись первые крики ужаса, которые тут же перемололись в вопли боли – и оборвались.
Маг почувствовал, как пол под ногами дрожит, и крикнул остальным отойти от лестницы как можно дальше к стенам. Сам он, по-прежнему стоя на коленях напротив ступеней, снял шляпу и положил ее отверстием к лестнице. Рыцарь и король едва успели выполнить его приказ, как замок вокруг них затанцевал, а из зева лестницы выкатился – вылетел огромный каменный шар. Король выкрикнул предостережение магу, вскинул руки в ужасе, когда понял, что сейчас произойдет с несчастным хрупким старцем…
Маг снова зажмурился и сказал слова заклинания, задавленные грохотом. Смертоносный шар с огромной скоростью катился прямо на него, и гибель казалась неизбежной – если бы не еще один козырь в его шляпе. Из нее вдруг вырвался толстый луч света, схватил шар и утащил внутрь, словно лягушка комара.
Король выдохнул. Несмотря на годы дружбы, он все еще не привык к удивительному (и весьма полезному) таланту Фарибоза находить заклинание на любой случай и спасать положение тихим шепотом и щелчком пальцев.
Придя в себя, король рванул на лестницу, пытаясь догнать свое сердце, и взлетел по ней так стремительно, что разбросанные тела в черных одеждах, разбитые ступени и помятые стены были лишь размытой лентой ничего не значащих картинок.
Король распахнул дверь в покои принцессы и ступил за порог, страшась даже представить…
Его драгоценная дочь была цела и невредима, только побледнела от испуга больше обычного.
Король выдохнул.
– Собирайся, Анелин. Ты едешь подальше отсюда, в единственное безопасное для тебя место – Лагрико?м.
Глава 2
Догнать за шестьдесят секунд
Бывают такие дни, когда звезды складываются в ладные узоры, прохожие незнакомки одаривают кокетливыми улыбками, а дела спорятся сами собой. Такие дни бывают, я слышал. Это был не один из них.
А началось все с того, что Эпл почувствовал сквозь сон, как кто-то жует его пятку. Одну. Левую. Жевали настойчиво и мокро, как будто даже не просто так, а с какой-то целью. Чьи-то клыки покусывали кожу, чей-то шершавый теплый язык щекотал пальцы. Эпл всеми силами старался не просыпаться и просто дрыгнул ногой. Это подействовало: на какое-то время его оставили в покое.
Он уже почти заснул, когда почувствовал, как лижут его руку. Вздохнул. Приоткрыл один глаз, и, словно по команде, его тут же лизнул огромный язык. Черные глаза лучше всяких слов говорили: «Поиграй со мной!»
– Тфту, тстань, – пробормотал юноша неразборчиво, еще покачиваясь на волнах сонного моря. – Птм грать, грай сам пка.
