Тардрагон. Созданные смертью

Тори Эванс

Тардрагон. Созданные смертью

Глава 1.

Король умер. Да здравствует королева!

Я глубоко вздохнула, когда слуги поклонились и распахнули золотые высокие двери, открывая вид на длинный зеркальный зал. Первый шаг разрезал тишину и наполнил галерею стуком каблуков. Зеркальный зал одной стороной выходил окнами в сад, наполненный лабиринтом из высоких деревьев. На противоположной стене пятнадцать огромных зеркал имитировали повторяющиеся оконные проёмы и создавали иллюзию удвоенного бесконечного пространства. В них отражались позолота стен, роспись свода, фонтаны и аллеи сада.

При жизни ныне покойного короля эта галерея была символом правящей семьи, воплощая в себе память о его любимой королеве, которая ушла из жизни на шесть лет раньше супруга.

Остановившись в середине зала, я обернулась в сторону пяти фигур. Ниши между зеркалами вмещали по одной из статуй богов, создавших наш мир. Вида́я – богиня любви и мудрости, высокая статуя из белого камня в платье – держала гроздь винограда. Бома́н одной рукой опирался на меч, а другой удерживал щит. Бог войны. Тот, кого боялись жители континента. Маги считали, что именно он шесть лет назад развязал войну между нами и Духами.

Лорелея держала одну руку у сердца, а другой сжимала кинжал. Глаза закрывала повязка – она слепа, как сама Смерть. Богиня смерти. Брат её Аро́н склонялся ко всем, кто оказывался в зеркальной галерее, и протягивал ладони навстречу каждому прохожему. Говорили, он был самым добрым из семьи. Бог солнца. Он дарил людям свет и мир. Статую третьего брата, самого младшего, король установил в конце зала в тени крайней ниши. Грага́т – бог стихий. Обычно именно младшие в семье создавали большие проблемы.

Не могла не согласиться.

Я приблизилась к одному из зеркал. Наспех надетый тёмно-красный мудир отражал всю нелепость ситуации. Зачем я пришла сюда в такой ранний час? Первой мыслью мелькнула надежда на то, что мою просьбу наконец пересмотрели, пусть и в такое неуместное для этого время.

Да будет так.

Я осторожно убрала светлую прядь, упавшую на лицо. Все уважающие себя девушки и женщины континента заплетали волосы так, чтобы лицо было открыто. Только низшая раса могла позволить себе такую вольность – оставлять волосы распущенными. Так часто поступали ведьмы, чтобы оставаться узнаваемыми. Так делала и я, правда, не являясь ведьмой.

– Капитан!

Я вздрогнула и убрала руку от лица, выпрямив её вдоль тела. В другом конце зала двери распахнулись, пропуская в галерею рядового военного. Его пепельные волосы растрепались, юноша неловко поправил их, смущённо отводя тёмно-карие глаза. Носил рядовой чёрные штаны и красный мундир – традиционную военную форму королевства Вадрахан. От военной формы двух других королевств нашу отличал лишь цвет мундира. И несомненно, существовали различия во внешности народа. У чистокровных вадраханцев редко встречались тёмные волосы или светлые глаза. Но в последние столетия всё чаще стали встречаться смешанные браки, в которых рождались полукровки – например, наполовину вадраханец и шактаханец. Народ считал, что именно полукровки рождались самыми красивыми. От южного народа Шактахана многие получали золотистый или медно-рыжий цвет волос, а от родителя из Вадрахана – карий цвет глаз. Я однажды встречала солдата с такой внешностью во время дипломатической поездки короля в Шактахан.

– Его Высочество ждёт вас, – рядовой напомнил о своём присутствии. – И Её… Величество, – добавил он чуть тише, сглотнув.

Я и сама не привыкла обращаться к молодой принцессе королевским титулом. Кто бы мог подумать, что так скоро вслед за матерью она лишится ещё и отца?

За несколько секунд я преодолела оставшуюся половину зеркального зала, поравнявшись с рядовым. Он неловко кашлянул и потупил взгляд. Странная реакция юноши не смутила: маги часто вели себя взволнованно рядом со мной, словно боялись отклика на свои действия. Солдат ещё с минуту потоптался на месте, а после так резко выпрямился, словно ему внезапно подали невидимый сигнал. Он распахнул двери, ведущие в тронный зал, и первым шагнул в помещение.

Последовавший импульс опередил мысли и слова. Солдат не успел сделать и двух шагов, как моя рука упёрлась ему в грудь. Послышался смешок, и только тогда я подняла голову. В зале стояли трое: его Высочество принц Аластер Мило́не, младший брат покойного короля, её Величество молодая королева Вивьен Милоне и ещё один человек, которого я видела впервые. Именно он усмехнулся моему молниеносному жесту.

– Разве вы не знаете, рядовой Кранс, что первыми входят старшие по званию?

Его властный, уверенный голос вызывал желание подчиниться приказу. Я замерла вместе с рядовым и искоса взглянула на гостя. Короткие светлые, с золотистым отливом волосы он зачесал назад. А в глубине ясных серых глаз скрывался холод.

«Шактаханец», – подумала я.

– Пенелопа, отпусти беднягу, пожалуйста, – насмешливо произнёс Аластер Милоне. Это больше походило на приказ, а не на просьбу.

Я хмыкнула и перевела взгляд на рядового Кранса. Лицо парня давно приобрело цвет свежих помидоров на королевской кухне. Он смотрел в пол, лишь изредка кидая в мою сторону виноватый взгляд. Я вздохнула, отпуская молодого солдата и убирая руку за спину.

– Можешь идти, – отдал приказ принц, даже не смотря на рядового. Тот спешно поклонился и покинул зал, оставив нас вчетвером.

Я поклонилась принцу и резко выпрямилась. Аластер был младшим братом покойного короля. Он лишь недавно переступил рубеж в тридцать пять лет. При жизни короля Грегора его часто путали со старшим братом. У обоих длинные светлые, практически выбеленные волосы вились на концах. Однако тёмно-карие, издалека кажущиеся чёрными, глаза смотрели по-разному, благодаря чему можно было различить братьев. Но принц Аластер стоял передо мной живой, а король Грегор теперь улыбался лишь с портрета, висевшего в дальнем углу тронного зала.

– Вызывали, Ваше Высочество?

– Вызывал, – Аластер не смотрел в мою сторону.

Зато молодая королева практически не сводила с меня мягкого взгляда, доставшегося ей от отца. Вивьен Милоне. Шестнадцатилетняя дочь покойных короля Грегора и королевы Фрейи. Девушка плавно заправила за ухо вьющуюся светло-русую прядь, переливающуюся золотом от играющих бликов свечей. У неё были большие небесно-голубые глаза. Из-за невинного взгляда, пухлых губ и веснушек, усыпавших нос и щёки, Вивьен выглядела младше своего возраста. Но от характера этой девушки могло содрогнуться целое королевство. Да что там – весь континент Тардрагон узнает мощь королевы Вивьен, как только ей исполнится восемнадцать. А пока управление Вадраханом на себя взял Аластер в качестве регента при молодой королеве.

– Вы рассмотрели моё прошение? – нарушила я тишину, поскольку Аластер не торопился сообщать мне причину вызова.

– Какое прошение?

Брови мужчины приподнялись, глаза округлились и, если бы не пустой безразличный взгляд, наверное, я решила бы, что он ничего не знал о документе, которому не один месяц я пыталась придать силу с помощью королевской печати.

– Моё прошение о Лоре…

Принц жестом прервал меня. Слова застряли в горле.

– Тебя не было на похоронах.

«Потому что я только что вернулась с военной экспедиции», – мысленно уточнила я, сжав кулаки. По телу разлился жар. Ни одна живая душа не поспешила сообщить нашей команде о случившемся в столице. О трагической гибели любимого короля Вадрахана мы узнали по прибытии в город.

– Прошу прощения, Ваше Высочество, и выражаю свои соболезнования по поводу гибели Его Величества, – я поклонилась.

Девушки обычно делали реверанс в присутствии принца или короля. Но я так привыкла к поклону, который разрешал делать король Грегор, что только его величественная осанка и добрый взгляд не позволяли отсалютовать ему как главнокомандующему армией Вадрахана. Принц Аластер напоминал своего покойного брата лишь внешностью, но не характером. В его взгляде отсутствовали свет и мудрость, которыми обладал Грегор.

– Пенелопа, познакомься со своим новым командиром, – Аластер указал на светловолосого шактаханца. – Марк Колман.

Колман, значит. С такой фамилией и я могла бы командовать целым взводом. Не знаю, кем этот парень приходился Марису Колману – генералу армии Шактахана, но фамильное и внешнее сходство явно намекало на их родственные связи. Вероятно, брат, сын или племянник.

– Вы слишком молоды для генерала, – заметила я, пристально смотря в серые глаза Марка. Я видела в них своё отражение. У меня тоже серые глаза, правда, не такие глубокие, как у него.

– Потому что я капитан, – в тон мне ответил Марк, криво отсалютовав.

– Капитан? – в моём голосе прозвучало больше удивления, чем я хотела бы выразить.

Я повернулась к Аластеру.

– Как это понимать?

– Пенелопа! – повысил голос принц. Я приняла строевую стойку как по команде. Мужчина раздражённо вздохнул.

– Вероятно, Пенелопа хотела спросить, как капитан собирается командовать капитаном, – подсказала Вивьен, наконец перестав стоять в стороне молчаливой статуей.

Её бархатный голос немного успокоил. Я расслабилась. Вероятно, произошла ошибка или кто-то неудачно пошутил.

– Спасибо, Вивьен, – поблагодарил Аластер племянницу. – Пенелопе стоит вспомнить, где она находится.

«Тут забудешь», – мрачно подумала я. Даже если бы захотела, не дали бы забыть.

– Пенелопа, Марк возглавит специальную команду королевской гвардии.

Никогда ещё слова не били так больно, а злость не накатывала волной столь быстро. Будто из лёгких выбили весь воздух, сердце на миг замерло, а потом снова забилось, но уже с удвоенной силой. Я посмотрела на Вивьен – она единственная в этом зале не могла обмануть меня и обязательно подала бы знак, если бы этот спектакль оказался всего лишь неудачной шуткой её дяди. Но, судя по её опущенной голове, втянутой в плечи шее и пылающим щекам, я могла с уверенностью заявить, что принц не шутил.

«Марк возглавит специальную команду», – слова крутились в голове, и я была готова поклясться всеми богами сразу, что жизнь не подготовила меня к такому повороту событий. Ещё пару дней назад вместе со всем королевством я переживала утрату короля, пристально вглядываясь в свою команду, а теперь узнавала о таком нелепом решении власти. Столько лет отдала армии и королевской гвардии, в частности, – невозможно посчитать победы в битвах, которые достигла гвардия благодаря моей команде. Мы профессионалы. Команда, которой не существовало ни в одном другом королевстве. И после всех успехов и достижений новая власть решила отблагодарить меня подобным образом.

– Меня понижают в звании? – как бы мне ни хотелось, голос всё-таки дрогнул. Руки сжались в кулаки.

– Нет, – холодно ответил Аластер.

Я удивлённо выгнула бровь. Тогда совершенно не понимала перемены руководства в специальной команде. Неужели меня совсем отстраняют от работы в специальной команде?

Мышцы ног напряглись, приковывая к полу. Волны раздражения уже лизали пятки, по всему телу била дрожь, а желудок сводило от тяжести. Возникло огромное желание уйти из тронного зала, чтобы лишний раз не видеть ухмылку Аластера и самодовольное выражение лица Колмана. Но военным запрещалось покидать общество правителей, пока они сами того не позволяли.

К тому же, я больше не была маленькой девочкой, которую могли напугать плохие вести. К своему сожалению, я видела вещи похуже.

– Ты остаёшься в Орионе, – сообщил Аластер, наклонив голову набок. – Но командование возьмёт на себя Марк.

Это стало последней каплей в море гнева, которому я позволила накрыть меня. «Орион» создавался королём Грегором специально для меня, и никого больше он не видел в качестве капитана нашей команды. Так что же изменилось теперь? И почему я вдруг стала не нужна в роли капитана?

Аластер протянул руку, чтобы коснуться моего плеча, но я дёрнулась и, развернувшись, быстрыми шагами направилась к дверям.

– Пенелопа! – крик регента догнал, когда я оказалась в зеркальном зале. – Пенелопа Сильвермун!

Я вздрогнула, замерев. Ноги отказывались слушаться. Сильвермун. Давно уже меня никто не звал по фамилии. Это лишний раз напомнило о том, что скрывалось в глубине воспоминаний.

– Товарищ капитан!

Стук каблуков оповестил о приближении королевы. Позади ещё слышалось ворчание Аластера, которому никогда не нравилось моё близкое общение с маленькой Вивьен. Когда я обернулась, она как раз прикрывала двери, ведущие из зеркальной галереи в зал собраний. Вивьен заложила руки за спину и медленно приблизилась, отбивая каблуками туфель мелодичный ритм. Красное бархатное платье тянулось шлейфом за молодой королевой, придавая девушке шарм и сообщая о новом статусе. Раньше Вивьен отдавала предпочтение лёгким платьицам светлых оттенков, в то время как её отец носил красную мантию с мехом.

Красный. Цвет Вадрахана и правящей семьи. Цвет власти и подчинения. Цвет крови и войны.

Вивьен остановилась в метре от меня, не решаясь подойти ближе. Королева опустила голову, избегая прямого взгляда. Веснушчатые щёки покрылись румянцем. Она хоть и стала королевой, но не перестала смущаться, как это делала маленькая девочка, какой я ее помнила.

Я не позволила себе ничего лишнего – передо мной теперь не маленькая Вивьен, а настоящая королева. Лёгкий поклон – и ничего больше. Но Вивьен это, видимо, не устроило. Девушка улыбнулась и резко приблизилась. Она первой позволила себе тёплые объятия, прижимая меня к груди. Ответная улыбка сама собой расцвела на моём лице.

Семь лет назад, будучи маленькой тринадцатилетней девочкой, я попросила своего наставника найти мне работу, которая могла бы не только прокормить, но и полностью покрыть расходы на обучение. Работа швеи, портнихи, служанки или поварихи не подходила, и тогда учитель привёл меня к своей знакомой, которая в то время работала во дворце.

Королю Грегору приглянулась маленькая дерзкая девочка, не желающая готовить, убирать и стирать, но готовая обучаться военному делу и защите королевства. Так я оказалась подле девятилетней Вивьен Милоне, не признававшей личных стражников. Тринадцатилетний маг и девятилетняя принцесса. Мы были самым настоящим ураганом во дворце.

Я отстранилась от Вивьен и снова официально поклонилась. Мне пора. Не стоило задерживаться там, где могли причинить ещё больше боли. Бросила последний взгляд на виноватое лицо Вивьен, и уже через несколько секунд передо мной замелькала позолота зеркальной галереи. Слуги, услышав приближение шагов, распахнули высокие двери, и я покинула второй этаж дворца. Винтовая лестница, покрытая тёмно-красным мягким ковром, вела вниз. Здесь почти никто не ходил, кроме прислуги, поэтому можно было быстро ускользнуть из дворца. О нём знали лишь работники этого места – когда-то и я входила в их число.

Конечно, король Грегор не доверял безопасность своей единственной дочери тринадцатилетней девчонке, пусть и умеющей стрелять и защищаться. Рядом с нами всегда находилась королевская стража. Я же умело отвлекала Вивьен, чтобы она не замечала вечно следящих за нами надзирателей. Но эта весёлая игра продолжалась лишь год, пока я не оказалась на похоронах королевы Фрейи, матери Вивьен. Шесть лет назад король Грегор развязал войну с Духами – врагами континента Тардрагон. Милые старушки всегда рассказывали внукам легенду о том, как боги создали наш мир больше тысячи лет назад. И говорили, Духов создала сама богиня смерти Лорелея.

Я остановилась у выхода из дворца и, обернувшись, кинула взгляд в ту сторону, откуда только что пришла. Где-то там, в зеркальной галерее, возвышалась статуя Лорелеи. По легенде, девушка всегда находилась в тени своей старшей сестры Видаи – богини любви и мудрости. Дары, которыми обладала старшая из богинь, так восхищали Лорелею, что девушка решила в противовес сестре дарить людям не мир и любовь, а разрушения и боль.

Так и появилась война.

В нашей жизни война появилась как раз шесть лет назад, когда король Грегор обвинил Духов в убийстве его любимой королевы Фрейи. Его поддержали правители Ретрихана и Шактахана: король Альмонд Третий и король Ингольд, погибший в одном из сражений. Это была не их война, но правители других королевств встали рядом с Грегором Милоне на поле боя, лишившись мира и покоя. Принцессу Вивьен стали охранять в несколько раз сильнее, но я в этом уже не участвовала. Король Грегор создал при гвардии «Орион» – команду самых лучших воинов. Генерал армии лично тренировал каждого из нас до изнеможения, и занятия в Академии потом казались приятной разминкой по сравнению с его любимыми пятью километрами бега.

Когда я встретилась с королём Грегором, жизнь не имела смысла. Казалось, не осталось и надежды на что-то светлое в будущем, но помощь короля изменила жизнь. Я нашла своё место, став рядовым королевской гвардии, и вошла в состав команды, которая днём и ночью защищала Вадрахан ценой своих жизней. «Орион» стал бóльшим, чем просто специальной командой в составе королевской гвардии.

Когда я покинула дворец, то оказалась на заднем дворе, где ждал не только мой питомец, но и тот, кого я хотела сейчас видеть меньше всего на свете.

– Милая зверюшка.

Марк протянул руку, чтобы погладить по голове тёмно-синего дракона, но зверь зло сверкнул золотыми глазами и низко заклокотал, обнажая клыки. В душе я гордо заулыбалась во все тридцать два зуба, но внешне старалась сохранять равнодушное выражение лица.

– Ему не нравится, когда его называют милым, – пояснила я своему новому «командиру».

– Тебе тоже? – спросил Марк. Он демонстративно наклонил голову и приподнял брови, изучая меня взглядом.

Я хмыкнула, проигнорировав его слова. Как можно меньше хотелось общаться с ним, но, к сожалению, этой мечте не суждено было сбыться. Обойдя Марка, я приблизилась к дракону. На Тардрагоне драконы не водились, их яйца находились лишь на заброшенных островах, расположенных в открытом океане. Но однажды король Грегор раздобыл у заморского торговца одно яйцо и подарил его мне за успешную битву с Духами, которую наша армия выиграла благодаря «Ориону». У меня в команде числились только лучшие…

Марк, не получив ответа, развернулся и шагнул ближе. Отступив назад, я прижалась спиной к чешуйчатой грубой коже дракона. Зверь запыхтел и рыкнул, когда я случайно наступила ботинком ему на лапу. Моя рука легла на бок животного и медленно погладила его

«Прости», – я не сказала вслух, но мой большой мальчик понимал всё без слов.

Серые глаза Марка оказались слишком близко к моему лицу, когда он сделал ещё шаг, зажимая меня руками в кольцо. В таком положении стало труднее дышать, я чувствовала себя загнанным в ловушку зверем. И ударить безумно хотелось, но это точно не стало бы лучшим вариантом знакомства с новым командиром. Аластер официально назначил его на должность моего руководителя, и мой удар на глазах у половины королевской гвардии, тренирующейся на соседнем поле, выглядел бы странно.

Значит, оставался лишь мой любимый приём. Собрав энергию внутри тела, я прикоснулась к руке Марка. Он недоумённо вскинул брови.

Разряд.

Марк отскочил в сторону, зашипев. Я с трудом подавила самодовольную улыбку. Многие забывали, что я была не просто лучницей Ориона, но ещё и магом, а значит, могла воспользоваться силой в любое подходящее для этого время.

– Хотел предложить свою помощь, но потом понял, что ты справишься без неё.

Этот голос я узнаю из тысячи. Ещё секунда, и передо мной появился первый советник короля. Пепельные волосы, собранные в хвост, и ярко-синие, словно сапфиры, глаза. Смесь кровей. Наполовину вадраханец, наполовину ретриханец. Синий кафтан выдавал в нём приверженца не вадраханской культуры. Этот цвет являлся традиционным в Ретрихане. Дорогой перстень указывал на высокое положение при дворе. При нашем дворе.

Он был той ещё занозой.

– Перси, – процедила я сквозь зубы.

– Пенелопа, – в тон мне ответил советник, наигранно поклонившись. – Вы уже познакомились с господином Колманом? – он смерил Марка долгим странным взглядом.

Самодовольный и всегда наглый взгляд Перси вдруг сменился обжигающим огнём, который парень раньше скрывал где-то в глубине своей натуры. Он вальяжно сложил руки на груди и откинул голову назад. Взгляд Марка потемнел: в серых глазах появились искры – холодные разряды, готовые поразить молнией любого, кто приблизится к нему хоть на шаг. Напряжение возрастало с каждой секундой, ещё немного – и они начнут крушить всё вокруг. Стоило убраться с заднего двора прямо сейчас, чтобы не попасть под раздачу.

– Мрак накормлен, – Перси так резко перевёл тему, напугав меня как раз в тот самый момент, когда я собиралась залезть на спину дракона.

Я поморщилась. Не любила благодарить этого хама за помощь, но Мрак – мой любимый большой мальчик – мирно воспринимал только его. Никому не давал накормить себя, оставался голодным и злым, пыхтя на всех, кто приближался к нему. Но вот этого нахального засранца он почему-то спокойно подпускал к себе. Или просто терпел, как и я, поскольку ничего другого нам с ним не оставалось.

– Мрак? – Марк обернулся к дракону. – Не странное ли имя для животного?

– Да, я тоже предлагал назвать Грагатом в честь бога стихий, – вмешался Перси.

Он много что предлагал за семь лет моей работы при дворе, и, если бы я согласилась на все его предложения, вероятно, была бы сейчас супругой первого советника. Как хорошо, что меня подобные предложения не интересовали.

– А тебе разве не пора идти к невесте? – голос Марка сочился ядом.

Между этими двумя явно существовало какое-то напряжение. Казалось, они знали друг друга давно, и уже успели в чём-то не сойтись. Может, даже ту самую невесту и не поделили? Никогда бы не подумала, что Перси найдёт избранницу, которая вытерпела бы его несносный характер, вечные скептические замечания и огромных размеров самолюбие.

– Ты женишься?

Любопытство разбирало от желания увидеть избранницу первого советника. Обычно люди с его статусом выбирали себе в невесты дам из знатных семей. А в наших краях их существовало не так много. Хватало пальцев одной руки, чтобы пересчитать количество богатых и известных семей магов в Вадрахане. Но зная Перси, можно предположить, что он рассматривал не только вадраханок в невесты, но и ретриханок. В Ретрихане знатных семей существовало ещё меньше – король Альмонд не любил поддерживать отношения с сильными магами, опасаясь, что кто-то из них захочет посягнуть на его корону.

– Я бы пригласил тебя на обед, чтобы познакомить с моей избранницей, – расплылся в довольной улыбке Перси, – но, боюсь, Аластер будет против армии за столом.

Я отвернулась. А король Грегор очень часто приглашал команду к обеду, это даже стало нашей традицией. По четвергам мы всем «Орионом» ездили во дворец на обед.

– Тебе очень понравится моя невеста.

Злость полностью улетучилась из взгляда первого советника, он, как и прежде, нагло улыбался, прищуриваясь. Наверняка я знала его невесту, иначе бы Перси так не говорил. По долгу службы мне приходилось знакомиться с разными людьми – от высокопоставленных особ при дворе до служанок и сторожей, работающих в Академии, где параллельно военной службе я осваивала магические дисциплины. Но вряд ли первый советник стал бы выбирать невесту среди прислуги.

– Могу ей только посочувствовать.

Мрак присел, подставляя тёмно-синие рога. Их, как и крылья, я использовала в качестве подъёмника, чтобы по шипам забраться на зверя. Основание шеи дракона плоское и лишено шипов – можно было удобно усесться, упираясь каблуками в неровности на шкуре животного и удерживаясь за шипы.

Дважды повторять Мраку не пришлось – уже через секунду он расправил крылья, чтобы подняться ввысь. Парни одновременно шагнули назад, опасаясь резких движений зверя. Их пугал не только размах крыльев, но и острые края, которые в любую секунду могли ранить, если человек будет стоять слишком близко к дракону. Территория заднего двора занимала обширную площадь, что позволяло Мраку хорошенько разогнаться перед взлётом.

Несколько лет назад Мрак впервые позволил мне сесть на него, чтобы помочь с перемещением. Это упростило передвижение между Академией и дворцом. В то время как остальные пользовались лошадьми, повозками и дилижансами, мы с Мраком парили над домами Вадрахана. Полёт на драконе я сравнивала с настоящей невесомостью – каким бы весом мы с ним вместе не обладали, казалось, мы две пушинки, кружащиеся в вышине. Чувствовалась свобода, которой так не хватало на земле, где скапливались проблемы одна за другой. А в небе я могла полностью положиться на дракона – он никогда не подводил, всегда доставлял точно к цели, пока я наслаждалась полётом.

Мрак лавировал над городскими улицами. Под нами мелькали дома из коричневого или белого камня – в Вадрахане практически не признавали дерево, в то время как в Ретрихане, на севере, жители выстраивали деревянные избы. В Шактахане этого не позволяла сделать высокая влажность (из-за приближённости к морю). Там все дома строились исключительно из камня. Чаще из белого.