История освободительной войны в Греции. Том 2

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Райбо.

2

Соуцо.

3

Raybaud, ii. 194.

4

Raybaud, ii. 179.

5

Василики была молодой греческой девушкой, которая, не зная Али, бежала к нему за защитой от солдат, которые по его приказу разрушали ее родную деревню Плихивицу и истребляли ее жителей. Сердце тирана было растоплено, он спас ее, а также ее мать и братьев, и, поместив Василику в свой гарем, преданно привязался к ней. Он никогда не пытался заставить ее сменить религию и всегда относился к ней с доверием и добротой. Влияние, которым она обладала на его ум, Василики никогда не использовал только во благо. Его привязанность к семье была единственной искупительной чертой в характере тирана.

6

По словам Пукевиля (iii. 409), некоторые из главных капиталистов Гидры подумывали о том, чтобы удалиться со своим имуществом в чужие страны, и это была уловка современного Фемистокла, имя которого он пока не считает нужным называть, чтобы помешать им.

7

Говорят, что Хуршид, по турецкой моде, утопил нескольких из них после того, как они прибыли в Джаннину.

8

Авторитетом для нас в этих деталях является любящий эффекты Соуцо, который говорит, что получил их от Христоса Андроса, сопровождавшего Марка Боцариса в Коринф.

9

Raybaud, (ii. 210), Pouqueville (iii. 437, et seq.) называет 90 000 жителей, из которых 6000 были магометанами, шестьдесят восемь деревень, двадцать две – мастичные деревни.

10

Следует помнить, что киоты всегда пользовались особой благосклонностью Порты, и консулы могли легко предположить, что султан отнесется к ним снисходительно, тем более что мастиковые деревни были его частной собственностью.

11

Pouqueville, iii. 474.

12

Впоследствии она излечилась от ран, была выкуплена и вернулась к своей семье, пройдя через несколько рук.

13

Журден.

14

Большая часть предшествующих подробностей взята у Райбо.

15

Soutzo, 187. Об этом нападении на цитадель упоминает и Райбо, но, разумеется, в более простых выражениях. Поскольку данная статья не претендует на роль критической истории, я не стесняюсь следовать за этим автором в деталях, когда знаю, что основные обстоятельства верны. Однако, судя по словам Райбо, Гипсилантис не присутствовал при этом событии.

16

Расхождение между докладом Одиссея сенату, приведенным Пукевилем (iii. 398), и докладом Соуцо, полученным, как он говорит, из MS. Апологию Д. Гипсилантиса, написанную им самим, нелегко примирить.

17

Это рассказ Соуцо.

18

Raybaud, ii. 204. Этот француз, М. Н. из Меца, в течение нескольких лет был учителем математики Д. Гипсилантиса в доме его отца в Киссаро.

19

Рассказ об этой операции, приведенный Соуцо, который утверждает, что получил его от Иоанна Гураса, лейтенанта Одиссея, мало чем отличается от приведенного выше. Он говорит, что Ноотзаса и Паласкаса вытащили из палатки и застрелили, причем не в присутствии Одиссея. По мнению Пукевиля (iv. 51), Одиссей не принимал никакого участия в убийстве: посланники были убиты в Триодосе, на том месте, где Эдип убил своего отца, в то время как Одиссей находился в Арахове, обдумывая планы для блага своей страны. М. Пуквилль так стремится сделать из Одиссея героя, что охотно защищает его от всех обвинений, выдвигаемых против него.

20

Jourdain, i. 70. Часть этих сведений заимствована у Соуцо.

21

Пукевиль. Довольно странно, что Журден, который был на месте событий, не упоминает об этой последней резне. Однако его заметки в целом очень лаконичны.

22

Pouqueville.

23

Этот рассказ о корпусе филэллинов был предоставлен Райбо.

24

Греческие мушкеты, как уже отмечалось, не подходили для маневров европейской тактики. Когда началось обсуждение названия, которое должен был носить этот корпус, некоторые предлагали назвать его Священным батальоном; но поскольку это имя уже использовалось, а название «Филэллины» (Друзья греков) было более благозвучным и подходящим, оно получило предпочтение, и Корпус филэллинов (Τάγμα τῶν Φιλελλήνων) стал обозначением того подразделения, в котором все иностранцы должны были служить до получения конкретных назначений.

25

Десять человек, которые не могли заставить себя носить мушкет и ранец, покинули строй; но на следующий день большая часть из них попросила о восстановлении.

26

Предыдущие подробности взяты из Пукевиля.

27

Следующие подробности неудачной экспедиции в Эпир приведены г-ном Рейбо, который присутствовал при большинстве событий.

28

По мнению г-на Рейбо, Гого был нерешителен, на чью сторону встать, когда президент вошел в Эпир; знание о том, что ожидаются подкрепления из Мореи, способствовало его нерешительности. Турки хотели, чтобы он присоединился к ним в атаке на президента в день, когда тот достиг Комботи; но Гого ответил, что время не кажется ему подходящим. Затем они потребовали, чтобы он пришел к ним ночью для обсуждения планов; но он отказался, так как, если бы он пошел один, он рисковал бы жизнью – если бы взял с собой несколько своих людей, это вызвало бы подозрения у греков. Затем они попросили его отправить своего сына к ним в качестве заложника; он потребовал от них сначала 200 кошельков. Турки хорошо понимали, что, если он получит деньги, он только посмеется над ними и станет твердо привержен своим соотечественникам; они отказались, и дело закончилось тем, что они отправляли провизию, а он уверял их, что это в их интересах продолжать действовать так, как он действует.

29

Именно от этих пленников они узнали о судьбе филэллина Мональди. Оказалось, что, пока они находились в Комботи, албанцы почти каждую ночь выкрадывались из Арты и, скрытые высокими папоротниками и кустами, подкрадывались к деревне, выискивая возможность зарезать часовых. В один из таких случаев они поймали Мональди, который отошел на небольшое расстояние от деревни, и привели его в Арту. Воображение пленника ужаснулось, когда он представил себе ожидающие его пытки; когда его привели к Мегемет-паше, он, на вопрос, куда он идет, ответил, что переходит к туркам. Ему были даны обещания и оказано всяческое внимание, чтобы побудить его сделать открытия; и турки узнали от него о реальной силе греческой армии, которую их страхи сильно преувеличили после боя при Комботи. Подобные попытки продолжались еще два дня, когда паша, обнаружив, что больше ничего не может от него добиться, приказал задушить его, а голову выставить на рыночной площади.