Темный исток

Я надеялся, он обернется, чтобы увидеть мой оттопыренный средний палец.

Старая история корнями уходила в тот день, когда брат впервые позволил мне сесть за штурвал. Мне тогда едва исполнилось шесть. Подробно разъяснив, что и как нажимать, он забыл предупредить лишь о том, что активировал автопилот. Пристегнув меня к креслу, Мекет запустил двигатели и вышел из рубки. Когда корабль неожиданно пришел в движение, я перепугался так, что позабыл про все уроки. Вцепился в подлокотники и с ужасом глядел, как за иллюминатором одна за другой проплывают луны Авиньона. Когда брат вернулся в рубку, то застал меня в слезах и с двумя подлокотниками в руках. С тех пор он сильно их укрепил, но все равно не устает напоминать о том случае.

– Вместо того чтобы выпендриваться почем зря, ты лучше про щиты не забудь, – заметил я, в свою очередь, вспомнив совершенно другую историю, виновником которой был уже Мекет.

Доверительно склонившись в сторону гостьи, я намеренно громким шепотом пояснил:

– Этот умник однажды допился до глюков и так перетрухал, что вывел «Ртуть» в открытый космос, совершенно позабыв про щиты. В итоге мелкий мусор, болтавшийся на орбите, едва не превратил наш кораблик в решето, а он мне подлокотники припоминает.

Мекет зарычал, Диана улыбнулась, а я, довольный произведенным эффектом, откинулся на спинку кресла… чтобы через пару мгновений услышать брюзжащее:

– А че ты расселся-то, я не пойму? Маршрут кто прокладывать будет? – Брат к этому моменту вывел нас за пределы атмосферы, и на иллюминатор как будто накинули черное бархатное одеяло, испещренное сотнями крохотных дырочек. Некоторые были больше, другие – меньше, но все слегка терялись на фоне голубоватого газового гиганта, чье искажающее влияние мы так отчаянно стремились преодолеть. Натужный гул двигателей сделался приглушенным и напоминал тихое, умиротворяющее урчание.

– Я просто думал…

Но Мекет даже не дал мне договорить.

– А ты не думай. Ты делай. В конце концов, я только из-за тебя и подвязался лететь в этот лейров холодильник. Так что за работу!

– Смею напомнить, господин Динальт, – неожиданно вмешалась Диана, – что лететь вы подвязались из-за денег, которые я вам плачу. Не надо строить из себя жертву обстоятельств.

Мекет что-то пробормотал под нос, но в открытую спорить не стал. Я между тем оторвался от кресла и согнулся над столиком. Невзирая на весьма скромные размеры, наш кораблик мог похвастаться не только самой современной системой гасителей инерции, но и генератором искусственной гравитации, не позволяющим невесомости проникать в обитаемые отсеки. Я связал Дианин маячок с навигационным компьютером «Ртути» и, не без помощи корабельного ИскИна, проложил оптимальный курс до системы Ярт – ни больше ни меньше, почти пятьдесят тысяч световых лет. При этом компьютер не постеснялся предупредить, что территория вокруг звезды считается зоной повышенной опасности и что любые путешествия туда грозят серьезными проблемами, включая со стороны блюстителей. Оповещение всплыло маленькой сигнальной запиской, но я постарался как можно скорее убрать ее с глаз долой и вернулся на место. В остальном все было готово: координаты введены, курс задан и даже определена оптимальная точка для гиперпространственного портала. Дело оставалось за капитаном. Который отчего-то все никак не решался стартовать.

– Чего же мы ждем? – осведомилась Диана.

Мекет будто только на этот вопрос и рассчитывал. Отвернувшись от звездного пейзажа, он с хищнической ухмылкой посмотрел на гостью:

– Ответы на некоторые вопросы. Не хочешь ими поделиться, лапочка?

Я лучше, чем кто-либо, знал, насколько брат обожает устраивать подобные сюрпризы, так что не удивился. Только за Диану порадовался. Потому что на ее личике не дрогнул ни единый мускул.

– Что именно вас интересует, господин Динальт?

Оскал Мекета сделался шире, а взгляд исподлобья приобрел тот особенный охотничий блеск.

– Да в сущности ничего сверхъестественного, милая. У нас не было возможности поболтать как полагается. Теперь же я хочу знать подробнее, кто ты такая и откуда взялась?

Диана, к ее чести, под впечатление не подпала. Выдавив из себя невесомую улыбку, она закинула ногу на ногу, расправила плащ и уверенно произнесла:

– Ваш брат уже задавал мне эти вопросы. Если я не ответила ему, с чего вы взяли, будто разоткровенничаюсь с вами? Моя частная жизнь никого не касается. – И с презрительной ноткой прибавила: – В особенности тех, кто работает по найму.

Мекет, однако, не зря слыл тем еще упрямцем и так просто не уступил.

– Знаешь, милая, я на своем веку повидал немало разумников, которые обожали строить из себя царских особ и налево-направо сыпали приказами, ожидая, будто все вокруг будут плясать под их дудку…

– Рада за вас.

– …Вот только никому из них не удалось по-настоящему меня впечатлить. Фальшивку от оригинала я всегда отличу. Так что давай, выкладывай, какого лейра тебя на самом деле притащило на Семерку. И пусть эта твоя история будет убедительной.

На несколько мгновений в рубке повисла тишина, которую нарушало лишь едва заметное шуршание системы фильтрации воздуха. Ожидая, чем разрешится разговор, я переводил взгляд с Мекета на Диану и обратно. Я надеялся, что наша дражайшая леди поднимется и отвесит моему брату заслуженную оплеуху, чем собьет с него спесь, но просчитался. Вместо этого она лишь задрала носик и процедила:

– Если вы забыли, зачем я вас наняла, освежите память у брата. Объясняться дважды я не намерена.

Я готов был зааплодировать, да только Мекет отказался признавать поражение, упрямо тряхнув нечесаной гривой.

– Стоило ли забираться так далеко от родного гнездышка, чтобы нанять двух сыщиков ради какого-то робота? Неужто поближе конторки не нашлось? Откуда ты? Риомм? Паракс? Альфа-Илани?

– Откуда бы ни была, места назначения это не изменит. Что же касается Семерки… я просто не хотела привлекать излишнее внимание.

– Не сказал бы, что получилось, – вставил я, вспомнив фурор с ее появлением «У Мар’хи». Но на мои слова никто не обратил внимания.

– Послушайте, – утомленно проговорила Диана, – если у вас какие-то проблемы, следовало сразу отказаться и не тратить попусту мое время. За те деньги, что я вам плачу, я могла бы найти сотню тех, кто без лишних вопросов отправится хоть в самый ад.

Последняя фраза заставила Мекета недобро сощуриться.

– Если до тебя еще не дошло, милая, то именно в ад мы и летим.

Я закатил глаза, тихонько фыркнув. Диана поддержала:

– Не ожидала, что у разумника вашей профессии отыщутся подобные предрассудки.

Брат возразил:

– Я предпочитаю называть это здравым смыслом.

– А я – кретинизмом, – парировала Диана. – Но каждому свое. Все, что мне от вас нужно, господин Динальт, так это чтобы вы посадили корабль на планете, нашли моего робота и помогли мне доставить его домой. Ничего больше.

– Что ты надеешься узнать от этого робота?

– Узнать?

– Зачем же еще он мог тебе понадобиться? Коллекционируешь антиквариат?

На какое-то мгновение госпожа Винтерс будто задумалась, достойны ли мы ответа на этот вопрос. Затем сказала:

– Возможно, в памяти робота есть информация, которая может пролить свет на тайну… смерти моей матери.

Я насторожился. Не то, чтобы откровение поразило. Скорей уж всколыхнуло то, что я привык считать давно утраченным – чувство тоски по гибели родителей.

Впрочем, на Мекета ее слова особого впечатления не произвели.

– Дева в беде! Как трогательно. Только не забывай, что с тех пор, как этот твой робот пропал, прошел без малого двадцатник. За такое время всякое могло приключиться с механическим лакеем, тем более в сраном морозильнике.

– Но планета давно заброшена, – возразила Диана. Слова Мекета явно смутили ее. – Кроме того, сигнал…

– Сигнал еще ни о чем не говорит, – вставил я. – Кто угодно мог послать его. И далеко не факт, что это был друг.

Брат согласно кивнул. Однако Диана уперлась:

– Сильно сомневаюсь.

Мекет одарил ее очередной гадкой улыбочкой, но предпочел больше не настаивать. Понятия не имею, посчитал ли он все услышанное удовлетворительным, но, так или иначе, снова взялся за штурвал. Не размениваясь по мелочам, брат врубил форсаж, и в следующее мгновение «Ртуть» втянуло в возникший посреди бескрайнего звездного полотна мерцающий разрыв.

Глава 4

На пути к своим фобиям

Планета выскочила перед «Ртутью», стоило нам покинуть гиперпространство – зловещий, ослепляющий белесым сиянием эллипсоид, напоминающий огромный снежный ком. Призрак посреди пустоты. Но настолько реальный, что сердце сбивалось с ритма всякий раз, как взгляд на него падал.

Яртелла.

Я закусил губу, чтобы не всхлипнуть. Предвкушение заставило вцепиться в подлокотники и податься вперед. Тварь в ящике напомнила о себе тихим утробным рычанием.

Яртелла, о которой сложено столько легенд и страшилок и которую недобрым словом поминали суеверные обитатели всех без исключения звездных захолустий. Чье имя стало синонимом ада. В общем, было отчего потерять голову. Даже если ты очень и очень рациональный разумник.

Я себя рациональным никогда не считал, а потому едва сдерживался, чтобы не соскочить и не прилипнуть носом к иллюминатору, в надежде запечатлеть в памяти каждый миг до самого приземления. Я много читал о Яртелле, изучал ее космографические характеристики и даже знал кое-что об истории. И все же разглядывать подробные карты и воочию наблюдать предмет своего обожания – далеко не одно и то же.

– Дыра, как она есть. – Брат первым пришел в себя и, отключив автопилот, уложил корабль на вектор сближения.

– Судя по тому, что я слышала о лейрах, в этом нет ничего удивительного, – подала голос Диана. – Мирок под стать их мрачному могуществу.

Мекет что-то неразборчиво фыркнул. Я же покосился на свою соседку.

За те несколько часов, что «Ртуть» пробыла в гипере, мы с Дианой едва ли перебросились парой фраз. Теперь же кое-что изменилось. Гостья старалась казаться невозмутимой, словно ни что на этом свете неспособно ее поколебать: руки на подлокотниках, нога закинута на ногу, подбородок надменно вздернут, а на губах – легкая полуулыбка. Вот только в спокойствии этом угадывалась некоторая фальшь. Будто, таинственная госпожа сама с собой боролась, не желая признавать, сколь многого ждет от этой вылазки.

Словно угадав мои мысли, она вдруг повернулась и без всяких предисловий спросила:

– Откуда такой интерес?

Я не собирался прикидываться или юлить. Мне и впрямь требовалось уточнение:

– Ты о чем?

Диана кивнула в сторону иллюминатора, где приплюснутый шар неуклонно разрастался в размерах:

– О лейрах. Откуда у тебя к ним такой интерес? Твоего брата понять несложно, – она метнула короткий взгляд на затылок Мекета, в одиночку сражавшегося с силой притяжения планеты, – лейров ненавидят многие. Но мне не случалось встречать разумника, которого бы они интересовали в таком почти академическом ключе.

Подобное любопытство не могло не удивить. Бросив взгляд мимо Мекетовского плеча, я проговорил:

– В моем интересе вряд ли больше академического, чем у мародеров, вскрывавших гробницы. Я изучаю лейров не ради них самих или их прошлого. Мне любопытно понять происхождение источника, из которого они черпали свою силу.

– Тени? – Было видно, как она напряглась. Невзирая на упорное стремление казаться невосприимчивой к старым сказкам, Диана обнаружила удивительную чувствительность в этом вопросе. Те, кому наплевать не лейров, ни за что не помянут силу, служившую когда-то источником небывалого могущества, с таким подчеркнутым пренебрежением.

Я невольно улыбнулся:

– Они самые.

Диана помолчала. Угадать, о чем она в этот момент думала, было невозможно.

– Я читала о Тенях, – сказала гостья в итоге, – но не уверена, что понимаю концепцию.

Признаю, я ожидал чуть более бурной реакции, но не то чтобы разочаровался. Обдумав ее слова, качнул головой:

– Мне кажется, мало кто понимает. И лейры, кстати, не исключение. Из того, что я прочел, ясно, что четкого определения не было ни у кого. Как будто всем было достаточно и того, что Тени существуют. Тонкости никого не волновали.

«Ртуть» тем временем снижалась по спирали, не спеша вспарывая плотные воздушные слои клиновидным носом. Мекет, не выпуская штурвал, переключил несколько рычагов, запустив сканеры – вероятно, на случай притаившейся угрозы. Пока он развлекался, я впитывал детали расстилавшегося снаружи мрачного пейзажа.

Диана же не отступала:

– Ты сказал, что читал о них. Где?

Я мог бы и соврать – труда бы это не составило. Однако вдохновленный видом кристаллической гряды, вонзавшей свои острые пики в обрюзгшие туши снеговых облаков, сказал:

– Отыскал кое-что на барахолке. Это не так уж трудно, когда знаешь, у кого спросить.

Я, разумеется, имел в виду свою небольшую коллекцию старинных книг и рукописей, которую держал в рундуке внизу. Совершенно бесценные, те сочинения когда-то принадлежали частным коллекционерам, а до того – самим лейрам. В мои же загребущие ручонки они попали хоть и не очень законным методом, но все-таки не кражей. Когда занимаешься частным сыском, нередко сталкиваешься с весьма темными личностями. Время от времени этим персонам требовалась услуга, и расплачивались они за нее тем, что доставали для меня некоторые литературные редкости. Самым сложным в таких ситуациях было провернуть все под носом у Мекета. Чаще всего получалось. Но бывало и так, что приходилось выслушивать целую лекцию о том, как опасно связываться с плодами лейровских трудов.

Диана будто что-то учуяла.

– И как твой брат отнесся к подобного рода находкам?

Я, стараясь не встречаться с ней взглядами, пожал плечами:

– Чаще всего делает вид, будто ничего не замечает.

– И только? – Диана казалась всерьез удивленной. – Законность таких приобретений его не беспокоит? Насколько мне известно, Риомм запрещает хранение всего, что связано с лейрами.

Меня позабавила такая наивность.

– А с какого, интересно, ракурса мы с братом похожи на законопослушных граждан? Да и Семерка далеко от Риомма. На окраине каждый в первую очередь заботится о собственной шкуре. Так уж устроена жизнь.

– Знаешь, Риши, – проговорила Диана каким-то особенным, многозначительным тоном, – в Галактике есть захолустья и победнее Семерки. К тому же не место превращает порядочных разумников в подонков, а их собственный выбор.

Я все же посмотрел на нее.

– Знаю. – Я с серьезным видом кивнул. – Потому и стараюсь не быть похожим на большинство.

В это мгновение взгляд Дианы сделался каким-то необыкновенно проницательным, а голос – глубоким, так что даже дыхание перехватило. Это что-то предвещало, но я никак не мог понять, что именно, пока она не задала вопрос:

– Так вот, стало быть, о чем ты мечтаешь – изучать темные искусства лейров? Хочешь подчинить себе силу, которая обычным разумникам неподвластна?

Могу поклясться, что не собирался на это отвечать, но что-то внутри как будто подтолкнуло меня говорить:

– Лейры слишком многое знали и слишком многое могли, чтобы позволить всему этому так просто исчезнуть. Мы победили их в войне, но никто так толком и не понял почему. Они просто исчезли, не оставив после себя ничего, кроме сказок. Сказки – это, конечно, здорово, но мне хотелось бы еще и что-то более весомое.

Диана улыбнулась, но в улыбке этой не было ничего теплого или дружеского.

– Ты понимаешь, что в некоторых звездных системах тебя бы без суда казнили за подобные слова? – спросила она тоном инквизитора.

Было нелегко, но я все-таки заставил себя улыбнуться:

– К счастью, я знаю, когда можно открывать рот, а когда лучше помолчать.

– Ты уверен?

– Надеюсь, это не угроза?

– Конечно, нет. – Диана с серьезным видом качнула головой. – Просто пытаюсь понять, с кем имею дело.

– И как? Поняла?

– Не так хорошо, как хотелось бы. Твой брат в этом смысле значительно проще.

– О да, – негромко рассмеялся я. – Простота, можно сказать, его конек. Но и он умеет напустить в глаза пыли, если нужно.

– Не сомневаюсь. Кстати, а он знает об этих твоих… наклонностях?

Несмотря на уверенность, что из всего нашего разговора до Мекета не долетело ни единого словечка, я понизил голос почти до шепота:

– Не-а. Брат думает, будто я собираю редкости на продажу. И если узнает правду, голову мне оторвет.

– Стало быть, при нем на тему лейров лучше не заговаривать?

– Совершенно верно.

– Что ж, буду иметь в виду.

– Эй, Мозголом! – вдруг подал голос Мекет. – Хватит шептаться! Время поработать. Сверяй курс с маячком, чтобы я знал, где именно следует посадить мою птичку.

Пришлось снова повозиться у столика – дело нескольких секунд, с которым брат и сам запросто мог справиться. Если бы из кожи вон не лез, чтобы испортить мне все впечатление от полета.

– Готово. Я перекинул данные на консоль.

Последовала короткая пауза, в течение которой Мекет сверял показания сканеров с моими расчетами. Спустя пару мгновений он выругался:

– Чтоб меня вилкой выпотрошили! Так и знал, что этим все закончится!

– В чем дело? – насторожилась Диана. – След потерялся?

– Как раз наоборот, милая. – Брат мрачно хмыкнул. – Ну что, Мозголом, ты доволен?

Я изо всех сил сдерживался, чтобы не ляпнуть «Да!».

Мы вылетели к небольшому плато, посреди которого одиноким призраком возвышалась башня ордена Адис Лейр. Цитадель их великих деяний. Оказаться на Яртелле уже было несравнимой удачей, но попасть в само логово древних кудесников, пусть давно заброшенного и разоренного, об этом я и не мечтал!

Снег сыпал без устали, мешая лучам далекого бледного Ярта свободно разливаться по долине. Тем не менее заброшенная обитель предстала нашим взглядам именно в том виде, в каком ее рисовало воображение: устрашающей и наполненной мистическими тайнами прошлого.

Сама Цитадель напоминала огромное разомкнутое кольцо, поставленное вертикально на обод. Кольцо это не было сплошным и состояло из множества продолговатых сегментов, наложенных как бы один на другой. Нижняя часть крепилась к мощному основанию, уходящему глубоко под ледяной покров планеты. Непрестанные ветра и давняя бомбардировка хорошенько потрепали башню, но это не мешало ей внушать душевный трепет с прежней силой.

– И чего какому-то убогому лакею здесь понадобилось? – недовольно пробубнил братец, облетев строение по кругу в поисках подходящего места для посадки. Похоже, мысль, что все наше путешествие может оказаться дичайшей подставой, его упорно не покидала. Что само по себе было вполне понятным. Из ниоткуда появляется красотка и, ни словом о себе не обмолвившись, уговаривает отправиться на край Галактики ради какого-то семейного робота. Любой при таком раскладе насторожился бы. Чего уж говорить о Мекете, чья паранойя временами достигала поистине шизофренических пределов.

Сам я, вопреки очевидным доводам, в Диане лжи не чувствовал. Совершенно. А уж у меня на такие вещи нюх. Как будто внутри, в том самом черном ящике подсознания срабатывал некий маячок. Госпожа Винтерс утаивала свою подлинную личность, это ясно, но при этом корысти в ней я не ощущал. Только стремление обезопасить свою частную жизнь.

– Что здесь произошло? – спросила она.

– Битва, – пожал плечами я.

Из книг мне удалось выяснить, что Цитадель была возведена сразу после Первой войны лейров чуть меньше двух тысяч лет назад, когда последний из лейровских Орденов, отказался участвовать в битве за Шуот. В то время как Риоммская Империя праздновала победу, Адис Лейр затаились в изоляции. В течение столетий они вели жизнь затворников, изредка покидая пределы собственных владений для пополнения числа адептов и оказания кое-каких частных услуг. Самоизоляция привела к тому, что Орден превратился в банду весьма искусных наемных убийц, готовых на все, ради наживы. Что, в свою очередь, послужило причиной выхолащивания знаний о природе Теней и того, что синонимом их имени вместо «могущества» стала «корысть».

Но не все из Адис Лейр заслуживали ярлыка «безнравственный подонок», как не все из них были способны, не моргнув глазом, задушить младенца в колыбельке. Среди первых лиц Ордена все еще хватало ученых и путешественников, заинтересованных не в накапливании личной власти, но в постижении глубочайших загадок Вселенной. Даже несмотря на усилия Риомма, стремившегося уничтожить любые упоминания о лейрах из галактических летописей, до наших дней дошли имена таких выдающихся мастеров, как Батул Аверре и Сол Эпине. Их работы по астрофизике, ксенобиологии и биохимии существенно упростили жизнь обывателям, вроде меня, Дианы и даже Мекета, что бы он там ни говорил. Конечно, мало кто теперь об этом знал, но без трудов тех великих ученых мы бы все еще тратили недели или месяцы на преодоление космических расстояний, до сих пор тряслись бы над генераторами искусственной гравитации, в любой момент готовых дать сбой. Да и вряд ли победили бы вирусы, способные за считанные дни стереть с лица Галактики население средней планеты.

Ходили слухи, будто некоторые правительства, не связанные какими бы то ни было обязательствами с Риоммом, вели тайные раскопки на планетах, считавшихся базами тех Орденов, что существовали до Первой войны, но сколько я ни бился, ни одного доказательства этому отыскать не сумел. Единственным известным оплотом лейров оставалась местная Цитадель, интерес к которой давно угас. Несмотря на то, что система Ярт по-прежнему считалась карантинной зоной, никто ее не стерег уже лет пятьдесят. От былого величия здесь остался только голый остов, мелкий и не очень мусор, да странный семейный лакей, непонятным образом оказавшийся в этом глухом и негостеприимном захолустье.

– Надеюсь, надолго мы здесь не задержимся, – проговорила Диана, явно не вдохновившаяся великолепием местных видов.

– Надейся, милая, надейся.

Я закатил глаза: Мекет в своем репертуаре. Впрочем, ждать чего-то другого от него было бы странно. Как только выйдем наружу, он наверняка станет подгонять всех и ворчать.

Впереди показался выбеленный и выглаженный ветром плоский участок ледника, по размерам вполне подходящий, чтобы вместить наш кораблик.

Мекет, видимо, разделял мои мысли, а потому осторожно опустил «Ртуть» на эту импровизированную площадку.

– Так, а теперь небольшой инструктаж, – объявил он, едва опоры звездолета коснулись хрупкой на вид поверхности, и, развернув кресло, уставился на нас так, будто готовился поведать нечто экстраординарное.

– Понеслась… – буркнул я.

Мекет предпочел этого не услышать.

– На всякий случай старайтесь не разделяться и все время держите ухо востро. Я иду первым, за мной ты, дорогуша, а Мозголом замыкает. Двигаемся строго по лакейскому маячку, никаких лишних зигзагов без необходимости. Не забудьте проверить оружие; мало ли что за твари поселились среди руин. Живности тут хоть и немного, но вся она довольно прожорлива.

– Тебе-то откуда знать? – всерьез удивился я.

Брат мой вопрос проигнорировал.

– Я не хочу, чтоб кое у кого сложилось впечатление, будто это увеселительная прогулка.

Прозрачность намека заставила меня застонать:

– Ой, да хватит уже!

– Не хватит, пока я не пойму, что ты относишься к делу серьезно! – отрезал брат, чем снова меня удивил. Прежде он никогда особо надо мной не трясся. Во всяком случае, не так явно. Иногда намеренно втягивал меня в какие-нибудь неприятности, а потом наблюдал, как я из них выпутываюсь. Если становилось совсем худо, тогда уж снисходил до подмоги. Иными словами, вел себя как тот еще засранец.

– Завязывай играть в мамашу, – сказал я.

– Непременно, – оскалился он. – Как только перестанешь изображать из себя сопляка.

– Ха! Именно сопляком ты меня всю жизнь и считаешь!

– Я вовсе не…

Мы могли бы пикироваться и дальше, если бы Диана не вмешалась.

– Господа, оставьте свои семейные распри для более подходящего случая. Время ждать не любит, и я, если честно, – тоже. Чем скорей мы найдем моего робота, тем скорей оставим это место, а вы получите вторую половину гонорара. Давайте же не будем мучить друг друга!

– Слыхал, что сказала леди? – Я посмотрел на брата, источая всегда бесившее его превосходство.

– А не пошел бы ты?.. – начал Мекет, но сам же себе наступил на горло. – Ладно, китх с ним. Не будем спорить. Я собрал кое-какое снаряжение: термокостюмы, фонарики там, одноразовые щиты, подъемники… в общем, все, что в этой дыре может потребоваться. По одному набору на каждого.

Очень предусмотрительно. Правда, мне было интересно, учел ли он другую немаловажную деталь?

– А робота на руках потащим?

Мекет покачал головой.

– Ты его еще не нашел, а уже думаешь о том, как тащить. – Протянув руку к отсеку для инструментов, скрытому под приборной панелью, он извлек портативный зарядник и помахал им в воздухе. – Оживим процессор и дело в шляпе. Если, конечно, там осталось чему оживать.