Странник

– Бабушка! Я по тебе скучала! Я скучала по твоему дому.

– Как хорошо! Как учёба? Какой класс ты закончила? Третий?

– Пятый, бабушка.

– Ой, точно, пятый, извини.

Далее Ева со своей бабушкой попили чай, потолковали о том о сём.

– А можно я посмотрю телевизор? – ласково спросила внучка.

– Конечно!

И Ева весело побежала в зал. Она прыгнула в своё любимое синее кресло и приготовилась наслаждаться просмотром молодёжных телешоу. Но где пульт? Девочка обошла всю комнату, посмотрела под телевизором, проверила на полках, но так нигде и не обнаружила заветный ключ к зажжению «чёрного зеркала». Она решила вернуться обратно к креслу: вдруг пульт упал внутрь? Ева засунула свою руку в щель сбоку сиденья, как вдруг почувствовала, как что-то тёпленькое, мягкое, склизкое, живое касается её руки. В ужасе она одёрнула руку. Оно двигалось, оно будто намеренно облизало руку бедной Евы!

– Бабушка! Бабушка! Там что-то в кресле! – закричала Ева. Она чуть было не заплакала, но потом вспомнила, что уже не маленькая, и должна быть более смелой.

Пришла бабушка.

– Там что-то живое! Какой-то червяк или слизняк! Мне страшно, – сказала с огромными от возбуждения глазами Ева.

– Ева! Ты умница! Ты нашла его!

– Что? Кого?

Бабушка с улыбкой на лице зашагала к креслу, сняла подушку для сидения, и Ева увидела маленький розовый язык с красными точечками. Он блестел оттого, что был весь в слюнной жидкости.

– Вот ты где! – радостно воскликнула бабушка.

Язычок игриво поскакал по креслу, прыгнул прямо на грудь к бабушке и начал лизать её щёки.

– Это мой маленький язычок. Его зовут Билли. Я нашла его неделю назад на улице. Он был таким голодным и холодным. Я его приютила.

– Это… это человеческий язык? – Ева ошалела. Ей казалось, что она сейчас упадёт в обморок.

– Не имеет значения, Ева! Главное, это теперь мой маленький язык! Он теперь живёт у меня. Правда, Билли-малютка?

И язык снова нежно лизнул бабушку.

– Ладно. Иди гуляй. Но так больше меня не пугай, слышишь? Не прячься больше! – сказала бабушка языку.

Язычок одобрительно всхлипнул и побежал в сторону кухни.

Так начинались очередные летние каникулы Евы.

* * *

Гигант

Глава 1.

1.

Он любит отделяться от целого,

Нюхать цветы и слушать музыку.

2.

Одиночество спасает его от зверей,

Которые двигаются дружной стаей.

3.

Имя его – Гигант. Он хороший,

Но об этом знает только он.

4.

По утрам он роняет бутерброд

Маслом вниз. Маслом в пол.

Но он не грустит – ведь он живёт.

5.

Гиганту не больно быть изгоем,

Потому что его никто не трогает.

В тишине и покое он находит счастье,

И никому его не хочет отдавать.

6.

Солнце садится, Гигант его провожает.

И никому не желает зла.

7.

Он много думает, мало делает.

Жизнь его не толкает на поступки.

Он спрятался, чтобы смотреть

На чудесный мир людей.

8.

Кто наступит на порог его дома,

Тот навсегда останется внутри Гиганта.

Он будет в сердце его пребывать

До конца своих дней.

9.

Иль дань пришёл он взять?

Всё равно в сердце ему жить Гиганта.

10.

«Чем гордишься, Гигант?» – его спросили люди.

«Горжусь я тем, что критику любую принимаю,

Ведь направлена она на моё улучшение» –

Ответил он, улыбнувшись.

11.

«А если подшутить хотят над тобой?» – продолжали они.

«Без разницы – слово обидеть меня не может.

Я вывод лишь из него извлекаю» – сказал он твёрдо.

12.

И ушли гости неудовлетворённые,

Что разозлить не смогли Гиганта

Своими острыми насмешками.

13.

Но сам Гигант часто говорил:

«Давайте мысль свою свободно выражать,

Мнение это, или всего лишь забава.

И не бояться расплаты физической.

А если обидят, говорите об этом всем!»

14.

Было у Гиганта много сторонников.

Он ото всех убегал, что быть с ним близко хотели.

Любил он славу, но рядом с собой людей видеть не желал.

* * *

Глаза

Джастин сидел на деревянном стуле и доедал кашу. Каша была отвратительная на вкус – он сам её сварил только что. А что делать? Другой еды дома не было. Часы на стене с неоновой подсветкой показывали два часа дня. В комнате была почти полная темнота, все окна были обклеены несколькими слоями газет. Джастин медленно поднёс ложку с кашей к своему рту и, собрав в себе все силы, проглотил очередную порцию. «И всё-таки я рад, что хоть что-то есть из еды. Неделю назад мы вынуждены были голодать» – размышлял он. Затем его мысли медленно перенеслись в детство. Он вспомнил, как кормил голубей в парке вместе с дедушкой. Тогда у него ещё было всё в порядке с глазами, и еды было много. Хорошие были деньки!

В дверь постучались. Джастин резко встал со стула и подошёл к двери.

– Кто там?

– Открывай, – усталым голосом сказала Джил – его невеста.

Дверь открылась, и яркий свет солнца вонзился в карие зрачки Джастина.

– Ай, больно! – закричал он и упал на пол, обхватив руками свои глазные яблоки.

– Куда ты встал прямо под свет? Сегодня же очень солнечно!

Он крутился и подпрыгивал на полу, как червь на раскалённой сковородке. Кровь брызнула фонтаном из его глаз.

– Чёрт, Джастин! Господи! – закричала Джил, но при этом сохраняла какое-то внутреннее спокойствие.

– А-а-а! – Джастин корчился от боли. Под ним образовалась большая лужа крови.

– Подожди минутку, я принесу обезболивающее, – она быстро выбежала на улицу и рванула в аптеку.

Вернувшись, Джил увидела маленькое сморщенное тело Джастина, не подававшее никаких признаков жизни. Весь пол комнаты представлял собой большой красный жидкий ковёр. Наступила гробовая тишина.

– Я же говорила. Я говорила ему ещё утром, что сегодня будет солнечный день…

* * *

Гололёд

Зима нужна для снега, а не для дождя! Но эта капризная природа отнюдь не славится логичностью.

На город обрушился дождь посреди морозного декабря. Всего на несколько часов зима дала слабину, и вот на тебе! Повсюду лужи, а уже ночью спустились заморозки. Причём такие, что нос краснеет от смущения.

Следующий день выдался, так сказать, «инцидень»! Сплошные происшествия, аварии. А женщина средних лет по имени Асия сидела дома. Она наряжала ёлку. Для неё это занятие было весьма увлекательным, потому что ещё с детства она с трепетом наблюдала, как её родители вешали на зелёную красавицу гирлянды и игрушки, а на самый её верх – звезду. Теперь уже она была в их роли. Её сын Гавриил бегал по дому, кушая мандарины и радуясь приближающемуся волшебству.

– Мама, а можно я тебе помогу? – спросил он.

– Конечно, Гавриил. Повесь вот эту золотистую мишуру на нижнюю часть ёлки.

– Хорошо, мама! – и он сделал то, что ему было сказано.

Когда они дружно закончили наряжать ёлку, на улице уже стемнело.

– Гавриил, посиди один дома, хорошо? Мне нужно сходить в продуктовый магазин и купить продукты, – сказала Асия.

– Хорошо.

Наша героиня совершенно забыла, что на улице – страшный гололёд, и надела осеннюю обувь со скользкой подошвой, а ведь она специально для суровой зимы недавно купила противоскользящие сапоги. Но, увы, судьба распорядилась совсем иначе. Итак, Асия вышла на улицу и тут же почувствовала, будто стоит на идеально гладком катке. «Надо же, как скользко!», – подумала она. Но женщина всё же решила не возвращаться домой и осторожной поступью двинулась в сторону универмага. Вдруг подул сильный ветер, и Асия пошатнулась и резко упала попой на лёд – бух! Но она не почувствовала никакой боли. Потому что её толстая попа приняла всю ударную силу на себя и смягчила падение. Теперь она просто сидела на льду.

«Фуф! Даже не больно!», – подумала Асия и засмеялась. Она посмотрела наверх. Звёздное небо простиралось по всему ночному небосклону. Волшебное свечение звёзд обволокло Асию неописуемым блаженством. Она достала из кармана новенький Айфон и сфотографировала небо. Но этот эпизод не остался без внимания небольшой группы местных хулиганов. Они увидали сотовый телефон последней модели в руках женщины и незамедлительно подошли к ней. Пока Асия фотографировала звёзды, один из них резко подбежал к ней и нанёс шесть ножевых ранений прямо в брюхо сбоку. Всё произошло так быстро, что Асия даже не успела издать и звука – лишь тихий хрип пополз из её лёгких, залившихся кровью. Бродяги быстро вырвали из её рук Айфон и убежали прочь – растворились в ночи. Быстрым темпом жизнь покидала бренное тело женщины, оставляя за собой расширяющееся пятно крови на идеально гладком льду. А мальчик Гавриил всё продолжал смотреть в окно – он ждал маму.

* * *

Гороховый суп

Наступил вечер. Мать семьи Афанасьевых приготовила для своего мужа и сына вкусный гороховый суп.

– Мальчики! Все на ужин! – звала она их. Чарующий аромат гороха разлетался по всей квартире, и не было абсолютно никакой необходимости звать мужчин дважды. Они прилетели на крыльях голода к столу и начали уплетать мамин суп.

– Очень вкусно, мама! – сказал Андрей, её восемнадцатилетний сын.

– И в правду, дорогая. Как у тебя получается такой вкусный гороховый суп? – недоумевал отец.

– Секрет в том, что я его делаю с любовью, – отвечала мать с довольной улыбкой.

Семья не оставила ни единой ложки маминой стряпни – всё было съедено дочиста.

На следующий день родители Андрея планировали уехать из города на две недели. Они отправлялись далеко на юг, чтобы отдохнуть.

– Андрей, ты останешься здесь жить один на целые две недели. Ты точно справишься? – спрашивала его мать.

– Конечно. В этом нет ничего сложного.

Отец пожал сыну руку и сказал на прощание:

– Андрей, самое главное – следи за чистотой и не питайся где попало, хорошо?

– Да, папа. Можете не беспокоиться, – Андрей весь дрожал от счастья. Он предвкушал, уезд родителей, чтобы оттянуться на всю катушку. Под словом «оттянуться» я имею в виду игру в компьютерные игры целыми днями.

– Сынок, я снова приготовила твой любимый гороховый суп. Можешь съесть его сегодня, и если останется, то и завтра тоже. Главное – положи его в холодильник на ночь, – сказала мама.

– Мам, ну мне же не десять лет! Я это прекрасно знаю.

Она поцеловала его в щёку, и родители наконец уехали, оставив сыну кучу денег.

«Ура!», – прозвучало в душе парня, и он поспешил играть в компьютерные игры. Дело в том, что компьютер принадлежал отцу Андрея, и он постоянно им пользовался по работе, не давая своему сыну вдоволь насладиться играми. А теперь, когда отец целенаправленно оставил ноутбук дома, чтобы отдохнуть от работы и не искушаться, Андрей почувствовал сладость запретного плода.

А знаете, что ещё очень любил Андрей? Он любил кушать фаст-фуд. Пицца, гамбургеры, картошка фри – этот праздник желудка стал ему доступен при таком большом количестве денег, что оставили ему предки. «Мамин суп, конечно, очень вкусный, но ведь при родителях я почти никогда не ем фаст-фуд, а домашняя еда уже надоела». Поэтому в тот же вечер, когда Андрей наигрался в игры и почувствовал урчание в животе, он вышел из дома и отправился в ближайшую бургерию.

А пока наш герой с закрытыми от удовольствия глазами уплетает жареную котлету, давайте на минутку вспомним, что его мама приготовила ему свой фирменный гороховый суп. Он стоял на столе, полный наивного ожидания, что его вот-вот съедят. Но, к сожалению, такая участь его не ждала. Андрей полностью забыл про суп. Полетели дни – а суп стоял на своём прежнем месте. Ведь Андрей теперь даже не заходил на кухню! Он питался только в заведениях общепита.

Металлическая кастрюля с супом была чуть открыта – крышка была немного смещена. Влажный, тёплый воздух кухни проникал внутрь и вступал в контакт с супом. Микроорганизмы, содержавшиеся в блюде, стали быстро размножаться и развиваться. По прошествии пяти дней весь суп превратился в одну большую гороховую массу. А что Андрей? Андрей целыми днями играл в компьютер. Лишь утром он уходил в университет и возвращался к обеду, чтобы весь оставшийся день посвятить виртуальному миру. Дверь в кухню была закрыта, и молодой человек даже не слышал запаха, который источала кастрюля. Плесень не остановилась в своём развитии. Микробы, прошедшие путь от родовых племён до суперцивилизации, стали образовываться некие сгустки коричнево-болотного цвета, а эти плесневые комочки, в свою очередь, соединялись в нечто крупное, дышащее и имеющее свою систему органов…

Прошло уже двенадцать дней. Вся квартира покрылась пылью – ведь Андрей не занимался уборкой. Была глубокая ночь. Парень спал, как младенец, в своей кровати. Часы показывали три часа и шестнадцать минут. В это самое мгновение крышка кастрюли сдвинулась на пару сантиметров. Через несколько секунд её снова будто кто-то толкнул. Кто-то, кто был внутри кастрюли. Это было некое существо, вонявшее плесенью и похожее на крошечного карлика, высотой около тридцати сантиметров. Наконец он сдвинул крышку настолько, что смог выбраться из кастрюли. Гороховый голем дышал, у него имелись маленькие глазки, с помощью которых он мог видеть окружающий мир. Он ловко спрыгнул со стола – тут же несколько комочков гороховой субстанции откололись от его ног и упали на ковёр.

Андрей резко проснулся. Он услышал, как кто-то маленькими шажками бродит по его квартире, будто младенец. Молодого человека охватил леденящий ужас. Сердце его застучалось так быстро, что казалось, оно вот-вот выпрыгнет из груди. Внезапно дверь в его комнату приоткрылась, и в темноте Андрей разглядел, как маленькое существо входит внутрь.

– Что это!? – вырвалось у него изо уст.

Но тут гороховый карлик вдруг озверел, он резко побежал в сторону кровати Андрея, по пути теряя частицы себя. Карлик вцепился своим ртом в ногу парня, пытаясь её прокусить (странное решение, учитывая, что у него нет зубов, да и сам он состоит из мягкой субстанции), но Андрей другой ногой со всей силы ударил гороховое существо, что оно рассыпалось на мелкие части. Теперь вся постель парня была усыпана гороховой плесенью. Однозначно, карлик погиб. Через какое-то время, когда Андрей смог прийти в себя, он принялся за уборку. Он убрался везде, где только мог. Он наводил порядок в квартире несколько дней, и теперь она сияла чистотой. А вот и родители приехали!

– Ну как, сын, без происшествий? – спросили родители.

– Всё отлично, – ответил Андрей и кашлянул. Почему он кашлянул? Потому что во время уборки крошечная частица гороховой плесени попала ему в лёгкие. А ведь лёгкие являются идеальной средой для развития микроорганизмов…

* * *

День рождения

Разноцветные гелиевые шары прижимались к потолку комнаты мальчика Жуана. У него был день рождения. Ему исполнилось шесть лет. В квартире собралось много народу. Это были родственники Жуана и друзья его родителей – Ларисы и Антонио.

– Кажется, только вчера Лариса ходила к нам в гости с Жуаном в животе. А сегодня ему уже шесть лет! Вот же быстро летит время, – говорил дядя Санчез – пузатый и усатый друг родителей Жуана, – Жуан, дорогой, голубчик! Вот тебе от меня подарок, – дядя Санчез подошёл к комоду, на котором лежал его пакет, и вынул из него большую игрушечную машину марки «BMW».

– Что нужно сказать, Жуан? – сказал его папа.

– Спасибо! – непринуждённо кинул Жуан и побежал выхватывать из рук дяди автомобиль.

– Какая шикарная машина! Тебе повезло, Жуан, – добавила Мария – древняя подруга Ларисы.

Вдруг из толпы выбежал сынишка Марии – Энрике. Ему было семь лет, и он только что увидел автомобиль, который дядя Санчез вручил Хуану.

– Я тоже хочу! Я хочу машину! – плакал Энрике.

– Когда у тебя будет день рождения, мы с папой подарим тебе ещё более крутую машину, – попыталась успокоить его родная мать.

– Нет! Я хочу такую машину! Прямо сейчас! Она моя!!!

Неожиданно Жуан взял машинку и поднёс его к Энрике.

– Возьми её, если хочешь, – сказал он. В комнате воцарилась тишина. Все взрослые были ошеломлены недетским благородством маленького Жуана.

Энрике вытер рукой слезу с щеки, посмотрел на Жуана и взял машину.

– Молодец, Жуан, – сказали взрослые, – это очень светлый поступок.

И тут Энрике с грохотом бросил машину наземь и закричал:

– Ааа! Почему ему опять достаётся всё внимание!? Этот гад всё заранее просчитал! Ненавижу! Ненавижу!!! – Энрике накинулся на Жуана с кулаками, но взрослые успели разнять мальчиков до того, как кто-нибудь из них пострадал.

«У Марии какой-то ненормальный сын», – говорили гости торжества по приходе домой. Да и самой Марии было жутко стыдно за Энрике.

С тех пор прошло двадцать лет. Золотой мальчик Жуан в итоге закончил престижный вуз и стал весьма успешным адвокатом. А что стало с Энрике? Энрике ударился в физику. Физика настолько вскружила ему голову, что он не переставал заниматься ею ни на час.

Сегодня люди пользуются технологией телепортации, перемещаясь из Лондона в Токио, из Барселоны в Нью-Йорк за считанные секунды. И всё это благодаря гениальному учёному – некогда противному мальчику Энрике.

* * *

Другой кабинет

В университете, в отличие от школы, больше вольности, больше бунтарства. Но именно в такой среде рождается что-то новое, что-то прекрасное.

Это был обычный академический день в высшем учебном заведении. Четверг, по-моему, стоял на дворе. Преподавательница лингвистических наук Матильда Филатовна вела урок, разъясняя материал лекции студентам, иногда поглаживая свои золотистые волосы. Студенты слушали внимательно. Я бы даже сказал, внимательнее, чем когда-либо. Сессия была совсем близка, и многие молодые люди только-только начинали осознавать, что слушать преподавателя – в какой-то степени неплохая идея. Тут было важно одним выстрелом убить двух зайцев – и в теме разобраться, и учительнице понравиться.

– Таким образом, господа хорошие, вы должны уяснить, что публицистический стиль и художественный стиль – это совершенно разные вещи, – сказала Матильда Филатовна, пробежав взглядом по внимательным глазкам, по навострённым ушкам. – Понял, Виктор? – спросила она напоследок, обратившись к худому парню в синем свитере и большой родинкой на щеке.

– Понял, Матильда Филатовна! Я полностью принимаю тот факт, что публицистический стиль это не то же самое, что и художественный стиль. Я благодарен вам, Матильда Филатовна, что вы так доходчиво объясняете тему нам.

Сразу было видно по лицу учительницы, что ей были приятны столь сладкие слова Виктора. Тут студенты с ревностью про себя отметили, что Виктор – хитрец, умеющий расположить к себе преподавателя. Никто не хотел отставать от него в этом промысле.

– И мне тоже очень понравилась ваша лекция, Матильда Филатовна! – сказала Дина.

– И мне тоже! – подхватил Арсен.

– Я просто в восторге! Эта лекция – самое лучшее, что было в моей жизни. Я, кажется, не стерплю, если когда-нибудь перестану посещать ваши уроки, Матильда Филатовна! – выплеснул Арыстан.

В этот момент глаза женщины загорелись и увлажнились. Все её внутренние органы начали трястись и кувыркаться. Не это ли преподавательское счастье? Быть любимым своими учениками. Осознавать, что ты приносишь пользу людям, даришь им просвещение. Слеза прокатилась по её щеке. Какое-то время она просто стояла и молчала.

– Спасибо, мои господа хорошие… – так искренне и так пламенно произнесла Матильда Филатовна, что у каждого студента где-то в глубине души что-то ёкнуло.

Вдруг преподавательницу осенила гениальная мысль.

– Ребята! У меня шикарная идея! – глазные яблоки Матильды Филатовной расширились, пульс участился, шея начала вертеться из стороны в сторону, – Подождите меня здесь! Никуда не уходите! Я скоро приду! – и она выбежала из кабинета, хлопнув дверью.

Студенты начали переглядываться и строить догадки, что же такое задумала учительница.

Через десять минут она вернулась с улыбкой до ушей:

– Мы остаёмся здесь жить! – произнесла она.

– В каком смысле – жить? – спросил Виктор.

– В прямом! Я только что была у ректора. Он дал согласие! Я всё предусмотрела! Мы постелем в этом кабинете матрасы, в туалет будем ходить университетский. Душевая есть, столовая есть. У нас есть все условия, чтобы ночевать в этом кабинете. Мы будем всё свободное время тратить на изучение стилистики текстов!

Сначала молодёжь не восприняла всерьёз такое заявление, но потом к этой мысли все стали постепенно привыкать:

– А что тут такого? Будет весело. Будем друг другу рассказывать страшные истории перед сном, одновременно повторяя законы грамматики, – сказал Арыстан.

– Но я хочу домой. Меня ждут сериалы, – выразила недовольство Алиса.

– Алиса, не будь эгоисткой. Раз уж мы решили жить здесь, мы будем жить здесь, – поставил точку в споре Виктор. Это было чисто волевое, твёрдое слово мужчины.

В итоге студенты согласились. Поначалу адаптироваться к новой обстановке было трудно – ведь были те, кто предпочитал читать книжки в тишине, а в одном душном кабинете обязательно хоть кто-то, да хихикал или разговаривал. Но человек такое существо – привыкает ко всему. Поэтому к вечеру вроде все были довольны. Матрасов хватило на все пятнадцать человек, включая Матильду Филатовну.

– Не смотри! Отвернитесь! Я сейчас переоденусь в пижаму! – говорила Дина всем парням, и они послушно отворачивались. На город постепенно опустилась ночь. В кабинете царил семейный уют. Матильда Филатовна читала стихи Блока студентам, которые очарованно смотрели то на неё, то на друг друга.

– Ребят, я рада, что вы у меня есть. Вместе мы будем прожигать тьму невежества светом знаний, – говорила преподавательница, готовясь ко сну.

– Мы тоже рады, что живём теперь вместе с вами. Погружение в мир знаний – это счастье, – говорил Виктор.

– Ну ладно, всё! Спать! – крикнула Матильда Филатовна, и все закрыли глазки.

Так прошла неделя. По всему университету ходили слухи о группе студентов, живущих в двести шестнадцатом кабинете. Иногда любопытные зеваки заглядывали внутрь него, и видели, как наши герои лежат на матрасах и что-то обсуждают, а когда они с недовольством наводили взгляд на непрошеного гостя, он отвечал заранее подготовленной фразой: «Ой, извините, перепутал кабинет».

Многие преподаватели выражали по этому поводу возмущение, мол, негоже студентам жить в одном кабинете с преподавателем. Но слово ректора было законом. Он говорил: «Это всё дурные стереотипы. Если люди хотят жить вместе в одном кабинете, то почему мы должны им мешать? Сдаётся мне, вы все просто завидуете, что Матильду Филатовну так любят её дети.»

И на это никто не мог ничего возразить.

Но в жизни, как известно, ничего не бывает гладко. Так и в этой ситуации внутри кабинетной идиллии родился конфликт.

– Матильда Филатовна! В кабинете только три розетки, а нас пятнадцать. Как нам заряжать свои телефоны? Это несправедливо, что телефон заряжаете только вы, Виктор и Арыстан! – с протестом выступила Лаура – она всегда боролась за справедливость, и многие однокурсники её за это безмерно уважали.

– Лаура, твоё недовольство вполне обосновано, и я тебя понимаю. Но если жалуешься, то надо самой предлагать какую-то альтернативу, а не просто ныть! – отвечала учительница.

– А я и хочу предложить! Давайте переедем в другой кабинет, где розеток больше. Тогда конфликт исчезнет сам собой!

– Что ж, я принимаю твою идею. А теперь подожди, мне нужно её обсудить с ректором.

На следующий день Матильда Филатовна заявила своим подопечным:

– Ребята! Лаура была права. Три розетки на пятнадцать человек – это слишком мало! Поэтому у меня для вас важное объявление! Мы с вами переезжаем жить в другой кабинет! Ректор дал согласие!

И маленький душный кабинет, пропахший естественными испарениями студентов и преподавательницы, наполнился рукоплесканиями и возгласами одобрения.

Каждый студент обхватил руками свой матрас и личные вещи в пакетах, и группа из пятнадцати лиц двинулась по университету. Многие обитатели вуза смотрели на них, не отрывая глаз. «Смотри, это те самые. Ну, те, которые живут в кабинете вместе с учительницей!» – перешёптывались они и смеялись. Но наши герои старались не обращать внимания на эти вещи. Они знали – лучше побыть посмешищем некоторое время, зато потом стать великими филологами и так же, как и Матильда Филатовна, обучать одарённых студентов или малышей.

Наконец, они достигли нового кабинета, в котором было аж тринадцать розеток, да и размерами он был намного больше, чем старый. Чувствовалась свежесть. Теперь все были довольны. Начиналась новая жизнь. Светлая. Настоящая.

* * *

Евгений

Евгений учился на третьем курсе университета, и был он в общем-то весёлым парнем, жаждущим рассмешить своих однокурсников, таким образом привлечь их внимание к своей интересной, по его мнению, персоне. Какие только способы он ни изыскивал, чтобы добиться желаемого эффекта: он сочинял сатирические стихи и зачитывал их прямо во время лекций; он приносил с собой лазерную указку, чтобы светить ею в глаза преподавателей; он приходил в вуз с разными ботинками на ногах. Это действительно поднимало настроение студентов, и каждый раз, когда Евгений пропускал занятия по причине болезни, все как один твердили, что без него скучно.