Проклятье из Тридесятого царства

Фил и Хан решили выйти из дома, чтобы найти Мару и познакомиться с ней поближе. Но тут же к ним подоспела Рябина и сказала, что пришло время ужина.

Солнце садилось за горизонт.

Все жительницы вышли к центру этого небольшого хутора, посреди леса, чтобы окружить костер единым хороводом. Женщины ритмично стали идти по кругу, взявшись за руки Каждые два шага они прерывались, делая два хлопка в ладоши и бросая в костер какой-то порошок или пыль.

– Это ритуал прощания с солнцем и встречи луны, – шепнул кто-то сзади.

Обернувшись, парни увидели Мару, прячущуюся за углом дома.

– Тебя не хватятся? – спросил Фил.

– Обязательно, но чуть позже. Мне нужно вас предупредить.

Парни вытянули лицо от удивления, а Мара продолжила:

– Вас сейчас к столу позовут, но ничего не ешьте. Делайте лишь вид.

– Что? В каком смысле «делайте вид»? – переспросил Хан.

– Ты дурачок? Они не о чем не должны догадаться! Перехитрите их как-нибудь.

– Блин, но мы голодные, – отчаянно протянул Фил.

– Терпите! Иначе останетесь здесь навсегда! Ой, мама идет!

Девушка мигом скрылась за домом. Рябина шла к ним, широко улыбаясь:

– Идемте трапезничать! Солнце почти село.

– Да, спасибо, мы такие голодные.

На улице рядом с костром расположился длинный деревянный стол и лавки по обеим его сторонам. Его украшали стеклянные фонарики со свечами и осенние ветви с багряными листьями в глиняных горшках, поэтому выглядело все довольно нарядно и торжественно. Женщины накрывали стол, вынося самые разнообразные блюда: пироги и пирожки, поросята запеченные, каши ароматные, овощи, фрукты, рыбу, пиво. Фил и Хан почувствовали, как их желудок прилип к позвоночнику. Предстояла жестокая пытка: кушать можно только понарошку.

Усевшись за стол, Фил глазами искал Мару. Он и сам не знал зачем – так надо и все. Девушка сидела в самом конце стола по левую руку от верховной ведьмы. «Скорее всего, Мару начали подозревать в помощи нам», – шепнул Фил Хану на ухо. Ребята накладывали себе щедро на тарелку угощения, а затем незаметно бросали еду под стол. Это было испытанием не для малодушных.

Спустя полчаса, женщины вынесли к костру музыкальные инструменты: гусли и дудочки, которые сами издавали звуки без участи музыкантов. Заиграла веселая музыка и большинство встали из-за стола. Ребята остались в окружении двух молодых женщин, весело болтающих между собой:

– А я ужей не сушу больше. По секрету скажу, что моченные в бочках змеи в зельях незаменимы.

– Да брось! Все же знают, что моченный уж только на яды годится!

– Да вы не умеете их правильно готовить. Я, например, всегда сердце оставляю – это секретный прием.

– А я сердце отдельно сушу, их очень хорошо в приворотные зелья добавлять вместо сердца степной гадюки.

Фил и Хан переглянулись и одновременно встали из-за стола:

– Спасибо, мы так наелись! – тяжело проговорил Фил. – Надо пройтись немного.

Увлеченные разговором женщины не обратили на них ни малейшего внимания.

Ребята медленно пошли в сторону дома Рябины. Надо найти ее, чтобы расспросить дорогу к Моревне. Они и так задержались здесь. Звуки музыки стихали за спиной по мере их отдаления от костра. Совсем стемнело, подул свежий прохладный ветер. Друзья ускорили шаг. Дверь в дом оказалась запертой. Рябины нигде не было. Странно. Тут за спиной послышались тихие быстрые шаги, обернувшись ребята увидели Мару. Она выглядела встревоженной.

– Идите за мной. Быстро! – запыхавшись скомандовала девушка.

Ребята послушно последовали за ней в глубь двора. Подойдя близко к частоколу, они остановились. Мара поднесла указательный палец к губам: «Только тихо». Затем, девушка приложила ладонь к забору и что-то прошептала. Внезапно в частоколе образовалась дыра размером с большое блюдо – он стал прозрачным. От неожиданности парни закрыли рот руками. Мара совсем тихо сказала:

– Они нас не видят.

– Кто «они»?

Мара молча ткнула пальцем в «дыру».

Ребята наклонились, чтобы внимательно рассмотреть, что происходит по ту сторону забора. То, что они увидели, повергло их в ступор: несколько мужчин крепкого телосложения в черной, явно военной, форме стояли в нескольких метрах от забора. Из-за темноты было сложно понять, сколько их наверняка, но не меньше десяти – это точно. Один из них выделялся своим внешним видом: выше остальных на голову, мускулистый рельефный оголенный торс с накинутой небрежно на плечи шкурой какого-то животного, короткая стрижка и крупная серьга в хряще уха блестела от огня факела.

Мара поманила их рукой обратно. «Дыра» в частоколе исчезла. Отойдя от забора на приличное расстояние, Мара пояснила:

– Это люди царевича. Тот громила – это Серый Волк, их главный.

– Что они здесь делают? – спросил Хан, – Неужели они пришли за нами?

– Именно. Они ждут, когда сестры закончат: остался последний ночной ритуал. Как только это произойдет – они ворвутся и схватят вас.

– Вот блин! Что же нам делать? – взялся за голову Фил.

– Бежать. – сказала Мара, посмотрев на него своими угольными глазами.

Глава 12

. Ледяное сердце

Фил и Хан растерянно смотрели на Мару. Руки задрожали от волнения и страха, мысли в голове разбежались, соображалось туго. Серый Волк, которого они увидели по ту сторону забора превратил добрую сказку о Тридесятом царстве в настоящий триллер. И сделал он это с помощью лишь выражения своего лица, не произнеся, при этом, ни слова. Волк умел производить соответствующее первое впечатление.

Спустя минуту сумбурных раздумий, здравый смысл решил, все-таки, вернуться в одну из голов. Хан решил уточнить:

– Спасибо, Мара, что помогаешь, – начал он издалека, – но тебе это зачем? Мы уже успели изучить здешние порядки и знаем, что никто нам здесь не будет помогать бесплатно…

– Все верно, – Мара смотрела вполне уверенно, и было видно, что юлить она не будет, – есть условие: вы возьмете меня с собой!

Парни удивленно переглянулись. Времени рассуждать не было. Счет шел на минуты.

– Ладно, возьмем. – пожал плечами Фил. – Ведьма нам пригодится, я думаю. А у тебя есть план побега?

– Держите, – довольная Мара показала парням два круглых белых амулета на красной нити, – это поможет нам сбежать. А теперь – строго за мной.

Ребята шли следом за девушкой, прячась в неосвещенных углах двора. Две минуты – и вот они у двери одной из избушек. Мара поманила их за угол дама в небольшое, по всей видимости – хозяйственное, помещение. Всмотревшись в темноту, парни, спустя мгновение, смогли рассмотреть черенки метел. Это было полноценное метлохранилище.

– Да ладно! Неужели мы полетим на метлах? – восторженно спросил Фил.

– А это безопасно? – недоверчиво спросил Хан.

– Да, полетим. Нет – не безопасно. – ответила Мара, вынимая метлы из чулана. – Амулеты наденьте на шею, иначе – не взлетите. Помните: в полете главное – равновесие. Амулетов всего два, поэтому один из вас полетит со мной.

Вдалеке послышался невнятный шум в сопровождении мужских голосов.

– Они здесь! Ты, – девушка ткнула пальцем в Фила, – садись со мной, а ты, темненький, – следом. Делай, как я. – обратилась она к Хану.

Мара взобралась верхом на метлу, одной рукой обхватила рукоять, другой – взяла амулет, поднесла его близко к губам и произнесла: «Аер Яти». Метла начала постепенно набирать высоту. Фил не смог сдержать восхищенную улыбку.

Хан нервничал: он не был уверен, что правильно расслышал слова заклинания. Тем временем, голоса становились громче – к ним приближались. Хан начал быстро подбирать правильные слова:

– Аир Яти, Аэр Яци, – метла не подавала признаков магии, а собственное волнение не давало сосредоточиться, – Аер Яти, – вскрикнул Хан уже отчаявшись.

Да есть же! Метла начала стремительно набирать высоту. То, что еще минуту назад казалось опасной аферой, сейчас радовало его больше всего на свете. Суетящиеся люди, бегающие с фонарями и факелами в руках, постепенно превращались в светящиеся точки не сулившими ничего плохого. Очень даже живописно и празднично, как новогодняя гирлянда. Удивительно, как иногда кажущиеся нам глобальными проблемы уровня «катастрофа», могут в один момент превратиться лишь в реперные точки на графике временных отрезков в виде слов «вчера» или, например, «не помню, когда, но было». Сколько их таких?

Фил посмотрел вниз, увидел взлетающего друга и успокоился. «Хан сообразительный, поэтому справится» – утешал себя он.

Метла в управлении оказалась вполне сносной. Режима два: лететь и не лететь. Задавать направление можно с помощью рукояти, высота полета не регулировалась: подъем метров на двадцать – и летишь, при чем, довольно быстро. Если впереди преграда, то минуть можно только стороной. То есть, в горах, и в городах с домами-кораблями лучше не летать – маневренность нулевая. Но все эти недостатки технических характеристик нивелировались самим ощущением полета. Даже холодный ветер не смог добавить ложку дегтя в бочку радости. Хотя… Нет, смог. Хотелось бы описать этот полет, как нечто великолепное, воодушевленное, легкое. Но давайте откровенно: противный влажный ветер гудит в ушах и мелкими каплями воды впивается в лицо и руки ледяными иглами. Пейзаж? Под ногами сплошная темнота, и остается только гадать, куда, в крайнем случае, придется падать: канава, дерево река или чисто полюшко? Романтика неизвестности. Уже спустя минут пять хочется снова почувствовать твердую почву под ногами. Даже такому мечтателю, как Филипп, полет показался нескончаемым адом. А вот Мара держалась молодцом: серьезное выражение лица, мертвая хватка, уверенное управление. За все время полета она не обронила ни слова. Про Хана же, как будто, все забыли. Парень, стараясь не отставать, летел строго за Филом и Марой. Единственное, что его тревожило: он не уточнил, знает ли их новая подруга дорогу. Это добавляло некую интригу с риском неожиданного сюжетного поворота, особенно, если учесть, что он также не знает заклинание, которое поможет приземлить метлу. Уравнение со сплошными неизвестными. Фил больше беспокоился о том, есть ли за ними погоня. Ведь, если они смогли улететь на метлах, значит – другие тоже могли. А еще он, как джентльмен, переживал за Мару: так как девушка сидела впереди, то основной поток ледяного ветра она принимала на себя. Он хотел обнять ее за плечи, но постеснялся, опасаясь, что его намерения неправильно поймут. Хотя так было бы лучше им обоим: Маре стало бы теплее, а Филу спокойнее и комфортнее: ее волосы меньше бы летели ему в лицо. Но ведь они даже толком не успели познакомиться. Спустя какое-то время Фил набрался смелости и спросил:

– Ты замерзла?

Мара отрицательно завертела головой, а Фил понял, что задал тупейший вопрос: конечно же ей холодно! Но девочки – такие девочки. Как еще она могла ответить Филу, чтобы не поставить его в дурацкое положение? Мара позаботилась о нем. По крайней мере, она так думала. Вдруг, Филу неприятно ее обнимать, а вопрос он задал только из вежливости? Ну, вы поняли. В любом случае, вопрос задан и переспрашивать как-то иначе уже бессмысленно. Пусть мерзнут оба.

***

«Если это сон, то почему я не могу проснуться?»

Маша лежала на кровати лицом к стене, прижав ноги к груди, обхватив колени руками. «Почему это долбанное кольцо не может избавить от чувства вины? – девушка пыталась подменить горе гневом, – Змей даже здесь соврал: мне больно от собственной глупости, и никакие магические штуки меня от этого не избавят. Как я буду смотреть ребятам в глаза? Купилась на сладкие речи коварного змееныша! Где-то я такое уже видела, знакомый сюжет. Дурак учится на своих ошибках, а умный – на чужих. Теперь я уж точно не отношусь к последним. Что ж… Спасибо, как говорится, за урок. Дороговато обучение, конечно, но эффективно. Больше я этому патлатому ни за что не поверю. А больше и не надо… Я уже сделала все то самое глупое, что могла. Объявляю голодовку! Немой протест на вранье и коварство. Но разве Змей виноват в том, что я наивна, как овечка? Мягко говоря. Если ты оказываешься в запертой снаружи комнате, то, наверное, ты сам туда вошел. И теперь единственное, что я нужно и важно сделать – попытаться исправить ситуацию».

С того момента, как закрылась дверь прошло уже, примерно, около получаса. Этого времени хватило на то, чтобы вдоволь наплакаться, от души позлиться и распустить край шерстяного одеяла. В замке было тихо, как в читальном зале библиотеки небольшого ПГТ. Зато, из окна был шикарный вид на бескрайнее море или океан. Смотреть можно было бесконечно, если заняться больше нечем.

Сон, явно затянулся. Хотя Маша все больше укреплялась в мысли, что никакой это не сон. Скорее лихорадочный бред от высокой температуры вследствие гриппа. Поэтому надежда на то, что она проснется, постепенно растворялась в воздухе, как туман от солнца.

Что-то или кто-то стукнул в дверь. Маша дернулась от неожиданности, но поворачиваться не стала. Здесь важно было продемонстрировать свое безразличие и отрешенность. Кто-то вошел в комнату, аккуратно, еле слышно прикрыв за собой дверь. «Этот кто-то думает, что я сплю» – подумала Маша.

– Уходите. Я никого не хочу видеть. – холодным голосом приказала девушка.

– Я принес тебе завтрак.

Маша, неожиданно для себя, услышала знакомый ненавистный наглый (как ей казалось) голос. Еле сдержавшись, чтобы не съязвить в ответ, девушка вовремя вспомнила про немой протест.

– Ты обижена? – его голос звучал растеряно. Стало понятно, что он не ожидал такой реакции.

«А как он хотел? Или он думал, что я обрадуюсь его снисходительному появлению?» – подумала Маша. Девушке тяжело было держать свой гнев и раздражение в себе, но она старалась изо всех сил.

– Ладно, я понимаю, тебе неприятно быть запертой. Но пойми, выйди ты за пределы этих покоев, мы тебя не сыщем в этом гигантском дворце. – Змей присел на стул, стоявший возле письменного стола, – Да я и сам был против. Ты здесь гость, а не заключенная.

– Я заложница! – не вытерпела девушка.

Змей тяжело вздохнул, но ничего не ответил. В общем-то, как молодой специалист в области политики и военного дела, он был согласен.

– Молчишь? Стыдно? – язвительно спросила Маша. – Так тебе и надо. Заслужил. Ты потерял мое доверие, Змей. Больше ты меня не проведешь. Я думала, ты честный, а ты…

– А я не врал. Может, чего-то не договорил, но не врал. Я военный, у меня есть приказ, и я ему подчиняюсь.

– Знаешь, – Маша впервые повернулась и посмотрела ему в глаза, – теперь я поняла, почему ты зовешься змеем. Ты абсолютно хладнокровен! В тебе нет ни капли дружелюбия и сострадания. Удивительно, как такой огненный человек может иметь такое ледяное сердце?

Змей округлил свои глаза цвета лазурных фианитов и ничего не ответил. Опустив свой взгляд, он уставился в холодный серый пол, а затем, спустя какое-то время, ответил:

– Неужели ты думаешь, что есть только хорошее и плохое, черное и белое, доброе и злое? Здесь идет война. Пойми, чем быстрее она закончится, тем меньше людей погибнет напрасно. Да, война – это всегда пустые жертвы в честь кого-то, кто жаждет власти. А остальным всего лишь хочется жить. Так мало и так много. Война ради жизни… Такое только человек мог придумать. Я хочу помочь своей стране, это разве плохо? Если для благополучия своего царства нужно запереть на один день капризную девчонку, то почему бы нет? И у кого из нас двоих нет сострадания?

– Не прикрывайся честью. Тебя никто воевать не заставляет. Ты – участник этой войны! Ты – руки этой войны. Небось, твоя королевна ради власти не один десяток людей погубила, это добавляет тебе чести? Нет! Завтра она прикажет тебе меня убить, и ты сделаешь это?

– Не прикажет.

– Ой ли!

– Даже, если и прикажет, то уверен – не забавы ради. Значит, так надо царству.

– И ты убьешь?

– Я уже ответил тебе.

– Зашибись… – Маша не могла поверить своим ушам.

– Не понял.

– Не важно. – Девушка снова отвернулась к стене, дав понять, что разговор окончен.

Змей встал и направился к выходу. Но что-то остановило его. Он на мгновение о чем-то задумался, а после сказал:

– Ты думаешь, у меня ледяное сердце? Может и так. Но сострадание мне не чуждо, поэтому предупреждаю: завтрак не ешь. Таким, как вы, пришедшим, нельзя есть пищу из нашего мира.

– Иначе что?

– Останетесь здесь навсегда. Думаю, это – бессмысленная жертва. Вас ждут дома.

Змей спокойным шагом покинул комнату, аккуратно закрыв за собой дверь.

Маша снова осталась наедине со своими мыслями. Сегодня он ни разу не произнес ее имени.

Глава 13. Первый полет

Вокруг не менялось ничего. Тьма и все. На небе ни единой звездочки – видимо, пасмурно. Под ногами растянулось черное полотно неизвестности. Руки намертво примерзли к метле, уши, нос и щеки онемели и не подавали признаков существования. Силы были на исходе. Время полета составляло уже около пяти часов. Оставалось только надеяться, что Мара знает, куда нужно лететь. Потому, что ориентиров не было никаких вообще. Девушка, взявшая на себя роль главного пилота, понимала, что если они сейчас не приземлятся, то либо замерзнут насмерть, либо упадут. Мара приняла волевое решение: снижаться. Теперь предстояло понять, можно ли это сделать синхронно со второй метлой.

Мара обернулась проверить, как там Хан. Он летел вполне уверенно, но его выражение лица не сулило ничего хорошего. Мара подала ему сигнал рукой, чтобы понять, видит ли он ее. Хан утвердительно кивнул. Девушка жестом дала понять, что ему сейчас нужно делать, как она. Хан сосредоточил свое внимание на ней и приготовился к очередной неприятности. Мара резким движением руки сняла свой амулет с шеи и подвесила его за нить над пропастью. Хан сделал тоже самое. Мара кивнула и, размахнувшись, бросила свой амулет в свободное падение. Парень повторил ее движение. И если бы лицо не онемело от холода, то он точно бы смачно выругался вслух, осознав, к чему это все ведет. И да: метла резко пошла на снижение по параболической траектории вслед за амулетом. Хотя это больше походило на свободное падение. И все было, в общем-то, хорошо ровно до того момента, как стало понятно, что внизу находится лес. Лучше бы поле, но нет. Филу стало страшно и за себя, и за Мару. Он схватил ее за плечи и крепко прижал к себе. Времени на сентиментальные рассуждения уже попросту не было. Но оказалось, что падать мела вовсе не собиралась: она резко снизилась и плавно повисла в метре от земли.

– Извини, я думал, мы падаем, – тихо под себе нос пробурчал Фил, спрыгивая с метлы.

Мара пожала плечами, стараясь не смотреть на своего пассажира.

«Меня впервые в жизни подколола метла», – мысленно констатировал факт парень.

Метла от силы минуту провисела в воздухе, после чего упала без каких-либо намеков на магические свойства.

– Я себе всю пятую точку отсидел! – Хан вышел откуда-то из-за кустов. – И все лицо отморозил!

– Не плачь, – скривилась Мара. – В конце концов, лучше на метле замерзнуть, чем греться на острие пики Серго Волка.

– Нет, я благодарен тебе, конечно, но где мы? И знай, что я боюсь твоего ответа на свой вопрос.

– Я точно не знаю, где именно…

– Ой, все… этого я и опасался.

– Хан, успокойся, – Фил решил вмешаться, чтобы обстановка не накалилась, – дай девушке объяснить. Может, все не так плохо.

– Да! Вы же хотели попасть в замок Моревны? – Мара сделала глубокий вдох и на выдохе продолжила, – до него часа четыре пешком. Я ориентировалась по амулету, но сейчас я его не могу найти.

– Ладно, извини. Я не хотел грубить, просто немного перенервничал. Давайте найдем хотя бы один амулет. Фил, у тебя заряд на телефоне остался?

– Там вообще, практически, ничего. Но, давай попробуем.

Парень достал телефон. Включился, отлично! Искать в осенней листве амулет размером с пятирублевую монету – не самая простая задача.

– А он точно здесь?

– Должен быть. Метла ориентирована на амулет, – ответила девушка.

– А как это работает? Мы сможем отдохнуть и полететь дальше? – спросил Хан, потирая руки, чтобы отогреть их.

– Если найдем амулеты – да.

– А если нет? Без амулета мела не летит что ли? – поинтересовался Фил.

– Ну, нет конечно! – Мара посмотрела на него как на «особо одаренного». – Как она сама полетит? Это амулет дает ей такое свойство. Они связаны. Без амулета метла – это просто полезная в хозяйстве вещь, но не более.

– Сложно у вас тут все, – подытожил Фил.

– Слушай, Мара, ты же ведьма, да? – спросил Хан.

– Схватываешь на лету! – съязвила девушка.

– У тебя есть какое-нибудь заклинание поиска? Давай с помощью магии найдем, – предложил Хан, как ему казалось, гениальную идею.

– Где я тебе магию найду, умник? И вообще я – травница.

– Что? Травница? – Хан закатил глаза, плохо скрывая раздражение.

– Мара, извини, – быстро вмешался Фил, – мы ведь неместные, не знаем, как у вас тут все устроено. У нас ведьма – это человек, наделенный магическими свойствами, сверхспособностями, что ли…

– Ну, неееет, – протянула Мара. – Так ведь не бывает. Вернее бывает, но очень редко. Ведьма – это та, кто хранит знания о магии, но никак не саму магию в себе. Если вы видите, что кто-то, якобы, колдует, то ищите амулет у него в рукаве или на шее.

– А откуда тогда магия здесь, в вашем мире? – удивленно спросил Фил.

– Я вам как-нибудь расскажу. Это долгая история. Давайте искать амулет.

– Он такой беленький и кругленький, да? – переспросил Фил. Он единственный, кто не держал его в руках.

– Да, и на нем какой-то красный знак, – добавил Хан.

– Это древний символ ветряной дороги. На амулете он начертан кровью Небесного Змея.

– Кого? – хором переспросили ребята.

– Небесный Змей. Их не осталось, последнего убили лет пятнадцать назад, примерно. Это человекоподобные существа, умеющие летать и управлять потоками воздуха. Теперь вы понимаете, откуда берутся предметы, наделенные магией?

– Ты намекаешь, что магия добывается через смерть магического существа? Да?

– В большинстве случаев – да. Поэтому, я и предпочитаю заниматься травами. Но амулет, все же, лучше найти. Это очень ценная вещь. Их очень мало осталось. В нашей деревне таких амулетов всего было два.

– Значит, погони на метлах за нами нет? Нас не настигнут в скором времени? – с надеждой спросил Хан.

– Да, мало вероятно, что нас догонят.

– А ты не переживаешь за свою маму? Ей, наверное, угрожает опасность из-за нашего с тобой побега? – с неподдельной тревогой в голосе спросил Фил.

– Она мне не мать, – коротко ответила Мара.

– Что? – у ребят от удивления речь отняло.

– Что слышали. Вы думали, я от нечего делать решила сбежать? – задала риторический вопрос Мара.

– А как ты вообще очутилась в этой закрытой деревне?

– Рябина тебя удочерила?

– Меня украли, когда я была маленькой. Я тоже, как и вы, – неместная. Но здесь настолько давно, что шансов выбраться у меня, практически, нет, – совсем тихо рассказала Мара.

– Тогда, чего же ты хочешь? Что, на самом деле, тобой движет? – Фила насторожила история Мары.

– Хочу прекратить воровство детей! Давно планировала побег, но у меня не было союзников, а одной мне не справиться. Я ни разу не отходила от деревни дальше пятнадцати метров. И только для того, чтобы собрать нужных трав. Верховная ведьма догадывалась, наверное, что я все помню. А, может и нет… Не знаю. В общем, я кое-что прихватила, помимо метел. Это, конечно, друзей нам не прибавит в лице ведьм, но зато в пути пригодится.

Мара сняла с плеча маленькую кожаную котомку и вынула из нее что-то мелкое:

– У нас есть огонь, – девушка показала на ладони черный треугольный амулет с красным символом в виде креста. – Давайте разведем огонь и погреемся. Помогите собрать веточек, может, так и амулет найдется.

Ребята засуетились в поисках. Ветки собрали буквально за пару минут. Сложив все в ровную пирамиду, Мара под ветки подложила амулет и произнесла: «Олафа Смага». Ветки разом вспыхнули. Ребята от неожиданности отпрянули. Поняв, что все в порядке, все трое уселись вокруг костра отогреться и обсудить дальнейшие действия. Поиски амулета решили отложить минут на двадцать. Нужно было набраться сил.

– Мара, мы ведь даже не успели познакомится, – улыбнулся Фил.

– Даже как-то неудобно, – добавил Хан. – ты уже, наверное, поняла, как нас зовут. Я – Хан, а он – Фил.

Девушка засмеялась. Хотя можно было заметить, что ей ужасно неловко.

– Да уж. Сбежала с парнями, имен которых даже не знаю.

– Мара, что планируешь дальше делать? Ты пойдешь с нами дальше? – спросил Фил.

– Скажу честно, мне к Моревне идти не за чем. По началу, думала, что мы долетим до замка, я заберу одну метлу и амулет и пойду своей дорогой. Но сейчас, понимаю, что идти мне некуда, – девушка грустно опустила глаза, – я не навязываюсь…

– Ты же знаешь, что мы идем туда не по собственной воле. Нам подругу спасти нужно. И, если я правильно понимаю, то приключение предстоит не из приятных.