скачать книгу бесплатно
– Хочу тебя, – одними губами проговорила она, ускользая под душ.
– Я имею право не согласиться? – запрокинув голову, я пытался рассмотреть обнажённое тело Феникса, увидев только лишь татуированные крылья на спине.
Ада передёрнула плечами. Если бы я нашёл в себе силы сказать “нет”… Но так нельзя. Иначе проклятие сожрёт меня полностью, поглотит мозг, сотрёт все мысли, кроме одной, уничтожит образы, кроме одного, превратит в похотливого робота-преследователя. Идиотская фраза про “выпустить пар” вдруг приобрела вполне разумный оттенок, и я, сбросив полотенце, добрался до Феникса.
Медленно поднял её и провёл ладонями по мокрым бёдрам, остановившись на упругих ягодицах. Ада упиралась ладонями в стену, всем своим существом говоря об одном. И я не стал дожидаться чего-то большего, ибо боялся, что достаточно будет единственного прикосновения, чтобы всё закончить даже не начав. Внутри она оказалась безжизненно холодной, тогда как я непривычно полыхал. Нас обоих потревожила странная, нечеловеческая дрожь. Я не спешил, желая быть нежным. С каждым моим осторожным, а дальше – чуть более смелым – движением, она становилась теплее, мелодично постанывая на выдохе, призывно выгибаясь в пояснице, даря мне большую свободу. Под ладонями я чувствовал то её мягкую, возбужденную грудь, то напряжённый живот. Мои руки подчинялись невербальным указам Ады, а губы исследовали изящную шею, острые, худые плечи и великолепные рисунки на спине.
Несколько минут спустя она, уже не стесняясь, полностью отдалась мне и нашему маленькому акту баловства, иногда довольно откровенно и громко оповещая всех в квартире о своём наслаждении. Небольшая порция хулиганского адреналина едва кружила голову, и я забывал обо всём, кроме неистового желания продолжать до тех пор, пока Ада не стала бы молить остановиться.
Мы оба горели, неожиданно выровняв температурный баланс и уведя его в плюс настолько сильно, что мне пришлось украдкой выкрутить горячую воду почти до нуля. И в этот момент ладошки птички Дена начали мерцать золотистым блеском. Это было так нежно, так трогательно, что я прижал её к себе ещё больше, чувствуя предательски подступившие к горлу слёзы. Дикость. Ноги Адочки чуть подогнулись, и лёгкая, нарастающая волна приторно-сладкой дрожи поднялась, накрыла нас и растворилась, оставив терпкое винное послевкусие.
– Саша… – дрожащим голосом позвала она.
– Я тут, моя огненная, – откликнулся я с диким желанием никуда и никогда её не отпускать.
– Откликнулось… Частичка, – Ада повернулась ко мне. В глазах вспыхивали огоньки, а ладони ещё хранили золотистые отблески.
– Частичка?
– Да… Не понимаю…
– Просто она через тебя, или ты через неё теперь почти моя сущность…
– Essentia… Назови меня. Как он назови!
Я только покачал головой. Это слишком сложно, слишком опасно. Это последний шаг. Дальше – пропасть.
– Саша!
– Боюсь.
– Ты не должен!
– Обещай мне, что завтра уйдёшь с приёма, если я дам знак. Обещай, что не станешь вмешиваться, если завяжется бой. Так хотел бы Денеб.
– Ладно, – чуть помявшись ответила Ада.
– Вот и умница… Лапушка.
От благодарного, болезненного и тёмного, как далёкий космос, взгляда, во мне что-то оборвалось, закружилось, раздирая внутренности в клочья и застряло в сердце. Я провёл пальцем по её губам, спускаясь к шее, чуть приоткрывая рот, и поцеловал. Так долго и так осторожно, как только мог, превращая мгновение в вечность, слушая мелодию одинокой скрипки, звучащей в моей голове.
Ухаживать за ней оказалось неожиданно приятно: вытереть волосы полотенцем, накинуть на плечи халат, аккуратно завязав пояс изящным узлом. Кажется, я начал понимать Льё и его желание быть рядом с этой женщиной, чувствуя её силу и слабость. Денебу нереально повезло оказаться настоящей парой для Ады. То, что она могла дать всем нам не шло ни в какое сравнение с тем, что давали ей мы.
Мы.
Похоже, я смирился. В этих отношениях нас теперь было четверо. И интуитивно я понимал, что никого больше не будет. Как четырёхтактные размеры, в которых можно писать лирические песни, бодрые марши или виртуозные этюды. Она, Ада, объединила нас, экзистенциалистов и сущность. Ради чего? Я чуть призадумался и тут же нашёл ответ. Ради частички. То есть, ради будущего сообществ. Другого будущего.
– Эй, – окликнула меня Феникс, прижимаясь всем телом со спины, пока я, оказывается, тупо пялился в зеркало, не видя перед собой ничего. – В каких облаках витаешь?
– Сам не знаю.
– Пора покидать наше временное убежище, поесть чего-нибудь и проверить, жив ли Якша.
Ада чуть рассмеялась, немного отрешённо и хладнокровно, будто бы речь шла не о живом существе. Я снова завернулся в полотенце, и мы вместе вышли в прохладу квартиры. Феникс сразу свернула в кухню, а мне пришлось пробираться в гостиную, готовясь принять на себя основной удар однозначно брезгливого взгляда Майи. Её я заметил сразу – бессмысленно перебирающей штору у окна. А вот Якша будто бы пропал, и только чуть присмотревшись, я с удивлением понял, что он лежит на полу между диваном и столиком.
– Что с ним? – спросил я больше у себя, чем у Майи, но она ответила глухим, злым голосом.
– Упал. Напился до умопомрачения и рухнул с дивана. Такого слона поднимать не собираюсь. Пока вы развлекались, мне пришлось наблюдать отвратительное падение человека. Во всех смыслах.
– Да уж, – я подошёл к своей сущности, проверил пульс. Слабый. Пусть спит. Так даже лучше.
– Я могла бы уйти отсюда пока вы там… Но я всё ещё здесь. Терплю ваши мерзости. Вопрос – зачем?
– Тебя никто не держит.
– Если бы вы мне дали гарантии безопасности…
– Что, прости? – обе руки пронзила случайная острая боль, погаснувшая через секунду, но я всё равно дернулся в сторону от Якши, задыхаясь.
– Гарантии!
– Завтра будут тебе гарантии. Может даже безопасность, – почувствовав невыносимое бессилие, я опустился в кресло. Холодно. С волос стекала вода, грудь ощутила слабое дуновение ветра, невесть откуда взявшегося в квартире, или мне только показалось. Ледяная Ада, обретающая физические признаки сущности, огненный я, экзистенциалист, напитанный кровью Феникса, – всё смешивалось, варилось, выжимало организм до последней капли. Сейчас я немного завидовал невменяемому сну Якши, пьяный угар которого позволял ничего не чувствовать и не понимать. Когда он придёт в себя, нас точно ждёт совсем непростой разговор. Или того хуже…
– Эй! – крикнула Майя почти мне в ухо. – Оглох что ли?!
– Не ори, дура! – я еле сдержался, чтобы… Не ударить? Да уж, я уже не тот… – Чего надо?
– Говорю, почему завтра?
– А… У нас встреча важная намечается. Ты, кстати, тоже приглашена. Так что очень советую найти что-нибудь приличное в местном гардеробе.
– Как меня это достало, – буркнула она, возвращаясь к окну. – Не собираюсь надевать ничего из того, что здесь есть.
– Тогда закажи что-нибудь, не тупи! И не беси меня.
Внезапно нашу перепалку прервал звонок моего телефона. Номер неизвестный. Я поднял трубку и тут же узнал звонившего. Начальник Московского архива. Чудесно.
– День добрый.
– Саша, здравствуй.
– Чем обязан?
– Получил приглашение.
– Отлично.
– Я приду. Но хотел предупредить, что Марсель уже в Москве. Заходил к нам за документами и Кодексом. Не помню, когда последний раз его извлекали из хранилища. Мы наслышаны о случившемся в Ярославле…
– И? – он темнил, и меня это жутко раздражало.
– Ты же знаешь, что до буферов информация доходит очень медленно и искаженно, но… Скажи, это передел сфер влияния?
– Нет. Это больше. Изменение концепции существования сообществ.
– То есть ты не хочешь занять место Марселя?
– Нет.
– А что тогда?
– Хочу правды. И другой системы. Хочу, чтобы Марсель и Арма ответили за себя и сообщества. Ответили за то, что случилось.
– Саша, ходят слухи, что ты предал их.
– Да. Это так. Но я не предал себя и лучшего экзистенциалиста.
– Кхм… Мне бы хотелось понимать, чем грозит завтрашняя встреча, – он глухо кашлянул и голос его дрогнул. Трус. Все они трусы, страшатся потерять насиженные места и принять даже минимальные изменения.
– Надеюсь, что ничем. Если у Марса хватит ума не затевать разборки в буфере. Если что, мой дорогой, я не рассчитываю ни на чью поддержку.
– Ты же знаешь, Саша… Я всегда готов встать с тобой рядом, но пока не понимаю, что происходит.
– Если бы Льё был жив, он бы без раздумий встал со мной плечом к плечу, точно так же, как сделал я для него. До завтра.
Не дожидаясь бессмысленного скользкого ответа, я повесил трубку. Значит, Марс здесь. Отлично. Завтрашний вечер обещал стать настоящим представлением. Но я был более чем уверен, что у моего теперь уже соперника, наверняка есть козыри, гаденькие сюрпризы и чёткая цель. И сила. Но вряд ли он догадывался о моих сумасшедших поступках и будет действовать исходя из понятия предательства. А если учитывать, что Якша с ним в сговоре, то ситуацию они будут выворачивать именно против меня. Давить на профессиональную несостоятельность, достанут из пыльных сундуков свидетельства моего прошлого депрессивного состояния, укажут на возможные ошибки, помешательства и приплетут проклятие экзистенциалистов. Не страшно. Я смогу с этим разобраться. И даже если нет, то запасные планы всегда спасают.
– Май, а тебя что, никто не ищет?
– Откуда мне знать. Телефон где-то потеряла.
– И молчала?
– Как будто тебя это волновало.
– Могла бы сказать, купили бы новый. Завтра, если что-то пойдёт не так, и я не смогу защитить вас, тебе придётся бежать. Скорее всего одной, Ада вероятнее прибьет тебя, чем станет помогать.
– Чего? – протянула она с нотками ужаса в голосе.
– Что слышала. Поэтому накидай мне список того, что тебе может понадобиться. Телефон там, что ещё? Одежда? Деньги и так будут.
– Господи… За что мне это всё. Ну за что? – шёпотом взмолилась она за моей спиной.
Да уж, повезло так повезло. У Льё были свои слабости и чаяния, жертвой которых эта когда-то милая девушка и пала. Надо будет завтра договориться с присутствующими о том, чтобы просто выжечь из её памяти всё лишнее и отпустить. Хватит жертв. Хватит смертей. Майя – просто человек, пусть им и остаётся. Дела сущностей, экзистенциалистов и Фениксов всегда касались только их, обходя людей стороной. Мы призваны своими силами помогать им, а не вредить. Этот принцип стоит использовать и для “серой мыши”.
Бросив взгляд на экран телефона, я вдруг понял, что совершенно потерялся во времени, а день, тем не менее, клонился к вечеру. Майя продолжала что-то бурчать себе под нос, Якша усиленно сопел в ков?р, а Ада… Ада. Пойти к ней хотелось нестерпимо, но тогда можно было бы забыть о ясном уме, который сейчас требовался всем нам.
Да, самый лучший выход – исказить Майю, отпустить её восвояси, логично объяснить неминуемую гибель Якши, и добиться от Марселя согласия на битву для разрешения спора и… И? Если он выйдет победителем, то в сообществах ничего не изменится. А если повез?т мне, то что тогда? Каков мой план? Доказать возможность благополучного взаимодействия сущностей с Фениксами? Экзистенциалистов с ними же? Рассказать о существовании частички? Чего я хочу? Что буду делать? Разве мне дадут спокойно уйти, бросить всё, разрушив? Арма – хитрая старуха. В случае поражения Марселя неизвестно, как она себя поведёт. И союзников у меня, пожалуй, слишком мало на данный момент. Но об этом никто не должен знать. Играть, так по-крупному.
– Саш! – крикнула с кухни Ада.
– Иду! – отозвался я. Хотел уже было выйти, как вспомнил о Майе и вывел её из глубокой задумчивости, протянув телефон. – Заказывай, что тебе надо. Карта привязана. Не стесняйся, иначе сам сделаю. Тогда точно будет и стыдно и страшно.
– Да пошёл ты, – огрызнулась она, и я мельком заглянув в её голову понял, что по неизвестной причине искажение разрасталось, подобно тлеющей бумаге, пожирая и очерняя личность Майи. Странно. Но подумать об этом стоит чуть позже. Сначала Ада.
На кухне расплескался уютный кофейный аромат, стол был занят большой миской салата, но Феникс стояла над плитой, подняв руки ладонями вверх, будто в молитве. Когда я зашёл, она оглянулась на меня с испугом в глазах.
– Что случилось? – её тревога передалась и мне, я быстро оказался рядом, взяв хрупкие руки Ады в свои.
– Смотри, – она кивнула вниз. – Я прихватила горячую сковороду, обожглась. Пять минут уже жду, когда пятно начнёт исчезать, но ничего не происходит!
– А должно? Насколько быстро раньше заживали раны?
– Такие мелкие почти моментально. И это ведь огонь, Саш! Это моя стихия.
– Сущности тоже довольно быстро заживляют свои мелкие раны, если помнить о том, что внутри тебя. Может… – я крепко задумался, пугать Аду не хотелось, но и оставить без внимания ситуацию тоже нельзя. – Может повлияло наше слияние? Организм перегружен и не справляется с регенерацией?
– Да уж. Я со всех сторон теперь уникальный случай. Так что ли? – она спрятала руки в карманы халата и уселась за стол.
– Выходит, что так. Ты, кстати, что из Денеба, что изо Льё – сделала уникальные случаи.
– И из тебя?
– Вроде как.
– Будешь есть? Я редко готовлю, считай этот день почти праздничным.
– Что отмечаем?
– Мою несостоявшуюся свадьбу, – мрачно изрекла Феникс.
– Ты собиралась замуж? Неужто за Дена?
– Не знаю. Это уже не важно, наверное. Ничего не важно, – она отпила кофе, осторожно положила салат в тарелку и придвинула ко мне. – Как-то Ден пошутил, что я его невеста, а потом всё так закрутилось… Я правда думала, что мы сможем быть вместе.
– Боль притупится, и потом ты будешь вспоминать всё, как сон. Это неизбежно. Слишком долго страдать наш мозг не позволяет.
– Я не хочу этого “потом”. Без Денеба… Безо Льё… Какой смысл, Саш?
Эти её слова острым лезвием задели моё сердце. Она оставляла место для тех, кого по-настоящему любила. И какими бы красивыми не показывались мне иллюзии, они оставались лишь иллюзиями. Быть подделкой, дешёвой репликой, играть роль замены. Для женщины. Как я вообще мог до такого дойти?
– Тогда и в мести нет смысла, – пожалуй, слишком резко ответил я. – За стеной валяется полуживой Якша, зудит искажённая Майя, Льё не вернуть. Ден ещё долго не сможет выбраться в тень и восстановить тело. Наша жизнь и будущее уже разрушены. Месть ничего не изменит, никого не вернёт и не сделает счастливым. Да и в наших с тобой маленьких радостях тоже нет смысла. Как и в моём присутствии здесь, – я не собирался говорить ничего такого, но слова сами собой срывались с губ. Лицо Ады мрачнело с каждой новой фразой. Я встал и, бросив на ходу, – увидимся завтра, – поспешил выйти из кухни.
Вслед мне не раздалось ни звука. Только гнетущая тишина. Оттолкнуть Аду сейчас значило или спасти её или потерять. Очередной выход моей трусости на сцену. Может быть Феникс передумает, со злости бросит идею мстить, и тогда я тоже смогу обо всём забыть, спрятаться ото всех, стать наконец-то самим собой. Признать нежелание бороться с Марселем оказалось труднее, чем я думал и больнее, чем ожидал. Корить себя за возвращение в Москву – логично, но встроенное мерило эгоизма говорило о том, что все мои действия оправданы, хотя бы эмоциями.
Бросить Аду. Оставить её разбираться с проблемами самостоятельно. Спасти себя. Не делать то, что заранее обречено на провал и действительно бессмысленно. Мерзко? Гадливо? Особенно после того, как мы почти завершили слияние. Да. Но если это единственный способ спасти нас? Птичка Дена не остановится ни перед чем, пойдет до конца. И, скорее всего, найдёт свою погибель. Чёткого плана мы не имеем, надеемся исключительно на разум присутствующих, на их гипотетическую поддержку. Но что, если вместо поддержки и небольшой битвы с Марселем, получим окончательный раскол в сообществах и полномасштабную войну? Стоит ли спускать такой снежный ком с горы? Я даже был не уверен, что стоило думать о сражении.
– Ну что? – спросил я у Майи, лишь бы не слышать тишину. – Заказала?
