скачать книгу бесплатно
– Может, у них что – то случилось, а Василиса не хочет говорить? Она всегда гордая была.
* * *
Василиса взяла в гардеробе свое легкое пальто. Оно уже было не по сезону, но не идти, же на встречу с подругами в старой шубе? Это еще хорошо, что шуба эта сохранилась, и ее не надо было выставлять на продажу. А то в чем бы она ходила? Василиса поежилась и специально перешла на другую сторону улицы, чтобы не проходить мимо окон, из которых ее могли бы увидеть подруги.
«Может, надо было все рассказать девчонкам. Не прятаться, не темнить, не придумывать больше историй о шикарной жизни. А честно сказать, мы потеряли все: работу, дом, положение, даже школу, в которую ходила Сашка, нам пришлось поменять. Нет! Все вернется, все будет хорошо. Всегда так было. Главное, мы все живы и здоровы, как сказала мама. Выберемся!»
Закутавшись в теплый шарф, Василиса заспешила в сторону метро.
Из дум о тайнах Василисы подруг вывел звонкий голос:
– А я смотрю и не верю своим глазам: все те же три девицы под окном! Как ходили друг за дружкой всю школу, так и продолжаете?
Возле столика стояла высокая яркая женщина в зеленом брючном костюме, роскошные рыжие волосы она отбросила за спину эффектным жестом. На ее длинной шее переливалось тусклым блеском дорогое украшение.
За соседними столиками народ притих и, не скрывая восхищенных взглядов, рассматривал красавицу.
– Сварова. Настя. – Выдохнула Таня.
– Ну, теперь уже не Сварова, а Сваровски, мама специально тогда нашу фамилию сократила, чтобы разговоров не было, но я рада, что меня еще можно узнать. Вас, впрочем, тоже. Танек, как была девочкой – ромашкой, так и осталась – кудряшки те же, толстая попка; а Светка всегда взмыленной активисткой носилась по школе. И сейчас собираешься кого – то спасать, я угадала? – Сварова рассмеялась так заразительно, что на нее с улыбкой снова воззрилось несколько человек. – А ваша прекрасная Василиса – вечно спешащая – уже упорхнула? Ничего не меняется.
Настасья уже сидела за их столиком и просматривала меню, предложенное бесшумным официантом.
– Ну, расскажите мне, что у вас нового? Мне все интересно.
«С каких пор тебя стала интересовать жизнь других?» – хотела спросить Света, но промолчала.
– Живем, – пожала плечами Таня, – общаемся вот.
– С кем живете? Где?
«Правильно Миша говорит – надо учиться говорить «Нет»! – с тоской подумала Таня. – Неужели человек сам не понимает, что нам и без нее хорошо? Хотя, это так невежливо. Ведь мы же учились в одном классе и, наверное, должны общаться более дружелюбно».
– У нас у всех семьи. Я и Василиса живем недалеко от Питера, а Света сейчас приехала из тайги. Как Светик правильно называется ваш поселок?
– Неважно, – махнула рукой Светлана. – Настасья все равно не будет писать мне письма на точный адрес. Да у нас там и почты то нет.
– А как ты живешь, Настя? В прошлом году у нас был вечер встречи выпускников, многие из наших были. Двадцать лет все – таки.
– У меня были важные дела, никак не могла освободиться.
«Интересная беседа у нас получается: вопросы без ответов», – подумала Света.
– А как мой любимый Пупсик? Вы, девчонки что – нибудь о нем знаете? Академик или еще профессор? Ждет еще меня или мамочка женила его на сухой курице?
– Пупс, то есть, Миша, счастливо и давно женат на Тане.
– Да что вы?! И дети имеются?
«Как то она ненатурально удивилась? Наверняка уже все узнала, а тут спектакль разыгрывает», – насупилась Татьяна.
– Таня, ты просто обязана пригласить меня в гости. Безумно хочу увидеть, в какого мужчину превратился наш милый Пупсик!
Таня с тоской глядела на Сварову, подавляя в себе огромное желание, встать и уйти из этого ресторана.
«Учись говорить «нет», Таня. Это помогает сделать жить легче. Сейчас бы сказала этой Сваровски, что не имею никакого желания приглашать ее в свой дом, и жила бы себе дальше тихо и счастливо. А теперь как себя вести: назначить время и дату для радушного приема?»
Пауза затягивалась, положение спасла Света:
– Сейчас Таня принадлежит мне. Я вырвалась из своей семьи буквально на несколько дней и намерена злоупотребить всем имеющимся временем Татьяны. Так что, извините, госпожа Сваровски, аудиенция временно откладывается.
– Ну, что ж, девочки. Вы, как всегда, сами напрашиваетесь на неприятности, – легким тоном произнесла Настя.
– Мне показалось или ты нам угрожаешь? – удивилась Света.
– Решайте сами, вы уже достаточно взрослые.
С этими словами Сварова грациозно поднялась и, помахивая дорогой сумочкой, направилась к выходу.
– Свет, а что это сейчас было? – пробормотала Татьяна. – Но я тебе благодарна, что ты отшила ее. У меня не было никакого желания приглашать ее к себе домой и показывать Мишу. Помнишь же, как он сходил по ней с ума.
– Это было давно. И он же тогда тебя выбрал.
– Да, после того, как она решила, что Миша ей не нужен. Тогда какой – то знаменитый хоккеист переехал в соседнюю квартиру. Он уже был успешен и хорошо зарабатывал в своем хоккее, к тому же обладал прекрасной фигурой и лицом. Миша проигрывал ему по всем статьям. Вот она его и бортанула. А я явилась утешителем, которому звонили в любое время суток; жилеткой, в которую плакались; сотоварищем, с которым вместе выслеживали неверную возлюбленную.
– Я всего этого не знала, Тань, думала, что Мишка сам увидел в тебе женщину своей мечты. Оценил, так сказать…
– Я его к этому подвела, – грустно кивнула Таня. – И вот теперь появляется эта Сваровски, красивая как никогда, и желает вновь приблизить его к своей особе. Светик, я второго раунда не выдержу. Я уже не та. А Сварова стала еще лучше. Видела, как на нее все в зале смотрели? И Миша не тот, – грустно вздохнула Таня. – Мне кажется, ему со мной скучно уже.
– У вас крепкий, стабильный брак. Он уважаемый человек и ему не пристало кидаться во все тяжкие.
– Сейчас это никого не останавливает. Времена и нравы сильно поменялись.
– Опять тебе ерунда в голову полезла, Татьяна! Сегодняшний вечер мы посвящаем Михаилу. Пьянка переносится ближе к телу.
– Это куда?
– Это к тебе домой. Берем в магазине самое лучшее вино, каких нибудь закусок и к вам. Зажжешь свой камин, свечи и проведем вечер, развлекая твоего супруга.
– Ой, Светка, как ты здорово это придумала? А то я ему сегодня сказала, что поздно явлюсь, мне показалось, что Миша так загрустил. Сейчас обрадую его.
– Не радуй раньше времени, сюрприз будет. Сюрпризы всегда оживляют семейную жизнь!
– Ну, это смотря, какие, – пожала плечами Таня и набрала номер мужа. – Пупс, ты где?
Светка замахала руками и нахмурила брови.
– Дома? Скучаешь? Да, мы тут в ресторане с девочками… постараемся придти по – раньше. Целую, – дала отбой Таня и повернулась к подруге. – Сохранила я твой сюрприз, не волнуйся. А то он мог и на работе задержаться, раз меня дома нет. Не любит один сидеть.
* * *
К дому подъехали, когда ранний осенний вечер уже заставил зажечь фонари в поселке и на подъездных дорожках. Но окна оставались темными, и от этого дом казался неприветливым.
Татьяна лихо подкатила к крыльцу.
– Всегда восхищалась твоей манерой вождения. Водишь, как настоящий гонщик, – проговорила Светлана. – А я боюсь, что мне будет сложно после тайги ездить по городу. За три года нашего отсутствия, количество машин удвоилось, если не утроилось. А что окошки темные?
– Миша, наверное, в своем кабинете, это с другой стороны дома, – улыбнулась Таня и нажала на кнопку звонка.
Но прошли минуты, а к двери никто не подходил.
– Миша, ты где? – Таня набрала номер мужа. – Дома? А почему не открываешь дверь, мы у порога? Миша, алло! – Таня нахмурилась. – Дома у мамы?
– Твой муж до сих пор считает домом квартиру своих родителей? – удивилась Светлана.
– Да никогда он так не считал, – нахмурилась Таня, доставая ключи.
Светлана
А Свете вдруг стало так тоскливо и немедленно захотелось домой к Паше и детям. Где все понятно и просто, и все любят друг друга и радуются своим любимым. И с чего она взяла, что ей не хватает суеты большого города?
Они никогда за три года не расставались. И маленький Денис, родившийся там, в далеком поселке без названия, еще никогда не оставался без мамы и никуда не выезжал из тайги. И повзрослевшая Маришка, у которой не было настоящего первого сентября, и для нее только мама Света была и учителем и директором школы и воспитателем. Все жили вместе, потому, что папа уехал туда работать.
Света сначала приехала с Маришкой на одно лето, просто посмотреть, пока еще можно проехать по пыльным, не раскисшим от осенней непогоды дорогам. Наладить быт мужа и уехать обратно в шумный любимый город. Но позже, когда лето кончилось, все откладывала отъезд, переносила сроки, а потом поняла, что просто не сможет уехать от Павлика и никакие долгие телефонные разговоры и редкие приезды не заменят ей родных глаз и любимых рук.
Тогда ее отговаривали все: родители, друзья, родственники, даже Пашка, хотя она видела, что в глубине души он счастлив. Во всем их поселке нефтяников, только она и маленькая Маришка были представительницами женского пола. Павел и гордился и боялся за них.
Рабочие прилетали в поселок на вахтовые смены, а потом улетали домой, в свои города, где их поджидали семьи и друзья. Павел и еще несколько человек жили тут постоянно, пользуясь только отпусками. А их семейство даже в отпуск не летало. Света боялась, что маленький Дениска не перенесет долгого перелета и все ждала, когда он окрепнет и подрастет.
И вот в этом году семейство, наконец, покинуло свой медвежий угол, выбралось на большую землю.
Поводом послужила золотая свадьба родителей Павла, которых он нежно любил и не мог пропустить такого значимого события.
Собирались долго и мучительно.
– Паш, я тут одичала совсем. Не знаю, что брать с собой, во что люди одеваются, о чем говорят, что их сейчас интересует. Оказывается, я домоседка и мне ничего кроме моей семьи не надо. Мне даже менять в жизни ничего не хочется. Я полностью счастлива и самодостаточна. Только ты и дети, – вот все, что меня интересует и волнует в этой жизни. Я даже готова родить еще одного ребенка – таежника, только бы не выезжать из нашего поселка НХП – 128.
– Это у тебя птичий синдром, успокойся, родная. Ты у меня, как птичка, которая боится покидать свое гнездышко, опасаясь спускаться на землю. Но про третьего таежника мне нравится. Я давно об этом думал, но мне все казалось, что тебе и так тяжело одной с двумя детьми. Маришка еще на домашнем обучении…
– Я не одна, я с тобой. А потом, что тут еще делать? Любить и рожать здоровых детей. Экология то отличная!
– Ну, вот вернемся и вплотную займемся этим вопросом.
Света почувствовала, как к глазам подкатывают слезы. Воспоминания о семье сделали ее беззащитной.
Отпраздновав счастливое событие, Света отпросилась у семейства слетать в любимый город, навестить подруг, подобрать вариант для возможного переезда. Этот вопрос еще висел в воздухе, но об этом уже думали, говорили…
Счастливые бабушки с радостью остались с долгожданными внуками, Павел решил немного помочь родителям по хозяйству, и Света улетела одна.
Василиса
Василиса вышла с хмурой толпой из теплого метро и быстрым шагом пошла в сторону своего нового дома. Повторяя постоянно стучавшую в голове фразу: «С каждым днем моя жизнь становится все лучше и лучше. Я самая счастливая на этом свете. Мне все удается. Я все могу».
Вокруг были длинные девятиэтажные дома. Краска на фасадах давно облупилась, кое – где узкие окна рачительные хозяева заменили пластиковыми, и те, своей белизной, еще больше подчеркивали убогость дома.
Рядом с унылыми девятиэтажками стояли унылые пыльные машины.
Василиса ускорила шаг, подгоняемая холодным ветром.
«Ослепнуть бы, чтобы не видеть всего этого или умереть. Люди не должны так жить», – с отчаянием думала Василиса, каждый раз проходя по этой улице.
Но навстречу шли вполне довольные граждане. Они несли пакеты из дешевых магазинов, смеялись, садились в старые грязные машины, смотрели день и ночь телевизор, включив на полную громкость звук. Их не раздражали разбитые посылочные ящики в грязных подъездах, убогие дворы, где среди луж, ржавых труб и машин копошились дети.
При воспоминании о детях Василиса пошла еще быстрее…
Она никогда не жила такой жизнью. Их квартира была в центре Ленинграда, родители преподавали в Консерватории, и в их доме всегда звучала настоящая музыка. В гости часто приходили бывшие ученики, ставшие известными музыкантами.
Василиса росла в атмосфере добра, гармонии и уважения. Премьерные спектакли, поездки с родителями на международные конкурсы – их часто приглашали в жюри – где с ней здоровались такие люди, ради конкурса сменившие свои недосягаемые орбиты.
От всего этого кружилась голова, и хотелось летать там, высоко, вместе с ними.
Кирилл появился в ее жизни случайно. Подвез на своей иномарке до дома в слякотный день. Василиса совсем продрогла в тонких сапожках, ожидая автобуса, и с радостью уселась в машину к незнакомому симпатичному парню с ямочками на щеках.
Кирилл оказался именно таким, каким должен быть настоящий мужчина: решительным, уверенным в своих силах, знающим, что все дела ему по плечу. Василисе было так спокойно и надежно с ним. Он так отличался от мальчиков из Консерватории, которые жили своими звуками музыки, мало что замечая вокруг.
К своим двадцати трем годам Кирилл уже имел собственный бизнес, машину и квартиру. Он жил будущими проектами, постоянно рассказывая о том, что собирается сделать, приобрести, купить. Василисе нравилась его уверенность, увлеченность делом.
Однажды он повез ее на берег Финского залива и сообщил, что скоро здесь будут возводить поселок элитного класса, и он мечтает в нем жить. Только во всех своих мечтах о будущем рядом с собой он видит Василису.
Это было такое своеобразное предложение руки и сердца, и Васька не раздумывая ни минуты, согласилась.
Войдя в провонявший кошками и капустой подъезд, Василиса поднялась на четвертый этаж, не рискуя воспользоваться лифтом. В квартире было темно и тоже пахло капустой.
Васька опустилась на детский стульчик и закрыла лицо руками.
– Мам, ты мне принесла пирожное? – к ней подошел маленький Ваня и пытливо взглянул в глаза.
– Нет, мой хороший, сегодня там пирожных не давали.
– Ну, ты же обещала, я ждал.
– Прости, давай мы с тобой завтра сходим в кафе, и ты выберешь, что захочешь сам? – Василиса прижала мальчика к себе. – А почему ты сидишь в темноте?
– Я смотрел в окно на машинки и ждал тебя.
Только маленький Ваня стойко перенес их падение. Все остальные находились в непроходящем унынии. Старшая Саша, даже не разговаривала несколько месяцев от стресса. Потом объявила всем бойкот, перестала общаться со всеми, включая родственников и друзей.
А Кирилл, потеряв все, стал пить, не обращая внимания на жену и детей. Василиса осталась один на один со всеми проблемами, которые сначала казались ей неразрешимыми. Она не знала, как платить за квартиру, сколько стоят продукты, как приготовить обед, стирать белье. Все это делали за нее многочисленные помощники, а она даже не вникала. Даже трехлетнего Ваню, Василиса не знала, как одеть и чем занять.
