Саша

– Да, Саша, меня нет, ты сам меня придумал, – наконец нарушил молчание Вася.

– Нет, – с болью в голосе, от которой захватывает сердце, сказал Саша.

– К сожалению, это так, тебе проще придумывать людей, чем общаться с ними.

Лида наблюдала за тем, как Саша сам с собой разговаривал, отчего испытывала настолько сильный ужас, что не могла сказать ни слова, ни пошевелиться.

– Но почему именно я? Почему именно со мной приключилась такая херня? – спросил Саша, ничего не понимая.

– Потому что ты так захотел, потому что так легче жить, жить в своём мире, – ответил Вася.

– Прости, я – сумасшедший, – извинился Саша и потерял сознание.

Часть 2

Глава 1

Мне 30 лет, я занимаюсь журналистикой всю свою взрослую жизнь и хочу сказать, что у меня очень хорошо получается. Месяц назад я приехал в Железногорск. Мне очень хотелось побывать в Кавказских горах, в одиночку, увидеть настолько красивые пейзажи, словно они рукотворны графическим дизайнером для фантазийной игры. Для меня посещение гористой местности не является диковинкой, я уже бывал в Уральских горах по долгу службы год назад, хорошо, что тогда светило солнце и зеленела трава, ненавижу холод, и мне там очень понравилось, испытал новые ощущения, которые я хотел усилить более высокими массивами. И вот, лето, я взял отпуск, который очень сильно мне необходим и из которого я не вышел до сих пор. Я работаю частным журналистом и мне пришлось из любопытства, которое я порой просто проклинаю, заняться неким расследованием, словно я частный сыщик. Нам, независимым журналистам, приходится быть этими самыми детективами, иначе не добудешь нужной информации для такой необходимой для нас сенсации. К сожалению, новости мы приносим негативные, потому что только они вызывают бурю эмоций, да и скрываются только тёмные делишки, мало кто будет прятать под плащом то, что помогает бедным и обездоленным. Последнее дело было связано с расследованием убийств, как оказалось совершаемые одним маньяком, дела которого тщательно зашивались кое-какими нехорошими человечками. Это дело слишком нашумевшее, вы и так всё прекрасно знаете, я не хочу вспоминать эти ужасные кадры растерзанных тел, с меня этого хватит, смотреть на ужасы, что творят люди, думаю вообще забросить исследовательскую журналистику и писать только книги про сказочных единорогов, спасающих весь мир от тоски и грусти, и никаких больше убийств!

С этими мыслями я собрал красно-чёрный походный рюкзак, приехал на такси в аэропорт, недолгий перелёт из Москвы, и вот я очутился в Железногорске. В этом прекраснейшем городе я пробыл всего один и спозаранку двинулся в путь-дорогу пешком по краю пыльной не асфальтированной дороги. Я ступал по короткой ярко зелёной травке и смотрел по сторонам, дивясь природному спокойствию и великолепию после огромной сжатой Москвы: дорога протекала между большими горами, расположенными не далеко друг от друг без снежных вершин и склоны были так покрыты растительностью, словно камни мхом в дождливый сезон.

Главным триггером моего позитивного настроения являлось небо, полностью заволоченное облаками и тучами, тем самым они образовывали пятнистый фон, на который очень долго можно было смотреть из-за разнообразности форм туч. И ветер, сильно завывающий и пытающийся у тебя украсть хоть какую-нибудь безделушку, также добавлял во мне радость к жизни. Ладно, скажу честно, просто я впервые за последние месяца 2 смог наконец-то побыть в одиночестве и спокойствии, да, нам журналистам тоже хочется побыть пару-тройку вечерков за чашкой кофе перед телевизором, смотря семейный романтичный фильм. Так, между гор, я шёл в гордом одиночестве часа 2, пока в дали ну замаячил одиноко ковыляющий мужчина, который, опираясь на трость, шагал в направлении горы Железной, куда хотел попасть и я. Шёл этот пилигрим медленно, куда медленнее чем я, потому что прихрамывал на правую ногу, поэтому через 15 минут ходьбы я смог рассмотреть его совсем близко и достаточно было негромко окликнуть его, чтобы он обратил на меня внимание. Одет странник был в просторные грубые зелёные штаны и такого же цвета куртку, поверх которой за спиной надет потрёпанный ранец.

– Добрый день, куда направляетесь? – громко спросил я странника, мне вдруг очень захотелось с ним поговорить. Путник обернулся на мой голос и не шевелился, пока я не подошёл к нему вплотную. Это был, судя по лицу, человек лет 35, крепкий, выше среднего роста, с тёмной бородой и светлыми короткими волосами на голове. Привлекали внимание его глаза, маленькие и узкие, и брови, из-за которых, когда опускалась голова, глаза смотрели исподлобья, хотя в эти моменты человек не злился. В целом, он был очень похож на меня, если бы не глаза и седина у висков, которая у путника совсем чуть-чуть занимала места.

– И вам добрый день, – сказал путник, неожиданно улыбнулся, обнажив ровные белые зубы. Улыбка была слабой, доброй, поэтому я сразу же успокоился, я имел опыт общения с маньяками, поэтому могу отличить обычного человека от психа. Ох уж эта профессиональная деформация, везде вижу какую-нибудь гадость.

– Как вам погода? Сегодня обещали, что не будет дождя, так что вам не придётся мокнуть, – задал я простой вопрос, чтобы начать беседу.

– Очень на это надеюсь, а то у меня палатки, – также просто ответил спутник, немного удивившись моей наблюдательности по поводу отсутствия у него палатки.

– Я направляюсь в сторону Железной горы, а вы куда? – опять спросил я, по привычке задавая вопросы.

– Да, я тоже держу туда путь.

– Тогда мы можем вместе к ней пойти, вместе безопаснее будет, тем более у меня есть палатка, так что со мной выгодно дружить, – я пошутил, чтобы немного прощупать человека на наличие чувства юмора у человека. Он с треском провалил экзамен, хоть бы из вежливости улыбнулся.

– Да, можно пойти вместе, – только ответил он, я понял, что разговаривать попутчик не собирается, поэтому оставил его в покое, такие люди не особенно любят говорить с посторонними людьми, навязыванием себя ты только испортишь с ними общение, точнее, то, что можно назвать общением.

Так мы молча прошли по дороге ещё час пока не заметили, что подходим к маленькому посёлку. Я предложил спутнику зайти в забегаловку подкрепиться и передохнуть. Он, немного подумав, согласился и мы вскоре уже сидели за столиком в местной столовке, которая была единственной в этом поселении, и ели щи с белым зачерствелым хлебом, свежий, видимо, ещё не испекли, но я не прихотлив, как и мой спутник, которого, как оказалось из нашего непродолжительного разговора, зовут Саша.

После обеда я с Александром посидел немного на деревянном крыльце заведения, после чего вновь двинулись крестовым походом на Железную гору. Местность изменилась, стали попадаться деревья и кустарники, которых до этого днём с огнём не сыщешь, слабее дул ветер. По пути нам попалась речушка, рядом с которой у перехода столпилась группа туристов с гидом-кавказцем, активно объясняющем, как перейти речку, найдя в ней мелководье. Мы подошли и слушали из любопытства, как с знаменитым акцентом говорил гид. Когда мне это надоело, я, уводя за собой попутчика, перешёл речку, не намочив ногу выше колена. Погода была тёплой, так что я не боялся простудится из-за мокрых кроссовок, это даже приятно, когда прохладно ступням, главное не зачерпнуть в обувь песок или пыль, мой спутник на это вообще никак не отреагировал, полная апатия. С кем я связался?

За речушкой наша тропинка сузилась, потому что ближе друг к другу стали находится каменистые возвышенности. Стало прохладнее, поэтому я надел куртку и пожалел о том, что намочил ноги, здесь, видимо, никогда тепло не бывает, пропали деревья, которые не могли расти на твёрдых почвах, изредка попадались кусты, одинокие, как корабли во время шторма.

Я посмотрел на свой навигатор в телефоне и он показал, что скоро мы очутимся у подножия интересующей нас горы.

– Скоро прибудем на место, – сказал я Александру.

– Хорошо… У тебя воды не будет, а то у меня горло пересохло, а свою бутылку забыл в трактире, – попросил Саша.

– Да, конечно, держи, – сказал я, доставая из бокового кармана бутылку с водой, к которой уже изрядно приложился.

Я опять взглянул в навигатор и понял, что не рассчитал время, и что добраться до горы мы не успеем из-за моего медлительного товарища, которого я из человеческого сочувствия не хотел бросать, поэтому предложил заночевать у удобного для этого места.

Не буду описывать как мы молча шагали по направлению к цели, скажу только, что мы остановились у подножия какой-то горы рядом с ветвистым дубом и успели зацепить взглядом до того, как полностью зашло солнце, Железную гору. Я устанавливал палатку, пока Саша разводил костёр.

Александр уселся на выступающий камень, который как-будто был только что в море, настолько гладка его поверхность, достал из своего ранца, который был гораздо меньше моего массивного походного рюкзака. Он достал из ранца контейнер, в котором находились макароны, нарезанный дольками огурец и кусочек отбивного мяса. Вилку он достал железную, хранящуюся в пластиковом пакете.

– Жена приготовила? – спросил я у Саши, прекрасно зная ответ.

– Что?

– Мясо так аппетитно выглядит, только жена так может готовить или я ошибаюсь? – опять спросил я даже немного вызывающе, чтобы немного поболтать.

– Что за стереотипы, что мужчина не может приготовить еду сам и очень хорошо? – спокойно звучал голос Александр и отправил в рот первую порцию макарон.

– Я согласен, что это стереотип, но всё же, согласитесь, наши женщины гораздо охотнее этим занимаются, им это даже нравится, в отличие от суровых мужчин, коим я вас представляю. Судя по вашей реакции, у вас нет жены или даже спутницы жизни? – спросил с утверждением я у спутника, думая, что нашёл словесную жилу моего временного рудника.

– Нет, Иван, нет, – глубоко вздохнув, произнёс Александр, отломил значительную часть мяса от кусочка отбивной и отправил в рот. Этим он спровоцировал меня рассказать вымышленную историю о том, что у меня была жена, от которой родился сын, но произошёл несчастный случай, погиб сын, и мы расстались, поэтому, чтобы пережить эту ситуацию, я отправился в поход на горы. К слову, у меня нет жены и детей и никогда не женился из-за своего кочевого образа жизни, что, впрочем, у меня не вызывает дискомфорта. Журналистика – дело для меня сложное и эпизодами неприятное, но жить без него я не могу.

– Что-то ты слишком грустную историю ты рассказал, но при этом не заметно было, чтобы во время нашего пути ты о чём-то переживал, – сказал Саша.

– Ну, знаешь, природа лечит душу, – сказал я как можно искренне, но понимал, что залез не в ту воду, надо было с самого начала играть одну роль.

– Возможно, – таким образом сказал Саша, что я понял, что он так не считает.

Так как моя затея с ложью провалилась, я решил сделать ход конём и сказал некое подобие правды:

– Признаюсь честно, я тебя не понимаю. Я многих встречал людей и по многим из них за 5 минут я мог сказать, что это за человек, и что он из себя представляет. Такого человека как ты, сложно прочитать и поэтому я хочу, чтобы ты рассказал о себе.

– Зачем тебе это надо? – настолько удивился попутчик, что даже перестал жевать.

– Дело в том, что я работаю журналистом и мне интересна твоя личность, а знания о таких людях, как ты, Саша, мне очень пригодятся для правильного понимания людей, с которыми я сталкиваюсь по долгу службы.

Александр минуты 3 обдумывал, глядя мне за плечо на вечные горы, погрузившиеся во мрак, затем произнёс:

– Ладно, я могу рассказать тебе о своей жизни, обычной человеческой жизни, которая тебе непонятно зачем нужна, – мне он был совсем не страшен. Я видел в фильмах и читал в книгах, что насильники иногда разговаривают с попавшимися в сети жертвами о своих преступлениях. Я оказался в такой мышеловке – вокруг ни души и один странный человек ни с того, ни с сего вдруг решил вывалить на меня всё, что накопилось внутри – опыт подсказывал мне, что Саша не маньяк, так как маньяки в настоящей жизни хорошо социально адаптированы, а про попутчика нельзя было так сказать, поэтому я поудобнее расположился на спальном мешке, держа в руках чашку горячего чая, который я предварительно заварил в термосе, и принялся слушать исповедь.

Глава 2

Александр Майтанов открыл глаза в 8 утра в воскресенье. Ему хотелось спать, обычно из-за работы он вставал в 7 утра, поэтому в выходной день он также из-за биологических часов пробудился в 8 утра, хотя находился в отпуске. Саша посмотрел на брюнетку, лежащую слева от него, которая полностью накрывшись белым одеялом лежала рядом с ним. Успокоившись, что всё на месте, он тут же отрубился.

Проснулся во второй раз Саша через 2 часа оттого, что красивая брюнетка в белом халате тормошила нашего сонного бедолагу, держа над головой последнюю меру – стакан с тёплой водой. Поблагодарив её и выпив воду, предназначенную для быстрого введения мужчины в боевую готовность, после игривых упрёков девушки Саша поднял туловище с постели, опустил ноги на паркетный тёмно-коричневый пол и потянулся, разглядывая новую только неделю назад полученную квартиру. Стены были оклеены розовыми флизелиновыми обоями. Рядом с кроватью, которая располагалась посередине комнаты, стоял антикварный шкафчик, украшенный рисунками в виде ваз с растениями, выполненными в традиционном китайском стиле. Он имел 2 горизонтальные дверцы, повыше места для закрытого хранения вещей и крышкой, между ними, имелась ниша, ограничивающаяся 4-мя колоннами, двумя параллельными крышками сверху и снизу и стенкой, соединяющей крышки. Сами колонки были искусно вырезаны изогнутой форме в виде драккаров. В открытом пространстве прохлаждались 2 тоненьких романа, 4-5 флаконов с увлажняющими жидкостями, тушь с палитрой, наручные серебряные часы, маленький красный кошелёчек и тарелка с недоеденным наполовину яблоком. На верхней крышке находились зеркальце в медной оправе, самую малость треснутой в самом её низу, и смартфон Саши, поставленной на зарядку. Комнату освещала лампочка, не запрятанная от людского взора за плафон.

Саша в одних трусах направился на кухню, минуя ещё одну комнату и коридор, к которому были прикреплены как крепостные к барину кухня и ванная. У самого входа на кухню стояла белая стиральная машинка, поверхность которой уже оккупировал порошки и контейнер с лекарствами. Немного поодаль от машинки уже в кухне располагался светло-коричневый лаком покрытый шкафчик, хранивший в своих недрах столовые приборы, кастрюли, сладости, в самом большом отделе урну. Рядом с этим шкафчиком находился другой шкаф из той же коллекции, в котором в целости и сохранности лежала остальная утварь и основной запас еды. Опрятная печка занимала пространство вблизи окна, нагревая чайник для господ.

Саша, зайдя на кухню, подошёл к столу, стащил из хлебницы булку и вернулся в спальню. В коридоре находился наспех поставленный холодильник, обокраденный Сашей на одну простую газированную воду, которую вместе с булкой поставил на круглый стол, на котором кроме еды ничего не было. Затем Саша подошёл к шкафу-купе и достал из него джинсы и футболку. Одевшись, Майтанов пошарился в другом письменном столе, расположенном в самом углу комнаты, ручки которого имели форму булавок, так что их было приятно трогать.

Не найдя документы в столе, Саша примостился к книжному шкафу, который тщательно 2 раза обыскал, затем той процедуре подвергся письменный стол, из-за чего разгневанный Саша крикнул, подходя к ванной:

– Юля, где ты сложила наши документы, мне нужна медстраховка?

– Я их оставила в спальне, – услышал сквозь шум льющейся воды Саша, – посмотри, где ящик, там на нижней полке должны лежать документы.

– Хорошо.

Саша вернулся в спальню и в китайском шкафчике действительно нашлась папка с документами. Он забрал булку с газировкой, оставив в заложниках у стола папку с документами, после чего приступил к утолению голода на кухне, параллельно смотря на телефоне любимое шоу.

– Нашёл папку? – спросила брюнетка, выходя из ванны и завязывая узел на поясе халата.

– Да, это было сложно, вот теперь заслуженно отдыхаю, я так устал.

– Давая я дам тебе силы, бедненький, – сказала Юля, улыбнувшись и поцеловав Сашу, который крепко её обнял, – ты совсем скоро уходишь, я забыла?

– Да, мне надо разобраться с медкомиссией, у меня на последнем анализе крови выявили проблемы, а это мне мешает для службы, так что придётся в госпиталь заглянуть.

– А тебя там точно ничего серьёзного нет? – спросила с тревогой в голосе Юля.

– Нет, если бы было всё плохо, я бы, во-первых, почувствовал это, во-вторых, со мной бы не продлили контракт.

– Домой тогда не смей возвращаться, если получишь новые болячки.

– Это не болезни, а супер способности.

– Не говори глупостей, – таким образом сказала девушка, чтобы парень понял, что ей нравится, что говорит он говорит.

– Ладно, – сказал Саша, демонстративно улыбнулся и уставился в телефон, за что подвергся яростному натиску.

– Ну всё, ты победила, мне скоро надо выходить, а то на приём к врачу не успею, – сказал Саша, отпуская руки девушки.

– Ладно, что приготовить к обеду?

– Я не смогу прийти на обед, я договорился с Мишей пойти в боулинг поиграть.

– Ну ты же обещал, что мы сегодня вечером пойдём гулять? – обиженно заявила Юля, зная, что когда Саша идёт гулять с своим другом Мишей, то это не кратковременное событие.

– Не переживай, пойдём вечером гулять, я не долго с ним буду играть в боулинг, – сказал Саша, закончив есть булку с маком, встал и направился в коридор, в котором помимо вешалки для верхней одежды лежали 2 распакованные коробки и 4 пары обуви.

– Я бы не волновалась, если бы ты не шёл с Мишей, после встреч с которым ты нередко возвращался пьяным домой, а я не люблю общаться с пьяными людьми, когда трезвая.

– Да там было всего 2 раза, на которых повод был значительный, я не мог не выпить за его здоровье. Ну всё, давай, до вечера.

– До вечера, – сказала Юля, поцеловала Сашу в губы и закрыла за ним дверь.

Глава 3

– Саша, готов на службу возвращаться после отпуска то? – спросил майор Захаров, толстый мужчина 50 лет, лысый в военной зелёной форме без наград и украшений на груди. Он, стоя за столом, смотрел в отчёт, поданный Александром Майтановым, который сообщал об медицинской ошибке при первоначальной экспертизы состава крови пациента.

– Так точно, товарищ майор, – отрапортовал одетый на гражданский манер Майтанов, находясь в стойке смирно.

– Да расслабься, садись, важные вещи мне тебе нужно сказать, – сказал Михаил Иванович, развалившись в кресле и указывая стул своему подопечному. Саша уселся напротив майора и немного занервничал, уж больно печальный вид имел его начальник.

– Мне на днях пришёл приказ, что тебя переводят в другую часть, – продолжил майор Захаров, барабаня пальцами по покрытому замшей столу, – в другой город. Я хотел тебя здесь оставить, но не в силах это сделать. Ты зарекомендовал себя с лучшей стороны, вот тебя и отправляют в город N.

– И когда мне надо будет отбыть? – спросил Саша грустным голосом. Дело в том, что он не хотел расставаться с товарищами, – и можно ли мне будет с девушкой уехать?

– В течение недели тебе сообщат, а девушке с собой нельзя будет забрать, – Михаил Иванович нервничал. Он встал из-за стола, достал из шкафа бутылку водки и две стопки, которые тут же наполнил до краев огненной водой и предложил одну из них Саше.

Майор Захарченко был одним из тех служак, которые видят в службе в армии помимо защиты Родины ещё и дружбу, братство, счастье, поэтому заботился о своих подчинённых и сильно к ним привязывался, много с военных требовал из любви, стараясь сделать их лучше.

– За здоровье.

– За здоровье, – согласился Саша и, чокнувшись стопкой, опорожнил в себя водку. – Вы меня, признаюсь честно, пугаете, что страшного может со мной произойти?

– Дело в том, что 146 часть – твоя будущая мать – может в скором времени мобилизоваться и отправится в страну Z, там намечается нешуточный конфликт, который только силой можно будет урегулировать.

– Мда, вечно там всякие войны идут, – согласился с командиром Саша, мрачнея в лице.

– Это я хотел тебе сказать… А нет, не всё, приходи послезавтра в субботу вечером попрощаться нормально со всеми, – протянул руку, чтобы попрощаться Михаил Иванович.

– Да, я обязательно приду, – сказал Майтанов, попрощался и вышел в коридор.

Саша негромко шагал по каменному полу, поглядывая на деревянные двустворчатые двери, на которых прикреплены золотого цвета таблички с названием отдела, человеком, заведующим отделом. Ему попадались по пути солдаты, люди в гражданском, коих было большое количество, от аутофобии бы никто не умер.

Саша прошёл коридор, дважды свернув налево, затем начал спускаться по широкой лестнице, у которой вместо обычной стены на лестничных площадках имелись толстые двуслойные стёкла, которые никак не прошибить человеку. Спустившись, Майтанов очутился у регистрационного пункта, находящегося возле входной двери. Саша показал свой пропуск проверяющему – молодому безбородому коротко стриженному солдату, который тщательно изучал документ, чтобы не ошибиться. Саша уже начал было злиться, но тут же получил обратно свой пропуск, поэтому с мыслями о словах майора вышел во двор. В нём располагались прямо у главного здания штаба – из которого только что вышел Майтанов – небольшая часовня, построенная самими военнослужащими, позади неё находилась площадь для обучения манёврам, построении. Перед церквушкой тянулась простенькая аллея с одиноко растущими липами. К ней примыкали стоящие друг напротив друга здания: главный штаб, спортивный зал, казармы, крытый полигон, кухня, ещё одни казармы. Вся площадь части была обнесена высокой 3-х метровой бетонной стеной с колючей проволокой на вершине. Въезд в двор был один и охранялся 4 дежурными, стоящими около шлагбаума с боевыми на руках. Саша подошёл к проверочному пункту – будке с человеком внутри – дал военному пропуск через окошко и, получив на разрешение, покинул территорию части.

Первым делом, Саша достал телефон, чтобы позвонить другу и выразить своё негодование. Как назло, абонент был вне зоны действия сети, поэтому Саша, предварительно вслух выругавшись, быстрым шагом отправился на остановку. Пока он шёл на неё к нему позвонили из организационно-мобилизационного центра управления и сообщили нашему Орфею, что ему необходимо явиться в 146 часть 17 июля, в понедельник, в расположение новой части.

Расстроенный Александр Юрьевич был бы и рад провалиться сквозь землю, да только и там военкомат достанет должника. Интересно, правда это не по теме, кто лучше выбивал бы долги – служащие призывной комиссии или коллекторы? От сего действа Майтанова спас звонок друга, которому Саша быстро всё поведал в 2 словах.

– Да, хреново, но что поделаешь, такова уж жизтя наша. Единственное, чем я могу тебе помочь – снять напряжение.

– Да-да, мне это очень надо.

– Я могу тебе предложить вместо боулинга сходить на хату к моему знакомому, там будет чай и девки, только у тебя девушка, а ты можешь не сдержаться, я знаю твоё настоящее нутро, плавали – знаем, – пытался для вида отговорить от своей же собственной затеи глухой голос Михаила Вейпиченко – лучший друг Александра Майтанова – с которым Саша познакомился в военном училище.

Майтанов поступил в училище после окончания 9-ого класса и, отполировав парту ещё 4 года, решил продолжить двигаться дальше по карьерной лестнице. Михаилу Вейпиченко – бойкому и задиристому мальцу-удальцу – не понравились отношения между военнослужащими разных званий, дедовщина, поэтому тот после 2-ого курса завершил обучающий процесс в училище, но общаться с Сашей не перестал, тем более жили в одном городе.

– Да всё будет нормально, не буду я изменять Юле, я тогда был свободен, – гримасничал Саша, так сильно ему хотелось отдохнуть, что не понравился стёб с стороны друга.

– Тогда давай сегодня попозже, часов в 7 у магазина «Магадан» (известный магазин в городе).

– Хорошо, до встречи.

Глава 4

Саша смотрел в окно маршрутки и наблюдал за плывущими тучами в душный вечер. Изредка пробивающиеся лучи солнца отражались от железных крыш домиков в «Октябре» – так называли местные жители район, в котором большинство домов были частными, а не обычные пятиэтажки, которые всё же присутствовали.

Майтанов вышел из маршрутки на остановке, находящейся рядом с объемными по площади, закрытыми в это время суток воротами, над которыми висела вывеска с надписью: «Бумажный комбинат». Саша проходил этот комбинат, идя по неровному, но чистому асфальтному тротуару, по бокам которого через бордюр росла трава и были посажены маленькие не мешавшие прохожим берёзки с хрупкими стволиками.

Найдя табличку на каменном заборе с названием интересовавшей его улицы, Александр свернул вправо в улочку и зашагал по ямистой землянистой просёлочной дороге, аккуратно выбирая путь, обходя лужи. Так он двигался между дворов, ограждённых самыми разнообразными заборами, из-за которых периодически слышал лай в свою сторону от не слишком приветливых сторожей, и думал о том, что неплохо было бы самому иметь такой домик, глядя на двухэтажный с остроконечными формами дизайна фасада здания, которое выглядело совершенно безлюдно и не к месту среди маленьких, более скромных домиков.