Рождённые в горах. Звёзды помнят лица

«Это не конец. – Понимал он. – Сакс играет до последнего – до первой раны!»

После четырёх зим ежедневных тренировок Торгни выучил стратегию сестры. Когда она оставалась безоружна, в дело шли кулаки. Не прогадал он и в этот раз.

Сестра ладонью ударила по мечу брата, отбивая руку того подальше. Она намеревалась встать и прыгнуть на Торгни, чтобы свалить на землю и набить лицо кулаками.

«Проходили!» – радостно подумал парень.

Вместо того, чтобы возвращать клинок к шее сестры, Торгни прокрутил руку вместе с ним и, когда Сакс готовилась к прыжку, полоснул её по ноге.

– ДА! – с великим наслаждением проревел басом Торгни. – Наконец-то! Я победил!

– Не обольщайся. – Скривилась сестра. – Увидел бы отец твои вертушки, палкой бы побил. Ни один воин так не делает.

– А мне всё равно, как делают, а как нет. Эффект есть? Есть. Победа моя? Моя! – Торгни протёр клинок тряпицей от стекающей по нему капли крови и убрал его в ножны. Послышался приятный щелчок, когда меч полностью зашёл в них. Парень протянул руку сестре. – Вставай давай.

– Обойдусь. – Отбив ладонь брата, Сакс встала на ноги и пошла искать клинки в сухой траве.

– Так, я бы предложил перерыв на чай, но ты сегодня злюка, поэтому я пойду без тебя. – И Торгни двинулся домой, пока сестра провожала его гневным взглядом.

В избе парень быстро растопил печь и поставил на огонь котёл с водой, в который кинул трав из мешка – их мама собирала ещё летом. Пока комнату наполняли приятные ароматы, Торгни пододвинул стул к печи и присел на него. На улице стремительно холодало, хотелось погреться.

Руки сильно болели. Чтобы смягчать боль от ударов мечей, Торгни туго наматывал на ладони куски ткани и перевязывал их. Распутав их, он увидел несколько мозолей, многие из которых полопались. Он скривился и сглотнул подступившие слюни. Стоило сразу обработать это.

На столе стояла лодочка с холодной водой. Намочив тряпицу, которую Торгни нашёл в каком-то из множества шкафчиков, он стал протирать руки. Раны немного жгли, но, в целом, терпимо.

Никаких лекарственных трав у них дома не было, поэтому придётся повременить с лечением. Может, сходит-таки вечером к Рие. Заодно и синяк подлечит.

Вода в котле начала подниматься паром. Тогда Торгни снял его с огня и наполнил лодочку напитком. Найдя в очередном ящичке банку с мёдом, он не пожалел пяти ложек золотого блаженства. Ну чай же должен быть сладким!

В их семье никто не любил чай так же, как Торгни. Парень получал удовольствие от тёплого напитка. Особенно зимними и осенними вечерами. А сейчас ещё даже не темнело.

Полностью расслабившись, Торгни подул на чай, быстро облизнул губы и сделал несколько глотков, закончившихся тихим стоном наслаждения. Лишь синяк отвлекал от прекрасного.

* * *

Круз возвращался из леса, преследуя свой дар. Сегодня утром тот впервые проявил себя и засветился. Вспомнив слова человека из леса и сестры, мальчик сообразил, что сможет найти отца.

Он, все те годы, что ему ведали о содеянном драконами, не мог поверить в то, что существа, которых одновременно с этим восхваляли, могли убить папу. Поэтому, едва дар засиял, Круз крикнул ему:

– Отведи меня к драконам! Пожалуйста!

Дар метнулся на пол комнаты и устремился на верхний этаж. Круз не стал медлить и погнался за ним. Так он распахнул дверь, чуть не сбив Трюггви и унёсся в лес, где встретил Новобранца.

После разговора с драконом мальчик приуныл. Он-то думал, что его отец всё ещё жив. Наивно он лелеял надежды встретиться с ним однажды. И пусть все говорят, что он мёртв! Круз хотел, чтобы у него был отец. Абайсглед много рассказывал о том, как Тайвос проводит с ним время. Вроде, сегодня они должны впервые заниматься в кузнице.

А у Круза такого не было. И он мечтал о том, что, однажды, проснувшись с утра, почувствует на плече отцовскую ладонь. Но шли года, а этого так и не случалось. И вот в его руки попал дар! Но даже это не смогло ему помочь.

Единственной надеждой оставался Новобранец, пообещавший поговорить с драконами об этом. Но до встречи с ним оставалось аж четыре ночи! Слишком долго для ребёнка.

Вернувшись домой и никого в нём не застав, Круз спрятался в одеяло, где тихо заплакал по умершему отцу.

* * *

Риа проспала и подъём Солнца, и обед. Она сильно устала за последнее время, поэтому даже не поругалась на себя – не хватило сил.

Встав с постели и приведя себя в порядок, девушка поднялась на верхний этаж. Взяв со стола лодочку с водой, она сделала несколько долгих глотков. Разум понемногу прояснялся.

Риа взяла сумку и пошла к Эйве. В избе её встретило не то, что она ожидала увидеть: около окна сидел Трюггви, окружённый целой кучей свитков. Бумаги лежали всюду! И на полу, и на подоконнице, и на коленях друга!

Бьёрн и Эйва, как и прежде, безмятежно спали.

– Доброе утро! – Трюггви заметил вошедшую Рию. – Как спалось? Что снилось?

– Я-я… Доброе. – Кивнула Риа, пытаясь прийти в себя. Она сильно удивилась тому, что Трюггви оказался здесь. – Ничего не снилось. А ты тут что делаешь?

– Не рада меня видеть? – спросил парень, подойдя ближе.

– И правда, чего это я? Рада! Давай, рассказывай, что да как. Что произошло за утро, за что стоит переживать и как наши больные?

– И со мной всё хорошо. – Закатил глаза Трюггви. Риа смущённо улыбнулась. – Вроде, ничего плохого не случилось. Бьёрн просыпался. Выпил воду и заснул.

– А ты что делаешь? Тебе же нельзя читать эти свитки. – И тут она вспомнила, что теперь сама является травницей. – Ладно, неважно. Тебе можно.

Риа вздохнула и закрыла глаза. Она пыталась найти какую-либо помощь где-то там, за пределами реального, ибо не понимала, что ей делать. Да, новых проблем не появилось, но и старые никуда не исчезли. А она всё ещё не знает, как их решить.

Открыла глаза она от лёгкого прикосновения – Трюггви провёл ладонью по щеке. Он выглядел уставшим, но, тем не менее, в его глазах играл задорный огонёк.

– Я просмотрел почти все свитки в попытке найти какой-либо способ, чтобы вылечить Эйву. Пока тщетно. – Рассказал друг. А потом вспомнил о том, что ему рассказал с утра отец.

– Ого! Зачем же ты так? Я и сама могла справиться, а ты себя нагрузил.

«Хватит с нас секретов!» – подумал он.

– Ничего такого. Мне не сложно. – Трюггви вздохнул перед длительным рассказом. – С утра папа рассказал мне кое о чём…

По ходу повествования Риа удивлялась всё больше и больше с каждой минутой. А под конец даже заулыбалась.

– Ещё какая-то магия… И о ней написано в наших свитках! Трюггви, ты понимаешь, что это значит? Мы сможем стать ещё сильнее и противостоять демонам! Ты уже нашёл этот свиток?

– Нет, но осталось немного. – Трюггви порадовала реакция подруги. – Как только он окажется в моих руках, я начну учиться, если ты не против.

– Не против, конечно. Тем более, мне надо осваивать другие знания на случай… если Эйва не проснётся. А до того пытаться её вылечить. – Закивала Риа. – Поэтому, будет полезно перебрать все свитки.

С приходом Рии дело пошло быстрее. Вместе с Трюггви она просматривала бесчисленные свитки. Прошло больше часа, прежде чем на постели задёргалась Эйва.

Риа мгновенно подскочила и подбежала к ней. Старуха трясла руками. Её губы мелко шевелились. Когда Риа нагнулась к ним, то услышала лишь редкое:

– З… зс… си… з…

Эйва распахнула глаза и прямо-таки заглянула в душу к Рие.

– Очнулась! – но не успела девушка обрадоваться, как травница вновь сомкнула глаза и замолкла.

По спине проползла рука Трюггви. Парень старался утешить Рию. Они вновь вернулись к изучению свитков. Что ж, не в этот раз.

Уже через полчаса Трюггви стал коситься на Рию и смешно играть бровями.

– Что такое? – спросила она, когда заметила.

– Кушать хочется. – Признался Трюггви. – Надо нам передохнуть.

Риа спорить не стала. Она отложила очередной свиток и встала со стула. Сразу помчавшись сюда, девушка забыла позавтракать.

Решили заглянуть к Рататоск в пекарню, откуда доносились приятные ароматы. И Трюггви, и Риа выглядели очень сонно. А ведь им ещё предстояло провести свой первый Костёр!

Глава четвёртая.

Разлилась легенда по лесу.

До конца дня Риа с Трюггви только и занимались тем, что вычитывали свитки. Иногда просыпался Бьёрн и пил воду, после чего долго смотрел на подростков, прежде чем заснуть.

– Вечереет. – Вдруг произнёс Трюггви. – Пора Костёр проводить.

– Да, ты прав. – Кивнула Риа. – Разожжёшь его? А я пока легенду выберу и кое-что ещё сделаю.

Трюггви кивнул и вышел из избы. Тьма поглощала деревню со всех сторон. Даже скрываемые облаками звёзды не высились в небе. Взгляд парня упал на рощу. Сердечко сразу забилось чаще. Давно он не гулял по лесу. Да и сейчас особо не сможет. Разве что, пробежит немного по деревьям на самой окраине леса. В случае чего, он почувствует приближение демона.

* * *

Травница знала, какую историю хочет рассказать. Этот свиток она уже держала в руках сегодня. Первые строчки незаметно провели к последним. Читать было так же приятно, как и слушать в первый раз.

Быстро отыскав нужный свиток – из него торчал маленький янтарь на тонкой ниточке, – Риа проверила состояние Эйвы и Бьёрна, и устремилась к двери, но чуть не столкнулась лбом с мамой.

– Что ты тут делаешь? – удивилась Риа. – Уже пора собираться на Костёр.

– Вот именно! – Дэлл прошла внутрь избы, заперев за собой дверь. – Ты же понимаешь, что это твой первый Костёр?

– Само собой.

– И? – протянула Дэлл так, будто Риа что-то упускала. Но новая травница терялась в догадках и выжидающе смотрела на маму. Та сдалась. – Совсем традиций не помните! Садись давай, будем тебе заплетать цветущие косы!

Точно! Как Риа могла забыть!? Во время первого Костра совершается целый обряд!

– Как хорошо, что ты пришла так вовремя! – Риа уселась на деревянный стул, что протяжно заскрипел под ней, и расправила волосы, предоставляя маме возможность делать с ними всё, что нужно. – Только давай поторопимся.

– Не переживай, ещё не так поздно, как ты думаешь. Ночи становятся всё длиннее.

Дэлл подошла к дочке и приобняла её за шею. Её маленькая – всегда маленькая, как и для любого родителя – Риа теперь травница. Женщина не знала, что чувствовать. Прежде она сильно боялась этого, даже с Эйвой спорила. Все травницы неминуемо несчастны. Дэлл не хотела вновь видеть свою дочь опечаленной или, того хуже, мёртвой.

Ещё пару дней назад Риа сразилась с демонами, показав неимоверные способности в магии! Они до сих пор не обсуждали это, будто так оно и должно быть. На самом же деле, обе боялись сказать лишнего, обидеть, потерять связь. И потому обе молчали.

Но Дэлл надоедала эта недосказанность. Будто недомолвки отдаляли мать и дочь. Она намеревалась поговорить обо всём произошедшем прямо сейчас. Все эти традиции – лишь повод увидеться с дочкой.

Озабоченная своими страхами и ожиданиями, Дэлл позабыла о том, что она в этом мире не одна. Что её, пока что, кто-то любит. Вместо того, чтобы бессмысленно обижаться на дочь и пытаться её отговаривать, она решила помочь. Пусть это будет сложно ей самой, но её дочурка, её Риа должна быть счастлива!

Достав из наплечной сумки много тонких изумрудных ленточек и выложив их на стол, Дэлл начала играть с волосами Рии. Как когда-то в далёком прошлом…

– Они похожи на твою магию. – Заметила Дэлл. – Такие же красивые и изящные.

Риа сначала опешила. Но, придя в себя, улыбнулась. Ей сразу стало как-то легче, хотя прежде она свято верила в то, что подобный разговор не приведёт ни к чему хорошему.

– Рассказать тебе о магии? – Риа повернулась лицом к маме.

– Если ты этого хочешь, то я бы послушала. – Кивнула мама, встретившись взглядом с дочерью. Эти зелёные глаза. У Скутта были такие же. И их она тоже любила.

– Дело было пять зим тому назад… – уже заученная история полилась с уст Рии, пока Дэлл аккуратно вплетала в косы пляшущие ленты, что тянулись вдоль всей спины дочери.

Мама слушала Рию, совсем не перебивая её. Она так сильно устала от тишины, что наслаждалось каждым словом и смешком дочки. Она не смела останавливать волшебную речь.

– И вот теперь я должна как-то побороться с демонами, что рьяно хотят нас убить. Но у меня не получается пользоваться даром по своей воле, как могут Трюггви и Незнакомец. Он всегда сам действует. И, как правило, не в самый подходящий момент. – Риа закончила рассказ. Ей стало гораздо легче, будто дракон с плеч упал. Она не рассказала маме лишь одного, о чём не рассказывала вообще никому – где спрятано яйцо дракона.

– Всё началось так давно! – Дэлл не смогла сказать ничего другого. Она всё больше удивлялась с каждым новым поворотом истории. – Это всё так необычно. Понимать, что все эти вещи происходили прямо здесь, а я их не замечала. Это так ужасно!

– Почему, ужасно? – не поняла Риа.

– Я будто забыла о тебе и о Крузе. – Дэлл сглотнула подступивший ком. – Всё думала о том дне, когда не стало твоего отца. Я боялась потерять и тебя, и Круза, но ничего не делала для того, чтобы этого не случилось. Просто боялась. Мне так стыдно за себя!

Риа повернулась к маме и крепко обняла её. Последнюю косу Дэлл заплела давно, но мама с дочкой так и сидели, не решаясь встретиться взглядами после того, как всецело открыли друг другу души.

Риа бы хотела обойтись без слов, но пересилила себя и сказала с теплом:

– Я люблю тебя, и ты не должна бояться о том, что это изменится.

По щекам Дэлл потекли слёзы, впитываясь в рубаху при падении. Они обе желали и боялись этого. И вот оно случилось, а все страшные ожидания не оправдались, ведь они страшились одного и того же.

Смахнув последние слёзы, Дэлл посмотрела на дочку, положив руки ей на плечи.

– Это ещё не всё. – Сказала мама и поднялась со стула. Она прошла в соседнюю комнату, из которой спустилась на нижний этаж.

Риа последовала за ней, не понимая, что там может понадобиться маме. Дэлл стала рассматривать вещи в шкафах, а потом утвердительно кивнула. Нашла то, что искала.

Аккуратно взяв на руки одеяние, Дэлл повернулась к дочери и расправила белоснежную накидку. Серебристый мех, обрамляющий округлённые полы плаща, капюшон и длинные рукава, напоминал иней. Золотые узоры тянулись вдоль краёв ткани и полностью завершали вид накидки, добавляя плавности и нежности.

– Ого… – удивилась Риа, подходя ближе. Она потрогала мягкую ткань и мех, прошла пальцами по аккуратно вышитому узору и подняла глаза на маму. Та уверенно кивнула ей и протянула дочке накидку.

– Пусть твой первый Костёр пройдёт замечательно. – Дэлл поцеловала Рию в лоб и поспешила к Костру. Травница непременно должна подойти последней.

* * *

Разбежавшись, Трюггви запрыгнул на первое дерево и тут же побежал по ветвям, скрываясь в кронах.

Шедший к Рие в избу Торгни проводил взглядом парня.

– Вот это даёт! – удивился он вслух. Что-то отдалось в глубине души. Неужели, вот оно, его призвание?

От одной мысли о скорости и ветре в волосах Торгни расплылся в улыбке. Он сразу забыл всякую боль и стал бежать по земле за Трюггви. Когда тот спрыгнул с дерева и остановился только лишь для того, чтобы потянуться, Торгни прокричал:

– Трюггви, стой!

Парень обернулся и встретился взглядом с Торгни. Тот сильно запыхался, отчего часто дышал.

– Что такое? – спросил Трюггви.

– Как ты это вот… по деревьям! – Торгни остановился и согнулся в отдышке.

– Само собой получается. – Как ни в чём не бывало, ответил парень и продолжил путь. Торгни пошёл за ним.

– А можешь научить?

– Тебе зачем? В лесу сейчас небезопасно, чтобы ты или кто-либо другой там бродил.

– А тебе значит можно?

Трюггви обернулся на Торгни и выставил перед собой руку. Дар перетёк в ладонь, приняв форму сферы, а потом заплясав пламенем. Торгни округлил глаза.

– А мне есть, чем обороняться. – Сказал Трюггви. – Если все в лес побегут, то спасать вас придётся. А мне как-то, знаешь ли, и так не сладко живётся.

Торгни пропустил слова Трюггви мимо ушей. Его взгляд не сходил с дара. Он подошёл ближе и протянул руку к огоньку.

– Оно горячее? – спросил Торгни.

– Это всего лишь форма. Он тёплый, но не более того. – Трюггви пустил дар на землю. Проползая по траве, он извивался подобно змее. А алый свет от него падал на всё вокруг.

Дар по воле Трюггви взобрался на руку Торгни.

– Видишь, не горячий. – Трюггви протянул руку, отчего дар метнулся на своё место и перестал сиять.

– Вот это да! – Торгни не переставал удивляться тому, что делал Трюггви. – А что ещё ты можешь? Пламя извергать? Летать?

– Хватит меня смущать. – Отмахнулся Трюггви, продолжая путь. – Я знаю, что ты мастерски владеешь мечом. Твой отец всем об этом рассказывает. А я таким талантом не владею.

– Да что это, по сравнению с магией? – не унимался Торгни. – А если я тебя попрошу научить меня так же, как и ты по деревьям скакать, ты согласишься?

– Зачем это отличному охотнику? – всё ещё не понимал маг. Он упорно шёл на задание Рии и не хотел отвлекаться, хотя ему льстило внимание.

Перед парнями виднелось кольцо брёвен, посередине которого на пепельном покрове кучкой лежали свежие дрова. Трюггви подошёл к нему и присел на колени.

– Понимаешь, такое дело… не хочу я этого. – Признался Торгни. – Так решил отец, но не я. Не спорю, меч это здорово, но убивать животных, сидеть в лесу в засаде часами… Мне это не нравится. Я мог бы быть полезным в чём-то другом.

– У тебя нет огнива? – спросил Трюггви, на что Торгни отрицательно покачал головой. Около незажжённого Костра собирались жители деревни. – Значит, попробую кое-что.

Трюггви вновь призвал дар, тут же засиявший тёплым светом. Парень направил его в сердце кучи брёвен и приказал вертеться на одном месте. Как ветка об ветку. Он слышал, что так делали его предки. На его счастье, скоро показалась струйка дыма, переросшая в маленький огонёк. Истлел хворост, и вспыхнули дрова. Дар вернулся к владельцу.

– Я подумаю над твоим предложением. – Ответил Трюггви, поднявшись. Торгни всё это время стоял за его спиной. – После Костра подойди ко мне.

– Хорошо! – обрадовался Торгни и отошёл от Трюггви, заняв место на бревне.

Трюггви смог выдохнуть. Давно к нему не проявляли такого внимания. Между прочим, все жители смотрели на него. Все они видели его дар в деле. Ему нравилось, что можно больше не скрываться. Пропал страх быть застигнутым за магией.

Ещё его радовало, что родители до сих пор не поговорили с ним об этом должным образом. Не хотелось объясняться перед всеми и рассказывать историю с оленем десяток раз. Да и времени нет. Но, когда оно появится, он поговорит с родителями. Просто, не сейчас.

К Костру плавной походкой подходила Риа. Она сменила тканевую накидку на меховую. Подол плаща белой рекой раздвигал траву. Тонкие ноги нежно ступали по едва заснеженной земле, а волосы трепались на слабом ветре. По плечам Рии спускались тонкие косы, в которых переплетались зелёные ленты. Они прятались в длинных распущенных волосах. В руке она держала свиток, в котором жила история.

Трюггви засмотрелся на неё и приоткрыл рот. Такая грация и сила! От одного её взгляда у смотрящих рождалась уверенность в ней, как в травнице, и уважение, как к девушке.

«Вот это – Риа! – подумал Трюггви. – В ней не осталось и капли от Скутта!»

Когда Риа подошла совсем близко и замкнула кольцо, все встали со своих мест и приложили левые ладони тыльной стороной ко лбам, а правые возложили на сердца. Начинался первый Костёр новой травницы, и деревня, вспомнив былые традиции, приветствовала нового предводителя.

Риа, взяв края плаща, присела в поклоне и произнесла:

– Приветствую деревню викингов, как новая травница и впускаю в наш круг ночь, чтобы Костёр горел ярче! Чтобы стёрлись тени с сердец и помыслов наших до тех пор, пока я закрываю кольцо огненное! И надеюсь на то, что послушаете вы меня, да также и услышите.

– Мы слышим и слушаем тебя! – хором отозвалась деревня. Только голоса детей, повторяющих за взрослыми, немного отставали.

– И надеюсь на то, что сердца ваши отчистятся. – Продолжала Риа.

– Отчистятся! И да спадёт с них всякая тень! – вторили жители. Каждый убрал правую руку с груди и вытянул перед собой, принимая тепло Костра.

– И на то надеюсь, что разумы ваши отчистятся!

– Отчистятся! И да спадёт с них всякая тень! – повторили жители и убрали ладони со лба, вытянув и левые руки перед собой.

– И пусть ночь будет тёмной и холодной, Костёр согреет нас. – Закончила Риа и закрыла глаза.

– Да будет так! – закончила и деревня, тоже сомкнув глаза.

Тишину голосов заменил треск брёвен. Пламя металось в разные стороны, стараясь дотянуться до каждой ладони. Ходила легенда, что тот, по чьей ладони Костёр пробежит, знать бед в жизни не будет никогда.

Прошло несколько мгновений и все отпустили руки. Взявшись за ладони и образовав кольцо, жители покачивались подобно Костру. Риа села, а за ней цепочкой потянулась и вся деревня. Все открыли глаза.

Трюггви, как и любой другой из присутствующих, почувствовал некоторый трепет в душе. Всё плохое отошло на задний план.

– В этот вечер я хотела вновь дать жизнь истории, которая полюбилась мною ещё в детстве. – Риа открыла свиток и начала громко читать. Короткую тишину между словами дополнял треск огня. – «На бескрайних просторах полей, покрытых полотном цветов, стояла одна маленькая-маленькая избушка. Из трубы в небо поднимался дым, а из окон ночами лился свет от тусклой свечи.

Жил в той избушке один мужчина, готовящийся поседеть и отдаться земле через несколько зим. У него были добрые, но какие-то пустые глаза и светлая, но блеклая улыбка. Всегда с собой он носил заплечную сумку, в которой хранил семена цветков.

С утра он просыпался и завтракал мёдом, который пчёлы приносили ему ночью, выходил в поле и разбрасывал всюду семена. Цветы следили за ним точно за Солнцем и провожали удаляющуюся фигуру.

Когда семена в сумке заканчивались, мужчина спускался к земле и собирал новые. А вечером выпивал лодочку мёда, что нанесли ему за день пчёлы. День за днём, месяц за месяцем, зима за зимою.

Прошло больше пяти зим, заканчивались снега. Мужчина почувствовал, что чахнет и слабеет – не так далеко теперь летели семена, а приседать к земле становилось всё сложнее.

И решил он, что пришла его пара. Поздним вечером, не осушив лодочку со свежим мёдом, он вышел в поле и лёг на холодную землю. Цветы ласкали его листьями и бутонами. Мягко, нежно и тепло.

Сомкнув очи навсегда, он подумал о том, что прожил счастливую жизнь. По щеке его скатилась сладкая слеза и упала на землю.

Цветы укрыли собой мужчину, а на том месте, где упала его последняя слеза, выросло небольшое деревце, что каждую ночь плакало каплями мёда, из которых вырастали новые цветы.

Говорят, что и сейчас стоит избушка где-то в поле цветочном, рядом с нею растёт дерево, из трубы в крыше в небо поднимается дым, а лодочка с мёдом так и стоит на подоконнице. Говорят, что жив ещё тот мужичок, что он и есть то поле бескрайнее и вечно цветущее.»

Риа закончила и закрыла свиток. В старых традициях, подобно Эйве, она спросила:

– О чём эта история?

Долго думали жители, да так никто и не смог ответить внятно и уверенно. Трюггви долго думал над своим ответом, а когда идея пришла, резко обернулся к Рие.

– О любви к тем, кто близко и тем, кто заботится.

– Никто не хочет возразить? – спросила Риа. В ответ тишина. – Да будет так, Трюггви.

Парень улыбался, глядя на Рию. Она будто смыла с себя всю накопившуюся усталость и сбросила тяжесть. Как и Эйва когда-то. Не показывала своей слабости.

– Подошёл ещё один день к концу, небо улеглось в свою колыбель. Уже начинаются снега, поэтому завра я соберу охотников и отправлю в лес. По причине опасности, я пойду с вами для защиты от демонов. Больше, чем на день, мы не задержимся. – Говорила травница. – Старайтесь не выпускать детей на улицу или одевать их теплее, чтобы они не болели. Это всё, что я хотела рассказать.

Тайвос поднял ладонь, на что Риа кивнула ему. Он встал и отряхнул штанины от пыли.

– Если мы уйдём в лес, кто останется на защите деревни? У нас и так слабая оборона.

– Верно. – Кивнула Риа. – Но в деревне останется Трюггви и юные воины.

– Дети? – уточнил он.

– Да. – Вновь кивнула Риа. – Я тоже ещё ребёнок. Тем более, Дун хорошо натренировал своих детей для обороны, а Трюггви научился стрелять из лука.

– А как на счёт Незнакомца? – спросила Дэлл.

– Я попробую поговорить с ним. – Пообещала Риа, найдя эту идею отличной. – Будут ещё возражения?