Рождённые в горах. Звёзды помнят лица

– Не расскажу.

– Значит сама найду. У Круза как раз теперь дар пути есть. Проблем не составит!

– Да я позову Незнакомца, и мы тебя к стулу привяжем, чтобы в лес не ходила! – засмеялся Трюггви. Риа подхватила волны веселья.

– Ладно, так уж и быть. Подожду, пока ты не будешь уверен в том, что там нет демонов. – Согласилась Риа.

Небо начало светлеть, а луна касалась горизонта. Риа спрятала зевок в ладонь.

– Давай спать пойдём? – предложила она. – У меня такое чувство, будто я на себе трёх быков тащила от старой до новой деревни!

Трюггви согласился с ней. Они спустились на землю и пошли к дому Рии. Трюггви теперь боялся оставлять её без присмотра. Демоны ведь могут прятаться где угодно!

– Знаешь, тебе не обязательно провожать меня каждый раз. – У самой двери улыбнулась Риа.

– А тебе не обязательно мне об этом напоминать. – Не остался в долгу Трюггви. Он приблизился к Рие, взяв её ладони и, быстро поцеловав в щёку, прошептал: – Сладких снов тебе.

Покрасневшая Риа провожала парня удивлённым взглядом. Что это было? И почему ей это так понравилось?

Вопросы вместе с ней улеглись в постель и укутались под одеяло.

Зимний ветер печально пел сквозняками, напоминая о том, что скоро вся гора побелеет, и одним одеялом от холода тогда защититься не получится.

Глава вторая.

Рассвет нового дня.

Они с Рией разошлись ближе к рассвету. Трюггви сильно вымотался за прошедший день, поэтому, вернувшись домой, лёг в постель и сразу провалился в сон. Он не запомнил того, что ему снилось, но проснулся на утро парень вдохновлённым.

Вскочив с кровати, он поднялся на верхний этаж, стараясь не разбудить маму, пришедшую от Эйвы совсем поздно. На кухне стоял отец и разговаривал с Абайсгледом.

– Сынок, ты стал уже достаточно взрослым для того, чтобы постичь великое искусство! Сегодня я начну обучать тебя своему мастерству! – говорил Тайвос. – Мой дед мял металл, мой отец занимался этим, я стал их продолжением… И теперь настала твоя очередь!

– Ого! – глаза Абайсгледа просияли. – Мы будем ковать мечи и топоры!?

– Ну, почти! – отец радовался реакции младшего сына. Тут он заметил Трюггви. – Доброго утра, боец! Как самочувствие? Где ночью шастал?

– Откуда вы все знаете, что я ухожу по ночам? – рассмеялся Трюггви.

– Ты издеваешься? У нас двери скрипят подобно крику младенца! – заулыбался мужчина. – В прочем, ты уже достаточно взрослый, чтобы по ночам пропадать с Рией…

– Да-да, взрослый, умный, такой хороший! Как тебе повезло с сыном! – смеялся парень.

– А то! Ещё какую-то магию делаешь. А родному отцу и не рассказал. – Тайвос присел за стол. Трюггви подсел к нему. – Я ведь и сам в молодости магией увлекался. Да, были времена!

– Правда? – нахмурил брови Трюггви. – Ты никогда не рассказывал.

Тайвос улыбнулся. Какое счастье для отца – заинтересовать сына.

– Потому что ничего у меня не вышло. Просто детские шалости. – Отмахнулся Тайвос. Но крючок уже был закинут, и Трюггви потребовал продолжения. – То магия наших далёких предков. Я стащил у Эйвы свиток… Не смотри на меня так, я же потом его вернул!

– А потом ты называешь проказником меня! – весело негодовал Трюггви. Ему редко когда удавалось поговорить с отцом, да ещё так душевно. То Тайвос задерживался в кузне до самой ночи, то Трюггви не хотел слушать его завывания о том, какой из него кузнец получился бы.

Как хорошо, что Абайсглед вырос, и теперь папино внимание метнётся на младшего брата. Стало даже легче говорить с ним. Без этих его навязчивых идей. А может, мужчина проникся гордостью за сына, что спас деревню от нападения демонов?

– Ну а кто в молодости не проказничает? Жалко только, что многие взрослые забывают о том, что и сами были детьми. – Тайвос мимолётно погрузился в воспоминания, но продолжил рассказ, когда заметил на себе выжидающий взгляд Трюггви. – Ах да! В свитке том говорилось о магии рун. Я не многое понял, какие-то камушки, какие-то заклинания. После нескольких неудач я прекратил попытки. Я ещё тогда читал плохо, поэтому некоторых слов не понимал вовсе.

– Да уж, интересная у тебя была молодость. – Трюггви, на самом деле, немного разочаровался, ибо ничего дельного не узнал.

– Не то, что у тебя! – запротестовал Тайвос. – Вон, и магией владеешь, и демонов поборол, ещё и за девушкой ухаживаешь!

– Пап!

– Я могила. – Отец прикрыл рот ладонью.

– А вы с Рией целовались? – издевательски спросил Абайсглед, выглянув из-за спины отца.

Тайвос рассмеялся, что есть силы. Щёки Трюггви немного покраснели.

– Не шумите вы так, мама спит. – Сказал он. – Да и вообще, вам в кузню надо, а мне к Эйве.

– К Рие. – Поправил его братец.

– К ней тоже. – Не стал спорить Трюггви.

Он встал из-за стола, попрощался с отцом и братом и вышел на улицу. Солнце приятным рассветом ложилось на крыши домов. Немного подпорченные здания выглядели уныло. Но Трюггви увидел нескольких мужчин и парней, которые устраняли ущерб, нанесённый демонами. Деревня вновь оживала.

Обойдя несколько домов, парень дошёл до избы той самой. После вчерашнего разговора с Рией стало гораздо легче. Сердце больше не ныло, а кожа не бледнела.

Не успел он постучаться, из дома выбежал шустрый Круз, преследуя что-то на земле. Трюггви испуганно отшатнулся.

– Ты куда несёшься? – спросил он у брата Рии.

– Я гулять! – ответил Круз, даже не обернувшись.

Трюггви устало выдохнул и зашёл в избу. Не думал он о том, что станет с Крузом после того, как его выбрал дар пути. Он стал ещё энергичнее! Откуда в детях так много сил? Как бы он не забрёл, куда не надо…

– Есть кто дома? – парень заглянул на нижний этаж. Там он увидел спящую Рию.

Тихо ступая по скрипучим ступеням и половицам, Трюггви дошёл до постели девушки. Дэлл дремала в комнате по соседству. Она, как и Рататоск, вернулась домой поздно.

Парень присел на край постели и приложил прохладную ладонь к плечу Рии. Та медленно открыла глаза и зашевелилась.

– Уже пора вставать? – зевнула она.

– Ага, уже завтрак прошёл, а мы ещё ни в какую передрягу не попали!

– Ой, как это у нас так получилось? – удивилась Риа.

Она присела рядом с Трюггви. Отходя понемногу ото сна, Риа понимала, что сидеть так на месте вообще нельзя! Им столько всего сделать надо!

– Трюггви, ты чего сидишь? – она посмотрела на него ещё сонными глазами. – Нам же это, надо Калена искать там, яйцо высиживать…

Трюггви невольно умилился сонливости подруги. Он уже успел вообразить себе, как они вдвоём сидят на драконьем яйце, когда Риа положила голову ему на плечо. Трюггви решил, что оставит пока её досыпать. Всё-таки, ей больше досталось.

Уложив заботливо подругу, Трюггви покинул дом.

Он совсем забыл о Калене! Его так и не нашли, хотя прошла ночь. Как, должно быть, плохо Маррин.

Трюггви не оставалось ничего, кроме как двинутся к дому травницы. В лес его сейчас не сильно тянуло – он питал уверенность в том, что там прячутся полчища демонов. И как-то не хотелось в одиночестве сражаться с ними.

В доме у травницы, как и всегда, пахли (для Трюггви воняли) различные травы. Не хватало только светящихся искр и зелёного огня в печи для того, чтобы изба кричала: «Здесь живёт ведьма!»

Трюггви знал, что Эйва, несмотря на свою строгость и холодность, за всю свою жизнь не сделала ничего плохого. Она всегда хотела казаться сильной. Потому и слёз её никто не видел. А сейчас она лежала совсем безобидно и вызывала лишь жалость – ей бы это не понравилось.

Помимо Эйвы, в избе спал Бьёрн. Сначала Трюггви больше никого не заметил, но потом из-за угла комнаты выглянула Маррин. Несчастнее глаз парень никогда не видел. Зрачки словно почернели, а под глазами проявились морщины, кои ещё вчера не портили лицо женщины. Седина тонкими ручейками прорезала некогда чёрные волосы, а по щекам расползались следы от усохших слёз.

Трюггви не нашёл, что сказать ей в утешение, поэтому сделал то, что умел лучше всего – обнял. Маррин не смогла положить руки на плечи Трюггви, ведь в ней не осталось сил. Она тихо плакала Трюггви в плечо, пока тот старался утешить её одним своим теплом.

Он давно понял, что нет лекарства от печали лучше, чем объятия. Никакие слова не помогают также сильно, как теплота и поддержка.

– Их больше нет, Трюггви… Бьёрн не может говорить, а его глаза не узнают меня. Они у него всё время в ужасе. Мне кажется, он боится меня и вообще всего вокруг. А Кален… – Маррин снова разревелась. Трюггви нежно погладил её по спине, и тогда она продолжила. – А Кален пропал насовсем! Никто не видел его с самого утра!

– Мы обязательно найдём его. – Попытался успокоить женщину Трюггви. Ему было невыносимо смотреть на её боль.

– Не найдёте. Он никогда бы не ушёл по собственной воле. Я верю в это. Его кто-то уволок за собой. Надеюсь, этот выхлостень признается, когда его замучает совесть! И тогда я ему всё выскажу! Всё, что накопилось!

– Да-да, непременно расскажите. – Трюггви покивал, а сам испугался за женщину. Горе переросло в ненависть. – Вам стоит отоспаться. Сходите ко мне домой, лягте, а там и сон придёт.

Трюггви вспомнил, что дом Маррин пострадал больше других, ведь первый демон вторгся именно в него, притворившись Бьёрном.

– А я послежу за Бьёрном и позову вас в случае чего. – Закончил он.

– Правда? – эти глаза… Трюггви выворачивало изнутри от их несчастного вида. Он не мог смотреть на эту надежду, плавающую в реке отчаяния, подобно листу чинара.

– Да, не беспокойтесь.

Трюггви проводил Маррин. Она поморщилась, когда свет ударил в глаза. Парень подозвал Сэдрика и объяснил ему суть вещей.

– Вас понял. – Он отозвался с каким-то уважением, природу которого Трюггви не понял.

Сэдрик взял Маррин под локоть и повёл в нужном направлении.

Наконец Трюггви остался один в избе. Ну, условно один. На постелях всё также лежали Эйва и Бьёрн. Оба спали.

Парень подошёл к шкафу, в котором хранились свитки. Из них торчали разные вещи: красная лента, череп перепёлки, сухая веточка, лапка лягушки, камешек, нанизанный на тонкую нить… Перечислять можно было вечно – гора свитков высилась до самого потолка.

Трюггви решил, что, пока Риа спит, он изучит как можно больше информации, чтобы помочь ей в исцелении Эйвы. А заодно, после отцовского рассказа, он хотел отыскать свиток, в котором говорилось о магии рун.

Недолго думая, он взял свиток, лежащий поверх остальных. В нём рассказывалось о циклах роста трав: когда расцветают, когда их стоит собирать, когда имеют большую силу…

– Не то. – Он отложил пергамент на узкую подоконницу единственного окна в комнате и потянулся за новым. Так он отложил свыше семи свитков, то были сказки и ненужные вещи.

В одном пергаменте его встретил текст о животных с рисунками! Он сильно хотел взяться за него, но преодолел это желание.

«Не сейчас. Надо заняться делом!»

Поиски продолжались. Когда Трюггви просматривал очередной свиток, в постели зашевелился Бьёрн. Он продрал глаза и начал говорить на своём языке. Его мычания немного отвлекали от чтения, поэтому, как бы Трюггви не хотел, он отложил свиток и направился в кухню.

Наполнив маленькую лодочку прохладной водой, парень отнёс её мужчине. Бьёрн в несколько глотков осушил посудину, сильно намочив рубаху и шерстяную накидку. Ему это, похоже, не сильно мешало, ибо он прикрыл глаза и вернулся в мир снов.

Трюггви, отнеся лодочку на место, вернулся за дело. На подоконнице уже скопилось больше десятка свитков.

* * *

В темноте леса скрываться от посторонних глаз было легко. Он ещё никогда не отлетал от каньона на такое большое расстояние. Но сегодня его впервые освободили от обязанностей, и провести целый день там, внизу, ему не хотелось.

Родители стали бы расспрашивать о службе, а враги детства непременно напомнили бы о себе. И хоть они старались обходить Новобранца стороной, дракон знал, что за спиной шепчутся именно о нём.

Здесь никто из обидчиков не нашёл бы его, чему он не мог нарадоваться. Есть в этом невидимом мире место и для него!

На самом деле, он не хотел оставлять своих собратьев на поле боя, но, признаться, сильно устал. Ещё бы, сражаться с демонами больше трёх ночей без перерывов!

Чтобы не думать о том, что без него драконы-воины не справятся, Новобранец маневрировал под самыми кронами деревьев, сливаясь с ними благодаря болотному цвету чешуи. Иногда его слух привлекали разные шумы, но их источниками всегда оказывались мелкие звери.

Устав от вечных манёвров (а ветви чинаров раскидывались и постоянно переплетались), Новобранец прилёг на толстую ветвь, подложив под голову лапы. Издалека его можно было принять за мох.

Незаметно для себя, он задремал. Разбудил его новый шум. Непохожий на тот, что издают звери. Где-то поблизости шагал человек. Трава под его маленькими ногами приятно хрустела. Слышалось что-то ещё.

«Как от такого маленького создания может исходить столько шума?» – не понимал Новобранец.

Человек точно не замечал дракона в ветвях. Он вообще не поднимал глаз. Новобранец прислушался. Он почувствовал приятную вибрацию в воздухе – магию.

«А это уже интересно!»

Новобранец решил, что бояться ему нечего. Под ним ступал малюсенький человек, который, в случае чего, окажется бессильным против святого огня.

Дракон резко расправил крылья и спикировал к земле. Тогда шаги человека затихли.

«О, заметил!» – подумал Новобранец.

– Д-д-дракон! – человек упал на землю.

Приветствую тебя, зрячий человек. – Новобранец по голосу понял, что перед ним на траве лежит совсем ещё ребёнок.

– Ты говоришь со мной!

Ага, есть такое. Ты мне лучше расскажи, откуда у тебя вот это. – И Новобранец безошибочно указал острым когтём в точку, где лежал дар пути.

– М-мне светлячки дали. – Признался ребёнок. Он встал с земли и начал отряхиваться. – Ты не хочешь меня убить?

Зачем мне это? – удивился дракон.

– Моего отца убили драконы.

Ох… Сочувствую. – Новобранец не понимал, как такое могло произойти. Но он верил в то, что дети не умеют врать. Издеваются же они вполне искренно. – Какие такие светлячки тебе дар дракона передали?

– Оранжевые, они вели нас с сестрой, когда мы искали нашего друга в лесу. – Парень потерял всякий страх. Он помахал рукой перед драконом, дабы убедиться, что тот незрячий.

Ого! Это же, как в той самой легенде! Мне мама рассказывала в детстве!

– Я о светлячках много легенд слышал, у Эйвы их много.

О светлячках? Не, я про легенду о блуждающих дарах. Рассказать? – Новобранцу парнишка сразу понравился: не набрасывался с кулаками и не задирал, но и не боялся.

– Если тебе… вам не сложно. – Ответил парень.

Тогда слушай.

«После Старшего Брата родилось много драконов. Но долгое время никто из них не появлялся на свет с дарами. А потом случилось настоящее чудо! Сразу четыре драконёнка, способных к магии, пришли в этот мир!

Старший Брат обучал их искусству магии долгие зимы. Больше остальных отличался Лазурь, он управлялся с магией настолько искусно, что глаз не оторвать! Старший Брат уважал его за это. Остальная троица драконов сначала стремилась постичь магию так же, как это сделали они, но случилось ужасное, что заставило их усомниться.

Старший Брат, под действием собственных же чар, потерял всякий рассудок. Он начал делать странные вещи, а потом и вовсе исчез, унеся с собой в небытие могущественный первый дар! Лазурь долго и тщетно искал своего наставника, разбрасываясь магией во все стороны.

Его постигла та же участь, что и Старшего Брата. Когда дракон перестал ясно мыслить, оставшейся троице драконов ни осталось ничего, кроме как избавить Лазуря от мучений – убить.

Собравшись с силами, троица повергла Лазуря, а дар его перешёл к пленявшему своей красотой лебединому цветку. Увидев это, троица решила отречься от своих даров, пока с ними не случилось того же.

Изумруд передала свой дар жизни прекрасному человеку, которого встретила на горе. Тот пообещал хранить его с тёплой памятью о драконах и передавать его сыновьям своим.

Янтарь поручил дар пути стае светлячков, что каждый день накрывали собой гору.

Рубин передал свою магию действия животному, что всегда восхищало его – оленю, что блуждал по вершинам горы. В его глазах он видел отражение себя самого, поэтому доверился зверю.

Оставшиеся без даров, драконы зажили по иному. А блуждающие их дары искали себе достойных носителей в сотнях зим, прошедших с тех лет…»

Мальчик устал стоять, отчего под конец рассказа спустился на траву. Но, как только дракон закончил, человек подбежал к нему и стал задавать кучу вопросов:

– А когда это было? А ты с ними знаком? А они вообще ещё живы? А какому человеку передали дар?

Тише ты! Весь лес на уши поднимешь! Мне лишние свидетели не нужны. Понял?

– Понял. – Сглотнул мальчик и отшатнулся от дракона.

Хороший мальчик. – Новобранец потоптался на месте, разминая лапы. – Вижу, тебе легенда понравилась. И, как я понимаю, тебя выбрал какой-то дар. Верно?

– Дар пути. – Кивнул мальчик.

И куда путь-дорогу держишь?

– К драконьему миру. – Честно признался он.

Ну-ну-ну, зачем оно тебе надо? – Новобранец удивился. – Ты знаешь, что он очень глубоко под землёй?

– Драконы забрали моего отца. Но мама с сестрой часто говорят, что он ещё, может быть, жив. Мне хочется найти его. И теперь, когда у меня есть дар, я могу это сделать.

Боюсь, я не видел твоего папы в нашем мире.

«Не видел. Как смешно!» – подумал Новобранец. Но мальчик даже не усмехнулся.

– Да? – голос его наполнился грустью.

Боюсь, что да. Но, смею тебя заверить, драконы не убивают людей, и уж тем более не забирают их…

До этих слов Новобранец и думать забыл о Человеке в плаще, но теперь вспомнил о нём. Его ведь забрали, когда он произнёс Легенду о Драконах. Неужели мальчик перед ним – его сын?

Новобранец подался вперёд и вдохнул запах ребёнка. Нет, что-то не то. Потерявший имя давно не пах, как человек. Он потерял это вместе с прежним голосом и манерой поведения. Этого больше никак не узнать.

Должно быть, мать и сестра просто обманули этого ребёнка, побоявшись опозорить имя отца, погибшего как-нибудь нелепо. Почему-то Новобранец никогда не задумывался о том, что и у Человека в плаще могут быть дети.

Надо будет спросить об этом у тех, кто его забирал. Они явно видели многое.

– Но ведь моего папу забрали. – Мальчик загрустил.

А ты это видел или тебе так рассказали?

– Я… Мне об этом мама рассказывала.

«Всё ясно, он даже не видел этого», – с какой-то печалью подумал дракон. Он-то понадеялся, что сможет помочь Человеку в плаще найти воспоминания о прежней жизни.

Знаешь, мне надо возвращаться домой. Но ты не ходи больше сюда, я сам всё узнаю и расскажу тебе. Давай встретимся тут же через четыре ночи? – Новобранец не хотел осквернять драконий род смертью ребёнка. Попробовав спуститься в драконий мир… Там от него осталась бы лужица крови.

– Спасибо вам большое, дракон! – и, поддавшись эмоциям, мальчик обнял Новобранца за шею.

Меня называют Новобранцем. Не зови меня драконом. – Попросил он.

«Лягушонком, беспомощный Хлюпик!» – неожиданно отозвалось в голове.

– Хорошо. А я Круз, сын Скутта. – Представился мальчик и отстал от Новобранца.

Будем знакомы. – Ящер поклонился и, широко расправив крылья, пробился сквозь кроны деревьев, скрывшись в небе.

Глава третья.

Скрежет металла.

Для близнецов утро началось с восходом Солнца – их разбудил отец. Привыкшие к раннему подъёму, они, не продрав глаз, накинули одежды и поднялись завтракать.

– Торгни, ты как после вчерашнего? – спорил отец.

Сын, догнавший по росту Дуна в свои пятнадцать зим, с волосами цвета коры и древесными же глазами, в своей манере перед ответом коротко облизнул губы.

– Сакс перестаралась. Я всё ещё чувствую синяк. Особенно больно сидеть. Она молодец. – Парень привык к тому, что отец терпеть не может длинных предложений, поэтому всегда общался с ним короткими фразами.

– Рад, что наши тренировки не проходят даром. – Улыбнулся отец и посмотрел на дочь, сидящую рядом с братом. – Через год настанет ваш день дела всей жизни. Я уверен, вы будете готовы.

– Не сомневаюсь. – Кивнул Торгни и продолжил есть кашу с кусочками мяса.

– Выходите во двор и сражайтесь. Мне надо сходить по делам. Но к обеду вернусь. – Распорядился Дун. – Ваши клинки скоро совсем запылятся. Разомните их сегодня. Но только не убейте друг друга! А то, знаю я вас…

«Сходить по делам» означало застрять в кузне с Тайвосом и обсуждать разного рода оружие. А там и по лодочке эля махнуть.

Близнецы любили, когда отец уходил по делам, ибо ежедневные тренировки сильно выматывали. Как только драконы забрали лучшего охотника, отец понял, что надо брать дело в свои руки – в руки своих детей. Решил сделать из них превосходных воинов.

А когда случилась та напасть с Бьёрном и Каленом, тренировок стало ещё больше. Торгни иногда казалось, что длинный меч уже давно прирос к его кисти. Он не понимал, как Сакс может справляться с двумя клинками. Сестра родилась через пару секунд после него, она очень сильно болела, а теперь владеет оружием лучше него. Впрочем, это волновало Торгни не так сильно, как то, что синяк на заднице не давал спокойно сидеть.

На вчерашней тренировке, когда парень выбил локтём один меч из рук сестры и повалил её на землю, та проворно прокатилась у брата между ног и в последний момент полоснула деревянным мечом. Торгни тогда прикусил губы, чтобы не крикнуть от боли. Как хорошо, что в бою против друг друга они нечасто берут настоящие мечи. Иначе, от них живого места не осталось бы.

– Ты долго ещё? – сестра стояла у двери. Торгни не помнил, как она туда перебралась.

– Да-да, задумался немного. – Положив последние ложки каши в рот и оставив лодочку на столе, Торгни снял со стены свой меч и пошёл за сестрой.

Он всегда восхищался ножнами, которые ему и Сакс сделала мама. Она использовала самую прочную бычью кожу, чтобы они послужили долгие годы. Мало того, она вышила на красных ножнах золотистой нитью стаю драконов! Четверо ящеров опоясывали его меч.

Сам клинок поражал собой: сбалансирован идеально, изогнут так, чтобы хорошо получались и секущие, и колющие удары. Рукоятка прямо под его ладони. А вдоль самого лезвия выгравированы символы, означающие «Костёр в крови – берегитесь враги».

Сакс положила клинки на пенёк, а сама начала разминаться. При резких движениях её чернющие волосы охватывали лицо. Торгни последовал её примеру.

«Вот куда она так спешит? – не понимал он, принимаясь за разминку. – Так редко удаётся отдохнуть! Я бы лучше к Эйве… Рие заскочил. Чтобы излечила этот синяк!»

– Ты сегодня где-то далеко. – Заметила Сакс. – Не выспался?

Торгни иногда казалось, что сестре нравились эти тренировки, что она даже получает от них удовольствие. Сам парень такого наслаждения не испытывал. Он не хотел становиться воином. Но отца не переубедить.

– Тяжело выбрать позу для сна, когда болит, сама знаешь, что. – Ответил брат. – Может, передохнём немного? На травке поваляемся, в лес сходим?

Сакс нахмурилась. Хоть тренировки Торгни и не любил, зато выводить сестру – ещё как. А вот нечего синяки оставлять, пусть знает! Этот огонёк в её глазах не мог не пугать.

Что-то в этих вспыхивающих в бою чувствах нравилось Торгни. В такие моменты рука сама собой вытаскивала меч из ножен!

Сестра, подобно стреле, взяла в руки оба лезвия и направилась к брату. Сейчас она ему покажет!

Скрежет металла заполонил собой воздух. Клинки скрещивались каждое мгновение. Сакс немного гневалась на брата, поэтому действовала быстрее обычного.

– Отец старается ради деревни… – клинки встретились и пустили искры между лицами сражающихся. – А ты хочешь отдохнуть!

Торгни захотелось напомнить сестре, что сейчас отец занят неимоверно важными делами! Вместо этого он резко опустил меч и нагнулся. Сестра, с большим напором давившая на него, не смогла устоять на ногах и поддалась вперёд. Тогда Торгни, всё ещё сидя на коленях, рывком схватил сестру за ноги, отложив меч на землю, и повалил её.

В полёте Сакс обоими клинками пыталась задеть брата, но тот вовремя нашёл рукоятку меча и отбил оба удара. Вновь искры упали на землю.

Каждый удар противно отзывался в ладонях и плечах, отчего Торгни терял задор. Клинки Сакс выпали из рук и отлетели на несколько метров. Торгни встал и направил остриё к шее Сакс.