Мифы Поволжья. От Волчьего владыки и Мирового древа до культа змей и птицы счастья

Татьяна Муравьева

Мифы Поволжья. От Волчьего владыки и Мирового древа до культа змей и птицы счастья

Все права защищены.

Никакая часть данной книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме без письменного разрешения владельцев авторских прав.

© Татьяна Муравьева, 2023

© Оформление. ООО «Манн, Иванов и Фербер», 2023

* * *

IrinaSpiridonova / Shutterstock

Bukar, Mikhail / The National Library of Russia, 1872 // Wikimedia Commons

Введение

МИФ, МИФОЛОГИЧЕСКАЯ СКАЗКА, БЫЛИЧКА

В те времена, когда создавались и бытовали мифы, всё, о чем в них рассказывается, считалось безусловной истиной. Они воспринимались как свод знаний о мире и его законах, причем знания эти были сакральными, и обладали ими лишь избранные.

Со временем мифы утрачивают священную сущность, их воспринимают как особый жанр народного творчества и ценнейший источник для изучения эволюции мировоззрения всего человечества. Существует множество теорий, согласно которым мифы истолковываются как символическое изображение природных явлений или воспоминание о реальных исторических событиях, как магические тексты, сопровождавшие обряды, или отражение процессов, происходящих в человеческой психике… Но как бы то ни было сила эмоционального воздействия мифов на человека огромна. Мифологические образы заняли прочное место в мировой культуре, стали источником вдохновения для многих поэтов, художников, композиторов.

Степень сохранности мифов и возможность их изучения различна. Связано это с особенностями исторического развития каждого народа и временем, когда мифы начали фиксироваться в письменном виде. Например, древние греки сами записывали и систематизировали свои мифы, поэтому древнегреческая мифология дошла до нас в виде обширной, стройной и развитой системы со множеством законченных сюжетов и ярких персонажей. А мифы большинства современных европейских народов бытовали только в устной традиции, после принятия христианства они как пережитки язычества стали усердно искореняться, и сейчас их можно лишь частично реконструировать по косвенным данным.

Мифы народов Поволжья начали активно собирать и исследовать в XIX веке. К тому времени собственно мифология уже растворилась в сказках, быличках, обрядах, поверьях. Тем не менее эти «смежные жанры» дают достаточно полную картину мифологических представлений.

Сказки, в которых сохранились мифологические мотивы, обычно так и называют – «мифологические сказки». Среди их персонажей встречаются языческие божества, иногда – непосредственно в своем божественном обличье, чаще – завуалированно, но все же узнаваемо. Так, одинокая старуха, живущая в лесной избушке и подвергающая героя или героиню различным испытаниям, несомненно является богиней – хранительницей леса, а Водяной, пожелавший взять в жены девицу-красавицу, – божеством земных вод, требующим себе жертву.

Впрочем, Водяной может быть отнесен и к представителям особой «низшей мифологии», сказаний о духах стихийных сил и различных природных объектов (по мнению многих исследователей, почитание этих стихийных духов возникло раньше, чем поклонение богам).

Провести четкую границу между божествами и стихийными духами не всегда возможно. Так, божество воды является повелителем всех земных вод, а водяные духи обитают в каждом конкретном водоеме. Но их функции во многом совпадают, поэтому они часто выступают как взаимозаменяемые персонажи. Яркий пример тому – былина «Садко», в которой образ водяного духа, обитающего в Ильмень-озере, сливается с образом Морского царя – владыки всей водной стихии. Неоднозначны также образы «хозяек» или «матерей» различных стихийных сил – солнца, ветра, огня и т. д. Формально они должны быть отнесены к низшей мифологии, но фактически являются могущественными божествами, повелевающими этими стихийными силами.

О встречах с представителями низшей мифологии – лешими, водяными, домовыми и другими – повествуется в произведениях особого фольклорного жанра – быличках. Быличка – рассказ, претендующий на истинность описанных в нем событий. Как правило, героем былички является сам рассказчик или кто-то из его хороших знакомых: «Со мной вот был такой случай…», «С дядей моим было. Родной дядя, отцов брат…», «Сосед рассказывал мне как-то историю. Он, вообще-то, человек был несуеверный, грамотный…»

Мифологические мотивы нашли отражение также в календарных обрядах разных народов. Народный календарь отмечает наиболее важные явления, происходящие в природе в течение годового цикла: смену сезонов, увеличение и уменьшение продолжительности дня, изменение высоты солнца над горизонтом и т. д. Покровителями этих явлений почитаются определенные божества, поэтому календарные обряды обязательно включают в себя обряд поклонения богам, который иногда приобретает характер развернутого театрализованного представления.

Несмотря на разную степень сохранности мифов, совершенно очевидно, что в мифологиях разных народов очень много общего. Мифы народов Поволжья не являются исключением. Как и другие народы мира, жители Поволжья верили, что Вселенная была сотворена некой силой, которая может оставаться абстрактной, а может принимать облик Бога-творца. Причем у многих народов в мифе о сотворении мира встречается так называемый «бродячий сюжет», согласно которому у Бога-творца есть брат-антагонист, который также принимает участие в сотворении мира, но только все портит.

Как и все народы мира, народы Поволжья представляли себе Вселенную состоящей из трех ярусов: верхнего – небесного, в котором обитают боги, среднего – земного, в котором живут люди, и нижнего – подземного, куда уходят души умерших. Все три яруса закреплены вокруг Мировой оси, которая может представляться в виде Мировой горы или Мирового древа.

Мотив троечастности Вселенной отчетливо прослеживается в мифологических сказках народов Поволжья (впрочем, как и в сказках практически всех других народов). Сказочный герой поднимается на гору или забирается на высокое дерево и попадает в какое-то неведомое царство, где с ним происходят различные приключения; затем он падает или добровольно спускается в бездонную пропасть, глубокую яму или уходящую вглубь земли пещеру, подвергается там страшным опасностям, но, в конце концов, благополучно выбирается на землю. По сути, в таких сказках рассказывается о путешествии героя по мифологическому пространству: из среднего мира он попадает в верхний, затем в нижний и опять возвращается в средний.

Позолоченный барельеф на воротах Казанского кремля

Sergey Zuenok / Shutterstock

НАРОДЫ ПОВОЛЖЬЯ

К народам Поволжья относятся марийцы, удмурты, чуваши, татары, мордва, башкиры и калмыки. Марийцы, удмурты и мордва принадлежат к финно-угорской языковой группе, чуваши, башкиры и татары – к тюркской, калмыки – к монгольской.

Предки поволжских финно-угров, по мнению большинства исследователей, были исконным, автохтонным населением края.

Во второй половине VII века со стороны Приазовья в Среднее Поволжье пришли воинственные тюркоязычные племена протоболгар под предводительством своего вождя Котрага. Их родина – Великая Булгария – была разгромлена хазарами, поэтому им пришлось искать новые места обитания. Они обосновались в Поволжье и основали свое государство, получившее название Волжская Булгария. К X веку Волжская Булгария превратилась в могущественное и богатое государство, которое распространило свое влияние на обширные территории по Волге и Каме и обложило данью местное население. Однако, став данниками булгарских правителей, народы Поволжья получили и некоторые преимущества. Они могли свободно перемещаться по всей территории Волжской Булгарии, вести с ней торговлю, булгарские войска защищали их земли от набегов кочевников.

В 1236 году Волжская Булгария была разгромлена войсками татаро-монголов. Одно из булгарских племен – племя суваз – ушло на север и северо-запад, где смешалось с местным населением, положив начало чувашскому народу.

Разорив Волжскую Булгарию, татаро-монголы в декабре следующего, 1237 года, напали на Русь. Наступили страшные времена татаро-монгольского ига. Народы Поволжья стали данниками Золотой Орды, регулярно подвергаясь грабительским набегам.

В местном фольклоре сохранилось немало сказаний о героическом сопротивлении захватчикам, причем в легендах герои-богатыри часто приобретают черты мифологических героев, наделенных сверхъестественной силой и волшебным оружием.

В 1480 году татаро-монгольское иго было свергнуто, но к тому времени в результате распада Золотой Орды образовался ряд государств, в том числе Казанское ханство, которое продолжало жестокую политику золотоордынских ханов. Народы Поволжья по-прежнему платили дань, только теперь уже не Золотой Орде, а Казани, и подвергались разорению.

Казанцы совершали регулярные набеги и на русские земли, сжигали селенья, уводили в плен жителей. В 1552 году Иван Грозный предпринимает судьбоносный поход против Казани. Народы Поволжья приняли в этом походе активное участие. Предания о «Казанском взятии» широко распространены и у русских, и у народов Поволжья, причем каждый народ верит, что именно их национальные герои сыграли решающую роль в победе над Казанью.

После победы Казанское ханство было присоединено к Московскому государству. Казанские татары – потомки населения Казанского ханства – в настоящее время придерживаются двух версий своего происхождения: одни считают своими предками волжских булгар, другие – татаро-монголов.

После взятия Казани в состав Московского государства вошли и другие территории Среднего Поволжья. Об этих событиях также существует немало легенд, причем в легендах всех народов Поволжья особо подчеркивается, что это было не завоевание одного народа другим, а добровольный союз, основанный на равноправии и взаимной выгоде.

К народам Поволжья относятся также башкиры и калмыки, хотя они могут быть причислены и к народам Урала.

Этническая история башкир чрезвычайно сложна. По одной версии, их предками были тюркоязычные, по другой – угорские, родственные финно-уграм, племена. В формировании народа принимали участие многие этносы, в разные времена занимавшие территорию между Волгой и Уралом. Как и другие народы Поволжья, башкиры испытали влияние Волжской Булгарии, в период татаро-монгольского ига находились под властью Золотой Орды, позже – Казанского ханства, а после победы над Казанью вошли в состав Московского государства. В период владычества Золотой Орды башкиры приняли мусульманство, которое оказало значительное влияние на их мировоззрение, но все же не смогло уничтожить древние языческие верования.

Украшенный шейный платок, деталь национального костюма тюркоязычных народов

frantic00 / Shutterstock

Калмыки, в отличие от остальных народов, появились в Поволжье относительно поздно. Их предки – ойраты – изначально кочевали в северо-западных областях Китая, но в конце XVI века покинули места своего обитания, и часть их, дойдя до берегов Волги, в 1607 году приняла русское подданство. Тогда же, вероятно, возникло и название «калмыки», что, предположительно, означает «отделившиеся». Калмыки унаследовали от ойратов мусульманскую религию, но сохранили веру и в своих древних богов.

В отличие от башкир, калмыков и татар (которые также были мусульманами), другие народы Поволжья официально оставались язычниками вплоть до XVI–XVII веков, пока не начался процесс их христианизации. Однако новая вера в народном сознании легко соединилась со старой, ничуть ей не противореча. Земский врач и известный общественный деятель Н. И. Тезяков, занимавшийся исследованием быта и верований удмуртов, приводит такое высказывание старого язычника-удмурта: «Единый лучезарный Инмар, сотворив землю и разные народы, дал последним разные веры. Каждый поэтому народ должен беречь свою веру, если не желает прогневать Всемогущего творца».

Известно, что у марийцев языческие представления сохранялись не только в христианскую эпоху, но и в советские времена. Писатель и историк В. Б. Муравьев, много переводивший с марийского языка и хорошо знакомый с марийской культурой, отмечал: «Марийцы очень привержены к своей вере. Несмотря на христианизацию, имея иконы в жилище, ходя в церковь, в то же время они тайно устраивали моления по старинному обряду в рощах. О проблеме двоеверия писано много, но, по моим бытовым наблюдениям, марийцы не противопоставляют христианскую веру своей, хотя своя все-таки родней и ближе, поэтому, несмотря на запреты, память о ней сохранилась крепкая. В марийском краеведческом музее меня восхищали многочисленные, великолепные фотографии марийских языческих молений, и я удивлялся, как удалось до революции провести такие съемки. Но мой друг, марийский писатель и историк Ким Васин, объяснил, что эти съемки – послереволюционные. «Как объявили после революции, что теперь свобода, – рассказывал он, – то у нас поняли ее в том смысле, что теперь можно не ходить в церковь, и все стали открыто посещать молитвенные рощи. Вот тогда и были сделаны эти фотографии». Все это Ким Кириллович знал очень хорошо, он говорил, что его дед был картом – марийским жрецом, и в доверительных разговорах признавался, что гордится своим происхождением из рода национального марийского священства».

Резьба домовая. Фрагмент, кон. XIX в.

Национальный музей Республики Марий Эл имени Тимофея Евсеева

* * *

Книга «Мифы Поволжья» не является научным исследованием и не претендует на исчерпывающее освещение вопроса. Читатель, несомненно, заметит, что основной упор в ней сделан не на теоретические рассуждения, а на пересказ мифологических сюжетов. Это объясняется тем, что автор ставил перед собой задачу показать мифы прежде всего как часть народной культуры, произведения народного творчества, в которых отразились представления о продуманности мироустройства, красоте и гармонии Вселенной. Не случайно знаменитый фольклорист, крупнейший представитель русской мифологической школы А. Н. Афанасьев назвал свое фундаментальное исследование славянской мифологии «Поэтические воззрения славян на природу». Такое определение может быть отнесено к мифологическим представлениям самых разных народов, поскольку мифы, помимо прочих, заложенных в них смыслов, обязательно несут в себе эстетическое начало, отражают поэтическое восприятие мира, присущее человечеству с незапамятных времен. Автор надеется, что читатель, прочитав эту книгу, почувствует красоту, образность и поэзию мифов Поволжья.

Глава 1. Мифы и предания марийского народа

КУГУ ЮМО И КЕРЕМЕТ

В марийском мифе о сотворении мира рассказывается: в изначальные времена птица утка в своем небесном гнезде[1] снесла два яйца – и из них вылупились в образе братьев-селезней два бога – Кугу Юмо и Керемет, которые занялись обустройством мира.

Имя Кугу Юмо означает Большой, или Великий, бог. Марийцы почитали его как верховное божество. Керемет был его помощником и в то же время антагонистом.

Вылупившись из яиц, боги-селезни нырнули на дно Мирового океана, принесли в клювах по комочку земли и сотворили из нее земную твердь. Из той земли, что принес Кугу Юмо, получились широкие равнины с зелеными лугами, густыми лесами и полноводными реками, а из той, что принес Керемет, – крутые горы, топкие болота и непролазные овраги.

Затем Кугу Юмо сотворил человека, положил его сушиться на солнышке, а сам отправился на небо, чтобы принести ему душу. Тут появился зловредный Керемет и, желая подшутить над братом, оплевал человека. Кугу Юмо, увидев это, рассердился, но поленился отмывать человека, а просто вывернул его наизнанку, чистой стороной кверху. Поэтому люди имеют приятную наружность, но внутри у них таятся разные скверные нравственные качества и всевозможные болезни. (Подобная легенда известна и другим народам, но Дж. Дж. Фрэзер (1854–1941) в своей «Золотой ветви»[2] приводит ее именно как марийскую.)

Создав человека, Кугу Юмо сотворил также животных и птиц, дал им имена и назначил, кому чем дозволено питаться. Кроме того, он повелел всему живому раз в год находить себе пару, чтобы производить потомство. Самки животных согласились с таким порядком вещей, и только женщина возмутилась. Этот мифологический сюжет был записан в 1960-е годы, и рассказчик, вероятно привыкший к советской бюрократии, вкладывает в уста бога и женщины такой выразительный диалог: «Женщина тут расскандалилась, стала ругаться и жаловаться: “Почему, – говорит, – я должна один раз в год выходить замуж?” А бог Юмо ей отвечает: “Комиссия так решила, я ничего не могу изменить”. Женщина продолжала ругаться. Бог Юмо не стерпел и сказал: “Ну черт с тобой, валяй! Тебе не будет никаких норм! Бери для себя мужчину на всю жизнь”».

Таныгин Ю. И. Матрешка «Марийская свадьба», 1990 г.

Национальный музей Республики Марий Эл имени Тимофея Евсеева

Упорядочив жизнь на земле, Кугу Юмо ушел на небо. С тех пор Великий бог живет в своем небесном дворце и разъезжает по небу на колеснице, запряженной лосями. Созвездие Большой Медведицы марийцы называют созвездием Лося и видят в нем упряжку Кугу Юмо.

ВЕЛИКИЙ БОГ

В изначальные времена небо было совсем близко от земли. Но однажды какая-то женщина-неряха забросила на облако грязные пеленки своего младенца, и рассерженный Кугу Юмо поднял небо на недосягаемую высоту.

Великий бог редко показывается людям. Лишь один раз, чтобы напомнить о своем существовании, проплыл он над землей на облаке, играя на гуслях. Тем не менее марийцы хорошо осведомлены о жизни Великого бога на небесах.

Этнограф С. К. Кузнецов (1854–1913) в очерке «Черемисы. Быт и религиозные верования», опубликованном в 1880 году[3], пишет: «Они воображают, что их Юмо живет на небе в прекрасной избе, он такой же работник, как и они сами, и имеет огромные стада лошадей, коров и овец. Когда они идут на водопой из своих помещений, так переднего конца длинной вереницы давно уже не видать, а задний еще не вытянулся из небесных хлевов. Юмо со своею семьей постоянно на работе, как хороший мужик. Хозяйство его, по величине своей, требует неусыпного надзора и постоянных забот, что сильно отвлекает Юмо от земных попечений».

НЕБЕСНАЯ ДЕВА ЮМЫН УДЫР

У Кугу Юмо была дочь, прекрасная Юмын Удыр. Ее имя переводится как Небесная дева. Она – богиня-пряха, прядущая бесконечную серебряную нить, а ее веретено – та Великая ось, вокруг которой вращается все мироздание. Вероятно, в древнейших мифах Юмын Удыр была небесным божеством космического масштаба, но со временем ее образ приобретает более конкретные, человеческие черты.

В самом распространенном мифологическом сюжете она послушная дочь, помогающая отцу пасти его стадо. Поскольку на небе не растет трава, Кугу Юмо каждый день отправлял стадо на земные пастбища. Растворит Великий бог небо, посадит дочь на качели, спустит до самой земли. Встанет Юмын Удыр на землю и зовет: «Дох, дох, дох!» – скачут к ней с неба лошади, «Тпруна, тпруна!» – идут коровы, «Ста, ста, ста!» – бегут овцы. А вечером Кугу Юмо снова растворит небо, спустит качели и поднимет дочь вместе со стадом на небо.

Так пасла Юмын Удыр отцовское стадо и однажды повстречала красивого парня. Понравились они друг другу, и осталась дочь Великого бога жить на земле. Вышла замуж, нарожала детей. И от их потомства пошел марийский народ.

Марийский этнограф и просветитель XIX века С. А. Нурминский (1839–1914), впервые пересказавший эту легенду, заканчивает ее так: «Долго бог искал ее [дочь], не нашел… Через два года они пришли к отцу и сказали ему всю правду. Помирились, и на мировой был большой пир. Приданого бог дал много. С этих пор бог и стал знаком с людьми».

Егоров К. Ф. Картина «Марийка», нач. XX в.

Национальный музей Республики Марий Эл имени Тимофея Евсеева

ВРЕМЕНА ОНАРОВ

Изначальные времена в марийских преданиях часто называются временами онаров. Онары – великаны, жившие когда-то на Марийской земле. Вековые ели были онарам по пояс, Волга – по колено. По соседству с онарами жили марийцы: пахали землю, растили хлеб, охотились в лесу на зверя, ловили в Волге рыбу, но великаны долгое время их не замечали.

Как-то раз один крестьянин выкорчевал в лесу большой еловый пень. Тут налетела буря и понесла пень по воздуху. Угодил пень в глаз молодому онару. Потер онар глаз – пень не выходит. Пошел к своей матери, попросил ее вынуть соринку из глаза. Вынула мать соринку и сказала: «Раз попал тебе в глаз выкорчеванный пень, значит, живут где-то рядом люди». Ответил онар: «Может, и живут, да только я никогда их не видел». Мать велела: «Ты получше смотри – вот и увидишь».

Стал онар внимательно под ноги смотреть и наконец увидел: ползет по поляне букашка о шести ногах, а за ней тянется полоса взрытой земли. Пригляделся – а это крестьянин пашет свое поле.

Поднял онар крестьянина вместе с сохой и лошадью, поставил на ладонь. Смотрит, смеется. Потом говорит: «Отнесу-ка я эту диковинку матушке, пусть она тоже повеселится». Но мать сказала сыну: «Нехорошо ты поступил. Человек трудился, поле пахал, а ты оторвал его от работы. Отнеси его скорее назад и впредь никогда людей не обижай».

Послушался онар. Отнес мужика обратно на поле и с тех пор, как увидит человека – сторонкой обойдет, чтобы ненароком не затоптать.

Савельев В. Н. Панно «Онар», 1960–1970 гг.

Национальный музей Республики Марий Эл имени Тимофея Евсеева

Прошло время. Распахали крестьяне все лесные поляны, понастроили среди лесов селений. Огляделся онар – нет кругом прежнего простора. Обул он новые лапти и ушел далеко-далеко, за Каменные горы. По пути, возле речки Уржумки, присел отдохнуть, вытряхнул землю из лаптей, насыпал два высоких холма, которые люди до сих пор называют холмами онара.

В некоторых преданиях онары не противопоставляются людям, а выступают как предки марийцев. «В древности народ онар был крупный, многочисленный. Онары относились к марийскому же народу», – говорится в одном из них.

Сказания, подобные тем, что марийцы сложили об онарах, известны удмуртам, чувашам, эстонцам, белорусам и другим народам.

ПРЕДАНИЯ О НАРОДЕ ОВДА

К тем же изначальным временам, в которые жили онары, относятся предания о загадочном народе овда. Овды – дикие, пещерные люди огромного роста, покрытые шерстью. В марийской топонимике существует много названий, включающих в себя слово «овда»: овда-сола («деревня овды»), овда-корем («овраг овды») и др. Крупнейший исследователь марийского фольклора В. А. Акцорин (1930–1998) писал: «На наш взгляд, овда не вымышленный… образ, а название древнего охотничьего племени, населявшего леса междуречья Волго-Вятки… Из легенд известно, что у овды ступни были повернуты в обратную сторону… Можно предположить, что древние охотники-овды в целях успешной охоты пользовались обувью своеобразной формы».

Однако в ряде преданий овды предстают не предшественниками марийцев, а современниками, живущими параллельно с ними до сих пор (наиболее поздние былички о встречах с овдами были записаны в конце 1990-х годов).

Овды – вредоносные существа. Время от времени они похищают людей, преимущественно парней, и учат их пьянствовать, курить и распутничать. Вернувшись к людям, эти парни заражают приобретенными пороками окружающих, и таким образом человечество постепенно деградирует на радость злобным овдам.

Но иногда овды просят у людей помощи. Широко распространен сюжет о том, как муж овды приходит в деревню звать повивальную бабку к своей жене, которая не может разродиться, и, когда роды заканчиваются благополучно, щедро одаривает повитуху золотом. Часто овды являются в какой-нибудь дом в полночь и просят разрешения сыграть там свадьбу. Если им отказывают, они могут проклясть всю деревню, и ее население начинает – казалось бы, по естественным причинам – стремительно уменьшаться, и в конце концов в деревне не остается никого.

Согласно свидетельствам очевидцев, людям чаще показываются овды-женщины. У них длинные волосы и длинные груди, которые они забрасывают за спину. Овды говорят по-марийски, но песни поют на своем, непонятном людям, языке. Любители аномальных явлений полагают, что овды – разновидность снежного человека.