Несовершенство

– Отлично, – комментирует Лана. – Иди сюда. Сегодня ты должна сиять, как в ту ночь, когда вы впервые встретились.

Сажусь на пуфик у зеркала. В ту ночь мне и правда хотелось сиять. Я чувствовала себя счастливой и непобедимой. Бормочу нерешительно:

– Нелегко сиять, когда утром в твоей квартире был обыск.

– Я уверена, ты сумеешь, – убеждает она и командует: – Закрой глаза.

Послушно опускаю веки и стараюсь настроить себя на нужный лад, пока она колдует над моим лицом. Ощущаю, как кожи легко касаются спонжи, кисточки и щёточки. Щекочут невесомыми крыльями невидимых бабочек. Стараюсь думать о хорошем.

Зато это платье и правда мне идёт. Зато я встречаюсь с Алексом, почти по-настоящему. Зато я не в изоляторе, а это уже, маленькая победа.

– Подожди, не открывай. – Закончив с лицом, Лана принимается за волосы. – Посмотришь всё и сразу.

Теперь тёплые от плойки локоны падают на открытые плечи. Порхает над макушкой расчёска, перекладывая пробор на правую сторону. Когда раздаётся трель дверного звонка, Лана как раз брызгает получившуюся причёску лаком.

– Это Алекс, – говорю я, и едва успев прикрыть рот, чихаю от частичек лака, которые успела вдохнуть. – Глаза открывать можно?

– Открывай, – Милана довольно улыбается. – И дверь тоже.

Мельком глянув в зеркало, не успеваю толком оценить собственный внешний вид. Кажется, красиво. Иначе и быть не может, Лана ведь в этом профи. Бегу вниз по лестнице и дверь распахиваю слегка запыхавшись.

– Я почти готова. – Застываю напротив Алекса, и какое-то время мы молчим, разделённые дверным проёмом.

Мы словно снова впервые встретились. Я почти ощущаю, как между нами протягиваются тонкие, невидимые нити, которые уже связывали нас раньше, но отчего-то оборвались. По взгляду Алекса не понять его чувств. Он молчит и непривычно серьёзен.

– Входи, – первой нарушаю я молчание, услышав шаги Миланы на лестнице.

Не знаю, нуждается ли в приглашении человек, который сегодня уже был здесь в абсолютно ином качестве. Делаю шаг назад, впуская его в гостиную. Лана тоже уже здесь, говорит с кем-то по телефону, порывисто обнимает меня на прощание, машет Алексу и уходит.

Это почему-то смущает. Словно я школьница, впервые оставшаяся наедине с понравившимся парнем. Период подростковых влюблённостей обошёл меня стороной – родители контролировали каждый шаг. До самого одиннадцатого класса после уроков меня встречал водитель и отвозил домой.

Позже, во время учёбы в институте, каждое из моих романтических увлечений критиковалось мамой в пух и прах. Этот недостаточно хорош собой. У этого увлечения не те, а у того – воспитания недостаточно. У этого не то образование, а у того семья не очень. Сахаров оказался первым, кого чета Дубининых официально признала. Волкова они бы не одобрили. Уверена, мама составила бы целый список причин его несоответствия идеалу. Интересно, этот список был бы длиннее того, что она составила для меня? Как минимум у Алекса нет веснушек.

Он переступает через порог, но останавливается на входе. Да, теперь ему нужно разрешение, и от этого мне спокойнее. Наваждение неловкости спадает. Обуваюсь и беру с собой новый телефон. Интересуюсь, задержавшись у зеркала, чтобы подкрасить губы бальзамом:

– Мы успеем заехать за сим-картой?

– Вполне. – Пожимает плечами гость.

Милана была права. Он в привычном костюме, но пиджак перекинут через согнутый локоть, а рукава рубашки закатаны. Алекс сопровождает взглядом каждое моё движение, и я почти уверена, что нравлюсь ему. Пусть даже в результате стараний Миланы. Это вселяет надежду на то, что у меня получится сиять.

– Дай руку, – произносит Алекс, когда, закрыв дверь, я убираю ключи в сумочку-клатч.

Поднимаю на него растерянный взгляд:

– Зачем?

– Видишь вон ту машину? – отвечает мой спутник вопросом на вопрос.

Тёмно-синюю Тойоту я вижу, хотя раньше не видела. Это точно не кто-то из местных. И я киваю, а Алекс с усмешкой отвечает:

– Не найдя сегодня на обыске ничего существенного, Прокопьев распорядился, чтобы за тобой наблюдали оперативники. Они ждут, что ты будешь вести себя неестественно, или решишь выносить из дома части тела убитого Сахарова, не знаю. Пусть они станут первыми, кто доложит Суслику о моей заинтересованности в твоём деле.

Пытаюсь уложить в голове услышанное и осторожно подаю ему руку. Так надо, Волков ведь сказал. Но как теперь объяснить это мурашкам, мгновенно разбежавшимся по телу от прикосновения его тёплой ладони?

– А у тебя от этого не будет… проблем? – с сомнением интересуюсь я, глядя на тонированные стёкла синей Тойоты.

– Не думай об этом, – беспечно отмахивается Алекс и уверенно ведёт меня к чёрному Крауну.

Но о том, что он точно навлечёт на себя гнев Прокопьева, сложно не думать. Это ведь логично, что, связавшись со мной, он не просто будет отстранён от моего дела, но и получит в наказание нечто посерьёзнее. Что это будет? Скандал? Выговор? Неполное служебное соответствие? Я не сильна в кадровых вопросах, но уверена, что Прокопьев после подобной выходки не упустит возможности испортить Алексу жизнь. Тогда почему его самого это не беспокоит? Причина в легкомыслии, небрежности, или непоколебимой уверенности в собственных силах?

Он открывает передо мной дверцу переднего пассажирского сиденья, а сам садится за руль. До сих пор ощущая тепло мужской ладони на своих пальцах, я только теперь начинаю понимать, что подразумевает его план. Заинтересованность Алекса в моём деле должна выглядеть личной. Такой, словно я ему по-настоящему нравлюсь. Именно в это должен поверить Прокопьев. И должна не поверить я сама. Отворачиваюсь к окну, скрывая румянец, потому что я уже почти поверила. Вечер обещает быть для меня крайне непростым.

Точка сотового оператора на углу ещё не закрылась, и я обзавожусь сим-картой с новым номером. Нахожу в интернете контакт секретаря директора Азиатско-Тихоокеанского Альянса, и вскоре она скидывает мне сообщением личный номер отца.

Одновременно я и боюсь ему звонить и осознаю необходимость этого шага. Мы не обсуждаем деловые вопросы в выходные. Но завтра утром мне предстоит выйти на работу. Следует понимать, что там творится. Жестом прошу Алекса включить музыку потише и набираю номер.

– Мама сказала, что в Альянсе тоже был обыск, – неуверенно признаю́сь я, сообщив отцу, свой новый номер. – Как всё прошло?

Знаю, как много для него значит работа и деловая репутация компании. Боюсь даже представить, как его разозлило произошедшее. И как в очередной раз разочаровала я.

– Был, – хмуро подтверждает он, не выказывая особой радости от моего звонка. – Изъяли системные блоки из твоего кабинета и кабинета Никиты. Забрали твой ежедневник и часть документов.

Надеюсь, это не парализует работу Альянса, ведь документы по некоторым проектам были как раз только у меня и у Сахарова.

– Возможно, копии есть на сервере, – предполагаю я.

– Возможно, – отвечает отец устало. – Айтишники сейчас разбираются. Я тоже пока ещё здесь.

– Может, мне приехать? – ощущаю, как напряглись мышцы спины и шеи. Готова бросить всё и сорваться в офис прямо сейчас: доказать, что мне не всё равно и что я могу помочь, но вряд ли он сочтёт это правильным.

К сожалению, я оказываюсь права:

– Не стоит, Вали, – жёстко отзывается отец. – И завтра тоже не стоит. Пока ситуация не прояснится, я отстраняю тебя от работы, а ваши с Ником проекты будут заморожены на неопределённый срок.

Резко и глубоко вдыхаю, пытаясь справиться с эмоциями. Часто моргаю, чтобы не позволить себе расплакаться. Отстранение – это, безусловно, неприятно, но заморозка проектов? Это же новые убытки для компании, новые неустойки и штрафы за нарушение сроков.

– Не надо, пап, – прошу я, стараясь убрать из голоса мольбу и отчаяние. Знаю, что он этого не терпит. – Я ведь не убивала его. Просто произошло недоразумение!

– Но двое сотрудников лично слышали, как в пятницу ты угрожала ему, а после этого он исчез. И они уже дали следователю свидетельские показания, Вали. Или они лгут?

На секунду прикрываю веки. Неужели он верит в то, что это действительно я? Честно отвечаю:

– Не лгут. Но я понятия не имею, что с ним случилось и почему Ник решил обвинить во всём меня…

– Пусть следствие разбирается, – раздражённо бросает Игорь Дубинин, и я слышу на фоне чей-то оклик. – Мне пора.

В этот момент вызов завершается без прощаний, не оставляя мне шансов сказать в своё оправдание что-нибудь ещё.

Откидываюсь в кресле и пытаюсь прийти в себя. Огонёк уверенности, что успел загореться, едва я почувствовала себя привлекательной, погас, словно кто-то растоптал его подошвой туфель. Алекс слышал наш разговор, но комментировать не спешит. Он невозмутимо прибавляет громкость музыки кнопкой на мультируле, а Краун продолжает путь.

Только теперь я замечаю, что мы направляемся за город. На глянцевых боках попутных машин золотом бликуют закатные лучи. Поднявшийся к вечеру ветер кружит по асфальту жёлтые и зелёные листья. Миновав Ботанический сад, автомобиль сворачивает направо по развязке.

– Куда мы едем? – интересуюсь я, чтобы отвлечься от мрачных мыслей.

– В Биргартен.

Не сразу вспоминаю, где находится упомянутое кафе. Достаточно простое, но проходимое, учитывая расположение на оживлённом пляже.

– Это на Шаморе? Тысячу лет там не была.

– Вот Прокопьеву завтра на допросе и расскажешь, – усмехается Волков, намекая на то, что именно в этом районе нашли не только окровавленный телефон пропавшего Сахарова, но и мой Гелендваген.

Понимаю, что успела соскучиться по своей машине. Судя по всему, вернут мне её ещё не скоро. Из-за странной выходки Ника я лишилась слишком многого.

– Кто ещё будет на этом дне рождения?

Не люблю незнакомые компании. Помню, как знакомясь с друзьями Ника, ощущала себя не в своей тарелке из-за косых взглядов, шепотков, сальных шуток и неприятных подтруниваний. Одного раза мне хватило, чтобы впоследствии избегать подобных встреч.

– Несколько моих коллег и их спутницы, – произносит Волков.

Мир за оконным стеклом постепенно расплывается в мягких оттенках разгорающегося заката. Солнце постепенно опускается за горизонт, окрашивая всё вокруг в оттенки розового и золотистого. Мне кажется, что эти тёплые лучи греют и меня тоже, пока дорога извивается среди густой лесополосы, разрываемой поворотами к базам отдыха и бухтам.

– Можешь рассказать о них что-нибудь, – прошу я, пытаясь морально подготовиться к новому стрессу. – Я должна вести себя каким-то определённым образом?

В салоне машины, рядом с Алексом, мне спокойно, но внутри уже тлеет паника. Оказалось, что история с исчезновением Сахарова у всех на слуху. А я сейчас явно не в том состоянии, чтобы перенести чьи-то шутки в свой адрес или лишние вопросы, на которые не знаю ответов.

Краун уже несётся вдоль Лазурной, где, не дожидаясь сумерек, уже зажглись первые огни.

– Не нужно. – Алекс качает головой. – Просто будь собой.

Но я всё ещё не уверена, что это правильный совет и волнение только усиливается. Я ещё не вышла из машины, но уже ощущаю себя неловко. Оправляю платье и обнимаю себя ладонями за плечи. Машина уже остановилась на парковке, а я совершенно не готова из неё выйти и вообще жалею, что согласилась на эту авантюру. Хотя разве Волков меня спрашивал? Определённо, нет.

– Ты чего? – Волков глушит мотор, но выходить из машины не спешит. – Замёрзла?

Становится так тихо. А я понятия не имею, как объяснить ему собственное состояние, и стоит ли вообще это делать.

– Нет. – Откашливаюсь, потому что голос неожиданно садится. – Просто я…

Не могу подобрать правильное слово. Не уверена? Беспокоюсь? Смущаюсь? Волков подбирает нужное слово сам:

– Не бойся, – с мягкой усмешкой он наклоняется ко мне, чтобы осторожно убрать упавшую на лоб прядь волос. – Я буду рядом.

После этого Алекс первым выходит из машины. И пока он идёт открыть мне дверь, понимаю, что эти три слова, сказанные негромко и ласково, вернули мне уверенность. Не знаю, надолго ли. Но я буду сиять, раз обещала Милане. Кажется, я даже уже сияю так же, как гирлянды огоньков на террасе Биргартена.

Поэтому, когда Алекс подаёт руку, я уверенно вкладываю в неё собственные пальцы. Я готова забыть обо всех проблемах. На время. Пока он рядом.

Глава

10.

Не

свидание

Sound off the Sirens – Sam Tinnesz

Внутри кафе шумно и людно. Для нашей компании сдвинуты в углу зала несколько столов и диванов. Мое привычное окружение скорее всего сочло бы место не стоящим внимания и не дотягивающим до нужного уровня. Сахаров закатывал бы глаза со словами, что здешние официанты фуа-гра от паштета не отличат. Мама сказала бы, что эстетика хромает. Папа не нашел бы в меню любимого коньяка. Но мне нравится. Атмосферно и просто. Кухня вкусная, а музыка не слишком громкая – если прислушаться, можно расслышать шум прибоя. Пахнет костром и морем.

– …А потом он такой говорит: «Я и сам могу себе рубашки гладить!», – возмущенно щебечет Даша. – «И есть сам себе могу приготовить!», представляете?

Наташа закатывает глаза, а Олеся фыркает:

– Ага, как же, знаем мы, как они приготовят! Мы когда с Максом поссорились, он неделю питался кукурузными хлопьями и салатами из Реми, до сих пор на них смотреть не может!

После этого девушки смеются, и я тоже смеюсь. Не потому, что хорошо понимаю о чем речь, просто поддаюсь общей атмосфере беззаботного веселья. Я успела запутаться, кто из девушек чья спутница, девушка или жена, но все они легко и быстро приняли меня в свою компанию. И теперь, несмотря на то что я всё ещё путаю имена, чувствую, будто знакома с ними несколько лет, а не несколько часов.

Стоило Алексу представить меня присутствующим, мне сразу же нашлось место рядом с ним. Его коллеги окружили меня вниманием и заботой, а ни единой насмешки или колкости в свой адрес я не получила. Для того, чтобы убедить Прокопьева в заинтересованности Алекса, мы сделали несколько совместных фото, тут же оказавшихся в соцсетях.

– Тебе, Лера, ещё повезло, – говорит Наташа отсмеявшись. – Лекс из них самый серьезный и самостоятельный.

– Правда? – удивляюсь я. – Никогда бы не подумала.

К счастью, мужчины нас не слушают. Едва закончились тосты за именинника – Сергея, тут же начались разговоры о работе: обсуждение громкого задержания, споры о каком-то нераскрытом убийстве, шутки о новом начальнике одного из отделов следственного управления. При стопроцентной уверенности в том, что каждый из присутствующих знает кто я и явно слышал о деле Сахарова, его фамилия не упоминается ни разу. И я не получаю ни единого неудобного вопроса. Разве что девушки решили считать, что мы с Волковым по-настоящему вместе, но я не уверена, что стоит их переубеждать. Возможно, так будет даже лучше и правдоподобнее, если они будут верить, будто между мной и Алексом все взаправду.

– Правда-правда, – заверяет Даша. – Если честно, мы очень переживали за него после их расставания с Ариной. И рады, что теперь у него есть ты.

Настораживаюсь. С одной стороны, будет лучше, если Алекс сам расскажет о неудачном опыте прошлых отношений. С другой, зная Волкова, велика вероятность, что он предпочтет не рассказывать вовсе. К тому же, благодаря уголовному делу, о моих отношениях с Сахаровым ему самому известно гораздо больше, чем мне хотелось бы. Пора уравнять шансы:

– Давно они расстались? – невинно интересуюсь я.

– В конце мая. После этого он перебивался отношениями без обязательств и ни с кем нас не знакомил, – доверительно сообщает Олеся и все присутствующие, включая меня саму, переводят взгляд на Алекса.

Я и без того весь вечер вынуждена заставлять себя на него не смотреть, не любоваться, не надеяться на то, что он посмотрит на меня в ответ.

Не подозревая о том, что стал предметом всеобщего интереса, Алекс спокойно курит и что-то увлеченно рассказывает Максу. Насколько я поняла, именно он является одним из близких друзей Волкова. Склонившись друг к другу, чтобы не перекрикивать музыку, мужчины смеются и явно обсуждают нечто захватывающее. Но оно вряд ли сравнится с тем, что по большущему секрету рассказывают мне девушки.

– Она собрала вещи и переехала, – качает головой Наташа. – Даже не предупредила его, представляешь?

– Арина была неплохой, – пожимает плечами Даша. – Ну, разве что, высокомерной немного. Но они с Лексом были слишком разными.

– Почему? – Я отпиваю морс и задумчиво провожу кончиком пальца по ободку бокала.

С одной стороны, узнать о прошлом Алекса любопытно, а с другой – фраза про «слишком разных» отчего-то тревожит. Мы ведь с ним тоже разные. И не это ли он счел причиной для того, чтобы не продолжать общение?

– Она вся такая творческая была, возвышенная, – отвечает Наташа, покачивая ногой с полуснятой туфлей. – Мечтала о путешествиях и ярких впечатлениях, увлекалась историей и музыкой. Не удивительно, что в конце концов их с Лексом пути разошлись. Путешествия для следователей – удовольствие практически недоступное из-за допуска секретности.

Я легко представляю себе эту возвышенную Арину. И понимаю, что когда Наташа узнает, что мы с Волковым были вместе не по-настоящему, она скажет обо мне что-нибудь вроде: «Лера была не нашего круга, с первого взгляда было ясно, что с Лексом они не пара». Но пока мне в их компании комфортно и хорошо. Настолько, что я отодвинула подальше все неприятные мысли, чтобы подумать о них потом, и просто наслаждаюсь обществом беззаботной стайки девушек моего возраста. Так же, как и Наташа, я расслабленно покачиваю на ноге полуснятую туфлю, и не одергиваю тех, кто ошибочно считает нас с Волковым парой.

Зато можно представить себе, что это действительно так.

Тысячи мыслей так и вьются в голове беспокойным роем, но мне удается их отгонять. Я смеюсь, улыбаюсь, и сияю, став на сегодняшний вечер центром внимания.

– Ну что, всю мою подноготную Лере рассказали, или мне попозже подойти? – Алекс появляется рядом так внезапно, что я не удерживаю туфельку на пальцах и она падает на пол.

Приходится сползти с мягкой диванной подушки, чтобы снова обуться. Девушки, смеясь, заверяют Волкова, что нам и без него нашлось, о чем поговорить, а я краснею, ненамеренно выдавая всех с потрохами.

– Ты что пьешь? – интересуется Алекс. Он без спросу берет в руку мой бокал и принюхивается, чтобы удостовериться, что в нем не алкоголь.

Ещё один желающий выдать манипуляцию за заботу. После Миланиного девичника и того, что за ним последовало, я и без его советов решусь пить не скоро. Отвечаю возмущенно:

– Морс!

– Ладно, морс можно, – и он улыбается так, что мое недовольство тает упавшим на горячий асфальт мороженым. – Пойдем потанцуем?

К вечеру музыка стала громче и динамичнее. Многие гости уже переместились на пляж, где солнце медленно опускается за горизонт, распуская желто-оранжевые лучи, словно лепестки макового цветка. Под переглядки и хихиканье девушек, я иду за Алексом к выходу.

Несмотря на опускающиеся сумерки, здесь светло и царит атмосфера счастья и свободы. Накатывающие на берег волны отражают закат, позволяя свету играть на поверхности воды. Люди танцуют, смеются, гуляют, радуясь каждому мгновению. Скоро такие вечера станут роскошью, останутся воспоминанием до следующего лета. Мне тоже хочется впитать в себя это ощущение беззаботной легкости и солоноватый запах моря.

Кружит голову тепло рук Алекса на моей талии, свежий, цитрусовый аромат его кожи и взгляд, который он не отводит от меня, пока мы кружимся под музыку в шумной толпе танцующих. Следом за нами танцевать отправилась вся компания: Олеся с Максимом, Наташа с Сергеем и Даша с Данилом. Возможно, теперь я даже запомню, кто из них с кем, но это не точно.

– Наташка у них главная, – сообщает Алекс, наклоняясь ближе ко мне, и его теплое дыхание щекочет висок. – Если она приняла тебя в их мафию, то остальные и слова не скажут против.

– Они мне понравились. И действительно никто мне слова против не сказал. Это ты об этом попросил?

Его рука в танце ненароком скользит по моей спине, и соображать становится тяжело. Возможно, это несколько месяцев без отношений дают о себе знать, а может просто именно он так действует на меня.

– Мне не нужно о таком просить. Уважения и дружбы достаточно для того, чтобы такие вещи считались само собой разумеющимся. Любой из нас будет с деликатностью относиться к чужому выбору. Но при этом ни один не приведет в компанию кого попало. – И до того, как я успела обольститься собственной избранностью или обидеться на то, что я исключение из этого правила, Волков меняет тему: – Как тебе здесь?

Честно отвечаю:

– Хорошо. День рождения незнакомого человека оказался не так страшен, как представлялось.

– Это ещё цветочки по сравнению с тем, что ждет тебя на юбилее у Люси, – Алекс поднимает брови. – Что? Ты думала, мама пошутила? Ангелина Волкова не умеет шутить, а я не собираюсь отдуваться один.

Зато этот юбилей, подразумевает ещё один вечер, который мы проведем вместе.

Поэтому вместо того, чтобы испугаться, я смеюсь. Мне хорошо рядом с Алексом. Тепло и радостно. Словно за его плечами можно спрятаться от всех навалившихся на меня проблем.

– Кто такая эта Люси?

– Моя двоюродная тетка, – улыбается Волков. – И я долгие годы успешно избегал её дней рождений.

Последний луч солнца уходит за горизонт, погружая линию пляжа в полумрак, освещаемый множеством лампочек. От Алекса пахнет шампанским и сигаретами. А я отчего-то чувствую себя пьяной, хотя кроме морса ничего не пила.

– Я ценю твою жертву, правда. А кто такая Полиночка?

При упоминании о Полиночке он снова недовольно кривится:

– Ее крестница. И если действительно ценишь мою жертву, постарайся о ней больше не упоминать, ладно?

Сейчас Алекс как никогда несерьезен и, в отличие от меня, кажется, пьян.

– Ладно, – легко соглашаюсь я. – Но я так и не поняла, каким образом мое присутствие здесь должно убедить Прокопьева отвести тебя от моего дела? Неужели нескольких фото для этого достаточно?

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Отрывок из стихотворения С.Есенина «Письмо к женщине».

2

Сопка Холодильник (высота 257.9, ранее – гора Муравьёва-Амурского) – самая высокая точка в пределах городской черты Владивостока.

3

Спецтехника для сноса домов в виде шара-груза, подвешенного на тросе к стреле экскаватора.

4

Пинтерест – социальный интернет-сервис, фотохостинг, позволяющий пользователям добавлять в режиме онлайн изображения и делиться ими с другими пользователями.

5

«Кто хочет стать миллионером?» – телевизионная викторина, суть которой сводится к тому, чтобы участник выбирал верные варианты ответов за определённое время.

6

УФО – ультрафиолетовый осветитель, позволяющий обнаружить следы органических веществ и биологических жидкостей.

7

Статья 105 Уголовного кодекса РФ «Убийство».

8

Золотой мост – деловая газета г.Владивосток, один из разделов которой – процесс и результаты расследования громких уголовных дел.