Блуждающий дух. Ветра прерий

Следующий выстрел рисковал стать последним для Чони, совсем молоденькой индейской девушки, с таким остервенением цеплявшейся за жизнь, что смотреть на это безучастно было попросту невозможно. Поэтому Джейн больше не раздумывала ни секунды. Она действовала инстинктивно, позабыв о страхе за собственную жизнь и о том, что под ней – дикий мустанг, который может в любой момент понести.

– Бурбон, вперёд!

– Йи-а! – откликнувшись на зов, мустанг пустился вскачь.

За считанные минуты он поравнялся с конём Чони и вырвался вперёд, становясь преградой между индианкой и её преследователем. Встав на дыбы, Бурбон яростно замотал головой. Не готовая к такому повороту, Джейн испуганно взвизгнула. Ещё немного – и она вылетела бы из седла. Чудом девушка успела стиснуть поводья так крепко, что они больно впились в ладони, и приникнуть к шее мустанга. Преследователь попытался остановить своего коня, чтобы избежать столкновения, резко дёрнулся в сторону. Сохранить равновесие у мужчины не вышло, и он слетел наземь.

Ещё несколько мгновений – и подоспел Куана.

– Итса не кахни[6]! – с его губ слетели незнакомые Джейн слова. Спешившись, он схватил мужчину за волосы и перерезал ему глотку, так быстро, что Джейн даже не поняла в первый момент, что произошло.

Развязка наступила слишком стремительно.

– Паби[7]! – заливаясь слезами, прокричала Чони.

Даже не взглянув на поверженного врага, Куана подбежал к сестре, снимая её, обессиленную, с коня.

– Нами[8]…

Она прижалась к брату, пряча заплаканное лицо. Остальные индейцы окружили их, а Ривз, не склонный к сантиментам, склонился над телом мужчины.

– Убит, – констатировал маршал и с одобрением кивнул Куане, которому удалось положить конец противостоянию ещё до того, как оно разгорелось.

Индеец кивнул поверх макушки Чони, продолжая укрывать сестру в объятиях.

Переведя дыхание, Джейн ослабила поводья.

Только теперь она начала постепенно осознавать, какая беда их миновала. «И ведь Бурбон запросто мог сбросить меня или, наоборот, не двинуться с места… Но всё обошлось». Растрогавшись, она погладила коня, взъерошив ему гриву.

– Бурбон, ты мчался быстрее ветра! Ты меня не подвёл.

Понял ли мустанг похвалу, она не знала, но понадеялась, что ему приятны добрые слова.

Дождавшись, когда все придут в себя, маршал сухо поинтересовался у Куаны:

– Мы выполнили договор. Теперь мы свободны?

Куана слегка качнул головой.

– Это не в моей власти. Решать будет Исатаи.

– Что ж, надеюсь, решение окажется справедливым, – спокойно сказал Ривз.

* * *

Куана отвёл маршала к Исатаи, и Джейн осталась в типи одна. Здесь царил уютный полумрак, запах благовоний настраивал на умиротворённый лад. Немного отдышавшись и уняв дрожь в руках, она осмотрелась. Внутри жилища индейцев Джейн очутилась впервые, и, несмотря на усталость и перенапряжение, её любопытство не угасло. Чужой уклад был ей интересен, и взгляд сам собой цеплялся за необычные детали.

Стены из плотной ткани украшала роспись: силуэты диких животных мчались по кругу бесконечной вереницей. Несколько барабанов, обтянутых кожей, примостились в углу, рядом лежал бубен с неизвестными Джейн символами. Над инструментами висел колчан со стрелами. Аккуратно разложенные плетёные полотна с пёстрыми орнаментами так и манили обернуться в них. Размышляя о том, можно ли взять в руки что-либо из вещей, Джейн вздрогнула, когда полог приоткрылся и показалась Чони.

– Джейн Хантер, позволишь войти? – её голос слегка дрогнул.

– Это твой дом, Чони, не мой. Я здесь всего лишь пленница.

– Ты спасла меня, хотя я тебе чужая, – отрезала та.

Джейн не могла понять, чего в интонации индианки больше: благодарности или стыда.

– Тебя спас брат.

Чони с горячностью схватила девушку за запястье.

– Я видела, что ты сделала! У тебя храброе сердце. Я же заслуживаю наказания.

Джейн задумчиво взглянула на Чони. В чёрных глазах индианки кипела буря противоречивых эмоций. Сейчас, вблизи, стало особенно заметно, что она совсем юная: из черт лица ещё не ушла детская округлость. «Чони совсем не похожа на брата… Куана гораздо лучше скрывает то, что у него на душе», – подумалось Джейн.

– Какой проступок ты совершила? Сбежала из племени?

Индианка с горечью прижала ладони к груди.

– Хуже: я чуть не привела предателя в наше убежище! Он… говорил мне о любви… Обещал увезти далеко. Мы условились о побеге, потому что Исатаи под страхом смерти запретил мне даже думать о бледнолицем. – Она запнулась, отбросила тёмные косы за спину. – Духи словно затуманили мой разум…

Её боль вызвала искреннее сочувствие. Не желая спугнуть или задеть индианку неосторожным словом или жестом, Джейн аккуратно приобняла её за плечо.

– Чони, послушай… Ты поступила опрометчиво, но не желала никому зла. В юности трудно смириться с запретами, особенно когда речь идёт о любви, – тихо сказала она, чувствуя себя неловко, поскольку в силу неопытности сама мало знала об этом чувстве. – И мне очень жаль, что твой… возлюбленный погиб.

На этих словах Чони отшатнулась и яростно тряхнула волосами.

– Проклятый бледнолицый! Смерть – меньшее, чего он заслуживал!

«Она как порох… – мелькнуло сравнение в мыслях Джейн. – Ненавидит с той же силой, что и любила».

– Он привёз меня к своим сородичам, – продолжала индианка, заново проживая всё сказанное и гневно прижимая кулаки к груди. – Они хотели выпытать, как пробраться в наше убежище незамеченными, хотели перебить нас и получить награду за наши головы!

Представив себя на месте Чони, Джейн поёжилась.

– Чудо, что тебе удалось вырваться из их лап.

– Я сумела убить только двоих. Остальные уцелели.

Теперь Джейн окончательно поняла, насколько неуместно прозвучало её сочувствие по случаю смерти бывшего возлюбленного Чони. В индианке не осталось ни капли жалости к тому, кто чуть не погубил её племя. Джейн подумала о слепой ярости, наполнявшей её душу при мысли о Норрингтоне, и криво усмехнулась. «Отец говорил, что индейцы – безжалостные варвары… Но в гневе мы все одинаковы».

Чони вдруг сердито фыркнула.

– Я не за тем пришла, чтобы плакаться. Хочу отблагодарить тебя, Джейн Хантер. После войны с бледнолицыми у нас почти не осталось запасов, и я не могу предложить многого…

– Мне ничего и не нужно, Чони! – замахала руками Джейн.

Индианка упрямо тряхнула косами и раскрыла перед гостьей небольшой холщовый мешок.

– Я сама плела эти обереги. Выбери тот, к которому потянется сердце.

Джейн собиралась признаться, что не очень верит в подобное, но язык не повернулся отказать. Рассмотрев предложенные вещицы, она остановила взгляд на небольшом отрезе ткани. Орнамент, обрамлявший его, напомнил ей змею – схематично изображённую и тем не менее узнаваемую.

– Символ вечности, – пояснила Чони, заметив интерес Джейн.

– Можно, я выберу его?

– Как тебе нравится, – улыбнулась та. – А ещё я хочу сделать твоё лицо ярче.

Пока Джейн аккуратно убирала подарок в сумку, Чони уже достала глиняные плошки с краской и без промедления принялась за дело, не дав гостье опомниться. Тонкие пальцы индианки порхали по её лицу, а Джейн оставалось лишь гадать, как краска ложится на кожу и как это меняет внешность.

За этим нехитрым занятием девушек застал вернувшийся Куана. Он замер, увидев новый облик Джейн, которая невольно замерла тоже. Мгновение назад она печалилась, что здесь нет зеркала, а теперь отражалась в тёмных, широко распахнувшихся глазах индейца. Однако он быстро вернул себе бесстрастный вид.

– Исатаи передаёт тебе слова благодарности, Джейн Хантер. За то, что вы помогли нам, он поможет вам.

– Он отпустит их? – с напором спросила Чони.

– Исатаи начал ритуал, чтобы узнать у духов, куда Джейн Хантер следует держать путь… – Помедлив, Куана добавил: – И чтобы узнать, куда теперь держать путь нам.

Чони поникла, виновато опустив голову. Из-за её поступка появился риск, что о тайном убежище команчей станет известно врагам, и это само по себе стало наказанием для юной индианки.

– Мы с таким трудом нашли место, куда чужакам сложно добраться… – прошептала она, казня себя.

– И теперь мы его потеряли, – строго произнёс Куана.

Не в силах выносить его холодный тон Чони бросилась к брату и залепетала быстро-быстро, то ли извиняясь, то ли оправдываясь. В ответ Куана принялся тихо и сдержанно отчитывать сестру на языке команчей. Джейн не могла разобрать ни слова, однако по интонации догадалась, что Чони пришлось несладко.

Тоскливая мысль пришла на ум, стягивая сердце давящими путами: «Берт и Дик за такое тоже устроили бы мне выволочку… Да, в отличие от Куаны они шумели бы, кричали, а суть одна… У братьев болит душа за сестёр».

В конце концов Чони вспылила, горестно выкрикнула что-то и выскочила на улицу в слезах. Куана хотел было выйти за ней, но передумал, поняв, что им обоим нужно время, ведь сейчас, по горячим следам, ему не удалось подобрать правильные слова, да и при чужачке вести разговор явно не стоило. В воздухе повисло ощутимое напряжение. Куана досадовал, что из-за его промаха Джейн стала свидетельницей сцены, которая не предназначалась для чужих глаз. А девушка прекрасно это чувствовала и не знала, что сказать. Молчание становилось всё более неловким.

«Спросить о том, что мне действительно интересно?» – неуверенно подумала она. В своём времени Джейн не представилось возможности наладить контакты с местными племенами, потому что колонисты начали свой путь на новых землях с вражды и крови.

Кое-что про обычаи индейцев Джейн всё же узнала: например, что их имена, звучавшие для переселенцев как странный набор звуков, на самом деле обладали смыслом. Решив проверить, готов ли Куана посвятить её в это, она дружелюбно улыбнулась ему.

– Куана… Можно узнать, что значит твоё имя?

– Зачем тебе его значение?

– Лучше не рисковать, мисс Хантер, – послышался знакомый голос с язвительными нотками.

Неожиданно ввалившийся в хижину Джереми презрительно ухмыльнулся. За ним зашёл Ривз.

– Имена краснокожих обычно переводятся как «Гниющая туша медведя» или «Встопорщенный хвост скунса», что-то в этом роде, – продолжил Джереми, подначивая индейца.

Лицо Куаны окаменело. Он не проронил ни слова, как и маршал. Джейн в полном недоумении воззрилась на Бейкера.

– Да что такое? – он вскинул брови. – Я попал в компанию, где никто не понимает моих шуток?

– Скажи спасибо, что я до сих пор тебя не пристрелил, – пробурчал Питер.

Джереми отсалютовал маршалу с самой насмешливой усмешкой, которую Джейн когда-либо видела.

– Я всего лишь простоял привязанным к дереву пару часов, пока за мной не явились команчи. Уж лучше бы пристрелили.

– Это я попросил воинов племени привести тебя, а мог бы не утруждать их, и через месяц-другой из тебя получился бы чудесный страж для входа в каньон – с приветливой костяной улыбкой.

Джейн невольно содрогнулась, представив себе такую картину.

– Или ты думаешь, что за свой обман заслужил чего-то другого? – за спокойным тоном Ривза слышалось постепенно нарастающее раздражение. Зарождающуюся ссору прервал Куана. Он встал между мужчинами и строго сказал:

– Свои распри оставьте на потом, а сейчас Исатаи зовёт вас.

У выхода Джейн, пропустив мужчин вперёд, лёгким касанием руки задержала индейца.

– И всё же… Что значит твоё имя?

Уголки его рта приподнялись в улыбке, которую Куана тут же спрятал за привычной невозмутимостью.

– «Сладкий аромат». И умерь своё любопытство, Джейн Хантер, пока оно не довело до беды.

* * *

Исатаи встретил пленников – или они уже считались гостями? – у своего типи. Медленно обведя собравшихся проницательным взглядом, шаман остановил его на Куане и огласил решение духов: они повелели команчам сняться с места, чтобы найти новое укрытие. Куана лишь прикрыл глаза, принимая волю духов безропотно.

– Я поведу племя. Путь предстоит долгий и тяжёлый, – сказал Исатаи.

– Мои глаза, моё сердце, мои ноги и руки – всё послужит племени на этом пути, – тут же отозвался Куана.

Исатаи едва заметно усмехнулся.

– Мне известно, что ты стойко переносишь любые тяготы, Куана, и никогда не бросишь остальных. Но духи уготовили тебе иную дорогу.

Ничем не выказав удивления, индеец приготовился услышать свою судьбу.

– Твоя тропа – та, по которой идёт Джейн Хантер, – шаман поднял руку, указывая на девушку, которая изумлённо ахнула. – Духи открыли мне, что сегодня вмешательство бледнолицых спасло нас от страшной участи. Их появление здесь было неслучайным.

Он внимательно посмотрел на девушку. У неё появилось неприятное ощущение, будто Исатаи знает больше, чем говорит.

– Куана, духи велят тебе помочь им в поисках Уолтера Норрингтона. Таково твоё новое испытание.

Ривз нахмурился, а Джереми закатил глаза. Сам Куана сумел принять внезапную весть непоколебимо.

– Значит ли это, что мой долг – сопровождать их до тех пор, пока они не настигнут душегуба, сколько бы лун ни заняли поиски?

Глубоко удивлённая услышанным, Джейн не отрывала взгляда от Исатаи. Шаман медленно кивнул.

– И помни о табу, Куана.

«Что это значит? И как мы будем уживаться с индейцем?» – Джейн терялась в догадках. А тот невозмутимо прижал ладонь к сердцу, принося обещание следовать избранному духами пути. Давая понять, что разговор окончен, Исатаи сомкнул веки, и Куана направился к своему типи. Джереми возвёл глаза к небу.

– Вот ещё! О таком проводнике мы не просили!

– Это будет непросто… – задумчиво протянул маршал. – Но для индейцев воля духов – закон. Думаю, Куана станет нам верным помощником.

– Положиться на краснокожего? Я ещё пока не свихнулся!

Не желая участвовать в новой ссоре, Джейн оставила мужчин разбираться с проблемой самостоятельно и последовала за Куаной. Индеец бросил ей, не оборачиваясь:

– Тебе нельзя сейчас находиться рядом со мной.

– Почему?

– Я проведу ритуал, чтобы узнать, куда должна вести нас дорога. Чужаки не присутствуют при священных обрядах.

Огорчённо закусив губу, Джейн замерла у входа в типи. Возвращаться к спорящим спутникам ей не хотелось, а вот общество Куаны так и манило: он являлся представителем чужого мира, о котором мечталось узнать больше.

– Разрешишь хотя бы спросить?

Куана вздохнул, силясь смириться с любопытством, которое Джейн так и не сумела унять.

– Нам предстоит совместный путь, поэтому… Так и быть. Я готов объяснить то, чего ты не понимаешь.

Воспользовавшись разрешением, она проскользнула внутрь типи.

– Расскажи, ты правда веришь в приказы духов?

– Приказы? – он чуть приподнял тёмную бровь. – Духи не приказывают, а указывают путь, Джейн Хантер. Это для вас наша вера – выдумки дикарей, а для нас – единственный ориентир.

– Вовсе нет! – она поспешила опровергнуть его слова о презрении к религии индейцев. – Мне действительно интересно понять, как всё заведено у команчей.

Признаюсь, меня впечатлило то, как безропотно ты принял решение духов.

– Никто не говорит, что это далось мне легко… – Куана задумался о чём-то своём, а потом вновь поднял глаза на Джейн. – Посмотрим, что скажут духи, когда я призову их. Может, повелят мне первой же ночью зарезать вас во сне.

В улыбке индейца вдруг промелькнуло несвойственное ему мальчишечье озорство, и Джейн только сейчас сообразила, что Куана ненамного старше её. Он едва ли перешагнул порог в четверть века.

– Остались другие вопросы, Джейн Хантер?

Если он думал, что любопытство назойливой собеседницы исчерпалось, то глубоко заблуждался.

– Исатаи говорил о табу. Что он имел в виду?

– Это система запретов, которую бледнолицые тоже считают предрассудками.

– И как работает эта система?

Куана недоверчиво поджал губы, непривычный к такому интересу.

– Ты запутаешься. Если коротко… Чем больше у шамана сил, тем больше табу ему назначают духи. Если нарушить запрет, это приведёт к большой беде.

Джейн кивнула, хотя и правда не очень разобралась, что к чему. Поскольку Куане предстояло путешествовать с ними, она надеялась, что возможность разузнать больше о верованиях индейцев ещё предоставится.

– Теперь ступай к своим спутникам, неугомонная.

– Подожди… – взмолилась она, не желая упускать и нынешний шанс. – Нельзя даже краешком глаза понаблюдать за ритуалом?

Терпение Куаны было на исходе. Он приблизился к Джейн, вынуждая её попятиться.

– Это священный обряд, а не развлечение для бледнолицых, что мнят себя выше и лучше всех, тогда как сами сеют только разрушения.

Она упрямо вздёрнула подбородок и отразила выпад:

– Зря ты думаешь, что все чужаки – одинаковые.

Индеец сделал глубокий вдох.

– Не время для споров.

– И всё же поверь: я действительно хочу узнать больше о мире, в котором вы живёте!

Куана пригвоздил её к месту испытующим взглядом.

– Я чувствую, что ты на перепутье. Не ведаешь, по какой дороге пойти. Помни… Нельзя угнаться за двумя бизонами сразу. Так говорил мой отец.

– Говорил? – слегка растерялась Джейн. – Я, признаться, в какой-то момент предположила, что твой отец – Исатаи.

– Нет, Исатаи мой наставник… но не отец.

На лицо индейца набежала мимолётная тень. Он отмахнулся от непрошеных воспоминаний. Настырная чужачка, ворвавшаяся в его жизнь, сама того не ведая, разбередила рану, которая и не прекращала болеть. Куана молил духов, чтобы девушка, наконец, покинула типи и оставила его одного. Лишь потерянное выражение её лица мешало ему выставить Джейн прочь: он ощущал, что это не временное замешательство, а глубокое смятение. Хотя чужачка держалась стойко и не показывала страхов и сомнений, обуревавших её, Куана мог видеть больше.

– Помоги мне понять, какой путь мой, – тихо попросила она. – Позволь остаться хотя бы ненадолго. Может, есть какой-то элемент обряда, который всё же разрешено увидеть?

Настойчивость Джейн переломила намерение Куаны держать её на расстоянии.

– Нет, тебе придётся подождать снаружи, но… Могу показать то, что нужно каждому шаману, то, без чего не обойдётся ни один человек, желающий слышать духов.

Джейн воодушевлённо закивала. Ей всегда была присуща любознательность, но в своём времени она не рискнула бы обратиться с подобной просьбой к аборигенам, от которых колонисты ожидали лишь зла. Благодаря Куане появился шанс начать знакомство с миром индейцев с чистого листа.

– Вот, взгляни.

Мешочек из грубой ткани умещался на ладони Куаны. Джейн увидела клыки и небольшие кости каких-то животных, деревянные амулеты с неизвестными ей символами.

– Это священная магическая связка. Талисманы, что призывают духов и защищают от тёмных сил.

– Какие предметы могут стать талисманом?

Куана усмехнулся и протянул руку так, чтобы мешочек оказался перед девушкой.

– Те, что связаны с видениями, которые приходят к шаману. В связках хранятся перья, шкурки, клыки, когти, галька, наконечники стрел… Я всегда добавляю засушенные травы.

Именно тонкий аромат трав, исходивший от Куаны, и уловила Джейн. И поймала себя на мысли, что сейчас почти готова поверить в то, что рассказывал индеец.

Тихий, певучий голос Куаны вводил её в подобие транса. Ритуал ещё не начался, а Джейн как будто перенеслась в другое измерение, населённое магическими сущностями. Перенеслась, чтобы следовать за учеником шамана, который стал её проводником…

– Значит, вы верите в духов…

Куана склонил голову в знак согласия, и тёмная прядь волос мимолётно коснулась щеки Джейн.

Переложив мешочек в её ладонь, индеец добавил:

– Мир населён ими – добрыми и злыми, сильными и слабыми. Мы учимся слышать их, чтобы преуспеть в любом деле, за какое бы ни брались. Некоторые духи могут вредить человеку; есть и те, которые помогают. Чтобы удача сопутствовала во всём, нужно проводить церемонии, которые ублажат духов и расположат их к тебе.

Джейн отстранилась и заглянула ему в глаза.

– А как узнать, что духи ответили тебе? Как они говорят с тобой?

Мягко улыбнувшись, Куана ответил:

– Духи живут во всём, что нас окружает: в горах и водоёмах, зверях, птицах и рыбах, в звёздах, луне и солнце. Нам нужно открыть сердце и разум для того, чтобы соприкоснуться с ними и получить от них силу. Вместе с силой мы обретаем и духа-покровителя.

– И у тебя есть свой?

– Это так. К нему я и буду взывать.

«Удивительно… – признала Джейн, всё ещё не представляя, как такое возможно. – Индейцы живут в том же мире, что и мы, но совсем по другим законам…» Ей определённо требовалось время, чтобы обдумать рассказанное Куаной. Понимая, что беседа затянулась, Джейн поблагодарила его и протянула амулеты.

Однако индеец не принял мешочек обратно.

– Шаманы сами собирают магическую связку, но и у простых людей она обязательно должна быть.

Когда человек появляется на свет, родители просят шамана подобрать для него талисманы. Пусть эта связка останется у тебя, Джейн Хантер. Она послужит оберегом.

– Спасибо! – пробормотала девушка, не ожидавшая такого подарка.

Как ни странно, с этой причудливой безделушкой Джейн и правда почувствовала себя спокойнее. С улыбкой она вышла из типи, оставляя Куану наедине с духами.

* * *

Вернувшись к своим попутчикам, Джейн обнаружила, что ссора не улеглась. Завидев девушку, Джереми ехидно ухмыльнулся.

– А вот и мисс Хантер! Скажите, вы тоже, как и наш уважаемый маршал, разочарованы тем, что я вас обманул?

– Я разочарован не обманом, а тем, что не предвидел этого, – тут же возразил Ривз.

– Ну что вы! Кто бы предвидел, что преступник, которого собираются упрятать за решётку, попытается выкрутиться! – Джереми откровенно насмехался над Ривзом.

Джейн скривилась, досадуя, что почти доверилась Бейкеру. «Глупо, ведь для него ты – случайная знакомая, а маршал – угроза… – корила она себя за легкомыслие. – Естественно, он заботился лишь о том, как выкрутиться». Ещё раз вспомнив всю цепочку событий, Джейн попыталась восстановить полную картину.

– Вы знали, что Норрингтона мы здесь не найдём, верно?

– Верно. И я также слышал от знакомого зверолова, что здесь скрывается горстка уцелевших команчей, которые готовы растерзать всех, кто сунется в каньон. Маршалу пришлось бы попотеть, чтобы отделаться от них, а я бы улизнул.

– Но вас привязали к дереву!

Откинув голову, Джереми раскатисто рассмеялся в ответ на наивное восклицание Джейн.

– Дорогая мисс Хантер, для меня освободиться из любых пут не сложнее, чем опустошить бутылку виски! Так что на самом деле, когда эти чёртовы дикари явились за мной, я уже одной ногой был на свободе.

Даже убедившись, что Джереми не испытывает никаких угрызений совести, Джейн не удержалась от вопроса.

– А если бы эти «чёртовы дикари» прикончили мистера Ривза или меня?

Джереми на мгновение замялся, но тут же вновь напустил на себя беспечный вид.

– Не прикончили же, как видим.

Ривз сердито сплюнул, злясь и на бессовестного пройдоху, и на себя. Джейн показалось, что маршал не выдержит и убьёт наглеца на месте, однако Ривз сумел вернуть хладнокровие.

– Вышло не по-твоему, Бейкер.

– И что теперь, разрываем наш договор? – хмыкнул тот. – Везёте меня прямиком в тюрьму, не отвлекаясь на всяких Норрингтонов?

– Отчего же. Не надейся теперь легко отделаться. Договор в силе: ты ведёшь меня к Норрингтону, – ответил маршал. – А где ты будешь его искать, твои проблемы. Только теперь ты получишь то обращение, которое заслуживаешь.

Ривз не угрожал, он говорил совершенно спокойно, но Джейн сделалось очень не по себе. На месте Джереми она бы поостереглась и дальше травить шуточки.

– И чего я заслуживаю?

– Будешь тем, чьими руками не жалко защищаться. У тебя нет ни совести, ни чести, поэтому стать пушечным мясом – самая подходящая участь. А после, клянусь, ты попадёшь под суд и не получишь ни единой поблажки!

На это Джереми только фыркнул.

– И не рассчитывай, что снова проведёшь меня, – заверил его Ривз. – Я с тебя глаз не спущу, а по ночам мы с Куаной будем по очереди дежурить, чтобы ты не вздумал сбежать.

– Этот недошаман? Да я перережу ему глотку в первую же ночь!

– Попробуй, – бесстрастно сказал Ривз.

Джейн тоже усомнилась в том, что Куана – лёгкая мишень. Несмотря на молодость, он не походил на человека, который даст себя в обиду. Вспомнив, как быстро он разделался с обидчиком Чони, Джейн невольно сжалась. Дальнейшее путешествие рисовалось ей в мрачных красках. «Джереми будет постоянно задирать индейца… Ривз – злиться на Джереми… Интересно, сколько времени пройдёт, прежде чем они трое перебьют друг друга?»

Словно подслушав её мысли, маршал с лёгкой усмешкой посмотрел на Джейн.

– Ну а с вами что прикажете делать?

Она ответила упрямым взглядом.

– Я сама решу, что мне делать.

Вопреки её ожиданиям, он не стал возражать.