скачать книгу бесплатно
– Ох, зря он это сделал, – только и успел сказать он, как Эспозито закатил первый гол Третьяку, а чуть позже Хендерсон повторил его успех. – Ну нихрена ж себе начало, это дело требует смазки, – и дядьпетя полез открывать свой Коленвал.
– Ты погоди, дядьпеть, – остановил его я, – тут разведка донесла, что в конце всё должно сложиться удачно – тогда и выпьешь, но не с горя, а с радости.
– А не врёшь? – подозрительно посмотрел на меня он.
––
По окончании матча дядя Петя сорвал голос, радуясь успехам Харламова и Ко, и выдул в одно горло всю бутылку – я проводил его до двери его квартиры, а то бы сам он не дошёл. Сдал с рук на руки Васе Дубину… надо ж, пропустил я этот момент, что он живёт в одном подъезде со мной…
Утро туманное
Проснулся в шесть, как и обычно… полежал немного на своём диване и поразмышлял о делах своих скорбных. Нет, тактически всё ясно, что предпринимать – сейчас вот идти на стадион на разминку, потом в школу проводить занятия и сочинять постановку по поводу нашей победы в Канаде. А вот со стратегией у тебя беда, дружок…
Согласен, ответило моё второе полушарие, отвечающее за обработку поступающей информации и выработку оптимальных решений, если брать картину в целом, то совершенно непонятно, какие у тебя долгосрочные цели, а не вот-то уроки и классные часы… кстати завтра у тебя предстоит он самый, классный час в десятом-В, подготовился?
Об этом я подумаю завтра, заторможено ответил я этому полушарию, а пока давай тактикой займёмся. Окей, обрадовалось другое полушарие, а я уж думало, про меня забыли совсем. Что будешь делать с дубиной Дубиным? – спросило оно меня.
Профилактическую работу проводить, ответил я, да и хватит меня грузить – в классах грузят, в учительской грузят, соседи тоже вон не отстают, теперь и вы взялись? Всё, иду на стадион.
А вот вы наверно будете смеяться, но вчерашнему моему призыву присоединяться к моим тренировкам последовало аж трое – Ваня Красногоров, это понятно, почему, а ещё две девочки, отличница Аня Сойкина из 8-го класса и (трам-та-дам) Алла Лосева в спортивном костюме в обтяжечку.
– Мы пришли, – сказала за всех Алла, – вы же всех приглашали.
– Очень хорошо, – только и придумал я, что им ответить, – давайте сразу и приступим.
Технологию тренировок я в своё время почерпнул в одной группе Вконтактике, она универсальная, для всех возрастов и видов спорта годится, вот и сейчас тоже…
– Встали в ряд… отлично, ноги на ширине плеч. Руки в стороны… вверх… вперёд… назад… плавные махи, как я показываю.
Ну и показал, как это делают в ушу… потом размяли ноги… потом поясницу и плечевой пояс. Далее пошли приседания и прыжки. Полчаса очень быстро пролетели. Выпуклости и впадины Аллы отвлекали меня, конечно, от руководства тренировкой, но пришлось взять себя в руки.
– А когда мы к чему-нибудь более существенному перейдём? – спросил Ванечка.
– Через неделю примерно, если не отвалитесь по дороге, – ответил я. – А пока подготовительную работу будем проводить. На сегодня всё, через сорок минут уроки начинаются.
И мы разбежались по своим домам. А через полчаса я уже сидел в кабинете директора и выслушивал её рекомендации по проведению мероприятия.
– Проводить всё это мы будем в спортзале, больше негде. После шестого урока, длительность полчаса… ну или сколько у вас там получится. Освобождаю вас и Софью Ивановну от последнего шестого урока – подготовите всё, как следует.
– Нам бы ещё учительницу рисования, – попросил я, – плакаты какие-никакие сделать бы, а художественные способности только у неё имеются.
– Хорошо, Ираиду Львовну тоже подключаем. А сейчас идите, звонок вот-вот прозвенит.
Первый урок у меня был в восьмом, там где Ванечка и Дубин, взял журнал с учебником геометрии и поплёлся на свою Голгофу.
– Как наши вчера ихних! – встретил меня восторженный голос с задних рядов.
– Все смотрели? – спросил я у класса.
– Ага, да, а как же, – загомонили ребята на все голоса.
– Тогда по окончании уроков можете проследовать в спортивный зал, там будет акция по этому поводу.
– Чего будет? – настороженно спросил Красногоров.
– Ну акция, – пошевелил пальцами я, – не та, которая на бирже торгуется, а такая форма современного искусства. Торжественная линейка по поводу победы советского хоккея.
– Понятно, – так же на разные голоса раздалось отовсюду, а чёткую мысль сформулировала только отличница Анечка:
– Антон Палыч, так это только один матч прошёл, а всего-то их восемь будет… так что про окончательную победу говорить рано.
– Верно, – заметил я, – но первая выигранная битва даёт хороший задел всем военным действиям. Так что надо радоваться тому, что есть, и не забивать голову дальнейшим. А сейчас давайте уже займёмся геометрией.
И тут Дубин привёл в действие свой зловредный план – у стула, на который я собрался сесть, оказалась то ли подломана, то ли подпилена одна ножка. Красногоров мне вообще-то про другое говорил, наверно Вася поменял методику на ходу. Упасть я не упал, потому что координация у меня неплохая и при этом я ещё уцепился за крышку учительского стола, но и сесть мне не удалось, стул свалился на левый бок, а я остался в полуприседе. Ученики рассмеялись, но сдержанно и далеко не все.
– Ну и кто это сделал? – спросил я, не рассчитывая на честный ответ, но Дубин меня удивил – встал и ответил:
– Ну я.
– Это ты молодец, что признался, за это хвалю. Раз уж начал, продолжай – зачем ты ножку у стула отломал?
– Не отломал, а надломил, – угрюмо поправил меня Вася.
– Это меняет дело, – саркастически заметил я, – и зачем ты её надломил?
– Чтобы вы на пол упали, – достаточно логично продолжил он.
– А если б я и точно упал и при этом что-нибудь себе сломал, тогда что?
– Об этом я не подумал.
– А ты подумай, – безнадёжно махнул рукой я, – родителей твоих я вызывать не буду, всё равно рядом живём, но видеть я тебя больше не хочу. Сегодня, по крайней мере – свободен.
Дубин молча забрал свой портфель и вышел из класса.
– А мы продолжим про векторы, – объявил я остальным.
Торжественная линейка с сюрпризом
За время, которое нам высвободила директорша, мы с Софочкой успели сочинить ещё три куплета частушек, где в частности рифмовались Маховлич и торговля. И вдобавок с помощью учительницы рисования изготовили плакат с ударной надписью «Советские хоккеисты лучшие!» и рисуночком абстрактного нападающего с буквами СССР на фуфайке.
– По-моему этого вполне достаточно, – оценил я крепёж плаката к двум шведским стенкам. – Но сначала пусть директор скажет пару слов от себя – идея-то её, так что отсиживаться в сторонке неправильно будет.
– Поддерживаю, – синхронно кивнули головами Софья и Ираида, которая в пику своему дурацкому имени имела вполне даже привлекательный вид.
Тут прозвенел звонок, и я поспешил в кабинет директора донести до неё, что все приготовления сделаны и можно собирать народ.
– Речь, говоришь, сказать? – задумалась она. – Это можно, только ты бы мне хотя бы тезисы набросал, а то тема для меня новая, боюсь сбиться.
– И учеников надо бы аккуратно перехватить по дороге, а то разбегутся все, – добавил я.
– Верно… я иду перенаправлять народ в спортзал, а ты пиши тезисы… трёх-четыррёх достаточно будет.
Сложилось всё вполне удачно, всех ребят и девчат, конечно, загнать в зал не удалось, но около половины собрались и построились. Директриса торжественно объявила цель собрания, а потом зачитала, сверяясь с бумажкой, мои тезисы. А далее на передний план выступили мы с Софьей и на два голоса и на известный народный мотив исполнили свои куплеты. Ученики откровенно ржали, а в конце дружно поаплодировали.
– Может, кто-то хочет ещё что-нибудь добавить? – неожиданно спросила директриса вместо того, чтобы закруглить собрание.
– Я хочу, – немедленно поднял руку Вася Дубин.
Оксана Алексеевна поморщилась, видимо у неё тоже были какие-то свои разборки с ним, но махнула рукой.
– Выходи к микрофону, – разрешила она, – и выкладывай всё, что там у тебя накопилось.
И он вышел и вполне профессионально пощёлкал пальцами по микрофону. Но сказать ничего не успел, потому что в коридоре, примыкающем к спортзалу раздались вдруг невнятные крики, а потом в дверь громко закричали «Пожар!» и «Горим!». И дымком оттуда пахнуло, из коридора.
– Кто горит? Где горит? – это первой среагировала директорша.
– Кабинет Эн-Вэ-Пэ горит! – заорала учительница пения Лариса Степановна, – на третьем этаже всё в дыму!
– Спокойно, – начала распоряжаться директор, – без паники. Отсюда есть чёрный выход на спортплощадку, дети выходят через него.
– Ключ от него в учительской, – напомнил физрук Фирсов.
– Бегом в учительскую за ключом, – скомандовала она ему.
– И пожарных бы надо вызвать, – вставил своё слово я, – телефон в учительской и у вас есть.
– А Софья бегом в мой кабинет звонить 01, – крикнула она мне. – Остальные стоят на своих местах и не дёргаются.
– Тут парочка огнетушителей есть на каждом этаже, может, попробуем своими силами что-то сделать? – продолжил делать предложения я.
– Тоже верно… иди проверь, есть ли на третьем этаже кто-нибудь, если есть, немедленно спускай их сюда, а сам попробуй свою идею с огнетушителем.
– А можно я с ним пойду? – к нам сзади незаметно подкрался трудовик Антонов, всю беседу он поэтому хорошо слышал.
– Я не возражаю, – ответил я, – одна голова хорошо, а две лучше.
– Идите уже скорее, – махнула рукой она, и мы быстренько вымелись в коридор второго этажа.
– Проверяй все двери, – сказал я Антонову, звали его кстати Егор Кузьмич, – не спрятался ли кто там, а побегу искать огнетушитель.
Искать его пришлось недолго, пожарный щит красовался на самом видном месте напротив туалетов. Егор тем временем присоединился ко мне.
– Всё заперто, – шмыгнул он носом.
– Тогда на третий этаж пошли… стой, вот тебе платок, если там сильное задымление, дышать будешь через него.
– А если нет?
– Тогда можешь как обычно.
Коридор третьего этажа оказался не так, чтобы совсем в дыму, но пованивало конкретно. Горело, как и было сказано, за дверью с табличкой «Начальная военная подготовка».
– А что там вообще может гореть? – спросил я у напарника.
– Как что, – ответил он, – парты, доска, подоконники.
– Это понятно… а ничего взрывоопасного там не может быть, как считаешь?
– Там же всё учебное, всё просверленное и распиленное, – посмотрел на меня, как на несмышлёныша, трудовик.
– Ну тогда попробуем выбить дверь, она тут внутрь открывается…
Я вынес дверь с первой же попытки, замок очень хлипкий оказался – внутри было больше дыма, чем до этого, но видимость имелась.
– Вон оно чего горит! – заорал Егор, показывая на кучу ветоши между учительским столом и доской.
Я немедленно направил на источник огня огнетушитель и врубил его… попытался то есть врубить, течь из него ничего не хотело.
– Да не так, дай сюда, – отобрал у меня огнетушитель Егор и проделал какие-то манипуляции с запорным механизмом.
Это сразу помогло, струя была сильной, но недолгой… этого, правда вполне хватило. Куча зашипела и угасла…
– Надо пойти пожарников встретить, – заметил я, – на всякий случай.
– Иди, а я тут покараулю, – согласился трудовик, – стой… как думаешь, откуда тут эта куча взялась и кто её поджог?
– Не знаю, – пожал плечами я, – но она явно не сама сюда прибежала…
Забежал сначала в спортзал, увидел, что всех школьников эвакуировали на улицу и доложил по начальству о проведённой работе.
– Ой, молодец, Антоша, – перешла на более приземлённые тона директорша, – надо будет тебе премию выписать в квартал.
– А я не откажусь, – скромно ответил я, – выписывайте. Ну я иду встречать пожарников, они же всё равно когда-то должны до нас добраться.
Пожарники (они же пожарные, как любят указывать отдельные граждане) прибыли довольно споро, я их тут же проводил на третий этаж к кабинету НВП и показал место происшествия.
Методический день
Разбирательства по поводу пожара продлились чуть ли не до ночи – по умению писать бумажки, прикрывающие задницу, пожарники стоят, наверно, впереди всех прочих служб и организаций. Хотели между делом и следователей подключить, но директорша отстояла честь мундира, ущерб небольшой, всё закончилось успешно, накажем виновных и наградим отличившихся мы сами в рабочем порядке.
А вот насчет виновных вопрос оказался интересным… военрука, как ответственного за кабинет, в коем произошло возгорание, в нашей школе не оказалось. Как класса, не было его, военного руководителя. Потому что предыдущий ушёл на заслуженный отдых в мае, а нового пока не нашли.
– Ну и на кого теперь этот дело списывать? – строго посмотрела на всех по очереди директорша.
Все мялись и пожимали плечами, и в самом деле, кто ж тут виноват, кроме высшего руководства, но ему вот так прямо в лицо этого не скажешь, себе дороже.
– А давайте на того, кто отвечает за пожарную безопасность всей школы, – предложил выход я.
