Мне плевать!

Глава 20

Несколько раз звонит бывшая свекровь. Интересуется, можно ли девочкам попкорн и какой сок им купить. Странная женщина. Какая вожжа попала ей под хвост, что она примчалась из другой страны? После этих звонков я даже немного успокаиваюсь. Неужто у неё проснулась ответственность?

Девочкам всё нравится. Чувствуют они себя вполне хорошо, если судить по счастливым голосам в телефоне. Так, может, я просто себя накручиваю?

Мила тоже пляшет от радости. У неё уже не судебный процесс в мозгах, а розовая каша от предвкушения победы. «Даже круче, чем выиграть в лотерею миллион» – это она мне так в трубку верещит.

Всем вокруг хорошо, а я пока не представляю, что мне делать дальше. Вернее, знаю, что надо забрать вторую часть списка, которую пообещал Алекс. А дальше-то что? Чёрт! Забыла позвонить и отменить свидание. И только собираюсь взять телефон в руки, как на пороге появляется мужчина из моих кошмаров.

Выхожу к нему, но не подхожу близко. Пока он снимает обувь и пальто, у меня есть шанс объясниться и сбежать в свою комнату. Вот уж не думала я, что мне будет тяжело находиться с ним на одной территории наедине.

– Ты рано, – смотрю на него, на его сильные руки и воспоминания о том, как крепко он держит меня в объятиях, заставляют подвиснуть с дурацкой улыбкой на губах.

– А ты даже не собираешься, – он смотрит прямо в глаза, а я задыхаюсь от волны жара, что пробегает по моему животу и скручивается в тягучий комок. – Дети где?

– У Аллы Валентиновны, – мой голос садится. – Я хотела отменить… свидание, но забыла позвонить.

Сейчас меня съедят на месте. И от страха мои ноги прирастают к полу. Я не могу пошевелиться. Кажется, это гипноз. Всё вижу. Всё понимаю. Но двигаться не могу. Мне хочется спрятаться от тяжёлого взгляда Риверса. Но стою как вкопанная и жду его реакции.

– Значит, хорошо, что я пришёл пораньше. Во сколько ты их забираешь? – Вибрации его баритона рождают во мне нечто незнакомое. Нечто такое, о чём раньше не подозревала. Мне хочется потянуться. Соблазнительно медленно, чтобы он и дальше рассматривал меня.

Смотрю на часы, и он пользуется тем, что я отвлекаюсь.

– Часа через два, – выдыхаю, уже стоя в его объятиях.

– Прекрасно.

Зарывается рукой в мои волосы на затылке и накрывает рот поцелуем. От смеси терпкой боли и возбуждения сама подаюсь вперёд, обнимаю его за шею и привстаю на носочки. Не готова к сопротивлению. Плавлюсь в его руках, словно кошка, которая слишком сильно скучала по хозяину и сейчас готова подставить всю себя под ладонь, лишь бы гладил. Одно отличие – я не мурчу, а так хочется.

– Я в душ. Ты со мной? – Отрывается от меня и снова смотрит в глаза. Точно, гипноз. Чем-то другим это уже не объяснишь. Краснею, а затем мотаю головой и прячу взгляд. Ну, не готова я к таким откровениям. Дневная маска уверенной красотки спала, и я никак не могу прийти в себя. – А в обед ты была способна не только на совместный душ, – он улыбается, а я прячу лицо в ладонях. – Не настаиваю, но… Ты же хочешь вторую часть списка? – Киваю и он аккуратно убирает мои ладони от лица, прижимает к себе и гладит меня по волосам и спине. – Значит, встречай после душа поцелуями.

Он отходит от меня, а я даже с места двинуться не могу. Что делать? Встречать после душа? Как? С табором, медведем и танцуя цыганочку?

Мечусь по кухне в поисках собственного спокойствия. Так нельзя. Это неправильно. Нужно поговорить. Да. Точно. Он же поймёт. Не станет принуждать. А у самой щёки горят и пошлые мысли разгулялись. А что, если станет?

Когда вода прекращает шуметь, и Алекс заходит на кухню, время застывает.

Полотенце на его бёдрах висит слишком низко, а выражение возмущения слишком явно нарисовано на его мордашке. Что? Встречаю, как могу. Или ему салат не нравится?

– Я просил поцелуи, а не картошку с котлетами, – возмущается этот Аполлон. Надо же, решил продемонстрировать себя во всей красе. Не сказать, что качок, но в зале точно занимается. Мышцы прорисованы и отлично выделяются. На сильных руках выпирают вены. А кубики пресса идеально ровные. Блин! Мне даже стыдно за себя, что зал забросила. Хотя… Это же просто отмазка. Можно было и дома заниматься, раз на абонемент денег не нашлось, но я предпочла жалеть себя и ныть, а не продолжать жить.

– Там ещё салатик, – сглатываю сухость во рту.

– Вот если бы на этом столе лежала ты, – подхватывает меня и усаживает на разделочный стол рядом с плитой. Вклинивается между ног и снимает с меня футболку.

– Только после развода, – шепчу, а сама даже не сопротивляюсь, когда он стягивает и шорты тоже.

– Начнём с того места, на котором мы остановились днём.

Глава 21

Провожу ладонью по твёрдой мужской груди. Чувствую, как тяжело и часто бьётся его сердце. Стараюсь отстранить Алекса от себя и заглядываю в чёрные омуты глаз. Он шумно дышит, и я готова поспорить на всё, что угодно – ещё несколько секунд и меня уже никто не спасёт.

– Ты говорил о поцелуях, – напоминаю ему, а сама не могу оторвать от него ладонь.

– Но я не уточнял, каких и куда, – лукаво улыбается долбанутый на голову юрист.

– Тогда я выберу сама, куда и как, – мужчина напрягается всем телом. Понимает, что подвох не за горами. И я могу снова сбежать, оставив его стоять и дальше. Чувство вседозволенности и власти над ним заводит меня ещё сильнее. И я решаюсь на то, что, скорее всего, больше не повторю.

Толкаю его так, чтобы он сделал всего два маленьких шага назад и встаю на ноги. Он, конечно же, ловит меня в объятия, чтобы не сбежала.

– Нет, – говорю чётко, серьёзно и смотря прямо ему в глаза. Он набирает воздух, готовый уже что-то сказать, но не успевает. Я опускаюсь перед ним на колени.

– Что ты делаешь? – Он снова тянется ко мне и теперь уже получает по рукам.

– Не трогай. Смотри, – задираю голову и смотрю на него снизу вверх. Он растерян. Хватает воздух ртом. В непонимании рассматривает моё лицо. И ждёт. Ждёт от меня, что уйду. Его лицо искажено мукой. Потому что не остановит. Потому что не будет заставлять. Потому что не хочет делать мне больно.

Аккуратно привстаю на коленках и берусь за полотенце. Саша ловит мои руки.

– Яся, – в его хриплом голосе слышно предупреждение, но меня уже не остановить.

Прижимаюсь лицом к паху. Вдыхаю приятный аромат геля для душа. Трусь лицом о полотенце. О, да! Мужчину пробивает мелкая дрожь и я продолжаю. Чувствую, как сильно он меня хочет и это срывает мои последние сомнения.

Провожу языком по нежной коже внизу живота и с наслаждением закатываю глаза.

– Сумасшедшая, – шепчет он и отпускает мои руки.

Хватаюсь за полотенце. Оно мягким облаком опускается к нашим ногам. Его член стоит колом прямо перед моим носом. Длинный, ровный, с выпирающими синими узорами и красной головкой. Идеальный, как и сам Саша. Алекс еле дышит. Как-будто боится спугнуть момент лишним громким звуком. Он задерживает дыхание и смотрит на меня.

Пальчиком провожу от основания к головке. Обвожу уздечку. И обнимаю член ладонью. Толстый. С трудом получается соединить большой и средний пальцы. Меня охватывает страх и, словно почувствовав мою панику, Саша накрывает мою руку своей. Крепко сжимает и делает плавное движение вниз. Вверх я веду сама.

С каждым новым движением своей руки я понимаю, что не хочу останавливаться. Мне хочется почувствовать на вкус ту капельку смазки, которая так манит своим блеском. Трусь щекой о его член. Терпкий запах вперемежку с апельсиновым ароматом геля для душа кружит мою голову.

И я, как загипнотизированная, прижимаю ладонью член к его животу и провожу языком сначала по мошонке, а потом продолжаю прокладывать влажную дорожку по основанию к головке. Нежно слизываю его смазку. Беру одной рукой ствол, другой мошонку. Мягко поглаживаю. Снова смотрю Алексу в глаза, чтобы увидеть реакцию. И мне она нравится. Потому что он смотрит на меня с восхищением. Это именно то, что я хочу сейчас.

Всасываю в себя головку. Нежно глажу её языком. Обвести вокруг не получается, потому что она слишком крупная, но я стараюсь сделать ему приятно. Меня это возбуждает, и я уже сама дышу с надрывом.

– Милая, я сейчас кончу, – дальше он что-то бормочет на английском, но я останавливаюсь.

Тянусь одной рукой вверх и показываю пальцем, чтобы он молчал. Снова беру член в рот и начинаю ритмично посасывать. Он входит в меня только наполовину. Это максимум. И я помогаю себе рукой. Второй держусь за Сашины бёдра.

Чувствую, что ствол во рту становится твёрже и ещё немного увеличивается, а сам Риверс начинает двигаться в такт мне и его ягодицы сильно напряжены. Начинаю двигать головой и рукой быстрее. Он прихватывает меня одной рукой за волосы и помогает поймать нужный ему ритм.

Член пульсирует, и приятный, тягучий, сладко-солёный вкус разливается во мне. И нет. Мне не противно. Я даже рада, что свой первый минет подарила ему. Мне понравилось.

Встаю с колен, и меня немного ведет в сторону. Сильные руки подхватывают, и Алекс несёт меня в спальню. Прохлада постельного белья отрезвляет мою бедовую голову, но ненадолго. Потому что обезумевший мужчина разносит своими жаркими поцелуями всё здравомыслие и желание сбежать.

Плавлюсь в его руках. Мне кажется, что его губы везде. И я задыхаюсь от желания ощутить его член в себе. Но он дразнит. Жалит поцелуями грудь. Вылизывает и прикусывает соски, и я начинаю стонать от пустоты внутри. Тяжелое, тёмное желание разливается внизу живота. И я схожу с ума от того, что Алекс медлит.

Не помню, как и куда делся лифчик, но зато трусики я сняла сама и бесстыдно расставила ноги, показывая, чего хочу. Провела пальчиками по клитору и выгнулась от ощущений.

– Попроси, – шепчет этот дьявол мне на ушко, а сам повторяет движения моих пальчиков по клитору. Я мотаю головой и прижимаю его руку к себе. Приподнимаю бёдра и трусь о его ладонь. – Попроси, – почти рык, но я снова мотаю головой.

В следующую секунду меня простреливает от того, что Алекс входит в меня пальцем. Растягивает и снова возвращается к клитору. Обводит его. Мне мало. Я хочу ещё. И он даёт мне ещё.

Нежно проводит языком снизу вверх. Останавливается на нужной мне точке и давит на неё языком. Уже не тихий стон разносится по квартире, а Саша продолжает. Кажется, он рисует наслаждение, и я снова задыхаюсь от калейдоскопа ощущений.

Теряюсь в пространстве и времени. Есть только я, его язык и пальцы. Он аккуратно растягивает меня. А я сама насаживаюсь на него. Напряжение нарастает, и я понимаю, что мне уже мало. Мне хочется его всего. На всю длину. Жёстко. Страстно. До боли. До сладкой, мучительной боли.

– Сладкая, – доносится до меня его шёпот.

– Я больше не могу, – надрывно, тяжело на выдохе произношу в тишину.

– Можешь, моя девочка, только попроси, – змей-искуситель чёртов!

– Я хочу тебя, – капризно дую губки. – Теперь ты доволен?

– Нет, – толчок его пальцев уносит меня в наслаждение. – Скажи, что хочешь, чтобы я тебя трахнул.

– Издеваешься?

– Нет, – новый толчок и остановка.

– Риверс, если ты сейчас же не прекратишь, то я уйду! – Да куда я уйду? Даже встать не даст. Тяжёлое горячее дыхание задевает клитор и его проворный язык слизывает всю влагу с моих складочек. Меня разрывает от желания.

– Трахни меня, Алекс Риверс.

Я произношу это уверенно и буквально через секунду задыхаюсь от чувства наполненности. Он совсем не нежен. Даже груб. Но мне это дико нравится. Его резкие толчки. Грубые поцелуи и укусы в шею. Наше хрипловатое дыхание. И то, как он натягивает меня на себя.

Тяжесть его тела будоражит моё сумасшествие, и я раскрываюсь для него сильнее. Глажу руками по спине и плечам. Впиваюсь ногтями. Оставляю после себя царапины. И да! Укусы. Он шипит и вдалбливается в меня с ещё большей силой.

Тонкая струна напряжения внутри меня превращается в канат. Выгибаюсь ему навстречу. Боль на грани наслаждения. Или наслаждение на грани боли. Требую ещё. И снова. И снова.

Когда невидимый канат лопается от перенапряжения, меня колотит мелкой дрожью, но Алекс не останавливается и через несколько минут я чувствую внутри себя жар. Он выходит из меня. Ложится рядом. И прижимает к себе настолько сильно, что я почти задыхаюсь, но вырываться просто нет сил. Лежу. Слушаю, как бьётся его сердце. И в моей голове только одна мысль.

Я не жалею, что сдалась, но надолго ли это всё?

– Саш, – выходит немного хрипло, и я прочищаю горло. – Саша.

– Теперь ты точно пойдёшь со мной в душ, – нежный шёпот провоцирует мурашки по всему телу. Попытка развернуться к нему лицом проваливается с треском. Он прижимает меня к себе ещё сильнее.

– Мне трудно дышать, – практически пищу и он разжимает объятия.

– Прости, – целует за ушком. – Я сейчас не готов отпустить тебя даже на сантиметр от себя.

Дурацкая улыбка приклеивается ко мне. Нежность, с которой Алекс говорит, ураганом проносится по моему израненному сердечку. Залечивает раны и трещинки. Уносит тревоги. И я всё-таки разворачиваюсь к мужчине лицом. И, как и тогда, когда уснула на диване, глажу его лицо и рассматриваю каждую морщинку.

Он целует меня в нос и улыбается. Его глаза искрятся любовью. А может, это мне так хочется понимать его взгляд. Неважно. Сейчас важно только то, что нам хорошо вместе.

Тянусь к нему и целую в уголок губ. И ещё. И снова. Пока не оказываюсь захваченной этим невозможным мужчиной в плен. Он снова сверху.

– Ты меня пугаешь, – делаю большие глаза, а сама обнимаю его ногами. Член упирается мне в живот. – Я не готова к повторению, – провожу руками по сильным широким плечам.

– Дразнишь?

– Конечно, – ехидно улыбаюсь и получаю то, что так хотела.

Алекс целует совершенно не ласково. Прикусывает губы. Вторгается в мой рот языком грубо и с присущей ему наглостью. Устанавливает свои порядки на моей территории. В этом весь он. Я просто подчиняюсь. И получаю удовольствие от того, как дерзко он себя ведёт.

– Нет. Нет. Нет, – быстро ориентируюсь, к чему ведут его ласки. – Я не готова. У меня… – краснею, возможно, до самых пяточек. – У меня очень давно не было… – смотрю на него и сгораю не только под похотливым взглядом, но и от собственного стыда. Ведь признаваться в таком я не привыкла. – И, если уж совсем честно, то ты слишком большой, – закрываю глаза, потому что не в силах на него смотреть.

– Я сделал тебе больно? – Он волнуется. Даже снова лёг рядом.

– Немного, – выдыхаю я. – Не очень комфортно.

– Прости, – обнимает меня и целует, куда только может дотянуться.

– Всё хорошо, просто не готова, – выдыхаю ему в губы.

– Тогда в душ?

– Я первая! – Соскакиваю с постели и несусь в ванную комнату.

– Ну, нет, – не успеваю переступить даже порог спальни, как Алекс закидывает меня на плечо. – Я с тобой, и это не обсуждается.

– Варвар, – возмущаюсь я.

– А ты моя добыча, – ухмыляется. – Заметь, вся моя, – он слишком довольный и мне хочется вредничать, но я просто болтаюсь на его плече.

Аккуратно ставит меня на пол. Регулирует воду. И, словно хищник, наблюдает за моим поведением. А я настолько устала бояться его, что решила просто расслабиться. Хотя бы на сегодня. На этот вечер. Скоро заберу девочек, и всё вернётся на свои места. А пока разрешаю себе получать удовольствие.

Он моет мои волосы. Гладит по телу мыльными руками. И я умираю, получая от его движений микрооргазмы. Прохладная вода не тушит пожар от прикосновений, а, наоборот, разыгрывает мои ощущения.

– Ты называешь меня Сашей, – за шелестом воды плохо слышно его слова, но я прислушиваюсь.

– Тебе не нравится?

– Так называешь меня ты, Настя с Вероникой и моя мама. Больше никто. Ты знаешь, что моя мама русская? – Он разговаривает и аккуратно проводит руками по моему телу, как будто боится меня спугнуть.

– Нет, – тихо отвечаю и выгибаюсь навстречу его пальцам, что нечаянно задевают клитор.

– Вы подружитесь, – напрягаюсь от этого утверждения.

Просто мама Андрея с самого начала плохо меня воспринимала. Всегда критиковала. И вот только сейчас что-то сдвинулось. Она даже ни разу на девочек не пожаловалась практически за целый день.

Я не успеваю привыкнуть к самому Алексу, как он мне подсовывает свою маму. Как на это реагировать? Не знаю. Он наслаждается тем, что трогает меня, а я уже всё… Мне ничего не надо. Это, конечно, здорово, что есть имя, которым его называют только несколько человек, но… Чёрт тебя подери, Алекс Риверс! Сейчас ты пытаешься хоть немного, но привязать меня к себе этим.

– Я хочу поговорить про документы, – меня спасает то, что я стою спиной к нему и он не видит, на сколько мне сложно даются слова.

– Какие документы? – Издевается. Не может не понимать, о чём я, и всё равно издевается.

– Вторая часть, – напоминаю я.

– Так ты только для этого…

– Нет! И не смей так думать, – перебиваю и быстро разворачиваюсь, чтобы ударить зазнайку по лицу. Он ловит мою руку. Целует. И улыбается. Гадский провокатор!

– Вторая часть уже у твоего адвоката. Не переживай. Мы всё обсудили, и она знает, что делать, – сговорились, сволочи! Вот почему Мила мне ничего не сказала? Мы же с ней общались сегодня. – Мы разговаривали в конце дня, – как он чувствует, о чем я думаю? – Она умная девочка, разберётся. Твой Андрей всё переоформил на любовницу. Мила, конечно, не рада, но у неё есть все данные, и вернуть твою часть она сможет. А теперь иди ко мне. Я не хочу думать, что ты устроила всё это только ради денег. Побалуй меня хоть немного своим вниманием.

Я надулась. Серьёзно? Сам помогает Андрею, а я его балуй? Совсем из ума выжил. Стоило расслабиться и немного довериться, как меня тут же сожрать пытаются. Весь романтический бред из моей бедовой головушки смылся вместе с мылом в канализацию. Ни слова не говоря, выхожу из душа и сбегаю к себе в комнату. Алекс, конечно, пытается мне что-то объяснить, но бесполезно.

Хлопок дверью перед его носом говорит за меня. Выслушивать сейчас его объяснения не хочу. Он получил своё, я – своё. Квиты.

Беру телефон и набираю Аллу Валентиновну. Она не отвечает. Набираю снова. Девочки ещё не должны уснуть. Слишком рано. И уже собираюсь просто нагрянуть без предупреждения, как слышу:

– Мама. Мама это ты? – Фоном слышно, как бывшая свекровь кого-то отчитывает. И я моментально завожусь. Если она опять срывается на девочек, то больше никаких встреч без меня не получит.

– Да, Настя. Это я. Ну, как вы там? Я приду через десять минут. Предупреди бабушку, чтобы она собрала ваши вещи, – еле сдерживаю своё бешенство и желание прямо сейчас высказать Алле Валентиновне всё, что думаю о её методах воспитания.

– Мы у папы. Ника плюётся. Бабушка сейчас хугается на кухне с тётей Ксюшей.

– Плюётся?

– Да. Сильно плюётся, – слышу возню, бульканье и телефон отключается.

Набираю снова. Телефон выключен. У папы… Плюётся. Настя так может назвать и простой плевок, но учитывая то бульканье перед отключением телефона, это рвота. Не помня себя, натягиваю первые попавшиеся вещи. Это футболка и какой-то спортивный костюм. Вылетаю из комнаты. И понимаю, что не знаю, куда бежать.

Где? Где он живёт? Судорожно набираю номер телефона Андрея. Трубку не берёт. Уровень паники поднимается выше. Что там с девочками? Почему это произошло? Кровь гулко стучит в висках, и я совершенно не слышу, что мне говорит Алекс. Точно!

– Ты знаешь, где сейчас живёт Андрей? – Хватаюсь за мысль, как утопающий за соломинку.

– Знаю, – он смотрит на меня и явно не понимает, что случилось за те минут пять, что я была в своей комнате.

– Одевайся! Быстро! – Рявкаю на него. – Девочки там, и Веронике плохо. Она блюёт! – Некогда мне подбирать сейчас слова и разводить политесы.

– Подожди. В смысле, они у Комарова?

– Если ты сейчас заткнёшься и очень быстро меня отвезёшь к нему, обещаю, что подумаю над предложением стать твоей любовницей. Хоть рабыней! Всё, что угодно, Алекс. Только побыстрее!

Натягиваю пуховик, ботинки и мнусь в ожидании у порога. Могла бы и сама уехать. В конце концов ключи от машины лежат у зеркала, но боюсь, даже зная адрес, не доеду.

Всю дорогу по очереди набираю то Аллу Валентиновну, то Андрея. У неё выключен, а бывший муж трубку не берёт. Алекс пытается успокоить, но его слова только ещё больше задевают и возбуждают беспокойство.

В моей голове произошло уже всё самое страшное, в разных вариантах и с разным концом. С каждым неотвеченным звонком я злюсь всё больше. Мы заезжаем во двор какой-то огромной многоэтажки. Несусь следом за Алексом. Нам везёт. Из парадной выходит полноватый мужчина и мы успеваем проскочить в двери.

Лифт и тёплые объятия Риверса. Он целует меня в макушку, а я утыкаюсь в него и дрожу. Пытаюсь согреться на его груди. Ничего не выходит. Меня словно бьёт током. Разряд за разрядом. Руки сводит судорогой, а в животе поселился холод.

Почему я не слушала свою интуицию? Почему отпустила их? Знала же, что ничего хорошего ожидать не стоило. Выходим из лифта и идём по длинному коридору. Останавливаемся у толстенной двери. Она мне кажется практически бронированной. Я даже не слышу, как заливается звонок за дверью, хотя точно вижу, что Алекс вдавливает кнопку.

– Ну, наконец-то, мы вас уже час ждём, она заблевала мне всю квартиру, – с претензией и недовольством говорит Ксения. Именно такой я её и запомнила. Слишком красивая. Холодная. И недовольная. – Ты?

– А кого ты ждала? – Я проталкиваю её в квартиру, и сама захожу. Да. Бесцеремонно. Но мне плевать! – Где мои дети? – Слишком громко и с напором.

– Мама! – Тут же выбегает ко мне Настя. Я расставляю руки и ловлю её в объятия.

– Где твоя сестра? – Обеспокоенно глажу свою малышку по голове.

– Она там, – тут же отпускаю её с рук, и она ведёт меня за руку в комнату. Я только и успеваю скинуть ботинки. Обстановка в квартире слишком холодная и дорогая. – Бабушка сказала, она спит.

Присаживаюсь на краешек золотистого дивана, так чтобы уместиться рядом с Никой, и ласково провожу по животику.

– Милая, поедем домой, – говорю тихо, стараясь резко не будить засоню. Она не реагирует. И тут я начинаю выцеплять взглядом детали. Влажная футболка. Запах, уже не резкий, но ощутимый. Её действительно тошнило. Кладу руку на лоб. Он горит. Смотрю на Настю. Она на меня. – Собирайся. Мы уезжаем, – она не спорит. Достаёт одежду и одевается. А я в это время всё пытаюсь разбудить младшую.

Она не открывает глаза, даже когда я тихонько приподнимаю её, не реагирует. Бледное личико и серые губки. Твою мать!

– Алекс! Вызывай скорую! – Кричу я, пытаясь поскорее одеть Веронику. Настя помогает, но выходит у нас коряво. Буквально через секунду Риверс влетает в комнату. Смотрит на нас и подносит к уху телефон.

– Мы уже вызвали, – говорит Алла Валентиновна, появляясь в дверном проёме.

– Когда?

– Час назад.

– Вы-ы-ы-ы! Вы почему мне не позвонили? Почему теряете время, когда вашей внучке плохо?

– Я смотрю, – она указывает на Алекса, ты зато времени даром не теряешь. Ещё не развелась, а уже трахаешься направо и налево. Не зря, значит, сын не хотел забирать детей. Значит, это правда, что они от него?

Я давлюсь возмущением. Что она несёт?

– У всей вашей семейки крыша подтекает. Вот это правда. Понимаю, весна скоро, – я справилась с одеждой и теперь прислушиваюсь к тому, о чём разговаривает Алекс по телефону. Настя прячется за меня и тихонько всхлипывает. Она всегда очень чувствительно реагирует на скандалы.

А вот Ксения как юркнула в какую-то комнату от меня подальше, так и не высовывается больше. Правильно делает. Я сейчас готова не только разнести всё, что стоит на моём пути, но и ударить эту стерву!

– Андрей сделает ДНК-тест и ни копейки ты не получишь, аферистка, – продолжает бывшая свекровь выносить мой мозг. – Говорила я ему, что ты только ради денег с ним живёшь. Так нет же, не слушал. Гребёт вот теперь, бедолага…

– Скорая не приедет, – ворчание женщины перебивает баритон, и эта его фраза липким холодным потом проносится по мне от макушки до пяток.

Глава 22

– Что? – Мне уже не важно, что там пытается высказать Алла Валентиновна. Сейчас я смотрю на Алекса и проваливаюсь в дикий страх.

– У них что-то случилось. Проще приехать самим. Мне сказали куда вас отвезти. Нас должны уже ждать. Давай Нику мне и бегом в машину.

Саша бережно берёт на руки малышку, крепко прижимая её к себе. Я же вцепляюсь в Настину руку. Мы так и выбегаем вчетвером из этой красивой, но жуткой квартиры. Всё! Больше никуда не отпущу. Мои. Только мои.

– Застегнись, продует же, – он ещё и заботливый.

– Сейчас лучше молчи, – моё сердце и так, неровно стучит, а тут ещё он со своими советами.

Алекс перекидывает одно автокресло вперёд, усаживает туда Настю, а я с Никой на руках устраиваюсь на заднем сиденье. Она не открывала глаза всё это время. И сейчас я стараюсь уловить её дыхание. Слёзы застилают глаза. Боже! Только бы успеть!