скачать книгу бесплатно
Новеллы горной тайги
Алекс Т.
Есть рядом с нами силы, которые не любят себя проявлять. Они не добрые и не злые. Может быть, они пришли из параллельного мира, – а может, находятся на Земле с древних времён. И трудно угадать, чем закончится встреча с ними для человека. Девять мистических историй, объединённых одним героем – в книге «Новеллы горной тайги» Алекса Т. Это уникальный сплав документальной и художественной прозы, где реальность оказывается иллюзией, а в шаге от походного костра таится неведомое.
Алекс Т.
Новеллы горной тайги
Предисловие
Новеллы, составляющие эту книгу, связаны сюжетными линиями и главными героями и образуют цельное полотно, жанр которого довольно сложно определить, да и незачем.
Автор набрался смелости предположить, что наша Вселенная в трех ее ныне известных ипостасях – материальной, виртуальной, квантовой – является основной в мироздании. Возможно, это временное явление.
Если в этой книге и есть мистика, то это мистика нашей реальности. Той реальности, которую создают в своих головах без малого 8 миллиардов человек на планете. И приключения, которые теперь принято называть экстримом, совершенно ей не чужды.
Нередко можно встретить формулу – основано на реальных событиях. Скорее так: книга «Новеллы горной тайги» является отражением реальных событий.
За некоторыми исключениями в тексте использованы современные географические названия. К сожалению, автору не удалось найти оригинальные, исконные версии всех упомянутых географических объектов.
Часть первая
Люди золотые
Поговори со мною, баба…
– Поговори со мною, Баба!
Баба Золотая…
Она же – Зарни ань, она же – Сорни-эква, она же – Ка?лтащ, она же – Сибирский (Славянский) фараон.
Золотая Баба – созданье терпеливое, но иногда кричит… золотым голосом, да так страшно!.. На языке неведомом, однако, не иначе:
– Ужо я вам задам!
Кто создал терпеливую и когда? Легенды о ней гуляют уже тысячи лет, а сама она – дама в возрасте солидном.
Есть версия – инопланетный одичавший робот. Но вряд ли… робот – существо без эмоций, чего ему кричать?..
Литераторы не остались безучастны. Прототип бажовской Огневушки-поскакушки разве не Золотая Баба?
Смелее! Хозяйка Медной горы – она Золотая Баба и есть! Но это – спорно. Золото – солнечный символ, а Хозяйка любит зеленое, малахитовое – цвет болот, лунных богов и обитателей мира мертвых.
В народном эпосе встречаются свидетельства, что рядом с Золотой Бабой есть ребенок. Значит, не старая дева, и где-то бродит Золотой Мужик. Заглянув в Сказы Бажова, находим его под именем Золотой Полоз.
По некоторым манерам и обычаям Калтащ схожа с египетской Исидой, отчего возникло прозвание Сибирский фараон. И в этой логике Золотой Полоз – Озирис.
Каким образом египетские боги дотянулись до Уральских гор – загадка. Но в эпоху генетической аналитики появилась гипотеза, что древние египтяне родом из юго-восточной Сибири. На долгом пути к берегам Нила побывали они и на Урале. Красивый мистический край… Но мошка и комары, знаете ли, всё портят, а зимой – морозы. Встретили будущие египтяне местный народ манси-махум. Что поделаешь – территория занята. А еще среди уральских хребтов встретили Сорни-экву, Бабу Золотую, увидели и впечатлились – только так и может выглядеть богиня. Добравшись до новой родины на берегах Нила, египтяне назвали свою богиню Исет. А по Уралу до сих пор течет река ее имени – Исеть.
Смутную память о Зарни ань сохранили и славянские предания. Славяне назначили ее начальницей богинь судьбы Рожа?-ниц (кстати, от коми-пермяцкого «зарни» русские «зарница» и «заря»).
Есть легенда, что волхвы спасли статую Золотой Бабы от Владимира Красно Солнышко, когда он Русь крестил. Почему статую? Притворилась, видимо… С тех пор и начались ее странствия. За долгие века видели Бабу в разных местах, все дальше и дальше от наступающей цивилизации.
Характер у древнего идола жесткий, идеи гуманизма ей чужды. Даже помощь Золотой Бабы обязательно обернется несчастьем. И для человека лучший вариант – не встречаться с ней вовсе.
Так говорят предания.
В ареал ее обитания, вероятно, входила и печально известная Гора мертвецов – Холатчахл – место гибели группы Дятлова. Старые манси упоминали о невыносимо страшных воплях в окрестностях горы Оторте?н на Северном Урале. Кто кричал, зачем кричал – о том манси не ведали… или говорить не хотели.
Какое-то время она обитала в Каменном городе[1 - Каменный город – скальные выходы в районе Рудянской гряды в Пермском крае.]…
* * *
…Пилот и Тракторист не могли пройти мимо этой легенды. Холодным январским вечером они приехали в поселок Усьва, что на берегу одноименной реки на западной стороне Уральского хребта.
Еще до рассвета – январский день короткий – топтали трек на Каменный город. Старая дорога, укрытая метровым снегом, давно стала непроезжей. По высокому крутому берегу Усьвы она завела товарищей в лес, а потом вывела к древней, при Советах построенной, ЛЭП[2 - ЛЭП – линия электропередачи.]. Деревянные потемневшие дочерна опоры устало, почти в изнеможении, держали тяжелые провода, покрытые искрящейся изморозью.
Не посоветовавшись со снегоходами, решили ехать по ЛЭП. Захламленная и зарастающая просека не обрадовалась посетителям. Уральские ЛЭП – это просеки с горки на горку, а по?низу меж ними, как правило, речки и болотца.
Первый же склон был крут, и потому Пилот дал го?рнику оборотов. Из-под снега по лыжам и гусенице подло били падшие деревья и валуны, норовя опрокинуть снегоход вместе с Пилотом.
Преодолев пару подъемов, обнаружили, что неподалеку проходит газопровод, несущий злато голубое в далекую Европу. Вот он был чист и ухожен. Буераками перебрались на ГП и втопили.
Навигатор подсказал: пора сворачивать на Каменный город. Перескочили местную автодорогу и углубились в перелески. В удовольствие закладывали виражи по пухляку меж берез и сосен. Вскоре маневрировать стало сложнее – лес сомкнулся, помрачнел. Из-за толстых сосен и елей возникла заснеженная скала. Прибыли…
Разновысокие округлые скалы с проходами и арками составляли массив, который напоминал покинутый подводный город. Пилот уловил смутное сходство с монументом Йонагуни, скрытом на дне Восточно-Китайского моря. Он расхаживал по «улочкам» среди скальных стен и чувствовал, как уши закладывало странной плотной тишиной, словно бы на глубине под водой. Он сообразил: энергетика места активнее именно в проходах. В голове чуть-чуть звенело, в глазах пробегала едва уловимая рябь. Казалось, воздух вокруг слабо вибрирует.
– Место силы… – бормотал Пилот. – Не бог весть какая, но сила присутствует.
– Присутствует… – согласился Тракторист.
– Однако ж ни пещер, ни гротов не видно.
– По описаниям и быть не должно.
– Где ж тогда Бабе Золотой укрыться?
– А зачем ей?
– Дама все ж таки… Будуар, спальня и прочее. И как ей без гардеробной?
– Золото червонное – вот ее гардероб и макияж. И умываться ей незачем…
– Пожалуй, что так.
– Красиво тут!
– Тревожною и странной красотой… – нараспев подтвердил Пилот.
И верно – кое-где на скалах кривоватые сосенки, плотно укутанные снегом, напоминали фигуры танцующих скоморохов и гномов.
Местами на скалах укрепились разлапистые низкорослые ели, похожие на деревенских толстушек в пышных сарафанах. Снежные накидки не могли скрыть пестрых ленточек и побрякушек, повязанных на еловых лапах поклонниками местной силы.
Но сегодня, 2 января, турист еще не оправился от праздников и не обременял древние камни своим присутствием. Обильный новогодний снегопад скрыл следы прежних посетителей и окутал скалы флером первозданности…
Погуляли-походили по «городу», а Пилот в кураже заскочил на снегоходе на макушку одной из скал. И даже хотел выполнить полет с ее крыши, но Тракторист отговорил. Он потоптал снег за скалой и сообщил, что приземление будет жестким – под снегом близко притаились валуны.
Пришло время чаепития и бутербродов. А после Пилот откинулся на руль снегохода, вытянул ноги вдоль сиденья и задремал…
…Высокая худая фигура, обретая объем и гладкость, медленно вырастала из снега. Тусклый свет зимнего солнца, пробиваясь сквозь заснеженные кроны, ложился на черное тело женщины.
«Какая же она Золотая?» – подивился Пилот.
Солнечный свет падал на женщину пятнами и полосами, и под ними чернота сходила, уступая место цвету красному с оранжевым отблеском. Когда фигура приняла тигровый окрас, по ней пробежала дрожь. Она словно вспыхнула и сбросила остатки черной скорлупы.
Перед Пилотом стояла оранжевая, сияющая солнечным блеском женщина. Грудь, живот, бедра упруго колыхались, словно в лучах заката она покачивалась на морских волнах.
Не переступая, женщина приблизилась.
«Бог ты мой, только бы не закричала!» – подумал Пилот и робко вымолвил:
– Поговори со мною, Баба, о чем-нибудь поговори…
– Ва-ве-ле-чи-те… – не открывая уст, вещала женщина. – Ва-ве-ле-чи…
На каждый врастяжку произносимый слог перед Пилотом открывается картинка, скорее даже голограмма. Картинки начинают мелькать, сменяясь быстро, как кадры ускоренной съемки, а иногда замирают, словно стоп-кадр.
Бескрайняя тайга карабкается на склоны древних гор, переступая через быстрые реки, сбегающие с хребтов.
– Это – Уральские горы! – узнает Пилот.
Люди в телогрейках рубят кедры, строят избы и мосты, кладут гати.
– …Похоже на волну морского прибоя. Людская волна накатила в эти дикие места…
Останки домов и печей, скелеты дорог и мостов. В болоте одиноко торчит красная кабина вездехода.
– Отлив, волна откатилась… – догадывается Пилот.
Въездная стела, почерневшая, скрюченная – «Город Карпинск». Пустая улица пятиэтажок без окон. Заброшенный город без людей. На пустой площади лежат фонарные столбы. Что-то напоминают… Ах, да! Словно бы выложена римская цифра LX.
– Минет 60 лет, и здесь наступит запустение… – понимает Пилот.
Большая стела «Город Екатеринбург». Едва различимая, заросшая деревьями. Пустые улицы, редкие прохожие и старые авто. На въезде в город огромный торговый центр с проваленной крышей. Окраины захватывает лес…
– Людское море, пенясь, отступает… – шепчет Пилот. – Теперь народу здесь не больше, чем когда-то в скромном Карпинске…
Он заставляет себя посмотреть в лицо женщины и, возвышая голос, спрашивает:
– Что это? Пророчество?
И видит, как на сухом мерцающем ее лице раскрывается рот, провал его безысходно черен, по краям – два серебряных зуба. Из этой черноты готов вырваться крик…
– Только не кричи! Пожалуйста!.. – молит Пилот.
И слышит глухие толчки ее смеха…
– Надо же, смеется… – растерянно бормочет Пилот. Он пытается смотреть в глаза женщины.
Глаза без век не моргают. Их темно-оранжевую поверхность пересекает черная вертикальная линия. Она, как стрелка прибора, мелко дрожит.
«Глаза не человеческие…» – думает Пилот и решается спросить:
– Баба…Золотая, ты не человек? У тебя есть имя?
– Ва-ве-ле-чи-те… – монотонно бубнит Баба, сомкнув уста. – Ва-ве-ле-чи…
– Похоже, кричать не будет, – успокаивается Пилот и, осмелев, спрашивает:
– Прекрасная… э-э… прекрасное созданье, ты здесь живешь?
– Ва-ве-ле-чи-те… Ва-ве-ле-чи…
– Исчерпывающий ответ… – констатирует Пилот и видит…
Копер, квадратная башня заброшенной шахты. Она чуть наклонилась. Окна заварены ржавыми листами железа. Все покрыто серебристым куржаком.
– Мы там были… – вспоминает Пилот. – Там снегоход не ехал. Мотор надрывался, а снегоход – ни с места! На руках вынесли! Так и не поняли, что да почему – на 10 метров оттащили, он и поехал… – Это… – напрягает память Пилот, – хребет Рудничный… или Рудянский… Здесь недалеко. Кто-то рассказывал – шахта вроде и затоплена, а иной раз слышны крики…
Пилот чувствует – кто-то тянет его за ногу, но Баба стоит смирно, руки по швам.
Вот только она медленно истаивает, как мираж, а вместо нее возникает фигура Тракториста. Он хлопает Пилота по ноге, вопрошая:
– Чего стонем? Баба приснилась?
– Ага, приснилась… – подтверждает Пилот. – Золотая…
– Это хорошо, это правильно, – улыбается Тракторист. – Не зря, значит, приехали.
Он хлебает чай. От горячего чая изо рта валит пар.
– А у Бабы пара не было… – сонно соображает Пилот. – Не живая она…
– Солнце, однако, садится. Ехать надо, пока светло.
Пилот скидывает ноги на снег, надевает шлем.
– Поехали. – И заводит снегоход…
