скачать книгу бесплатно
– Я не помню про этот подарок на твой день рождения.
– Ну как же? Забыла? – с восклицанием спросила я и иронично произнесла: «Марина, поздравляем с днём рождения!» и преподнесли в конверте эти деньги.
– Смотри, какая, деньги она спрашивает! – уверенно заявила она невпопад, изобразив деловое выражение на своём лице, при этом поджав немного свои тонкие губы и задрав кверху свой квадратный подбородок.
– Ох… Так если бы вы сказали тогда, что вам надо их привезти, то я себе тоже поменяла бы – что здесь такого! Просто надо было всё объяснить, а как я сейчас вообще без денег? Мы же договаривались, что в город пойдём, купим что-нибудь родителям… А теперь как я совсем без денег-то! Так я даже в город не могу пойти, я ведь только что приехала и ещё нигде не была… – не договорила я, как чёткий уверенный тон перебил меня:
– Рамиз сказал, что ты должна уехать!.. Уже сейчас, – после короткой паузы добавила она. – Ты не можешь здесь больше оставаться.
– Как? Как… сейчас? – спросила я, заикаясь от неожиданности. – Я же только что приехала – это, может быть, единственная возможность для меня побывать за границей!
– Мы не можем тебя кормить, здесь всё дорого.
– А как же Танечка? Я её так давно не видела, и когда я опять её увижу? – с горячностью и поспешностью выговорила я.
Сестра вышла в другую комнату, что означало: разговор закончен! Я прошла в зал и, машинально сев на диван, стала смотреть телевизор дальше, но ничего не видела: так неожиданно всё перевернулось! Я почувствовала себя какой-то виноватой и не знала, как мне себя вести дальше: улыбаться и делать вид, что ничего не произошло, или плакать, или…
XI
Я шла… словно плыла по воздуху, долго… я не ощущала времени… такая боль давила на душу, я шла словно во сне… в тот лесок… к тем оленям, стараясь найти поддержку у природы. Я подошла к небольшому пруду и села на камень: слёзы сдавливали мне горло. Мне хотелось закричать, чтобы все меня услышали:
– Почему?.. За что?.. Я ведь к ним с любовью! Я ведь приехала к ним в гости, приехала увидеться, я так соскучилась по ним!.. В чём я виновата?.. В чём?.. Что улыбалась и была жизнерадостная… Что весело играла с Танечкой и мы дружно смеялись, потому что нам было весело и хорошо?.. Потому что мне было хорошо?..
Я сидела и вспоминала свой приезд, свой восторг, и вдруг… Мне трудно было в это поверить – всё это осознать и пережить, я была к этому совершенно не готова, абсолютно не воспринимала то, что произошло. Я стала анализировать всю ситуацию: почему это произошло, где я допустила ошибку? Может, что-то недопоняла, а может, не так сказала, не так посмотрела? Но я же в гостях у сестры, а не у чужих людей!
В воскресенье мы с мамой пошли на «лётное поле» – поле, где красиво вздымались ввысь самолёты и исчезали в белоснежных облаках. Мы шли по нашей аллейке, деревья тутовника бросали тень от своих листьев и бережно закрывали нас своими ветвями от палящего солнца. За аллейкой появился небольшой лесок.
– Смотри, как воробушек пьёт водичку, – остановив меня, она показала рукой на маленькую серую птичку, которая, озираясь по сторонам и встряхивая крылышками, своим малюсеньким клювиком пила из лужицы. Я внимательно посмотрела на маленького воробушка.
– Давай его к себе домой возьмём, – попросила я и хотела подбежать к этой маленькой птичке, чтобы взять её в свои ладошки, но мама вовремя остановила меня за руку.
– Не мешай, пусть напьётся.
– А потом мы его возьмём к себе?
– А как же его мама? Она же будет искать своего детёныша, – ласково сказала мама и обняла меня. Я посмотрела на маленького воробушка с грустью и пошла за мамой, постоянно оборачиваясь и махая ему ручкой. «Как я хочу воробушка, он такой маленький!» – думала я про себя, но мама крепко держала меня за руку, чтобы я не отставала.
– Смотри, какие листочки! – обратила она моё внимание на рядом растущее дерево. Я молча посмотрела, немного насупившись. – Сейчас мы их соберём для твоего первого гербария, – сказала она и сорвала веточку с листьями для меня.
Мы медленно пошли дальше среди деревьев и кустарников этой дивной рощи: мама стала рассказывать мне чудесные рассказы о природе и открывать для меня её удивительный мир, по пути собирая листья для моего гербария – эти листья с очень красивых деревьев, такими они мне казались тогда… красивые листочки из «сказочной рощи» моего детства…
Мама присела с краю на камень и стала смотреть на взлётное поле – самолёты взлетали высоко в небо… В руках она держала полевые цветы, а я бегала рядом и, срывая ещё и ещё… василёк и незабудку… приносила их маме и, счастливая, снова убегала за следующим цветком под переливы жаворонков. Мама продолжала смотреть на взлётную полосу, устремив свой взгляд вдаль и о чём-то задумавшись.
– Мама, понюхай, как пахнут! – запыхавшись, я поднесла к её лицу голубые колокольчики.
– Как вкусно пахнут! Какие красивые!
Мама встала, поправила юбку: «Ну, пошли домой?» Я молча улыбнулась в ответ, она взяла меня за руку, я обернулась и посмотрела на лес, виднеющийся вдали.
– А туда мы не пойдём?
– Куда?
– Вон… Туда… – протянула я ручкой, показывая на лес.
– Туда нельзя деткам ходить, и без папы мы не пойдём.
Лес такой огромный, большие деревья с могучими кронами стояли, высоко упираясь в небо, плотно переплетаясь друг с другом, такой тёмный и неведомый. Мне показался он страшным и дремучим, я смотрела на большие деревья, на черноту, выступающую из леса, – окружённые тенями лесных чудищ, они, словно пни с корявыми ветвями, двигались как стена: не пропускающие и не впускающие никого из этого мира – только лесные сказочные персонажи Кащей Бессмертный и Баба-яга, леший и кикимора живут в этом лесу. Я увидела мухоморы, они спрятались под ветвями елей… Почудилась избушка на курьих ножках, которая раскачивается среди ветвей… Мне стало страшно… Боязно заблудиться там с мамой и не выйти оттуда никогда… А когда папа придёт домой и увидит, что нас нет дома, то пойдёт в этот лес, и будет нас искать, и наконец спасёт нас!
– Мама, а что там, дальше… там, за лесом?
– Там начинаются горы… и… снежные горы…
Я старалась крепко держать маму за руку, боясь отпустить её.
– Пойдём домой? Скоро папа придёт, обед надо приготовить.
Я обернулась и ещё раз посмотрела на этот лес: «Что там, в лесу, что там, за лесом?» В одной руке держа колокольчики, а в другой мамину руку, я медленно с мамой шла домой. Белая черёмуха окутывала ароматом аллейку к нашему дому, щебетание птиц сопровождало нас в белую сказку, в которой проходило моё детство, с папой и мамой – счастливое детство запечатлелось навсегда в моей памяти… маленькой девочки с колокольчиками.
Розовые сумерки спустились к воде и становились всё гуще и гуще, сливаясь синевой с вечерними тенями лесной тишины – всё затихло в ожидании ночи, в ожидании завтра. Надо было идти домой к сестре, но ноги отказывались, мне было трудно идти туда, где меня не ждут… где меня не хотят видеть… где меня не любят. Я встала с трудом и пошла… Мама, а что там, дальше… там, за лесом?..
– На мысе севера —
Где встретились два моря…
лаская волнами друг друга…
Где в век минувший белу-церковь…
сокрыли дюны из песка…
Где на закате черно-солнце…
чудит узором стая птиц…
Где на рассвете бирюзы…
танцуют танец журавли…
Где королевские олени…
торжественно ступают сквозь леса…
– Там Датский дух её Величества Земли —
XII
На следующий день все сели завтракать как обычно, потом мы с сестрой отвели Таню в садик, Рамиз ещё спал. На обратном пути мы пошли прогуляться немного по центру этого небольшого городка, в котором жила моя сестра.
– Здесь недалеко, можно дойти пешком. Город маленький, – сказала сестра.
Мы шли по узкой аллейке мимо белой церкви, у стен церкви находился некрополь – в самом городе, окружённый невысокой каменной стеной и усаженный очень красиво цветущими кустами.
– Смотри, у них кладбище прямо в городе. Ты не боишься идти здесь поздно вечером? – спросила я, озираясь назад.
– Так его не видно, вокруг кусты, – ответила спокойно сестра.
Мы вышли на центральную улицу, на улицах было мало людей, но некоторые магазинчики и кафе уже были открыты.
– Это не я, это он так сделал, – вдруг неожиданно сказала мне Оля.
– Кто – он? Что сделал? – переспросила я.
– Ну… Это… Не отдал тебе деньги, ну… Рамиз.
– А… Теперь ясно, ну… Теперь мне понятно, – поверив ей, ответила я. – Но я хотела маме с папой купить подарки, как я с пустыми руками домой поеду? – с обидой в голосе ответила я.
– Это не я, это всё он, – тихо промямлила сестра и опустила глаза.
– Рамизу же хорошо у нас было, когда вы приезжали к нам после учёбы с маленьким ребёнком и вам негде было жить.
Я посмотрела на неё: она была ниже меня ростом и худенькая, русые волосы тонкими прядями ниспадали на плечи, в отличие от моей пышной шевелюры на голове. Мы были с ней очень похожи общими чертами лица, но у неё они преобладали более с папиной стороны, а у меня были мамины глаза и её овал лица, но изумрудно-серебристый цвет глаз, как и у сестры, передался от папы. Мама наша была брюнеткой, чернявая, как любил её называть папа, а мы с сестрой были обе светло-русые, в папу.
Сестра была младше меня на пять лет и рано вылетела из гнезда, почти сразу после школы она уехала учиться в другой город, там и познакомилась со своим будущим мужем – Рамизом.
– Не переживай, я дам тебе немного денег, купишь что-нибудь, – вдруг торопливо проговорила она и, вынув из своего кошелька сто крон, протянула мне.
– Спасибо, – ответила я и поцеловала её в щёчку. – Хоть на гостинцы родителям теперь что-то есть, – со вздохом выговорила я.
Ярко светило солнце, дул свежий морской воздух. Передо мной стояла женщина среднего возраста, лет сорока, одетая в костюм в морском стиле и в белых туфлях на высоких каблуках.
– Познакомься, это Лариса, – сказала мне сестра.
– Марина, приятно познакомиться.
– И мне очень приятно. Лариса, – представилась она. – Давно приехала?
– Недавно, в выходные, – ответила я.
– Ну как, нравится здесь? – спросила она.
– Пока не знаю, ещё нигде не была, вот только вышли в город.
– Мы хотим пройтись немного здесь, в центре, – сказала сестра.
Ветер развевал её каштановые волосы, уложенные мелкими кудрями в короткую стрижку, прямой нос и тонкие губы, подкрашенные алой помадой, создавали образ южанки из Средиземноморья.
– Ой, купила себе новые туфли и уже натёрла ногу, – она слегка наклонила голову, показывая нам свои новые туфли, но в это время дунуло ветерком сильнее, и белый большой воротник, по фасону напоминавший форму, как у моряка, прикоснулся к её лицу и снова лёг на её плечи.
– Ой… Ну вот тебе, – произнесла она, держа кончик воротника и пальцем пытаясь стереть с него помаду, отпечатавшуюся с губ. – Ну как вам это нравится, надо же, – сказала она как бы самой себе и улыбнулась.
– Ну ладно, девчонки, звоните, телефон мой знаете, мне нужно ещё на перевод успеть, всё будет нормально, я побежала.
– Приятная женщина. Ты давно её знаешь?
– Ну, как приехала, познакомилась с ней, – ответила сестра. – Она переводила в коммуне нам.
– А коммуна – это что?
– У нас это как горисполком, наверное. Я, честно, не знаю.
– Так она переводчица?
– Да, у неё своя фирма. Она уже как десять лет здесь, вышла замуж за датчанина.
– Если что, то можно позвонить ей, мало ли что. Правда же? – я посмотрела на сестру, но она меня уже не слушала, а внимательно разглядывала витрины магазинов.
Универмаг – и вот моё первое знакомство! Зайдя внутрь, я стала смотреть по сторонам, поворачивая головой в разные стороны и растерянно обводя взглядом всё вокруг, ничего не понимая и ничего не видя: я словно крутила калейдоскоп – яркие узоры менялись, потом снова изменялись, всё сливалось друг с другом без чётких очертаний непрерывным потоком меняющихся ярких цветов.
Мне вдруг стало душно, как будто горячая волна нахлынула на меня: слишком большой объём впечатлений словно ударил меня по лицу, и я захотела выйти на улицу. Выйдя на свежий воздух, я не могла отдышаться.
Я зашла опять, уже не смотря по сторонам, а только перед собой: всё было другое и непривычное для глаз, огромное изобилие всего просто ошеломляло меня. По всей стенке до самого потолка была развешана ярких тонов одежда, красиво разрекламирована и так притягивала к себе взгляд, что всё хотелось посмотреть и примерить.
Ярко-розового цвета нежная мохеровая кофточка с шикарным большим воротником запечатлела мой взгляд. Я смотрела на неё как зачарованная, множество тёплого света падало на неё и делало её ещё ярче, я уже мысленно представляла, какую сумочку и туфли я подберу к ней.
– Да, впечатлений мне хватит надолго, у меня просто глаза разбегаются, – сказала я. – Красиво всё, но цены, конечно, тоже красивые! Всё есть, но не всё можешь купить. Мне надо что-нибудь купить маме с папой, но я даже и не знаю, что им привезти из-за границы.
– Ещё успеешь, ты ведь только приехала, посмотришь сначала, а потом подумаем, что купить.
– Да, главное не торопиться, здесь же не расхватывают, как у нас, завтра же тоже это будет.
– Слушай, я на время не смотрю, а уже надо за Таней идти в садик.
– Почему так рано? Только обед сейчас.
– Дорого! Она у нас только на полдня.
– Да? А я думала, как у нас, детки на целый день, – сказала я. – Тогда, конечно, пошли скорее.
Мы ускорили шаг и, крутя головами в разные стороны, старались не пропустить ни одной витрины магазинов одежды.
XIII
Танечки дома не было, она ещё была в садике. Рамиз стоял на балконе с чашкой кофе и сигаретой. Я прошла на кухню заварить себе и сестре чай, затем, аккуратно держа поднос с заваренным чаем и чашками, пошла в зал, где за журнальным столиком сидела сестра и перелистывала рекламы, и вдруг… мимо меня пролетел тапочек и попал прямо в неё. Напротив нас в дверном проёме появился Рамиз: с нахмуренными бровями и с одной поднятой рукой он напоминал Каменного гостя. Пока я наблюдала за полётом его тапочка и приходила в себя, он в это время подбежал к сестре и, что-то крича, наотмашь стал бить её по лицу, по голове: сестра, подняв обе руки, прикрывалась от его ударов. От неожиданности всего происходящего я не смогла разобрать слов в его визгливом крике – всё это было для меня невероятным, но очевидным.
– Она же беременная, как ты смеешь на неё руку подымать! – закричала я и, бросив поднос на пол, побежала спасать мою Олю от его ударов. Я встала между ним и сестрой и набросилась на него, отталкивая его в сторону от Оли. Да, в этот момент я не думала, что я гость в их доме, я просто знала, что мою младшую сестрёнку обижают и я должна её защитить!.. А что будет потом?.. Я об этом не стала думать… Мне было не до этого в те яростные минуты.
– Ей же рожать… Как можно на беременную женщину подымать руку! – уже заорала я истошным криком и начала колотить его своими маленькими кулачками по его лицу и груди. Он стоял, выпучив глаза, ничего не понимая – как женщина осмелилась поднять на него руку?!
– Убирайтесь отсюда обе, назад в Россию! – завизжал он на весь дом, но при этом сдачи мне не дал, а просто стоял, опустив руки, и даже не предпринял попытки сделать оборонительный жест хотя бы одной рукой: может, от неожиданности моего нападения, а может, его просто ошеломил сам факт женской атаки.
– Как ты посмел… – негодующе упрекнула я его.
– Э… э… Знаешь что! – оборвав меня на полуслове, выкрикнул он невпопад, сопя ноздрями и жестикулируя руками в разные стороны. – Ты её не знаешь! – он вышел в коридор, громко хлопнув за собою дверью.
– Мы же тебя хорошо встретили, когда ты у нас гостил, мы готовили специально для тебя национальные блюда, угощали тебя! – выпалила я ему вдогонку. – Стояли днями на кухне, чтобы тебя удивить, показывали тебе все достопримечательности нашего края!
Я снова подошла к Оле.
