Фаворит

– Что-то не так, господин Ревс? – поинтересовалась баронесса.

Капитан опустил трубку и повернулся к Первой Фрейлине, а в настоящее время Чрезвычайному и Полномочному посланцу Её Величества.

– Эта туча на горизонте… – начал он.

– Вы говорите о той маленькой тёмной точке? – перебила его Ильяса.

– Да. Довольно скоро эта, как вы говорите «точка», превратится в огромную чёрную тучу, закроет всё небо и обрушит на море проливной дождь.

– А кажется такой безобидной, – улыбнулась женщина. – Значит, к нам идёт шторм? Или как это называется?

– Да, сударыня, это называется шторм. Буря, ветровой, ураган – у этого явления много названий. И нам лучше побыстрее поискать надёжное укрытие, поэтому я вынужден изменить маршрут.

– Поступайте, как подсказывает вам опыт, капитан. Тут вы главный, не я, – вновь улыбнулась Ильяса. – Моя миссия начнётся, когда мы прибудем в порт назначения.

Капитан вежливо склонил голову и поспешил в свою каюту, оставив женщину одну. Ильяса снова обратила взор на море, такое спокойное и безмятежное.

Миссия! Какое важное слово. А суть его совсем проста: Её Величеству захотелось выглядеть модно и стильно в глазах иностранных послов, визит которых запланирован на будущий месяц. Потому и послала свою верную и надёжную Первую Фрейлину за тридевять земель – в Алданию – с важной и ответственной Миссией: узнать, что сейчас модно при королевском дворе Его Величества короля алданского, какие наряды носят местные знатные дамы и, по возможности, привезти несколько экземпляров.

Многолетний мореходческий опыт не подвёл старого морского волка: вскоре с юга налетел холодный резкий ветер, и водная гладь покрылась белыми бурунами. К счастью, им встретились несколько безлюдных островков, и капитан направил судно к одному из них – крошечному и скалистому, но изобиловавшему многочисленными бухтами, одну из которых любезно предоставил убегающему от надвигающейся бури кораблю.

Когда разыгравшийся шторм набирал силу, в бухту скользнула большая длинная вельхская ладья. Откуда она взялась в этих далёких от родины водах – можно только гадать. Последнее время разбойники-вельхи часто встречались на морских просторах Аквии, но чаще они промышляли в северном полушарии, а не на дальнем юге. Об этих потомках и последователях ассветов – знаменитых морских разбойников древности – здесь, на южном континенте, мало что знали. Так, слухи, домыслы, предания. А живых, во плоти, встретили впервые. Потому ничего удивительного, что все на корабле – и матросы, и пассажиры, невзирая на проливной дождь, столпились у борта, с любопытством рассматривая швартующееся рядом странное судно: узкое, с двумя съёмными мачтами, на которых полоскались квадратный и треугольный паруса, с бронзовыми щитами, прибитыми к невысоким бортам, и двумя десятками пар вёсел, за которыми сидели мускулистые беловолосые гиганты в грубых рубахах без рукавов.

Ладья бросила якорь в нескольких шагах от мародского корабля и вельхи высыпали на берег. Они тут же разбрелись в разные стороны, ведя себя, как хозяева, заглядывая во все уголки, под каждый камушек. Не обращая внимания на бурю и ливень, быстро соорудили навес из запасного паруса и развели под ним костёр из привезённых с собой же дров. Вскоре над островом поплыл ароматный запах жарящегося на открытом огне мяса. Когда жаркое было готово, с ладьи скатили небольшой бочонок, вельхи уселись в кружок, и начался пир. Матросы с «мародца» с любопытством следили за всеми действиями вельхов, а те, словно не замечали соседей. Наевшись и напившись, начали орать песни или устраивать молниеносные потасовки, не пуская в ход висящие на поясах мечи, а выясняя отношения исключительно кулаками.

Капитан Ревс был бы рад убраться подальше от беспокойных соседей, но в море свирепствовал шторм, и покинуть уютную бухту сродни самоубийству. Приходилось терпеть и держать ухо востро. Он категорически запретил всем сходить на берег, а часовым приказал не сводить с вельхов глаз. Хотя морской закон запрещал даже врагам, делящим одно укрытие, нападать друг на друга, но что значит неписаный закон для вельхов? Они подчинялись только одному закону: меча и силы.

Шторм свирепствовал до утра. Море было такое бурное, что болтало даже в закрытой скалами бухте. Ильяса целую ночь не спала. Ей было так плохо, что утром, едва забрезжило, она не выдержала и, нарушив запрет, сошла на берег. Почувствовав под ногами твёрдую землю, в изнеможении опустилась на камень, вдыхая полной грудью свежий, прохладный, напоенный ароматом йода, соли и выброшенных на прибрежную гальку водорослей, воздух. Слегка передохнув, настороженно взглянув в сторону спящих вповалку вокруг потухшего костра вельхов, и тихонько посеменила к жиденьким кустиками, чтобы совершить необходимые естественные требования организма.

Сделав делишки и натянув штанишки (собираясь на берег, Ильяса надела свой старый мужской костюм и не забыла прихватить меч), женщина, осторожно ступая по острым камням, усыпавшим остров, начала пробираться назад к берегу. Она внимательно глядела под ноги, потому что оступиться и вывихнуть лодыжку в этом нагромождении камней, переплетённых ползучими колючими растениями, было проще простого. Потому столкновение с непредвиденным препятствием стало для баронессы полной неожиданностью. Невольно ойкнув и подняв глаза, она увидела, что натолкнулась на загородившего ей путь огромного вельха. Верзила возвышался над стройной алмосткой на целых две головы, сверля прозрачными глазами, насмешливо сверкавшими сквозь припухшие щёлочки век, и скалился крепкими крупными зубами. Не успела Ильяса осознать, в какую неприятность попала, как вельх, не сказав ни слова, коротко замахнулся и засадил ей в глаз. Перед померкшим взором женщины мгновенно вспыхнул разноцветный яркий фейерверк, и тут же она провалилась в глубокую чёрную пропасть беспамятства.

Когда утром капитан Ревс вышел на палубу, над головой мирно голубело очистившееся от туч небо, ветер стих до умеренного, а вельхского корабля и в помине не было. Один из часовых доложил, что видел, как госпожа Первая Фрейлина спускалась по трапу на берег, но не видел, чтобы она возвращалась. Другой часовой заметил, что, когда вельхи грузили вещи в ладью, один тюк показался ему странным, похожим на замотанного в покрывало человека.

Обыскали каюту и корабль, а затем и весь остров. Первой Фрейлины, Чрезвычайного и Полномочного посланца и любимицы королевы мародской нигде не было – она, словно сквозь землю провалилась. Сомнений не осталось – женщину похитили наглые вельхи. Потому они так поспешно отплыли, даже не дождавшись, пока на море уляжется волнение. Сердце капитана Ревса похолодело, когда он представил, как будет докладывать королеве о провале Миссии и пропаже любимицы. Ох, не сносить ему головы…

Глава 2

Ильяса очнулась от жарких лучей солнца, безжалостно жаливших лицо и руки. В первую минуту она не могла понять, где она и что с ней. Открыв один глаз (второй почему-то не открывался; подняв руку и ощупав его, девушка обнаружила болезненную опухоль на пол-лица), она в недоумении огляделась. Ильяса находилась на носу стремительно рассекавшей волны ладьи. Почувствовав на шее какую-то тяжесть и холод, нащупала жёсткий железный ошейник, цепь от которого тянулась к ввинченному в борт кольцу. Перед глазами ритмично двигались спины налегающих на вёсла гребцов, а в вышине хлопал и бугрился наполняемый ветром полосатый парус.

Ильяса в бессилии застонала. Она в плену у вельхов! Святые Небеса! Ну почему она не послушалась капитана Ревса? Что её теперь ждёт? Неволя, насилие, унижение, смерть? И это после того, как она достигла таких высот, познала любовь, нежность и страсть!

«О, боги, за что мне такое наказание? Чем я прогневила вас? Зачем вы меня возвысили, а потом сбросили в самый низ, в пропасть плена и рабства?!» – мысленно воскликнула несчастная, не сдержав слёз обиды и горечи.

По-видимому, вельхи находились в «свободном поиске», и лишние рты на судне им были не нужны. Они и пленника захватили скорее по привычке, чем по необходимости. Потому постарались избавиться от него при первом удобном случае – в ближайшем порту, просто продав стоявшему по соседству торговцу. Так Ильяса оказалась на даммарском корабле, в компании нескольких таких же, как и она, несчастных. Невольников держали в клетке, расположенной между двумя мачтами. Владел судном обычный купец, не гнушавшийся подрабатывать работорговлей. В данное время в клетке находилось несколько человек: четыре девушки и трое юношей. Ильяса оказалась самой старшей по возрасту. Остальным невольникам не было и восемнадцати. А самой младшей едва исполнилось четырнадцать. Ильяса сразу обратила на эту девочку внимание, едва переступив порог клетки. Несмотря на юный возраст, девчушка находилась в интересном положении, о чём говорил круглый выпирающий животик. Бледная, худенькая, похожая на жалкого бездомного взъерошенного котёнка, она испуганно жалась в уголке, подальше от остальных невольников, глядя вокруг большими, серыми, обрамлёнными тёмными кругами глазами. Несчастная девочка невольно напомнила женщине оставшуюся дома Льясу, к которой она до сих пор питала нежные, пусть уже не любовные, после того, как начала жить с Лайэмом, но сестринские чувства.

Ильяса прошла в угол и опустилась рядом с девочкой.

– Привет, – сказала он. – Меня зовут Ильяс д'Ассо. А тебя?

Девочка испуганно посмотрела на незнакомца в помятом, грязном, когда-то красивом и дорогом костюме, и постаралась отодвинуться. Но двигаться дальше было некуда – она и так вжалась в самый угол.

Ильяса представилась своим прежним «мужским» именем, так как сейчас снова находилась в роли мужчины. Вельх, пленивший её, так и не понял, что под мужской одеждой прячется хорошенькое женское тело. Иначе бы так легко с ней не расстался. Купец тоже взял её, как мужчину, записав в книгу товаров, как «раб, мужчина, двадцать лет, из Марода». Попав в плен, Ильяса решила, что будет снова притворяться мужчиной столько, сколько сможет. Это поможет ей избежать многих бед и неприятностей.

– Не бойся меня, – постаралась дружелюбно улыбнуться Ильяса, – я сам боюсь…

Девочка окинула соседа недоверчивым взглядом.

– Ты свежий? – прошептала, едва шевеля бескровными губами.

– Какой? – не поняла Ильяса.

– Ты стал рабом недавно? – пояснила девочка.

– А… Да. Меня захватили в плен вельхи.

– Вельхи? Тут? – удивилась девочка.

– Уже тут, – вздохнула женщина.

– А ты… Из благородных?

– Да. Я барон д'Ассо.

– Целый барон? – глаза девочки невольно округлились от удивления.

– Ну да… Почти целый… Вот только глаз подбит.

– А я Триф… Трифена меня зовут. Скажи, дурацкое имя?

– И кто ж тебе его дал?

– Бывший хозяин.

– А мама как тебя называла?

Девочка пожала плечами.

– Не знаю. Не помню… Меня купили ещё маленькой. Я не помню мамы…

– А хочешь, я дам тебе другое имя? Красивое.

Девочка недоверчиво посмотрела на Ильясу.

– А разве так можно? Имя может дать только хозяин.

– Да пусть даёт. Но мы будем звать друг друга по нашим именам. Хочешь?

Глаза девочки радостно вспыхнули.

– Да!

– Какое имя тебе нравится? Как бы ты хотела называться?

– Скайла… Это по-ассветски «небесная»… – прошептала мечтательно девочка.

– Значит, отныне тебя зовут Скайла.

Девочка радостно улыбнулась.

Так Ильяса приобрела подружку. Вскоре они крепко сдружились. Скайла рассказала, что с малых лет жила и служила в доме одного ассвета, осевшего в Айосе. Он был жестоким и грубым хозяином. Часто его мощные кулаки и плеть ходили по телам слуг и рабов, пересчитывая рёбра или выбивая зубы. Когда Скайле исполнилось девять, это животное впервые уложило её в постель. С тех пор хозяин регулярно насиловал бедняжку, вытворяя в ней всякие мерзости. Так продолжалось до тех пор, пока девочка не забеременела. Как только живот подрос, и её положение стало видно всем, дочь хозяина, пользуясь отсутствием отца, немедленно продала рабыню, опасаясь конкуренции за наследство (а вдруг рабыня родит мальчика?).

– Если бы я знала об этом раньше, то давно бы притворилась беременной! – засмеялась девочка.

Узнав историю Скайлы, Ильяса возблагодарила богов, что надоумили её одеться, как мужчина, прежде чем спуститься на берег… Что было бы, если б вельхи узнали, что она женщина? Её ждала бы незавидная участь рабыни-наложницы, вынужденной ублажать прихоть господина, когда он захочет и как пожелает…

Глава 3

Путь до Даммара долог и утомителен даже в комфортабельной каюте. А в продуваемой всеми ветрами, пропекаемой солнечными лучами клетке, он оказался настоящей мукой. Ильяса сама не очень хорошо переносила морскую качку, а что говорить о слабой беременной малышке? Скайла мучилась и страдала, но мужественно терпела. Распластавшись на грязном полу, на пучке трухлявых водорослей, она молча терпела, сдерживая позывы рвоты и приступы слабости. Ильяса самоотверженно ухаживала за подружкой, днём прикрывая от палящих солнечных лучей, а ночью согревая теплом своего тела; она подавала ей воду, кормила жидкой похлёбкой, отдавая половину своей порции, водила в отхожий уголок, заботливо поддерживая под руку. Их необычные трепетные отношение заметили все на корабле – от матросов, до хозяина. Купец часто останавливался возле клетки, задумчиво глядя на сладкую парочку. Матросы отпускали в их адрес незлобные шутки, дразня женихом и невестой. Ильяса лишь сдержанно улыбалась в ответ.

– Какие дураки, – не выдержав, однажды прошептала Скайла.

– Кто? – не поняла Ильяса, о ком так нехорошо отзывается подруга.

– Матросы…

– Они шутят.

– Тебя не раздражают их шутки?

– Нисколько.

– Но разве… Ты ведь барон… А я рабыня…

– Да и я теперь раб. Мы пара.

– Пара… – вздохнув, прошептала Скайла. – Я никогда не буду ничьей парой…

– Ну почему же… Вдруг, тебе попадётся хороший хозяин. Ты подрастёшь, влюбишься, и он разрешит вам пожениться.

– Нет! – почти вскрикнула Скайла и её глаза наполнились слезами. – Я никогда не выйду замуж! Я не буду ничьей женой!

– Почему? А вдруг?

– Нет! Я ненавижу мужчин, я боюсь их!

– Даже меня? – сочувственно произнесла Ильяса. Она, как никто, понимала состояние подруги.

– Нет… Тебя не боюсь… Днём… Но, когда ночью ты обнимаешь меня… Мне хочется тебя оттолкнуть, ударить…

– О! – только и смогла ответить Ильяса. А потом хитро улыбнулась и, наклонившись к самому уху, прошептала: – Разве ты ничего не заметила?

– Нет… А что я должна была заметить?

– Когда я обнимаю тебя, когда прижимаюсь к твоему телу… Что бывает с мужчинами в такие моменты?

Скайла опустила взгляд на рейтузы Ильясы и её бледные щёки слегка порозовели.

– Да… – прошептала она. – С тобой такого не бывает… Ты… скопец?!

– Нет, глупышка! – засмеялась Ильяса. – Я женщина!

– Ты?.. Но как?! – изумилась девочка.

Ильяса рассказала свою историю, ничего не утаив – ни убийство супруга, барона Ротрокса, ни бегство в Марод, ни службу у королевы Эулианны, ни нынешнюю должность и положение при дворе. Скайла слушала, затаив дыхание. Её изумлению не было предела.

– Удивительно… – прошептала она в конце. – И что теперь? Неужели ты смиришься со своим положением?

– Не знаю… – пожала плечами женщина. – Как сложатся обстоятельства. Возможно, и тут сумею подняться?

Скайла внезапно погрустнела.

– Как жаль… Нас отведут на рынок и продадут разным хозяевам… И мы никогда больше не увидимся… А я так привязалась к тебе!

На глазах девочки выступили слёзы и побежали по грязным худеньким щекам.

– Не плачь, маленькая… – Ильяса наклонилась и высушила их поцелуем. – Я попрошу купца продать нас в одни руки… Он кажется мне добрым человеком.

Глава 4

Как-то раз, у берегов Восточного континента, на корабль напали пираты. Такие наглые и воинственные, что вскоре бой закипел на палубе. Вокруг клетки бушевало настоящее сражение. Звенела сталь, слышалась брань и угрожающие восклицания, стонали раненые и хрипели умирающие, аромат моря перебил густой металлический запах крови. Перепуганные невольники сбились в тесную кучку посреди клетки, держась подальше от прутьев, о которые ежеминутно ударялось чьё-то тело или проскальзывал окровавленный клинок.

Неосторожный удар топора срубил замок и дверца распахнулась. В ту же минуту внутрь ввалился окровавленный матрос с разрубленной головой. Девушки завизжали, шарахаясь в дальний угол. Мертвец шлёпнулся на спину, разбрызгивая кровь и серые клочки мозгов. Меч выпал из мёртвой руки и, жалобно звеня, подкатился к ногам Ильясы. Лишь мгновение женщина смотрела на брошенное оружие, затем нагнулась, и её пальцы сомкнулись на рукоятке, ещё хранившей тепло ладони бывшего владельца. Переступив через мёртвое тело, она покинула клетку, захлопнула дверцу и прижалась к ней спиной.

– Ильяс! – вскрикнула Скайла, обнимая подругу через прутья. – Что ты задумал?

– Не волнуйся, малышка, я немного повоюю и вернусь.

– Нет! Тебя могут убить!

– Ты думаешь, это хуже того, что ждёт меня впереди? – улыбнулась Ильяса.

– А как же я?.. – жалобно пролепетала девочка.

– Стать рабыней пиратов хуже, чем попасть в господский дом… Я не допущу этого! – и женщина решительно взмахнула мечом.

Тут же перед ней появился противник – невысокий жилистый пират в красной заношенной сорочке и коротких матросских штанах.

– Раб! – презрительно воскликнул он. – Ты что, собрался драться, придурок?

Ильяса улыбнулась в ответ. Она ощутила, как силой наливаются мышцы, как тело охватывает возбуждение, как кровь бурлит в венах, как гулко начинает биться сердце. Сделав выпад, она едва не достала негодяя, но тот вовремя увернулся.

– Ах, ты, щенок! – воскликнул он и нанёс рубящий удар. Ильяса подставила клинок, сталь зазвенела, высекая искры. От сильной отдачи рука слегка онемела. Ильяса выбросила ногу и ударила противника в пах. Тот взвизгнул, словно пёс, которому наступили на хвост, и слегка согнулся. Девушка тут же полоснула клинком по лицу. Острое лезвие раскроило плоть, оставив на нём кровавую улыбку. Пират отшатнулся, выплёвывая наполнившую рот кровь. Невнятно бормоча и брызгая кровью, он ринулся на противника, не соображая от боли и ярости, и напоролся на клинок, с хрустом вошедший в раскрытый изуродованный рот. Остриё пробило нёбо, прошило мозг и застряло в черепе. С усилием выдернув оружие, Ильяса ногой отпихнула мёртвое тело и оглянулась в поисках другого врага.

Она увидела, что двое пиратов прижали к мачте купца, и тот из последних сил сдерживает натиск. Из нескольких резаных ран струилась кровь, окрашивая богатые одежды в алый цвет. Девушка поспешила ему на помощь. Подскочив и уцепившись за крышу клетки, она с лёгкостью забросила наверх тело и подбежала к мачте. Ударив по занесённой руке пирата, отрубила кисть с зажатым в ней мечом. Спрыгнув на плечи второго, повалила его навзничь, мгновенно перекатилась и вскочила. Сидя ещё на корточках, ударила по открытой шее, почти отделив голову от туловища.

– Спасибо, приятель, – произнёс купец, переводя дух, и тут же удивлённо воскликнул, как давеча пират: – Раб?

– Я, хозяин! – сверкнула в улыбке зубами Ильяса. – Я подумал, что мне лучше служить вам, чем пиратам.

Их разговор прервала пара негодяев. Но теперь, вдвоём, они легко справились с противником, отбивая атаки слажено и умело. Всё закрутилось, как в дурном сне: удары, выпады, звон стали, брызги крови, крики, стоны, лязг, хрип… Ильяса потеряла счёт отбитых выпадов. Рука устала рубить и колоть, по телу бежал липкий пот, лёгкие горели от нехватки воздуха, сердце бешено колотилось, больно стуча в рёбра…

Внезапно всё стихло. Пираты исчезли, словно их и не было. Только трупы и пятна пролитой крови говорили о недавнем сражении. Ильяса опустила меч и перевела дух. Рука дрожала от усталости. Хотелось пить, а ещё больше упасть и расслабиться.

Перед девушкой кто-то остановился. Она подняла глаза и увидела, что это купец. Он внимательно смотрел на неё и чему-то улыбался.

– Ты отлично дрался, раб, – сказал он. – А теперь брось оружие и возвращайся в клетку.

Ильяса посмотрела в глаза мужчины долгим пристальным взглядом и усмехнулась одними уголками губ.

– Слушаюсь… хозяин… Но у меня будет одна небольшая просьба…

– Говори.

– Продайте нас со Скайлой в одни руки.

– Скайла – это твоя маленькая подружка?

– Да.

– Лады. Обещаю.

– Спасибо.

Ильяса бросила на палубу жалобно зазвеневший меч, повернулась и пошла к клетке. Матросы уже вытащили оттуда мёртвого товарища. Ильяса прошла в их со Скайлой угол и упала на подстилку. Сил не было даже пить. Подружка напоила её из деревянной кружки, заботливо поддерживая под голову.

– Ты такой!.. Ты такая!.. – восторженно шептала она. – Ах, ты мой герой!

– Я попросил хозяина продать нас в одни руки, и он пообещал, – пробормотала Ильяса.

Скайла радостно пискнула и упала подруге на грудь, заливаясь слезами радости.

Глава 5

Спустя несколько дней корабль вошёл в обширную Макленскую бухту, и вечером того же дня пришвартовался у причалов Ашена – столицы королевства Даммар.

Ильяса с любопытством смотрела вокруг, пока невольников вели из порта к дому купца. Затем их разместили в бараках – мужчин отдельно, женщин отдельно. Скайла плакала, когда их разлучали. Она цеплялась за руку подруги, и стражникам пришлось силой её отрывать. Ильяса утешала девочку, говоря, что ещё не всё потеряно, что это временно, что она верит в честность данного купцом слова.

Столица Даммара впечатлила алмостку. Город был прекрасен – красивее и больше Эйверода, столицы Марода. Широкие, ровные, мощёные, чистые улицы, высокие изысканные дома, обилие зелени и цветов – вот, что такое Ашен. Счастливые, довольные, красивые люди в ярких необычных одеждах – и это Ашен. Наполненный ароматом цветов, а не вонью уличных помоев и дымом очагов воздух – тоже Ашен.

В бараках новоприбывших невольников вымыли и переодели. Ильяса умудрилась сделать так, что мылась одна, самая последняя, потому ей вновь удалось скрыть свою истинную сущность. В отличие от других невольников, женщина получила красивую одежду из шёлка и бархата, что несколько её удивило. Натянув узкие синие панталоны и длинную бледно-голубую куртку с широкими мягкими разрезными рукавами, девушка стала похожа на придворного пажа, а не на простого раба. В комплекте с костюмом шла белоснежная рубашка из мягкого шёлка с воротником-бантом и синяя бархатная шапочка с высоким узким пером. На ноги она натянула кожаные башмачки с серебряными пряжками в виде бабочки.

Когда Ильяса переоделась, один из прислужников отвёл её к купцу. Тот сидел в кабинете, за заваленным толстыми гроссбухами и свитками столом, и что-то подсчитывал на больших деревянных счётах. Оторвав взгляд от исписанных листов, минуту безмолвно и с явным удовольствием рассматривал стоящего напротив раба, а затем проронил:

– Ты симпатичный малый… Ступай.

Полная недоумения и растерянности, Ильяса вернулась в барак.

На следующий день невольников отвели на рынок. Но Ильясу оставили в бараке. Целый день она томилась в одиночестве и неизвестности, теряясь в догадках, что бы это значило, и как понимать двусмысленные слова хозяина?

То же самое повторилось и на следующий день, и на третий, и на пятый. В конце-концов, барак полностью опустел, всех невольников распродали, осталась одна Ильяса. Девушка изнывала от неизвестности, но терпеливо ждала, пока всё прояснится. Чему-чему, а терпению она была научена.

Но вот в один из дней стражник вновь повёл девушку в дом. Ильяса думала, что её снова приведут в кабинет, но ошиблась. Комната, в которую втолкнул её стражник, оказалась жилой – великолепная гостиная, светлая, обставленная прекрасной мебелью. По-видимому, дела купца процветали, раз он мог позволить себе подобную роскошную обстановку.

Сам хозяин расположился на шёлковом диванчике с резными, покрытыми позолотой, ручками и гнутыми ножками. Рядом, в глубоком кресле, сидел молодой человек приятной наружности, одетый в роскошную яркую одежду, говорившую о его высоком положении в обществе. По плечам рассыпались длинные кудрявые волосы, буйство которых сдерживал узкий золотой обруч,

Когда Ильяса оказалась в комнате, оба мужчины уставились на неё с явным интересом.

– Ну, как? – спустя минуту спросил купец.

– А он красавчик… – лениво протянул молодой человек. – Настоящий домашний любимец…

– К тому же силён, ловок и прекрасно управляется с мечом, – добавил купец.

«А ещё я умею штопать рубашки и вышивать гладью», – хотела добавить Ильяса, но промолчала.

– Он мне нравится. Беру, – вновь произнёс молодой человек.

– Но у него есть довесок.

– Что ещё за довесок? – удивлённо вскинул брови покупатель.

– Беременная подружка.