Семья превыше всего

– Мама, папа… Спасите. – сквозь слезы промямлил будущий рудокоп.

– Молчи уж. Раньше надо было думать. До того как детей использовал для воровства и… Остального. – остальное время до возвращение судей они стояли молча. Рыдание Михаила и его матери было единственным звуком в зале. Под эти звуки и вернулась в зал судейская коллегия.

– Вердикт вынесен. – по традиции объявил князь. – Уважаемые судьи, вам есть что добавить?

– Нет, князь, не чего.

– В таком случае объявляю приговор. Михаил Никифорович Башенный приговаривается к лишению титула и всех прав. Михаил будет отправлен на Уральские рудники в зону максимальной опасности. Род Башенных обязан выплатить виру в размере восьмидесяти тысяч рублей в течении пяти лет.

Договорив, великий князь лишь вздохнул. Сегодняшний суд был только началом тяжелого и долгого дня. Княжий суд редко собирается. Мало кто хочет суда князя. Мало кто может его получить. Однако сегодня будет рассматриваться очень много дел. Слишком много случилось за несколько дней, слишком много выяснили и накопали. Слишком многие измазались в делах против княжества… Или против чести. Для Огнева это почти одно и тоже. Дворянин должен иметь нравственный ориентир, иначе он не достоин своего титула. Поэтому Валентина Святогоровича ждет еще долгий день. А хнычащего Михаила Никифоровича Башенного ждет справедливое наказание, в которое, он наконец-то, был вынужден поверить.

Глава 9

Чернов Олег Владимирович

Тьма. Я помню ее. Я уже в ней был. Но теперь все немного иначе. Я не во тьме, я, как будто смотрю на нее со стороны. В этот раз я не умер, а просто… Просто – что? Последнее, что я помню, мужчина целящийся в важную для меня женщину. Девочка прячущаяся неподалеку. Кто они такие. Я не помню. Но я пытался убить стрелка. Но не попал. Убил его последнего стража и лишил его руки. Стоп. Откуда я знаю что страж был последним? Голова раскалывается. Но, раньше, во тьме у меня не было чувств. Не было головы. Что-то тут не так. Я попробовал посмотреть на себя и сумел увидеть свое тело. Если так можно назвать набор еле горящих точек и черточек во тьме. Да что не так с моим телом? Откуда оно у меня, раньше его здесь не было. Но я знаю, оно должно быть иным. Несколько рук. Две если точнее. Ноги. Тоже две. Наверное. Смотрю на место где должна быть голова. Пара мутных точек. По всему судя, они не должны быть такими мутными. Но как мне сделать их ярче. Надо думать.

***

Тьма. Не знаю сколько я уже здесь. Точки. Надо сделать их ярче. Я уже понял, мое тело разорвано на части. Или, скорее всего, это не совсем тело. Скорее – энергетическая составляющая моего тела. Все что я вижу, постепенно гаснет. Главное, я знаю, у всего должен быть источник. Моя проблема – мои мысли. Они путаются все сильнее. Чем темнее моя голова, тем сложнее мне думать. Источник силы я, предположительно, нашел, но с ним случилась беда. В моей груди, где по моему мнению, должен быть источник, вместо яркой звезды, я видел лишь черную дыру, поглощающую то немногое что во мне осталось. Паниковать рано, должен быть способ спасения. Я его обязан найти.

***

Думать все сложнее. Я почти погас. Кто я такой? Я не помню. Все силы уходят на удержание остатков света. Я понял как этого добится. Так я смогу просуществовать еще очень долго. Но я не могу сделать больше. Увы. Все что я могу, это просто замедлить распад.

***

– Зачем ты пытаешься умереть? Прекрати сопротивляться. Очнись уже.

Не знаю кто это сказал. Вокруг никого не было. Я просто услышал голос. Он звучал отовсюду. Я собрался с остатками сил. Возможно, я смогу понять как выжить. Выжить, чтобы вернутся и спасти ту женщину и девочку. Я должен это сделать.

– Что? Кто ты. – я с трудом могу сформулировать свои мысли для ответа.

– Я? Хм… Я голос в пустоте. В пустоте твоей головы. Ха. Я один из тех кто следит за порядком. И ты его нарушаешь. Иди уже отсюда.

– Я не знаю как.

– Я же сказал – не сопротивляйся. Твоя суть, она давно должна была вернутся в твой мир, но ты зачем-то удерживать ее здесь, ты пытаешься умереть. Зачем?

– Я не хочу умирать. Если я погасну я умру.

– Не слышал большего бреда. Но теперь я понял твою проблему. Отпусти ситуацию. Это – твой путь выживания.

– Зачем тебе мне помогать?

– О! Наконец-то важный вопрос. Не сопротивляйся, я сотру лишние воспоминания. Ты, сейчас, мало что понимаешь, но за время нахождения здесь, ты вспомнил много лишнего. Нельзя вносить дисбаланс в существующий мир, а ты, перерожденец, твоя память будет слишком большим соблазном. – после этого я почувствовал как меня захлестнула ледяная, но кипящая лава. Я не знаю как это описать. Я горел и замерзал, меня тянуло и крутило, но… Боли не было.

– Ну вот и все, перерожденец. А теперь прощай. Теперь это твой мир. Не уничтожай его.

– Прощай…

Не знаю, почему я поверил в его совет. Возможно я слишком устал. Я прекратил сопротивляться и “умер”. Я умер чтобы вернутся.

***Неизвестные во тьме.

Когда перерожденец исчез, на месте месте, если во тьме есть понятие места, встретилось две сущности. Между ними состоялся разговор, если можно назвать разговором обмен образами между двумя сущностями.

– Он все же выжил. Жаль.

– Сколько раз тебе говорить. Нельзя этого делать. На нем лежит метка интереса.

– Столько усилий и все зря. – был недоволен один из… существ… сущностей… Один из собеседников.

– Не зря. Наше вмешательство было необходимо.

– Мы нарушили все наши правила, но мальчишка остался жив.

– Не волнуйся, мы и не могли убить носителя метки.

– Да, но он опасен для мира.

– Опасен? – в этой фразе-образе была насмешка. – Уже нет. Его появление здесь было нам на руку.

– В каком смысле? Он стал лишь сильнее. Он получил здесь огромное количество силы.

– Это как раз хорошо. Наш мир работает иным методом. Он не слышит сильных. Сила для нашего гостя – его проблема.

– Парадокс.

– Парадокс, но это факт. Главное – метка. За его жизнью следит изначальная. Мы не можем просто так забрать его жизнь.

– Жаль. Если он начнет переносить идеи своего мира в этот…

– Не начнет. Я кое-что сделал для этого. В его голове теперь есть несколько интересных закладок. Одна для саботирования его клятвы, вернее ее подмены, вторая для ослабления черт его характера и снижения его настойчивости.

– Как?

– Узнаешь. Я научу тебя, но сейчас нам пора занятся другими делами. Слишком много внимания к одному смертному от нас.

***Чернова Виктория Владимировна

С момента нападения на вокзале прошло уже более полугода. Для семьи Черновых это было крайне не простое время. Мама пришла в себя довольно быстро. Но, как только она восстановилась, отец был вынужден отправится на Урал. Великий князь позволил отцу остаться дома пока его жена не восстановится. Но как только Кристина восстановилась, отец Вики должен был отбыть к войску, долг службы никто не отменял.

Произошедшее на вокзале сильно изменило мировоззрение Виктории. Раньше она хотела уметь драться, грезила геройствами, но теперь… Она не хотела стать героем. Их дворецкий – герой. Увы, но он не пережил свой героизм. Владимир Петрович, сумевший прикрыть их с братом огнем был убит нападающими. Ее брат в героическом порыве сумел спасти маму, но сам попал в больницу. Можно с уверенностью сказать – случившееся на вокзале заставило Вику повзрослеть. Маленькая Вика пришла на вокзал, а увезли оттуда уже Викторию.

Когда Виктория вернулась домой она страдала от кошмаров. Она не могла спать одна. Лежала всю ночь и плакала. Когда вернулась мама она несколько раз приходила к ней, просто чтобы было не так плохо и страшно. Видя состояние своей дочери Кристина приняла решение принять в род новых слуг. В итоге род Черновых пополнили две новые служанки. Юля и ее сестра, Маша. Благодаря этому, и тому что она смогла уговорить сделать для нее и девочек отдельную спальню, Вика начала высыпаться.

Юля с сестрой работали на совесть. Они помогали поддерживать дом в чистоте. Взяли на себя многие задача, которыми раньше занимался Владимир Петрович. Все задачи они не могли на себя взять, но старались справляться со всем, чем могли. Совсем скоро всем им, Юле с сестрой и Вике предстояло принести клятву и пойти в школы. Юля и сестра пойдут в обычную школу, а Вике предстоит отправится в школу для одаренных. Олег тоже должен был отправиться вместе с ней, но он все еще в коме.

Олег пролежал в коме уже более полугода. По прогнозам лекарей он уже должен был прийти в себя. Но… брат так и не очнулся. Более того, процесс восстановления каналов Олега практически остановился. Теперь лекари не давали никаких прогнозов. Мама очень переживала из-за этого. Папа уехал на Урал, но сообщения от него приходили все время. Дела у него на Урале шли хорошо. Его бойцы уже были расквартированы когда он приехал. На сегодняшний день они уже отбили нашествие мертвых, но все еще оставались на Урале по приказу великого князя. Зачем, не понятно, но приказ есть приказ.

Впрочем семье Черновых это было даже на пользу. В качестве виры от рода Соколовых они получили рудник на Урале. Рудник с небольшим содержанием руды, да и руда не самая заряженная. Денег от рудника было не много, не много для большого рода, но для небольшого семейства Черновых это был солидный доход. В отличие от двух других доставшихся семье фирм. Одна – небольшая мастерская для ремонта автомобилей. Вторая – кузница по производству всякой мелочи для деревень, в одной из которых она и находилась. Сотрудники этих фирм остались на своих местах, работают они стабильно, поэтому проблем с ними не возникло. Доход от них не большой, но стабильный.

Сегодня Виктория вновь шла в центральную лечебницу чтобы посетить своего брата. Просто посидеть рядом с ним стало для нее традицией. Она надеялась прийти и узнать хорошие новости. Но, шли дни и она этих новостей не получала. Теперь же, традиционно, она приходила посидеть в тишине и поплакать. Она не могла показывать слабость маме, ей и так было не просто. Юля и Маша были исключением, они и сами натерпелись за последнее время, но теперь у них все было хорошо.

Зайдя в лечебницу она сразу направилась к регистратуре. За стойкой регистратуры стояла знакомая девушка.

– Здравствуйте, мой брат пришел в себя? – это был стандартный вопрос который она задавала всегда. Но всегда получала в ответ…

– Нет. Он все еще в коме.

– Ясно. Я могу его навестить?

– Да, конечно.

– Спасибо. Хорошего дня.

Зайдя в палату брата она увидела его обложенного разными артефактами. Брат выглядел как будто он в любой момент проснется. Но он не просыпался уже очень долго. Его вид сильно изменился. Он был худым, мертвенно бледным и абсолютно седым. У брата была личная палата предоставленная княжеством. Помимо кровати, на которой и лежал ее брат, в палате были еще стол, несколько стульев, кресло и прочие создающие уют предметы. Вика взяла стул, поставила у койки брата, взяла его за бледную руку, и начала традиционный сеанс разговоров с братом. Разговор который должен был окончится как обычно, слезами и успокоением своей души.

– Привет, Олежка. – начала Вика разговор. Она всегда с этого начинала. Она рассказала последние новости. Делилась сплетнями и успехами. Ей становилось легче от этого.

– Представляешь, а мы, с Юлей и Машей, сегодня были на подготовительной лекции в преддверии принесения клятвы. Представляешь три недели и мы станем взрослыми. Мы… Мы так этого ждали… Мы с тобой… Братик… – Вика расплакалась и уронила свою голову на грудь своего брата. Как это обычно и бывает, сеанс разговора с братом закончился слезами. Вот только…

– И чего ты разревелась? Дуешься что я пропустил эту лекцию? – Вика почувствовала, как с этими словами ее брат обнял ее.

– Олежка? Ты очнулся. Это не сон? – Виктория вцепилась в брата, как будто боясь того, что если она его отпустит, он снова потеряет сознание.

– Очнулся, очнулся. Ты не могла бы с меня слезть? Прости, но мне что-то тяжеловато. – сестра Олега подняла с него свою голову и соскочила со стула.

– Точно. Нужно сообщить лекарям что ты пришел в себя. – Вика замялась. Она боялась оставить брата одного. – Я…

На ее счастье, в палату уже стремилась группа лекарей, получивших от артефактов информацию об изменении состояния пациента. Зайдя в палату лекари сразу активизировались и попросили Викторию из палаты до конца обследования.

***Чернов Олег Владимирович

Десять месяцев! Десять месяцев было мною потеряно. Я пролежал в энергетической коме десять месяцев! Дорого для меня обошлось нападение Соколова и пробуждение моих сил. В первый день, когда я очнулся, сил у меня практически не было. Сестренка была счастлива, но толком поговорить с ней нам не дали. Набежали лекари и врачи, устроили мне кучу проверок и заставили сдать множество анализов. К концу дня я был выжат как лимон. Силы оставили меня и я даже не видел как в палату заходила Вика.

На следующий день марафон тестов продолжился. Самым интересным событием лично для меня оказалась невозможность рассказать о своем опыте пребывания во ТЬМЕ. Я пытался рассказать, но просто не смог. При попытке рассказать у меня просто отключался речевой аппарат. Учитывая все факты, я решил что не стоит больше пробовать этого делать. В этот раз, вечером, у меня хватило сил пообщаться со своей семьей. Мама была счастлива что я пришел в себя. Сестра тоже, но она была спокойнее мамы, все же вчера мы хоть и недолго, но виделись. Меня начали посвящать во все пропущенные мною события. Оказалось что из ситуации с родом Соколовых мы вышли с новым имуществом. Но новые приобретения не отменяют смерти Петровича и душевных травм моей семьи. Еще одной новостью стала судьба Юли и Маши. Они теперь наши слуги рода. Слуги рода – не простые нанятые рабочие, как к примеру наша служанка – Ирина. Родовые слуги имеют гораздо больше возможностей, чем простые наемные слуги. К примеру, Юля и Маша получают от нашего семейства помощь в получении образования и лечении ожогов Юлиной сестры. В обычном случае, мы были бы не обязаны этого делать. В случае со слугами рода – мы обязаны, по возможности, предоставить им все условия для жизни.

Еще одной новостью стала для меня моя новая внешность. Теперь я альбинос. У меня бледная, белая кожа. Седые волосы. Смотря на себя в зеркало я видел худого, седого, бледного мальчишку с серыми глазами. Мне всего десять лет, но по виду этого не скажешь. Сейчас я выгляжу как следящий за собой старик-карлик. Следящий за собой, так как, кожа у меня все таки гладкая и молодо выглядящая. Морщин нет, но круги под глазами из-за образа жизни последних месяцев также играют в пользу этого мнения.

В лечебнице пришлось проторчать еще несколько дней. Лекари, похоже, меня уже похоронили, и мое “воскрешение” стало для них загадкой и профессиональным вызовом. Эти дни стали для меня испытанием. Сил у меня все еще было мало, приходилось заниматься восстановительной гимнастикой. Спасибо магии, восстанавливался я быстро. Но, помимо гимнастики, мне еще приходилось тратить кучу времени на медицинские тесты. Как итог, к вечеру, у меня почти не оставалось сил. По вечерам, я проводил время со своей семьей. Каждый вечер приходила сестра и мама. Отец застрял на Урале, но его уже тоже порадовали моим восстановлением.

***

Наконец-то, настал день когда я покинул стены лечебницы и вернулся домой. Дом, милый дом. Какое удовольствие выбраться из пусть и хорошей, но больничной палаты. Весь день я ходил в состоянии легкой эйфории, а вечером меня ожидал разговор с мамой и сестрой.

– Олег, у нас есть к тебе важный вопрос. Что ты собираешься делать с учебой в этом году? У вас с сестрой скоро дата принесения клятвы и вы получите возможность начать учебу. У тебя осталось крайне мало времени для подготовки к обучению. Мне жаль это говорить, все же ты только недавно пришел в себя, но тебе придется поднапрячься ближайшие недели.

– Не проблема. Я отлично себя чувствую. Не волнуйся, все будет в порядке.

– Да, мам, брат справится, а я буду ему помогать.

В этом мире учебный год начинается в конце весны. Осенью – небольшие каникулы, около двух-трех недель. Весной, перед началом учебного года, есть еще одни каникулы, подольше, сроком в месяц-полтора. Остальной год идет обучение. Насколько я смог понять, это произошло из-за раннего внедрения образования в массы. Весна – время посевных. Осень – сбор урожая. Поэтому, крестьянские дети весной и осенью были заняты на полях. Посадка и сбор урожая. Весной, после посадки, дают немного времени на отдых. Стоит отметить, первая неделя после каникул всегда разминочная, посещения школы не обязательно, но приветствуется. Такая здесь сложилась практика.

– Ну хорошо. Это радует, если так. Но есть еще один вопрос который я хотела бы обсудить. Твоя магия. Она крайне опасна, в первую очередь, она опасна для тебя.

– Я заметил. Один раз магию использовал, и вот, я теперь красавчик.

– Не смешно, брат. Мы за тебя очень волновались.

– Простите.

– Не шути так больше…

– Итак, я говорила о том, что твоя магия крайне сильна, но в этом огромная проблема. Чем сильнее маг, тем сильнее заклинания он может использовать. НО! Чем сильнее заклинание, тем больше отдача. Поэтому и используют плетения. Плетения позволяют уменьшить нагрузку и позволяют работать над заклинанием нескольким магам. Это позволяет разделить отдачу или избежать ее. В твоем случае ничего из этого невозможно. Ты крайне силен, слишком силен. Я не знаю мага, способного создать с тобой совместное плетение. Сложные заклинания тебе тоже недоступны. Все сложные заклинания плетутся долго, это позволяет замедлить откат.

– Получается магом мне не быть.

– Да. И нет. Все очень сложно… Но… Тебе необходимо учится управлять магией. Иначе ты можешь сам себя спалить выбросом силы.

– Я не понимаю. Мне нельзя изучать магию. Но при этом необходимо. Но я ведь могу использовать артефакт для блокировки силы.

– Да. Он был на тебе на вокзале. Ты снес его защиту, а удар был такой силы что разнес пол вокзала.

– Мама преувеличивает, конечно, но там будто бомба взорвалась…

– И снова я не понимаю. Что мне делать?

– Учится. Учится, и еще раз, учится. Тебе необходимо контролировать свою силу. Учись ТОЛЬКО контролю. Во всяком случае поначалу. Постарайся не использовать магией. Это может кончится плохо, если не для тебя, то для окружающих. Пообещай мне что не будешь использовать магию без причины.

– Обещаю.

– Спасибо, сынок.

***

Вечером того же дня, перед сном, ко мне пришла сестренка. Сначала мы просто болтали обо всем на свете, и в процессе разговора я решил, в шутку, узнать у сестры почему она живет со слугами.

– Я так лучше сплю.

– Что ты имеешь ввиду?

– Ну… Когда на нас напали… Владимир Петрович погиб… Мама – ранена… Ты в коме. А я… Я… – сестра начала хлюпать носом. Стало понятно, она на грани слез.

– Сестренка, все ведь нормально. Мама цела. Я – тоже вернулся. Владимир Петрович… – я обнял сестренку и гладил ее по голове, пытаясь ее успокоить. – Владимир Петрович старый вояка, такой конец достоин уважение. Его жертва не будет забыта.

– Да я все понимаю. Просто… Я не хочу больше такого… Такого… Я всегда хотела быть сильной, стать героем. – она говорила все тише и тише. – Ты ведь знаешь. До того дня… Теперь я не хочу этого. И мне страшно. Прости, мямлю тут. Ты наверное ничего не понял.

– Все в порядке. Я понял что ты имеешь ввиду.

– Да. И мне постоянно снятся кошмары… Я не могла спать… Одна. Когда девчонок взяли слугами, их ко мне подселили. Мама видела мое состояние. Я к ней ходила сначала, а потом… Ну не могу же я все время… И вот – их ко мне и подселили. Глупо правда.

– Ничего глупого. Согласись, у нас самые лучшие родители.

– Да.

После этого разговора, я постарался поднять ей настроение. В итоге мы проболтали весь вечер, болтали до тех пор, пока моя сестренка не уснула рядом со мной. Так мы и проспали всю ночь, на полу, на котором мы и сидели пока болтали. Утром у меня ломило спину. Лежал я в очень неудобной позе. Зато когда проснулась сестра, она была счастлива. По ее словам она давно так не высыпалась.

С того дня так и повелось, с утра подготовка к школе. Ничего особенного на самом деле. Просто пропущенные мной лекции по разным наукам, многие из которых я вспомнил после своего повторного посещения царства тьмы. Для меня проблемой оставался лишь язык, литература и история.

Язык в этом мире был похож на привычный мне русский. Но многие вещи были немного иными. К примеру, в алфавите было тридцать пять символов. В этом мире не было революции, и, как следствие никто не реформировал язык. Поэтому в речи присутствовали устаревшие для меня “яти”, зато отсутствовал бич нашего времени “ться/тся” и двойная и одиночные “н”. Спасало меня то, что готовился я к первому классу школы. Поэтому мне не обязательно было владеть языком в полном объеме. Более того, насколько я понял, нас все равно будут учить многим из этих правил. Просто будучи благородного происхождения, я должен, как минимум, уже владеть основами письма.

Литература в этом мире была совсем иной. Многие из известных мне произведений в этом мире не были написаны. Многие авторы не стали таковыми. С другой стороны появились новые люди занявшие их ниши. К примеру, в этом мире нет Маяковского, нет Пушкина, нет Гоголя. Зато есть Мещерский, Рязанцев, Столный.

Что касается истории… Именно история стала для меня самой большой проблемой. Именно история стала для меня самым интересным предметом. Дошкольный курс истории был крайне общим, но отвечал на главный мой вопрос. Кто придумал клятву. Автором стал один из величайших магов своего времени, Иван IV. В нашем мире прозванный “Грозным”. В этом мире его прозвали “Великим”. В детстве, юный царь насмотрелся на наглость бояр. Им было плевать на государство, юного царя они тоже ни во что не ставили. Когда Иван Великий повзрослел, он придумал как избавится от подобных вольностей. Он создал нечто, нечто частью чего стала клятва. После этого Российская империя начала свое возвышение, крайне похожее на завоевания моего мира.

Еще одним новым фактором в моей жизни стали ночевки моей сестры у меня в комнате. После наших посиделок первого дня она начала постоянно приходить ко мне вечером. В основном чтобы поболтать и после этого остаться со мной ради нормального сна. На мое предложение переселится ко мне, она отказалась. Ей не хотелось все время зависеть от меня. Умная у меня сестра, она сама прекрасно понимает, так дальше нельзя. Более того, после моего возвращения, ей стали меньше сниться кошмары, даже если никого рядом нет.

Глава 10

Чернов Олег Владимирович

Наконец-то настал тот самый день. День принесения клятвы. Я многое о ней слышал, многое читал, но сам процесс для меня будет в новинку. Нет, я знаю что нужно будет делать, но… Это все равно волнительно. Для местных, принесение клятвы, тоже самое, что в моем прошлом мире – получение паспорта. Бюрократическая необходимость, мало что дающая среднему индивиду. Но есть разница, ключевая разница. В моем старом мире без паспорта жить можно, это принесет кучу проблем, но если есть деньги и связи, прожить, все же, можно. В этом мире, жить без клятвы – опасно. Тебя могут – убить, ограбить, взять в рабство, ранить… да многое могут. И за это агрессору ничего не будет. Ни-че-го. Ну ладно, могут выразить свое осуждение, но наказания не будет. Даже все богатства мира не спасут. В теории.

Еще один важный нюанс – доступ к социальным институтам и льготам. К примеру – образование. Еще один пример – брак. Как оказалось, в этом мире есть возможность раннего заключения брака, но естественно с кучей нюансов. Да и практикует такие браки с каждым годом все реже. Впрочем, где есть права, появляются обязанности. К примеру, у меня, как дворянина, появляется ответственность за свой род. С момента принесения клятвы я несу ответственность за свои поступки. Ответственность – обратная сторона получаемых прав. Хочешь жить без несения ответственности за свои поступки – не плачь об отсутствие прав.

Все это я обдумывал по пути в, нашу с сестрой, школу. Энергия моей сестренки, начиная с сегодняшнего утра, била ключом. К сожалению, била она в меня. Выспаться она мне не дала. Более того, все началось с вечера прошлого дня. Вика не могла успокоится, ее многолетнее ожидание завтра закончится и она, наконец-то, начнет обучаться магии. Поэтому я шел в школу недовольный и не выспавшейся, а рядом со мной радовалась жизни моя сестра. Родители только посмеивались глядя на нас. Видя мое состояние, родители не стали настаивать на формальном стиле одежды. На мне была белая рубашка и черные брюки. Рубашка была не новой. Но это любимая и удобная белая рубашка. Это важно.

Школа магии… Для меня это звучит странно. В голову всплывают мысли о мальчике со шрамом и бледном дядьке без носа. Еще есть ощущение, что в моем старом мире, почти во всех книгах обучение главного героя в школе магии шло не по плану. Предпочту обойтись без приключений. Нашей семье хватило вокзала, больше приключений мне не надо, я здесь – для овладения своей силой. Надеюсь она не убьет меня в процессе. Впрочем подобные мысли у меня явно из-за недосыпа и недовольства.