Музыкальный мир

С наскока сыграть мелодию у Алексея не получилось, во всяком случае в том темпе, в котором композитор задумывал исполнять это произведение.

Очень медленно Алексей прошелся по нотам и понял, что меньше месяца предстоят жаркие.

Его скрипка оказалась недовольна этой мелодией и выдавала не совсем тот звук, какой Алексей от нее ждал. Даже заглянула мысль, что стоит запасом подготовить мелодию попроще? Но нет. Попроще в его понимании значило сдаться заранее. Хотя хорошо сыгранная мелодия попроще дает больше шансов на победу, чем грязно исполненная сложная. С третьей стороны, могли накинуть бал за попытку. Но вряд ли. Они ищут музыкантов для оркестра, значит там нужны стабильность, мастерство и ровность. Виртуозность дозволена только первым скрипкам.

Следующие четыре попытки основательно поселили в его душе сомнение. Алексей отложил напарницу и пошел искать альтернативы. Но именно эта мелодия зацепилась в голове, и ничего на уровне или похожего по глупому символизму он найти не мог.

Достав карандаш для нот, самый обычный черный, механический, но именно этот любимый для пометок, Алексей сел разбирать ноты так, как совсем недавно учил это делать Алину – по частям, по тактам, по аккордам в этом такте и даже по отдельной ноте.

Обед и отдых были забыты. Алексей сидел над серыми листами, усеянными плотными рядами нот, водил в воздухе рукой, в которой держал воображаемый смычок, считал и помечал, выделял, разделял, уточнял.

Спустя почти четыре часа работы над нотами, в темпе в десять раз медленнее, чем указывал композитор, Алексей, наконец, смог сыграть музыку, выбранную для финала конкурса.

Она звучала настолько отвратительно, что он расхохотался и задел смычком струны, отчего его напарница взвизгнула.

– Прости, подруга, – смеялся он, – но, чтобы победить моего дьявола, нам нужно сыграть для него эти ужасные трели. И я понятия не имею, как я за месяц доведу их до совершенства. Ты спросишь, а зачем все это нужно? Я тебе даже не отвечу, потому как сам не знаю. Или мы с тобой выходим с этим, или не едем вообще. Других вариантов я не вижу.

И он снова захохотал. Его веселье прервал резкий звонок в дверь.

Алексей положил скрипку в кофр и пошел открывать. На пороге стояла буквально сияющая Алина, держа кофр покрытыми морозными цыпками руками.

– Привет, проходи! – улыбнулся Алексей, поймав себя на мысли, что рад ее видеть, и она сейчас точно оценит его страдания.

– Привет! Как я рада, что вы поправились! Я так соскучилась по урокам. Я вроде с новой скрипкой освоилась и хочу попробовать что-то новое поразбирать. – Алина говорила и говорила, пока скидывала пальто, ботинки и проходила в комнату.

Алексей повесил ее зимнее пальто, которое сорвалось с крючка, и вошел в комнату. Алина стояла перед его нотами, забавно наклонив голову к левому плечу.

– Это что? – Она посмотрела на него снизу вверх. – Это же невозможно сыграть!

Алексей улыбнулся:

– Вообще, возможно, но ты права, это очень непросто.

Покачав головой, Алина снова посмотрела в ноты, а потом вдруг поднесла руку туда, где держала бы скрипку, попробовала поставить пальцы, взмахнула рукой с воображаемым смычком и помотала головой:

– И вы это играете?

– Пока нет, сегодня только взял разучивать. Сыграть их пока не получается в приличном виде. Нужно разбирать по «косточкам». Помнишь, как мы триоли разбирали?

Алина кивнула и расстроено посмотрела на Алексея:

– То есть, даже научившись играть, все равно придется разбирать? Вот так с ходу не сыграть?

– Не все, – кивнул Алексей, – но даже простые ноты с первого раза получаться криво и сыро, так, друзей в восторг привести хватит, но чтобы действительно красиво получилось и мысль передать, нужно, конечно, вчитаться в ноты, самому понять и проникнуться ими. Это как черновик книги или сочинения, с первого раза сразу хорошо не получается. Но это не должно тебя пугать или отталкивать. С каждой тренировкой ты ближе к тому, чтобы сыграть что-то с ходу, но будь и готова, что могут попасться такие произведения, которые тебе так легко не дадутся. Но если ты их поизучаешься, разберешь, прочитаешь, о-о-о, поверь, это отдельное удовольствие. Ты потом будешь удивляться, что ты их когда-то не знала или не понимала. Очень интересное чувство.

Алина с сомнением посмотрела на Алексея, а он в ответ ей покивал.

– И с этими нотами вы хотите так же? Разобрать, ну и вот это все? – недоверчиво уточнила Алина, снова посмотрев в исчерченные карандашом плотный забор из нот, которые скакали по строчкам стана, словно хотели убежать с листа.

– С этой мелодией я хочу победить в финале. Я планирую их заявить, как то, что буду исполнять, чтобы судьи знали, чего от меня ожидать.

– А передумать можно?

– Не веришь, что смогу разобрать? – хитро прищурился Алексей.

– Верю, – вздохнула Алина, – но они какие-то…

– Сложные?

– Нет, не то, – она задумалась, – опасные, зыбки, вот. Зыбкие, как болото, одно неверное движение и все.

Алексей снова поразился уму и проницательности Алины, как будто она лучше него поняла эту топкую затею, и что она, затея, изначально провальная больше, чем выигрышная. Может и правда стоит поменять выбор, пока не отправил заявку? У него было еще два дня. Но, как назло, соразмерных по метафоре и сложности произведений он вспомнить не мог, а эта вызовом засела в голосе и отпускать не собиралась.

Алина продолжала смотреть на ноты.

– Ой! Я ж совсем забыла! – встрепенулась она, отчего Алексей вздрогнул, провалившись в свои мысли. – Мы тут на уроке труда делали, я подумала, вам пойдет… Ну и наудачу.

Выудив из кармана школьной юбки, Алина протянула ему сплетенный из кожаных шнурочков черный браслет. Простой, ровный, но какой-то особенный.

– Ой, Алин, ну не стоило, – растерялся он.

– Почему? – удивилась она. Румянца на ее щеках Алексей в своем смущении не замечал. – Вы мне так со скрипкой помогли, Наташа мне рассказала, как вы ее искали. Я очень благодарна, и это вот как в благодарность. Мелочь, конечно, но я со всей душой плела, – заверила Алина, покивав в подтверждение своих слов.

Алексей был поражен, он крутил в длинных пальцах браслет, проводил мозолистыми подушечками по ровной косичке. Первый подарок от его первой ученице, он почему-то сразу проник в самое сердце, и там стало тепло и спокойно.

– Поможешь завязать? – Он приложил браслет на запястье правой руки и протянул Алине. Она кивнула и совсем покраснела. – Только не сильно, чтобы болтался.

Она серьезно кивнула и завязала на аккуратный узелок.

Алексей покрутил рукой, проверяя, как браслет сидит у кисти, и улыбнулся Алине:

– Спасибо. Мне очень приятно и очень нравится. Красивый браслет. Аккуратная работа.

– Пожалуйста, – шепнула Алина и отвернулся к кофру.

Она достала свою новую скрипку, смычок и повернулась к нотам:

– Нет, ну правда, как вот это играть? Там же четыре ноты на смычок!

Алина снова попробовала поставить пальцы, перевела взгляд на смычок, потеряла один палец с грифа и снова посмотрела в ноты, откуда взяла аккорд.

Алексей улыбался, глядя на ее попытки победить ноты, которые он сам до конца знал, как побеждать.

– Нет, смотри, тут вот так. – Он достал свою скрипку, подхватил ее под подбородок, поставил пальцы по струнам на грифе и наклонился показать Алине.

Она внимательно смотрела на постановку, а Алексей проводил взглядом, как по запястью эффектно сползал ее подарок.

– Давайте лучше мои ноты посмотрим? – сдалась она.

– Конечно, – рассмеялся Алексей.

Алина прекрасно сыгралась с новой скрипкой. Алексей не мог нарадоваться явному прогрессу в ее игре. Теперь у Алины будто появился ее собственный музыкальный голос: сильный, глубокий и звонкий.

Алексей с интересом скорректировал программу для Алины и добавил в расписание занятий субботу.

Подумав пару дней, он все же решил идти на финал с выбранной мелодией, рассудив так, что если не успеет разучить, то не поедет. На худой конец, это будет честно и правильно. Заявка была отправлена и по ответному сообщению – принята.

Впервые, разучивая мелодию, Алексей поймал в себе намеки внутреннего саботажа. Приняв решение, что не поедет на финал, если не успеет разучить партию до достойного уровня, он стал чувствовать: какая-то его часть во время репетиций опиралась на это решение. Это проскальзывало буквально в мелочах. В один день Алексей мог что-то дополнять в нотах и тем самым оттягивать начало репетиции; в другой день, разучив кусок, он мог дольше нужного наигрывать его и не переходил к следующему месту, еще топкому и малознакомому. Он даже стал побаиваться, что этот договор с самим собой просто толкает его к тому решению, которое он считал наиболее простым: никуда не ехать и никому ничего не доказывать.

Но все-таки, продираясь через эти сомнения и стараясь не оглядываться на это соглашение с совестью, каждый день после урока с Алиной Алексей приступал к репетициям. Медленно, но верно он пробирался сквозь «зыбкое болото», как верно назвала Алина – «Дьявольские трели» Джузеппе Тартини.

Глава 22

К сере