скачать книгу бесплатно
Психологические отношения человека в социальной системе
Игорь Рудольфович Сушков
Предлагаемая вниманию читателя книга подводит итог длительной работе автора в области социальной психологии. Взаимоотношения людей являются особым типом социально-психологических отношений, благодаря которым существует и постоянно воспроизводится целостность человеческого общества. Автор приходит к убеждению, что взаимоотношения – это наиболее перспективный предмет социальной психологии, который позволяет согласовать и наполнить психологическим содержанием исследования как сложных общественных явлений, так и процессов межиндивидуального взаимодействия, а также процессов реализации конкретной личностью своей жизнедеятельности. Представленный автором подход заявлен как новая парадигма в социальной психологии.
Книга предназначена для социальных психологов, социологов, философов, историков и этологов.
Сушков И. Р.
Психологические отношения человека в социальной системе
Исследование психологических отношений человека в социальной системе: состояние и перспективы
Представляемая вниманию читателя книга является оригинальным и?фундаментальным вкладом в современную теорию социальной психологии. Эта монография – итог интенсивных и продолжительных исследований И.Р. Сушкова в области психологии человеческих взаимоотношений.
Приступив более четверти века назад к изучению отношений между социальными группами, автор книги приходит в настоящее время к?необходимости исследования межсубъектной природы межгрупповых отношений, которая детерминирует процессы социальной перцепции, формирование взаимных групповых образов и?других феноменов, регулирующих межгрупповое взаимодействие.
Взаимоотношения групп представляют собой особый тип социально-психологических отношений, благодаря которым не только возможна, но и постоянно воспроизводится целостность социальной системы. Индивидуальными носителями взаимоотношений являются конкретные личности. Сушков приходит к убеждению, что взаимоотношения?– наиболее перспективный предмет социальной психологии, который позволяет согласовать и наполнить психологическим содержанием результаты исследования как сложных общественных явлений, так и?процессов межиндивидуального взаимодействия, а?также процессов реализации конкретной личностью своей жизнедеятельности.
Главный теоретический замысел данной книги связан с естественным стремлением обобщить авторский опыт как теоретических, так и?эмпирических исследований и, опираясь на фундаментальную базу отечественной и зарубежной социальной психологии, показать единые психологические закономерности функционирования отношений в?системе «общество – группа – личность». Основным детерминантом общих закономерностей является свойство социальности, приобретенное человеком в ходе эволюционного развития. Такой подход позволяет в полной мере вернуть в поле социально-психологических исследований важнейшие объекты: общество, социальные движения, большие социальные группы и т.д., которые в известной степени после 30-х годов ХХ в. стали прерогативой социологии и постепенно утратили свою привлекательность для психологического анализа.
Реализация этого главного замысла потребовала от Сушкова решения ряда конкретных и взаимосвязанных теоретико-эмпирических задач, на которых следует остановиться специально, так как в?совокупности они позволяют определить оригинальность его исходной теоретической позиции.
1. Автор успешно преодолел некоторую односторонность концептуальных моделей, подобных модели «американского методологического индивидуализма» (П.Н. Шихирев) или отечественной модели всеобъемлющего (или универсального) коллективизма, которые, по сути, построены на основе противопоставления индивидуального и?коллективного, индивидуального и общественного. В?книге последовательно отстаивается концептуальная позиция, предполагающая одновременно и общественную, и индивидуальную организацию социального поведения человека в виде двух равноправных и взаимообусловленных уровней единой системы человеческой жизнедеятельности.
2. Другая задача, которую автор решает на достаточно строгой методологической основе,– определение границ таких ключевых для социальной психологии понятий, как «отношения» – «психологические отношения» – «социально-психологические отношения»?– «взаимоотношения». Выполненный сравнительный анализ позволил придать данным понятиям характер качественных критериев, повышающих адекватность формулирования предмета социально-психологических исследований.
3. Важной задачей, стоявшей перед автором, было обоснование феномена взаимоотношений личности в качестве ключевого психологического явления, в котором сходятся основные линии организации жизни человека и представление взаимоотношений своеобразным «водоразделом», который разграничивает и одновременно объединяет общественную и частную жизнь индивида. Именно они, по мнению Сушкова, делают возможным существование социальных систем и?реально превращают процесс субъект-объектного воздействия личности в собственно социальное, т.е. субъект-субъектное межличностное взаимодействие.
4. Помимо разработки самой концептуальной модели формирования человеческих отношений, не менее важной была задача эмпирического подтверждения непротиворечивости теоретической модели и продуктивности ее применения в исследованиях многих социально-психологических проблем.
Авторский подход обозначен как новая парадигма в социальной психологии. По мнению И.Р. Сушкова, социальная психология обладает достаточно высоким научным потенциалом для интеграции разных социально-психологических концепций, переосмысления многих привычных социально-психологических феноменов, наполнения их современным психологическим содержанием.
Можно согласиться с тем, что степень изученности поставленной в книге проблемы до настоящего время была в целом неудовлетворительной. Основная сложность заключалась в том, что развивались две параллельные линии накопления знаний, которые практически не пересекались: одна была связана с традиционным представлением о межличностных отношениях как о продукте взаимодействия индивидов, развивающемся в определенных социальных условиях; вторая, более поздняя, связана с исследованием отношений социальных групп. Эти тенденции были характерны как для зарубежной, так и для российской социальной психологии.
Первый предмет исследований в западной, особенно американской, социальной психологии касался в основном личности или диады взаимодействующих индивидов, включенных в определенную сеть социальных детерминант и условий. Как правило, это были исследования проявлений агрессии и альтруизма, возникновения аттракции, конформизма и социальных предрассудков, проблем межличностных конфликтов, власти и подчинения. Личность представлена в них главной инстанцией и первопричиной формирования своих отношений с?другими людьми и группами. Социальная система, элементом которой является личность, практически редуцируется до социального контекста и не рассматривается как реальный и самостоятельный объект исследований. Наиболее близкими к проблеме, которой посвящена представляемая монография, можно считать работы Дж. Хоманса, исследование типов взаимозависимости индивидов Дж. Тибо и Г. Келли, выполненные в рамках концепции социального обмена.
В отечественной социальной психологии, в которой общество и?государство как факторы социально-психологических явлений всегда играли важную роль, ведущее место с начала 1980-х годов занимали исследования совместной трудовой деятельности и коллектива как особой среды жизнедеятельности личности. Однако основной акцент при этом ставился на изучении специфики взаимосвязи и результативности взаимодействия индивидуальных субъектов, на втором плане оставалась социальная сущность их отношений друг к другу, переживание ими своей принадлежности к определенной социальной системе, цели, которую они реализуют в процессе взаимодействия. В исследовании проблемы формирования межличностных отношений показательными в каком-то смысле можно считать работы по изучению разных типов межличностного взаимодействия, выполненные Л.И. Уманским, А.И. Донцовым, А.Л. Журавлевым, Н.Н. Обозовым, А.С. Чернышевым и др.
Следует выделить также работы Г.М. Андреевой, Л.Я. Гозмана, Н.Н. Обозова, специально посвященные изучению эмоциональных компонентов человеческих отношений. Но в работах этих авторов, как и вышеназванных, межличностные отношения в известной мере противопоставлялись общественным отношениям и не раскрывалась их роль в развитии социальной системы в целом, в которую они фактически были включены.
Второй предмет исследований – отношения между социальными группами – представлен двумя основными подходами к данной проблеме в западной психологии.
Один из них характерен прежде всего для американской социальной психологии и несет на себе существенный интеракционистский оттенок. В нем важнейшую роль играют формальные характеристики взаимодействия. Фундаментальной следует считать работу Х. Блэлока и П. Уилкина, в которой на основе концепции социального обмена делается попытка математической интерпретации широкого спектра межгрупповых отношений. Но в целом в большинстве исследований, даже касающихся таких глобальных социальных проблем, как проблемы войны и мира, методологические основания выводятся из сугубо индивидуальной парадигмы взаимодействия.
Другой подход, развивавшийся в европейской, а позднее и австралийской социальной психологии, привлек к себе особое внимание в?1970-е годы после знаменитых экспериментов Генри Тэджфела, связанных с поиском минимальной групповой детерминанты. Теория социальной идентичности вплотную подошла к объяснению психологических механизмов формирования группового субъекта и?природы межгрупповых отношений. Эта концепция, все же не преодолевшая барьера индивидуальной парадигмы, была в дальнейшем развита Джоном Тернером, учеником Тэджфела, в рамках австралийской психологической школы и?сформулирована как концепция самокатегоризации. Автор настоящей монографии, будучи хорошо знаком с работами с?Д. Тернера, во многом опирался на результаты проведенных им и его коллегами экспериментов. Однако при реальном обращении к группам как особым целостным психологическим образованиям общая социально-психологическая концепция, объединяющая разные уровни жизнедеятельности личности на едином социальном основании, так и не была сформулирована. Следует согласиться с И.Р. Сушковым в том, что не случилось этого во многом из-за подавляющего использования в исследованиях лабораторных, «стерильных» групп, обеспечивающих точность измерений эмпирических показателей, но одновременно затрудняющих анализ групп как сложных естественных образований.
В отечественной социальной психологии первые психологические идеи, связанные с природой и сущностью межгрупповых отношений, были сформулированы и раскрыты в работах С.Л. Франка и?И.А. Ильина еще в 1930-е годы. В них сделаны глубокие философские обобщения, касающиеся социально-психологических основ человеческого общества.
Обращение к конкретным эмпирическим исследованиям межгрупповых отношений реально произошло только в 1980-е годы, когда сформировались два соответствующих центра научных исследований: в МГУ имени М.В. Ломоносова и в Институте психологии АН СССР. Первый названный центр, инициатором работ в котором был В.С. Агеев, ориентировался на критический анализ феноменов, обсуждавшихся в западной социальной психологии, и исследование процессов групповой перцепции. Второй центр научных исследований, возглавляемый Е.В. Шороховой, в котором работали М.И. Бобнева, О.И.?Зотова, К.К. Платонов, С.К. Рощин, П.Н. Шихирев и др., руководствовался идеями ценностного характера социально-психологических отношений и процесса социального обмена такими отношениями, как основного условия существования человеческого общества.
Последние два десятилетия характеризуются всплеском исследований в области психологии межэтнических отношений (Н.М.?Лебедева, Г.У. Солдатова, Т.Г. Стефаненко и др.) и экономических отношений (А.Л.?Журавлев, А.Б. Купрейченко, В.П. Позняков, В.А.?Хащенко и?др.).
Накопленный к настоящему времени богатый теоретический и?эмпирический материал порождает острую необходимость разработки концепции, интегрирующей индивидуальный, групповой и?общественный уровень реализации межличностных отношений, проясняющей социально-психологические механизмы их возникновения, формирования и взаимной детерминации, отвечающей требованию учета непрерывности процесса жизнедеятельности человека как носителя, прежде всего, психосоциальных свойств. Успешная попытка создания такой концепции на фундаментальном уровне представлена, на наш взгляд, в данной монографии.
В целом новизна теоретико-эмпирического исследования И.Р. Сушкова, составляющего содержание его книги, может быть сформулирована в нескольких позициях.
• Автор исследования обращается непосредственно к феномену социально-психологических отношений. Совершая такой шаг и заранее предвидя возможные возражения, он стремится раскрыть суть этих отношений, опираясь на логику универсальных законов природы, начиная с физического уровня ее организации. Это позволяет автору убедительно показать эволюционные изменения феномена отношений, превращение их вместе с появлением человеческих сообществ как коллективных субъектов в социально-психологические отношения, ставшие принципом устройства социальных систем.
• В качестве центрального, пронизывающего все содержание книги избрано понятие «взаимоотношения». Как хорошо известно, главенствующая роль взаимоотношений в социальной жизни человека была отмечена В.Н. Мясищевым, позднее они специально анализировались многими отечественными психологами (Е.С.?Кузьмин, Е.В.?Левченко, Б.Ф. Ломов, Н.Н. Обозов, В.Н. Панферов, А.В.?Петровский, В.П.?Позняков, Л.И. Уманский, А.С. Чернышев, Е.В.?Шорохова и?др.). Автор же данной книги впервые обосновал взаимоотношения как особый тип социально-психологических отношений, связанных с?сохранением и развитием целостности социальной системы, составляющих суть социального обмена, формирующих границы коллективных субъектов и регулирующих межличностные взаимодействия.
• Сформулирована согласованная система основных научных понятий, связанных с системным анализом социальных явлений и?позволяющая интерпретировать эмпирические данные, полученные в границах различных концептуальных подходов при исследовании разных уровней организации объекта (внутриличностного, личностного, внутригруппового, межгруппового, общественного).
• Убедительно показана относительная независимость обмена социально-психологическими отношениями от материальной стороны межличностного взаимодействия. Это позволило автору, с одной стороны, провести принципиальное различие между двумя основными видами человеческой активности: деятельностью и общением, а, с?другой – выделить особый вид социальной системы, не встречающийся на других уровнях организации природы. Это закрытые системы, в?которых невозможен обмен элементами, но возможен обмен социально-психологическими отношениями.
• Формирование межличностных отношений рассмотрено как процесс, имеющий определенные периоды и стадии своего становления независимо от специфики социальных групп и условий взаимодействия индивидуальных субъектов. Эмпирически подтверждено, что приоритетную роль в межиндивидуальном взаимодействии людей играет осознание ими себя представителями конкретных человеческих сообществ.
• Личность проанализирована в книге наравне с социальными группами как один из элементов социальной системы, как индивидуализированная проекция свойств сообществ, с которыми человек себя идентифицирует. Это позволило автору, во-первых, опираться на единое основание в интегрированном анализе межгрупповых и межиндивидуальных отношений, а, во-вторых, дать новую интерпретацию многим социально-психологическим феноменам, которые ранее рассматривались с сугубо индивидуальных позиций.
• Автор удачно возвращается к анализу феномена социальной установки и выявляет два первичных ее вида: связанный с ориентацией личности на межгрупповой характер поведения и регулирующий его межиндивидуальный уровень. Это объясняет частые случаи кажущегося несоответствия социальных установок и реального поведения личности.
• Принципиально важно, что логика рассуждений в конечном счете приводит автора к необходимости переосмысления содержания категории сознания. Фактически он рассматривает его как сформированное в сообществе единое знание, единые способы структурирования и познания окружающей объективной реальности, единые критерии ее оценки. Через усвоенную систему символов личность как индивидуальный носитель сознания включена в единую «ткань» общественных отношений.
Определяя новизну и развитие научных представлений Сушкова как исследователя, целесообразно подчеркнуть, что многие идеи, положенные в основу монографии, оформились во время тесного сотрудничества автора с учеными Института психологии АН СССР (позднее РАН). Еще будучи аспирантом этого Института, он начал свой научный путь с исследования проблемы межгрупповых отношений в?производственной организации под руководством Е.В. Шороховой. Это исследование, выполненное в рамках целевой научной программы, связанной с изучением социально-психологических проблем совместной деятельности, побудило автора обратиться к фундаментальным методологическим вопросам. В частности, системный подход, развиваемый в то время в психологии Б.Ф. Ломовым, К.К. Платоновым и др., был положен в основу как теоретических рассуждений, так и эмпирических исследований автора. Важное место в его работе занимают идеи полисистемного подхода к исследованию социальности личности и группы, высказанные в свое время Б.Ф. Ломовым и реализованные в конкретных исследованиях Д.Н. Завалишиной.
Существенное влияние на формирование научного мировоззрения Сушкова оказали продуктивные идеи, высказанные П.Н. Шихиревым, на которых в первой половине 1990-х годов была основана работа лаборатории психологии межгрупповых отношений Института психологии РАН. В первую очередь, это идеи обмена социально-психологическими отношениями как основы человеческого общества и ценностного характера таких отношений. Будучи в то время докторантом ИП РАН, Сушков провел исследования, позволившие ему подготовить теоретическую базу для создания модели развития взаимоотношений социальных групп.
В своей дальнейшей работе автор приходит к теоретическому положению о единой основе формирования межличностных отношений, которую создает появление у человека в ходе эволюционного развития свойства социальности. Это свойство реализуется в возможности развития социальных систем как принципиально нового уровня организации жизни. В связи с обоснованием этого автор вновь обращается к работам сотрудников ИП РАН, посвященным исследованию категории жизнедеятельности (К.А. Абульханова), индивидуального субъекта деятельности (К.А. Абульханова, А.В. Брушлинский и др.), коллективного субъекта деятельности (А.Л. Журавлев) и др.
Можно с уверенностью утверждать, что данная монография подготовлена в традициях научно-исследовательской школы ИП РАН, которая сформировала научную позицию автора.
Представляя и оценивая работу Сушкова, можно выделить несколько возможных перспективных линий ее развития, которые во многом вытекают из логики его исследования.
1. Современное состояние российского общества требует, а?предложенная концепция предполагает глубокое изучение морально-нравственного (духовного) аспекта формирования взаимоотношений. Это касается не только межиндивидуальных взаимоотношений, но, в первую очередь, взаимоотношений между социальными группами. Необходимы исследования сложнейших взаимосвязей моральных составляющих с другими, особенно экономическими и политическими сторонами социальной реальности.
2. Другим перспективным направлением является исследование условий и механизмов трансформации представлений и стереотипов как социальных образов, регулирующих поведение личности и группы в условиях крупных социально-экономических изменений, переживаемых нашей страной в настоящее время. Постмодернистские тенденции, свойственные современной западной культуре и постепенно проникающие в российское общественное сознание, делают данное направление исследований не только научно, но и практически значимым.
3. Еще одно направление, приобретающее особую актуальность в?соответствии с содержанием монографии, связано с изучением влияния на человеческие взаимоотношения типа и?особенностей культуры сообщества, в контексте которой они развиваются. Это, в свою очередь, вызывает интерес к изучению условий формирования оптимальных межкультурных отношений, подчиняющихся сложной диалектике интегрирующих и дифференцирующих их процессов.
4. Обоснованная в книге полисистемность поведения человека, взаимообусловленность межиндивидуального и межгруппового уровней организации поведения ожидает и требует особой категории методов исследования, которые должны быть чувствительны к широкому спектру взаимоотношений. Первая же задача, которая должна быть решена в данном направлении,– это определение на предложенной в?работе методологической основе системы критериев, предъявляемых к таким методам.
Некоторые другие выделенные перспективы исследований обусловливают необходимость формулирования наиболее дискуссионных проблем, стоящих перед современной социальной психологией и связанных с содержанием данной монографии.
• Категория социальной идентичности личности является ключевой для понимания законов формирования межличностных взаимоотношений в современном мире. Несмотря на то, что социальная идентичность стала достаточно популярным предметом и социологии, и социальной психологии, в эмпирических исследованиях внимание ограничивается в основном этноидентичностью личности. Наблюдается также большой дефицит адекватного методического инструментария, не изучены условия актуализации различных компонентов социальной идентичности и т.д.
• Актуально изучение детерминации межиндивидуальных и?межгрупповых отношений в связи с полисистемной природой личности, историческим путем ее развития (историогенезисом) и?влиянием социальных условий, в которых личность осуществляет свою жизнедеятельность в каждый конкретный момент времени.
• Сложнейшая проблема – становление личности субъекта взаимоотношений. В представляемой монографии личность все-таки больше освещена как объект отношений, реагирующий соответственно на отношения других. Как индивидуальный субъект, или носитель свойств коллективного субъекта, она выступает, в известной мере, априорно. Превращение знания о субъекте в апостериорное – это задача чрезвычайно актуальная, перспективная и подразумевающая определенное продвижение в решении ранее поставленных проблем. Главный итог почти 30-летней работы автора – это теоретическое и эмпирическое обоснование продуктивности оригинальной парадигмы в социальной психологии. Она ориентирована на анализ взаимоотношений социальных субъектов различных уровней организации жизнедеятельности как основу существования и развития человеческого общества.
Член-корреспондент РАО, доктор психологических наук, профессор А.Л. Журавлев
Книга посвящается моим добрым и мудрым учителям – Екатерине Васильевне Шороховой и Петру Николаевичу Шихиреву
Проблема новой парадигмы в социальной психологии
«– Что ты делаешь? – Я таскаю камни.
– Что ты делаешь?
– Я зарабатываю на пропитание.
– Что ты делаешь?
– Я строю храм.
Вот юность и хочет знать: зачем строится храм? зачем это нужно? почему это все так устроено, что он строит храм, какой в этом смысл?»
(М. Веллер. Все о жизни)
К началу 80-х годов как у нас, так и за рубежом стал ощущаться дефицит методологического и методического «инструмента» для получения новых фундаментальных знаний в области изучения психологических проблем личности и социальных групп. Ряд исследователей, анализируя ситуацию, приходят к мнению о необходимости разработки новой научной парадигмы в сфере изучения психологии человека и общества [см. напр.: 143, 305, 307, 317, 436].
Проблема стала еще более острой, когда парадигма преобразования (как ее назвал П.Н. Шихирев), интегрировавшая советскую социальную психологию, исчезла после политических преобразований. Новая модель еще не сформировалась. И возникает впечатление, что центробежные силы приводят к существенному нивелированию значимости фундаментальных исследований в области социальной психологии.
Пестрая мозаика концептуально плохо совместимых работ делает перспективы развития социальной психологии совершенно неопределенными. Эта неопределенность будет сохраняться до тех пор, пока новая парадигма не приобретет достаточной силы и привлекательности для примирения научных школ и возвращения к принципу Оккама в?социальной психологии.
Каким может быть вероятный путь определения нового перспективного направления исследований?
Поиск ответа на такой вопрос заключен в следующем алгоритме: выделить основные тенденции развития социально-психологических исследований; определить общий вектор этих тенденций; сделать следующий шаг таким образом, чтобы не провалиться в пустоту незнания, а опереться на уже известные островки законов взаимодействия психики и социальных форм существования человека. «Никто не может одним скачком выпрыгнуть из круга господствующих представлений, когда дело идет о давно проторенной предшествующей мыслью колее, теряющейся в неприметном» [320, с. 292].
Один из возможных вариантов новой парадигмы – парадигмы предмета – вытекает из идей, к которым неоднократно возвращался в научных дискуссиях и беседах замечательный российский психолог Петр Николаевич Шихирев. Это идеи о межличностных отношениях как главном предмете социальной психологии, о ценностной природе таких отношений и о возможности обмена ими. Превратившись наравне с материальным обменом, традиционным стержнем отечественных психологических концепций, в?имманентное свойство межиндивидуального взаимодействия, обмен психологическими отношениями стал необходимым и достаточным условием превращения человека из биологического существа в существо подлинно социальное.
Это положение закономерно продолжают идею В.Н. Мясищева о двух главных потребностях человека: «потребности в деятельностном общении и потребности общения в деятельности». Последняя из этих потребностей является «специфически человеческой». Подобная методологическая позиция не только проясняет соотношение двух основных психологических категорий, таких, как деятельность и общение, но и позволяет рассмотреть всю систему накопленных социально-психологических знаний совершенно по-новому.
Социальный обмен, по крайней мере, объясняет то, что первыми социальными субъектами, которые появились на заре человечества, были коллективные субъекты, т.е. сообщества как принципиально новый уровень организации активности живых существ.
Этот факт принципиально меняет всю систему психологических представлений.
Традиционная психология как на Западе, так и в России даже в?советское время приоритета трудовых коллективов как основного объекта социально-психологических исследований исходит из постулата о постепенном развитии человеческого индивида в социальное существо. Сообщества рассматриваются как совокупности индивидов, включенных в общую для них активность и связанных системой отношений, регулируемых общими нормами и?требованиями. Это положение недалеко уклоняется от преобладающего в?XIX в. взгляда на государство как на результат совпадения индивидуальных воль.
Индивидуальная парадигма приводит к тому, что многие социально-психологические феномены продолжают рассматриваться как ошибки восприятия или несоответствия психики и деятельности. Это касается конформности как явления, угрожающего сохранению индивидуальности личности, социальных стереотипов как образов, зачастую нарушающих гармоничные взаимоотношения между людьми, аттитюдов как не всегда соответствующих реальному поведению людей, деперсонализации как процесса, разрушающего личность.
Конечно, надо учитывать, что психика не делает ошибок. Ошибки делает конкретный человек в конкретных условиях своего существования; заблуждение о неадекватности поведения возникает при ошибочной интерпретации психологами индивидуальной жизни человека.
Все эти несуразности исчезают, если за основу принять факт, что коллективные субъекты были необходимым условием преобразования человека, надстраивая над его индивидуальной формой существования коллективную форму жизни.
Межличностные отношения становятся дихотомическими по характеру, реализуясь как межиндивидуальное (внутрисистемное), так и межгрупповое (межсистемное) взаимодействие. Межгрупповые отношения приобретают ключевое значение, формируя социальную идентичность как социальное своеобразие человека.
Сами группы предстают перед нами не теоретическими, абстрактными конструкциями, как их воспринимали классики социальной психологии Соломон Аш и Гордон Оллпорт, а специфически социальными субъектами, сформировавшимися гораздо раньше личности и предъявившими ей свои права.
Социальная идентичность запускает групповые процессы и?позволяет личности приспосабливаться к общим критериям групповой жизни, обеспечивая валидность восприятия социального мира, превращая конформность из процесса, внушающего опасения, в?целесообразный. Стереотипы становятся целесообразным средством восприятия структуры социального мира человека, который живет не?только на индивидуальном, но и на межгрупповом уровне. Аттитюды восприниматся не как проявления неадекватности, а как состояние готовности продолжать межгрупповое поведение субъектов.
Становится более очевидной и обоснованной необходимость и?неизбежность формирования сознания личности, которое позволяет ей разрешать проблемные жизненные ситуации в соответствии с?критериями, выработанными культурой общества как коллективного субъекта.
Объяснения сознания с точки зрения индивидуальных потребностей мало убедительны. Труд, речь, совместное выживание и другие факторы, которые обычно являются ключевыми при объяснении формирования сознания, не дают возможности логически объяснить появление принципиально иного уровня отражения мира. Эти факторы имеют свои аналоги во многих живых системах. Но они приобретают качества преобразующих индивидуальный уровень отражения лишь после начала разворачивания потенциала сознания. Лишь после того как Петр, по выражению К. Маркса, начинает относиться «к человеку Павлу как к себе подобному», т.е. когда между индивидуальными субъектами возникают принципиально новые отношения, обусловленные их принадлежностью к коллективному субъекту как субъекту более высокого уровня организации. Такие отношения детерминированы ценностным аспектом культуры коллективного субъекта, формируются в ходе межличностного социального обмена и имеют свои истоки в?отношениях между коллективными субъектами.
С момента появления сознания в каждом аспекте человеческого бытия мы сталкиваемся с отношениями между социальными группами, основой человеческого существования как общества в целом, так и каждого отдельного индивида.
В.Н. Мясищев отмечал, что главная характеристика, наполняющая структуру личности,– это ее «отношения к людям, являющиеся одновременно и взаимоотношениями». Сама же категория взаимоотношений становится возможной и приобретает смысл только в присутствии межгрупповых отношений. Личность изначально стоит перед проблемой – кто перед ней: свой или чужой, найдет она понимание и создаст гармонию с ним, или ей придется доказывать свое право на уважение, согласие и поддержку.
Пронизанность любых межличностных отношений межгрупповым уровнем взаимодействия людей становится очевидной при внимательном рассмотрении даже таких традиционно межиндивидуальных проблем, как проблема межличностного доверия, отношений воспитателя и ребенка, конфликтных отношений в семье и мн. др.
Наши исследования делают более рельефным тот факт, что межгрупповые отношения являются авансценой, на которой раскрывается узор межиндивидуальных отношений.
Вполне обоснованно принять межгрупповые отношения в качестве исходного социального явления, такого же, как понятие точки, принятое в геометрии, исходное для отражения любых ее категорий, или связи-свойства-отношения, принятых в философии в качестве исходных для систематизации всеобщих категорий. Благодаря этому мы можем получить достаточно согласованную и не такую противоречивую систему объяснений социально-психологических явлений, связанных как с психологией коллективных субъектов, так и с психологией личности, т.е. индивидуального субъекта жизнедеятельности. А приоритет ценностного аспекта таких отношений дает возможность увидеть смысл, которым наполняется жизнь субъекта и соединяется индивидуальное и общественное в надличностных глобальных социальных процессах.
Кроме попыток согласовать различные теоретические концепции, исследование было попыткой затронуть некоторые социальные процессы, происходящие в современном динамичном обществе, которое испытывает сильные манипулятивные воздействия, прикрытые оправданиями целесообразности.
По мнению Поппера, «…сторонник социальной инженерии не задает вопросов об исторических тенденциях или о предназначении человека. Он верит, что человек – хозяин своей судьбы и что мы можем влиять на историю или изменять ее в соответствии с нашими целями, подобно тому, как мы уже изменили лицо земли» [202, с. 53]. Социальный технолог смотрит на социальные институты с точки зрения средства достижения целей. Историцист выясняет происхождение и предназначение, чтобы определить их роль в историческом развитии.
Особенно остро полемическая борьба также идет вдоль линии противопоставления индивидуального и общественного. Характеризуя состояние современного российского общества, А.С. Панарин справедливо отмечал: «Наши «демократы в первом поколении», не очень компетентные в области истории западных идей и принципов, активно оперируют дихотомией: коллективизм – индивидуализм. При?этом коллективизму с порога приписываются антидемократические черты, индивидуализму – демократические. Этим адептам индивидуализма неведомо, что бывает демократический коллективизм ассоциированного гражданского общества, равно как бывает и?уклончиво-обывательский индивидуализм абсентистов гражданского общества, гражданская пассивность которого способствует узурпаторским переворотам старых и новых диктаторов» [184, с. 111].
Единственный, на наш взгляд, способ разобраться в этой проблеме – быть объективным по отношению к человеку и его индивидуальности.
К сожалению, до настоящего времени гуманитарные науки рассматривают человеческое общество сквозь призму личности как единственной реальности, способной к активному творчеству и своим становлением поднявшей себя на вершину эволюции природы.
Если смотреть на социальные явления с этой точки зрения как на явления, создаваемые конкретными людьми, предметом психологии становятся любовь, ненависть, индивидуальные судьбы, психологические драмы, т.е. все то, что мы считаем житейским, частным, а поэтому действительно реальным для каждого. И как параллельный мир существует для нас надиндивидуальное, общественное, раскрываемое перед нами историей, политэкономией, социологией, лишенное человеческой чувственности, отчужденное.
Невольный антропоцентризм гуманитарных наук представлен не только в утверждении единственно истинной ценности – индивидуальной жизни, но и в чрезмерном стремлении избежать этого антропоцентризма, когда исследователь пытается уйти, как ему кажется, в мир объективных общественных законов и на этом пути перестает чувствовать и принимать в расчет душу конкретного, живого человека.
Такой подход и приводит к непримиримой борьбе между индивидуальным, живым субъективным и общественным, бездушным объективным.
Преодолеть эту борьбу и примирить обе стороны человеческой жизни возможно, если рассматривать социальную уникальность человека как итог вне его происходящих процессов и если учитывать то, как посредством своей индивидуальной жизнедеятельности он питает социум, давая ему возможность воспроизводиться вновь и вновь.
Объектом наших рассуждений является социальная система, как продукт эволюции, закономерный момент развития всеобщих систем, отражающий процесс развития универсума и включенный в?единую цепь развития материи. Согласно нашим материалистическим взглядам, идеальное является этапом и особой формой существования материального мира.
Поэтому в данной работе социальные субъекты, как отдельные индивиды, так и малые и большие социальные группы, представлены равнозначными элементами системы в акте их взаимодействия, вызванного требованием целостности системы. Иными словами, при постоянном подчеркивании целостности явления (как основного признака системы) внимание уделяется не ответу на вопрос: «Что делает эта целостность?» – а пониманию того: «Как образуется эта целостность?»
Исходя из этих рассуждений, предметом исследования избраны взаимоотношения социальных субъектов как элементов социальной системы. Они создают целостность социальной системы, отражаются в сознании субъектов как оценка их реального или потенциального взаимодействия, как производная от успешности этого взаимодействия с точки зрения реализации потребностей, поэтому они обладают достаточной мотивирующей силой, чтобы вовлечь отдельных индивидов в процесс социального действия.
Взаимоотношения людей – мера человеческой реальности
Личность представлена в данной концепции связующим звеном между индивидуальной и коллективной структурами отношений в?социальной системе. Поэтому новые феномены сознания человека как продукта эволюции социальной системы раскрываются через исследование закономерностей формирования и реализации отношений социальных групп. Результаты исследования помогают более глубоко познать групповой аспект сознания личности, т.е. закономерности организации и функционирования психических свойств, процессов и?состояний человека, делающих его жизнь в социальной системе нашего общества возможной.
Часть первая
Система категорий и принципов, необходимых для исследования человеческих отношений
Потребность возврата к некоторым основным понятиям, на которых строится любая наука, вызвана тем, что в психологии наступил тот период, когда накопленный объем результатов эмпирических измерений требует определенной рефлексии. Размытость большого количества основных понятий не позволяет согласовать достижения многочисленных прикладных исследований для того, чтобы лучше понять фундаментальные закономерности, которые лежат за такими исследованиями и придают им ценный научный смысл. Возьмем, к?примеру, понятие ценностных ориентаций. В разных исследованиях под ними понимаются и отношения, и мотивы, и социальные установки. В свою очередь, под социальными установками понимают и социально-психологические отношения в целом, и оценку, и готовность к?определенной реакции. Понятия деятельности и общения до сих пор не имеют четких границ, позволяющих раскрыть специфику субъект-объектного и субъект-субъектного взаимодействий.
Первый раз мы с этим столкнулись в процессе анализа теоретических положений, лежащих в основе исследований взаимоотношений социальных групп. Само понятие отношений оказалось совершенно размытым, не говоря уже о понятиях межличностных и социально-психологических отношений, которые в своих сущностных формулировках, на наш взгляд, определялись крайне неудовлетворительно. Примером распространенного подхода к определениям социально-психологических явлений служит определение социальной перцепции как процесса восприятия человеком социальных объектов. Случается, что используются и просто метафорические выражения.
