скачать книгу бесплатно
Непонятно, что же там произошло на самом деле, но очнувшись в каком-то странном месте, понял Мстислав, что не в сторожке он. На миг ему показалось, что он отключился и потерял сознание, и не в первом кругу ада, к которому со временем он стал привыкать, а во дворце, своем собственном дворце в Тмутаракани, в покоях своих он проснулся. Он посмотрел в окно и увидел, что только-только начинает рассветать. Он всегда просыпался на заре, и больше всего любил это спокойное время, когда весь мир уже очнулся от забытья, но нет еще шума привычного и можно не думать о делах насущных.
И этот день казался одним из самых обычных в жизни его. И ему показалось, что он вернулся и все возвращается на круги своя. И его отбросило, по какому-то чародейству на несколько лет назад. Но он еще не успел понять это до конца. И все забылось, показалось то ли сном, то ли видением странным, то ли мысль какая-то мелькнула в душе его и растворилась где-то. Он понял, что снова живет, и еще оставалось выяснить какой теперь год на дворе.
В тот момент и вбежал слуга. И он заговорил о том, что все его уже заждались. И когда он попытался намеками узнать, куда вместе с дружиной своей он должен отправиться, слуга не удивился вопросу такому, а охотно ему пояснил, что вот уже неделю, как собираются они на новой ладье по просторам бескрайним прогуляться. Так долго готовились к этому слуги его верные, что можно отправляться в путь.
Да, конечно, как он мог позабыть об этом. Мстислав видел, как быстро возвращается к нему память, все встает на свои места. Но бес сделал еще одно важное дело, из грядущего, уже прожитого князь не помнил ничего. И только когда все уже совершалось, легкие вспышки возникали в сознании его. И он думал о том, что знал, как это может происходить.
Он проснулся заново родившимся. От горестей и разочарований не оставалось и следа в душе его, – только веселая радость, оттого, что наступил новый день. Но неужели это было с ним, та ли это самая жизнь, о которой он мог думать в те минуты. Иногда он пытался о чем-то важном и серьезном думать, но долго это продолжаться не могло. Он был весел, влюблен, легок на подъем. Ему надоело сидеть дома, захотелось покрасоваться перед людьми – мир посмотреть и себя показать. Когда он вышел на причал к кораблям своим, все были в сборе, и томились в ожидании. Он заметил сотни глаз к нему устремленных. В них было восхищение, нежность, любовь. Особенно в женских глазах. Странно, как он мог до сих пор не замечать этого, ведь это было чертовски приятно. Он заметил княгиню. Конечно, это она направлялась к берегу – гордая и надменная. Значит, вчера они снова поссорились, – мелькнуло у него в памяти, – ну и пусть, – задорно подумал Мстислав, пусть, даже смотреть на нее не стану, а когда вернусь, она свой пыл поумерит. Она и сейчас уже повиниться хотела, но он пока не собирался идти на перемирие. Можно было просто любоваться тем, как девицы на него взирают, и ждут, пока он на кого-то из них обратит внимание.
Мстислав, передав слуге коня, вскочил на корабль, сделав вид, что не заметил ее появление. И она обиженная и видевшая его равнодушие, остановилась в отдалении на берегу, решив обиженно, что она поторопилась, не стоило сейчас приходить, она слишком его балует. Но корабли уже закачались на волнах, они довольно далеко удалились от берега. Он вдыхал морской воздух, прохладный и тревожный, и показалось красавцу князю, что он древний бог, пришедший на эту землю, чтобы завоевать ее и начать на ней новую жизнь.
И в самом деле, земли эти были так далеки от столицы, от владений Великого князя, он так редко встречался и с родичами своими и с остальным миром, что порой ему казалось, будто он один живет на этом свете. Никого больше не существует здесь, кроме него самого. Вот и сейчас он погрузился в грезы и размышления, и никак не ожидал резкого толчка, и так покачнулся, что готов был полететь кубарем с носа своей ладьи. Только какая-то невероятная сила удержала его на месте. Но падения этого никто не заметил, все летело куда-то. Небо в одно мгновение почернело, и началась страшная буря. Ураган все сметал на своем пути. И никто больше не мог надеяться на то, что ему удастся спастись. Он видел, как срывались в воду и исчезали его вассалы, как в каком-то диком замешательстве все ревело и стонало от ужаса, когда ладья стала наполняться водой и переворачиваться.
.Но какая-то невероятная сила вытолкнула его на берег, который оказался, не так уж далеко, как он мог подумать, проплыть в страшной стихии ему было не так далеко. Но князь боялся, что у него и на это не хватит сил. И все-таки он двигался вперед. Князь понимал, что его защищает какая-то неведомая сила. Но что это была за сила? Ангел небесный или дьявол- в тот момент он не думал об этом и принял бы помощь от любого из них. Он не должен был утонуть, видно час его не пришел, он должен жить дальше и еще что-то сделать. Мстислав, коснувшись ногами берега, почувствовал какое-то странное вдохновение, почти восторг. Впереди неизвестность, но жизнь продолжается – это главное.
Сколько времени все это продолжалось. Только на берегу он внезапно потерял сознание, при этом ощутил странную легкость. Это вовсе не было похоже на смерть. Он не поверил в то, что она может наступить. Он очнулся на берегу, буря давно стихло, от нее не оставалось и следа. Это было странное пробуждение. Он понимал, что все случившееся – какой-то знак богов.
– Нечистый не переносит меня. Водяному я тоже не понадобился, – размышлял вслух спасенный князь, надо жить дальше. Вроде бы я чист и не особенно грешен, почему же они обходят меня стороной? Почему из всех, кто отправился со мной на ладье, спастись удалось только мне одному?
Мстислав медленно двигался по берегу. Он знал, что рано или поздно дойдет до своего города и своего дома. И вело его то же существо, которое он никогда не видел и даже имени его не знал. Он знал, как волнуется и переживает за него княгиня, и он должен появиться, чтобы они не устроили плач по нему – это дурная примета. Он не собирается в Сварг и долго еще не собирается. Как хороша жизнь, когда тебе только четверть века, ты рожден князем, а еще светел и красив, и любим многими. Наконец он дошел до того места, где собирались его люди, напряженно вглядываясь вдаль, они не двигались с места. Все молчали, никто из них не решился бы произнести ни звука. Какой-то отрок узрел его первым и радостно закричал что-то. Он никак не мог расслышать его слов. Только когда он подошел ближе, то заметил, как жена его шагнула навстречу. Но странно покачнулась, и если бы он не успел метнуться к ней и подхватить на лету, то она со всего размаха бы рухнула на землю. Мстислав рассмеялся, прижимая ее к груди. Он ждал, когда она, наконец, откроет глаза.
ГЛАВА 6 УПРЯМАЯ ЛЮБОВЬ
Она очнулась и рассмеялась от радости, видя, что все в порядке и ничего страшного не случилось с мужем ее. Но князь был мрачен. Он должен был объявить людям своим о том, что все его спутники и верные дружинники утонули. Но он молчал. Молчали и они, все понимая без слов. Но разве посмел бы кто-то обвинить его в чем-то, кто предвидеть мог, что такая страшная буря может случиться? Но сам князь точно знал, что боги мстят ему за что-то, а ангелы не предупредили его о грядущей беде. Хотя, даже если бы и был знак, разве бы он послушал кого-то. Он всегда привык идти напролом, и часто это ему помогало, но не всегда.
_ Не надо думать об этом, – ласково говорила княгиня, все в воле богов наших. Мы принесем им жертвы за то, что они вернули тебя, оставили в живых нашего князя.
Мстислав внимательно смотрел на жену свою. Он не был похож на братьев. Его жена была русской, он не стремился к выгодам и союзам.
Это Ярослав все бросил на жертвенник власти. Он и женился на иноземке, чтобы получить дружину викингов в приданное и укрепить свою власть, и с детьми своими он поступит так же. Мстислав тогда прямо сказал ему об этом.
– Я никогда не женюсь черт знает на ком, потому что самым близким и дорогим человеком должна стать для меня жена моя. Он убедился сначала в том, что она любит и понимает его, и только после этого объявил ее женой и княгиней.
Говорили, что со своей скандинавкой брат его был счастлив, но ведь это случайность, даже если и правда. Но он всегда был баловнем судьбы, хотя не отличался ни одним из качеств героев прежних лет.
Говорят, что жена Ярослав разумна и прекрасна, она настоящая королева, а вот его жена строптива, упряма и горда. И он полюбил ее за то, что она ему ни в чем не уступала. Она осмелилась даже не сразу согласиться стать его женой. Но упрям был и сам князь. Он отверг всех других девиц, готовых быть рядом с ним и править этим миром. Его так удивил этот отказ, что он решил добиться своего. И она сдалась.
Забава усмехнулась, и сказала о том, что князь охотник, он должен завоевать и подчинить себе ту, которая станет его спутницей. И он вместе с соратниками своими верными силой привез ее в княжеский дворец. Она противилась яростно, то ли притворно, то ли на самом деле. Они едва справились с нею. Сидела под замком несколько дней, и в тот вечер, когда он готов был признать свое поражение и отпустить ее назад, она вдруг согласилась – еще раз несказанно его, удивив тем самым.
Она вышла из своего заточения, огляделась вокруг и дала свое согласие.
– Ты хорошо подумала, я могу отпустить тебя назад, если ты хочешь этого.
– Не собиралась я никуда уходить, – ответила ему в тот миг Забава. Она переоделась в те наряды, которые принесла ей из дома служанка, и вышла к княжескому пиру уже его невестой, а потом и женой верной и преданной.
А он сам в тот миг подумал о том, что если она решит уйти, то никого и никогда он не сможет полюбить так сильно.
– Я остаюсь, я согласна, – ее голос все еще звучал в душе его, словно произнесено это было только вчера, а ведь столько воды утекло с тех пор.
И потом, когда они ссорились, она, вскочив на коня, мчалась куда-то прочь, и он никак не мог понять, что в душе ее было в такие минуты, и боялся, что однажды она уедет вот так, и больше не вернется. Он никогда не видел ее слез. Если она и рыдала, то там, в чистом поле, куда он даже не порывался за ней отправиться.
Как-то они поссорились на пиру поздно вечером, и она, готовая разрыдаться, так же умчалась вдаль. Ночь моментально сомкнулась за ее спиной. Он боялся за нее по настоящему, это казалось страшным сном. И он не сомкнул глаз до рассвета, придумывая тысячу бед и опасностей, которые могли подстерегать ее на каждом шагу, но она подчеркивала, что там, в одиночестве, ей было не так страшно и больно, как рядом с ним.
Свадьба не придала ему особенной уверенности, и после заключения союза он боялся, что она его оставит. Но тогда все соперницы его узнали, что им больше не на что надеяться, потому что она не позволит ему быть с кем-то, а он никогда не решится расстаться с ней. Они знали его с детства, и хорошо понимали, какой он человек.
Но даже самые яростные ее врагини признавали, что юная княгиня несказанно хороша, Хотя они жалели своего князя, который еще поймет почем фунт лиха с этой дикой гордячкой. Но и самые злорадные из дам видели, не могли не знать, что князь счастлив – это и была любовь, редчайший дар для его собратьев.
Забава любила его, и была самым ласковым и обворожительным созданием, в минуты их близости. Он в шутку говорил порой, что она одна заменит всех бесчисленных наложниц их похотливого отца.
№№№№№
Когда Ярослав узнал о женитьбе младшего брата, удивился и считал, что тот поступил опрометчиво, и еще поплатится за свое легкомыслие и упрямство. Он жалел, что у него не хватило времени все для него сделать самому, но что теперь после драки махать кулаками, да и удел его так далек, что вряд ли стоит думать о нем серьезно. Он вообще с большим подозрением относился к чувствам людей и знал, какими они могут быть изменчивыми, а когда они преобладают над рассудком – случается настоящая беда. Но многое в мире совершалось помимо его воли, и он готов был с этим примириться, а что еще делать оставалось?
Пока мрачное его пророчество никак не оправдывалось, но он был уверен в собственной правоте.
– Ты красив, ты не можешь не любить других женщин, – как-то с грустью произнесла Забава.
– Я навсегда останусь, верен тебе на этом или том свете, – твердо говорил князь. И все знали, что никогда до сих пор он не нарушал данного ему слова.
ГЛАВА 7 РАДОСТИ И ОГОРЧНЕНИЯ
Странным было появление Марии в этом доме. Она не готовилась для того, чтобы стать княгиней. Все случилось так внезапно, а она была так не осведомлена во всем, что происходило вокруг, что долго не могла представить себе и понять, кто она такая и что от нее в ближайшее время потребуется. С болью в душе думала она о том, как красив князь, сколько влюбленных женских глаз должны быть к нему направлены. Потому и отказала она ему в первый раз, оберегая покой свой души. Но потом, когда она поднялась снова, то не стала делать этого во второй раз, и пожалела о том, что была так упряма. И вкусив избранности и княжеского величия, к прежней жизни она возвращаться совсем не хотела. Что-то колдовское и величественное было и в самом князе Мстиславе, и во всей обстановке, которая его окружала. И со временем она стала уверять себя в том, что достойна такой участи, в ней было что-то особенное и такое для Марии приятное. И упрямая, самолюбивая, она превратила себя в существо высшее и избранное. И перестала подчиняться каким-то обычным правилам и законам, придуманным для других, но ее вовсе не касавшимся.
Она была уверенна, что так будет всегда, удача, раз ее избрав, никогда не изменит ей. И не знала она, не ведала, что такое еще может с нею произойти, как дорого ей придется заплатить за непомерную гордость, яростный бунт и избранничество. Она не знала этого, и знать не могла, но рассказ о том еще впереди. И долго бы еще она в счастье своем пребывала, если бы не происходили в этот момент разные происшествия, которые и нарушили ее покой.
А тогда, в самом начале, когда во дворец спокойно по-хозяйски вошла незнакомка, появившаяся тут совсем с другой земли (никогда прежде княгиня не видела ее), та спокойно объявила, что она любит князя и будет с ним.
– Что это за наглость такая, – вспылила Мария, – кто ты, и что тебе тут нужно?
– Ты думаешь, что так неотразима? Но мы еще посмотрим, судьба и удача слепа, ее и в другую сторону повернуть можно легко, и тогда придется тебе убираться туда, откуда пришла. Говорила она так уверенно, так тверда была в речах своих, что Мария, до сих пор ничего подобная не ведавшая, растерялась в первый момент и не могла понять, что ей ответить незнакомке, что делать надо. Она отступила к стене, бледная, как полотно. А та мягко, но упрямо продолжала наступать.
Но потом неожиданно остановилась, рассмеялась и растворилась в воздухе без следа, словно ее и не было вовсе. Она не дошла до двери, за это мгновение она просто не успела бы этого сделать, но потрясенная княгиня так была растеряна, что этого последнего ее мгновения и исчезновения и не заметила даже. А потом, когда та опомнилась и разрыдалась, то и вовсе не вспомнила о том, как уходила незнакомка, куда она делась после того, когда оставила ее полуживой.
Она не просто перепугала ее, но и внушила, что все -только игра случая и благосклонности богов, которые могут ей в один миг изменить и забыть о ее существовании, но как же не хотелось ей спускаться с высот, которых она уже достигла к тому времени. Она понимала, что если бы на пути Мстислава в свое время стояла эта девица, то он, несомненно, выбрал бы ее в жены, и княгиней стала бы она. Но и сейчас еще не поздно, если она захочет его очаровать. Ее изысканные одежды, улыбка, все вопило именно о том, что было так дорого мужчинам, так легко потерять голову. А Марии казалось, что так будет всегда, и, заполучив Мстислава, она может быть спокойна до конца своих дней.
Мефи радовался от всей души – его искусство было оценено так высоко. Ему одним движением удалось усмирить непомерный пыл княгини. А так как чувство жалости ему было неведомо, то чувствовал он себя совершенно спокойно, и проливать слезы над беднягой он не собирался. Наоборот, он подчеркнул, что все это только начало, и то ли еще будет со временем. Она в полной мере узнает, что такое и торжество и страшное падение.
Конечно, Мстислав решил выделиться из всех, женившись на славянке, но она – простолюдинка, как бы богат не был ее род, в нем нет княжеской крови, и никогда не будет, потому не раз еще он покажет ей настоящую княгиню, какой Марии никогда не стать. В этом его брат Ярослав был в тысячу раз прав. И еще большее коварство затеял он в игре с жертвой своей. Если ее дети, князья только наполовину, то не место им и на троне. Княжеская кровь не должна мешаться ни с какой иной. Мстислав заплатить за вольности свои дорого. Сначала он только думал о том, но потом уже не хотел отказываться от задуманного, так глубоко запала идея в его рогатую башку. Не забывал он о ней больше, и стремился как можно скорее осуществить. А от слов до дела у беса не такое уж большое расстояние.
№№№№№№
Впервые в душе княгини появилась смута, такая тревога засела там, что не могла она успокоиться, и думала только о том откуда появилась незнакомка и куда она неожиданно пропала. Она надеялась на то, что князь пока об этой наглой девице понятия не имеет, но так будет не всегда. Она же так легко сдалась, так быстро в это поверила. Наверное, это было дьявольское наваждение, хотя княгиня не знала таких слов, но чувствовала то же самое. От него можно было избавиться только одним способом – колдовством, потому и отправилась она после долгих мучений и раздумий к колдунье.
ГЛАВА 8 У КОЛДУНЬИ
Колдунья Ажбета была созданием вездесущим, а то что касается княжеского дома, знала совершенно точно и неустанно следила за тем, что там творится, потому совсем не удивилась, когда у нее появилась княгиня Мария.
Она внимательно следила и за проделками беса, и прекрасно знала, кто скрывался под маской той самой обольстительной незнакомки. Сначала она пыталась понять почем рогатый так не любит этого князя и княгиню, в то время, как в Ярославе Киевском души не чает и во всем старается ему помогать. Вот и последние события вопят о том же самом.
Вмешаться она, конечно, могла, да не хотела. Да и какая ведьма настолько потеряет страх, что против беса пойдет, как бы ни хороша была княгиня, даже если она ее дочь родная, и тогда никакая колдунья ничего делать не станет, понимая, что при любом ее колдовстве только хуже будет, и к ней самой все это и воротится непременно.
Ажбета должна была признать, что силы их были неравными. Но как-то успокоить, ободрить княгиню она все-таки могла. Потому, даже не дослушав ее до конца, и заговорила она ласково, но строго:
– Милая моя, тревоги твои пока напрасны, ты та единственная, которую любит князь Мстислав, и не собирается он тебе изменять, не о чем тебе волноваться, и хлопоты твои напрасны.
– Но откуда тебе это ведомо, – допытывалась у нее Мария.
Только еще раз усмехнулась в ответ старуха, ничего она больше не сказала ей, да и что толку слова тратить, если у страха глаза так велики. О бесе и его проделках и заикаться она не собиралась – не нужно ей этого знать вовсе, и так перепугана до смерти. Она понимала, что все от самой княгини зависеть будет. Если она поверит ей и успокоится – все хорошо, если не поверит и дальше тревожиться станет, то бес проклятый изведет ее, ведь именно на это он и надеется в первую очередь. Зная, что ни одна из смертных женщин против княгини не пошла, он и приволок какую-то чертовку, или молодую ведьму неизвестно откуда. Уж он мастак на такие проделки всегда был, а тут и думать и гадать долго не надо.
Странно это могло показаться, но княгиня поверила в слова колдуньи, понимая, что это самое разумное из всего, ничего другого делать ей не оставалось. Ныть, рыдать, в чем-то попрекать князя она не могла, понимая, что только хуже сделает.
По дороге домой вроде и мир в душе ее восстановился, только позорного этого происшествия она все равно никак не могла позабыть. Знала, что не раз еще всплывет он в памяти ее, и вспомнится боль, унижение и раздражение, которое переживала она в те часы и минуты, когда столкнулась с мнимой соперницей своей. Да что с этим поделаешь, ведь она сама себе такую судьбу выбрала, а теперь отступать поздно. Но как трудно бывает себя в чем-то убедить и справиться с сомнениями и горестями.
Она кожей ощущала ту жуткую силу, которой должна была противостоять, но у нее не хватало на это никаких сил. Вот и старуха видно знает больше, чем говорит, хотя вроде неплохо к ней относится, но того, другого мира она боится больше, чем саму княгиню. Тот, кто за этим стоит, подчиняет ведьму собственной воле, и ее нельзя будет подкупить. Она даже ничего толком и не сказала, хотя постаралась утешить ее. И поняла княгиня, что земные, самые смелые и коварные соперницы ее просто смешны, рядом с этой. Их можно купить, запугать, отослать подальше, бросить в темницу. Она удивилась тому, что даже мысли подобные спокойно допускала. Но здесь она безропотна и бессильна. Единственное, что она смогла сделать – отправиться к старухе, которая так ничего ей и не объяснила. Все это было и горько и дико, и никак не укладывалось у нее в голове. И она поражалось тому, сколько воли надо было просто для того, чтобы жить, отстоять право оставаться княгиней. Но как с ролью великой княгини справляется жена князя Ярослава, чужеземка, хотя она и рождена и воспитывалась для того, чтобы стать королевой. Вряд ли она ведает о чем-то подобном, но как трудно ей должно быть тут.
Мстиславу рассказали о том, что княгиня накануне ходила к колдунье. Он только усмехнулся и ничего на это не ответил. Он понимал, что происходило что-то такое, но вряд ли может быть что-то серьезное. И только на несколько минут он отвлекся, а потом снова погрузился в собственные дела и забавы. Когда это такое было, чтобы мужчина отвлекался на женские дела и позволил себя увлечь всякими глупостями, тем более, что никакой вины особенной он за собой не чувствовал.
ГЛАВА 9 БАНЯ
Впервые за все время существования в этих местах Банник и Мефи были едины по отношению к князю. Это Банника даже позабавило. Он относился ко всем одинаково плохо, а вот отношение беса было различным, и когда тот признался ему во время последней помывки, что князь ему глубоко не симпатичен, он и порадовался и подивился одновременно. Обычно тот ни о ком так резко не отзывался, скрывал свои чувства, юлил, хотя никому он в любви не объяснялся тоже. Но порой он был снисходителен, часто только терпим, и вдруг. И он подчеркнул, что Банник может делать все, что ему заблагорассудится, и два раза его о том не надо было просить. Давно скучавший от благочинства и безделья, на этот раз он решил заняться делом, устроить одну из бесчисленных проказ. Они с чего бы ни начинались, завершались всегда одинаково – страшно для человека и весело для него самого. Баню топил он с особенным рвением, на славу, так, что Кикимора ненароком туда заглянувшая, поинтересовалась даже, чего он так старается.
– Да у тебя тут дышать нечем, – говорила она, отдуваясь и спеша его оставить поскорей, – что это ты интересно удумал такое пакостное?
– А это не твое собачье дело, – огрызнулся он, – язык у тебя длинный, а я не потерплю, если кто в мои дела вмешается, а уж особенно мне мешать станет. Я не посмотрю, что ты моя старая знакомая и бессмертная вроде, я тебе такую баню устрою, что надолго забудешь сюда дорогу, тогда и в дела мои свой длинный нос пихать не станешь больше.
Но Кикимора на то и была Кикиморой, что не так – то просто было ее перепугать даже Баннику, отличавшемуся во все времена своей свирепостью. Угрозы только еще больше ее раззадорили. Потом она, конечно, убралась к себе. Но оставлять его так просто не собиралась. И хотя мозгов у нее было не особенно много, но они все-таки были. И решила она незаметно, но очень ловко баннику помешать, догадавшись, что все это для светлого князя затевается. Она хотела защитить ничего не подозревавшего князя. Он был у них один и очень хорош, а остальные, если и помрут, не велика утрата – новые народятся и нарастут, как грибы после дождя. Так она и думала, решив помыслить о том, что может случиться позднее.
И потирала руки Кикимора, убежденная в том, что все труды банника коту под хвост пойдут, она приложит все усилия для того, чтобы ничего не вышло.
А в это время бродил Мстислав по княжеству своему, и ведать не ведал, какие казни для него тут готовятся. А когда наступило время для бани, обернулась Кикимора девицей пригожей и решила совместить полезное с приятным, да и между делом объясниться князю в любви. Она хотела задержать его до того времени, пока первые смены туда отправятся.
– Князь милый ты мой, – заговорила она бархатным голоском, – долго я ждала того часа, чтобы тайну тебе невероятную поведать.
Удивленно взглянул на незнакомку князь Мстислав, хотел было отстранить ее, но она была рядом, говорила таким обворожительным голосом, обещала поведать нечто. И подумал он тогда, не Ярослав ли такую обольстительницу прислал, не желает ли князь Мудрый передать с ней что-то важное. Вот и сказал он своим дружинникам, что со второй сменой мыться пойдет, но когда они замешкались да заупрямились, то рассмеялся:
– Какая разница, обычаи для того и создаются, чтобы нарушать их можно было.
Кики подслушала его мысли и решила от имени Ярослава и выступить:
– Братец твой говорил, что красавец ты, да силен, да удал. Но и подумать я не могла, что ты такой добрый молодец. Но не за этим я пришла к тебе, а просил передать князь мой ненаглядный (она его и в глаза никогда прежде не видела), просил он сказать тебе, что беда тебя стережет, не любит тебя бес, потому и остерегайся подвоха, – с этими словами она подняла кверху указательный палец.
– И ради этого ты такой путь проделала?
– И надеюсь, что скоро ты мне спасибо скажешь за труды мои тяжкие.
И говорила она убедительно. Князь невольно поверил таким ее словам.
– Не знаю, за что я должен благодарен тебе быть, но жена моя обидчивая и ревнивая, не дай бог прознает, что я тут с такой красивой девицей уединился, не снести мне тогда головы моей, это точно, – рассмеялся он.
– Но ты ни в чем не виноват, – напомнила она ему с какой-то издевкой и затаенной обидой.
– Не виноват, – рассудительно говорил он, – только знаешь, как длинны языки у людей.
Вот и этот про длинные языки заговорил. Это напомнило ей недавнюю беседу с Банником. Он наверняка догадается, чьих это рук дело, несдобровать ей тогда. Она поморщилась и решила скорее убраться. Хотя дело сделано, сожалеть больше не о чем.
Мстислав только подивился тому, как бесследно исчезла девица. Он решил, что все это странно, давно пора догонять своих и мыться. Он и так из-за глупости какой-то задержался. Будто дурмана на него напустили. Возможно, так оно и было тогда. Но он решил забыть об этом, и упрекнул себя за то, что не смог остановиться перед незнакомой женщиной. Только защебетала девица о том, какой он красавец, а он и позабыл про все. А она не проста оказалась, исчезла моментально, заморочив ему голову. Что она творит с другими мужиками и представить себе трудно, хотя какая разница – все они одинаковы. Но какова должна быть воля, чтобы устоять перед нею. А сколько таких еще окажется на пути его, представить себе страшно.
№№№№№№
А между тем Банник потрудился на славу. Только вдруг понял он, когда дело было уже сделано, тела валялись на полу бани, что все было напрасно. Он напрасно рыскал среди них и всех разглядывал – Мстислава там и в помине не было. Оставалось только взирать на пятерых угоревших, еще раз проверяя, словно после этого что-то перемениться могло. Но сомневаться не приходилось. Мстислав не пришел, и у него даже появились подозрения о том, как такое могло случиться.
И это значило, что не для князя, а для него самого тяжкие денечки наступали. Он сплоховал. Оставалось только вытащить их и куда-то понадежнее спрятать. Может, еще не так они угорели и оклемаются? Как знать. Оставалось уповать только на это. Тогда и княжеский гнев будет не так силен. Кики и застала его за страшным этим даже по ее меркам занятием и захохотала неожиданно.
– Что это я вижу, интересно, что с тобой и с ними приключилось? -притворно спрашивала она, желая отказаться, чтобы он ни в чем ее не заподозрил, запудрить ему мозги было не так и сложно.
А потом она прыгала от одного к другому, заглядывала им в лица, стараясь отыскать князя. Она еще не знала, или делала вид, что не ведает, что Мстислава там не было, и нет.
– Его здесь, голубка моего, нет, – наконец стала говорить она, внимательно обсмотрев всех, словно это заранее не было ей известно.
– Вот именно, нет, – разъяренно крикнул бес, – и я даже не сомневаюсь, что это твоих рук дело.
Он появился неожиданно, и его не так просто было провести, как доверчивого Банника.
– Ничего я не ведаю, рогатый, – вопила она, почувствовав, что бить они ее будут оба, сразу или по очереди, это как им захочется.
– Я заглянула, чтобы посмотреть, что этот противный Банник тут творит, вот и увидала. Хороши, ничего не скажешь, если они и оживут, то толкну от воинов угорелых немного будет, но, по-моему, так они мертвее мертвых, и вряд ли князь вас благодарить за такие делишки станет, – глубокомысленно заявила она.
Ни тот, ни другой не могли с ней спорить. Они хотели что-то сказать или сделать, но в тот самый момент князь и вошел, наконец, в баню. Трое воинов из пяти как-то очухались, но так стонали, что у любого бы душа разорвалась, если она, конечно, была у них. А двое из них были мертвы, их оставалось только похоронить. Но бесу отчего-то стало весело, старая карга заразила его своим весельем. И он захохотал.
– Что тут происходит? – раздраженно крикнул Мстислав, понимая, что творится что-то ужасное.
Он бросился от одного из воинов к другому.
– Что могло случиться в этой проклятой бане? Я должен быть благодарен той девице за то, что не валяюсь тут рядом с вами беспомощный и приморенный?
Кики несколько отодвинулась в тень. Ее тайна стала явью, подозрения уже оправдались.
– Чертовка говорила правду, – между тем рассуждал вслух Мстислав, – и мне грозила опасность.
Он выдал Кики с потрохами, и ей пришлось, не раздумывая больше, спасаться бегством. Она не знала, что сказал он еще, но в ее пользу точно ничего сказано не было. Около бани стал собираться народ. Слухи о том, что там что-то приключилось с князем, сразу разлетелись по всему миру.
Кто-то схватил факел и зажег это окаянное место, потому что после всего этого вряд ли кто-то решится отправиться помыться. Пожар полыхал. Это был последний штрих к проказам коварного банника. И сам князь в тот момент услышал отчаянный крик своей жены. Она прорывалась через толпу, чтобы убедиться в том, что он жив и невредим. Она так перепугалась, что ни оного слова сказать не могла, когда увидела его и не понимала никак, жив он или уже мертв. И вдруг он увидел, как она упала рядом и не шевелилась, словно случайная стрела ее сразила.
– Да что это тут такое происходит, – возмутился князь, – прямо мор какой, – то.
Он бросился к ней и подхватил ее на руки. Он отнес ее во дворец, но своего первенца после всего пережитого княгиня все-таки лишилась.
Бес радовался тому, что ему не пришлось прикладывать для этого никаких усилий. А сотворил все это Банник, который сам заплатил за проделки свои сполна – он навсегда лишился своей бани. Но бесу было понятно и другое – напрасно надеется князь, у него никогда не будет потомков. Хотя чем ему так не угодил князь Мстислав, он и сам не мог понять до конца.
