скачать книгу бесплатно
По поводу тотального любительства не согласиться трудно, но сколько его в газетах печатных, боюсь, что им тоже особенно похвастаться нечем, а чем лучше любительство на бумаге нашего, сетевого, сказать трудно.
Уровень журналистики таков, что наши руководители факультета иногда, знакомясь с их материалами, за голову хватаются. И с трудом находят кого-то действительно достойного диплома.
А уж когда на практику приходят в газеты, там более опытные коллеги за голову хватаются. Потому трудно назвать места, где их растят, да и можно ли вырастить журналиста, писателя, если дара нет?
Вот и на этот раз, вряд ли девушка что-то вообще ведает о том, что пишет, но куда от профессионализма деваться….
Не думаю, что серьезный, уважающий себя журналист так бы прошелся по ресурсу, о котором он ничего не ведает, да и выдал бы материал… Но сегодня можно все…
По поводу того, что растят или не растят профессионалов.
Даже в старые и добрые для журналистов времена, когда это их растили в наших издательствах или редакциях газет? И кто ими там собирался заниматься? Пристроиться на практику можно было в провинции только в спортивные издания, да еще в бесчисленные газеты о медицине, а там практика такая, что мама не горюй, вот и вырастали…
Они в лучшем случае пользовались тем, что уже было, что к ним пришло самотеком или по рекомендациям (это вообще очень сомнительный уровень), и кто там с ними работал и их растил.
Сто раз говорилось про работу литературных рабов почти во всех крупных издательствах, но боюсь, что это как раз обратный росту и воспитанию таланта процесс.
Заслуга сайта в том, что он если не помогает, то, по крайней мере, и не мешает работать, это не так уж мало, если бы нам выдали задание, и стояли над душой, требуя его исполнения, вот тогда бы был кошмар, а в свободном полете не так страшно и напряженно.
Если говорить о развитии издательского дела конкретно, то оно как раз перемещается в сеть, потому в сворачивающихся не по дням, а по часам проектах вряд ли кого – то вырастят те, кто вроде бы этим занимается.
Говорить об их профессионализме по меньшей мере наивно, о чем свидетельствует уровень выпущенных книг, и каков он может быть, если уже несколько лет корректоров и редакторов почти нет, а если они что-то и читают, то уровень изданий ниже не придумаешь, о чем свидетельствую наши антипремии, потому и в этом сеть почти с ними сравнялась.
Ну возможно для «Литературной газеты» и нашлось несколько профессионалов, но это скорее исключение, чем правило.
Самые прозорливые писатели, а не любители, есть и на этом, и на других сайтах. И могу сказать о том, что не самые худшие редакторы бывают здесь, и видят, и слышат, и что-то забирают себе, и работают с лучшими текстами, я говорю именно о профессиональных редакторах, хотя, как и выпускаемых книг, вообще, а не только приличных, их становится все меньше, увы. И редакторская политика не всегда разрешает выбирать, то, что хочется, что соответствует их уровню и вкусу…
Чем хорош наш сайт, и что заставило обратить на него внимание Карину Булыгину.
Здесь есть те прекрасные материалы, которые в лучшем случае, если доходят до «ЛГ», то все равно попадают в корзину, потому что читать их некому и некогда, да и своих авторов много, чтобы на чужих внимание обращать. И там жесткая конкуренция, кто о ней не ведает.
Они со спокойной душой бы их удалили с глаз долой из сердца вон, а в нашем случае они остаются, с ними знакомится немалое число людей, подозреваю, что большее, чем читают те же номера «ЛГ», просто потому что они доступнее, часто талантливы, и значительно проще их явить миру.
С большим количеством опечаток и ошибок? Согласна, но зато и реакция может быть мгновенная, в реальном времени. Есть шанс их доработать, главное, что они живут к неудовольствию тех, кто привык от них избавляться, не глядя…
Это ли не самое главное, и уж если материал заслуживает внимания, то рано или поздно он пробьет себе дорогу, дойдет до своего читателя. Ведь и на эту статью мы откликнулись быстрее (смею предположить), чем читатели самой «ЛГ» просто потому, что мало кто из них приучен откликаться, а здесь все построено изначально несколько иначе.
Как доказало время, самое массовое из искусств – кино оказалось часто очень интересным, и мало в чем театру уступает, а уж по охвату зрительской аудитории ни в какое сравнение не идет.
.Думаю, и сетевая литература будет несколько иной, но со временем уровень ее значительно поднимется, ей есть куда развиваться.
.Сеть, как и СМИ, никого из писателей не выращивают, да и никогда не выращивала, о чем речь, но возможность остаться «в эфире» у нас есть, у некоторых даже доказать, что они чего-то стоят…
Но ведь увеличивать конкуренцию совсем не хочется нашим профессионалам, узнать, что ни они только гениальны и талантливы. То, что кипит творческая (не побоюсь этого понятия) жизнь на бескрайних просторах интернета, это не слишком приятно сознавать захватившим власть в бумажных изданиях. Вот и летят камни в наш огород…
Но думаю, что самые настырные и не самые бездарные будут и дальше заниматься своим делом, а что еще нам остается, и вот тогда мы посмотрим, что останется от когда-то выходивших миллионными тиражами газет – в каком убогом (в смысле тиража) виде они живут сегодня.
А сеть организуется со временем, писателям, и профессионалам в том числе, просто некуда будет деваться, они придут сюда чуть позднее.
Они, конечно, могут организовать нечто подобное закрытому клубу с отборами, платой за вход и очень узким кругом посетителей.
Проза ру относительно открытое общество, где есть все, и профессионалы в том числе…
Они всегда есть, по разным причинам они остаются на сайте и в сети, а с течением времени их будет больше….
Чем меньше СМИ, тем больше сайтов и авторов… А вот про смертельную зависть – это перебор, она конечно существует, но уж не в такой крайней форме… Про смертельную зависть слышу в первый раз и почему-то от профессионала, это, скорее всего, там, среди профессионалов, она такой бывает, а не здесь…
Но время рассудит, расставит все по своим местам, уверена только в одном, все не так просто и однозначно, как кажется тому, кто смотрит на нас со стороны.
Послесловие
По пунктам: как воспитывает сайт
1. Не мешает работать тому, кто хочет, представляя пространство.
2. Заставляет читать других и писать самому (увы, если нет его, то трудно собраться и взяться за дело, а тут помогает)
3. Знакомит с очень интересными людьми и заставляет помогать друг другу.
4 Создает атмосферу здорового соперничества (все косяки неизбежны, и любое хорошее дело легко испортить)
5 Бесплатная реклама для автора (то, что она не всегда бывает удачной и позитивной, на то и реклама)
6. Позволяет противостоять профессионалам и заявлять о себе, вероятно последнее и порождает подобные публикации..
Разве этого мало?
Послесловие
Очень важное добавление Нелли к тому, о чем говорилось, и самое главное, она нам обещает обзор по историческим романам. опубликованным на сайте.
Остается немного подождать, и мы сможем получить картину того, что делается здесь в этом уникальном, любимом многими жанре отношении пользы нашего уважаемого сайта… Лучше по пунктам…
П.1. Могу добавить – предоставляет авторское свидетельство. Это, по-моему, важно.
П.2. Очень и очень важно! До встречи с сайтом у меня было гораздо худшее мнение о современной российской литературе. На самом деле, здесь много хороших авторов, в том числе и романистов. Но только многие, к сожалению, не попадают в поле зрения большинства читателей. В этом месяце надеюсь сделать обзор по историческим романам, а в этой серии действительно много достойных работ.
П.3. Тоже полностью согласна. В отношении помощи – на самом деле ХОРОШИЕ, качественные критические рецензии очень и очень помогают!!! Я, к примеру, очень благодарна нескольким авторам, оставившим подробные отзывы на мой роман с указанием не только достоинств, но и «слабых» мест.
В отношении написания рецензий… Сайт безусловно стимулирует к их написанию, и это тоже здорово – ведь даже «непрофессионалы», пытаясь высказать своё мнение, начинают думать, осмысливать прочитанное… Это очень важно для литературного творчества.
П.4. Здоровое соперничество – всегда полезно, главное – чтобы оно не превращалось в перепалку, как это встречается порою.
П.5. Добавить нечего. Согласна
П.6. Не думаю, что стоит говорить о противостоянии. Просто «любители». к которым, скажем, принадлежу и я сама, оказываются «на равных» с профессионалами, и те имеют возможность оценить их работы. Это отлично стимулирует. Хорошие рецензии от «профи» поднимают самооценку, а критические – заставляют работать над своими произведениями.
Так что, по-моему, наш сайт не только воспитывает, но и помогает расти начинающим литераторам.
С уважением,
Нелли Искандерова 07.11.2011 12:42
Как страшно быть Поэтом… Рукописи горят
Вдруг унылая пороша
За окошком закружится.
И придет старик, не прошен.
В кресло сядет. Засидится.
Руку молча поцелует.
Пожелает не сдаваться.
И уйдет. И долго будет
Пламя свечки бесноваться.
Сколько страхов витает над нами. Словно летучие мыши, вырвавшись из мрака, они подстерегают нас на каждом шагу, они врываются в сны и реальность, и вот уже парализована воля, и мы останавливаемся, поворачиваем назад, находим сотню оправданий для того, чтобы не принять решение.
Вас пугает одиночество, а не страшно ли вам полюбить и даже быть любимой? Сколько тогда возникнет проблем, о покое можно будет только мечтать. Об одиночестве мы плачем только пока этой страшной болезни не случилось, она, наша безответная, и даже ответная любовь значительно страшнее, безжалостнее и трагичнее.
Но это все переживает каждый, а я немного о другом, о творческом начале. И вдруг понимаю, вернее, до конца осознаю, как страшно быть поэтом. Не потому ли с таким восторгом и упоением многие литераторы, назовем их так для удобства, с упорством, достойным лучшего применения, называют себя графоманами.
Позиция очень удобная, вроде бы делаешь почти то же самое, но сразу просишь у всех не судить тебя строго, пусть поэты, и те, кто рискнул ими назваться, за все отвечают. А я займусь стихоплетством, потому что так «складнее и краше» звучит, и я словно бы немного приподнимаюсь над скучной прозой, но по меркам поэтов не смейте меня судить.
Я не Поэт.
Кто-то будет утверждать, что называться так громко и нескромно, словно бы скромность – это главное достоинство поэта. А не она ли его задушит и погубит безжалостно?
А я теперь точно знаю, что это очень страшно рискнуть быть ПОЭТОМ.
Не потому ли дипломат Тютчев никогда не афишировал своего второго мира – поэтического, и с каким трудом собрали и опубликовали все его неповторимые и великолепные стихотворения уже потом, и, в частности, после смерти.
Но что же такого в этом особенном жанре литературного творчества?
Как классно, приятно, хотя и очень опасно быть журналистом, как престижно – прозаиком. Мы все устремляемся на безбрежные страницы повестей и романов не только потому, что на них есть спрос, и их охотнее печатают наши издатели.
Но там мы можем быть и историками, и философами, и психологами, конечно, кроме всего прочего, кому же не хочется всего этого, да еще в одном труде заключенного. И увесистый том, к которому ты имеешь отношение, включает в себя целую жизнь, эпоху, а возможно и не одну, и ты почти бог, когда вершишь судьбы, свергаешь правительства, и споришь с сильными мира всего.
Кому такое может не понравиться, если вместе с известным героем можно сказать:
– Я там был, на балконе у П и стоял перед распятием.
Проза – это в какой-то мере тот самый эликсир бессмертия, который так упорно в разные времена искали, кто-то старался найти его в потомстве, кто-то в своих творениях.
Но поэзия – это совсем другое. В прозе есть иллюзия укрыться, есть надежда на то, что если не нравится читателю начало творения, то он может сжиться с ним к середине и полюбить его в финале. Потому что не один день писалось, и возможно, там, дальше, такое начнется, что нам и не снилось, потому и продираемся сквозь текст, и читаем.
А что же в стихах?
В коротеньком в две десятка строк тексте на белой странице, где есть только сам поэт с его мыслями, чувствами переживаниями. Там на первый взгляд его трудно отличить от тысяч графоманов, которые тоже рифмуют что-то и с чем-то, и уверены, что они пишут хорошие стихи, словно в этом все и дело.
И вот он уже затерялся в этой толпе, этой литературной тусовке, и может не явиться больше нам никогда, просто потому что чаще всего он затворник, он живет в параллельном мире и отвергает эстраду.
Складно написанные стихи, поэзия ли это?
Это просто стихи.
А если нет того особенного мироощущения, которое наверняка будет отвергнуто многими, если ты не видишь и не чувствуешь по- другому, можно сколько угодно писать стихов, они таковыми и останутся.
И когда сегодня мы с гордостью пишем в резюме, о том, что хорошо научились работать в команде, над какими-то проектами громкими и яркими, то поэт – это тот, кто напишет как раз обратное.
В прозе могут быть соавторы, и сколько угодно проектов, хотя это тоже вопрос спорный, у поэтов этого просто быть не может.
Если он не эгоист, не индивидуалист, не сумасшедший в той или иной степени, то он и не поэт вовсе. Не потому ли так страшно им быть?
Все три перечисленные выше качества, они неудобны для реальности и страшны для самого человека, который понимает, что жить ему придется все-таки в этом обществе. И лучше их скрыть, от них излечиться и стать обычным, обозвать себя графоманом.
Так многие и делают. И только тот, кто устал бояться, расправил крылья, послал подальше всех критиков и доброжелателей, только тот, кто может себе признаться в том, что он страшный эгоист, индивидуалист, сумасшедший, король и шут в одном лице, и плевать ему на морали и законы – он поэт.
У Роберта Рождественского были строки, которые могу переврать, но звучали они так:
Плевать нам на ваши морали,
Продажные ваши законы,
Плевать нам на то, что встречаете бранно,
На то, что проходите мимо,
И если вы – мир, мы приправа,
Для этого пресного мира.
Мы как в драгоценностях, в росах,
Мы молимся птицам и травам…
Что-то в этом роде, сначала должен понять и почувствовать про себя поэт, а потом уже выходить к остальному миру. И конечно, сразу убедиться в том, что никто его не рвется публиковать, что смотрят удивленно, стараются понять и не понимают. Что каждый знаток русского языка и основ стихосложения, который сам ничего кроме нескладушек написать не может, в дикой ярости, днями и ночами будет выискивать всевозможные ошибки, упорно о них истошно вопить, словари цитировать и всех ученых призывать в свидетели своей правоты. И поэт, этот тот, кто не пошлет критикана подальше, просто потому что он не так устроен. Он даже стихов своих не станет объяснять, потому что далек он от вас, и никогда к вам не приблизится.
И дай бог ему, такой же снисходительно-презрительной усмешкой отвечать на все ваши беснования, ярость и спесь, когда вы будете его учить писать стихи, и требовать, чтобы он все исправил и привел в норму.
Поэтов не становится больше, со временем, а критики, зато плодятся, как поганки после дождя, и для них уже не хватает поэтов.
Вы не заметили, что они практически никогда не хватаются за графоманов, там, где и искать ничего не надо и все разваливается на глазах, чего бы ни критиковать?
А потому, прежде всего, что графоман тебе так ответит, так далеко пошлет, а то, и физическую расправу учинит такую, что надолго желание критиковать отпадет, если не вместе с теми членами, которые участвуют в вашем бесполезном и вовсе не благородном деле.
Да и какой резон с ними возиться?
Поэт – совсем другое дело, ведь он уже обрек себя на беззащитность, уязвимость на непонимание со стороны правильных, твердолобых завистников.
Если, читая нескладушку, критик скажет себе:
