скачать книгу бесплатно
Ума не приложу.
Надо же такому случиться?..
***
А, между тем, в то мгновение, когда моя правая нога коснулась благословенной земли Суглоба, мысли мои бродили совсем в иных угодьях.
Сейчас расскажу.
По обыкновению поворотные моменты моей жизни сопровождают ложные воспоминания о Хемингуэе. Воспоминания с привкусом героизма. Лучшее средство от трусости и волнения.
В то мгновение, когда моя правая нога коснулась благословенной земли Суглоба, я представлял себе как рябой с похмелья громовержец достает из сырой охотничьей сумки бутылку рома с пошлой оранжевой этикеткой, пунцовое мясо, и, провалившись в тень секвойи, с шипением растворяется в ней.
Здесь он уснет.
Нет, не навсегда.
До величественной смерти ему остается еще двенадцать лет, семь месяцев и одиннадцать дней.
Наперед я планировал заглянуть в его кишащий мраморными от крови быками и черноглазыми ротозеями сон, что-то еще…
И вдруг, на тебе, – А что, есть у вас здесь проститутки?
Зачем, почему?..
Да как же? яснее ясного, легкодоступные женщины явились прямехонько из железнодорожных бесед. Но ведь я отдавал себе отчет, сколь остра и коварна эта мелодия. Я всегда… всю жизнь… и вчера… и, будучи еще мальчишкой, подсматривал за собой и, рот на замок, Боже упаси, ни при каких обстоятельствах не пускал в себя этот волнующий, самый ядовитый из всех ядов мальчишеский яд. И, уверяю вас, мне казалось, да нет, я был убежден в том, что зело преуспел в своих стараниях. Я даже чувствовал озноб неловкости за своих собеседников, то и дело преображавших эфир приторно запретными темами за их беспомощность перед инстинктом.
И вообще это не мое, и мне этого не нужно, и я не женат, и не буду женат, и девственен, и это меня нисколько не тяготит, нисколько не тяготит, и все такое прочее, и вдруг, на тебе, – А что, есть у вас здесь проститутки?
Получается, язык мой не просто враг мой, язык мой мне не принадлежит. Вот что получается.
Надо же такому случиться?
С этим – всё.
Это неинтересно и будет беспощадно вымарано.
***
А вот дальше – интересно.
Дальше – действительно интересно. И кувырок, и пища для размышлений философам и биологам.
Дальше – шок и воздушный поцелуй.
Если стоите – сядьте.
Или, как принято с опаской и намеком говорить в триумфально покрывшем всех и все воровском Вавилоне – присаживайтесь.
Хотите, верьте, хотите – нет, мои собачки потупили взоры
Это не мое воспаленное воображение – факт. Факт, потрясший меня до глубины души.
Стыдно.
Честное слово – стыдно.
Что делать?
Незамедлительно просить у них прощения?
А не покажется это странным?
Кому? Собачкам? На вокзале больше никого нет.
***
Кстати.
Тема, заслуживающая отдельного разговора.
Существуют ли в природе пустоты?
Что происходит в коридоре или соседней комнате или кухне в тот момент, когда я, убежден в собственном одиночестве, свернулся под бесконечно желтым одеялом с головой, пытаясь задремать, точнее, отстать от роя крохотных колючих событий, имитирующих судьбу?
Что происходит между случайно брошенным предсказанием и его всегда неожиданным воплощением?
Чьи молоточки стучат по наковаленкам?
Чьи пальчики запутывают волосы?
Чьи губы сдувают пенку с молока?
Кто целится косточкой в нёбо?
Кем и каким образом исполняется наша нечаянная воля?
Кто руководит проделками нашей памяти и связанными с этим как бы случайными встречами?
Без особенного с нашей стороны сопротивления, приученные к закономерностям, мотивам и вере на слово, мы слепнем сызмальства, чем, вне всяких сомнений существенно облегчаем жизнь обитателям параллельного мира.
Каково им там, героям и труженикам пустоты?
Не тесно ли?
Мне представляется, что совсем не тесно.
Или вот – еще мысль. Посетила меня следом.
Несколько неожиданная мысль.
Возьмем любой день.
Нет, не любой, скучный именно день. Один из тех дней, что лучше бы его и не было, так жаль растраченного времени.
Навсегда ли он останется таковым?
А не будет ли этот день потом, по прошествии жизни, казаться нам замечательным? очень даже замечательным, полным грудного счастья днем? Таким же запашистым и светящимся, как прежде ненавистная поездка в лес с инородными однокашниками, мокрыми ногами и разбитым носом?
С другой стороны, не грех ли жаловаться на некоторые знания, предметы и явления сокрытые от нас навсегда?
Да разве я, да все мы готовы лицезреть какого-нибудь удильщика с исцарапанной кошкой физиономией или, напротив, гигантскую болотную выпь, затаившуюся в углу между шкафом и стеной?!
Да, не след расставаться нам с верблюжьим своим одеялом из детства. А потому ни при каких обстоятельствах не следует забывать о близости искушений и безумия.
Когда бы это было так просто исполнить.
***
В общем, я сробел
Признаюсь, сробел.
Не спросил прощения у своих собачек.
Спешно сменил тему, как говорится, перешел к делу как будто… при этом краска на лице… ужас, одним словом, – И где мне искать Якова Благово?
Представляете себе сценку? Этакий увалень выбрасывается из поезда, глаза безумные, одышка, и, одним выстрелом, можно сказать дуплетом, – А что, есть у вас здесь проститутки? и здесь же, – Где мне искать Якова Благово?
Эх!
***
Дальше – интересно.
Вот дальше – интересно, честное слово.
Дальше – озноб и помешательство, и букет фиалок.
Мои собачки проявили несказанное понимание и благородство. Уж не знаю, оценив ли мое смущение, заслышав ли знакомое имя, они, как мне показалось, нет, я уверен в том, тотчас простили меня, оживились и вскочили с очевидной готовностью проводить до самого дома.
И проводили до самого дома.
Разноцветные мои собачки.
Да.
Что можно сказать в заключении?
На меня обрушилась дружба.
И я понял, что это навсегда.
Да.
Собачки навсегда.
Да.
***
Жираф появится позже.
А, может быть, и не стоило говорить о жирафе, теперь его появление не будет столь эффектным. Но, в конце концов, здесь не цирк, и всякий раз преподносить сюрпризы не входит в мои задачи.
***
Наверное, смерть Хэма представляла собой жуткое зрелище. Уж чем-чем, а малокровием он точно не страдал…
Постоянное общение с быками, их размалеванными палачами и прочее…
Разумеется, разумеется, я собой недоволен, по отношению к себе полон серьезных сомнений, даже иронии, но…
Только ли со мной такое происходит?
Спросите себя, можете ли вы, способны ли вы по настоящему, без скидок и поблажек, по большому счету, вне странных или критических обстоятельств, каждодневно управлять своими мыслями и словами?
Каждодневно.
Что скажете?
***
Где-то там…
На патриархальной медовой поляне…
Кое-кто голенастый, далеко не ума палата и отнюдь не Голиаф, играет… в прятки.
Хотя, согласитесь, это непросто – играть в прятки на открытом пространстве, в особенности, если это – плывущее от запахов клевера и иллюзий пространство.
Онемевшее от пестрых запахов и шорохов пространство.
Пространство-обморок.
При игре в прятки в таких обстоятельствах приходится ложиться животом или спиной в ледяной кипяток травы, невзирая на ожоги ядовитых красных муравьев прикладывать ухо к слепящей земле, набивать рот пресной ватой воздуха, и…
И здесь возникает вопрос, – А стоит ли так затрачиваться?