скачать книгу бесплатно
Я еду, будто замечая,
Что я на свете не одна,
Водитель рядом и все люди,
Которым я всегда нужна.
Кто-то подбросит по дороге,
Или деньжонку кто подаст,
А, может, даже что-то больше —
Сидеть и греться у костра.
Всегда я всех не понимаю,
Как и они меня – не всяк,
Живу я где-то, где попало,
И надо всех всегда прощать.
Да только видно – Бог со мною,
Раз я все еду и жива,
Мне все равно где быть одною,
Когда вокруг меня толпа.
«В дороге мыслят прозой – не стихами…»
В дороге мыслят прозой – не стихами,
В дороге – лишь одежда барахло,
Когда вперед протягиваю шляпу,
Мне кажется, сегодня не умрем…
Или в дороге, или в берлоге.
«Мне лес – тайга…»
Мне лес – тайга,
А я не дома,
Не нужно здесь готовить борщ,
Медведь выходит из берлоги,
Ведь ты в психушку не пошел.
Здесь – красота,
Уехал – нету,
Здесь – комары,
Уехал – нет,
Но тут и там встречают с песней,
А ты опять – глядишь в кювет.
Когда я сильно влюбляюсь, да что там, когда мне сильно нравится человек, в моих словах появляется некая незаконченность, сдержанность – будто во всех моих предложениях я забываю добавить несколько слов – я люблю тебя, я хочу быть с тобой, прошу, не уходи от меня. Такое же было в ее поцелуях, прикосновениях – она не хотела, как я, сразу отдаваться полностью; она просекла – я могу сбежать. И именно поэтому, я еду и еду, и все никак не могу проехать, это, казалось бы, мучительное чувство – я хочу тебя, я хочу тебя…
«Я тихо шла, а мысль неслась…»
Я тихо шла, а мысль неслась,
Мне было грустно до тревоги,
Ступаю шаг, ступаю два,
Как далеко еще до моря!
Как далеко еще шаги,
Каких-то песен, слов дыханья —
Люблю тебя, а любишь – ты,
Мои шаги – мое незнанье.
Я так хотела от тебя,
Услышать – что не слышно было:
Люблю тебя – А ты меня,
Ты знаешь – тут такое дело!
И вот иду я поперек,
Сквозь тундру, лес и все препятства,
И все затем – чтоб полюбить —
Любить тебя – такое счастье!
Я слышала, что надо б так —
Любить – когда не очень любят,
Люби меня!
Мои шаги —
Мне только бы дойти до моря…
«Вернуть можно всё …»
Вернуть можно всё —
И забытый взгляд,
И ворованный воздух из пор,
Всех решений назад —
Забайкальскую падь,
И пельмени с бурятских костров.
Вернуть можно всё,
Только силы нужны,
А их раздаю – не раздам,
Далекие, позабытые сны,
Зачем вам идти назад?
А голос мне шепчет:
«Давай всё вернём —
Всю пыль пожелтевших страниц,
Но сердце безжалостно на своем —
Ты только маленький принц.
Осень
Больше всего мне нравится осень,
Я полюбила ее за проседь,
Листья берез и листья осин, —
Нету на даче в лесу машин!
Мысль развиваю, иду не спеша, —
Как хороши у сапог края!
Гриб за грибком, мох, чернозем, —
Я обернулась мелким зверьком,
Все теперь вижу, как истинный зверь,
Только бы дятел стучал сильней!
Люди – они ничего не поймут, —
Срежут грибок и дальше пойдут!
С ветки на ветку спешу от лося,
Лось он большой – сбросит рога!
Я устремляюсь в самую высь,
Где две берёзы в одну срослись.
Нету листочков, одни небеса,
Вот вдохновенье! Вот красота!
«Есть такая профессия – животных гладить…»
Есть такая профессия – животных гладить,
Где могут работать даже маленькие малыши,
И налоги платить там совсем никому не надо,
Просто достаточно будет чьей-то живой души.
Ты думал, что растешь духовно, а, оказалося – шиза
В психушке
Я хожу по коридору,
И молюсь, стихи шепча,
Я боюсь, как все, в психушке,
Невзначай сойти с ума.
Что же всех здесь подтолкнуло,
Так ходить туда-сюда?
Разноцветные халаты,
Вхожи в голые тела.
Я смотрю в одну лишь точку,
Та, которая в стене,
Будто кто-то за стеною,
Также грезит обо мне.
Мысль сбежать отсюда – вредна,
Каждый псих – в одном окне,
Все нормальные – здесь психи,
Я – нормальнее других.
Вечереет. Смутно помню,
Все, что было в этот день,
Я в палате снова буйной,
И одна ору за всех.
Сегодня был обычный день в психиатрической больнице, кто-то орал, кто-то дрался за передачки или ругался с персоналом, а мы с Олей расхаживали по коридору и говорили каждый о своей болезни, которой, пока мы говорили, вроде бы не существовало. – То, что ты говоришь, страшно слушать. У меня такого не было. Я говорю: я больна своей профессией, мигом замечаю правонарушения на улице. – А в чем наша болезнь? Никакого поражения мозга. Ничего… – А никто не болен, это все наши особенности. Посмотри: Колдунья, – чем она отличается от других? Тем, что делает какие-то невообразимые движения, ведомые ей одной, кому она мешает?; Екатерина 2 – она же бабулька с милым личиком, как по твоему ее выпускать на улицу, если она живет еще в 18 веке? Теперь она обречена умереть здесь, в одиночестве, она ведь всегда сидит в уголке, когда все смотрят телевизор, на одном и том же месте, и плачет. Мне ее очень жаль. – Знаешь, когда я сюда попала, мне было страшно, не оттого, что здесь такие условия, а оттого, что сюда попала я. Но сейчас я думаю иначе, – я буду жить везде, но только не дома. Понимаешь, Оля, мне здесь больше нравится, и пусть здесь ужаснее кормят, не дают выспаться и кормят таблетками, это все же несравненно лучше, чем дома, это другой мир, оторванный от реальности. Зачем сбегать домой, если тут есть все, чтобы выжить? Телевизор и газеты – вот те два источника, которыми мы еще связаны, но и от них можно избавиться. Пусть дом у меня будет здесь, как у многих из них, и это вовсе не потому, что нам жить больше негде. Люська, – она живет на улице, хоть у нее есть семья и дети, почему бы и мне не остаться здесь, хоть на какое-то продолжительное время, пока я чего-то не пойму, пока я не пройду по этому коридору ровно столько, чтобы дойти до мысли, зачем мы вообще здесь? В чем на самом деле предназначение у человека? Мне кажется, только в этой клетке можно это понять, потому что на свободе думать об этом некогда. Ведь, понимаешь, на свободе, вообще, не думают.
«Если вены перерезаны вчера…»
Если вены перерезаны вчера,
А с психикой опять проблемы,
Не лучше ли погреться у костра,
И медленно разжевывать конфеты?
Зачем кому-то что-то разъяснять,
И думать с бесконечностью о вечном,
Когда можно просто – купить рюкзак,
И увидеть другого себя во встречном?
Чтобы все понять, не обязательно ехать далеко, достаточно вернуться.
«Пусть потолок в метро смешают с небом…»
Пусть потолок в метро смешают с небом,
Пусть вместо пива подадут нам ром,
Пускай мы щи вприхлебку с черствым хлебом,
Своей отчизной никогда не назовем!
Как часто умирают под прицелами,
Как редко удается от любви!
В психушке хвастаясь заштопанными венами,
Друг другу в вечном клялись на крови.
Мы в молодости самые красивые,
Уехать всё хотим в далекий край,
Там люди нам, казалось, человечнее,
И что война – дворняги сиплый лай.
Нейролептикам, антидепрессантам, кто их когда-либо пил
Таблетки закрывают Бога,
Врачи, сбавьте таблетки!
Иначе я пить не буду,
И укачу на край света.
Врачи меня не догонят,
Ведь с крыльями я – буду!
Молитва поможет в корень —
