Время – иммунная

В этот момент несчастную, что пыталась разнять своих конкуренток, которые теперь уже стали конкурентками в буквальном смысле, откинули в сторону и она полетела прямо к противоположным скамейкам и задела «новенькую». Её толкнули, и она выронила свою папку. Бумаги полетели прямо мне под ноги.

– Извини, я не хотела, – сказала несчастная откинутая. Она, видимо, решила больше на рожон не лесть и так и осталась сидеть на полу, рядом с «новенькой».

Я решила помочь собрать разлетевшиеся бумаги. «Новенькая» мгновенно вскочила со своего места, прерывисто собирая листы по полу. Где-то по середине мы встретились, и я передала ей бумаги.

– Спасибо, – сказала она, принимая у меня из рук свои документы.

Я кивнула, и мы уселись обратно.

Дверь, в которую мы должны были заходить на собеседование открылась и из неё вышли двое: девушка и мужчина. Девушка, должно быть, предыдущая кандидатка, сделав удивленное лицо, поспешила попрощаться с мужчиной и удалиться. Мужчина же, по-видимому именно тот, кто проводил собеседование, смерил всех нас суровым взглядом, после чего сказал пару фраз грозным тоном, прибежала охрана и две зачинщицы были вынуждены покинуть помещение. Нас осталось трое. Я, «новенькая» и та, которая пыталась разнять спорщиц. Она уже к тому моменту встала с пола.

– Следующая, – пробасил мужчина, сверяясь со списком. – Это, должно быть, вы?

Он кивнул на «новенькую» и назвал её имя. Та покачала головой и посмотрела на меня.

– Можно я пропущу тебя. В качестве благодарности.

– Мне всё равно, заходите, кто по очереди. – Ответил мужчина и скрылся в дверях.

Я не поняла, за что именно она была мне благодарна. За собранные бумаги что ли? Ерунда, было бы за что тут быть благодарной. Но я всё же пошла вперёд. Быстрее войду, быстрее отделаюсь.

***

Я улыбнулась, наверное, впервые за долгое время. Даже не заметила, как дошла от места собеседования до парка. Всё прошло довольно быстро. Со мной поговорила будущая начальница, я ответила на несколько вопросов и меня отпустили.

До сих пор в ушах стояли эти слова «что ж, если и вас, и нас всё устраивает, тогда давайте договоримся на конец месяца, как раз наша сотрудница уходит со своего места, и вы займёте её пост».

Надо же. Крупная международная авиакомпания. Как интересно. Хотела ли я там работать? Мечтала ли об этом? А мечтала ли я вообще когда-нибудь, о чём-нибудь? Вряд ли. Это были не мечты, а скорее так, потребности. Ничего серьезного. Казалось, все мои мечты ещё в детстве забрал с собой он…

Но вот теперь буквально через две недели у меня будет новое место работы с которым я, должно быть, не буду знать горя. Хотя бы на ближайший год, а там уж видно будет.

Не знаю, чему я сейчас улыбалась. Тому, что вспомнила тот конфуз на собеседовании в женскую одежду или от радости, что меня сегодня приняли в компанию.

5.

В парке я присела на ближайшую скамейку, что попалась мне на пути. Надо было всё обдумать. Я не собиралась отказываться от работы, когда меня уже, можно сказать, приняли.

Надо же, а ведь утром я была полностью уверена, что сегодня не мой день. Обычно, в день, когда мне снится сон про смерть брата, происходит что-то странное. Тот случай на мосту, в аэропорту и то странное собеседование, где подрались двое девушек. Тогда накануне мне во сне являлся брат. Но сегодня, видимо, произошло исключение. Сегодня очевидно, наоборот, мой день.

Зато вспомнила все необычные случаи, что произошли со мной за мою убогую жизнь. Хотя нет. Не все. Был ещё один, весьма странный необычный случай. Пожалуй, перед тем, как вернусь к себе домой, нужно вспомнить ещё и его.

Я сидела на скамейке, трясла ногой в такт дыханию, смотрела на небо, жалела, что не купила мороженного по пути и снова предалась воспоминаниям.

***

Это был ноябрь. Один из тех холодных месяцев, которые мне не полюбились с самого детства. Каждый ноябрь я переживала очень трудно и ждала, всегда ждала, что вот-вот что-то произойдёт. Что-то нехорошее.

Жизнь моя немного наладилась, если можно назвать такое уединённое существование. Даже дорогу до работы я всегда выбирала безлюдную. Ту, где больше кустов, ту, куда лишний раз обычный человек не сунется, ту, на которой почти нет фонарей. Такой уж я была. Иной человек бы устрашился, побеспокоился за свою безопасность. Меня же напротив, словно какой-то невидимой силой несло во все эти мрачные подворотни.

В то время я ходила на остановку электрички и мне нужно было переходить железнодорожные пути. Ничего сложного, пройтись по непротоптанной дорожке из примеси земли и песка (никакого намека на асфальт), свернуть на проезжую часть, посмотреть налево, направо, перейти пути и дойти до остановки. Ничего сложного. Я ходила по этой дороге уже второй месяц. Место здесь было тихое, спокойное, иногда мимо меня проходили мужчины, следовавшие на смену (или с неё) в близлежащий завод.

Я часто надевала большие наушники и громко включала музыку, чтобы не слушать эту ужасную давящую тишину.

Так проходил день за днём, иногда я даже работала в выходные. Каждый день, дорога, дорога, наушники, лево, право, вагон электрички и так далее…

Сегодня был особенный день. Завтра должна была состояться годовщина смерти брата, поэтому все мои мысли были заполнены им. Я бы хотела взять отгул на завтра, но не буду, ведь если останусь дома, то точно сойду с ума! Уж лучше быть на работе, где всегда завалят отвлекающими заданиями.

Для таких вот случаев у меня был специальный плей-лист, состоящий из угнетающих песен, от которых слезы должны были течь рекой. У обычных людей. Но не у меня. Я же не умела плакать.

Сегодня я шла мимо рельс медленно, не спешила, специально вышла чуть пораньше. Музыка и пасмурная погода создавали гнетущую атмосферу. Я просто шла, смотрела под ноги и даже не помню, о чём думала.

Разумеется, я не заметила приближающийся поезд. Просто не могла заметить, он приближался со спины. Если бы у поездов было какое-то расписание, то я точно знала бы, что сегодня в шесть пятьдесят пять поезд такого-то номера должен был проходить мимо нашей станции. Но поезда всегда ходили без какого-то конкретного расписания. Сегодня он мог пройти до того, как я выйду к путям, завтра во время, послезавтра после меня. Иногда я не видела поездов по нескольку дней.

Но сегодня поезд ехал. Он мчался со страшной скорость и, наверное, даже сигналил, но я не слышала, или же не хотела слышать. Я шла в опасной близости от путей. Наверняка, он бы точно если не сбил, то задел меня, что, в принципе, в случае с поездом, едущем на безумной скорости, равносильно.

Никого в округе не было. Мужики со станции, наверное, ушли на перекур, некому было меня спасать. Да и вряд ли бы они успели добежать – станция в нескольких десятках метров от того места, где я шла. Машинист сигналил, не в силах остановится. Я шла. Продолжала спокойно шагать. Сегодня первый раз за несколько недель я не посмотрела по сторонам, намереваясь перейти пути…

Шаг, шаг, ещё один. Да, кажется, я что-то слышала. Какой-то отдалённый гудок. Или мне это просто показалось?

Машинист не тормозил. Двигаясь на такой огромной скорости, это было сделать невозможно. Да и не успел бы он. Один раз мне рассказывали историю, в которой отцу пришлось пожертвовать своим ребенком, застрявшим на рельсах, чтобы спасти целый поезд. У него был выбор. И он его сделал.

У меня сегодня тоже был выбор. И я могла бы его сделать. Но что-то толкало меня вперед. Толкало и толкало. И вдруг толкнуло с удвоенной силой.

Я даже не вскрикнула, повалилась на землю. Наушники слетели с моей головы, обнажая звуки реального мира. И я, наконец-то, их услышала. Они меня испугали. Это был стук колес поезда и бесконечные душераздирающие паровозные гудки. Я валялась на земле ничком с распластанными руками и не могла перестать дрожать. Сверху на меня навалилось что-то или, по всей видимости, кто-то.

Ещё через секунду я всё поняла. Я только что чуть было не угодила под колеса поезда. Если бы не этот человек.

Человек, придавивший меня, резко рванул вперед, позволив мне вздохнуть полной грудью и перевернуться на спину. Я сразу же пожалела об этом. Поезд, ехавший буквально в нескольких сантиметрах от меня, громко трещал, из-под его колес выпрыгивала сухая трава. Я попыталась встать, попутно собирая в кучу наушники и разлетевшееся содержимое сумки. Надо ли мне сказать что-то своему спасителю? Даже если бы хотела – не смогла. Как оказалось, человек уже давно вскочил на ноги и прямо сейчас убегал во всю прыть.

– Стой. – Тихо сказала я. Из-за поезда не то что он, даже я сама себя не смогла услышать.

Вдруг он показался мне очень знакомым, как будто бы я уже где-то его видела. Черные штаны, кофта, капюшон. Его спина удалялась не очень быстро, видимо, в беге он не силён. Кто это был? Работник станции? Тогда зачем ему убегать от меня? Лучше бы поругал за беспечность.

Конечно же! Я вспомнила! Тогда, на мосту, много лет назад! Человек в этих же самых одеждах! Много лет назад я уже видела эту спину!

Приближался хвост поезда, поэтому с каждой секундой становилось тише.

– Стой! – Закричала я, что есть мочи и рванула за ним.

Не было никаких сомнений! Это был он! Он снова меня спас! Кто он? Почему он меня спасает? Почему не показывает своё лицо? Я его знаю? Или нет? Ответить на эти вопросы я не могла, но они тревожили меня с семи лет, пока я не забыла об этом человеке. И вот только сегодня вспомнила. Пришлось вспомнить.

К сожалению, я и сама в беге была не очень хороша, поэтому расстояние между нами не уменьшалось, как бы сильно я не выжимала из себя скорость. А между тем, пустырь заканчивался. Начиналась станция, гаражи, бесколёсные вагончики работников, углы, за которые можно спрятаться.

Я бежала, что было сил, но спина, которую я преследовала, всё же успела повернуть за один из вагончиков. Я – за ним. И только я повернула, как врезалась во что-то мягкое. Я поймала его!

– Ой-ой! – Прогремело сверху. – Куда ты так несешься? На пожар?

Я так устала от бега, что во рту появился горький привкус, всё пересохло, холодный воздух обжигал гортань, хотелось глотать, но слюни тоже высохли. Левый бок болел и я схватилась за него рукой. Я судорожно хватала ртом воздух. Попутно отметила, что сумки у меня в руках не было. Должно быть, я оставила её там, на земле, на месте падения. Точнее, спасения. Чёрт, придётся возвращаться за ней! Но сейчас не это главное!

Мужчина. Намного выше и шире того, кого я преследовала. Он сграбастал меня в охапку, и я испугалась, что не смогу вырваться.

– Простите. – Наконец сказала я, когда смогла немного отдышаться, однако, говорила я с паузами. – Тут не пробегал человек? Примерно вот такого роста. В черной кофте и в капюшоне?

Мужчина выпустил меня из объятий.

– Я никого не видел. Может ты нашего слесаря ищешь? Он как раз такой, как ты описала.

У меня не было сил ему отвечать, понятное дело, это был не слесарь. Я согнулась пополам и помотала головой. Говорить было не о чем. Он, должно быть, уже скрылся. Я вышла на тропинку, слегка огляделась. Если он не хотел быть обнаруженным, то наверняка позаботился о том, чтобы убежать на достаточное расстояние от меня.

Однако, я всё же решила перепроверить и забралась на мост. Конструкция моста не выглядела добротно, но всё же по ней успешно проходило по несколько десятков людей за день. Те, кто боялся переходить пути. Дольше, но безопаснее. Свысока, тем не менее, я тоже никого не увидела. Поезд уже уехал далеко и заворачивал за поворот, чтобы скрыться с моих глаз. Он уже не шумел. Представляю, как испугался машинист и как обрадовался, когда меня оттолкнули от путей. Что же, мой призрачный спаситель, сегодня тебе будут благодарны двое людей.

Мои колени подкосились, ведь только сейчас я поняла всю серьезность ситуации. Второй раз в жизни я была на волосок от смерти и второй раз меня спасли. Да, я до сих пор не знала, кто был тот человек и знаю ли я его, но почему-то была уверена, что это один и тот же парень.

Самый главный вопрос, который терзал меня потом ещё долго, конечно же, оставался без ответа: увижу ли я его снова? И, как и прошлый раз несколько лет назад, ответ, которого я не знала, был тем же: непременно увижу.

6.

Да, непонятный случай вышел. Кем же всё-таки был тот человек? И был ли это тот же самый, что спас меня тогда на мосту? Столько лет прошло, а он совершенно не изменился. Даже одежда, как я решила, была той же. Хотя судить о ней мне было трудно, воспоминания из детства почти стёрлись, остался лишь костяк событий. И этот человек в памяти просто напросто размылся и представлялся мне каким-то тёмным пятном.

Если это он, то почему скрывается от меня? Почему не хочет открыть мне своё лицо и поговорить со мной? Зачем он вообще меня спасает? Зачем я ему нужна?

А если это два разных человека, тогда вообще ничего не понятн. Почему Судьба так упорно хочет, чтобы я продолжала жить? Почему всегда есть люди, которые готовы меня спасти? Это для чего-то нужно? Мне, всё-таки, уготовано что-то особенное? Нет, это вряд ли… Моя жизнь совершенно посредственна, как и я сама, это уж точно. Хотя…

Всего в моей жизни было три странных случая, и я просто уверена, что они произошли не просто так.

Мои раздумья прервала странная фигура, которую я заметила боковым зрением. Кто-то присел на другой край скамейки. Да чтоб тебя! Не дадут посидеть в одиночестве. Везде эти люди, от них хоть где-нибудь будет спасение?

Я повернула голову. Молодая девушка, одета в бежевый лёгкий тренч, блондинка с прямым носом. Это был один из тех носов, который отличался пугающей прямотой, о которой я всегда мечтала. У меня-то была совершенно несимпатичная «картошка». Я отвернулась. Её хороший нос не позволял ей подсаживаться ко мне! Вокруг много других пустых скамеек, пусть идёт туда! Или нет, лучше я сама отсяду!

Я было уже хотела встать, стараясь не забыть ход моих мыслей, чтобы продолжить их по дороге, как моя соседка сказала что-то, что заставило меня остановиться:

– Ну, здравствуй. Агент 48200.

Её голос был красивый, хотя немного грубоватый, будто бы она злоупотребляла сигаретой. И сказала она это так, будто бы разговаривала со старой знакомой. Я думала, у неё возле уха телефон, но нет. Даже наушников я не обнаружила. Значит, это обращение было ко мне?

– Что?

Я так и застыла со вздернутыми бровями. Она, наконец, повернулась ко мне и мило улыбнулась:

– Да, это я тебе.

– Вы знаете меня? – Наверное, глупый вопрос в такой ситуации, но это все, что я сейчас могла из себя исторгнуть.

В животе как-то странно ёкнуло. Не то от предвкушения чего-то, не то от странного плохого предчувствия.

Чего это я так распереживалась? Должно быть, она просто обозналась. Но что-то мне подсказывало, что эта девушка не обозналась.

Пронзительный немигающий взгляд ее зеленых глаз на меня еще больше вводил в заблуждение. И только убеждал в том, что она нашла того, кого искала.

Возможно, в этой папке, что у нее под мышкой, не просто бумаги. И это вовсе не случайность, что она подсела именно ко мне.

– Знаю, конечно, – улыбнулась она, продолжая меня разглядывать. – Пора бы и тебе узнать моё имя. Меня зовут Анна.

Почему именно это имя? Оно мне всегда нравилось. Моё любимое женское имя. Я так часто сетовало на то, что меня не зовут именно так.

Дурацкое предчувствие! По телу пробежалась волна мурашек. Вспомнился сегодняшний сон. Ещё ни разу смерть брата не снилась на удачу! А я, глупая, понадеялась, что сегодня будет исключение.

Она протянула мне руку в дружеском жесте. Я приняла рукопожатие не без опаски.

Наконец, я поняла, почему все это показалось мне странным. Да, она изучала меня, да, разглядывала, но её взгляд был скорее снисходительным, чем любопытным. Будто бы ей были известны все мои тайны. Будто бы ей было известно всё, что со мной происходило и будет происходить. Будто бы она прямо сейчас за что-то жалела меня или соскучилась после долгой разлуки.

– Кто вы? И что вам нужно? – Требовательно спросила я.

– Я же сказала, меня зовут Анна и у меня к тебе, Агент, есть одно дело. Пойдем со мной.

Нет, это точно сумасшествие.

– Вы обознались.

– Это вряд ли. – Заверила она вполне убедительно.

– Знаете, я, наверное, пойду.

Я решительно встала и направилась прямиком по дороге. Если она не желает отставать, я сама уйду. А если будет преследовать, попрошу у кого-нибудь помощи или заору «пожар!» со всей дури.

Она встала вслед за мной. А затем задала один вопрос, после которого я уже не могла не остановиться. Видимо, она правда что-то знала обо мне. И знала, как манипулировать мной. Как сделать так, чтобы я пошла за ней. Честно говоря, если бы она была маньячкой, я бы все равно пошла за ней, потому что она сказала всего одну, но очень правильную фразу.

– А если я скажу, что могу помочь тебе вернуть брата?

Она дождалась моего смятения, в которое загнал меня ее вопрос, затем развернулась и пошла прочь. Медленно, конечно, она ведь знала, что мне еще нужно ее догнать.

Я стояла как пораженная, не в силах ни развернуться, ни вздохнуть, ни тем более, куда-то идти.

Она? Брата? Вернуть? Да кто она такая и как это возможно? Невозможно, конечно же, людей с того света не возвращают!

Или?

Бред! Но что-то склизкое проникло в моё тело, это что-то не было крылатым и легким, оно проникло в меня, как что-то темное, но я узнала его, как надежду. Пресловутая Надежда, которая заставляет людей идти на отчаянные или глупые, несвойственные им поступки.

Я заставила себя развернуться и пойти за ней. Потихоньку прибавляла шаг.

Она не успела уйти далеко, я видела ее спину в бежевом тренче и даже подставляла ее лицо. Должно быть, она сейчас скосила глаза на меня и ехидно улыбалась, думая: "Ага, попалась!". Конечно, попалась!

– Стой! – Крикнула я, опираясь на колени. Бегать я не привыкла. – Объясни все, как следует.

Она снова улыбнулась.

– Почему бы нам, все-таки не присесть? Разговор предстоит долгий.

И она первая уместилась на ближайшую скамейку, подогнув под себя полы своего тренча.

Я просто смотрела на неё немигая. Сейчас хотелось и разглядеть её как следует, и запомнить. Каждую её морщинку, каждый волосок на голове. Как если бы она растворилась в воздухе прямо сейчас, а я должна была бы воссоздать её образ не только в своей голове.

Я попыталась вспомнить, видела ли я её раньше, но внешность у неё была настолько обычная, настолько непримечательная, что наверняка сказать у меня не получилось. А врать самой себе я очень любила. Таких девушек как она миллион! Белые волосы. Таких уйма. Зелёные глаза. Таких уйма. Одевалась она абсолютно обычно, так одеваются многие. Каких-то особых примет вроде родинок или татуировок я не отметила. Обычная внешность для обычной девушки. Да только эта Анна была далеко не обычной девушкой!

Я поддалась и села рядом с ней. Она начала:

– Поверишь ты мне или нет, но для людей уже доступны прыжки во времени.

Я вскинула брови:

– Ты врешь!

– Я и не ждала, что ты сразу поверишь. Конечно, ведь прыгать могут не все. А те, кто могут, держат все в тайне.

– То есть, ты клонишь к тому, что и я могу? – Я была довольно проницательной и решила не ходить вокруг да около.

– Да, ты можешь.

– Почему именно я? Почему бы не взять, я не знаю, – я оглянулась, – вон того молодого человека?

Снова усмешка:

– Все дело в крови.

– В моей группе крови?

– Нет, просто группы недостаточно. Должна быть определенная цепочка. Белковый участок ДНК.

– Все так сложно. У меня эта цепочка есть?

– Да, тебе не повезло родиться с ней.

– Не повезло.

– Или повезло.

– Давай ближе к делу. У тебя тоже есть?

Может, я и не поверю ей, но любопытно всё-таки было. Кто он такая, раз рассказывает все эти небылицы?

– Да, у меня тоже есть. И у всех в нашей организации они есть. И мы набираем новых людей, как только узнаем, что появляется кто-то с этим участком.

– И большая у вас организация?

Она призадумалась и ответила весьма просто:

– Четверо, считая меня и директора.

– Четверо? – Удивилась я. – Вы что только открылись?

Она ничуть не обиделась. Наверное, ждала такой реакции:

– Людей с дополнительной цепочкой ДНК очень мало. Меньше одного процента на всей планете. – И она еще раз улыбнулась, только как-то безысходно, – Да, мы в дефиците.

– Как это поможет мне вернуть брата? – Я задала самый важный для меня вопрос. – Вы мне поможете сделать так, чтобы он не умер, а я взамен вступлю в вашу организацию?

– Ты слишком торопишься. Неужели не хочешь узнать, о прыжках во времени?

Конечно, не каждый день к тебе пристает непонятная девушка и говорит о том, что ты можешь отправиться в прошлое или будущее. Сам по себе этот факт странен и невозможен, а уж когда еще и выясняется, что ты уникальна тем, что у тебя какая-то не такая цепочка ДНК, тут уже не до здравого смысла. Конечно же, я заинтересовалась. Впервые за несколько лет заинтересовалась чем-то по-настоящему. Да и кто бы не заинтересовался? Однако, в голове все еще была мысль, что все это розыгрыш. Если розыгрыш, то очень жестокий, я не прощу того, кто будет просто так упоминать моего брата. Или вселять в меня надежду о его возвращении в подлунный мир.

– Ты уже привела в порядок свое дыхание, – заметила моя собеседница и встала со скамейки. – Давай пройдемся?

Я взглянула на небо. Приближался полдень, поднималась жара. Моё утреннее собеседование казалось чем-то далеким и неправдоподобным.

Я встала и пошла рядом с ней.

– Итак, все началось с того, что в XIII веке, один ученый, чье имя давно утеряно, изобрел то, что сейчас мы привыкли называть машиной времени.

– Так давно?

– Особых технологий в то время, конечно же, не было, но умные люди всё же были. Сейчас нам только известно, что этот прибор был похож на ящик или коробку.

Так вот, ученый вел записи. Они тоже, к сожалению, до наших времен не дошли, мы судим о них только по тем документам, что нам удалось изучить.

Известно только то, что после того, как ученый решил испробовать прибор, записи обрывались.

– Он перенес себя и не смог вернуться? – Тут же догадалась я.

– Или же, – загадочно произнесла моя собеседница. – Он умер. Прямо во время прыжка.

– Не очень-то вдохновляет.

– Разумеется. Прибор утеряли и долгое время даже не знали, что это и что с ним делать. Следующие данные, которые мы имеем говорят о том, что намного позднее, в XV веке еще один ученый добрался до прибора, изучил записи и, добавив свои изменения, решил испробовать прибор. Он писал, видимо, в ту же тетрадку или что там было у него для записей, но, они тоже обрывались сразу же после того, как ученый записал, что будет тестировать прибор.

У меня холодок пробежал по спине.

– Бедные люди.

Она пожала плечами.

– Так продолжалось до тех пор, пока в XVI веке ученый, который занимался разработками в области физики не решил испытать прибор не на себе, но на других людях.

– Разве так можно? – Возмутилась я.

– Это были обычные люди, которым он морочил голову. Он усовершенствовал прибор так, что он напоминал сундук и предлагал им заглянуть туда. Его эксперименты не увенчались успехом. Оказалось, что люди действительно умирали. Они не выдерживали давления и их разрывало на части.

Я поморщилась.

– Ученый пробовал брать для эксперимента людей разных возрастов и полов, разного происхождения и разных взглядов, но их всех, как одного разрывало в машине времени. В итоге учёный сошёл с ума так ничего и не довившись. И снова и прибор, и записи оказались утерянными и остались только слухи о странной убийце – машине-времени.

– Она такая опасная?

– Не беспокойся. – Увещевала моя собеседница. – Этот прибор уже давно усовершенствовали и наши ученые четко знают, как сделать так, чтобы прыгать во времени было безопасно. А самое главное, знаю, кого можно отправлять, а кого нельзя…

Я вспомнила все фильмы, сериалы и книги про путешествия во времени, которые когда-либо встречались мне на моём жизненном пути. Люди так долго стремились к этому. Так хотели этого, желали и мечтали, но ничего не могли сделать, оставляя эту область знаний лишь научной фантастикой. А в итоге, что же получается? Это все правда? Это все реально? И они это скрывают? Почему она не пришла раньше? Я бы уже давно могла спасти брата! Я могла бы жить, как и прежде и никогда не страдать!

И, словно бы прочитав мои мысли, она сказала:

– Все очень, очень непросто. И совсем не так просто, как ты думаешь. Есть какие-то ограничения даже для тех, кто может прыгать безопасно.

– Так как же они додумались до того, что все зависит от генома?

– Я все расскажу. До этого, пробором занимались исключительно физики и еще некоторое время люди продолжали умирать, а ученые не понимать, в чем же дело. Они совершенствовали прибор, были уверены, что он исправен, но ни на одном живом существе он не работал.