скачать книгу бесплатно
Когда я была маленькой, всегда воображала, что буду жить в каком-нибудь технологически продвинутом городе где-нибудь в Азии. Я даже хотела выучить, например, японский и поступить в Хэйанский технологический университет. Не связываться с магией, а проектировать роботов, компьютеры или даже оружие, почему нет… Только почему-то, когда заканчиваешь школу, до реальных действий дело не доходит. Так что я пошла по стопам бабушки. Два года назад окончила колледж и до сих пор думаю, что это были лучшие годы.
В такие же дождливые дни на парах было ужасно скучно, и мы практиковали всякие дурацкие заклинания типа сна с открытыми глазами. Пожела в них был чемпион.
Только я собралась в душ, как зазвонил мобильник.
– Хлоя? Сегодня на обход можешь не идти, – это был Пройсс. Неужто освободит от работы из-за недавних событий с парадоксом и антикваром?..
– Ого, – сказала я.
– Возле торгового центра небольшой эксцесс. Просят подкрепление от нашего Комитета, полиция не справляется. Сможешь подойти прямо сейчас?
Я – сама наивность.
Обожаю я такие эксцессы. Конечно, я кинула мобильник на стол и отправилась в душ – и мылась там долго, пока не начала клевать в темечко совесть. Потом оделась и разглядывала свое обряженное в привычные черные футболку и джинсы бледное тело, обиженную физиономию, привычно детский вздернутый нос и белые, как у альбиноса, нечесаные волосы, которые свиваются в такие плотные кудри, что напоминают дреды. Я выгляжу примерно на десять лет моложе – как школьница. Только не знаю, издержка профессии ли это или хорошая генетика.
Выбравшись из душа, я собралась: бросила в сумку сломанный карандаш и старое зеркало – отличные штуки для усиления заклинаний, проверенные. Позвонила Майло – он, судя по сонному голосу, еще валялся в кровати.
– Вставай, через пятнадцать минут надо быть на Сенаторской!
Кто только придумывает названия для улиц? Вообще придумывать ужасно тяжело, я над каждым рапортом восседаю, как утка над яйцами: сижу-высиживаю, и в конце концов получается такой лютый бред, что Пройсс выписывает из моих отчетов всякие смешные фразы и потом вешает в интернете. Спасибо хоть, не указывает, что это я опять опозорилась…
Майло, конечно же, опоздал. Когда он наконец приплелся, нога за ногу, с заспанной физиономией, мне сразу вспомнился прошлогодний Хэллоуин, на который напарник пришел с пластиковой дубиной и в меховой шкуре – наряде пещерного человека. Можно себе вообразить, какие рапорты пишет он. Грамматических ошибок там столько, что, когда я читаю, мне кажется, еще чуть-чуть и глаза закровоточат от ужаса.
– Как ты себя чувствуешь?
– Как обычно, – буркнул Майло, – ты про ту ерунду на обходе вспомнила? Больше не повторялось.
– А твои сны? – я вытащила из кармана печенье, разломила пополам и отдала Майло часть. Ел он всё, всегда и постоянно.
– У Ингрид манеру переняла? – раздраженно спросил он. – Она тебя подкалывает на тему предчувствий, так ты за мои сны взяться решила?
Я обезоруживающе подняла руки вверх:
– Спокойно, я тебя не подкалываю. Пройсс упоминал, что у тебя на прошлой неделе была встреча с сомнологом или кем-то…
– Ни с кем, – отрезал Майло.
Я закрыла рот. Конечно, я знала, что напарник – человек с тяжелым характером, но обычно он был откровенен со мной. Однако периодами он будто закрывался от всего, и обижаться на это не нужно. Наверное, не стоит самой сгущать краски, и надо просто оставить человека в покое.
Дождь тем временем закончился, и я сняла капюшон ветровки. Мы прибавили шагу и оказались у магазина ровно в час. Кольцо оцепления из полицейских, сирены, пара-тройка магов-аналитиков из Комитета, столько же контролеров. Пройсс и какой-то высокий старик удерживали в «силках» ужасно грязную бабушку – она явно жила на улице последние несколько лет. Жалкое и печальное зрелище.
– Доброе утро, господин Пройсс, – вежливо поздоровалась я. Пройсс держал бабульку на прицеле голубого луча света, бившего из лезвия в его вытянутой руке. Ого. Почему такие игрушки выдают только большим начальникам?
– Добрый день, – мрачно пробурчал он.
– Извините за опоздание, это все мой напарник, – кивнула я на Майло, который с унылым видом рассматривал аляповатые ларьки на другой стороне улицы. Зеваки кидали на него испуганные взгляды.
– Контролеры нужны здесь лишь для подстраховки. Ситуация такова: бабушка когда-то была врачом. На старости лет двинулась умом. Лечебница, побег, уличная жизнь – госпожа Эгнис добрела из столицы до нашего города и швыряется разными опасными заклятьями налево и направо.
Бабуля Эгнис сидела на асфальте и озиралась то в одну сторону, то в другую. В одной ее руке была небольшая книга в темной обложке, а в другой – осколок зеркала. Оба этих предмета мне очень не понравились. А еще бабка была очень, очень сильна – за десятку по шкале Лернера точно.
– И ведь правы вы были, что скучать не придется, – протянула я. – А что же глава Комитетов?
– Господина Бежанека нет в городе – и не будет ближайшую неделю, он в отпуске. Нам так повезло, – Пройсс поправил сползшую шляпу и поморщился, видимо, добавив энергии на «силки» – дедулька рядом с ним кивнул и тоже усилил яркость своего луча, две голубые полоски света стали отчетливее. – Эгнис потенциально опасна. Ее сила велика, и может случиться все, что угодно.
Люблю банальные фразы, в них столько оптимизма…
Я посмотрела по сторонам. Много знакомых лиц: вон Ингрид жует жвачку, кутается в свое фиолетовое пальто, вон противная менеджерша из третьего Комитета… Чуть поодаль маячили полицейские. Толпа вокруг прибывала, зевак становилось все больше. Странно, откуда вообще в наш век скучных чудес берутся зеваки?
Майло начал напевать под нос какую-то песенку – ненавижу, когда люди без слуха петь пытаются, хочется сапогом по голове надавать.
Но тут бабулька приподнялась.
Она взмахнула рукой и словно потянула на себя пройссовский луч. Начальник пошатнулся; высокий старик что-то шепнул. Оперативники рванули вперед, но все, что можно было сделать, – это чисто физически удержать Пройсса на месте. Что я и сделала – машинально схватила его за пальто.
Ну и полетела по инерции головой вперед. Воздух вокруг бабки заискрился.
Пройсса протащило рядом со мной – он налетел на невидимый купол и отскочил, поставив какую-то защиту, а я как будто засыпала на ходу – меня несло к бабульке, и ничего хорошего это не предвещало. Это была вампирская ловушка. Мгновение, и ты лишаешься своих способностей на пару лет.
Энергию можно использовать и без карточек. Только вот способы добычи ее – воровство, убийство, вампиризм, браконьерство – все как на подбор опасные и, что главное, незаконные.
– Майло, давай! – Ловушка была уже перед моим носом, как я увидела боковым зрением, что Майло швырнул хорошо заряженную ручку бабке прямо в лоб. Эгнис осела на землю. Я с размаху приземлилась на коленки и успела провести нейтрализацию по полной программе – тридцать единиц с карточки долой.
– Вот спасибо, – пробормотала я.
– Можешь встать? – Майло навис надо мной, ограждая от суеты вокруг.
Я вздохнула:
– Погоди минуту.
За дело взялись полицейские – при помощи аналитиков грамотно расставили силки, сплели сеть заклинаний и активировали свои карточки. С такими операциями, как с посадкой самолета: нужно скоординировать работу многих людей, все точно рассчитать, и только тогда будет ждать успех.
Итак, бабушку, кажется, скрутили.
Я немного посидела на земле, отдыхая. Поблагодарила Майло, что-то умно ответила Пройссу. Тот по-джентельменски помог мне подняться – коленки я разбила в кровь.
Как оказалось, несколько дней назад Эгнис обивала пороги Краковских Комитетов: полусумасшедшая старуха все пыталась проводить какие-то ритуалы, сканировать ментальный фон, заводить пространные разговоры с сотрудниками. Наконец, бабку решили сдать обратно в ту лечебницу, из которой она сбежала – но не тут-то было: старушка умудрилась вырубить свою охрану, выбраться из машины и побрела по городу, самым вампирским образом выкачивая энергию у встречных горожан.
Ну что ж, могло быть и хуже.
Публика начала расходиться. Я чувствовала себя героем и уставилась на начальника с выражением скромности и надежды на лице.
– Неплохо сработано, Хлоя, – меня он потрепал по плечу, а Майло не решился, лишь одобряюще кивнул ему, – И ты тоже молодец. Кстати, приглашаю вас обоих на праздничный ужин в Комитет завтра вечером. Повод – новый грант для кое-каких магических исследований в Малопольском воеводстве.
– Наука – это хорошо, – прогундел Майло, – Вкусная еда – еще лучше.
Я скорбно поджала губы.
– Жду вас обоих, – подытожил Пройсс.
Я отряхнула джинсы на коленках и поплелась домой.
***
Собрали нас всех в длинном, как гроб, зале на первом этаже Комитета. Здесь мне, кстати, два года назад вручили диплом. Розовенькие стены, под потолком намагичен фонтан из бумажных розочек, возле окон буквой «П» стоят длинные столы. В углу – импровизированная сцена. Ужасные колонки по углам распевают романтические хиты тысячелетней давности. И не скажешь, что и в этом зале раньше проводили странные обряды…
Мы расселись. На небольшую сцену поднялся Пройсс и начал толкать речь о том, как он рад деньгам и все такое прочее. Мы с Ингрид ухмыльнулись друг другу – она была такая красивая в своем полосатом платье и белых перчатках. Рядом с ней веселый Пожела за обе щеки уплетал салат. Чуть подальше от него я вдруг увидела ту самую мою соседку из странной квартиры. И, честно говоря, ужасно напряглась. Она переговаривалась с незнакомым мне заморенного вида парнем, смеялась и не обращала никакого внимания на речь Пройсса.
Я и сама давно перестала его слушать. Как только начальник смолк, в зал вошли официанты и стали разливать выпивку и раскладывать тарелки с жареной картошкой, разнообразными соленьями, пирожками, драниками и салатами.
Я, конечно, дома ничего готовить не стала: после рабочего дня мы с Майло выпили у меня на кухне чаю и быстренько двинули в Комитет. Я даже решила не наряжаться и притащилась в растянутом свитере и кожаных сапогах, которые делают меня похожей на малолетнюю искательницу приключений, собравшуюся сбежать в открытое море и стать пиратом.
Прикончив салат, я приступила к фаршированным яйцам. Майло уже успел обглодать кусок индейки и веером раскидать вокруг себя косточки.
Тут я заметила, что та самая соседка по этажу поглядывает в мою сторону. Я помахала ей рукой и получила в ответ какую-то странную улыбку. А секрет оказался вот в чем: смотрела она не на меня, а изучала Майло. И чем ее мог заинтересовать этот борец сумо? Ну ладно, не сумо, скорее борец с едой – она его главный интерес в жизни, и ни одна, по его выражению, «аппетитная дама» не смогла бы соперничать с хорошей отбивной. Впрочем, у всех свои вкусы…
Вот и сейчас Майло никакого внимания обратил на жгучий взгляд восточной красотки.
Тем временем началась развлекательная программа.
– Будешь участвовать в конкурсах? – ехидно склонилась ко мне Ингрид.
– С ума сошла, – я доедала картошку, – Вот Майло будет. Кто дольше всех проторчит в сортире, например…
Вместо конкурсов начались танцы. Майло и впрямь куда-то убежал, и тут ко мне подсела моя соседка. Ингрид удивленно вскинула брови.
– Привет, Хлоя! – поздоровалась новоприбывшая.
– Привет. Как тебя зовут?
– Верона, – она взяла с широкой тарелки половинку помидора и запихнула в рот. Я жевала картошку и лишь кивнула. – А где твой напарник?
– Майло вышел в туалет, – вставила бесцеремонная Ингрид.
– У нас в колледже говорили, что у него необычная судьба. Он… Вроде как деревенский самородок, это правда?
– Ну, он приехал из деревни, это да. Откуда-то с севера страны, из-под Гданьска, что ли, – с набитым ртом пробурчала я, – Он особо не рассказывал.
– Понятно, – Верона опять как-то противненько заулыбалась. Она даст мне поесть или нет? Может, еще пару месяцев так оттянуться не удастся… – Неудивительно, что многие мечтают поработать в Кракове. Старые города очень энергетичны, здесь легко и интересно заниматься магией.
Я кивнула. Прага, Цюрих, Афины, Таллин – самые древние города Европы. Краков еще молодой по сравнению с ними. И уж точно моложе городов ливанских и сирийских, которые не становятся мировыми энергетическими столицами только из-за давления религиозных общин.
– Почему ты интересуешься? – с набитым ртом проговорила я.
– Ну, мне интересны люди, – Верона вновь растянула губы в улыбке. – Интересен ваш Комитет. Атмосфера здесь очень приятная, а господин Пройсс – замечательный руководитель.
– Мы в комитете собираемся открывать экскурсионное бюро. Возьмем тебя в команду, – вставила Ингрид. – Нам как раз не хватает автора штампованных фраз.
– А я буду продавать магниты, – Пожела скрестил руки на груди и сурово уставился на Верону. Та ответила ему невинным взглядом – ни один мускул на ее лице не поменял положения.
Тут к нашему столу подошел Пол Крайчек – парень, с которым мы с Ингрид учились вместе в колледже, наш общий друг; мне он немного напоминает богомола: очень высокий, худой, с огромными печальными глазами навыкате. Носит очки и клетчатые рубашки. Пола все вокруг любят – он очень коммуникабельный и добрый парень, хотя и зануда.
– Вы, я смотрю, травите практиканта? – Пол цокнул языком, и я бросила в него скомканной салфеткой. Верона послала свою пластиковую улыбку и ему. – Верона, я могу пригласить тебя на танец?
– Конечно! С удовольствием!
Пол и Верона исчезли в мгновение ока.
Я пожала плечами, положила себе здоровенный кусок жареной форели и облила ее соусом тартар. Стоило попробовать лишь маленький кусочек, чтобы убедиться еще раз: повара нашей столовой великолепны. Мне в мгновение ока захотелось подойти к их стороне стола и крепко обнять каждого.
К тому времени, как солнце село и за окнами зажглись огоньки проспекта, мы все наелись, как на убой. Майло еле двигал ногами, а я шла домой так, как будто была беременной на последнем месяце.
– Наверное, я вообще неделю есть не смогу, – я охнула и с тоской покосилась на Майло.
– Я тоже. Так что там хотела эта девица?
– Спрашивала про тебя, – повторила я. В конце ужина я уже рассказала Майло про Верону, но ему же, балде, все нужно многократно повторять.
– Не знаю, что ей надо, – ответил напарник.
– По-моему, это все очень подозрительно, – покачала головой я, – Что это вообще за имя такое: Верона? И сама эта мадам какая-то неприятная. Она потом к тебе не приставала?
– По-моему, она сосредоточилась на Крайчеке, – пожал плечами Майло. – Ладно, до понедельника.
Целую неделю мы действительно почти не могли ничего есть. Но это была ерунда по сравнению с напряженной работой: обходы пришлось проводить тщательнее из-за месячного рапорта, который вдруг затребовал Пройсс. Долго он добреньким не бывает – мягко стелет, да вдруг как устроит бюрократический кошмар…
Зато погода в городе улучшилась. Противные дожди закончились, и меня тянуло в парк или в лесок, или просто прогуляться с Ингрид, или в кабак к Крокеру, повидать старых знакомых. Но как назло, приходилось заниматься рабочими делами.
Однако что-то надвигалось – в этом не было никаких сомнений. Я чувствовала это все сильнее и сильнее.
***
Ингрид Хвальковска с колледжа была моей самой лучшей подругой.
Поначалу мы вместе снимали квартиру, корпели над учебниками, обсуждали сплетни и часами гуляли по мрачным улицам вроде Кроводерской, одно название которой весьма намекает на разные ужасы.
Мы искали неприятности – и мы их находили. В школе я была спокойной и мирной девочкой, просто ангелом с виду, а в колледже как с цепи сорвалась – научилась драться, скандалить, плести интриги и все прочее, что полагается начинающему магу. И хорошо училась – я поняла, что у меня действительно всё получается. Получаются все эти волшебные штуки – не как у Святой Бабушки, а по-своему.
Сейчас я понимаю, что иначе и быть не могло – когда я была маленькой, то старалась быть хорошей для всех. Для отца, которого таким образом мечтала вернуть в свою жизнь; для матери, которую куда больше интересовали любовники и вечеринки, чем дочь. Для бабушки, которая махнула рукой на своего ребенка и пыталась вырастить вторую себя из внучки. А когда я повзрослела, поняла, что никому ничего не должна.
Не должна быть хорошей. Не должна быть плохой. Я не должна скучать и не должна быть одна.
Наша дружба с Ингрид, конечно, не оставалась безоблачной. Как-то раз мы с ней крепко повздорили, смертельно поругались и даже в сторону друг друга не смотрели, поэтому из квартиры, что мы снимали вместе, я съехала. Честно говоря, я об этом не жалею, поскольку те апартаменты, что я начала снимать, оказались гораздо уютнее предыдущих.
Так что во время прогулки я все же рассказала о своих странных ощущениях Ингрид, хотя и немного опасалась, что она опять назовет меня истеричкой и высмеет.
Предчувствие становилось все более мощным – стоило закрыть глаза, и под веками вспыхивали разрозненные, но всегда одни и те же тревожные образы: белоснежная гора, залитая холодным голубым светом, сотни черных бабочек, летящих в лицо, тяжелые ржавые цепи, которые тянулись ко мне из темноты. И я не знала, как расшифровать все эти знамения – впрочем, это у меня никогда не получалось. Что проку в таком предчувствии?..
