Экипаж «Кальдеры-17»

– Она из лейнов, – ответила лиса. – Подвид дэлэинцев с особо воинственной культурой. Они несут справедливость в угнетаемые миры и пытаются защитить слабых. Как ты можешь понять, земляне им не особо нравятся.

– Ох, ну… Знаешь, я тоже не слишком люблю людей, если тебе будет от этого легче, – промямлил Стас, обращаясь к женщине.

– Она не знает твоего языка, – шепнула Альма.

– Тогда скажи ей, что я не враг, – он тоже перешёл на шёпот.

– Уже сказала.

Белоликая недолго стояла, сохраняя тишину и источая лишь злобу. А потом она просто развернулась и ушла.

– Они ненавидят угнетателей, – пояснила лиса. – Не давай ей повод подумать, что от тебя может исходить угроза слабым.

– Я… я думаю, что такого не произойдёт, – взволнованно сказал парень.

– Аил’Ама, не представишь мне своего спутника? – сказал синекожий на чистом русском.

Стас от удивления открыл рот.

– Моего друга зовут Станислав, он, как ты уже заметил, с Сирро́та.

– Сиррота? – уточнил парень, не узнав названия.

– Это название твой планеты на дэлэинском, – улыбнувшись, ответил Римус. – Оно означает «колыбель».

– Колыбель чего?.. Или кого?

– Велайн, разумеется. Их род имел начало на Земле.

– Ах да, Альма же мне рассказывала об этом.

– Альма? – переспросил синекожий.

– Ему так проще называть меня, – мягко ответила лиса.

– Что ж, правильно. Как у вас на Земле говорят? Лень – двигатель прогресса?

– Ч-что? – запинаясь, спросил Стас. – Откуда Вы знаете?

– О, поверь, у меня достаточно опыта, чтобы знать большинство языков и культур в этой галактике.

– А, ну… ладно, – промямлил парень.

– И всё же, дорогуша, – Римус взглянул на Альму. – Как тебя угораздило попасть на Сиррот?

– Потерпела крушение после атаки вырожденных.

– Как интересно. Ты же летела в систему Аккейла, я правильно понимаю? Слышал о задании там. Вероятно, твоя разведка потерпела крах, хотя, с какой стороны взглянуть, – он усмехнулся. – Если там оказались вырожденные, выходит, твоя миссия завершилась успешно.

– Скорее, они обнаружили меня, – мрачно ответила Альма. – Орт вовремя не засёк противника, да и корабль повредили нетипичным для простых разведчиков оружием. Подозреваю, дело рук акира. Я засекла лишь сигнатуры двигателей, но и они указывают на более продвинутые технологии. Когда мы покидали планету, их следов в системе уже не было.

– Странно, очень странно, – Римус нахмурился. – Могу предположить, что они искали следы верфи или другого военного объекта.

– Аккейла находится слишком глубоко в секторе, – не согласилась лиса. – Они могли выбрать любую другую систему.

– Мы пока не всё знаем. До меня доходили слухи, что подобные отряды уже были замечены в разных системах.

– Думаешь, назревает обострение конфликта?

– Всё может быть, – задумчиво протянул Римус. – Но пока это не важно. Лучше расскажи, как ты покинула Сиррот.

– Всё благодаря этому землянину, – улыбнулась лиса и кивнула в сторону парня.

– Что ж, Станислав, я благодарен тебе за помощь моей воспитаннице.

– Да что Вы, право… – Стас немного замялся. – На моём месте так поступил бы каждый, наверное.

– Не говори за всех. Ты поступил правильно. Вероятно, потому Аил’Ама и взяла тебя с собой.

– Не совсем так, – перебила его Альма. – Ему пришлось защищать меня от своих.

– Ах, вот как. Но перед этим ты сказал, что так на твоём месте поступил бы каждый. Вероятно, всё же не каждый. Выходит, мальчик мой, тебе теперь нет места на родной планете?

– Да… наверное, – с некоторой грустью ответил парень.

– Римус, – вмешалась лиса. – Откуда поступил сигнал бедствия? Источник мне незнаком.

– С корабля Вейлы, – ответил атконец, указав рукой в сторону двери, куда ушла дэлэинка. – Нас подбили при входе в атмосферу. Я успел отправить сигнал, уж как смог. Но я рад, что он дошёл до тебя.

Альма кивнула.

– Что это были за солдаты? – спросил Стас, передёрнувшись при воспоминании о мешках с костями.

– Одному из патрулей не посчастливилось наткнуться на нас, и я… немного их изменил, – ответил Римус с небольшой улыбкой.

– То есть они не должны так выглядеть? – с надеждой спросил парень.

– Вырожденные не блещут красотой, но да, обычно они посимпатичнее.

– И зачем Вы это с ними… сделали?

– Они очень трусливые противники. Моя маленькая армия обращала в бегство целые взводы. К сожалению, командование вырожденных скоро обнаружит наше прибежище, поэтому я благодарен вам за расторопность.

– Зачем вы сюда прилетели? – вмешалась Альма.

– Да так, выполняли одно задание с Рейле.

– Что ты мог делать на Рейле? – удивилась Альма. – На границе Вольного сектора ничего хорошего не найти.

– Кроме работы, – усмехнулся синекожий. – Если ты не забыла, свой последний корабль я успешно разбил. А тут как раз подвернулся случай неплохо подзаработать, чтобы не лезть в запасы. Местному влиятельному эри понадобился пепел с этой планеты, и предложил он просто неприлично много. Сейчас же я думаю, что это было не лучшей идеей. Да и с Вейлой там познакомился, она любезно согласилась предоставить свой корабль на время задания.

– Вот только как сюда попали солдаты вырожденных, – задумчиво сказала Альма.

– Да, редко они забираются так глубоко в сектор. Есть у меня подозрение, что тот эри был с ними заодно, но это лишь домыслы. Возможно, зреет что-то неприятное, вот они и разведывают обстановку.

– Где корабль лейна? – спросила лиса.

– Уже нигде. Нас не просто подбили, мы еле выбрались. Вернее, Вейла еле выбралась, конечно же. А вот от корабля мало что осталось. Тут у них немало истребителей, есть наземная техника, и я не знаю, зачем им разворачивать базу на территории Сектора. Стоит нам покинуть планету, как силы имперского флота сравняют её с землёй.

– Для начала вам нужно выбраться отсюда. Орт уже сканирует местность на наличие вырожденных. Выдвигаться нужно прямо сейчас.

– Вейла пригонит транспортники с пеплом.

– Ещё надеешься на честность эри? – с небольшим удивлением спросила Альма.

– В его же интересах быть со мной честным, – улыбнувшись, ответил атконец.

Дверь вдруг открылась. Из-за неё медленно выплыл крупный транспортный дрон и направился к шлюзу, следом вышла Вейла. На вид она заметно успокоилась и сейчас вполне могла сойти за дружелюбного пришельца.

– Ма канр гоэ шковорт, – сухо сказала она и прошла мимо.

– Тебе нужно выучить наш язык, – обратился к человеку синекожий, – Попроси об этом Орта, когда вернёмся на корабль.

– Ну… ладно, – ответил Стас, уже представляя, сколько времени может занять обучение.

– Всё не так сложно, как ты думаешь, – уверил Римус.

Парень пошёл следом за всеми, гадая, может ли атконец читать мысли либо это было простым совпадением. Двери комплекса позади закрывались, сквозь сужающуюся щель пару раз моргнул и погас свет. Теперь, наверное, эти помещения будут ждать новых путников негостеприимной планеты, чтобы предоставить временное убежище. В голове мелькали вопросы. На каждой ли планете есть подобные. А на Земле? Наверняка есть. В какой-нибудь неизвестной подводной пещере с доступом через океан, в глухой тайге суровой Сибири, в бескрайних песках жаркой Сахары, в жерле потухшего вулкана. На самом деле, если хорошенько подумать, от людей можно надёжно спрятаться практически в любой точке планеты.

Когда пополнившаяся команда немного отошла, раздался громкий звук – комплекс медленно уходил под землю. Удобно. Бездумные солдаты Римуса сопровождали отряд до самого «Орта», чтобы потом разбрестись кто куда.

Глава 6. Новый мир

На мостике сидели все четверо. Из пола по бокам от двух центральных кресел выдвинулись два дополнительных, которые и заняли новые пассажиры. В руках Стас держал небольшую чёрную коробочку с матовыми стенками, кроме одной, зеркально-гладкой, и именно её нужно прикладывать ко лбу.

– На что это похоже? – с волнением спросил парень.

– На внезапное воспоминание обо всём, чего раньше не знал, – ответила Альма.

– С кратковременным подавлением мыслительной деятельности предсмертного состояния мозга, – добавил Римус.

– Будто при сотрясении, – пыталась смягчить Альма.

– При ударе тяжёлым тупым предметом, – со злорадной улыбкой дополнил синекожий.

– И… это безопасно? – с опаской поинтересовался парень.

– Абсолютно, – в унисон ответили оба.

Горько усмехнувшись, парень перевёл взгляд на странный прибор. На оружие вроде не походило, хотя оно и не должно соответствовать каким-либо ожиданиям. Альме хотелось доверять. Она не предаст его. Наверное… Ещё раз взвесив все «за» и «против», Стас приложил «обучалку» ко лбу. В ту же секунду яркая вспышка промелькнула в мозгу, а затем всё развеялось, наступила лёгкость.

– Что ж, оказалось не так уж и страшно.

– Самое страшное тебя ждёт впереди, – послышался женский голос справа.

Это говорила Вейла.

– Что? Я… я уже могу тебя понимать? – озадаченно спросил Стас.

– Как и всех, кто владеет дэлэинским, – сухо ответила она.

Вдруг он понял, что говорит не на своём языке. В этот миг он вспомнил родной русский, и уже тогда пришло осознание того, что произносил совсем другие слова, хотя воспринимал их так же легко, как уже давно знакомые и заученные.

– Очень… Интересное чувство.

– Так и есть, – сказал Римус, – Ранее мне удавалось разговаривать с теми, кто проходил такую процедуру. Все они сообщали, что испытывали весьма необычные ощущения.

– А дэлэинцы бывали на Земле? – с удивлением спрашивал парень, находя в памяти странные совпадения некоторых слов, имён и звучаний.

– Ну конечно же были, – улыбнулся атконец, – Или моё имя кажется тебе диковинным и совсем «неземным»?

– Вот оно как…

– А может, ты думаешь, что египетских богов просто так изображали со звериными головами?

Стас вдруг представил себе Анубиса, похожего на Альму, который под руку с Сехмет медленно выходит из звездолёта навстречу примитивным людям.

– Выходит, что и пирамиды построили… – хотел спросить парень.

– Нет, что ты, – перебил Римус, – Пирамиды лишь религиозные сооружения, они были созданы благодаря труду мастеров и многих тысяч рабов. Но красивые, тут спорить не стану. Как жаль, что их так запустили.

– А раньше они выглядели по-другому?

Атконец приподнял руку и поводил пальцами над кистью. Затем поверх руки появился экран, на котором запечатлена пустыня, а на её фоне что-то ярко сияло, даже рассмотреть не представлялось возможным. Тут камера начала приближаться, постепенно вырисовывая картину ослепительно белых пирамид, которые бликовали на солнце и на которые буквально больно смотреть.

– Я сам их видел, – сказал Римус, – Как и многое, что, как у вас говорится, кануло в лету.

– Александрийская библиотека? – усмехнувшись, спросил парень.

– Человечество утратило память сотен поколений с потерей тех знаний. Хотя некоторые из них вызвали бы больше вопросов, чем дали ответов.

– Например?

– Ты же слышал историю о философском камне? Довольно интересная сказка.

– Кто же не слышал? Возможность превратить любой металл в золото. Многие алхимики всю свою жизнь посвящали поискам этого камня.

– Ну, в какой-то степени, он реален.

– Серьёзно?

– Да, только следует понимать несколько нюансов. Золото – ценный проводник в некоторых частях двигателей космических кораблей. При ремонте его может понадобиться крайне много, а добыча из руды без соответствующего оборудования занимает чрезвычайно много времени, да и вызывает ряд проблем, в том числе и с местным населением. Поэтому учёные создали специальных нанороботов, которые несут в магнитных резервуарах нейтроны. Используя в качестве топлива и источника энергии для реакции уран, они достраивают более распространённые вещества до золота. Нестабильного золота, увы, оно просуществует чуть меньше трёх дней, но для экстренного ремонта этого вполне достаточно.

– Меньше трёх дней? Почему?

– Для получения настоящего золота потребуется энергии немного больше, чем небольшой запас урана в топливном баке наноробота, – улыбнулся Римус. – Как минимум, несколько мощных электростанций. Получившееся золото неполноценно, да, но имеет практически идентичные характеристики. Конечно, за исключением одной неприятной особенности – оно сильно фонит.

– То есть для людей оно в любом случае бесполезно? – спросил Стас. – Как они вообще смогли его обнаружить?

– Это не самая счастливая история. Однажды дэлэинский путешественник после ремонта корабля спешно покидал Землю и забыл на месте посадки хранилище с этими наноботами. Для людей того времени это был обычный серый порошок. Но кто-то догадался обработать им медное украшение и – о, чудо! – вскоре оно позолотилось. Стоит ли говорить, что запасы ботов мгновенно иссякли? И никого не смутило, что через три дня золотое покрытие стало сочиться ртутью. А вскоре начали погибать люди со страшными симптомами лучевой болезни, о которой в те времена никто и не подозревал.

– Судя по тому, что до наших дней дошли знания об алхимических практиках, людей это не остановило. И почему именно ртуть?

– Нестабильное золото распадается до стабильной ртути, элементарная химия, – сказал Римус и слегка приподнял уголок узких губ, как бы отчитывая человека за незнание. – Ваши учёные не могли знать, что получившееся золото нестабильно, но они приняли выделившуюся ртуть за знак, и начали с ней экспериментировать, думая, что смогут обратить процесс вспять.

– Так вот, почему главным веществом в алхимии была ртуть… – протянул Стас и округлил глаза. – О-о…

– Ртуть регулярно забирала жизни учёных, но они всё равно верили, что в ней сокрыта истина мироздания.

Римус усмехнулся.

– Они хотели воссоздать это вещество, но даже не подозревали, что порошок тот был скоплением микроскопических механизмов.

– А почему они дали название «философский камень», если это порошок? Ну, то есть нанороботы.

– Любой «порошок» должен храниться в какой-то ёмкости, – Римус провёл рукой над предплечьем и в нём открылся отсек, из которого извлёк серый флакон, – А вот и наш философский камень.

Он дал его парню в руки. В длину и ширину объект составлял сантиметров пять, хотя весил около полутора-двух килограммов и представлял собой многогранник. Граней тридцать на первый взгляд, если не больше. Вкупе с серым цветом вполне походил на камень.

– Это стандартная ёмкость. В Александрийской библиотеке, к слову, хранилась такая же. У человечества появилось бы много вопросов, найди оно её.

– Поразительно, – задумчиво сказал Стас, рассматривая «камень» со всех сторон, – Как загадки тысячелетней истории могут объясниться за пару минут.

– Ваша планета специфична, ведь существа на ней живут очень недолго. То, что я помню, будто произошедшее вчера, для тебя окажется историей древнего мира.

– И ваша память не может… Перегрузиться?

– Нет, не может. Для нас существование в течение столь долгого промежутка времени – норма, наш организм к этому приспособился в ходе эволюции. Для тех же, кто стал бессмертным лишь недавно, такая проблема может возникать. Но она легко решается органическими чипами, вживляемыми в мозг. Они создают виртуальные нейроны, объём которых многократно превосходит физический объём мозга. И таких чипов могут быть десятки. Но даже если заполнятся и они, все воспоминания можно выгрузить вместе с этими чипами куда-нибудь внутрь организма, образовав связь с мозгом, либо выкупить место в любом из узлов звёздной сети и обеспечить себя этой памятью на любом расстоянии словно в «облаке» вашего интернета.

– А что такое звёздная сеть?

– Что-то как раз похожее на человеческий интернет. У большинства звёзд в мирных секторах установлены маяки – передатчики, которые, соответственно, передают данные по всем другим маякам, создавая сеть. Они питаются от энергии звёзд и вполне автономны. Покрытие каждого из них ограничивается десятками тир и, если ты находишься в этом радиусе, то вполне можешь пользоваться космическим интернетом, – на последней фразе он кривовато улыбнулся.

– То есть, оставив свои чипы на таком передатчике, находясь в радиусе покрытия другого передатчика, который может быть на противоположном конце галактики, я всё так же смогу пользоваться своей памятью?

– Если между ними установлена непрерывная сеть маяков, – добавил Римус.

– А как же скорость передачи? Она выше скорости света?

– Передача информации происходит по той же технологии, что и прыжок корабля. Информация, в отличие от вещества, является лишь набором данных, для которых гораздо проще осуществить перенос. Благодаря мгновенной передачи информации от одного передатчика к другому, преодоление столь большого расстояния занимает менее секунды.

– Слабо верится, – пытаясь осмыслить услышанное, сказал парень.

– Ты думаешь об этом как о скорости, – приободрил атконец, – Но скорость этого сигнала не намного превышает скорость обычного земного радиосигнала. Однако ему приходится преодолеть совсем крохотное расстояние: чип – передатчик – сеть других передатчиков – приёмник в твоей голове. Объективно говоря, сигнал проходит расстояние максимум в пару метров. Если пользоваться технологиями четвёртого измерения, то всю галактику можно рассматривать как точку в пространстве, которая не занимает и одного миллиметра.

– Это… сложно осознать.

– Для всех нас это уже обыденное явление, – он обвёл рукой в сторону Альмы и Вейлы, – Но всегда есть что-то, что ещё предстоит познать. Никто из них, к примеру, не сможет понять, как видят эту вселенную стирсы.

– А как они её видят?

– Что ж, я попытаюсь тебе объяснить, – начал Римус, – Ты живёшь в трёхмерном пространстве, но твоё зрение воспринимает лишь двумерные проекции. Например, ты не увидишь, что находится за моей спиной, пока не обойдёшь меня. Если бы твои органы чувств – а это точно не глаза – могли бы воспринимать истинное трёхмерное изображение, ты мог бы видеть всё в своём радиусе обзора. Ты сумеешь рассмотреть любой объект со всех сторон одновременно. Конечно, если он не скрыт за сплошным барьером.

Он сделал короткую паузу, позволяя собеседнику усвоить информацию.

– Четырёхмерное зрение раскрывает саму суть вещей. Ты мог бы увидеть содержимое запечатанной коробки или древнюю окаменелость в породе глубоко под ногами. Но стирсы, – Римус усмехнулся, – стирсы видят куда сложнее. Объекты предстают перед их взором, развёрнутые, как страницы книги. И привычное для тебя «что» и «где» дополняется новым «когда». Каждый лист – это временной промежуток, в котором существует предмет. Первая страница – рождение звезды, последняя – гибель. И они вольны листать эту книгу бытия в том порядке, в котором пожелают.

– Как это работает? – спросил парень, немного сощурившись от бесплодных попыток осознания услышанного.

– Они одновременно живут в каждой временной точке, – пояснил атконец, – Начиная от самого своего зарождения, заканчивая концом своего существования.

– Жутко, наверное, знать время своей смерти.

– Очень сомневаюсь, – скептически сказал Римус, – Для них время имеет совершенно другое значение. Само их существование – это один миг. Вот они появились, а в следующей точке их уже нет. Сложно применять к ним наши примитивные понятия о жизни и смерти, а своими комментариями по поводу этого они делиться не спешат. Мне, например, не говорили, хотя я интересовался, и не раз.

– И они прямо сейчас слышат нас? – с опаской спросил Стас.

– Ну конечно же! – улыбнулся синекожий, – Слышат каждого из нас, слышат любое живое существо в галактике.

– Как же это жутко, – тихо ответил парень.

– Не бойся, мальчик мой, им совершенно нет дела до твоих секретов, до твоих даже самых грязных мыслей, если они, конечно же, не несут угрозы существованию галактики, – на этих словах он рассмеялся своим металлическим голосом. Этот смех легко вселял страх.

Размышления о том, какие мысли могли читать стирсы, приводили в ужас.

«Ты плохо слушаешь, – прозвучало в голове, – Все до единой».

Стас передёрнулся. Снова этот стирс?

«Но зачем вы это делаете?» – ответил он самому себе в голове. До чего же странное чувство.

«Зачем? – в ответ звучал собственный бархатистый голос. – Такова наша природа. Я же не спрашиваю тебя, зачем ты читаешь или разговариваешь, верно?»

«То есть вы постигаете мир через других существ?»

«Да, можно и так сказать».

– Стас, с тобой всё в порядке? – вдруг спросила Альма, косо глядя на парня.

Он сидел чуть бледноватый, с отвисшей челюстью, устремлённым в никуда взглядом и придурковатым выражением лица.

– Не переживай, дорогуша, – лучезарно улыбался Римус, затем улыбнулся. – У нашего друга только что произошёл внутренний диалог.

– Стирс, – неодобрительно покачала головой лиса, – Они и нас легко сведут с ума, не то что таких неопытных…

– Я в порядке, – резко пришёл в себя парень, – Мне лучше, честно.

А краем глаза внимательно поглядывал на атконца. Откуда он мог знать про диалог? Неужели он и вправду… умеет читать мысли?

Римус повернул к нему голову и подмигнул. По спине пробежали мурашки. Надо переставать думать.

– Но я бы на твоём месте не так переживал за эмоциональное состояние, – говорил он скорее Альме, чем человеку, судя по направлению взгляда. – Какой в нём толк, если вскоре ты умрёшь от неизвестной для себя болезни?

Велайн встрепенулась, подскочила с места и куда-то выбежала.

– В… в каком смысле? – испуганно спросил Стас. – Я чем-то болен?

– Ну конечно! Ты несколько суток контактировал с чужеродным созданием. Со своим набором микроорганизмов. И если Аил’Аме заражение не грозит, то твой иммунитет точно не справится с самыми безобидными бактериями с другой планеты.

– Но с этим же можно что-то сделать? – паника только нарастала.

В рубку ввалилась Альма с белым устройством.

– Вот, – нетерпеливо сказала она, демонстрируя подобие медицинского пистолета. – Это «Анарам» – комплекс органических микророботов, поддерживающих организм. Он способен вырабатывать искусственный иммунитет. Так что ни одна болезнь носителю «Анарама» навредить не способна.

– Ого. Вообще ни одна?

– С некоторыми оговорками, – лиса подошла ближе, подготавливая устройство. – Но, в целом, да, ни одна.

– А если это роботы, их что, придётся как-то заряжать?

– Нет, они питаются теми же веществами, что и ты. Становятся полноценной частью твоего тела.

– Жесть. Просто максимально круто. А у тебя тоже такие есть?

– Конечно. Как и у всех, кто часто совершает межпланетные перелёты.

– Круто… Но… если я смог от тебя чем-то заразиться, не значит ли это, что и на Земле после тебя остались какие-то болезни?

– Даже если какие-то бактерии попали в атмосферу с выдыхаемым воздухом или моей кровью на капкане, они быстро рассеются и погибнут. Никто не контактировал с ними так долго, как ты.

Вейла неприязненно усмехнулась и тихо повторила: «Капканы».

– Понятно. Выходит, человечество выживет.

– Выходит, что так.

Во время разговора Альма настраивала инъекцию, что-то вводя в голографическом интерфейсе. Закончив, приставила пистолет к шее землянина и активировала механизм. Боли не было, ничего не было, а инструмент уже убрали. Никаких ощущений после инъекции огромного количества нанороботов.

– Вот и всё. Извини, что забыла сразу это сделать. Мне нечасто приходится контактировать с кем-то без комплекса.

– Да что ты, это тебе спасибо! Знаешь, осознавать, что ты больше не сможешь заболеть… неплохо так, в общем.

– Да, наверное, – сказала лиса с улыбкой и вернулась в кресло. – Орт, готовность расчёта прыжка?

– Осталось девятнадцать секунд, – ответил голос компьютера.

– Конечная точка выхода – Рейле, – громко сказала Альма и инициировала завершающие подготовки.

Снова почувствовалась лёгкая вибрация, удар, и звёзды размылись. Стас уже начал к этому привыкать.

– А сколько прыжков до Рейле? – полюбопытствовал он.

– С моей помощью – пара-тройка, – с ухмылкой ответил Римус. – Но простому кораблю удастся миновать целый Сектор в лучшем случае за неделю.

– Вы можете ускорять прыжки?

– Ускорять зарядку, вести более точные расчёты. В тандеме с Ортом я могу прыгать едва ли не быстрее флотилий.

– Ваше признание всегда ценно для меня, – тут же отозвался компьютер.

– Какой льстец, а? – улыбнулся синекожий.

На новые прыжки уходило и впрямь меньше времени. Экипаж время от времени переговаривался о чём-то, но Стас редко улавливал нить разговора. Ожидание не было томительным, и вот, спустя немного времени, после очередной вибрации и лёгкого удара, Альма заговорила тоном экскурсоводоа:

– Мы в системе Нерк, – она немного наклонила голову в сторону парня, показывая, что обращается именно к нему, – Прибудем через двадцать одну минуту.