Откуда я иду, или Сны в Красном городе

– Теперь вы – обладатели всего объёма вселенского разума и абсолютных знаний. Приборчики не потеряйте. Без них транслировать разум и знания вы не сможете. Заряжать приборы не надо. Они вечные. Не ломаются. Не тонут. Не горят.

– Ну – ка, Виктор, скажите мне – что говорил древнегреческий философ Софокл о власти.

«-Зачем стремиться к власти, с которой вечно связан страх, тому, кто властвует и так, тревог не зная?» – Без секунды раздумий скороговоркой высказался Сухарев.

 Знал ты это раньше? – Спросил Первый.

– Да откуда бы? – Засмеялся Сухарев.

– А ты, Георгий, напиши пальцем в воздухе теорему Пифагора и её решение – Попросил Цыбарева Второй.

– В прямоугольном треугольнике квадрат гипотенузы равен сумме квадратов катетов. С готовностью начал махать пальцем в воздухе Цыбарев. Сквозь цифры, которые он писал в пространстве, проплывали деловые фиолетовые инопланетяне, ходили крупные роботы, но цифры даже не колыхнулись.

– Дано: ∆ABC, в котором ∠C = 90º.

Доказать: a2 + b2 = c2.

Пошаговое доказательство:

Проведём высоту из вершины C на гипотенузу AB, основание обозначим буквой H.

Прямоугольная фигура ∆ACH подобна ∆ABC по двум углам:

∠ACB =∠CHA = 90º

∠A – общий

Также прямоугольная фигура ∆CBH подобна ∆ABC:

∠ACB =∠CHB = 90º

∠B – общий. Введем новые обозначения: BC = a, AC = b, AB = c.

Из подобия треугольников получим: a: c = HB: a, b: c = AH: b.

Значит a2 = c * HB, b2 = c * AH.

Сложим полученные равенства:

a2 + b2 = c * HB + c * AH

a2 + b2 = c * (HB + AH)

a2 + b2 = c * AB

a2 + b2 = c * c

a2 + b2 = c2

Теорема доказана.

– Глянь – ка! – Удивился Сухарев. – Точно всё. Ну, Жора!

– Ну, как?! – Воскликнул третий. Заместитель, наверное, заместителя.– Ведь мгновенно! Когда – нибудь это доказательство видел?

– Я и про этого… про Пифа… горба первый раз от вас услышал. В школе вроде говорили про него, но я плохо учился. Забыл совсем.– Покраснел Жора.

– Вам, Анна Степановна предлагаю объяснить устройство Вашей галактики.

Бухгалтерша вышла, повернулась лицом к людям и инопланетянам. Голос её звучал торжественно и уверенно.

"– Млечный Путь является галактикой спирального типа, в которую входит и наша Солнечная система. Часто Млечный Путь называют просто Галактикой.

В галактике Млечный Путь насчитывается более 200 миллиардов звезд. Это не самая крупная из галактик, но и не самая маленькая. Так как она относится к спиральному типу, у нее есть центральное ядро, балдж, окружающий его диск и расходящиеся от ядра светящиеся рукава. По форме Млечный Путь представляет собой сплюснутый эллипс. Солнечная система расположена таким образом, что мы можем наблюдать галактику с боковой стороны и как бы изнутри нее, хотя Солнечная система находится достаточно далеко от ядра – примерно в 25 тысячах световых лет.

Полоска Млечного Пути, которую люди наблюдали еще в древности, и есть наложенные один на другой спиральные рукава галактики. В спиральных рукавах, как известно, расположено много молодых и ярких звезд, накладываясь одна на другую, они образуют почти сплошную светящуюся полосу. Но если с Земли можно увидеть спиральные рукава, то логично было бы предположить, что можно увидеть центральное ядро галактики. Это было бы возможно, если бы его не закрывала темная прослойка, представляющая собой скопления межзвездного газа и пыли. Прослойка настолько плотная, что свет через неё не просачивается.

Если посмотреть на Млечный Путь, то примерно в середине можно заметить туманность, которая делит светящуюся полоску на две половины. Эта туманность закрывает от нас центральное ядро Галактики, но учёные предполагают, что в центре Галактики расположена огромная черная дыра, от которой исходят радиоволны и рентгеновские лучи. Черная дыра примерно в 3 миллиона раз тяжелее Солнца, ее гравитационное поле настолько сильно, что не пропускает даже свет. Еще в давние времена человек соединил различные звезды в созвездия и дал им различные имена: Большая и Малая Медведица, Южный крест, Стрелец, Скорпион, Весы, Лира, Андромеда, Голубь и т. д. Это было сделано для того, чтобы было проще запомнить расположение звезд и ориентироваться по ним ночью. На самом деле звезды, входящие в созвездие, никак не связаны друг с другом."

– Умница! – Сказал первый.– Я вас всех больше ни о чём спрашивать не буду. Потому, что нет смысла. Вы знаете всё абсолютно и сегодняшнего дня ваш разум совершенен! Поздравляю! Используйте всё, что мы дали так, как я вас проинструктировал.

– Вы обещали про богов сказать.– Поднял руку Сухарев.– Почему вы считаете, что мы заблуждаемся и богов нет? Ни наших, христианских, ни мусульманских, никаких? И во что верить людям?

– Давайте на примере христианства. Так вам понятнее будет.– Второй поднялся и завис над головой Сухарева. – Непригодность христианской морали для жизни. Учение Христа непригодно для жизни. Для счастливой и полноценной жизни и даже для собственного выживания нельзя выполнять заповеди Христа. В реальной жизни нельзя подставлять другую щеку, нельзя любить врагов, нельзя быть смиренным, а надо уметь защищаться – иначе Вас изобьют или убьют или сядут на шею. Надо любить своих родных и близких больше, чем какого бы то ни было «учителя», кем бы он ни был, иначе останетесь совсем одиноки. Нельзя продавать имение и раздавать нищим, иначе сами станете нищим – надо учиться зарабатывать самому. И надо смотреть на женщин с вожделением и учиться флиртовать и ухаживать за противоположным полом, чтобы создать счастливую семью и завести детей.

Заповеди Христа отрицают элементарнейшие азы нормальной жизни. Христос называл инстинкты человека грехами. А ведь инстинкты – это биологические программы правильного поведения, необходимого для выживания, сформированные за сотни миллионов лет эволюции. Они ведь идеально работают у всех животных. Которые ни в кого не верят. И живут в гармонии с природой. Поэтому жить против своих инстинктов – самоубийство.

– Ну и вот главное, почему нельзя верить ни богу, ни в него: Он сказал людям, что сексуальность людей – стыдна, греховна, позорна и её надо скрывать. Но ведь Адама с Евой такими создал не кто-нибудь, а сам бог. Зачем тогда бог создавал их сексуальными, разнополыми? Мог бы создать их однополыми, верно? Посмотрите на библейские картинки. У Адама и Евы есть пупки. Если это ошибка художников – теологи пошли бы в издательства и её давно бы поменяли. Но она осталась до сегодняшнего дня. Значит они были зачаты сексуально и рождены женщиной, как это происходит всегда уже много тысячелетий. Зачем Богу надо было это скрывать?

А уж если создал их такими, то почему это плохо, а если и плохо, то почему люди должны отвечать за эту плохую работу бога? Да и потом, ведь сексуальность существует не сама для себя. Её цель – размножение и создание новой жизни. Иудохристианский бог почему – то стремился скрыть от людей их естественную форму размножения, продолжения рода и развития жизни. Значит, иудохристианский бог- это бог смерти?

В четвертых, библейский бог всё время хитро уходит от своей личной ответственности за свою работу и хочет эту ответственность несправедливо переложить на кого – нибудь другого, найдя козла отпущения. Змея он проклял за то, что тот научил Еву сорвать плод с дерева познания добра и зла. А что плохого сделал змей? Всего лишь сказал правду, что от этого плода не умрешь, и разоблачил ложь этого бога.

Не любит библейский бог правды и наказывает того, кто её говорит. К тому же все поступки змея являются следствием того, каким змея создал этот бог. Ведь его, как и всё остальное, создал бог, а не кто-нибудь еще. Так что библейский бог или сам не понимает, что он создаёт и не управляет ситуацией, или не хочет нести ответственность за результаты своей работы. Змея бог проклял ни за что, землю проклял.

Выгнал Адама с Евой из рая. За что? Зачем? А вот зачем. Прочтите Бытие, третью страницу, строчку двадцать вторую:

«И сказал Господь Бог: Вот, Адам стал как один из Нас, зная добро и зло; и

теперь как бы не простер он руки своей, и не взял также от дерева жизни, и

не вкусил, и не стал жить вечно». Вот чего бог боялся – как бы человек не

стал бессмертным как он. Вот за что он выгнал людей из Рая. Вот Вам и «по

образу и подобию своему». Ложь? Ещё какая бесстыдная! Даже если предположить, что человек сделал что-то не так. Так прости его, еще раз научи, помоги исправить его ошибку. Ты же милостивый и милосердный. Нет, сразу жестоко карать! Такие оставшиеся после бесконечных переписываний слова в Библии, как «один из Нас», четко доказывают, что Библию писал не бог, а люди, придумывая монотеистическую религию не на пустом месте, а из языческого многобожия.

В данном эпизоде библейский бог предстает лгуном, жестоким, несправедливым, не умеющим прощать, боящимся потерять свою власть и доминирование над человеком, уходящим от личной ответственности и перекладывающим ответственность за свои действия на других. Ищущим лишь повода унизить человека, сделать его своим рабом и далее издеваться над человеком. Иудохристианский бог – это никакой не бог, а настоящий дьявол, называющий себя богом.

Хотя и дьявол – тоже выдумка людей. Никто во всех вселенных не встречал никакого бога или его духа, или духов его детей. И дьявола никто не видел.

– Всё, вам пора домой! – Сказал Первый. – Вы много узнали. Мы дали вам всё, чтобы вы могли помогать нам сделать человечество разумнее, а цивилизацию – более высокой. До свиданья. Ещё встретимся.

Он взял руку Сухарева и воткнул её в себя. – Возьмите друг друга за руки.

Взялись. Ровно через секунду Виктор Жора и бухгалтерша стояли на том же месте по колено в снегу и переминались с ноги на ногу.

– Блин, я задубела как холодец на тридцатиградусном морозе у меня на балконе. Топором не разрубишь. – Анна Степановна побрела к машине.– Поехали домой. Не будет никаких инопланетян. Надул тебя, Сухарев, Разум Великий. Сорок минут тут торчали. Хорошо – волков нет пока.

– Я не замерз.– Хохотнул Цыбарев.– Но проголодался. У тебя, Витя есть что покушать дома? Лариска наготовила, небось? Ждёт ведь. Я – когда долго на морозе стою – так есть хочу, хоть руку себе откусывай.

– А вы что, со мной разве не спускались в лабораторию инопланетян из созвездия «Весы»? Мы же рядом стояли. Роботы, существа фиолетовые прозрачные летали. Аппаратуры до фига. Нам в головы абсолютные знания и

Вселенский идеальный Разум втюхали. Ты, Жора всем теорему Пифагора доказал за одну минуту. Не помнишь?

– Не… – Мы простояли сорок минут, пялились в темноту. У меня аж глаза вываливаются. Больше никаких мероприятий не было.

Они пошли к машине. Завёлся грузовик моментально. Развернулись. Поехали в Кызылдалу. А ехать два часа. Лариска, конечно, спит уже.

– Я в церкви буду ночевать.– Зевнул Сухарев. – Чего Ларису будить среди ночи?

– Я с тобой тогда.– Попросился Цыбарев.

– А меня муж до утра будет ждать. Я знаю.– Засмеялась бухгалтерша.

Странно и непонятно было Виктору.

– Как же они, компаньоны, ничего не помнят? Ни фиолетовых существ полупрозрачных, ни машины, втолкнувшей в мозги самый грандиозный разум и все мировые знания. Как стёр кто- то в их мозгах визит к инопланетянам. Наверное, так надо. Спрошу потом у Голоса Вселенского разума.

Они довезли Анну Степановну до дома и двинулись к церкви. Спать. Шел второй час ночи. И вот как раз в это время Виктор ощутил нутром, что внезапно после визита к жителям созвездия «Весы» стал совсем другим человеком. Мудрым и познавшим истину.

– Жора – Сухарев спросил чуть ли не с дрожью в голосе.– У тебя что в карманах лишнее есть?

Жора вывернул карманы. Об пол звякнула двадцатикопеечная монета. Как ни странно, но коробочки с кнопкой не нашел у себя и Виктор.

– Но я же сунул её и крепко держал ладонью – Удивился Сухарев. – Странно.

Успокаивало одно. Инопланетяне есть, он был у них и получил Идеальный разум и Абсолютные знания. Да и подружился с ними, фиолетовыми. А вот хорошо это или плохо – не понятно. И спросить не у кого.

Оставалось ждать следующего сна. Голос вселенского Разума всё объяснит. Кинули они на пол свои пальто в ризнице, шапки под голову подложили. И уснули. И не видели снов.

18. глава восемнадцатая

Отслужил иерей Илия заутреннюю, а Жора Цыбарев всё продолжал спать в ризнице на полу. Он во сне сполз с постеленного полушубка и скатился на коврик возле сундуков. Выходной у него сегодня. Спешить некуда. Священник укрыл его своим пальто и шапку подоткнул под голову. Вышел в зал и половину дня разговаривал с прихожанами о проблемах их и подсказывал как с Божьей помощью от них избавиться. Потом верующие разбредались к иконам и молились, свечи ставили Христу, богородице и многим святым. Потом он позвонил на работу Ларисе.

– Был ночью у инопланетян. Они возле посёлка Кийма. Я тебе говорил. Ну, не без пользы съездил. Дома расскажу. Я часов в восемь уже приду. А до вечера – дел полно. Ты как себя чувствуешь?

– Доктор вчера вечером и сегодня с утра правил пальцы. – Лариса радовалась. – С каждым днём всё лучше становится. Ночью сегодня Рахманинова тихо играла. Соседи не слышали. Представляешь, концерт номер три сыграла. Ну, не так быстро как сам композитор. Но уверенно, без ошибок. И, главное, клавиши чувствую, арпеджио легко получается и руки потом не болят. С ума сойти! Ты рад?

– Спрашиваешь! – Воскликнул иерей.– Я же тебе сказал – через год будешь лауреатствовать на международных конкурсах.

– Ну, я жду тебя, Витя.– Лара засмеялась.– Будут тебе на ужин любимые твои беляши и томатный сок к ним. Ладно, мне отчёт надо дописать к концу дня и сдать секретарю нашему. Пока!

– Надо как – то корреспонденту помочь. – Задумался Илия. – Занял кучу денег и сбежал – это мошенничество. И, хотя он покаялся, найдут его здесь рано или поздно. И сядет он лет на пять минимум. Денег – то тиснул не так, чтобы десятку дали, но и пять лет на зоне испортят парня. Так – то он нормальный. Сглупил просто. Москвич. Они там все самоуверенные от природы. Вот и он думал, что вернёт всем деньги – то. А возвращать трудно. Брать легко когда дают. Тоже аномальная зона – Москва… Правильно, сам видел. Думал – коренные Москвичи наглые.

Да нет. Вот такие самонадеянные. Тоже плохо. Ну, как помочь? Пообещал ведь, что именем господа выручу его из беды его. А это как раз беда. Он сдуру нахватал денег, хоть и не украл. А даже один кредитор не выдержит, в милицию заявит, кинут его личность во Всесоюзный розыск и отловят. Не сейчас, так через год – два. Какая разница? Работы в церкви для него на сегодня больше не было, он сказал протодиакону Савелию, что уходит, а завтра проведет и заутренюю, и Литургию Иоанна Златоуста вечером.

– А днём будем новопреставленного раба божьего Семёна, главного энергетика рудоуправления отпевать. Вчера помогал мастерам на высоковольтной линии, да промашку допустил, дыру в перчатках не заметил. Ну, и убило его. ЛЭП – 330 киловольт, это триста тридцать тысяч вольт как- никак. Отпевать в закрытом гробу будем. В пепел сгорел. Вот так, Илия. Родственники из Иркутска уже вылетели в Зарайск. Ночью будут у нас в гостинице. Страшная смерть. Господи, помилуй душу усопшего раба твоего Симеона! Иди, отец Илия. Сами тут управимся сегодня. Да, кстати. Протоиереем и настоятелем нашей церкви назначили отца Димитрия. И в Зарайске будет протоиереем, и у нас. Жить там остаётся. Но приезжать будет раз в неделю. И по телефону командовать у него сил хватит. А мужик хороший. Пусть будет.

– Конечно.– Улыбнулся Илия.– Мужик – что надо! На всё воля Божья. Пусть командует.

Он пошел в пустой кабинет протоиерея и позвонил в редакцию, позвал Баландина.

– Привет, Сергей, – Сказал священник спокойно.– Давай встретимся через десять минут возле кинотеатра «Ковыль». И тебе недалеко, и мне. На пять минут серьёзного разговора.

– Привет, Виктор. Давай. Договорились.

– Ты сколько сейчас должен? – Спросил Сухарев, когда они пожали руки и сели на скамейку возле большой афиши какого- то нового фильма.

– Так… – Баландин достал маленький блокнот в кожаном переплёте.– Девять тысяч я уже Женьке переслал. Он разнёс некоторым заёмщикам и расписки взял, что я долг вернул и претензий ко мне нет. Я ему список полный и адреса дал все. И он не говорит – откуда я их прислал. Вернул и ладно. Хорошо. А должен я остался двадцать одну тысячу шестьсот рублей.

– Будем считать, что Господь научил меня – где взять деньги, чтобы ты избавился от долга и совесть очистил. У меня самого нет ничего. Но где взять – я знаю. Только, Серёжа, ему надо через полгода всё отдать. Беру я у него для себя. То – есть и отдавать я буду. А человек очень хороший и полезный для многих дел твоих и моих. Не подведёшь? Где двадцать одну тысячу найдёшь здесь к августу?

– Москвич и цацки к нему все продам в Зарайске – это пять тысяч. – Баландин задумался. – Ну, к скорби нашей семейной, отец мой умер второго января этого года. Встречали толпой богемной. Он выпил больше, чем сердце смогло вытерпеть. Умер после опохмелки утром второго.

– Мать продаст квартиру. У нас тоже кооперативная. Это будет в июле. Она вступит в права наследства по закону. Квартиру отец на себя оформлял. Продаст она её минимально за тридцать пять тысяч. Пять комнат в ней. Больших. Для писателей, актёров и композиторов строили. Центр города. Новая модель архитектурная. Денег она мне даст сколько скажу. Она одна кроме друга Женьки знает про долг и куда я уехал. Короче – в июле слетаю в Москву, маму заберу с деньгами от проданной квартиры и вернусь в Кызылдалу. Здесь будем жить. Она согласна. Вы помогите если есть возможность. Я отдам в июле точно. Сейчас – то бывшее раздолбайство моё прошло.

– Хорошо. Договорились.– Сказал Сухарев. – Завтра позвоню – куда прийти за деньгами. Только уж расплатись со всеми. Совесть не терзай больше.

– Я все расписки привезу. На всю сумму.– Баландин прижал руку к сердцу.

Попрощались они и пошел Виктор к бывшему зав. отделом пропаганды, а теперь уже секретарю горкома партии Николаю Викторовичу Гоголеву. Пропуск для Сухарева отменил Николай Викторович. Когда хотел Сухарев, тогда и приходил к нему. На вахте его знали все и даже паспорт он не показывал. Выпили они с Гоголевым по пятьдесят граммов коньяка за встречу и Николай сказал весело.

– Вот раньше, Витя, я карьеристом был, людей «топил», чтобы повыше залезть на властную лестницу. Ты меня спас, от этого греха избавил. И теперь, блин, не хочу расти дальше вверх, даже от этой должности отказывался. Нет же: назначили. А осенью, говорят, заведующим орготделом в обком заберут. А я не хочу. Мне тут нормально. Нет, говорит первый секретарь обкома. Пойдёшь. Год там поработаешь, а потом – вторым секретарём обкома назначу. Поближе к себе. Ты, говорит, специалист уровня ЦК. Во как! Когда карабкался и давил всех, кто путь заслонял – о совести не думал. Но потом – то из – за меня, можно сказать, по моей наводке человека убили. Я и убил чужими руками, если уж честно каяться. Вот после исповеди, как на духу говорю, Витя, отшибло тягу к карьере и власти ещё большей. Так нет же! Парадокс! Я не хочу, а меня за уши тянут вверх. Пока, блин, не сопротивляюсь. Но за убитого товарища душа болит и ноет постоянно. Хоть и снял с меня Господь грех…

Он налил ещё по пятьдесят.

– Ты отслужил сегодня в храме? А у меня тоже ни заседаний, ни встреч с народом. Давай ещё по маленькой.

– Коля, займи до июля двадцать две тысячи. Не говорю зачем. Но очень надо. В середине июля верну. – Сухарев закусил коньяк грильяжем в шоколаде.

– Да не вопрос. – Гоголев вышел в соседнюю комнату кабинета, где сейф стоял кроме дивана и телевизора. Вернулся минут через пять.– Вот. Двадцать две тут. Точно хватит? Может докинуть?

– Не. Нормально. Спасибо, Коля. – Сухарев взял деньги так, будто двадцать две тысячи это так, почти мелочь. Ну, в кино сходить, мороженое съесть, лимонаду хлебнуть.– Спасибо, дорогой. Отомщу. Не деньгами, правда. Найду чем.

И они оба расхохотались. Через полчаса возле того же кинотеатра Виктор передал деньги Баландину.

– И когда планируешь их раздавать, долги свои?

– Да завтра и начну. Сейчас в Зарайск двину. Самолёт ночью в Москву. Корреспонденту билет всегда найдут. Спасибо, Витя, прямо не знаю какое огромное! В бога я так и не верю, а вот в то, что надёжные люди, готовые помочь избавится от мучений стыда – есть, теперь верю точно. Таких как ты не встречал ещё.

Он резко повернулся и, нагнув голову, побежал в редакцию. Потом, наверное, домой за вещами и в аэропорт. Сухарев вспомнил, что забыл взять в церкви бумаги о пожертвованиях храму от прихожан за январь и о расходах церкви на мелкий ремонт да на зарплаты служителям и непредвиденные траты. Надо было теперь составить отчёт и отправить его по факсу в Зарайск новому настоятелю Димитрию. На паперти его ждал водитель автобуса, который возил их с Колей Шелестом в Зарайск. Он раньше жил в Чите и там по пьянке на своей молоковозке в щепки разнёс киоск союзпечати. Требовалось срочно смыться из города. Порядки в Чите были строгие и года три он запросто мог провести за колючей проволокой на зоне. В Воркутинском исправительно – трудовом учреждении.

– Добрый день – Сказал Виктор. – Решили исповедоваться?

– Да, решил.– Водитель пожал Сухареву руку.– Примите исповедь? Грехов много у меня. Не только потому, что киоск раскрошил в пьяном виде я исповедоваться хочу. Киоск – это просто случай. Я и сам не понял как в него врезался. Ехал, правда, быстро. Но не в этом суть. Главная гадость во мне – то, что по – церковному называется прелюбодеяние и считается смертным грехом.

– Как Вас зовут? Мы за длинную поездку так и не познакомились.– Виктор обнял шофера за плечо и повёл его в церковь.

– Василий Садовский я.– Он достал паспорт и показал Сухареву.

– Господу не нужна фамилия. Имя после крещения то же самое – Василий?

– Ну да…. Хорошее имя, чего менять – то?

– Вы блуд от прелюбодеяния отличаете? – Усмехнулся Сухарев.– А то ведь блуд – тоже смертный грех, хотя неверующие сейчас считают разврат нормальным развлечением. Вообще это разные немного вещи. Блуд – это просто половая распущенность. Можешь холостым быть и гулять без удержу с незамужними, замужними, с мужиками даже спариваться. И таких полно. Или, положим, онанизмом можно увлекаться. Всё – блуд. Грех смертный. А прелюбодеяние – это если ты жене изменяешь. Тут всё конкретно. Женился – соблюдай себя, не имей побочных связей, любовниц. Верность соблюдай…

– Мой грех – именно и только прелюбодеяние. А грех Господь снимет? Снимет, конечно. Если честно исповедуюсь. И что? Больше нельзя от жены бегать налево? А если снова потянет?

– Ну, тогда не исповедуйтесь. Идите домой. И грешите дальше пока дух Ваш в прах не истлеет и не превратитесь Вы в животное! В кролика, которому только дай… Хоть сто крольчих. Пока не упадёт полумёртвым – будет блудить – Обозлился Сухарев. Но тут же успокоился. Сколько такого народа он видел. Раздражали такие граждане Виктора. И грехи людям отпускались, но человек не менялся. И всегда жизнь их наказывала. Или Бог. Какая разница?

– А церковь сама что о блуде и прелюбодеянии думает? Это хуже гордыни или чревоугодия? Или всё одинаково?

– Святые отцы любой смертный грех, гордыню, зависть, жадность, а в том числе и блуд или прелюбодеяние называют тяжелой болезнью.– Виктор остановился и внимательно стал разглядывать Василия. Придуривается что ли? – Любой, знаете ли, Василий, смертный грех- смертный. То есть самый мерзкий. Он медленно умерщвляет сначала душу, потом и плоть. Как смертельно опасная телесная болезнь, перенесенная человеком, ослабляет физическое здоровье человека, так и смертный грех серьезно подрывает его духовное здоровье.

Смертный грех неизбежно травмирует душу и оставляет шрамы. Такому человеку даже после принесенного Богу покаяния и помилования очень трудно бывает строить новую духовную жизнь. Он мучительно чувствует внутреннюю немощь. По словам святителя Иоанна Златоуста: «В Новом Завете грех блуда получил новую тяжесть, потому что человеческие тела получили новое достоинство. Они сделались членами тела Христова и нарушитель чистоты наносит уже бесчестие Христу, расторгает единение с Ним. Любодей казнится смертью душевной, от него отступает Святой Дух». А душевная смерть страшнее. Потому, что тело ещё живёт, а душа скончалась. И жить просто куском мяса со ртом и ушами – позор. Это уже не Иоанн. Это я Вам говорю.

Идите к иконе Христа распятого. Я переоденусь, облачусь в платье иерея и приду. Десять минут.– Сухарев цокнул языком и пошел в ризницу. Цыбарев ушел уже. Было пусто, сумрачно. Через одно небольшое окно ризницы серый свет вползал мутными грязноватыми февральскими струйками, похожими на папиросный дымок, медленно вплывающий в форточку, а не наоборот.

Облачился отец Илия, почистил крест наперсный, пригладил епитрахиль и пришел к Садовскому.