скачать книгу бесплатно
Девушка улыбнулась.
– Не переживай, лабиринт совсем маленький. Стой на месте, и я тебя найду.
Аллан расхохотался.
– Никогда не думал, что буду нуждаться в подобной помощи, но признаю: если ты меня не найдешь, я здесь сгину. Такие квесты определенно не для меня.
Мелинда прошла вперед, пытаясь припомнить траекторию передвижения Аллана, затем завернула налево и, к своему разочарованию, уткнулась в тупик. Оглядевшись по сторонам, девушка увидела несколько десятков своих копий, стоящих с таким же озадаченным выражением лица. Девушка помнила, что в последний раз, когда видела Аллана, он сворачивал налево, так что стала передвигаться вдоль стен, разыскивая «скрытые» проходы. В этот момент холодный голубой свет сменился на желтый, от которого Мелинде тотчас сделалось неуютно. Сама не зная почему, она поймала себя на мысли, что теперь замкнутое пространство кажется ей наполненным удушливой тревогой.
Девушка собиралась позвать Аллана, но не успела проронить ни слова и неподвижно замерла на месте, словно подошвы обуви намертво приклеились к земле. Примерно в футе, по зеркалу быстро передвигалась большая темно-красная сколопендра с колючими желтыми лапками и подрагивающим на хвосте черным раздвоенным жалом. Из-под насекомого тянулись кровавые полосы, благодаря хаотичным передвижением омерзительной твари создавшие на поверхности кривой узор.
Мелинда уставилась на многоножку широко распахнутыми глазами, явственно ощущая в душе набухающий панический страх, перемешанный с чувством жгучего отвращения и злости. Со временем видения стали так действовать на нервы, что будучи неспособной положить этому конец, девушка была готова вопить во все горло и клочьями рвать на себе волосы. Злосчастная сороконожка забралась выше и уже находилась на уровне ее лица, и только тогда до Мелинды дошло, что видит еще десятки ползучих монстров: на полу, потолке и окружающих ее стенах. Отражение страшных гадов множилось, отчего девушке стало дурно. Сбитая с толку, она не могла понять, где иллюзия, а где – реальная тварь. Обратив взгляд под ноги, она вскрикнула и принялась яростно топать, пытаясь уничтожить сотни неумолимо приближающихся сколопендр.
– Мелинда! – воскликнул Аллан, заметив ее импульсивные движения. – Что ты делаешь?!
Но девушка не отвечала, ибо была сосредоточена на цели уничтожить как можно больше омерзительных многоножек, сделать так, чтобы все они исчезли, сдохли, оставили ее в покое.
– Убирайтесь! – визжала она, позабыв про сдержанность. – Убирайтесь к черту, ползучие уродцы!
– Мелинда! – отчаянно кричал парень. – С кем ты разговариваешь?
– НЕНАВИЖУ ВАС! – во всю глотку прокричала девушка, когда из ее глаз ринулись потоки горячих слез, а освещение в лабиринте сменилось на насыщенно-красное. В этот момент ей показалось, что многоножки одна за другой стали меркнуть и, в конечном итоге, расстаяли. Когда не осталось ни одной, Мелинда подняла голову и уставилась на свое отражение, а точнее, на отражение костлявой черноволосой женщины с огромными глазами. Облаченная в длинное черное платье с глубоким V-образным вырезом, высокая незнакомка напомнила Мелинде хищную птицу. Перед ней определенно стояла та же женщина, которую она видела сегодня на экране своего телефона.
Только сейчас Мелинде представилась возможность разглядеть жуткую самозванку поближе. И секунду погодя, к своему же ужасу, девушка поняла, что лучше бы этого не делала. Женщина выглядела уродливо и жутко: ее тонкую бледную шею покрывали пятна крови и неровные черные стежки, наводящие на мысль, что незнакомке отрезали, а потом наспех пришили обратно голову. Рельефная физиономия напоминала скорее обтянутый тонкой кожей череп, нежели живое человеческое лицо. Мелинда видела проступающие кости и торчащие черные вены, с ужасом глядела на несуразный клювоподобный нос, синюшные пятна под гигантскими выпученными глазами и темные выступы скул, таких острых, каких у женщины быть просто не может. Переместив внимание на костлявую фигуру, Мелинда отметила ее длинные и тонкие, как ссохшиеся ветки дерева, руки с кривыми узловатыми пальцами, выступающие ключицы и длинное тощее туловище, одним своим видом приводящее в благоговейный ужас.
Женщина смотрела на Мелинду неотрывным взглядом, пока в какой-то момент не обнажила гнилые, но острые, точно у акулы, треугольные зубы. По мере того, как в душе девушки поднималось нечто невыразимое и ужасное, рот уродины раскрывался все сильнее и сильнее, в конце концов выпуская наружу потоки склизкой черной массы и рой извивающихся черных многоножек. Мелинда пронзительно закричала, почувствовав головокружение, тошноту и предательскую слабость в ногах. Кровь из пасти чудища исторгалась мощным потоком, заливая все пространство вокруг, в том числе и одежду беспомощно прижавшейся к противоположной стене Мелинды.
Девушка чувствовала, как страх крепнет и перерастает в нечто большее, такое, чего до сего момента она не испытывала. Перед глазами замелькали черные пятна, по всему телу разлился невыносимый жар, а из ног будто бы разом забрали всю силу. Стремительно теряя контроль над собственным телом, Мелинда упала на пол. Последнее, что она запомнила, прежде чем провалиться во тьму – это ощущение мельтешащих острых лапок на своем лице.
***
Наступили долгожданные выходные – единственные дни, когда у Мелинды не проходили занятия. Что касается Аллана, то у него распорядок дня не менялся практически никогда. Еще утром он уехал в город и до сих пор не вернулся, хотя за окном стоял поздний вечер.
С поездки в парк прошло уже несколько дней, но Мелинда по-прежнему не могла избавиться от застывшей перед глазами картины: в отражении, разинув хищную пасть, стоит уродливая женщина, извергающая фонтан черной склизкой массы и сороконожек. Оказалось, что когда Мелинда потеряла сознание, Аллану все же удалось отыскать девушку в лабиринте, после чего он подхватил ее безвольное тело на руки и донес до машины. В себя девушка пришла лишь в поместье, обнаружив, что лежит на кровати в их спальне. Аллан находился рядом и смотрел на любимую с неподдельным испугом. Разумеется, юноша тотчас стал задавать вопросы, и Мелинде пришлось рассказать правду. По крайней мере, основную ее часть. Девушка сообщила, что уже третий месяц видит уродливых многоножек, на что Аллан отреагировал весьма неоднозначно. Первой его реакцией было возмущение, едва не приведшее пару к ссоре. Молодой человек не понимал, почему Мелинда умалчивала такую серьезную проблему и не делилась переживаниями. Но мало-помалу девушке удалось успокоить любимого, выдвинув теорию, что причина ее галлюцинаций – это плохой сон, проблемы с питанием и пережитый стресс. Мелинда была рада сойтись с ним во мнении, что ей нужно начать принимать лекарства и, возможно, прибегнуть к медитации.
Про нежелательный голос в голове и увиденную женщину Мелинда предпочла промолчать, опять же, в силу своей опасливости. Ведь демон неоднократно угрожал усугубить ситуацию, если Мелинда проболтается о его существовании. Девушка не могла сказать точно, что имела в виду женщина, и существовала ли она в действительности (а не только у нее в мозгах), но Мелинда предпочитала не испытывать судьбу. А сейчас и вовсе не сомневалась, что увиденная в лабиринте уродина – и есть владелица страшного голоса из ее сознания.
После случившегося обморока Мелинду, к великому счастью, перестал мучить голос в голове и галлюцинации, что она, несомненно, восприняла за благоприятный знак. Девушка искренне надеялась, что, явившись в своем омерзительном облике тогда, в лабиринте, демон навсегда покинул ее. Мелинда больше всего на свете хотела верить в свое предположение, но при этом усердно избегала зеркал уже второй день подряд.
На удивление, суббота выдалась весьма продуктивной, потому что Мелинда успела дочитать книгу, повторить уроки и прогуляться до склепа, где покоился прах ее матери, Клары Дэвис. Вот уже целый год, каждую субботу, она в одиночестве уходила в лес, к большой фамильной гробнице, расположенной в восточной части леса, примерно в двадцати минутах ходьбы от поместья. Изящное, старинное строение было выложено из крупного серого камня, а широкую входную зону украшали массивные колонны и мраморные ангелы со склоненными головами и сложенными в молитве ладонями. Именно там, помимо праха Клары, Себастьяна, Бенджамина и Вэллы, покоились ушедшие поколения семейства, о которых рассказывал ей Аллан.
Густав Мортис, Сэди Форбс, Элеонора Бран…
При входе в склеп Мелинда включала фонарик, пробиралась вглубь тесного сырого помещения и ставила букетик сорванных цветов в маленькую алебастровую вазочку перед плитой, упокоившей под собой четыре души. Оставаясь наедине с испытываемым чувством вины и прахом Клары, сознанием девушка переносилась далеко на север, в родной обветшалый дом, где долгие годы прожила вместе с мамой в безопасности и относительном спокойствии. Мелинда рассуждала, как бы могла сложиться сейчас их жизнь, не познакомься мама с Себастьяном? Сложились бы обстоятельства иначе, если бы девушка не возвратилась в поместье после того, как поняла, кем стала?
Еще никогда ее жизнь не наполняло столько вопросов, на которые она не могла найти ответов. Вспоминая бесконечные недовольства и упреки мамы, которые в ту пору дико раздражали Мелинду, сейчас она признавала, что готова отдать все на свете, лишь бы повернуть время вспять и возвратить замечательное беззаботное время, где им ничто не угрожало. Девушка скучала по настоящей Кларе Дэвис, которую знала до приезда в поместье. Мелинда часто думала, что за каких-то две недели Себастьяну удалось сотворить с мамой нечто – выкроить из нее новую личность, в которой Мелинда ни за что бы не признала свою родительницу. Из серьезной женщины Клара превратилась в безжалостную, легкомысленную и меркантильную дамочку, отказавшуюся от родной дочери и согласившуюся родить ребенка от монстра.
Аллан тоже регулярно посещал склеп и приносил погибшим цветы – красные розы, которые, по всей видимости, покупал на пути из Кристала. Не желая ставить друг друга в морально тяжелое положение, молодые люди старательно избегали эту тему и не обсуждали свои визиты в усыпальницу. Когда девушку одолевали приступы печали, она нередко пыталась сравнивать себя с бойфрендом: откуда у него берется столько энергии и выносливости, чтобы не только заботиться о безупречном выполнении ненавистной работы, но и унять душевные переживания? На этот вопрос, как и на многие другие, Мелинда ответить не могла, однако себя в эти мгновения чувствовала крайне паршиво. Мало того, что девушка не работала, так еще и забросила писательскую деятельность, которая была для нее кислородом. И весь ужас состоял в том, что Мелинда перестала верить, что вдохновение еще снизойдет до нее. Девушка нередко задумывалась, почему Аллан перестал заниматься музыкой, как делал это раньше, еще до обращения в вампира? Она предполагала, что дело кроется гораздо глубже, чем разбитое сердце или потеря интереса. Из его увлеченных рассказов становилось ясно, что Аллан целыми днями пропадал на студии, занимался по десять часов и часто засыпал прямо за инструментом. В глазах окружения он был одаренным юношей, восходящей звездой, одержимым гением. Разве человек с такой любовью в сердце может перегореть?
«Скорее всего, Аллан стал жертвой проклятия: с приобретением сверхъестественных сил он лишился важной частички души, благодаря которой и назывался человеком искусства…»
Мелинда все еще сидела на диване в гостиной, пила кофе и размышляла о таинственной силе творческого начала, когда до слуха донесся звук проворачиваемого в замке ключа. Входная дверь тихо отворилась, и в прихожей послышались шаги, которые девушка научилась различать из тысячи других.
– Аллан! – радостно воскликнула она, когда парень вошел в гостиную. Он был одет в черный костюм, а в руках удерживал прямоугольный кожаный дипломат и большой пакет с продуктами. – Наконец-то ты приехал!
Мелинда в мгновение ока подскочила на ноги и бросилась к улыбающемуся бойфренду. От силы, с какой девушка впечаталась в его тело, Аллану с трудом удалось удержать равновесие. Зашвырнув дипломат на диван и кое-как опустив пакет на пол, парень крепко обнял любимую в ответ.
– Как ты тут без меня? – ласковым голосом поинтересовался он. – Все в порядке?
– Ты не представляешь, как я соскучилась.
– А я – по тебе.
– Почему ты сегодня так поздно? Я пыталась до тебя дозвониться…
– Да, знаю. Извини, что не отвечал. В Кристале я кое-кого встретил, и пришлось…
Не дав Аллану договорить, Мелинда юрко вынырнула из его объятий и с тревогой взглянула в его лицо.
– Кого ты встретил? – с подозрением спросила она.
– В Кристал приезжал Натаниэль Форбс, мой, эм, родственник. Он удачно позвонил за полчаса до моего отъезда и попросил встречи. Сказал, что дело очень срочное. – Помолчав, парень добавил: – Хвала небесам, что я был в городе, иначе бы сноб заявился прямиком в поместье.
– Кто такой Натаниэль Форбс? Я впервые слышу это имя…
– Все верно, я не рассказывал тебе о нем, потому что с Нейтом мы дружбу не водили, а, соответственно, никогда и не общались. – Аллан весело хохотнул. – Да и он в принципе никогда не питал теплые чувства к своим родственникам.
– И он в семейном бизнесе?
Молодой человек кивнул.
– В работе мерзавец настоящий ас, поэтому Форбсы и Мортисы были вынуждены его терпеть. Этот канцелярский червь лучше любого президентского юриста сможет обнаружить в договорах подводные камни и предсказать заранее невыгодную сделку. Как специалист Нейт – находка, но как личность… крайне неприятный тип.
– Зачем он встречался с тобой?
– Он дал мне кое-какие документы, касающиеся усовершенствования политики в нашей кампании, а также заявление об открытиях новых клиник в стране.
– И это все, что он от тебя хотел?
– Ну да, – лениво зевнув, ответил Аллан. – Мы на пару часов встретились в ресторане, и я подписал бумаги, после чего Нейт в миллионный раз дал мне понять, что он меня ненавидит и будет ненавидеть до конца своих дней.
– Он тебя ненавидит?! Что за бред?
– Помнишь, я рассказывал о веселом прозвище, доставшемся мне от любимой родни?
Мелинда кивнула.
– Ну так вот, идея так меня обозвать принадлежала именно Натаниэлю, – сообщил Аллан с такой беспечной улыбкой на губах, будто сам факт подобного оскорбления совсем его не беспокоил. – Нейт считает, что бастардам ни в коем случае нельзя доверять такие серьезные предприятия как семейная империя. В его понимании я недостойный, и он никогда не упустит возможности напомнить о моем «месте» в иерархии нашей семьи. Его всегда бесил факт, что я жил наравне с остальными и что Себастьян – его лучший друг – охотно этому способствовал.
– Вот же говнюк!
– Еще какой, – подтвердил Аллан. – Натаниэля я по праву считаю самым ядовитым и мерзким типом, которого только приходилось встречать. Даже в собственной семье его мало кто любит, что, в общем-то, неудивительно.
– М-да-а, – протянула Мелинда, переваривая все сказанное про очередного экстравагантного «родственничка» Аллана. – Больше он тебе ничего не сказал?
– Слава богу, ничего.
Молодые люди удобно устроились на диване в гостиной, взяли по сочному бургеру, разлили по стаканам колу и включили пилотную серию сериала «Пурпурная капля», в котором, как бы иронично это ни звучало, сюжет вертелся вокруг вампиров. И сорок пять минут не прошло, как Аллан уже весь кипел от негодования. По его мнению, над проектом работал крайне бездарный и обделенный фантазией режиссер, так как эпизод изобиловал притянутыми за уши клише, абсолютной нелогичностью и отсутствием какой-либо оригинальности. На экране мелькала сцена, где главный герой – молодой светловолосый вампир Джейкоб – напал на подвыпившую девушку у заднего входа в ночной клуб и, неумело впечатав несчастную в стену, жадно впился зубами ей в глотку. От охватившей боли, жертва оглушительно завизжала, что, по всей видимости, совсем не смутило нападавшего: он как ни в чем не бывало продолжил трапезу. Пока вампир «ел», кровь из горла девушки лилась в три ручья – заляпав парню лицо, волосы, белую футболку и джинсы.
– За последние сутки недоумок убил уже треть подростков в городе, более того, он прошел под десятками камер видеонаблюдения с ног до головы измазанный кровью! – Вскинув руку к экрану, возмущенно воскликнул Аллан с набитым ртом. – Да и какого черта он продолжает пить кровь, когда девчонка орет на всю улицу? Почему он ее не вырубил?
– Аллан, – сквозь смех сказала Мелинда, накрывая руку парня своей, – это же сериал, не стоит воспринимать все так буквально.
– А как еще я могу относиться к подобному идиотизму?
– Спокойно и с юмором, мистер Кинокритик.
– Одни только несуразные клыки и клоунский грим чего стоят! Какого дьявола в школе никто не обращает внимания на старшеклассника, который выглядит как неумелая помесь саблезубого тигра и Носферату?
Мелинда запрокинула голову и вновь разразилась громким смехом. Проигнорировав бурную реакцию, Аллан откусил большой кусок от гамбургера и, по-прежнему смотря в телевизор, покачал головой. В этот момент главный герой как раз кончил сосать кровь блондинки, беспечно бросил ее тело улице и ушел. Удаляясь из освещенного зеленым неоном переулка, Джейкоб неторопливой, вестерневской походкой отправился на главную улицу. Эпичный кадр уходящего парня сопровождался рок-музыкой и эффектом отдаляющейся камеры. Примерно через полминуты яркая картинка сменилась титрами.
– И почему только вся молодежь сходит с ума по этому сериалу? – вполоборота развернувшись к Мелинде, пробормотал Аллан. – Я своими глазами видел высокий рейтинг на IMDB, не уступающий даже «Во все тяжкие». Неужели в современной поп культуре настолько все плохо?
– Во-первых, – начала Мелинда, загибая пальцы на руке, – сериал сняли в неоновом освещении и тем самым придали ему стильную атмосферу, во-вторых, в «Пурпурной капле» собрался офигенный актерский каст, в-третьих…
– Черта с два! В «Пурпурной капле» собрались самые бестолковые актеры. Только кретины согласятся исполнять такие идиотские роли.
– Проблема не в современной культуре, Аллан, а в том, что ты слишком старый.
– Хорошо, будет по-твоему, но вторую серию я смотреть точно не буду.
– Но мы же договаривались!
– Вот именно. Мы договаривались, что посмотрим крутой сериал, а не выдавленную из пальца галиматью.
Смерив Аллана обиженным взглядом, Мелинда отложила кусок бургера на журнальный столик и скрестила на груди руки. Откинувшись на спинку дивана и глядя прямо перед собой, она поинтересовалась:
– Раз сериал отпадает, чем займемся?
Взяв в руки пульт, Аллан выключил телевизор. Пододвинувшись поближе, он обнял девушку за плечи.
– Как насчет вина и классической музыки?
– А ты точно не заработаешь себе алкоголизм?
– Я? – Аллан расхохотался. – Заработаю алкоголизм?
– Если ты вампир, еще не значит, что у тебя не может быть вредных привычек.
– Милая, не бывает вампиров-алкоголиков. В отличие от хрупкого и восприимчивого человеческого организма, нам с тобой бутылочка выдержанного каберне совиньон пойдет только на пользу.
Глядя на беспечное лицо бойфренда, Мелинда вздохнула. Девушка понимала, что досматривать сериал ей в любом случае придется в одиночку, а спорить с Алланом по таким вопросам – самое бесполезное в мире занятие. У него на любой случай находится миллион отговорок.
– Окей, – со смиренным вздохом сказала она. – Вино так вино.
– Какую музыку предпочитаешь?
– «Линкин парк».
– Альтернативный рок и вино тридцатилетней выдержки? – Аллан хмыкнул. – Оригинально.
С этими словами молодой человек поднялся на ноги и отошел в дальний угол гостиной, где располагалась огромная стереосистема. По блютузу Аллан подключил айфон к устройству и открыл плейлист. В следующее мгновение из колонок заиграла песня «What I’ve Done» Linkin Park. Пускай младший Мортис приходился заядлым любителем классики и редко слушал что-то помимо любимых композиторов (исключением были моменты, когда Аллан вел машину и слушал по радио попсу), «Линкин парк» очень даже ему нравились. Одарив девушку теплым взглядом, парень направился к шкафчику, откуда изъял закупоренную бутылку коллекционного вина, штопор и два бокала. Вернувшись на диван, он педантично расставил принесенные предметы на столешнице, рядом с остатками закусок, затем ловким движением освободил бутылку от пробки и разлил вино по изящным хрустальным сосудам. Пока парень проводил свои манипуляции, девушка стащила из тарелки пару ломтиков картошки-фри и запихала в рот. Аллан улыбнулся и тоже взял горсть лакомства.
– Мелинда Джонс, – торжественно провозгласил Аллан, поднимая бокал, – только с тобой я понял, каково это – пить коллекционное вино под звуки рок-музыки и закусывать это дело жареной картошкой.
– Не благодари, – с набитым ртом отозвалась девушка. – С радостью продолжу давать тебе мастер-классы.
Молодые люди чокнулись и сделали по глотку. Часы показывали половину одиннадцатого, за окном стемнело. Слух Мелинды улавливал доносящееся с улицы стрекотания сверчков и пение ночных птиц. Прямо из гостиной располагался выход на террасу, поэтому Мелинда спросила:
– Может, выйдем на воздух?
Аллан кивнул и вслед за девушкой направился к большим французским окнам. Оказавшись на улице, она облокотилась на мраморные перила, закрыла глаза, полной грудью вдохнула теплый ночной воздух и испытала неподдельное удовольствие. Стояла чудесная погода: безоблачное, усыпанное яркими звездами, небо, свежий лесной аромат и ни намека на ветер. Прожив в южных краях больше года, Мелинда все чаще признавалась себе в том, что, не смотря на тоску по родному северу, к флоридскому теплу она прикипела всей душой.
– Хэй, о чем думаешь?
– О том, что ждет нас в ближайшем будущем.
– А что ждет нас в ближайшем будущем?
– В этом-то и проблема, – тихо ответила девушка. – Я и представить не могу, что нас ждет, Аллан.
Молодой человек отпил вина, затем, нежно обнял Мелинду за талию и устремил взгляд вперед – на окутанный густыми тенями лес.
– Что бы нас ни ждало, я буду прилагать все усилия, чтобы ты чувствовала себя в комфорте и безопасности. Уверяю, тебе нечего бояться.
Мелинда посмотрела на Аллана снизу вверх, прочитав в его глазах непоколебимую решимость.
– Я не боюсь, – проговорила она, глядя на парня серьезно. – Просто мне хочется узнать о нашем мире больше, чтобы быть готовой ко всему, с чем мы можем столкнуться.
– Спрашивай, – голос Аллана прозвучал терпеливо и мягко. – С радостью расскажу тебе все, что знаю сам.
– Хочу больше знать о том гримуаре, с помощью которого тебе удалось обратить меня в вампира.
Каждый раз, когда между Алланом и Мелиндой заходил разговор о ритуале обращения, и девушка просила парня раскрыть известные ему тайны колдовства, он отвечал очень размыто. С тех пор, как чудом «выжившая» Мелинда вернулась в поместье невредимой, ее не покидал вопрос: каким образом Аллану удалось обратить гостью без того самого «ритуала», о котором настойчиво твердили Бенджамин и Себастьян? Она все еще не могла полностью поверить, будто молодой человек провернул это непростое дело с такой беспоследственной легкостью. В отличие от близняшек, Аллан заявлял, что знает о магии сравнительно немного. Осознавая это, Мелинда очень жалела, что своевременно не расспросила Вуди, связь с которой в настоящее время была потеряна. Если первые полгода до нее еще возможно было дозвониться, сейчас это не представлялось возможным: она сменила номер телефона и не оставила никакого адреса.
– Вдруг ты что-нибудь упустил.
– Мелинда, – со вздохом отозвался на ее слова Аллан, – я уже говорил, что если ты хочешь овладеть заклинаниями и научиться магии, то от меня толку не будет. Я рассказал тебе все, что знаю сам. Братья никогда не посвящали меня в детали магических обрядов и алхимии. Единственное, чему я научился за годы своей жизни – это проводить обряд обращения, потому что никаких особенных навыков при этом не требуется: лишь парочка старых артефактов, кое-какие травы, заговор и чуточку собственной крови. – Немного помолчав, Аллан переменился в лице и как-то печально улыбнулся. – Бенджамин всегда был большим почитателем традиций, хотя не меньше Себастьяна понимал, что они – всего лишь бесполезная, архаичная мишура, не влияющая на естественный ход магии. Настоящее значения имеют только произносимые заклинания.
