скачать книгу бесплатно
Задумавшись о своей затянувшейся депрессии, Мелинда пожала плечами. Почему-то в тот момент она подумала, что, наверное, проще было бы умереть, чем продолжать жить в постоянном страхе и душевных муках.
– Меня это не пугает.
– Неужели? – с преувеличенным изумлением спросил Аллан, поднося к губам бокал. – А как тебе перспектива превратиться в лишенного разума монстра, не способного самостоятельно дойти до туалета?
Девушка поджала губы, невольно вспомнив жуткие истории, которые рассказывал ей парень про «отказников» – вампиров, добровольно отказавшихся от крови.
– Если бы это произошло, я бы уже не смог тебе помочь. Мне известны случаи, когда обращенные впадали в депрессию и переставали пить кровь. Примерно через пару недель они полностью лишались рассудка и превращались в неуправляемых чудовищ. Вампирский организм устроен очень просто: ты можешь постичь вкус долголетия и вечной молодости, но при условии, что станешь вести правильный образ жизни. Стоит этими правилами пренебречь, и тебя ждет смерть. Видеть, как несчастные, потерянные люди собственноручно обрекают себя на гибель – поистине ужасное зрелище, о котором мне хочется навсегда забыть. И уж тем более, не становиться повторным свидетелем этого кошмара.
Девушка скривилась в гримасе и поспешно отпила из бокала.
– Но, Аллан, почему мы не можем питаться кровью животных? Неужели нельзя найти альтернативу?
– Потому что она не дает необходимого эффекта. И к тому же, организмы большинства вампиров отторгают животную кровь. – Всплеснув рукой, он добавил: – Срабатывает примерно так же, как и в случае с отравлением.
Переживая внутри знакомое чувство разочарования, Мелинда ничего не ответила. Прочистив горло, Аллан спросил:
– Может быть, ты хочешь поговорить?
Девушка удивленно покосилась на него.
– О чем?
– Мне хочется знать, что на самом деле с тобой происходит. Ты не спишь ночами, плачешь, устраиваешь голодовки, испуганно озираешься по сторонам, а твои глаза… Порой я вижу в них столько беспокойства, что мне становится страшно. Позволь мне помочь.
– Ты не можешь мне помочь. В этом-то вся и беда.
– Почему ты так уверена?
– Потому что мне нужно время, которое ни ты, ни я, ни кто-нибудь другой не сможет мне дать, – солгала Мелинда, думая, что для начала неплохо бы избавиться от засевшего в ее мозгах дьявола, о котором она по определенным причинам не могла рассказать. Пускай девушка и понимала, что слышимый ею голос – галлюцинация, ей было страшно идти на риск, ибо сущность пообещала сделать нечто ужасное, если Мелинда обмолвится про нее хоть словом. – Еще год назад я жила обычной жизнью подростка, в которой имела дом, школу, мечты, надежды и… – Допив вино и поставив бокал на журнальный столик, Мелинда тяжело втянула носом воздух, собираясь произнести вслух слово, которое весь последний год причиняло невыносимую боль: – …и семью. Тебе известно, что не так давно я в одночасье лишилась всего. Я не могу принять новую жизнь так быстро, как тебе того хочется.
Аллан поставил бокал на отполированную крышку рояля и подошел к Мелинде. Присев рядом, он обнял ее за плечи.
– Твой дом здесь, рядом со мной.
– Настоящего дома я лишилась, как только переступила порог этого.
Парень устало потер ладонями лицо. Было видно, что разговор совсем его не вдохновляет.
– Хорошо, – снисходительным тоном отозвался он. – Даже если ты не считаешь поместье своим домом, пусть будет так… Это не важно, и я совсем не злюсь. Мне лишь хочется, чтобы ты не ощущала себя подавленной. Скажи, если я делаю что-то неправильно.
– Дело не в тебе, Аллан. – Мелинда подняла голову, поймав обеспокоенный взгляд молодого человека. – Я больше не могу быть нормальной, потому что бо?льшую часть времени провожу в депрессии, а еще у меня такое ощущение, словно ко мне в голову залезли и что-то переключили.
«Поосторожнее с выражениями, девочка».
Мелинда вздрогнула от угрожающих интонаций в хриплом призрачном голосе, затем инстинктивно посмотрела в сторону и увидела, как по направлению к ней быстро несется тройка длинных жирных сколопендр. Внутри взметнулась волна паники, девушка скривилась и негромко простонала. Напрочь позабыв про Аллана, как ошпаренная подскочила на ноги и одним ударом прикончила сразу троих многоножек.
– Ты что делаешь? – удивился парень, проследив за судорожными движениями девушки. – Зачем ты… топчешь пол?
– Я только что раздавила маленького паука, – с непроницаемым выражением лица соврала Мелинда, возвращаясь на свое место. – Не сдержалась, прости.
Парень кивнул, удовлетворившись объяснениями любимой. Прочистив горло, он продолжил свою речь:
– Думаю, ты куда быстрее избавишься от депрессии, если вернешься к творчеству и начнешь строить планы на будущее, как и хотела в прошлом году. Я же сказал, что оплачу любой университет, который ты выберешь.
Когда парень закончил говорить, и до Мелинды долетел смысл каждого сказанного слова, она испытала чувство, словно в голову впечатали тяжелую шипованную булаву?. Аллан вслух упомянул про перспективы на будущую жизнь, когда одна только мысль об этом уничтожала ее изнутри…
– Я не хочу обсуждать сейчас эту тему.
– Но почему?
– Если ты действительно хочешь знать, скажу так: я не вижу смысла строить творческую карьеру, так как больше не человек.
– Разве это так важно?
– А ты хочешь сказать, что нет? – раздраженно выпалила она. – Я навсегда застряла в восемнадцатилетнем возрасте! Из-за внешности люди даже всерьез не станут меня воспринимать, а тот факт, что я не старею… Со временем он вызовет невероятный скандал, если придется общаться с одними и теми же людьми в кругах киноиндустрии.
– Ты всегда можешь творить дистанционно. Зарабатывать признание и писать крутые сценарии, при этом не мелькая на каждом мероприятии, интервью и представлении.
– Но не о такой жизни я мечтала, Аллан. Не о жизни затворника.
– Неужели творчество тебе нужно лишь для того, чтобы все люди мира знали тебя в лицо? Ради какой-то мнимой популярности и глупых светских вечеринок? Я думал, что, прежде всего, это твоя отдушина и любимое дело, которому ты хочешь посвятить свою…
– Так и есть, – прервала его девушка на полуслове, – писательство и кино – моя отдушина, моя страсть, мой смысл жизни. Но и в тени я прятаться не желаю, потому что хочу прочувствовать жизнь сполна.
– А разве кто-то говорил, что придется прятаться в тени? Мне просто хотелось сказать, что иногда придется проявлять осторожность, – уголки рта Аллана дрогнули в улыбке. – Посмотри на меня, я уже сто двадцать четыре года живу полноценной жизнью, а в прошлом вообще регулярно гастролировал с сольными музыкальными выступлениями. Как видишь, ничего плохого не произошло, и никто не уличил меня в том, что я какой-то не такой.
– Даже если я осознала свое призвание писать, то растеряла вдохновение. Садясь за работу с отличной, казалось бы, идеей, я открываю чистый лист и всякий раз его закрываю, потому что в голову не лезет ничего. Ноль. Мне не под силу написать ни строчки.
– Я знаю, что сейчас тебе трудно это осознать, – накрыв ладонь девушки своей, тихо произнес Аллан, – но рано или поздно все наладится, а творческий кризис пройдет. От тебя требуется лишь взять себя в руки и с мужеством пережить этот непростой период.
Девушка фыркнула.
– Звучит не слишком убедительно.
– Уверен, если ты поступишь в университет и вольешься в деятельность, обязательно почувствуешь творческий подъем.
Аллан вздохнул и рассеянно пригладил рукой темные волосы.
– Я знаю, как ты мечтала учиться, и мне бы очень не хотелось, чтобы ты отказывалась от своей мечты так просто. Когда меня только обратили, тоже испытал что-то очень похожее на кризис, но со временем это прошло, и я смог дальше заниматься музыкой…
– Нет, – твердо отрезала Мелинда и высвободила свою руку. – Я не желаю говорить о гребаном университете, потому что никуда поступать не собираюсь. А то, что ты пытаешься сравнить меня с собой, это… это глупо! Ты обратился при других обстоятельствах, твои родные не умирали и…
– Но мне, как и тебе, было тяжело. После обращения братья на долгие годы отрезали меня от человеческого общества. Я тяжело переживал разрыв с друзьями и одиночество.
– Это все очень грустно, но, тем не менее, ты не терял комфортную жизнь, дом и семью, а значит, не можешь с уверенность раздавать мне советы.
– Мелинда, я всего лишь хочу сказать, что у каждого в жизни случаются сложные периоды. Суть в том, что нельзя опускать руки без боя.
– Мне не становится лучше от того, что ты пытаешься навязать мне стремления, к которым я больше никогда не вернусь.
– Не говори глупостей.
– В отличие от тебя, я не боюсь посмотреть правде в глаза и принять очевидные факты.
– О чем ты вообще? Какие еще очевидные факты я не могу принять?!
– Признайся, ты покончил с музыкой не потому, что перестал видеть себя в профессии, а потому, что с обращением тебя покинуло творческое вдохновение. Это проклятие для таких, как мы.
Стоило этим словам сорваться с губ, как из растерянного и печального лицо Аллана сделалось непроницаемым и жестоким, словно железная маска. Его словно накрыла какая-то необъяснимая мрачная тень, в которой не было ни намека на снисходительность. Аллан выглядел так, будто Мелинда только что затронула самые болезненные струны его души.
– Никакого проклятия не существует, Мелинда!
– Я не верю.
– Я покончил с музыкой, потому что меня бросила девушка, когда-то значившая для меня все. Она так туго связывала меня с миром музыки, что всякий раз, когда я садился за инструмент, перед глазами всплывал образ той, что плюнула мне в лицо и растоптала сердце. После того, как Ленора меня бросила и ушла к другому, я не мог подходить к инструменту двадцать лет, а когда боль наконец отступила и я сел за рояль, то внезапно обнаружил, что музыка захватывает меня так, как и раньше.
Тему бывших отношений Аллана они обсуждали всего раз, когда Мелинда настояла, чтобы парень рассказал ей о своем прошлом. Тогда, как и сейчас, он не сообщил ей ничего нового, потому что незадолго до этого Вэлла уже успела раскрыть ей всю информацию. В последующие разы Мелинда даже не пыталась выпытать у Аллана что-то еще, так как не хотела в очередной раз наблюдать за его болезненной реакцией на эти тяжелые воспоминания. Поразившись внезапной откровенностью, Мелинда оцепенела.
– Почему ты не рассказывал об этом раньше?
– А почему я должен рассказывать тебе вещи, о которых не то что говорить, а даже вспоминать не желаю?
– Хотя бы потому, что мы с тобой рассчитываем на совместное будущее. Это нечестно, ведь в отличие от меня, ты знаешь о моей жизни все.
– Чего бы тебе дала эта информация? – Его ясные светло-серые глаза угрожающе потемнели, плечи напряглись. – Мы живем здесь и сейчас, Мелинда. Я не хочу бередить старые раны и вспоминать трагические периоды своего прошлого.
– Если ты не можешь рассказать мне о своей жизни, как я могу тебе доверять?
Аллан взглянул на Мелинду с подозрением.
– Пусть я и не треплюсь о прошлом, но зато делаю для тебя все, что в моих силах, – сердито процедил молодой человек, поднимаясь с дивана. – Я стараюсь наполнить твою жизнь всем, о чем только можно мечтать… и что получаю взамен? – Аллан горько улыбнулся, неторопливой походкой направляясь в сторону рояля. Взяв почти нетронутый бокал, он несколькими щедрыми глотками осушил его содержимое. – Недоверие? Серьезно?
– Как-то ты рассказал, что на самом деле Себастьян сотворил с моей мамой. Он стер ее личность и наложил чары, превратив в другого человека, так?
Аллан смотрел на любимую с непониманием.
– Ты говорил, что если вампир проделывает такой фокус с человеком, то назад пути нет. Жертва до самой смерти будет чувствовать слепую привязанность к своему господину и не осознавать ее. Даже если обратится в вампира. – Девушка стиснула зубы, вспоминая изменившуюся, ожесточенную женщину, в которую превратилась ее мама. – И самое страшное, что человек этого никогда не осознает, верно?
– Мелинда, я не понимаю, к чему ты клонишь.
– Откуда мне знать, что ты не проделал со мной то же самое?
После прогремевших слов, в гостиной повисло гробовое молчание. От удивления Аллан открыл рот, не в силах, кажется, выдавить из себя ни звука. Огонек в его глазах потух, они наполнились болью.
– Как… как ты вообще можешь так думать? Неужели ты считаешь, что я бы поступил подобным образом?
– А то, что я по уши влюбилась в тебя на второй день знакомства? Тебе не кажется это странным?
Аллан достал из кармана портсигар, вытащил одну сигарету, зажигалку и подкурился. Мелинда видела, как дрожали его скребущие по колесику пальцы.
– Почему ты пытаешься вечно найти подвох там, где его нет?
– Если я чувствую подвох, значит, он обязательно где-то есть. Однажды я уже обожглась, не прислушавшись к зову внутреннего голоса, и не отговорила мать от безумной авантюры ехать в гости к подозрительному богатому типу и его семейке. – У Мелинды перехватило дыхание, она сделала глубокий вдох. – Как видишь, предчувствие не обмануло: мы приехали в гости не просто к странной семейке, а семейке, мать твою, Аддамс, да еще и с клыками.
– Если ты сомневаешься в искренности нашей любви, тогда какого черта до сих пор со мной?! – Аллан сжал зубы, на скулах заходили желваки. – Почему бы тебе не убраться из поместья и не отправиться на поиски своего суженого? Без клыков?
Мелинда не ответила. Она стояла и удивленно смотрела на бойфренда, искренне не понимая, какая катастрофа сейчас между ними творится и как остановить этот нескончаемый поток взаимных обвинений.
– Ты эгоистка, – не дождавшись ответа, бросил он Мелинде и быстро зашагал в сторону лестницы. – Надеюсь, ты подумаешь о том, что сегодня наговорила.
Девушка хотела было ответить очередной колкостью, но из-за волнения в горле сильно пересохло, поэтому слова беспомощно застревали у нее во рту. Она растерянно провожала взглядом удаляющийся силуэт, а звук твердых шагов парня отдавался внутри черепа пульсирующими толчками. Мелинда прокручивала в голове пережитую сцену, явно до конца не веря в происходящее.
Глава 2
Наступил четверг – день, на который молодые люди запланировали поездку в Тампу. Отдых должен был стать многообещающим и ярким, однако вспыхнувшая накануне ссора ощутимо сказалась на царящей в доме атмосфере. Воодушевление ускользало с той же быстротой, с какой между влюбленными воздвигались неприступные исполинские баррикады, стройматериалом для которых служили обида и недопонимание.
Уже второе утро они держались друг от друга на расстоянии: не пили кофе вместе, не обменивались ласками и не списывались в мэсседжерах, когда Аллан уезжал в Кристал. Окутавшая дом аура напомнила Мелинде дни, когда они с мамой впервые приехали в поместье и прочувствовали напряженность, царящую между членами большой семьи.
Мысленно возвращаясь к пережитому конфликту, Мелинда признавала, что перегнула палку, обвинив бойфренда в привороте. Пускай злобный голос в голове иногда раскалял добела ее чувства, пытаясь посеять в душе девушки сомнения относительно их отношений, сама она в искренности Аллана не сомневалась: он ее любил.
Все продолжалось до тех пор, пока около четырех часов в кабинет не вошел Аллан и не застал любимую врасплох – Мелинда как раз достала из холодильника пакет с кровью и, усевшись в кресло, неспешно потягивала еду. Юношу охватило смущение: он вспомнил о просьбах девушки не беспокоить в такие моменты, а потому учтиво отвел взгляд и, собираясь уходить, пробормотал:
– Я зайду позже…
Визит Аллана стал для Мелинды полной неожиданностью. Она оторвала ото рта трубочку, отбросила пакет в сторону и вскочила на ноги, воскликнув:
– Нет! – и тут же поразилась тому, как отчаянно прозвучал ее голос. – Пожалуйста, не уходи. Я… я как раз заканчивала.
Молодой человек вопросительно выгнул бровь, затем кивнул в сторону стола, по которому уже растеклась приличная красная лужа.
– Уверена?
– Да, уверена, – проговорила она, наблюдая, как густые, ярко-алые капельки сбегают на пол. – Я могу поесть в любое другое время. – Мелинда посмотрела на парня, стараясь выглядеть дружелюбной. – Заходи.
Аллан сделал неуверенный шаг в ее сторону.
– Мелинда, я хотел извиниться перед тобой. Тем вечером… – он виновато отвел взгляд и покачал головой. – В общем, мне не следовало срываться и говорить тебе такие ужасные вещи. Я повел себя как глупый мальчишка, хотя должен был не затевать ссору и всеми возможными способами убедить тебя в своей искренности. Надеюсь, что ты сможешь…
Мелинда не дала Аллану договорить, потому что в следующую секунду так крепко обняла бойфренда, что с его губ сорвался удивленный вздох, и он обнял Мелинду в ответ.
– Поверить не могу, что я такой идиот.
Мелинда посмотрела на него мокрыми глазами. Прижимаясь к Аллану и наслаждаясь близостью, вдыхая его чудесный пряный запах, она чувствовала себя самой счастливой на свете.
– Ты не идиот, Аллан. Мы – идиоты.
Губы парня тронула едва заметная ухмылка.
