На все руки доктор – 2

Действо должно было происходить на берегу горной реки. Бурлящий поток с шумом несся вперед, огибая огромные валуны. Слабый свет заходящего солнца постепенно сменяли факелы, зажженные от магического огня.

Царила торжественная и капельку мрачная атмосфера.

Я оглядела присутствующих. Мы с Дафиной были единственными женщинами, остальные – воины, маги, а в отдалении столпилась группа любопытных рабочих.

– Где же Костадин? – сестра плотнее запахнула шаль, пытаясь согреться.

Вечером стало холодно и влажно, а облака спустились так низко, будто готовились поглотить все вокруг. И нас в том числе.

– Облака опустились – это хороший знак, – прогудел нейт Эргер, словно прочтя мои мысли. – Обычно их притягивает водная магия. А сегодня вообще особенная ночь: еще три мальчика готовятся стать мужчинами.

Внезапно я поняла, что жду не только появления брата, но и Рана. Интересно, герцог опоздает, как это случилось на приеме?

Ах, простите, начальство не опаздывает, а задерживается.

– Олетта, ты сейчас такая красивая, – шепнула мне на ухо сестренка. – Его светлость будет сражен наповал.

Такое ощущение, что сегодня все читают мои мысли. У меня на лбу, случайно, нет бегущей строки?

– Дафина, ты меня смущаешь.

– Разве тебя в этой жизни что-то еще способно смутить? – она улыбнулась, и в этот момент началось волнение в толпе.

Я привстала на цыпочки, чтобы разглядеть хоть что-то за головами рослых мужчин. И с удивлением наблюдала за тем, как в скале разверзается темный провал – как портал.

И из него, окутанный лентами темного тумана, выходит Лерран Моро.

Глава 3. Ритуал Принятия

Впечатляюще, что сказать!

И туман этот загадочный, и влажные темные пряди, которые герцог откидывает со лба, и притороченный к поясу клинок – здоровенный, я бы и обеими руками его не подняла.

Этот мужчина почти не похож на того Рана из зеркала. И даже на Леррана с приема. Сейчас это воин, маг, что каждую секунду обязан быть начеку и рисковать жизнью, не задумываясь.

Засмотревшись, я даже не сразу заметила появление юношей, среди которых был и мой брат. Когда с приветствиями было покончено, людская толпа образовала полукруг на берегу, а в середине остались его светлость и трое парней. Они пытались казаться невозмутимыми, но напряженные позы выдавали их мысли и чувства.

Ран осмотрел собравшихся, и на мгновение наши взгляды встретились. Он едва заметно кивнул, и я тоже ответила ему кивком.

– Он посмотрел на тебя, – Дафина потянула меня за рукав, – дольше, чем на всех остальных.

Вот комментаторша на мою голову…

– Это еще ничего не значит, сестрица.

– Значит, еще как значит.

Его светлость наконец заговорил, и воцарилась тишина.

– С древних времен ритуал Принятия символизировал переход во взрослую жизнь, превращение мальчика в мужчину и воина. Вы принимаете свою силу, принимаете свою магию, принимаете ношу защитника своей земли, чтобы нести ее с честью до самой смерти, – торжественный голос Рана отражался от скал и заставлял мурашки бежать по рукам.

От осознания важности момента захватывало дух.

Мы с Костиком обменялись быстрыми взглядами. Он стоял между двумя другими юношами.

– Войдите в реку. Пусть она смоет ваши грехи, страхи и дурные мысли.

Посвящаемые погрузились в бурлящую реку по пояс. Вода вспенилась вокруг них, но ни один не дрогнул. Поток запросто снес бы обычного человека, но перед нами стояли молодые маги водной стихии.

Лерран повернулся к ним лицом и снова заговорил:

– Вода – это память земли. Она помнит каждую каплю крови, пролитую в бою, каждую упавшую от горя слезу. Примите ее память, принесите ей клятву верности.

В руках молодых магов сверкнули церемониальные ножички, лезвия оставили ярко-алые царапины на ладонях. Капли крови упали в бурлящую реку, растворяясь в ней.

– Если эти юноши достойны, вода примет их клятву, – довольно произнес его светлость, а потом повернулся к толпе.

Взгляд его вновь прошелся по мне – так быстро, что, возможно, мне это лишь показалось.

Внезапно поток горной реки сбил с ног одного из парней – он выглядел самым младшим и щуплым из троицы. Мы с Дафиной одновременно ахнули, но в следующий миг мокрая голова юнца показалась над водой. Отплевываясь и цепляясь за камни, он неуклюже выбрался на берег.

– Что это значит? – шепотом я обратилась к стоящему рядом нейту Эргеру.

– Он еще не готов. Но у него будет шанс испытать себя через год.

Я искренне посочувствовала провалившему «экзамен» бедолаге. Пряча лицо и сгорбившись от стыда, юноша торопливо зашагал прочь. Остались двое – Костик и другой парень.

– Вы прошли испытание водой. Теперь вас ждет испытание мечом и магией, – Лерран вынул из ножен свой устрашающий клинок. – Каждый из вас должен продержаться против меня три минуты. Вы можете использовать любые заклинания, я же обещаю не применять заклятия высшего уровня.

Парни получили свое оружие, и первым против герцога вышел черноволосый юноша.

– Герцог владеет магией камня, огня и железа, – шепнула Дафина, сцепив пальцы. – Как же они против него продержатся?

Я поспешила ее успокоить:

– Верь в них. Ну а его светлость вряд ли будет драться против мальчишек в полную силу, он никого не хочет убить или покалечить.

Иначе я первая надеру ему уши.

Юнец с самым решительным видом кинулся на герцога, но тот непринужденно отбил его атаку, отбросив на десять шагов назад. Тогда парень, рыча от натуги, взмахнул клинком, вычерчивая в воздухе светящийся знак. Меч его окутала ледяная броня, и он снова попытался напасть на Леррана. И снова – неудача.

Он кружил вокруг него и так, и эдак, но никак не мог подобраться. Все атаки разбивались о защиту герцога. И под конец его светлость сделал пару едва различимых движений и… меч юнца треснул пополам.

– Эх, уже второй не прошел испытание, – вздохнул Деревянная Гора.

– Надеюсь, что ему повезет в следующем году.

Я стиснула пальцы в кулаки. Нервы были натянуты до предела и я еле сдерживалась, чтобы не закричать во всю глотку: «Костик, вперед!»

Меня распирало от азарта, я даже начала пританцовывать на месте. Хоть бы у него все получилось! Костадин очень гордый, и неудача сильно по нему ударит.

– Брат с детства тренировался с нейтом Парами, у него есть все шансы, – прошептала Дафина.

И вот против Рана вышел уже Костик. Если темноволосого юношу герцог вроде как даже щадил, то моего брата начал атаковать сразу. Костадин использовал водный щит, успешно отбивая первые атаки.

У меня даже дыхание перехватило – так красиво они двигались. Смешалось все: звон стали, вспышки заклинаний, разрывающие летнюю ночь пополам. Водные плети, которые Костик со свистом обрушивал на Леррана, брызги, гул реки. Она будто бы поддерживала молодого бойца, помогала противостоять опытному воину-магу.

Время словно остановилось, а я молилась, чтобы оно неслось как можно быстрей. Три минуты превратились в целую вечность. Рядом шумно дышала Дафина, вскрикивая каждый раз, когда его светлость атаковал брата. Взмахи клинков оставляли в воздухе дрожащие шрамы.

Наконец Ран опустил меч и провозгласил:

– Поединок окончен! Костадин из рода Готар прошел испытание мечом и магией!

Мужчины взревели, а Костик с огромным облегчением согнулся пополам и уперся руками в колени, пытаясь отдышаться. Сам воздух, казалось, наэлектризовался от использованных заклинаний.

Я подошла поздравить брата после Дафины и поймала на себе задумчивый взгляд его светлости. Он ничего не говорил, просто смотрел на то, как я обнимаю и похлопываю Костика по спине. Юноша еле стоял на ногах от усталости, но не переставал улыбаться.

– Нейра Олетта, ваш брат прекрасно держался, – произнес герцог, делая шаг к нам. – Ритуал Принятия – это не просто традиция, это показатель душевной и физической зрелости. Из Костадина получится настоящий защитник наших земель.

– Благодарю, ваша све…

– Я еще не закончил, – прервал он меня небрежно. – У меня есть для вашей семьи предложение.

На несколько мгновений воцарилось молчание. Ран смотрел только на меня, как будто я здесь была главой семьи.

– Я могу ходатайствовать перед ректором столичной магической Академии, чтобы вашего брата приняли на факультет боевой магии сразу на старшие курсы, потому что начальная подготовка у него уже есть. Новый учебный год начнется со следующего лета, а до этого времени у нейта Костадина будет время отточить свои навыки под руководством нейта Эргера.

Даже при неярком свете факелов стало заметно, как широко распахнулись глаза Костика, как его лицо побледнело, а следом к щекам прилила кровь. Юноша из обедневшего рода даже не надеялся получить полное магическое образование, закончив элитный боевой факультет. Кокордия говорила, что большее, на что можно рассчитывать – это командование небольшим приграничным отрядом. А тут такие перспективы.

– Ваша светлость, я не достоин такой чести, – борясь с собой, хрипло выдавил брат.

Я знала, как он поражен, как ему хочется согласиться, но треклятая гордость опять житья не дает. Он, как и Дафина, боится, что мы не потянем дорогостоящее обучение.

Лицо герцога омрачилось.

– Хотите поспорить, молодой человек? – он изогнул бровь. – Я делаю предложение лишь один раз. Второго не будет.

«Что же ты артачишься, дурень?!» – я мысленно дала парню оплеуху. Наверное, Костик это почувствовал и виновато взглянул на меня.

– Ваша светлость, у моего брата от радости в голове помутилось. Конечно же, он будет счастлив, если вы за него попросите, – пришлось мне взять дело в свои руки: не могу позволить Костадину профукать такой шанс.

Как говорится, дают – бери, бьют – беги.

Герцог пристально оглядел каждого из нас и коротко кивнул.

– Замечательно. В последнее время все реже и реже попадаются талантливые самородки. Прежде чем вернуться к своим обязанностям, я проведу немного времени здесь, – сцепив руки за спиной, Лерран с деловым видом огляделся и остановил взгляд на мне. – Посмотрю, как идет строительство. Также мне нужна ваша консультация по одному важному вопросу, нейра Олетта. Уверен, что никто лучше вас не разбирается в этом деле.

Костадин и Дафина украдкой переглянулись, я же ответила с легкой улыбкой:

– Я готова помочь с вашим вопросом. Когда?

– Сейчас, – ответил без колебаний его светлость.

И снова внимания герцога жаждали все вокруг, но он почему-то выделял меня. Хотел настроить против меня весь свет?

– Видно, что вопрос очень важный.

– Важнее некуда, нейра Олетта. Важнее некуда, – уголок его рта дернулся, но брови оставались нахмуренными.

– Хорошо, тогда давайте пройдемся.

– Сестра, мы подождем, пока вы закончите, чтобы вместе дойти до лагеря, – сообщил Костик, но его светлость заверил:

– Со мной нейра Олетта в полной безопасности. Ни ее жизни, ни ее чести ничто не угрожает. Я не собираюсь тащить ее в пещеру, как какой-то дикарь, мы все время будем на виду.

– Простите, ваша светлость, я и мысли такой не допускал, – тут же сконфузился брат.

Ну а мы с герцогом неспешным шагом пошли по тропе, и я надеялась, что к концу нашей прогулки мои ноги останутся целыми. Шутка ли, лазать впотьмах по горам? К счастью, вскоре мы вышли на ровную местность. Уже совсем стемнело, и звездное летнее небо казалось удивительно близким.

– Эта крепость не только станет очередным щитом для наших земель, но и сделает Бархатный торговый путь снова безопасным, – не без гордости заметил Ран и повернулся ко мне.

До этого момента мы оба молчали.

– Не сомневаюсь, что так и будет. Спасибо за Костадина, ваша светлость. Наша семья гордится тем, что вы столь высоко оценили его умения.

– Можно и без этого лютого официоза, – он раздраженно выдохнул и поглядел в сторону.

Лагерь готовился ко сну, сменялся караул, а где-то в кустах наверняка засели мои родственники с биноклем.

– Зачем вы меня позвали? Что хотели обсудить?

– Это был лишь предлог, нейра Олетта. Просто захотелось увести вас подальше от толпы, – без обиняков заявил он.

Я застыла, чувствуя, как летний воздух становится вязким и густым, как сироп. А во взгляде Леррана, доселе строгом, немного раздраженном и усталом, вспыхнули искры хмельного азарта и чего-то неуловимого. Он как будто приподнял маску, позволяя мне увидеть его настоящего.

А может, этот образ тоже был маской? Каков он на самом деле, этот герцог Моро?

Я скрестила руки на груди и прошлась по его фигуре оценивающим взглядом.

– Неплохая шутка, ваша светлость.

– Это не шутка. – Мне показалось, что Ран хотел шагнуть ближе, но вовремя одумался.

Как он и говорил, мы все время будем на виду: вон тлеют угли костров, отмечая границу лагеря. Где-то невдалеке слышится звон, напоминая, что мир за пределами нашей странной беседы все еще существует.

– А что тогда?

Мне было важно получить ответ.

– В какой-то момент вы для меня стали ассоциироваться с глотком свежего воздуха.

– И вы решили немного… подышать?

Он замер, удивленный моим дерзким ответом, а потом провел пальцами по переносице и хмыкнул.

– Воздух, особенно горный, очень коварен. Чем больше его вдыхаешь, тем сильнее кружится голова.

– А если зайти слишком высоко, можно схлопотать горную болезнь.

О, чудо! Мне не хотелось скатиться в скучную лекцию на тему того, как гипоксия влияет на мозг человека. Как-то, знаете, не до этих научных штук, когда мужчина говорит тебе такие вещи и так на тебя смотрит. Словно вот-вот взвалит на плечо и утащит в пещеру.

Про глоток свежего воздуха – не просто комплимент, это нечто большее. Это о том, чтобы стать для кого-то символом свободы. А о красоте глаз, стройной фигуре и прелестном личике можно сказать кому угодно, этим сложно удивить.

– Я так понимаю, это намек? Не заходить туда, куда не следует? – поинтересовался Ран и сократил между нами дистанцию ровно настолько, чтобы я ощутила аромат дыма и кожи от его одежды. – Быть может, я просто проверяю границы?

– Границы моей лояльности или границы с нашими дорогими воинственными соседями? – я чуть склонила голову к плечу и посмотрела на него с прищуром.

И запоздало поняла, что мое поведение не соответствует поведению скромной, ни разу не целованной послушницы монастыря и дочери графа. Но это была я. Сегодня и сейчас – именно я. Оля, Олетта, Ольга Анатольевна. Просто женщина.

– Границы защищают. Но иногда их хочется переступить.

Только говорили про воздух, и тут как по заказу налетел порыв ветра и взметнул мои распущенные волосы. Одна из прядей зацепилась за пряжку Леррана и запуталась в медных завитках.

– Стойте, я сейчас все исправлю, – скомандовал герцог, когда я собиралась протянуть руки и освободить свои волосы.

Нам пришлось придвинуться еще ближе друг к другу. Так, что мой локоть коснулся его груди, а его колено случайно тронуло мое. Пальцы Рана бережно освободили прядку, но он отпустил ее не сразу. Перед тем, как это сделать, его светлость поднес ее к губам и оставил на ней поцелуй.

– Вот, теперь все, – доложил он хриплым шепотом. – Вы свободны.

А может, мне еще минутку хотелось побыть в плену?

Ну да ладно, хорошего много не бывает. И ничего в жизни не дается просто так, это я понимаю.

– Почему вы молчите? – спросил Лерран. – Самое время сказать что-нибудь важное и остроумное. Вы ведь за словом в карман не лезете, нейра Олетта. Или мне все-таки удалось вас смутить?

– Важное? – Я нехотя сделала шаг назад и запрокинула голову, чтобы смотреть Рану прямо в глаза. – Например, сегодня мне показалось, что я видела нарда. Того, который мог быть причастен к разрушению монастыря Пресветлой Матери.

Судя по выражению лица его светлости, он ждал совсем не этих слов…

***

Его светлость герцог Лерран Моро

Признаться, я ждал от нее совсем других слов. Но что есть, то есть. Эта женщина – ходячая неожиданность, ей уже не в первый раз удалось меня поразить.

Мои речи о том, что она стала для меня глотком свежего воздуха, не были преувеличением или ложью. Наверное, никогда в жизни я не был так искренен, как в тот миг.

Она – ветер, которому удалось прорваться в мою душную комнату и подарить новые эмоции. Она – ураган, способный смести плотину моего самообладания.

– Что вы сказали? Повторите.

И она принялась обстоятельно рассказывать. Несколько раз прерывалась, вспоминая детали, а я чувствовал, как внутри нарастает смутная тревога.

– Я всегда доверял опыту нейта Эргера, если он говорит, что местность тщательно проверили и ничего не нашли, стоит ему верить. Но почему вы решили, что увидели именно нарда?

– Внешность, – уверенно заявила Оля. – И этот пристальный взгляд черных глаз. Но может, я это себе надумала…

Не стоит недооценивать ее страхи. Она не похожа на впечатлительную фантазерку, а нарды – слишком хитры. Особенно неуловимый и коварный Токагай.

– У нардов-некромантов есть одна редкая способность, – я нахмурился, вспоминая все, что знаю о своих врагах. – Их магия и кровь может скрыть их от чужаков. Но не скрывает от своих, даже если они сменят личину.

– Что это значит? Я не совсем понимаю. – Нейра Олетта в волнении закусила губу и сцепила пальцы в замок.

Я хмыкнул и покачал головой.

– Глупости. Вы ведь не можете быть одной из них?

Она свела брови на переносице, о чем-то напряженно размышляя. Легкий ветерок шевелил тонкие светлые пряди у висков.

– Кажется, у нашего рода с нардскими племенами общие корни, они уходят в глубь веков. Может, именно это дает мне возможность каким-то образом их чувствовать? – предположила нейра Олетта после длительной паузы.

– И у меня с ними есть общие предки, – согласился я. – Этим можно объяснить то, что мне удается ловко обходить их ловушки, отыскивать и закрывать порталы, которые они создают. Возможно, у вас врожденная высокая чувствительность к их магии.

В который раз вспоминаю насмешливые слова болвана Болвейна: «Нейра Олетта Готар – это нечто особенное!»

Да, она особенная. Иначе и не скажешь. В ней снова расцвела сила рода великих целителей, способных победить даже проклятие смерти. Я чувствовал, что так и будет.

– Если это так, то я могу стать ключом к их поимке? – оживилась Оля, а меня окатило кипятком, стоило лишь представить, как эта женщина рискует собой.

– Обещайте, что не будете совершать глупости и подвергать себя опасности, – я положил ладони ей на плечи и требовательно сжал их.

Несколько секунд мы смотрели друг другу в глаза и дышали в унисон.

– Обещаю, – шепнула она. – Я, знаете ли, та еще трусишка. Боюсь нардов до мурашек. Вот, посмотрите на мое предплечье, я не вру, – она закатала рукав платья и повернулась так, чтобы свет луны упал на нежную кожу.

– И правда, мурашки.

Но мне бы больше хотелось, чтобы они были обусловлены моей близостью, а не страхом перед нашими заклятыми соседями.

– Я вас понял, нейра Олетта. Велю удвоить патрули, а вы сразу говорите, если вновь заметите того человека.

– Хорошо, ваша светлость. – Она покорно кивнула и бросила взгляд в сторону готовящегося ко сну лагеря. – Проводите меня? Иначе мои родственники решат, что вы меня украли.

– Как пожелаете, нейра, – я обошел ее, ненароком скользнув пальцами по женскому запястью – там, где под кожей пульсировали тонкие прожилки.

И твердя, как заклинание, что на первом месте долг, а потом уже все остальное.

Глава 4. Чей нож?

Я не помнила, как провалилась в сон. Наглоталась свежего горного воздуха, вот голова и закружилась? А что, вполне может быть.

Вчерашний день выдался богатым на события и эмоции, и прогулка под луной с его светлостью стала последней каплей. Теперь я лежала, глядя в потолок нашего с Дафиной шатра, и пыталась понять, что из этого было правдой, а что – игрой воображения.

Признаюсь, что струсила, когда Ран намекнул на мое родство с нардами-некромантами. Он слишком близко подошел к правде, но рассказывать о себе пока рано. Рано! Даже если отчаянно хочется с кем-то разделить этот груз.

Я и сама о себе слишком мало знаю.

Утро прошло в суете, а сестра весь завтрак косилась на меня с подозрением. Наверняка готовит допрос с пристрастием! Но мне пока не хотелось обсуждать с Дафиной наши отношения с герцогом. Тем более отношений-то никаких и нет. Надо смотреть правде в глаза: где я, и где он?

Но оставим этот все на потом, ведь сейчас передо мной стоит задача выяснить, кому принадлежит нож, отданный мастером Драггом. Это еще один шаг к разгадке тайн моей семьи.

Находку я убрала в чемоданчик с инструментами от мастера Креца. Когда я выезжала из замка, всегда брала его с собой на случай чего-то экстренного. Благодаря заклинанию расширения в чемодан вмещалось все необходимое, а вес при этом оставался небольшим.

Я расстегнула боковые замочки и откинула крышку. Вытащила нож из кожаного кармашка-футляра и повторила подушечкой указательного пальца узор на рукояти. В голову пришла неожиданная мысль…

– Олетта! Дафина передала, что ты просила меня зайти. – В шатер просунулась взлохмаченная голова Костадина. – А еще я узнал, что его светлость велел усилить охрану моих сестер.

– Да, большое ему за это спасибо. – Забота Рана тронула меня. Может, потому я и спала так сладко, что подсознательно чувствовала его защиту? – Ты заходи, братец, присаживайся. Я хотела показать тебе одну вещь.

Заинтригованный Костик поспешил усесться рядом со мной и потер ладони в предвкушении:

– Ну, выкладывай!

Без лишних слов я протянула брату нож, следя за тем, как меняется выражение его лица: глаза широко распахиваются, а румянец сползает со щек.

– Взгляни, на рукоятке герб Готаров. Тебе знакома эта вещь, правда? Может, ты даже знаешь, кому она принадлежала? Я спрашивала у Дафины, но та понятия не имеет.

Костадин медленно протянул руку и взял нож. Подушечкой большого пальца проверил остроту заточки лезвия и негромко, задумчиво произнес:

– Еще бы Дафина в оружии разбиралась. А вот я… – он шумно сглотнул вставший поперек горла ком. – Естественно, я знаю, чей это нож.

Я выжидательно уставилась на Костика, но он как будто нарочно медлил. Мысли его унеслись далеко-далеко, взгляд сделался отсутствующим. Наконец он откашлялся и произнес:

– Этот нож принадлежал Лайнелю, он сделал его своими руками. И герб рода тоже вырезал сам.

У меня в голове уже крутилась догадка, и вот я получила подтверждение. Что вообще я знала о нашем старшем брате?

В воспоминаниях Олетты мелькал паренек с характерной для Готаров внешностью – светлокожий, со светлыми глазами и пшеничного цвета волосами, с тонкими и гармоничными чертами лица. Он был капризным мальчишкой, любимчиком матери, часто дразнил и задирал младшую сестру.

Сейчас ему должно было исполниться тридцать четыре года. Между нами почти десять лет разницы. После рождения первенца мать долго не могла снова забеременеть.

Еще стоит вспомнить, что после смерти отца Лайнель возглавил род, но не привел его к процветанию. Коко говорила о старшем внуке неохотно, а Марика замыкалась в себе, когда речь заходила о Лайнеле. Вот, пожалуй, и все скудные данные.

– Олетта, откуда у тебя этот нож? – Костадин ждал ответа, в глазах его светилась тревога, а еще – робкая надежда.

Может, Лайнель все еще жив?

– Мастер Драгг передал мне его. Сказал, что обнаружили на дне источника.

– А брат не мог… утонуть? – последнее слово Костик произнес сдавленным шепотом.

– Про останки ничего не говорили, но я могу попросить, чтобы дно еще раз обследовали.

Почему-то этот вариант казался мне маловероятным, не лежала к нему душа.

Костадин повертел нож в руках и крепко сжал рукоятку.

– Странно это все. Судя по внешнему виду, нож пролежал в воде три-четыре года, а Лайнель пропал как раз тогда, когда Марика носила Виви. По срокам совпадает. Но что брат здесь делал?

– А если нож уронил в воду вовсе не брат? Может, его взяли в плен, а нож отобрали? – предположила я.

Костик пожал плечами.

– Не знаю, что и думать. Если бы Лайнеля похитили, то рано или поздно потребовали бы выкуп. А так он будто растворился в воздухе. И этот нож – единственная зацепка.

Даже не зацепка, а заноза в мозгу какая-то.

– Последний раз я видела Лайнеля, когда была совсем девчонкой, – я нахмурила лоб, делая вид, что вспоминаю, – и не знаю, каким человеком он вырос.

– Мы с братом не особенно ладили, – тихо молвил Костадин. – Он был вспыльчив, капризен, при этом порой доверчив, как ребенок. Мне кажется, что единственным человеком, которого он любил, была Марика, на остальных он смотрел свысока. В отличие от нас с Дафиной, он не имел магического дара, и это его ранило, заставляло чувствовать себя неполноценным. Лайнель все время хотел доказать свою силу и значимость, но не очень получалось… Это злило его.