Ноэматикон. Дримланс

Дверь открылась. В проеме появился наблюдатель, теперь также известный как Глеб.

– Все готово, Глава.

И тут меня осенило: Полемарх тянул время! Я приготовился драться за свою жизнь и даже успел напрячься. Но в комнату по одному, боком вошли двое из ларца. Один из них все также улыбался, что делало ситуацию еще более неприятной. Хмурая рожая второго теперь выглядела укоризненно. Я попытался вырваться, но амбалы схватили меня под руки и выволокли из комнаты. Моя гордость таяла с каждой секундой. Вместе с шансами выжить.

Дверь напротив была открыта. За ней виднелась лаборатория, блестела капсула, похожая на ту, что были в первом убежище.

– Это хаб, – начал оживившийся глава секты. – Через него мы входим в Сны. Возможности Снов безграничны!

У меня мгновенно родилось с десяток шуток. И про то, что, конечно, это лучше, чем спать на потолке, ведь одеяло не падает; и про то, что есть множество способов поспать – проще и безопаснее; и про то, что спать надо дома, а не по сектам шляться; и что им не хаб, а ре-хаб нужен… Но положение мое было не веселым и шутить было совсем неуместно. Хотя справедливости ради, в реальность происходящего я перестал верить, кажется, в тот момент, когда засмотрелся на солнце, а рядом на остановке какой-то единорог наблевал блестками. Может я все там же? Просто мне снится кошмар? Прикорнул на солнышке после бурной ночи, переживаю себе случившееся… таким вот отборным бредом.

– В этом хабе оборудование чуть получше, чем то, что ты видел на прошлом, но численность установок меньше.

Меня заносили в комнату. Я вдруг осознал, что безвольно вишу на руках амбалов, словно тело не очень-то меня слушается. Здоровяки встали, ожидая приказов начальства.

Комната по уровню была на голову выше предыдущей лаборатории. Хаб? Видимо, они тут включаются в какую-то систему. Все стены были покрыты каким-то пластиком, вдоль стен располагались стеллажи и столы, занятые документами, дисками, мониторами. В одном из углов стояла серверная стойка, весело мигающая огоньками. По середине дальней стены удобно расположилась дверь с вентилем, как на подлодках. Все-таки, что-то от старого НИИ тут осталось, да? Посреди комнаты стояла толстенная колонна с мониторами. Это уже была не консоль, а целый супер-компьютер. На каждом мониторе бежали показатели и картинками показывались части тел с какими-то текстовыми блоками. Капсулы были пусты. У каждой стояло что-то вроде стула или кресла, но с подвижными частями. Я мельком подумал, что человека сажают, подключают, а потом как бы поднимают в капсулу. На спинке кресел лежали шлемы с идущими от них проводами. Штырей на удивление не было. И даже в этой тьме и духовной, и физической забрезжил свет надежды… Я посмотрел на Полемарха. Он выглядел вдохновленным. Тело, вроде, снова начинало меня слушаться.

– Как волнительно… Помню, когда я впервые увиделся с Основателем. Это было еще до всех наших систем и механизмов, представляешь? Он явился мне прямо здесь, в этом подвале.

Я посмотрел на Полемарха другими глазами. Он – псих!

Извернувшись, я ударил одного из амбалов под колено. Двое из ларца сложились домиком, стукнувшись лбами. По комнате раздался глухой “бум” словно в студии звукозаписи. Амбалы начали сдуваться прямо на глазах. И я, и Полемарх, и наблюдатель-Глеб следили за этим процессом как завороженные несколько секунд, пока в одеждах явно не по размеру не оказалось два блондинистых хлюпика. Я невольно подумал, не девушки ли они, столь утонченными и хрупкими они стали.

– Как не вовремя, – только и вымолвил Глеб, попытавшись меня ударить по затылку.

Я смахнул его руку, словно сухую ветку, и рванул к выходу. Электронный замок на тяжелой двери изнутри открывался просто кнопкой. Повезло.

– Куда же ты! – кричал Полемарх. – Ты еще не узнал самого главного!..

Как будто мне до этого есть дело, ага. Я уже бежал к лестнице. Сверху все сильнее был слышен какой-то механический гул.

Спотыкаясь и падая, я поднялся на первый этаж и не поверил своим глазам: везде были рабочие. Вокруг было так шумно, что даже собственного голоса не было слышно. Не обращая внимания на крики, я рванул той же дорогой, что шел сюда, – на выход. Я не добежал пары метров, когда на меня упал мужик в дождевике и забродниках.

Я сильно ударился головой о бетон. Находясь в прострации, попытался вырваться из цепких лап несостоявшегося мистера Хайда.

Со всех сторон к нам сбежались рабочие и растащили нас в разные стороны. Техника все еще шумела, хоть и меньше. Где-то сверху, судя по всему, готовили перекрытия второго этажа. Нам что-то говорили, кричали, возмущались. Я слышал, как верещал Ян. Видел, как он набросился на одного из рабочих. Как Яну прописали в крикливую морду. Сердце мое радовалось в этот момент. Хотя бы кто-то… Но затем все встали ровно и молча. Только Ян что-то бубнил и выговаривал, поправляя свое снаряжение, и этому рабочему, и всем остальным рабочим, и, наверное, всему миру.

Зрение еще было нечетким, но я увидел вдалеке, у лестницы ровно стоящую фигуру. Глеб опять за свое. Еще один ответ на вопрос, теперь уже о массовости. Он и так умеет, зараза. Из-за его спины, мгновенно приводя меня в чувство одним своим видом, показались двое из ларца. Амбалы уже неслись ко мне, сшибая рабочих по пути.

– Нет! – только и кричал я, не в силах вырваться из их цепких лап. – Я не хочу! Отпустите меня уже! Хватит!

Наверное, надеяться было глупо. Меня тащили обратно, вниз. Наш путь закончился в допросной. Меня усадили на стул и оставили одного. Через пару минут пришел Полемарх. Дверь за ним не закрылась. За ней я снова видел двух амбалов, смотревших куда в пол, словно дроиды без питания.

– Ну хоть меня не ударил…

– Подходи.

Ощупывая место удара, я явно не был настроен на разговор. И пытался дать ему это понять.

– Ха. Ты прыткий. – У Полемарха явно успело сбиться дыхание, пока меня ловили. Готовил план Б?

– Да вот Ян более прыткий. Откуда только взялся…

Я разглядывал кровь на пальцах. Голову я все-таки расшиб. Ситуация опять стала хуже некуда.

– Совершил удачный Переход. Для Яна это скорее редкость, но в Дримланс он лучше всех владеет Переходом.

– Подземным? Что ты несешь? – Я уже даже не пытался играть в вежливость. Уважения к этим фанатикам у меня изначально не было, а теперь не было и сил что-то из себя строить.

– Это сродни телепортации. Ты потом научишься. Если, конечно, заберешь себе у Охотников такой же трофей, как забрал Ян. – Полемарх говорил с легкой улыбкой, от чего хотелось врезать ему просто чтобы снять ее с его лица.

Переход… Связано ли это с его нестабильностью? Это тот кулон? Телепортация, но не совсем. Я опять вспомнил ночь в первом логове. И как Ян появился на лестнице, хотя был в комнате. И как он исчез, выпав из окна. А еще раньше – как обогнал меня, когда я ехал домой. Неприятно, что именно такой пазлинки не хватало, чтобы все сошлось.

– Сны многое позволяют. Я думаю, у тебя большое будущее. Среди нас. Большой потенциал.

– Мне нет дела. Я хочу вернуть свою жизнь.

– Не торопись, – он мерзко улыбнулся и щелкнул пальцами. Из-за амбалов показался Глеб. Он нес поднос. На подносе был небольшой кувшин и две чашки. Глеб молча поставил поднос на стол и вышел. Если бы весь сервиз не был пластиковым, я бы точно зарядил подносом Полемарху по голове. Но так – дергаться не было смысла.

По запаху в кувшинчике угадывался чай. Полемарх налил себе и мне, взял кружку и сделал глоток.

– Расслабься. На самом деле тебе тут никто не желает зла.

Я расхохотался. Но не от веселья.

– Вы отняли у меня все. Все!

– И также все можем тебе дать…

– Дом вы как отстроите?!

– У нас есть методы.

Он либо совсем поехавший, либо очень могущественный. А что хуже всего – я уже не уверен, что вариант точно первый. В лучшем случае, если это какой-то фокус, Янов – двое. Например, близнецы. Вот только как он из окна выпал и исчез – это не объясняет.

Пить хотелось страшно. Я стер рукой с губ остатки бетонной пыли и взял чашку. Отравлено?

– Не отравлено, – словно прочитав мои мысли ответил Полемарх.

Я сделал пару глотков, промочил горло. Чай на удивление оказался хорош.

– Так в чем суть?

– Все просто: мы хотим спасти мир.

Я улыбнулся. Ну конечно, как же иначе.

– Да, я понимаю, как это звучит в краткой форме. Только спасти мы его хотим не сейчас, а в будущем. Наш Основатель был там.

– И кто же ваш враг? – Я предвкушал широкий разброс: от киборгов до инопланетян.

– Как бы грустно это ни было, другие люди. Вернее говоря, особенно не думающие о нашем мире, власть имущие – главы корпораций.

Ну, это более разумно, чем большинство возможных вариантов. Однако все равно звучит как бред сумасшедшего. В конце концов, такие борцы с корпорациями есть далеко не только в будущем. Но и в настоящем, и в прошлом… Вот только методы у вас ребята…

– Я тут при чем?

После чая появилось странное послевкусие.

– Для нашей борьбы мы ищем Копье Снов.

– Дримланс…

– Именно так. Это древний артефакт, уже сыгравший свою роль несколько раз в истории.

– При чем тут я? – Я выделил каждое слово, я хочу знать ответ именно на этот вопрос.

– Охотники. На связь с тобой вышли Охотники. Их основатели из будущего, как и наш. Только ведет их один из глав корпораций. Они тоже ищут Дримланс. И другие артефакты. Раз они вышли на связь с тобой, ты как-то с ними связан.

– И все? Все, что у вас есть – случайное столкновение в книжном?

При этом слове Полемарха чуть передернуло, как и Яна когда-то. У них аллергия на книжки?

– Да чем вам так книжные не нравятся?

– Лабиринт Фавна – не книжный. Не совсем… книжный. Тебе это знать еще рано. Ты должен увидеться с Основателем. Ты все поймешь.

– Мы это уже проходили, – я показательно на столе сжал кулаки. И вдруг понял, что сжать их нормально я не могу. Я дернулся и попытался встать. Вокруг все поплыло. Гад таки меня отравил.

– Снотворное – не отрава, – заметил лидер секты, снова угадав мои мысли. – Мы о тебе позаботимся.

Словно по кодовой фразе амбалы подняли головы и зашли в комнату. Она взяли меня опять под руки и боком вынесли. Наш путь опять лежал к хабу. Я из последних сил дернулся к двери и заветной кнопочке электронного замка. Безуспешно.

Верзилы занесли меня в хаб. Словно каменные горгульи, они вцепились в мои руки и ноги и вжали их в кресло капсулы. "Какие холодные у них руки", только и подумал я.

– Ты собственными глазами узришь нашего предводителя. И ты все поймешь. Все поймешь… – без устали повторял Полемарх как мантру, надевая мне шлем и, кажется, колдуя что-то в изголовье капсулы.

В глазах устойчиво стоял туман, а тело не слушалось. Я отчаянно пытался проморгаться, но с каждым смыканием веки становились только тяжелее, а мир темнее. Пока совсем не пропал.

Глава 9

Очнулся я уже в капсуле. Челюсть не болела, а вокруг не было ни души. Но воздух подрагивал, словно смотришь через огонь. Я попробовал встать. Мою голову держал шлем, и какие-то штуки были приляпаны к плечам. Электроды как в поликлинике? Попытавшись отлепить левый, я ощутил жуткую боль. В середине оказалась игла, глубоко уходящая в тело. Выругавшись, я потянул ее, сжав зубы. Боль исчезла, но рука тут же обмякла, а меня всего прошиб озноб.

"Я, конечно, не врач, но разве так должно быть?" – подумал я и услышал эхо своих мыслей, как если бы я сказал это вслух в пустой комнате. Секунда промедления. Работающей рукой держу рот, чтобы точно ничего не сказать. "Охо!" – подумал я. "Хо…" – ответило эхо.

– А это интересно… – произнес я уже ртом, но эха не услышал. – А теперь еще интереснее…

– Кто здесь?! Новый неофит? – уверенный, немного скрипучий требовательный голос раздался из соседней комнаты. – Снимай подключение, проходи. Смелее.

Взвесив ситуацию, я решил, что лучше получить помощь, даже если от фанатика, чем остаться без рук, и потихоньку снял шлем, а потом, как последней волей, рванул электрод на правой руке. И вторая обмякла. Боль ушла, а по телу прокатилась волна жара и боли. На миг я увидел перед собой своих похитителей и Полемарха. Они, словно призраки, стояли надо мной, разглядывая что-то. Я моргнул, и видение исчезло. Кажется, теперь я мог встать. Без помощи рук выбраться было нелегко, но чуть подавшись телом вперед, я понял, что ни ремни, ни руки громил меня не держат, а значит, вылезти из этого металлического гроба вполне реально.

Оглядевшись, я с трудом узнал комнату. Голые стены, голый пол, в дверном проеме нет двери. Лишь странный зеленоватый свет освещал комнату, в которой стояло восемь капсул в круг.

– Ну где ты там? Иди же! – поторапливал меня некто. И тут я осознал, что он зовет меня из дверного просвета, где раньше была большая дверь с вентилем. Что за фокусы они тут устраивают? Двери, через которую меня сюда втащили, тоже не было. Вместо нее была глухая кирпичная стена. Или это другая комната? Меня перенесли когда я был без сознания? Мои мысли отражались от стен эхом, превращаясь в зловещий гул, заставляя сердце биться быстрее.

– Иду, иду, – устало ответил я больше машинально, чем по желанию. И пошел, еле переставляя ноги, в комнату, из которой доносился голос.

Еще на подходе к дверному проему я понял, что что-то тут не так. Свет там был каким-то другим. Моему взору предстал небольшой зал, квадратов тридцать, весь уставленный стульями, нестройными рядами мешавшими проходу.

– Наконец-то. Подойди же, я на тебя посмотрю, – сказал некто, словно плохая моделька, застрявшая в текстурах, почти слившийся с кафедрой. Я рефлекторно отшатнулся. – Смелее! Я не кусаюсь.

Это… робот? Его лицо становилось то четче, то ломанней, а контуры тела дрожали вместе с окружающим воздухом. Это виртуальная реальность? Меня к машине подключили, да? Значит, бот помощник. Ладно, руки мне так или иначе понадобятся. Я сделал шаг в его сторону. Он удовлетворенно улыбнулся.

– Готов ли ты примкнуть к нам, неофит? – начал он явно какой-то вербовочный монолог. – Присоединиться к борьбе за судьбу человечества? Готов ли ты стать одним из тех, что спасут мир?

С каждым его словом я был все ближе. И все больше понимал, что на человека это создание похоже слабо. Но и на робота он не походил. Словно нечто аморфное, принявшее за прообраз человека за кафедрой, это создание прикладывало много усилий, чтобы удержать форму. Или так казалось со стороны. Руки по прежнему бессильно висели, мне приходилось отодвигать стулья ногами, чтобы пройти.

– Смелее, неофит, смелее! – подгонял он меня. Но когда дойти оставалось пару шагов, он вдруг переменился в лице. Нахмурился и будто впервые меня увидел. – Где твоя форма? Где ряса? Где знак отличия? Ты не неофит! Чужак!

"Чужак" – вторило ему эхо, и вся комната задрожала от его возмущения. Испугавшись, я сделал шаг назад и плюхнулся на подвернувшийся стул. И будто свет включили: все резко изменилось. Дрожь воздуха прекратилась, в комнате стало светлее, все стало четче, и я впервые ощутил запах. Запах пыли. Но чихать почему-то не хотелось. Я ощутил, как холодно ногам, но не смел шелохнуться.

– Что ж, все в сборе. Можно начинать, – снова не замечал он меня. – Братья и сестры! Перед нами стоит великая задача: мы должны спасти род человеческий!.. – агитировал ни то бот, ни то призрак за кафедрой.

Лицо его более не выражало гнев, а лишь вдохновение и страсть к тому, что он говорил. Руки по прежнему не слушались. Стараясь думать как можно тише, чтобы не вызывать эхо и не привлекать его внимание, я придумывал план действий, пока он вещал.

– Друзья! Соратники. Сегодня я хочу поделиться с вами своими мыслями… Нет, опасениями о том, что происходит вокруг нас. Оглянитесь! Мир меняется, но не к лучшему. Корпорации захватывают власть. Они ставят не только людей, но и целые государства в положение рабов. Уничтожают нашу культуру, искажают искусство, растаптывают нашу свободу. Изобретения внеземного разума, корпорации превращают нас в безмолвный скот. Ценность труда падает, нагрузки растут. Единственные, кто мог нам помочь – набивают свои карманы уже ничего не значащими богатствами.

В целом, типичная речь для такого персонажа: корпорации плохие, нас все предали… Сейчас начнется сбор денег. И все бы ничего, если бы он не напоминал какую-то сломанную голограмму.

– Но мы можем изменить это! Мы можем вернуть себе свою жизнь, свое творчество, свою свободу! Для этого нам нужно объединиться, стать сильнее вместе. Мы должны бороться против тирании, корпораций, инородных устоев, против их власти. Сокрушить свою немощь, опираясь на плечи рядом стоящих!

Надеюсь, он не интерактивный. Руки по прежнему не слушаются, а мне надо выбраться отсюда. Оглядевшись, я наблюдал комнату с немного покатым потолком, единственный выход из которой был в добром десятке шагов от меня. Если, встав, я снова обращу на себя его внимание, чем бы он там ни был, успею ли я добежать до выхода?

– Посмотрите на себя: вы проводите каждый день в офисах, оставляя там большую часть своей жизни. Что вы получаете взамен? Деньги? Во столько ли вы оцениваете свою жизнь? Свою свободу? Подумайте, за сколько вы продали свою индивидуальность.

Любят же такие деятели громкие слова, однако. Меж тем я попытался не поднимаясь пересесть на стул сзади, но чуть не упал сам и свалил тот, на котором сидел. Прижавшись к стене, я замер. Нечто продолжало вещать, будто меня не было. Не спеша, вколачивая каждое слово, он явно отточенным страстным голосом оратора окучивал несуществующую толпу.

– Корпорации хотят контролировать нас. Хотят, чтобы мы жили так, как им удобно. Они хотят поработить нас. Отнять наши дома, воздух, весь наш мир! Но мы не позволим этому случиться! Мы должны бороться! За свободу! За все, что наше по праву рождения! За наши мысли и место под солнцем!

Я двигался вдоль стены к выходу. Не оборачиваясь. Медленно, под ударные интонации подстраивая частоту шагов.

– Мы можем сделать это вместе! Мы можем создать новую группу, новую надежду человечества! Мы можем вернуть себе свое время, свои искусство, творчество, свободомыслие! Не дадим оккупантам отнять наши жизни и сны!.. Ты! Молодой человек!

Оп, заметил что ли? Я замер.

– Присоединяйся к нам! Давай бороться вместе! Вместе мы сможем изменить этот мир, пока не стало слишком поздно!.. Подойди сюда.

Цвета снова померкли, а воздух задрожал. Комната содрогнулась от эха моих сбивчивых мыслей. Я обернулся и посмотрел туда, где у размытой фигуры были глаза. Ее черты стали чуть отчетливее. Теперь я точно видел человека, стоящего за высокой кафедрой. Он был одет не в балахон, а в толстовку с капюшоном, джинсы и ботинки. На европейском, даже британском лице этого мужчины лет шестидесяти козырьком выделялись массивные надбровные дуги, отделяя от лица высокий лоб с небольшой залысиной. Аккуратная, чуть отросшая прическа в плохом освещении предательски блестела сединой среди русых прядей, опускаясь на щеки недобритыми бакенбардами. На лице явно выделялись борозды морщин от крыльев носа к уголкам рта, легкими волнами расходясь к щекам. В остальном черты были мягкими. И завершались выделяющимся раздвоенным подбородком. Глаза были наполнены уверенностью, страстью и… дружелюбием? Его руки были протянуты ко мне, но в каком-то странном жесте, словно он что-то мне хотел дать.

Дальше началась полная чертовщина: меня потащило в его направлении по полу, словно он притягивал меня. Застывший в одной позе, мужчина спокойно ждал, когда я до него доеду. Зацепляться за стулья было бесполезно: они не замедляли меня, а только падали на пол, создавая еще больший хаос. Пытаться разворачиваться, как оказалось, тоже: тянущая меня сила просто не давала этого сделать. Я остановился лишь когда он коснулся руками моих плечей.

– Не бойся. Что у тебя с руками? Тебе никто не помог? Несовершенство технологии. Иногда бывает. Не волнуйся.

Агитатор разглядывал меня, все больше становясь похожим на человека. Меня не покидало чувство, что что-то не так. Он развел ладони в стороны и хлопнул меня по плечам. Руки жутко заныли, словно я их отсидел. Я не знал, благодарить его или бежать со всех ног.

– Ну что ты молчишь? Ты к нам присоединишься?

– Вы – основатель секты?

– Секты? Вот еще! Дримланс – великая организация. Мы однажды спасем мир. Ты знаешь, в чем наша цель?

– Нет. И не хочу знать. Я хочу отсюда уйти.

– Ха, не волнуйся, еще успеешь. Дай-ка я на тебя посмотрю.

Он провел меня вокруг кафедры, поворачиваясь так, чтобы все время быть лицом ко мне. Ноги же остались неподвижными. Если это и был человек, то определенно калека.

– Вы знаете, что делает ваша эта организация там, на поверхности? Что за безумства они творят?

– Уверен, они делают все необходимое, чтобы найти Копье Снов и покарать змиев, – старик сочился гордостью.

Мне впервые стало его действительно жалко. Если раньше я еще думал о борьбе, то теперь стоило задуматься, как завершить все это помягче. Он был не агитатором, а одержимым какой-то идеей. Внезапно обстановка в комнате снова изменилась. Все чуть подернулось и стало краснее, чем раньше. Он, не опуская рук с моих плеч, изменился в лице и снова стал более расплывчатым.

– Неофит? Где твоя ряса? Новое поколение никак не хочет взять в толк практического предназначения одежды, – Он с негодованием мотал головой. – Готов ли ты отдать жизнь?

– Что?

Я уже не удивлялся переменам. Видимо, есть какой-то промежуток времени, когда он в одном состоянии, а потом в другом. Но зачем ему моя жизнь?

– Ради нашей цели! Ради спасения мира! – Его хватка стала сильнее, а взгляд суровее.

От вдохновенного старичка остался только безумный фанатик.

– Нет, нет, конечно, нет!

– Что? Ах ты шпион корпорации…

– Стой, что? Я… Нет, меня сюда Полемарх засунул.

И без того болящие плечи заныли уже от сильного давления. Но старичка было уже не остановить. Кажется, до следующей фазы добраться будет сложновато.

– Я не знаю никого с таким именем, – отчеканил он каждое слово то ли с ненавистью, то ли с презрением.

– Дед, пусти, – я еще слабыми руками попытался убрать его руки, упираясь ногами в пол. – Это слишком.

Он смотрел на меня молча еще несколько секунд. Или скорее сквозь меня. Смотрел и менялся в лице. Вот оно. Опять забывает, что было. Руки агитатора мигнули, как и вся комната, воздух снова начал подергиваться. И внезапно, освобожденный, я успешно начал падать назад. Но меня спиной вперед приняла не стена странного зала, а что-то мягкое, словно перина или пушистая трава. Я стал проваливаться в какое-то темно-зеленое свечение, пока калека за кафедрой снова вещал.

– Братья и сестры! Перед нами стоит великая задача…

Я не мог раскрыть рта. Свечение, словно трясина, затягивало меня куда-то вниз и в сторону. От нее веяло покоем и тишиной. Через пару мгновений мир опять потемнел и выключился.

Глава 10

Я открыл глаза, лежа на траве. Вокруг хлопьями летало что-то черное-белое. Руки еще немного болели и, возможно, я ударился затылком. Подняться было не то чтобы сложно, просто не хотелось. Я оказался на какой-то поляне посреди руин не то здания, не то замка. Из земли торчали довольно большие останки стен, в которых угадывались проходы. По их высоте можно было понять, что эти развалины со временем сильно ушли под землю. По осеннему светило неяркое солнце.

Я еще немного посидел вот так на травке, осматривая окрестности и сдувая хлопья в стороны, чтобы не падали на лицо. Эту местность со всех сторон укрывала плотная стена тумана. А в самих развалинах не было ни клочка. Под Питером я таких мест точно не знаю. Где я оказался? Реальность ли это? Достал телефон, попытался его включить. Тишина. Видимо, разрядился. Удивительно все же, как он остался у меня во всей этой неразберихе. Вокруг стояла благостная тишина… Кажется, я слышал иногда чей-то слабый голос, его приносило ветром. Хлопья чего-то черного и белого летали то здесь, то там, поднимаемые порывами с земли. Поймав одно, я попробовал его растереть в ладони, но оно рассыпалось в пыль и, не прилипнув к рукам, полетело дальше. Тут было свежо, и воздух был приятно чист. Может, меня сюда просто выкинули? Последнее, что я помнил, сложно было считать реальным.

Подтянув шнуровку на берцах, поправив косуху и отряхнувшись, я пошел на слабый человеческий голос. Даже если я где-то далеко от дома, выбираться отсюда все равно придется.

Руины оказались довольно большими. Метрах в ста от места, где я очнулся, сидел мужичок в странной одежде, обхватив голову руками. Еще один безумец или жертва тех же персонажей? Он опирался спиной о большой кусок стены, частично закрытый каким-то кустом. Застройка здесь явно была плотнее: вся земля при разрушении оказалась щедро усыпана осколками булыжников. Я подошел к мужичку.

– Здравствуйте.

– Кто здесь? – поднял он голову.