Ноэматикон. Дримланс

– Ничего. – Я демонстративно вывернул карман косухи. Сколько ее ношу – всегда мешало. И только сейчас пригодилось.

– Лжец! – констатировал он спокойно, будто давно все решил и этот разговор вообще не имел смысла. – Взять его.

Я невольно попятился назад. Из тени деревьев вышло двое. И я не зря не мог понять, сколько там человек: эта парочка была внушительных размеров как в рост, так и в ширину. Из под капюшонов свисали длинные белые волосы. В свете фонаря сверкнула улыбка того, что был ближе. Я не успел рвануться с места: моя рука уже была надежно зажата тем, что у этого амбала было вместо рук. Подоспел второй. Мне отточенными движениями завели руки за спину. Что ж, стало немного яснее.

– Ты все расскажешь, – сказал главарь спокойным голосом. – Мы все узнаем, – добавил истеричным.

В голове стучит кровь. А меня, судя по всему, ведут в сторону бункера. Какая крепкая хватка. Таким мне противопоставить просто нечего. Я всего раз шел в такой позе, но тогда меня повязали по ошибке, и уже через час я был свободен. В этот раз явно задержусь подольше.

Меня довели до низкой зеленой деревянной дверки в каменном заборе. Заброшка? На двери даже в темноте угадывалась небольшая, размером с ладонь, бабочка. Доктор Джекил местного пошиба вошел внутрь, следом втолкнули меня.

Профессора Попова 1, значит. Не много я успел узнать об этом месте. Дом наполовину оставлен. Стекла частично выбиты. Вторую половину занимает университет, вроде как ради парковки, тогда как первая, как раз через эту калитку, – принадлежала самому Попову. А теперь, видимо, сектанты облюбовали это место для себя.

– Входи, – холодно бросил он и прошел в здание, оставляя открытой дверь. За ним на деревянном полу остались мокрые следы. Не снял забродники что ли?

За мной, держа руки на моих плечах, проследовали два дюжих молодца. Как они так вошли в обычную дверь – я, к сожалению, не увидел. Уверен, зрелище было забавное. Внутри находились еще три человека, уже не таких широких в плечах. Но тоже в темно-зеленых балахонах и тоже скрывали свои лица. В этот момент у меня пропали сомнения, что это секта. А еще я вспомнил тех эко-борцов, что нашел час назад. Неужели меня принесут в жертву какому-нибудь дереву?

Один из балахонов изящным движением руки выудил из моего кармана телефон и точно так же, почти не ощутимо, обшарил остальные карманы. Талант. Он положил телефон на старый стол со вскрывшимся шпоном на столешнице, поклонился мистеру Хайду для бедных и вышел. Двое из ларца все еще держали меня за плечи.

– Меня зовут Ян. – Кажется, сомневаясь, процедил командующий этим парадом. – Проводите его в комнату.

Я чуть не прыснул со смеху. Мужик с раздвоением личности по имени Ян. Двуликий Янус собственной персоной? Из разряда вопросов о яйце и курице: что было раньше, недуг или имя?

С другой стороны, такие люди, амбициозные и не вписывающиеся в рамки общества, часто становятся одиозными лидерами всяческих сект, а при должном уровне интеллекта, остаются ими надолго. С ним придется быть либо безрассудно напористым, либо очень осторожным. А лучше и то, и другое.

В тусклом свете одной лампочки Ильича ватт на тридцать я пытался оценить обстановку. Двое возившихся с какими-то документами балахонов не обращали на происходившее совершенно никакого внимания, а впереди была до того узкая дверь, что даже мне пришлось бы проходить боком. Других выходов, не считая морально и физически устаревших окон, не было. Амбалы просто впихнули меня в нее, закрыв со своей стороны. Вот тут-то я удивился: в старом доме, снаружи выглядящим как заброшка, была обустроена чистая, современная комната. С кафелем на полу и на стенах, навесными потолками и магнитным замком. С двумя большими окнами-зеркалами по бокам и следами крови на стене напротив двери. Из мебели лишь стол и стулья. Все прикручено к полу. В углу из-под потолка красным подмигивает камера. Допросная. В лучших традициях. Стоп. Следами крови? Подойдя поближе, на глаз я не поверил, что это кровь. Ни цветом, ни расположением на кровь от удара или руки – не похоже. Значит, устраивают шоу? Что ж, пока придется подыграть, раз двое амбалов у единственного выхода. Я занял место напротив двери, готовясь к решительным действиям против Яна. На двери нет ручки изнутри, а открывается она внутрь. Об этом они подумали.

Несмотря на положение загнанного в угол, я почему-то не терял боевого настроя. Да и в целом собравшаяся компания хоть и вызывала опасения чисто физически, на вид была натуральным шоу уродов. Но если эти фрики смогли испортить мне жизнь за один вечер… Надо быть осторожнее.

Дримланс, значит… Дрим – это сон или мечта. Но при чем тут эко-активисты? И бабочки? Вопросов было все еще больше чем ответов. Сыграть с ним в ответ-за-ответ что ли? Хотя его истеричной половине это не понравится. Я начал вспоминать все, что было этим вечером. Столкновение, карту, мужика в забродниках, Джека, уход Оксаны… Соберись, не время и не место разводить нюни. Что дальше? Бабочка на мониторе. Курсор… Зеленый курсор. Это был не наконечник стрелы. На что же похоже? На копье! Наконечник копья. Дримланс – копье снов? Но все еще непонятно, при чем тут бабочки.

Я встал осмотреться. Единственным возможным выходом, если не через эту маленькую дверку, остаются большие зеркала-окна. Сформированный ими зеркальный коридор все больше начал давить на восприятие. Видимо, это способ разговорить человека. Я прошелся вдоль зеркала, не увидев ни винтов, ни шва. Как бы оно ни держалось, крепеж скрыт. Разбивать, в принципе, тоже нечем.

Адреналин падал. Из потолка началось тиканье как от часов. Затем встревоженный женский голос объявил: “Начало второй фазы второй смены. Всем приготовиться”. Звук был чистым, но негромким. Вопросов прибавилось. Режимный объект? Здесь проводятся исследования? В балахонах? В голове промелькнула мысль, что возможно, так и есть… Это даже как-то по-Питерски.

Щелкнул замок, дверь медленно открылась. В узком проходе передо мной предстал Ян. Я впервые увидел его при нормальном освещении и без капюшона. Острая лысая макушка, ростом почти под два метра, этот человек источал болезненность и уверенность. На угловатых чертах лица морщинами и впадинами лежала печать долгих лет и тяжких трудов. Он держал в руках неровную кипу каких-то бумаг. Игра началась.

Глава 4

– Тебе сильно повезло: у меня мало времени. – Спокойная сторона Яна превалировала над истеричной.

Он дал знак улыбчивому амбалу, и тот закрыл дверь. Снова щелкнул замок. У меня опять подскочил адреналин, даруя мозгу скорости. Допросчик спокойно сел за стол. Он даже сидя казался высоким. На плешивой голове я увидел множество черточек. Символы? Татуировка? Разобрать что-то не было возможности. Он снова посмотрел на меня как в первый раз, словно я на экзамене, а он экзаменатор и просто ищет, за что бы до меня докопаться. Значит роли выбраны.

Я последовал его примеру и сел.

– Рассказать как все было?..

– Мы уже знаем, как все было. Мы Дримланс…

– Да, да, вы все знаете, все видите. Однако мы тут. И ты хочешь что-то спросить. Значит не все знаешь.

– Что дала тебе девушка с синими волосами?

– Ничего, – продолжал я гнуть свою линию. Эта карта – мой единственный козырь. Разменивать его в начале? Ха!

– Мы видим след. Врать бессмысленно.

– Если бы я врал, ты бы уже знал ответ. Но она мне ничего не давала.

– Где ты познакомился с ней? – Ян опустил взгляд в бумаги и начал их раскладывать на столе. Судя по всему для себя, а не для меня. Картинок не было. Лишь знаки, большие, похожие на иероглифы. Но и тут знакомых я не увидел. Видимо, азиатские игроки в своих именах такие не используют.

– Да не знаком я с ней. Мы столкнулись. В книжном, – выделил я, чтобы его спровоцировать. По ситуации в парке я знал, что, несмотря на перепады настроения и внешний вид, Ян очень легкий и вряд ли физически крепкий. С верзилами вне этой камеры все сложнее, но с ним проблем не будет.

– Мы, – начал он на повышении голоса, но осекся, на мгновение прикрыв глаза. – Я. Я тебе не верю. Ты зашел туда только чтобы встретиться с ней. Встреча заняла несколько секунд. Она тебе что-то передала.

– Я зашел о картах спросить. Коллекционные карточные игры. Знаешь такие? Нет, лучше ответь, почему ты так не любишь книжные?

– “Лабиринты…” – не книжные! – раскрылся допросчик с новой стороны: он гневался не срываясь на истерический тон. – Это рассадник… мерзости.

– Так может в этом дело? До меня-то вы чего докопались? – Я откинулся в кресле, парировав очередную попытку выудить информацию. Даже если бы я что-то знал, не сказал бы этому парню.

– Ты не понимаешь…

– С кем связался. Помню. Ты, видимо, тоже. Кто эта девушка с синими волосами?

Глаза мужика в забродниках впервые округлились. Держу пари, сейчас он гадает, издеваюсь я над ним или нет.

– Если не знаешь, как называется, – нарисуй.

Взгляд Яна вдруг стал глубоким и участным. Он протянул мне ручку и пустой лист бумаги. Я схематично набросал бабочку.

– Что значат бабочки?

– Бабочки?

– Да, у вас зеленая, у нее синяя.

– Бабочка… – провалился он в себя на мгновение. – У них тоже бабочка.

Кажется, я его сломал. Ян на несколько минут выпал из разговора, не отвечая и не реагируя. Лишь перебирал листы бумаги, меняя их порядок, то на столе, то в руках, словно пытаясь собрать пазл. Я под шумок в рукав убрал ручку, продолжая говорить что угодно, пытаясь хоть как-то достучаться до зависшего сектанта.

– Лысик лопоухий. – Я уже смотрел на него почти вплотную, стоя по правую руку.

– Чего?.. – Он словно загружался обратно в реальность. В глазах постепенно восстанавливалась фокусировка. – Надо подключить тебя.

– Куда?

– В… Что?

– Куда подключить? – На этот раз это он заставил меня растеряться. Я должен был что-то знать?

– Ха. – Впервые двуликий Янус улыбнулся. Это радовало и пугало одновременно. Удивительно, но улыбка ему шла гораздо больше, нежели озабоченное лицо или истерика. – Куда вы Охотники вечно ходите? Только по-нашему.

– Охотники?

Он улыбнулся еще раз, но уже мельком, словно говорил мне “теперь ты меня не проведешь”. Где я ошибся? В чем? Не нужно было говорить о синей бабочке? Ян постучал в дверь. Просто, спокойно, три удара, никаких шифров. Щелкнул замок, дверь открылась, и в проеме показалась улыбка амбала. Я поймал себя на мысли, что лица второго я не видел. И, возможно, улыбаются оба.

Кто такие Охотники? Еще одна секта? Или они охотятся за сектами?

– К следующей смене – ведите его к капсулам.

Следующей смене? Они тут над людьми эксперименты ставят?

– Эй, стой, мы не закончили.

– Закончили. – Ян повернулся ко мне полностью. Голос был не просто спокоен. Он словно достиг дзена. – Если ты ничего не знаешь – мы это узнаем. Если знаешь… – Он запнулся, глядя куда-то мимо меня в пустоту. – Это мы тоже узнаем.

Он сделал странную, неестественную гримасу, смысл которой мне был непонятен. От предвкушения до презрения. Сделал шаг назад и закрыл дверь. Опять щелкнул замок.

Мой единственный шанс решить все словами, или хотя бы что-то узнать, был упущен. Теперь оставалось только драться. Учитывая перевес сил – вырваться и бежать.

Я ходил по комнате, пытаясь найти хоть что-то, чтобы получить преимущество в драке. Хотя бы на миг. Амбалы были не только сильны, но и быстры, что сильно уменьшало мои шансы. А значит лучшим решением было бы вывести их из драки при помощи Яна. Например, пихнуть его одному из них в руки. Но что делать со вторым?

Динамик из-за потолка снова начал тикать, но уже долго и надоедливо. Затем все тот же встревоженный женский голос объявил: “Начало третьей фазы второй смены. Всему неподготовленному персоналу покинуть здание”.

Щелкнул замок двери, и в нее заглянул Ян. В его руке был мой телефон.

– А я-то себя резко почувствовал подготовленным персоналом.

– Ну вот видишь, – опять улыбнулся он. Сарказм в школе не проходил?

Двуликий зашел в комнату, и за ним кто-то закрыл дверь. Амбалов я не видел. Замок щелкнул дважды, и комната начала вращаться. Что-то новенькое.

Повернувшись на пол оборота, комната остановилась. Дверь открылась, а там, в проходе, виднелся зеленоватый свет.

– Иди, – снова бросил мне уже не улыбающийся сектант.

Что ж, делать нечего. Я сделал шаг из освещенной комнаты и попал в какой-то лабораторный комплекс. Словно в темном будущем, здесь были металлические стены, трубки, провода, пластик и стекло. Не хватало только внутренностей и капающей крови. Тусклый зеленый свет в коридоре заканчивался ярким белым в просторной комнате. Там из металлических овальных гробов со шлемами вставали люди в темно-зеленых мантиях. Здесь был весь союз: не различая по полу, возрасту и расе, словно из мультфильма про акваторию, сектанты с явным истощением покидали эту пыточную через довольно широкую дверь в противоположной стене. За дверью висели пластиковые ленты, которые обычно вешают в мясных и рыбных цехах, чтобы мухи не залетали. Из-за них не удалось разобрать, что же там, но темнота и отсутствие ветра говорили, что это не выход на улицу. А сами ленты вызывали ассоциацию с бойней.

Здесь меня уже ждали два белокурых амбала. Капюшонов на них не было и я отчетливо видел, что черепа их угловаты, а волосы растут неравномерно, обнажая некоторые участки.

Ян протянул мне телефон.

– В нем ничего нет. А тут нет связи. Можешь забрать.

– Спасибо. – выпалил я автоматически. Глянул на экран и убрал его в карман. Какой уверенный. В этом комплексе он явно как рыба в воде.

– Подключайте его.

Амбалы переглянулись, словно решая, кто из них это будет делать.

Я пытался найти глазами что-то, что можно использовать как преимущество. Гробы в количестве восьми штук были расположены по кругу, под большим углом к полу. Так, что из них можно было свободно встать на пол, а человек был бы обращен лицом к центру. Каких-либо замков для рук и ног видно не было, наручников тоже. Видимо, насильственное подключение изначально не предполагалось. На чем они держались – видно не было, но из шлема поднимался толстенный кабель куда-то вверх. Сверху такие же кабели приходили в большой цилиндрический блок консолей, где были нарисованы человечки и мигали показатели. Полагаю, этот монитор показывает состояние оператора в такой капсуле.

– Что оно делает? – спросил я, поочередно переводя взгляд то на одного амбала, то на другого. Один из них и правда улыбался, а второй и правда нет. Но удивило то, насколько они похожи. Двое из ларца уставились, открыв рты, на Яна за моей спиной. Он снова сорвался на истеричный голос.

– Убирайтесь. Я сам все сделаю.

Проходя вперед он небрежно пихнул меня в спину, вынуждая приблизиться к камере, которой я смотрел как бы в спину. Я заметил несколько портов и сразу же засунул в один из них ручку. Небольшая диверсия была бы кстати.

Братья-верзилы ушли куда-то в тень, а раздраженный Ян жестом подзывал меня к себе. Стоя у консоли, он держал в руках какой-то кабель с большим металлическим шипом на конце. И несмотря на то, что я видел выходящих из этих капсул на своих двоих сектантов, самому через это проходить не хотелось. Или эта процедура для особо провинившихся?

Консоль взвыла, мигая красным светом. Двуликий обернулся к ней, а я напролом рванул к двери на другом конце комнаты. Ян, как и в первый раз был легок и неповоротлив. Он отлетел куда-то в бок между капсулами, издав стон, полный не боли, но разочарования.

Дверь оказалась не заперта, за ней пластиковые ленты скрывали пустую необжитую рекреацию. Справа – лестница, а слева и передо мной окна. И судя по всему, мы уже были не на первом этаже. Из тени лестницы появился Ян.

– Ха-а… – пытался отдышаться он. – Не так быстро.

– Не так быстро? Как ты там оказался, чертов фокусник?

Я рванулся к окну. Ян – наперерез. Поблагодарив человеческую глупость, я подхватил его за грудки и бросил в окно. Напоследок его кулон щелкнул меня по носу. Шарик из металлических колец с какими-то знаками, а в центре то ли лампочка, то ли камень, через который играл свет. Старая рама легко поддалась, стекла лопнули, словно воздушный шарик, опасным конфетти вылетев на улицу. Мгновение замешательства. Я глянул в окно: Яна на земле не было. Не дожидаясь, пока шум с лестницы настигнет меня, я перемахнул через раму, упершись ногами в стену. Легкий толчок, и вот я уже стою на земле, а на меня со звериным оскалом смотрит один из братьев.

Бежать. Сейчас надо бежать. В один рывок перемахнув через забор с сеткой, я рванул по проезду парковки. Сквер. Аптекарская набережная. Я бежал что было сил. Запыхавшись, я обернулся лишь у моста. Погони не было. И, пытаясь отдышаться, я побрел по Гренадерской улице в сторону метро, проклиная сектантов, Дримланс, заброшенные здания и любые эксперименты на людях.

Количество вопросов росло в геометрической прогрессии. Как они влезли в голову Оксане? А вообще влезали? Что произошло с Джеком, и повторится ли это? Мозг кипел, пытаясь пережить то, что мне чуть не вставили в голову металлический щуп из антиутопий про будущее.

Только сейчас я заметил, что бинта на руке уже нет, на запястьях остались следы великанских рук, а вывернутое плечо заныло. Адреналин отступал, и организм давал отчет о повреждениях. Я еще раз обернулся, чтобы убедиться, что погони нет. Редкие машины провожали меня дальним светом. Нужно вызвать такси, если телефон еще работает. И ехать домой. Компьютер они может и взломали, но я что-нибудь придумаю.

Глава 5

Проржавевший столб бесцеремонно остановил мой променад. Кажется, меня вырубает уже даже на ходу. Я осмотрелся. Справа пустая дорога, слева сквер, именуемый Гренадерским садом. И остановка. Пустая. Мысли не то чтобы путались, но скорее были похожи на однородную кашу. Надо ехать домой. Я вытащил телефон и плюхнулся на скамью остановки рядом с какими-то блестками.

Не будь они такими праздничными, я бы решил, что кого-то ими вырвало.

Телефон был выключен. Возможно, именно это спасло его от разрядки. Нужно проверить, ничего ли не подложили. Я поддел ногтем край задней панели. Ну как из фильмов про шпионов: под крышкой, на аккумуляторе, подключенный к контактам тоненькими проводками лежал черный диск размером с пятирублевую монету. Достаточно толстый, чтобы крышку от него выгибало. “Как дети, ей богу”, – промелькнуло в голове, но потом я задумался, это как меня изменил один единственный вечер, что для меня следилка под крышкой телефона – ожидаемый ход… противника? У меня не было противников еще вчера! Кажется, адреналин снова начал будить меня. Да и рассветное солнце, пробивающееся из-за домов уже не красной зорькой, а смелыми золотыми лучами, давало мозгу сигнал, что начался новый день. И новые заботы… Отключив аккуратно следилку, я положил ее в блестящую кучу. Будет вам маленький праздник. И включил телефон. Пока он загружался, смотрел на это завораживающее рассветное зрелище, и мне казалось, что вот, сейчас тот миг спокойствия, который я хотел бы продлить. Никуда не идти. Остаться здесь… Возможно, бомжи так и появляются. Уже часов пять, мосты сведены… Такси вызвать надо.

Телефон загрузился без проблем. Ну хотя бы здесь нет приключений. Полная зарядка говорила о том, что его явно подключали к компьютеру. Видимо, все-таки влезали внутрь. Первым делом я полез в приложения. Ничего нового не найдя, я подумал, что настолько наивными, чтобы оставить видимое приложение, они вряд ли бы были. Теперь надо вызвать такси. Витебская 17С. Такси приехало так быстро, что я мимолетом подумал, что он меня ждал. Паранойя развивается семимильными шагами.

Пока ехал, решил записать большое сообщение Оксане. Чтобы ни было дальше, я даже не знаю, как ей рассказать об этом вечере. Я бы и сам не поверил, а она у меня скептик.

– Привет, Оксан. Я… В общем, нам бы поговорить может. Я не знаю, как рассказать тебе, что было сегодня вечером… В общем, перезвони мне, а лучше, давай встретимся. Сходим в кафе, посидим, как раньше… А вообще, знаешь, я на все согласен. Я… Я люблю тебя, Оксан.

Вдруг все события стали такими неважными. Отступили и паранойя, и тревога. И взгляд таксиста через зеркало заднего вида из напряженного стал каким-то теплым и понимающим. Я смотрел в окно, вспоминая, как классно мы гуляли по летнему Питеру.

Домчали по пустым улицам за пятнадцать минут. Когда мы поворачивали с улицы Ермака на Витебскую, я увидел строительную технику. Желудок заболел, словно кто-то схватил его и потянул вниз. Никогда не понимал отца, когда у него желудок от стресса болел, а вот оно как. Яблочко от яблоньки…

Такси подъезжало к перекрестку, постепенно сбавляя скорость, я глянул на водителя: он разделял мой шок полностью.

Потом я узнал, что гиря называется “дробильным грузом”, а “стенобой” – это просто автокран, который ее держит вместо крюка. Но мой дом от разрушения это не спасло, конечно же…Мой дом и часть улицы были обнесены бетонным забором, вокруг толпились люди, многие – в оранжевых жилетах. А стенобой уже заносил гирю для удара. Время просто замерло за миг до столкновения со стеной. Я вылез вперед, между сиденьями, инстинктивно пытаясь взглядом остановить летящую гирю. Стена сопротивлялась, но поддалась. Еще один разворот-замах. И гиря летит в опорную колонну. Брандспойтом снизу кто-то пытается сдержать пыль, но получается плохо. Удар – и стена оседает на всю высоту дома.

Бетонная пыль разлетелась во все стороны. Водитель такси дал задний ход.

– Ты адресом ошибся?

Но я не мог дать ответ. Я смотрел на то, как моя жизнь безвозвратно ухнула в серую пропасть, укутанная пылевым туманом. Мозг искал решения и не находил. Я мог быть там… Она могла быть там… Наши вещи… Моя коллекция…

Вверх взметнулись струи воды. Пыль начала оседать, обнажая картину складывающейся как карточный домик коробки дома. Я видел, как жизнь десятка семей перемешивается с останками нашего уютного муравейника.

– Парень, ты как?

Я перевел взгляд на водителя. Мы оба не знали, что делать. Не знали, что думать. Но я, кажется, знал, кто виноват. Дримланс. Теперь я точно не забуду это слово.

– Инструментальная 3А, пожалуйста. – Я давил в себе приступ гнева, выдавливая слова.

Водитель не стал задавать вопросов. Он завершил поездку и поехал на Инструментальную.

Теперь я, конечно, очень благодарен ему. Боюсь, мой гнев расплескался бы на него и машину, потому что мозг более не различал, что правильно, а что нет. Моя жизнь была разрушена. В прямом смысле. Все, что было нажито. Буквально все, что у меня было… Бита. Я позвонил Денису. Не берет. Голосовая почта.

– Денис, сколько можно спать? Перезвони.

Чуть не сломав телефон в кулаке, я уже думал, что буду делать с двумя амбалами и несостоявшимся доктором Джекилом. Ян, это все он. Но как? Какая разница?!

Проезжая по Благовещенскому мосту, я смотрел вдаль на Неву. Не было в мире для меня места роднее, чем набережная Невы. Саможаление уже стучалось в гнев: теперь, видимо, здесь, на Университетской набережной мне и жить. Сфинксы, кажется, провожали меня по этой дороге гнева укоризненными взглядами.

– У тебя есть бита? – спросил я у таксиста, неожиданно даже для себя.

– Нет, нету. Но парень, это не выход… – Видимо, глядя на мое состояние, он не стал продолжать.

Город уже начал оживать и появились первые пробки. Мы делали паузы на каждом перекрестке. Я пытался не видеть в этом их, секты, след. Конкретно встряли мы на перекрестке у Ботанического Сада. Через пять минут я не выдержал.

– Спасибо. Я дальше дойду. Хорошей дороги.

Не дожидаясь ответа, я вышел из машины прямо на перекрестке. По пути через дорогу был освистан и оббибикан всеми проезжающими машинами. Я не бежал. Я шел. Уверенно, спокойно, быстро. Все естество мое было наполнено яростью. Я шел превращать их жизнь в ад. Разрушить все. Как они сделали со мной…

Перед глазами стоял момент удара дробильным грузом по стене. Кажется, я слышал крики. А может и нет. Гнев начинал отступать, но с каждым шагом уверенность в правильности мести была все сильнее. Так я дошел до поворота на Инструментальную.

Сторона улицы с заброшкой была пустой, словно ее избегали. Все выглядело мирно и спокойно. Люди куда-то спешили, машины изредка проезжали мимо. Зеленая деревянная дверь в каменной огранке забора все также хранила на себе бабочку. Я попытался открыть дверь. Она оказалась открыта. Подхватив с земли кусок кирпича, я направился к распахнутой двери здания.

Черный дверной проем встретил меня еще более черным мраком пустого помещения. Я огляделся и прислушался. Кроме звуков с парковки, ничего не было слышно, а вокруг была темень, хоть глаз выколи. Проходя по уже протоптанной дороге, я медленно, стараясь не шуметь, начал двигаться к маленькой дверке. Электронного замка рядом с ней не было. Но был ли он ранее? В этом я не был уверен. Я попробовал потянуть за ручку. Дверка легко поддалась, открывая взору бездну темноты. Вытащив телефон, осветил себе путь. Вместо комнаты для допросов была просторная парадная с лестницей в конце. Возможно, той самой лестницей, с которой на меня бросился Ян. Вывезли. Неужели все? Во мне все обрушилось, словно мой же дом. А как же моя месть? Я бросился, уже не задумываюсь о громкости и безопасности, по лестнице вверх. На проходе к капсулам все еще висели пластиковые ленты, а окно по прежнему зияло дырой, которую я проделал Яном.