Десерт из тайн для Скорпиона

Франческа замерла: «Нет! Это богохульство!» Но потом перекрестилась, склонилась перед статуей: «Благословенная Дева Мария, прости меня, даруй мне силу и твое прощение» сняла фигуру с постамента, изо всех сил ударила в дверь. На нее пахнуло дымом. Монахиня закашляла. Прикрывая нос рукавом, шагнула в жерло свирепого пламени.

– Наоми! Даниэла! Наоми… Даниэла…

Глава 11. Опекун по переписке

Скорпионы, как правило, склонны быть осторожными. Прежде чем привязаться к кому-либо, они формируют глубокие связи и внимательно изучают человека. Когда вы завоюете их доверие, будьте спокойны, они станут вам верными и преданными друзьями и партнерами.

2016, ноябрь. Тоскана.

За несколько дней до своего двадцать четвертого дня рождения Даниэла быстро шла по соборной площади, единственной достопримечательности Малафеммины. Путь ее лежал в сторону каменного дома на окраине. Некогда там находилась монастырская мельница, но теперь новый хозяин обустроил помещение с маленькими окнами и низкими потолками под полноценную столярную мастерскую.

Внутри пахло древесиной и лаком, на полках стояли недоделанные изделия: стулья, столы, шкафы, какие-то рамы, гитары, будто мастер знал, что всему в жизни есть свое место.

За стеной Пиетро Гекати гневно дискутировал с кем-то по телефону:

– Повторяю, ваша сосна оказалась плохо просушенной, не соответствует стандартам. И не учи меня, как я должен выполнять свою работу, сосунок!

Когда после пожара Даниэла вышла из комы, то провела еще несколько дней в больнице. Врачи обещали, что со временем память должна восстановиться целиком, волосы – отрасти, но со шрамом на шее придется смириться. Впрочем, они посоветуют ей хорошего пластического хирурга, когда девушка надумает его подретушировать.

В день выписки из больницы в Малафеммину приехала Франческа. Она всячески убеждала Даниэлу пожить какое-то время у одного знакомого ее друга детства: столяр Пьетро Гекати нуждался в помощнице. У него тоже была дочь, а жена давно умерла. По словам монахини, это решение было идеальным. Так Даниэла сменит обстановку, поможет своей психике окрепнуть после пережитой травмы, а также избежит не только постоянных напоминаний о погибшей Наоми, но и тяжелого характера Грации. Даниэлу же больше всего беспокоил уродливый шрам на шее, она злилась, что не может найти одежду, которая помогла бы его скрыть.

Франческа пообещала, что будет навещать ее, как только Даниэла заскучает, ведь от приюта до Малафеммины всего пятнадцать минут езды. Рядом находилась кондитерская, где Даниэла сможет обучаться мастерству у ее пожилого хозяина, старого друга Пьетро, как она всегда мечтала. Даниэла даже решила, что назовет ее «Наоми», о чем сразу же сообщила Энио. Его письма ей передавал Пьетро через каноника Сахристу, который часто наведывался в тюрьму.

Однако через четыре с небольшим года хозяин кондитерской скончался, а само помещение выкупил новый владелец. Он превратил ее в магазин техники. Даниэла так и не забрала свою последнюю зарплату, зато изучила все тонкости декорирования тортов, умелое сочетание вкусов и текстур, а также процессы создания сложных десертов и выпечки. Все это дополнялось ее внутренним чувствованием ремесла.

Других кондитерских в округе не было, поэтому Даниэле пришлось сменить сферу деятельности, тем более что Пьетро только что оборудовал свою мастерскую и предложил ей новую работу: уборку там по вечерам, а днем – присмотр за его больной дочерью, Бьянкой, которой врачи поставили страшный диагноз. Лечение стоило недешево, поэтому Пьетро часто брал «задания», а Даниэла ухаживала за девушкой в больнице. Иногда Пьетро отправлял на «спецзадания» и Даниэлу. В ее задачу входило стоять на страже, пока люди Пьетро обкрадывали квартиры, предварительно отмеченные крестами. Это означало, что состоятельные хозяева уехали в летний отпуск. Пьетро все это называл обычным “сбором дани”, кичился, что он – Робин Гуд.

Не смотря на обостренное чувство справедливости, Даниэле нужны были деньги на новую жизнь. Оставаясь в одиночестве она представляла снова и снова, как уедет подальше отсюда, откроет свою кондитерскую и обязательно разыщет убийцу своих родителей. Пока Энио писал, что знал его имя, но будет молчать, чтобы сохранить ей жизнь. Убийца вряд ли будет ее искать в Малафеммине.

Франческа звала ее обратно в приют, но, каждый раз возвращаясь туда по праздникам, Даниэла понимала, что ей больше там не место. Лучше жить с бандитом.

И сегодня она собиралась написать Энио, что решила, наконец, положить конец прежней жизни в доме Пьетро Гекати. Даниэла собрала густые волосы в хвост, закрутила их одной рукой, другой вытащила из подстаканника карандаш, закрепила им шишку, словно китайской заколкой, достала из кармана открытку. На протяжении этих шестнадцати лет Энио ежегодно поздравлял ее с днем рождения. А Даниэла также исправно отвечала. Ведь он единственный человек, которому было до нее дело, и с кем она могла посоветоваться. Странно, что родственники никогда не искали ее после гибели родителей, да и вряд ли она кого-то из них помнила, будто они никогда не существовали. Сестра Грация говорила, что все имущество семьи прибрала к рукам мафия за какие-то нечестные отцовские дела: «Вряд ли у тебя найдутся средства, чтобы отсудить свое». Она была права. Италия до сих пор славится своими самыми долгими судебными тяжбами в мире, которые по карману лишь состоятельным людям. Эту же версию монахини подтвердил и Энио. Тогда Даниэла осознала, что может рассчитывать только на себя.

Она устроилась за столом, еще раз перечитала несколько фраз на открытке:

«Надеюсь, у тебя все хорошо, Даниэла. Мои искренние поздравления с Днем рождения! У меня тоже все чин-чином. Тем более, что скоро мы встретимся. Минус год до нашей встречи».

Даниэла откинулась на спинку стула, закрыла глаза, предвкушая долгожданную встречу с Энио. Заметила в стороне недоделанный корпус гитары, потянулась к нему. Взяла его в руки. Осмотрела. «Моя жизнь, как эта деревянная чурка, – я не стала еще ни гитарой, ни музыкой, которая приносила бы счастье. Да и эта мастерская, в которой я провела столько времени, так и осталась для меня чужой. Почему я раньше никогда не думала всерьез о переезде?»

Снова убрала в сторону деревяшку, вырвала из блокнота несколько листов, взяла из подстаканника ручку. Текст не сразу выходил ладным, но потом словно потек из нее:

«Дорогой Энио,

я пишу теперь из столярной мастерской. Приют долгое время был моим домом, моим убежищем, но после больницы Франческа привезла меня сюда, к знакомому своей юности. Может, так лучше. Я не буду вспоминать то, что случилось в приюте.

Хотя, из-за потери памяти, я даже не помню, как выглядит моя подружка Наоми. Франческа говорит, что мы были похожи, как две сестренки. Уверена, что мы многому научились друг у друга. Но Бог забрал ее. Скорее всего, ему вовсе нет до меня дела. Зато я благодарна тебе, что остаешься моим другом. Ты пишешь, что тебя посадили за взятку, которую не брал. Кто этот недоброжелатель? И почему такой большой срок? Это несправедливо!

Не представляешь, как я жду нашей встречи! Твоих рассказов о моем отце, о том, как вы вместе с ним работали. Как же мне хочется с тобой поделиться. Например, знакомством с духом старухи. Она иногда навещает меня и кое-то рассказывает. Надеюсь, ты не считаешь меня сумасшедшей?

А еще я принялась искать новую работу. Очень хочу стать свободной, самодостаточной, счастливой. Для этого мне стоит переехать в новое место, ибо Малафеммина слишком тесный для моей мечты.

Как ты смотришь на мой переезд в Филодоро? Город успешных людей, где свою судьбу можно встретить на каждом углу. Уехав от прошлого, я окончательно забуду обо всем. Ну же! Мне не терпится узнать, что ты обо всем этом думаешь. Поторопись с ответом. И…

Я очень жду тебя!»

Даниэла сложила письмо в конверт, нежно погладила. Наскоро оделась, чтобы успеть застать Розарио. Раз в неделю каноник ездил причащать заключенных. «Надеюсь, Энио не будет смеяться надо мной, когда получит это письмо. Ведь он всегда понимал меня, и единственный, кто знает всю правду о родителях. Господи, почему бы тебе не освободить его пораньше?»

***

– Двадцать девятый, тебе письмо! – Охранник бросил за решетку кусок бумаги, сложенный вчетверо. – Молись, чтобы каноник не протянул ноги. Он, бедняга, на ладан дышит. Не ровен час, отдаст Богу душу. Кто потом будет передавать письма от твоей голубки?

Тот, кого Даниэла называла Энио, поднял листок, щурясь, пробовал разобрать буквы, поглаживая щетину на выдающемся квадратном подбородке. Потом достал очки, краем простыни протер стекла и с жадностью приступил к чтению.

Положил листок на нары. Задумался. Взял в руки гитару, едва перебирая струны, осмыслял то, что только прочел. «Что за старуха, о которой она пишет? “Кое-что рассказывает. Про … детей и не только”? Нет, всего-навсего девчачья глупость. Не стоит беспокоиться. Главное – не подавать виду и поддерживать доброжелательный тон. Кондитерская? Что ж, я знаю, как все устроить, как привести ее туда. Она ведь ждет моих советов? Имени убийцы? Послушная девочка! Доверяет. Значит, надо подготовиться. Как удачно этот оболтус увлекся пирожными. Буду писать каждую неделю».

Он сел за стол под узким, зарешеченным окном, принялся писать ответ:

«Дорогая Даниэла!

Я рад, что ты решила изменить свою жизнь. Стать счастливой – что может быть лучше? Но Филодоро не подходящее место для этого, оно полно риска. Знаю, что именно там живет убийца твоих родителей. Он так коварен, что, уверен, захочет довести дело до конца, ведь ты единственная свидетельница. И это меня тревожит. Твой отец не хотел бы, чтобы с тобой произошло что-то плохое.

Старуха, говоришь? Нет, я-то верю. Конечно, этот мир далеко не только то, что мы видим. В нем еще столько непознанного. Так что же она тебе рассказала?»

Даниэла не верила своим глазам! Ответ пришел так быстро. Их переписка напоминала единый разговор, хотя между ответами проходило обычно не меньше недели. «Энио не ответил, что я глупая и все выдумываю! Он тоже верит, что старуха существует! Наоми бы обрадовалась этому! Надо же! Столько времени я держала это в себе, а сейчас не терпится поделиться!» Она с радостью принялась писать ответ:

«Дорогой Энио,

так вот, я хочу узнать у старухи, кем на самом деле были мои родители и главное – кто убийца. Хотя ты, конечно, знаешь о моих родителях намного больше.

Понимаю, что ты тревожишься за меня, но не могу больше жить в постоянном страхе, скрываясь от своего прошлого. Хочу смотреть вперед, строить будущее. Обещаю, что буду осторожна и разумна. А потом, ты не знаешь, как я умею за себя постоять. Приютская жизнь много чему меня научила.

Прошу, не сердись за это мое решение. Я очень дорожу нашей дружбой и с нетерпением жду встречи.

Твоя Даниэла».

У Энио перехватило дыхание, он схватился за подбородок. Заметался по камере. Три шага туда. Три обратно. Посмотрел на узкое окно, размышляя вслух: «Откуда взялась эта чертова старуха? Каким образом девчонка все узнала? Бесси уже добрался до нее? Может, она все выдумала? Не-е, на простое совпадение вряд ли похоже. Грязная шлюха!»

Схватил гитару, на которой только что играл “Via Gluck14”, в неистовстве ударил ею о стену. Потом еще. И еще. Мелкие кусочки дерева, словно крупицы его тайны, разлетались по маленькой душной камере. Рассматривая разодранный гриф, он успокаивал себя: «Хорошо. Она думает, что я друг, друг ее отца, доверяет мне. Значит, надо поторопиться, разделаться с ней и конец!» Он сел и написал короткий ответ:

«Моя хорошая Даниэла!

Ты права. В добрый путь! Только обещай, что будешь сторониться всего, что связано с именем Бенито Бесси, убийцей твоих родителей, и тех, кто имеет к нему хоть малейшее отношение, пусть даже они будут казаться тебе добрыми и честными людьми или предлагать помощь – особенно если будут предлагать помощь! – А кондитерскую “Кафе Карризи” обходи стороной. Обещаешь?»

Потом он написал еще одно письмо с инструкциями на другой адрес.

Глава 12. План Даниэлы

Скорпион – фантастический знак! Глубокий, страстный, магнетический, загадочный, преобразующий. Обладает большой внутренней силой и решимостью. Умеет противостоять вызовам и преодолевать трудности. Главное для него – быть верным, впускать в свою душу только избранных. Впрочем, у него всегда будет тайна, которой он не захочет делиться с другими.

Наши дни, Тоскана.

Месть Даниэлы теперь обрела имя: «Бенито Бесси». Почти год, как она потеряла покой, собирая скудную информацию. Следы Бесси вели в Филодоро15. Именно там теперь беглый мафиози прятался от полиции. А может, была еще какая-то другая причина, но о ней она не знала.

Филодоро – милый городок на полсотни тысяч обитателей с историей, архитектурой, текстильным музеем, вкусной едой и мягким климатом. Но все это плохо сочеталось с планом Даниэлы. Ради мести ей предстояло попасть в кондитерскую «Кафе Карризи». Какое отношение оно могло иметь к Бесси, она пока не знала, но именно его упоминал Энио.

В тот момент Даниэла не до конца осознавала, что ее борьба с жестоким мафиози будет неравной. Месть ослепляла, а решимость росла: «Не знаю как, но я отомщу этому злодею».

Найти «Кафе Карризи» не составило особого труда. На станции Даниэла очаровательно улыбнулась водителю автобуса, показывая адрес. Он кивнул туда, где на полпути между железнодорожной станцией и площадью дель Дуомо виднелась большая вывеска: «Кафе Карризи».

Только вот найти там работу могло оказаться куда сложнее. Несмотря на решимость, жизнь Даниэлы была далека от обыденности: воспитание в приюте, спрятанном от реального мира, отсутствие родственников, которые могли бы ей помочь на первых порах с жильем, незнакомый город. «Но это твоя цель, и ты не остановишься ни перед чем!» – повторяла она себе.

Внутри кафе она подошла к кассе, где ей улыбнулся симпатичный парень с бейджиком «Паоло»:

– Привет, красотка! Уже что-то выбрала? Бутерброды с вяленой ветчиной? Есть еще паста с трюфелями и белыми грибами.

Даниэла посмотрела на ценник и подумала, что это выходит за рамки ее бюджета: «Шесть евро за этот сэндвич! Да это же грабеж!» Два раза пробежалась взглядом по аппетитно разложенным булочкам из пышного белого и темного цельнозернового теста, из которых бесстыже выглядывали сыры, блестящие ломтики хамона, свежие листья салата, кусочки вяленых помидоров, маринованных артишоков, тунца. Живот жалобно заурчал от такого изобилия, Даниэла сглотнула слюну, заказала самый дешевый соленый круассан с помидорами и моцареллой.

– Из вегетарианского только это? И разогрей мне его на гриле. Еще маленькую бутылку воды.

«Если присесть, мне обойдется дороже», – и Даниэла встала за стойкой. Но Паоло, кажется, догадался и бросил ей:

– Можешь устроиться за столиком. Тебе это ничего не будет стоить.

«Хорошенькая задача найти свободное место в час пик», – подумала она и осмотрелась. Единственное свободное место оказалось у окна, рядом с ухоженной девушкой с шикарными светлыми волосами. Даниэла направилась туда.

– Прости, здесь свободно?

– Конечно. – Девушка доброжелательно улыбнулась и протянула Даниэле руку. – Я Лола, журналистка. Работаю по соседству, хотя живу в сорока пяти километрах отсюда.

– Даниэла. Приехала покорять ваш город. Ищу новые знакомства и работу.

– О, как интересно! А что ты умеешь делать?

– Не давать себя в обиду. А еще умею печь торты и пирожные.

– Вот как? А я люблю их есть! – засмеялась Лола.

Даниэла с интересом посмотрела на два блюдца с десертами: один шоколадный, второй с ягодами, но Лола, смеясь, ответила:

– Не-е, я сладкоежка, не дегустатор. Веду колонку с гороскопами и десертами в газете. Поэтому всегда спрашиваю знак зодиака. Итак, кто ты по гороскопу?

– Скорпион.

– Ого! Скорпион. Очень страстная, решительная натура. Наверное, ничего не боишься. И никого. Кстати, твой гороскоп: сегодня тебя ждет удача. Не пропусти момент!

– Думаешь? – сощурилась Даниэла.

– У меня отличная совместимость с женщинами-Скорпионами. Они мне приносят счастье из-за водных Юпитера и Венеры. Кстати, моя подруга Фиона Росси16 тоже была Скорпионом, как и ты, и журналисткой, как я. – Она отправила в рот большой кусочек лакомства, прикрывая глаза.

– Почему «была»? – насторожилась Даниэла.

– Она уехала. Из-за парня, Рафаэле Карризи.

– Рафаэле… Карризи? – повторила Даниэла, чувствуя прилив жара.

– Да, наследник текстильного предпринимателя, он же владелец этого кафе, очень хорошенький. Еще и богатый. Все девушки мечтают о нем. Только Фиона была уверена, что он ей не подходит.

– Что же он сделал плохого? – нисколько не удивляясь, спросила Даниэла и откусила кусочек от принесенного ей бутерброда.

Уставившись на остатки десерта, Лола тыкала в него вилкой, превращая в кашу, и молчала. Даниэла заметила ее сомнение и уже собиралась сменить тему разговора. Наконец, Лола вздохнула, будто принимая трудное решение, наклонилась к Даниэле и тихо рассказа:

– Она узнала, что его настоящий отец – мафиози. Он якобы контролирует все нелегальные бизнесы в нашем регионе. И не только. Рафаэле тоже что-то химичит. Проблема в том, что его приемный отец, ну, который предприниматель Карризи, виновен в гибели сестры Фионы17. Хотя там много непонятного. Фиона решила, что им будет лучше расстаться.

– И что теперь? – громко сглотнула Даниэла.

– Пытается его забыть. Полагаю, она все еще любит его. Рафаэле пробовал ее искать. Ведь он такой… – Лола мечтательно закатила глаза. – Такой шикарный.

Она с жадностью отправила вилку с кусочком пирожного в рот и проглотила.

–Зато теперь свободен. И как ты понимаешь, за него такая жесткая конкуренция. Тс-с! А вот и он. – Лола кивнула на входную дверь: – Мужчины-Раки – это особая раса. Чувствительные, романтичные, любят поухаживать, преданные делу, немного трудоголики, иногда слишком строгие, но порой такие наивные!

Привлекая взгляды посетительниц, в кафе вошел Рафаэле. Высокий, хорошо сложенный, с немного старомодной, но элегантной стрижкой. Прядь выбилась, придавая ему шарма и загадочности. Даниэла встретилась с его печальным взглядом, сердце заколотилось сильнее, будто ее влекло к хозяину кондитерской магнитом.

«Что за неведомые для меня ощущения? Да ладно! Что я, парней раньше не видела?» Она старалась отвлечься, разглядывала то камушки на оправе пожилой синьоры, то короткие брюки ее собеседницы за столиком, то глубокие, с зелено-коричневой радужкой глаза Лолы. Рафаэле выглядел точь-в-точь как на фотографии, которую она нашла в сети и даже заскриншотила. «Он для меня всего лишь орудие манипуляции», – напомнила она себе. Даниэла старалась сохранять самообладание, но Лола прямо в ухо с восхищением прошептала:

– Любая мать готова выдать за такого свою дочь!

Рафаэле прервал свой путь, отвлекшись на небрежно разбросанные флаеры со скидками и предложением дня.

– Хорош, правда? – промурлыкала вполголоса Лола.

Даниэла покачала головой и с напускным пренебрежением сказала:

– Терпеть не могу брюнетов! Еще и со старомодными стрижками! – Дожевывая круассан на ходу, Даниэла поспешно встала из-за стола, громко отряхнула ладони. – Спасибо за компанию, Лола. Мне пора идти. Где тут касса?

– Разреши тебя угостить? Мне было приятно с тобой познакомиться. Можешь звонить, когда захочешь. – Журналистка протянула свою визитку. – Ни пуха ни пера с работой!

– К черту!

Даниэла подумала, что это очень милый жест со стороны Лолы, и она обязательно ей позвонит, а, возможно, и подружится.

Так и не решившись спросить о работе, Даниэла вышла из кафе, стараясь не смотреть на Рафаэле. Но он все равно заметил ее, осмотрел с ног до головы, хотя взгляд его был не оценивающим, а скорее изучающим.

«Неужели догадывается, кто я такая?» – Даниэле стало не по себе, она быстрым шагом вышла из кафе, но резко затормозила, когда на стекле рядом с дверью увидела объявление: «Вакансия кондитера».

«Ого! А вот и удача, которую сулила Лола. Выходит, работает ее астрология!»

Она оторвала бумажный язычок с номером телефона и именем «Линда» и предположила, что если эта Линда свободна, то скорее всего, тоже влюблена в Рафаэле.

Глава 13. Охота за работой

Дом для Скорпиона – это личная территория, которая отражает их внутренний мир, служит пространством для самовыражения и самопознания. Они стремятся к тому, чтобы каждый элемент их дома был наполнен смыслом, энергией, способствующей глубокому эмоциональному комфорту и рефлексии.

Эту маленькую двухкомнатную квартиру сразу за стенами старинного города Даниэла нашла всего несколько дней назад по объявлению в газете и теперь делила ее с Евой, которая была родом из какого-то промышленного городка Тосканы. Оказалось, Ева тоже воспитывалась в приюте. Даниэла сказала, что всех ее сбережений хватит только на залог и первый месяц аренды. Но Ева успокоила Даниэлу: если будут проблемы с зарплатой, она ей поможет, ибо и ей поначалу помогали совершенно незнакомые люди – земля круглая, а жизнь полосатая, когда-нибудь сочтутся.

Соседка редко бывала дома. После учебы Ева подрабатывала в ресторане официанткой, потом играла на гитаре в музыкальной группе. «Если не срастется с Карризи, не переживай: в нашем ресторане всегда ищут официантов». Потом Ева рассказала, как важно иметь приличное образование и что им, как сиротам, полагаются субсидии, государственная помощь во время обучения, хоть Даниэла и привыкла рассчитывать только на себя. «Раз ты любишь бороться за справедливость, надо записаться на факультет права!» – сказала ей Ева в день, когда учила Даниэлу варить глинтвейн.

Даниэла задернула тяжелые шторы, за которыми осенний ливень размывал контуры однообразных бежевых двухэтажек, достала початую бутылку красного вина «Санджовезе», налила его в кастрюльку, добавила немного сахара, гвоздики, щепотку корицы, нашла в холодильнике одинокий лимон. Срезала цедру и бросила ее в закипающую жидкость. Ароматный напиток уютно устроился в кружке из китайского фарфора. Присев в старинном кресле-качалке, Даниэла задумалась. Оглядела комнату, такую же старую, облупленную, как и вся мебель: комод, раскладной диван, массивный круглый стол, покрытый ажурной скатертью ручной работы, четыре стула.

Ада, хозяйка квартиры, давным-давно похоронила мужа, детей у нее так и не появилось. Вот и переехала на старости лет к подруге, а эту свою квартиру сдавала в аренду. «Неужели меня ждет то же самое? Нет уж! Как только отомщу, займусь личной жизнью. Всему свое время».

Вспомнив про Бесси, Даниэла открыла компьютер Евы. За то, что Даниэла охотно готовила и оставляла в духовке вкусную еду, она получила возможность свободно пользоваться ее техникой.

«Конечно! Почему я не додумалась сразу! Найти его через Фиону Росси!»

Поисковик выдал несколько историй о похищении членов семей богатых предпринимателей Тосканы. Среди прочих мелькнул некий Луиджи Карризи. Как она узнала сегодня от Лолы, это был приемный отец Рафаэле. Потом Даниэла принялась искать информацию о девушке, Фионе Росси, которую также упоминала Лола и ее связи с Рафаэле Карризи.

«Почему же они расстались? Правду ли мне рассказала Лола?»

Тайны, интриги, нераскрытые истории все больше увлекали Даниэлу в сети виртуального мира.

В одной из статей, написанной Фионой Росси, рассказывалось о событиях, произошедших двадцать семь лет назад. Чтобы прочесть ее целиком, предлагалось купить подписку, но Даниэле хватило и того отрывка. Там речь шла о шокирующем преступлении, в результате которого погиб не только сын предпринимателя, но и молодая жена Бенито Бесси. «Итак, жена Бесси погибла. Она, как я понимаю, настоящая мать Рафаэле. Может, Бесси решил освободиться от сына? Ужас какой!»

Дальше говорилось о том, что, по версии полиции, оба убийства – дело рук мафии, ведущей войну за контроль над территорией. Даниэле стало немного жаль Рафаэле, ведь он тоже пережил похожую трагедию – гибель матери, еще и с таким отцом.

Там же Фиона упоминала об одном случае времен обучения Рафаэле в колледже. Он поспорил на «слабо» с сокурсником, что сможет проникнуть в кабинет шефа и выкрасть табель успеваемости с низкой оценкой по химии. Директор быстро обнаружил пропажу, и предупредил охрану обыскивать всех выходящих из колледжа студентов. Рафаэле попался. В его рюкзаке нашли то, что исчезло и уже собирались звонить отцу, владельцу крупной в городе текстильной фабрики, известного суровым воспитанием. Рафаэле грозило серьезное наказание. Но на помощь пришла секретарь, тоже студентка, которая подрабатывала в кампусе. Она расплакалась, заверяя охранника, что Рафаэле всего лишь хотел помочь. Это она сделала в школьном табеле серьезную ошибку, и рисковала потерять работу. Охранник поверил и отпустил Рафаэле. Даниэла подумала, что этот случай ей вряд ли пригодится, но ее интерес к Рафаэле рос как снежный ком.