Защищая горизонт. Том 1

– Ну уж нет, Страж! Умри! – прозвучал громогласный рык с той стороны, а вслед за ним блеснуло множество стволов.

– Чёрт! Кира… Три! – крикнул я. И мы бросились врассыпную.

Я со всех сил рванул налево, и в это же мгновение в равномерный шум дождя ворвались оглушительные звуки выстрелов из всех видов оружия, они разрывали саму ткань пространства, подгоняли вперёд и оглушали. Пули пролетали мимо, ударялись о стену позади меня, выгрызали куски бетона, рикошетили в грязь под ногами и звонко отдавались предсмертным стоном, попадая по железным воротам. До укрытия было всего три метра, но они показались вечностью. Я мог думать в тот момент только о Кире, о том, как подвёл её, о том, что зря согласился взять с собой на эту бойню, ведь я знал, на что иду, понимал, чем это может закончиться, но всё равно позволил окунуться в этот ад вместе со мной.

Вдруг в левое плечо что-то сильно ударило, меня окатило волной жара, боли… нестерпимой агонии. Пуля большого калибра вонзилась в моё плечо, раздробила кость и застряла внутри. Я вскрикнул от боли, на лету повалился наземь, ударился головой о глиняное месиво под ногами, и на одной только инерции от бега меня протащило дальше по земле и вколотило спиной в железный контейнер, к которому я так стремился и куда не успел добежать. Падая, я выронил пистолет из рук, но пропитанный моим стремлением он пролетел немного дальше и упал в грязь в метре от меня. Первые несколько секунд я просто лежал за укрытием на правом боку, сжимал зубы от боли и пытался собраться с мыслями. Правую сторону лица облепила липкая и мерзкая субстанция из глины, которая попала в глаза, на время ослепляя и вызывая нестерпимое жжение. Я попытался собраться, упёрся локтем в землю, приподнялся и сел за укрытие, прислоняясь к нему спиной. Затем схватился за простреленное плечо и вновь сжал зубы так сильно, что случайно прокусил губу. Я оторвал руку от плеча, посмотрел на залитую кровью ладонь вперемешку с грязью, зашипел от отчаяния и снова прижал рану, пытаясь остановить сильное кровотечение. Затем закрыл глаза, прислонился затылком к холодному борту контейнера и задрал лицо кверху, чтобы потоки дождя смыли с него всю грязь. Впервые я был рад надоедливому гостю с небес.

– Сти-и-ил!

До меня донёсся крик напарницы. Я открыл глаза и повернул голову налево. Кира расположилась за вторым контейнером через дорогу, крепко сжимала в руках своё оружие и всё пыталась рвануть ко мне, но плотный и неутихающий поток пуль мешал покинуть укрытие. Боль медленно отпускала мой разум, возвращая под его контроль суматошную реальность, где смертельный свинцовый дождь, ранивший меня, не умолкал ни на секунду. Пули ударялись о контейнер, отскакивали, звенели и уходили рядом со мной в землю.

– Стил, что с тобой?! – надрывалась Кира.

– Нет! Сиди там! – крикнул я в ответ. – Я справлюсь сам, небольшая царапина.

– Сдаёмся, значит, да? – злобно бросила напарница. – Очередная твоя гениальная идея, а я всё продолжаю поддаваться на них.

Часть слов я не разобрал из-за сильного грохота и звона вокруг меня, к тому же рана сильно болела и не давала пошевелиться, отдавая сильными импульсами в голову.

– Всё будет хорошо! – прохрипел я и потом повторил уже тихо, самому себе: – Всё будет хорошо…

Только я успел произнести эти слова, как рядом с моим лицом просвистела пуля. Она с грохотом пробила насквозь контейнер и устремилась дальше, разрушая мои иллюзии о надёжности укрытия. К сожалению, тонкий металл не смог стать серьёзной преградой для мощных штурмовых винтовок, и с каждым выстрелом наше положение становилось всё опаснее. Я сжал зубы, перестал поддерживать раненую руку и потянулся за своим пистолетом, который лежал совсем рядом. Изнемогая от боли, я всё-таки смог ухватиться за него, вернулся на своё место и осмотрел оружие. Оно всё оказалось покрыто грязью, угрожая в любой момент заклинить при выстреле. Я мог бы воспользоваться Консолью и создать себе новый пистолет, но, вспоминая блокировку оружия на прошлом задании, я не стал рисковать. Поэтому обтёр его об штаны, ещё раз осмотрел и повернулся к Кире. Напарница уже сидела на изготовке с оружием в руках и, получив мой одобряющий кивок, одновременно со мной высунулась из укрытия, и мы открыли огонь на подавление.

Эффективнее всего в данной ситуации оказался именно пистолет-пулемёт Киры. Он громко взвизгнул, выплёвывая длинный столб пламени, и послал в сторону склада целый шквал пуль, чем сильно подбивал моральный дух стрелков. Отступники попытались защититься от свинцового шторма и временно попрятались за укрытиями. Я тоже спускал курок раз за разом, пытаясь попасть хоть в кого-то, но боль застилала глаза, выматывала ослабший после недавней аварии организм, я начал стремительно терять силы, а ноги подкашивались под моим собственным весом. Выпустив весь магазин, мы с Кирой снова спрятались за укрытиями. Напарница быстро открыла Консоль, и ей удалось создать ещё пару магазинов для своего автомата, потом перезарядила его и вопросительно посмотрела на меня. Но я уже не замечал её и ничего вокруг, мир вдруг потускнел, потерял былые краски, созвучие, он стал каким-то далёким, безмолвным и неживым. Всё тело налилось свинцом, становилось тяжело дышать, каждый вздох давался с большим трудом. Я услышал, как сердце громко и отчётливо выбивает такт, а в глазах окончательно помутилось. Из последних сил я приподнял пистолет и посмотрел на него. Затвор был отведён назад, а значит, все патроны кончились, но у меня уже не осталось сил, чтобы перезарядить его или даже открыть Консоль. Всё что мне оставалось, – это выпустить его из рук. Я разжал пальцы, тяжёлое оружие упало на мои ноги и скатилось в пенящуюся от дождя грязь.

Где же подмога, когда она так нужна? Почему так долго? Я постоянно задавал себе эти вопросы, но не находил ответа. Часть меня даже радовалась тому факту, что никто не увидит мои страдания и наше положение. Меньше всего мне хотелось доставлять «Харону» удовольствие лицезреть своё поражение, свой позор, тем более там, за границами этой тюрьмы, меня не ждало ничего хорошего: отстранение от службы, а скорее всего, отключение. Лучше умереть в бою, чем с клеймом предателя. Но я не хотел подставлять Киру, утаскивать её дальше на дно собственной пропасти. Это не её вина в случившемся, она должна жить, она обязана выжить…

Я поднял тяжёлую, почти онемевшую руку и снова зажал рану на плече, одновременно надеясь, что боль хоть немного поможет прийти в себя.

– Сти-и-ил!

Голос Киры звучал уже где-то вдалеке, а слова были невесомы, пусты и неразборчивы.

– Убейте их, наконец! – взревел кто-то из Отступников.

Одновременно с этим раздался звук перезарядки множества оружий, а затем вновь ударил целый град пуль, выпущенный из десятка стволов. Пули снова звенели, отскакивали, рикошетили, а некоторые особо мощные пробивали укрытие рядом со мной. Но это уже было неважно, всё, чего я сейчас хотел, – умереть и сделать это достойно.

Вдруг среди грохота выстрелов послышался сдавленный крик Киры, очень громкий и отчаянный, это голос нестерпимой агонии, его я узнаю всегда. Я повернул голову в сторону её укрытия и увидел, как напарница двумя руками зажимает рану в правом боку, а может, в животе, мне уже сложно было разобрать. Перед глазами всё плыло, но я смог разглядеть кровь на её одежде, пятно быстро распространялось, росло, растекаясь по всему животу. Кира выронила автомат и прижалась к контейнеру. Одна из пуль всё-таки смогла пробить её укрытие и попала в неё.

Вот и всё. Похоже, это конец. Теперь им осталось только подойти и добить нас. Прости меня… прости, Кира, я не хотел, чтобы всё так закончилось. Не следовало тащить тебя за собой. Что же я натворил? Всё должно быть не так! Ты не должна платить за мои ошибки, ты должна жить…

Кира сидела, прислонившись спиной к укрытию, и смотрела на меня с плохо скрываемой болью и невероятной обречённостью в глазах. Нет, я этого не видел и не хотел видеть, я это чувствовал каждой стрункой души. Мне было больно от одного только осознания того, что я натворил, но я всё исправлю! Я всё исправлю, слышишь меня, Кира?! Исправлю.

– Ты должна жить… – беззвучно прошептал я.

Я оторвал окровавленную руку от плеча, нащупал во внутреннем кармане куртки небольшой чёрный кубик и извлёк его. Посмотрел на него, покрутил в пальцах и провёл ими по небольшой пластине сбоку. Над кубом открылось небольшое окно со знакомой мне уже надписью:

Программа «Белый шум» v0.58.

Внимание, использование данной программы может привести к летальному исходу. Если вы согласны, нажмите «Установить».

Полупрозрачное окошко чуть заметно дрожало передо мной, отсвечивая приятным оранжевым светом, а капельки дождя безразлично пролетали сквозь него, ударялись о землю и исчезали, чтобы вновь возродиться где-то там, наверху, в пушистых перинах серых и грустных облаков. Я поднял лицо кверху, в последний раз поприветствовал небо, поймал лицом приятные прохладные капли, подумал о том, что я успел сделать в своей жизни, и о том, чего не смог и никогда уже не сделаю. Я так и не дожил до того прекрасного будущего, в котором всё-таки сбудется наша великая Мечта. Дышать стало невыносимо тяжело, сил у организма почти не осталось, я захрипел, хватая ртом воздух, и, проваливаясь в беспамятство, нажал на кнопку «Установить», буквально роняя руку сквозь окно. Куб выпал из моих рук, упал в грязь, но окошко продолжало гореть. Надпись на нём сменилась, кнопки пропали, и по экрану побежал непонятный текст:

Установка связи с Консолью пользователя… Готово.

Загрузка и установка ядра программы… Готово.

Запуск программы… Готово.

Определение точки входа в Систему… Готово.

Установка и калибровка контура перенаправления сигнала Системы… Готово.

Установка моста между пользователем и потоком Системы… Готово.

Все операции успешно завершены!

Запуск программы «Белый шум» через:

3…

2…

1…

Запуск!

Экран моргнул и погас. Последними мыслями перед тем, как тусклый огонёк разума окончательно потухнет, стали бессмысленные вопросы в пустоту: «Что же произошло, что изменилось? Неужели Макс меня обманул, и программа не работает?» Похоже, это конец, и мне уже никогда…

Вспышка! Яркая вспышка перед глазами ослепила меня на минуту, в голову вступило так сильно, будто по ней ударили огромным молотом, а лоб пронзила сильнейшая боль. Затем она перетекла в виски и растеклась ровным слоем по всей голове. В ушах звенело, тонкий пронзительный визг, высокочастотный скрип засел глубоко внутри черепной коробки и разрывал барабанные перепонки изнутри. Боже, что со мной? Казалось, я сейчас умру, моя голова готова взорваться и разлететься на множество ошмётков. Такое чувство, что рядом со мной с оглушительным взрывом сработала огромная бомба. Что происходит? Я обхватил голову, с силой надавил ладонями на виски, пытаясь приглушить этот пронзительный и невыносимый свист в ушах. Поначалу я даже не осознал, что спокойно поднял руки и совершенно не чувствую боли, не сразу заметил, как ко мне вернулись силы. Сейчас я мог думать только о том, чтобы этот кошмар поскорее закончился. Свист неожиданно подчинился моим мыслям, начал постепенно затихать, перетекая и превращаясь в равномерный, монотонный гул, в обычный шум в ушах, который подменил собой всё вокруг. Я не слышал себя, звуки выстрелов, кричащую из последних сил Киру, сейчас был только я и нескончаемый шум в голове. Я был уже не здесь, а где-то очень далеко от этого места, от склада, от всей этой бесконечной бойни за простейшее право жить и мечтать, за право строить свой дом таким, каким хотят его видеть все люди. Мой разум лишь сторонний наблюдатель за порочным миром. Я открыл глаза, посмотрел на свои грязные, окровавленные руки, но не смог понять, чьи они. Они словно чужие. Что это? Я будто находился внутри чужеродной мне оболочки и хотел вырваться из неё, улететь на край света вместе с потоком, что пронизывает меня, наполняет миллионами частиц элементарной информации. Они безостановочно кружились около меня, жалили и впивались в мысли. Я как чёрная дыра беспощадно поглощал весь информационный поток, заполняющий всё пространство вокруг этого склада. Он передавал всю картину боя, мысли всех участников, их потаённые страхи и желания. Весь их мир, их цели и стремления были как на ладони, я знал, где они находятся и что собираются делать. Но… её слишком много! Боже, как много информации, остановите это! Она убьёт меня, разорвёт на части! Нет, слишком… много…

Я снова посмотрел на свои руки. Все вены сильно вздулись, мне начало казаться, что ещё чуть-чуть – и они лопнут. Они налились кровью, посинели, вздыбились над кожей, побежали запутанной паутинкой по всему телу, они рисовали затейливые узоры и уходили под одежду. Постепенно зрение снова начало ухудшаться, руки превратились в размытые, едва различимые линии, а потом и вовсе мир скрылся за непроницаемой молочной пеленой, которой полностью подёрнулись глаза. Теперь был только он – «Белый шум». В густом молочном тумане вместо глубоких красок мира и в бесконечном заунывном шипении он теперь заменял весь мир. Я хотел запаниковать, очень хотел, я хотел закричать и, возможно, кричал, но не мог этого услышать или осознать. Меня теперь не существует. Я всего лишь ещё одна частичка, никому ненужная капелька в общем потоке жизни, и я умираю, растворяясь в нём.

Сквозь шум я услышал своё сердце, оно билось отчётливо громко, гулким эхом отдаваясь в голову, оно просило о помощи, оно не справлялось с давлением внутри меня. С каждым вздохом оно билось всё быстрее и быстрее, пытаясь выскочить из груди, сбежать из губительного плена моего неразумного тела, пока его биение не слилось в один длинный и протяжный звук, переплетаясь с белым шумом в моих ушах, и я окунулся во тьму…

Тьма. Тишина, которую разбавляет лишь далёкий монотонный гул. Невесомость всего: тела, разума, мира вокруг. Медленный, продолжительный и протяжный звук сердца, оно билось очень неспешно, вяло, как будто после такой тяжёлой встряски решило остановиться и немного отдохнуть. Я открыл глаза. Пелена пропала, я отчётливо видел свои руки, грязь, на которой сидел, каждую капельку дождя, падающую в неё. Это было так отчётливо и ясно, так понятно и так безумно красиво. Капли очень медленно летели к земле, зависая в воздухе на долгое время; казалось, что каждую можно потрогать пальцами. Всё плыло, как в сладком дурмане.

Я повернулся в левую сторону, туда, где за небольшим контейнером пряталась Кира, поймал её испуганный взгляд, где отразился весь страх этого мира. Она медленно открывала рот, хотела что-то сказать, но тут я увидел, как к её укрытию приблизилась белая тень и выстрелила ей в лицо. Не успев понять, что произошло, я заметил следом, как к её контейнеру подбирается Отступник с дробовиком наперевес, в точности повторяя движения белой тени за мгновение до него. Только вооружённый мужчина двигался очень медленно, словно в киселе. Не раздумывая, я вскочил, метнулся к напарнице и оказался около неё за сотую долю секунды. Молниеносное скольжение руки к поясу – и удар настолько быстрый, что я сам не успел проследить за движением своей руки, как мой меч уже проткнул насквозь голову Отступника, пронзая её снизу, прямо под подбородком. Мужчина опустил руки, выронил оружие и осел, повиснув на клинке. Я деактивировал меч и прикрепил его к поясу, а труп с застывшей маской удивления продолжил своё неспешное падение к моим ногам.

Толпа вооружённых людей стояла за укрытиями, с изумлением наблюдая за происходящим. Они были абсолютно убеждены в том, что Стражи повержены и им самим ничего не угрожает. Когда один из них храбро и самонадеянно пошёл добить раненых противников, то внезапно ему навстречу из-за изрешечённого пулями укрытия выскочил чуть заметный силуэт, размытая тень, скользящая между каплями дождя. Она молниеносно убила их сотоварища и обратила свой взор на них. Отступники перепугались, перезарядили оружие и ринулись за укрытия.

Я смотрел вперёд, на входные двери склада, и видел всё. Видел Отступников насквозь, слышал их мысли ещё до того, как они успели родиться в их головах, мог уловить мельчайшие чувства и переживания. Я ничего не слышал вокруг себя, кроме монотонного шума, но я чувствовал звук, каждое их слово вспыхивало в моей в голове ещё до того, как оно произносилось. Эта программа помогла мне слиться с Системой, стать с ней единым целым. Теперь все потоки информации, поступающие от мозга Отступника, сначала проходят сквозь меня, через мой разум, и только потом попадают в центр обработки Системы. Я видел каждое их движение наперёд, стоило им только подумать об этом. От каждого человека отделялась полупрозрачная белая тень, лёгкий невесомый образ, и сейчас он стремился к укрытию, перезаряжал автомат и начинал стрелять. Это то, что случится через секунду, но до этого момента у меня есть целая вечность. Я видел будущее до того, как оно наступит, и мог его изменить.

Я не заметил, как в моих руках оказался пистолет и откуда-то взялся запасной магазин, не помню, чтобы открывал Консоль, но меня мало заботили такие вопросы. Я вставил магазин в положенное ему место, задвинул пальцем откинутый затвор, и пошёл навстречу целой армии. Во весь рост, без страха, без сомнений, без боли. Единственное, что я чувствовал, – это непреодолимую волю уничтожить их всех до единого. Я уже забыл, как минуту назад изнывал от боли, не помнил про раздробленное плечо и что должен был умереть. Система спасла меня, поддержала, стала опорой и гнала вперёд, она хотела их смерти…

Дождинки медленно падали передо мной, почти зависая в воздухе. Я шёл сквозь них, и они дружелюбно садились на моё лицо, отлетали в сторону и продолжали своё цикличное падение. Отступники неспешно бежали по давно заготовленной траектории, нарисованной их собственным белым силуэтом, и даже не подозревали о том, что я знаю о каждом их шаге. Капельки кружились вокруг меня, приветствовали, они понимали, кто я, они знали, что сейчас я наполовину такое же порождение Системы, как они сами… они улыбались мне.

Я поднял ствол своего пистолета и наставил его на плывущих к своей смерти Отступников, но они увидели лишь, как дёрнулась чёрная тень, идущая на них. Дождь смотрел на меня с восхищением, он радовался, что теперь не одинок. Он шептал мне о чём-то, хотел рассказать, но я был глух к слезам неба, мои уши застелил белый шум, и я не мог услышать его мольбу. Я никогда не услышу его плач, не увижу горькие слёзы через свои подёрнутые молочной пеленой глаза… Выстрел! Рука дёрнулась от сильной отдачи, и пистолет выплюнул кусок свинцовой смерти, который сразу устремился к своей цели. Жертва не подозревала, что всё предрешено, что я вижу её судьбу, знаю, где она будет находиться в следующий миг и куда нужно стрелять. Мужчина с автоматом вскинул руки и рассыпался на кучу бесполезных кусочков. Новая цель, новый выстрел – и она также упала, не добежав до заветного укрытия. Я продолжал нажимать на спусковой крючок снова и снова, пистолет изрыгал новые порции смертельного огня, и с каждым выстрелом одно обречённое тело падало в грязь или рассыпалось, не долетая до земли.

Когда после очередного выстрела затвор пистолета в последний раз отбросило назад, я уже подошёл вплотную к укрытиям Отступников. В этот же момент из-за старого металлического ящика передо мной выскочил прозрачный силуэт с двумя пистолетами в руках и выстрелил в меня. Пока истинный хозяин белой тени медленно появлялся из-за укрытия, чтобы повторить задуманное, я отбросил пустое оружие в сторону, достал рукоять меча и активировал его. Отступник поднял две руки вперёд, выставил перед собой пистолеты и приготовился стрелять. Но быстрый взмах меча снизу прервал его планы. Его правая рука, крепко сжимающая пистолет, отделилась от тела в районе плеча, испустила потоки крови, смешивая её с дождём, и устремилась прочь от своего бывшего хозяина. Меч сделал в воздухе разворот, снова вертикальный рассекающий удар – и вторая рука навсегда покинула Отступника, не успевшего осознать, что с ним произошло. В довершении я сделал оборот вокруг своей оси и одним ударом срубил его голову с плеч. Пока обезглавленное тело распадалось и исчезало из этого мира, я успел скользнуть в сторону и проткнуть ещё двух оставшихся в живых Отступников. Когда со всеми врагами снаружи было покончено и последний пал в безуспешных попытках зажать руками смертельную рану на животе, я обратил внимание на склад, где бесчинствовали остальные.

Я осмотрелся. Хотя бы на минуту в воздухе повисла благостная тишина, заполняемая лишь равномерным шумом дождя и весело хлюпающей под ногами грязью. Нет, я не слышал этого, я знал. Теперь Кира в безопасности, но дело ещё не закончено. Я продолжал чувствовать и слышать их мысли, они там, внутри здания, и собираются бежать. Я не мог этого допустить. Я подошёл к ржавым дверям склада, положил на них руки и изо всех сил толкнул. Створки заскрипели и отворились. Я сделал уверенный шаг, кровожадно сжимая зубы, но в этот момент меня настигла новая ослепительная вспышка света. Я зажмурился, попятился, пошатнулся и чуть не упал на землю, но смог устоять на ногах. Не в силах понять, что происходит, я встряхнул головой, пытаясь прогнать гнетущее чувство, и снова направился к входу. Что со мной? Успев сделать ещё несколько шагов, я почувствовал, как невидимый тяжёлый молот ударил по моей голове. Я схватился за виски, невероятная боль пронзила всё тело, голова грозилась взорваться от распирающего изнутри давления. Я закричал, насколько хватило сил, ввалился внутрь склада и прежде, чем мои ноги подкосились, успел заметить дюжину внимательных глаз, смотрящих на меня с толикой страха и удивления. Я мог их всех отключить, мне оставалось совсем чуть-чуть, мне бы хватило сил, но, увы, моё тело, разум, Система предала меня. Я повалился перед ними на колени, ощущая, как силы, ставшие для меня союзником, теперь стремятся разорвать меня на части. В груди сильно закололо, мышцы свело судорогой, а плечо снова отозвалось адской болью. Меня бросило в жар. Я выронил перед собой меч, не в силах его больше держать. Он немного прокатился по серому бетонному полу, клинок растворился, оставляя лежать одну рукоять. Время вернулось в своё обычное русло, я вновь услышал, как бешено колотится сердце в груди, а тело стало ватным и непослушным. Я склонился над бетонным полом, упёрся в него правой рукой и стиснул от боли зубы. Мне не хватило всего минуты, чтобы закончить начатое, но мой мозг больше не мог справляться с таким потоком информации, её было слишком много. Он начал умирать, сдаваться, нейроны в мозгу горели, как спички, и в своём предсмертном крике отдавались волной ужасной боли по всему телу. Я закашлялся, и изо рта закапала небольшая струйка крови, вычерчивая на бетонном полу предсмертный силуэт. Поток Системы разрывал меня на части, он беспощадно мстил за моё наглое вмешательство. В глазах снова помутилось, и теперь всё, что я мог различить, – это слабые очертания предметов на складе, горы разных коробок, деревянных ящиков, контейнеров вроде тех, за которыми мы прятались, а ещё неясные силуэты Отступников с оружием в руках, которые прятались за укрытиями. Слух частично вернулся ко мне, и, несмотря на остатки пронзительного шума в ушах, я уже мог различить голоса и звуки шагов. Они медлили, обсуждали меня и держались в стороне. Один из Отступников отделился от остальных и быстро подошёл ко мне. Он покружился, как коршун вокруг добычи, изучил меня, а потом вскинул пистолет и направил мне в лицо. Похоже, что это конец. Я смирился с тем, что мне уготовлено, и прекрасно знал, понимал, на что иду, это был мой личный выбор. Жалею только о том, что из-за моих необдуманных и экспрессивных действий пострадала Кира, меньше всего на свете я желал такого исхода. Я молил всех, кого можно, все известных и неизвестных мне богов, старых и новых, я молил судьбу, удачу, всю Вселенную прислать нам помощь быстрее, чем иссякнет последняя капля жизни у моей напарницы. А потом я просто закрыл глаза и отдался на волю судьбы.

– Нет! – рявкнул кто-то рядом со мной. – Я сам с ним разберусь!

Я открыл глаза. К тому Отступнику подошла ещё одна тень и опустила его оружие.

– Я должен его убить! Он положил столько наших… ты… ты видел, что он там натворил? Как ты можешь останавливать меня? Мне всё равно, что ты там говорил, этот Страж должен подохнуть! – возмутился мой несостоявшийся убийца.

Второй силуэт подошёл к нему вплотную и схватил за лацкан верхней одежды.

– Я сказал, что сам разберусь, ты меня понял?! – повелительно сказал мой временный спаситель и отшвырнул незадачливого подчинённого.

Мой несостоявшийся палач отправился вглубь склада, что-то сердито бурча себе под нос. Размазанный тёмный силуэт главаря этой шайки подошёл ко мне ближе, рассмотрел меня внимательно и поцокал языком.

– К тому же он и так уже мёртв, – сказал незнакомец своим подельникам и покачал головой. – Непомерные амбиции, тщеславие, излишняя самоуверенность – всё это приведёт службу Стражей к своей погибели. Один из них уже стоит перед нами на коленях и ждёт своей участи. Довольно иронично, не находите?