скачать книгу бесплатно
Интерес к этому ритуалу Карина Эдуардовна поддерживала все годы своей семейной жизни. Она считала важным собираться за общим столом, чтобы обсудить события, произошедшие за неделю с каждым членом их семьи.
Элегантный льняной синий костюм, который она непременно надевала исключительно по воскресеньям – по случаю того самого семейного обеда, сидел идеально на ее стройной невысокой фигурке и выглядел вполне презентабельно, хоть и был частично скрыт под ярким цветастым фартуком. Новикова—старшая явно выпорхнула из кухни. По многолетней традиции она колдовала над воскресным обедом непременно на пару с мужем, тогда как в другие дни была не прочь доверить процесс готовки помощнице по хозяйству.
– Все претензии к Юлии, мама, – сообщил Михаил, «переведя стрелки» на сестру, и отвернулся к встроенному шкафу, располагавшемуся рядом с входной дверью. – Она опять опоздала!
– Юля, что стряслось в этот раз?
– Да все в порядке, мам! Зависла на переговорах с командой, – отчиталась дочь. Грациозно скинув с плеч куртку, она протянула ее Михаилу и распорядилась: – повесь «крылатку» на мою вешалку!
– Это на какую? – не упустил тот случая поддеть сестру.
– Опять?! На красную, Мишааа! Когда ты уже запомнишь?
– Будет исполнено, ваше величество, – кинул он в ответ, не скрыв в голосе усмешки и, не оборачиваясь, протянул руку в сторону сестры, чтобы подхватить ее куртку.
– Ты снова встречалась с этими двумя? – недовольно отреагировала Карина Эдуардовна, наблюдая за привычным препирательством своих детей.
– Не встречалась я с ними, мамуль, – вздохнув, ответила егоза, – Ты ж запрещаешь. Как я могу ослушаться? Приходится по телефону их инструктировать.
– Как по телефону? Ты была за рулем и «висела» на трубке? Ты же знаешь, что это запрещено!
– Да все норм, мам. Я тормознула на обочине. Так там и проторчала, пока была с ними на связи.
– На обочине? Ты подвергла себя опасности, чтобы поболтать о том о сём? Какое безрассудство!
– Что значит «о том о сем», мам? Мы обсуждали план действий по новому расследованию. И не волнуйся, я включала аварийку.
– Правильнее было бы отложить все переговоры до возвращения домой, – из глубины дома послышался спокойный голос главы семейства.
Леонид Петрович Новиков спускался по лестнице, чтобы встретить сына и дочь. Он не стал снимать очков – явный признак работы в кабинете, но тоже был одет «согласно протокола», установленного женой. Правда, у Новикова—старшего не было предусмотрено специального костюма по случаю их традиционного воскресного обеда. Он считал это лишним и предпочитал компромиссное решение: не заседать в этот, важный для жены день за столом в трениках и футболке, но довольствоваться по такому поводу любыми рубашкой и брюками из своего гардероба, постиранными и отглаженными их помощницей по хозяйству.
– Обстоятельства не терпели отлагательства, папа!
– На крайний случай остановилась бы в придорожном кафе и решала бы эти свои обстоятельства.
– Ты как всегда прав, папуль! – Юля подлетела к отцу и чмокнула его в чисто выбритую щеку. – Торжественно обещаю в следующий раз так и сделать!
– Мы с тобой уже обсуждали этот вопрос, дочь. И помнится, ты ответила то же самое. Не предполагал, что мне придется повторяться.
Льдисто-голубая радужка глаз отца семейства, чуть увеличенная линзами очков, подёрнулась дымкой, что было явным признаком его недовольства.
– Ну, прости, – вздохнула егоза, заметив это, – Я исправлюсь! Честно—честно! А что мы всё обо мне, да обо мне? Родители, я ж вам сына привезла! Взгляните, какой красавчик! – с задором воскликнула Юла и подлетела к брату.
«Вот же заноза!» – мысленно вознегодовал Михаил.
Бросив: «Всем привет», когда мать только показалась на пороге прихожей, Михаил повернулся ко всем спиной и принялся неторопливо снимать с себя верхнюю одежду и старательно водружать ее на вешалку. Он рассчитывал на то, что, Юлька, привыкшая перетягивать внимание на себя, поведет предков в гостиную до того, как они заметят его расцарапанное лицо. А он тем временем прошмыгнет наверх, чтобы в тишине своей комнаты продумать линию поведения и ответы на вопросы, которые непременно последовали. И до крайней минуты всё складывалось отлично: все принялись обсуждать очередную Юлькину выходку, а значит его маневр мог бы вполне удаться. Но систер быстро надоели нотации: она была не из тех, кто мог слушать их больше пары-тройки минут. Он почувствовал ее цепкие пальчики на своих, обтянутых толстовкой предплечьях. В следующее мгновение его резко потянули назад. От неожиданности Новиков покачнулся и вынужден был опереться плечом о стену, чтобы не рухнуть на сестру. Плутовка воспользовалась моментом и развернула его лицом к родителям.
– Ну, сестрёнка, спасибо за подставу, – прошептал он егозе на ухо.
И, уловив негромкое: «Я что одна должна отдуваться?», взглянул на мать, гордо вскинув подбородок.
Брови Карины Эдуардовны чайкой взлетели вверх, а в выразительных карих глазах усилилось беспокойство.
– Миша, что за вид? – строго спросила она, – Ты подрался?
– Да! Полюбуйтесь! Это следы от женских ноготков! – с видом эксперта выдала близняшка, – И угадайте, чьих? Правильно: Катя постаралась – больше некому!
– Громова? – удивленно переспросила Карина Эдуардовна, – Не верится… Совсем. Это точно дело ее рук, Михаил?
– Почему не верится, мам? Она хоть и заторможенная, но все же женщина! Да, ладно! С кем не бывает! Милые бранятся – только тешатся!
– Давайте отложим допрос, – предложил Михаил, за улыбкой скрывая раздражение. Оно росло как снежный ком и рисковало оглоушить его двойняшку—провокатора.
– Это не шутки, сын. Кто тебя так разукрасил? – к допросу присоединился отец. – Неужели и правда Катерина?
Взгляды всех присутствующих обратились к Новикову—младшему и стало ясно, что, как ни крути, а отчитаться придется здесь и сейчас.
– Может мы хотя бы руки вымоем и в гостиную пройдем, – предложил он, борясь с раздражением, – Там и поговорим.
– Успеется. Ответь на вопрос, Михаил? – не терял интереса Новиков—старший.
Все семейство так и осталось стоять в прихожей. Михаил и Юлией напротив отца, преградившего им дорогу, а мать – чуть поодаль.
– Мелочи, папа. Катерина здесь не причем. Неудачно скатился с холма. На санях. Традиционная русская забава. Не рассчитал немного и в кустарник влетел. Лицо о ветки оцарапал. Всё!
– Тебе нужно обследоваться, – негромко отозвался Леонид Петрович.
– Уже, папа. Орлов и МРТ организовал и даже в клинику навороченную отправил спецам показать.
– Орлов? – переспросила Карина Эдуардовна.
– Да… Свидетель инцидента. К слову, там – в «Империале», и врач нашелся. Штатный. Неплохой специалист. Он тоже исключил тяжелые последствия. Так что можете быть спокойны.
– Там что и холм был?! – подхватила Юля, – Этот «Империал» – настоящее поле чудес! И холм там есть, и Катя, к которой почему-то нельзя подойти, и врач штатный, и Орлов с орлиным глазом! – не унималась Новикова—младшая, – Только меня на выходных там не хватало!
– Там свой тайфун был – снежный. Если б ещё и ты там оказалась, отдых превратился бы в катастрофу, – негромко проговорил Михаил.
– Ой кто б говорил! Сам ты, Мишка, катастрофа ходячая, понял! – не осталась в долгу сестра.
– Не Мишка, а Михаил… – задумчиво поправила дочь Новикова—старшая.
– Да мишка он косолапый, мам! И неповоротливый! Потому и залетел в те кусты! При мне бы точно не грохнулся! Если, конечно, кусты те на самом деле были! Я вот думаю…
– Кто такой Орлов? – Карина Эдуардовна прервала дочь вопросом.
– Один из отдыхающих, если верить Миш… Михаилу. Но он врет, мам! Обычный отдыхающий не смог бы всё это ему организовать! И около Катюхи он неспроста оказался, когда та зависла.
– Что значит зависла?
– Да то и значит! Короче, я залетела в холл. Народу там было тьма—тьмущая! Увидела Катюху. Она с подружкой у гардероба терлась.
– Что значит «терлась»? Ты же будущий журналист, дочь!
– Да в очереди в гардероб она там стояла, мам! Стояла—стояла и вдруг: бац и зависла. А это Орлов помог ей.
– Как помог?
– Да подхватил как полено и к врачу потащил! Ну, да… Куда ж ещё тащить эту болезную? Но сначала он за ней наблюдать принялся. Ну, мы ж знаем эту ее манеру то и дело впадать в ступор. Она нас ещё в сентябре ею «порадовала», помнишь, мам? Когда уставилась на тебя, как на незнамо что! А для бедняги— Орлова это, видимо, оказалось сюрпризом!
– Прекрати… Оставь Катерину в покое, – предостерегающе проговорил Михаил.
– Оставим это, дочь, – распорядился Леонид Петрович. И попросил: – Лучше опиши-ка нам самого Орлова.
– Легко, пап! Огромный такой, ростом метра в два, если не больше… С гривой чёрных волос. И глазищи такие, знаешь, зеленущие! Может линзы, не знаю. Но смотрится отпадно!
– Нет, – негромко откликнулась Карина Эдуардовна.
– Что нет, мам?
– Не линзы.
– Нууу, тогда это нечто, скажу я тебе! Особенно на контрасте с волосами! И бородка такая аккуратная. Не вот прям густая и окладистая, как у дровосека из твоего последнего интервью…
– Крайнего, – интуитивно поправила ее Карина Эдуардовна.
– А, ну да, – крайнего. Так вот у Орлова этого она такая, знаешь, неброская, но стильно смотрится!
– Бороды не было, – очень тихо проговорила Карина Эдуардовна.
– А ты его видела, да? Красава же, правда? А где видела, мам?
– Не важно… – задумчиво проговорила Карина Эдуардовна.
– Интервью с ним делала, да?
– Вроде того…
– Дашь отсмотреть? Интересно, сколько ему лет? Лет тридцать – не больше, да?
– Юлия, оставь мать в покое, – прервал дочь Леонид Петрович, не повышая голоса, – заболтала нас всех… Какая разница, сколько кому лет? И не важно, есть у человека борода или нет.
– Да говорю же, папа, – там полный комплект! – не унималась болтушка, – Короче, мужик – мечта всех страждущих! Не зря Катюха на нем повисла…
– Что ты несешь?! – вспылил Михаил.
– Ачетакова? Факт есть факт, бро! Ей дурно стало… Или чёта, вроде того, вот она на нем и повисла.
– Юлия! – негромко, но строго воскликнул Леонид Петрович.
– Родные мои, давайте выйдем уже из замкнутого круга этой прихожей, – устало поговорил Михаил. И попросил, как мог миролюбивее: – Мне есть что с вами обсудить, но дайте уже мне дойти до своей комнаты. Пожалуйста. И полчаса, чтобы собраться с мыслями, ладно? Что-то вымотался за рулем.
– Собраться с мыслями? Отличная идея! – тут же прилетело ему от сестры, – Пошли, я помогу тебе вопросиками. У меня парочка осталась. За 15 минут управимся!
– Да угомонись ты, Пинкертон доморощенный! Вопросики у нее! – вышел из себя Михаил.
– Спокойнее, сын, спокойнее, – вклинился в перепалку Леонид Петрович, – Юлия, ты сегодня в ударе! Марш руки мыть, потом – на кухню – маме помогать! А ты отдохни, Миша. Мы подождём. Пойдем, дорогая, шашлык проверим. Готов уже, наверное, – обратился он к жене.
– Отлично, – выдохнул Новиков, – Спасибо, папа.
И, поднимаясь к себе по лестнице, краем уха расслышал мамино:
– Это он, дорогой… Точно он…
– Не волнуйся, скорее всего простое совпадение, – успокоил ее отец.
Оказавшись наконец в своей комнате, Михаил выдохнул с облегчением. Сестра сегодня была просто невыносима!
«Что могло ее так возбудить? – задумался он и догадался: – Скорее всего Ёж, чуть не угодивший под колеса. Да, он определенно произвел на нее впечатление. А то, что я на него чуть не наехал, напугало ее настолько, что вызвало этот «словесный понос»».
Михаил понимал своеобразное поведение сестры: он привык к нему с детства. Испуг всегда действовал на близняшку настолько возбуждающе, что до жути «развязывал» язык.
Новиков направился в ванную, но принимать душ не стал. Просто умылся холодной водой, чтобы снять навалившуюся усталость, и прилег на постель, застреленную его любимым покрывалом.
Нужно было разобрать ситуацию, в которой он оказался, и разложить все по полочкам. Дома ему думалось легче и яснее, чем где бы то ни было. Ещё летом Новиков заметил, что, когда находился в кругу семьи, Волмарт «донимал» его меньше всего. Как только Михаил оказывался на пороге семейного особняка, тот будто сразу терял силы, становился плюшевым и совершенно безобидным. В общем, дома его внутренний зверь садился на цепь и становился вполне управляемым. Чтобы сохранить этот эффект оберега Михаил старался бывать дома не часто, не позволяя своему «зверю» адаптироваться к новым условиям и почувствовать себя хозяином в привычной Михаилу среде – в его месте силы.
«Итак, каков расклад? – приступил он к анализу. – Мы имеем Туза в бардачке машины. Это значит, что кандидатура Громовой одобрена высочайшим хозяйским дозволением. Причем одобрена не только присутствовать на предстоящем субботнем шабаше в «Империи чувств» в качестве моей собственности, но и находиться рядом со мной на постоянной основе. – Новиков криво ухмыльнулся. – Дожился ты, Миша, теперь тебе на интерес к женщине дозволение требуется… Да, Чар уважил мои требования. Бросил своему рабу косточку, – снова усмехнулся Новиков, – Сахарную… Хорошо если так… А что, если я ошибаюсь, и он просто завел новую игру? У Чара в глазах счетчик: все бабками меряет… При таком раскладе стоит ли вообще вести Катю в клуб?.. Да, там она там будет под моей протекцией… А если какой форс-мажор? При форс-мажоре все договоренности теряют силу. И Чар этим обязательно воспользуется. Он этот форс-мажор и организовать может! А может просто не брать ее туда? Тем более, что решение тащить ее туда принял Волмарт, а не я. Чар может воспринять это как неповиновение… Ну и черт с ним! Скажу, передумал. Катя будет меня там отвлекать… Лучше пусть дома сидит. То есть в общаге.
Второе… Жаров с его заморочками. Он зациклен на Кате. Вернее, на том, чтобы навредить ей в учебе… Смешной тип… Похоже, он совсем не знает характера моей невесты… А потому не понимает, что она все равно добьется своего. Даже если ее «нейтрализовать», как он говорит, на итоговой, она все равно сдаст ее позже. Потому что упертая. И в чем тогда смысл ее «нейтрализовать»? Ну, не попадёт она на семинар к заокеанскому светиле сейчас – и что? Правильно: попадёт позже. Вяземский опять же подсуетится. Может даже устроить им встречу в индивидуальном порядке… Так какой смысл этой самой «нейтрализации»? Странная у этого типа логика… Не может просчитать на несколько шагов вперед. Вбил себе в голову помешать Катерине сдать эту чертову итоговую, а там – хоть трава не расти, так что ли? А может что-то мешает ему мыслить логически? Нафига ему трость? Для имиджа? Не только. Он явно хромает. В чем причина? Попал в аварию? Травма спины? Инсульт? Или что-то ещё? Да какая мне нафиг разница! А делегирую-ка я этого Жарова Белову! А что? Чем не вариант? И нагрузка на мне уменьшится. Решено! Пусть Катю подстрахует ещё и коп. Лишним не будет. Белов уже впустил её в свой круг. А для такого закрытого человека, как Алекс, это говорит о многом. Такие люди редко кого близко к себе подпускают. А если делают это, то вполне могут взять и под своё покровительство. Он, похоже, уже взял… Я ещё в ресторане Сити это заметил… Вопросы все ей задавал. Дедом ее интересовался. А раз взял, то будет качественно рыть землю, чтобы обезопасить свою протеже. И нароет на Жарова что-нибудь интересное. А я просто предоставлю ему шанс доказать Громовым свою лояльность», – решил Новиков, набирая номер Белова.
Слушая гудки вызова, он сконцентрировался на задаче заставить собеседника сыграть на своей стороне.
– Александр, у меня к тебе дело, – перешёл он сразу к сути.
– Что-то серьёзное? – в своей привычной, несколько холодной манере спросил полицейский.
– Это связано с Катей, – выкатил Михаил свой главный аргумент. И он сработал.
– Конкретнее, – с искренним интересом потребовал Белов.
– Пока сам не разобрался. Нужна твоя помощь. Мне была назначена встреча в ресторане «Империала». Я принял приглашение.
– Когда она состоится?
– Она уже состоялась. Сегодня утром. Разговор шел о Громовой. Родственник Орлова намерен причинить ей вред. Он хочет втянуть в это и меня.
– О каком именно его родственнике ты говоришь?
– О Жарове. Похоже, у него есть план «нейтрализовать» мою невесту. Именно так он и выразился.
