Падая, словно звёзды

Я скрещиваю руки на груди и пытаюсь спастись от своих чувств с помощью сарказма.

– Чем могу помочь?

– Между нами только что был один из тех особенных моментов. Разве нет?

Дерьмо.

– Нет, тебе показалось. – Я тянусь к бокалу с вином, но он пуст, а я не доверяю своим рукам, чтобы налить еще.

– А я думаю, что да, – настаивает Зак.

– Я думаю, у тебя разыгралось воображение.

Он склоняет голову набок, его улыбка такая же ослепительная, как и всегда.

– Разве? Я почти уверен, что между нами что-то было.

Боже, как же легко сейчас снова к нему приблизиться. Снова обвить руками его плечи, на этот раз лицом к лицу, прижаться к его телу и просто позволить чему-то случиться. Чему-то чистому и хорошему…

Ты этого заслуживаешь? После того, как подвела Джоша? От этого уже не отделаешься.

Напоминание подобно ледяному душу.

– Слушай, у тебя с Евой по-прежнему полная неразбериха, верно? А я… вроде как встречаюсь кое с кем, так что, возможно, сейчас не время для всяких моментов.

Улыбка Зака исчезает, и я чувствую себя так, словно испортила произведение искусства.

– Ты права. Знаю, ты права, но… Мне не хочется прекращать наше знакомство.

Эти слова попадают в самое сердце. Так мог бы сказать Джош. Мог бы сказать.

Зак вылезает из джакузи. Он вытирает руки, берет телефон и начинает что-то листать.

– Что ты делаешь?

– Смотрю список контактов съемочной группы, – отвечает Зак. – А вот и ты.

Через минуту мой телефон вибрирует, и высвечивается сообщение. Машущий рукой смайлик.

– Это мой номер, – говорит Зак. – Не моего агента, не моего публициста. Мой личный номер.

– Отлично. Продам его на eBay и уйду на пенсию.

– Я бы предпочел, чтобы ты этого не делала.

– Тогда что я должна с ним сделать?

Что мы делаем?

– Ну, я надеюсь, что ты им воспользуешься, – говорит Зак, продолжая вытираться. – Может, будешь здороваться время от времени. Если захочешь.

Внезапно он становится похож не на кинозвезду с двадцатью миллионами подписчиков в Instagram[4], а на парня – хорошего парня, – который просто дает девушке свой номер телефона.

Я колеблюсь.

– Или нет, – добавляет он с ласковой улыбкой. – Я не давлю. Но это было здорово, Роуэн. Что-то вроде… отдыха от шумихи и хаоса. Но если, кроме этого вечера, мне ничего не светит, то я смирюсь.

Он уже оделся и собирает свои вещи, а я так и не смогла подобрать слова. Они застревают в горле, потому что я боюсь, что это окажется просьба остаться.

Зак закидывает сумку на плечо.

– Ты сможешь нормально добраться домой? Там полно мотыльков.

– Все в порядке, спасибо.

Его ответная улыбка… Я могла бы, пожалуй, к ней привыкнуть.

Но это не для меня. Он заслуживает кого-то такого же хорошего, как он сам.

– Спокойной ночи, Роуэн.

– Спокойной ночи, Зак.

Он растворяется в ночи, и я остаюсь одна. Мой телефон снова вибрирует.

Клэй Дэвис. Йоу-у-у-у! Я у Джерри. Тащи сюда свою аппетитную попку.

Мне приходит в голову, что нет лучшего противоядия от Закари Батлера, чем еще раз перепихнуться с Клэем Дэвисом. Такого рода деградацию я могу понять. В отличие от тревожных чувств, которые просыпаются во мне, нашептывая, что я должна требовать для себя чего-то лучшего.

– Этого не случится, – бормочу я. – Нельзя из уличной японской забегаловки попасть в Nobu[5]. Не с моим послужным списком.

Мой палец порхает по экрану. Но Зак, должно быть, что-то во мне сломал, потому что вместо обещания, что я скоро приеду, на экране постепенно появляется фраза:

Роуэн. Я переезжаю в Китай. Спасибо, было весело. Живи счастливо.

И, прежде чем он успевает ответить, я блокирую его номер.

Глава 6

Закари

Мне требуется час, чтобы доехать на своем BMW i5 обратно в Лос-Анджелес. Дом огромный и пустой. Евы здесь нет, и я вздыхаю с облегчением, но к этому чувству примешивается старый укол сожаления, который отзывается эхом во всем, что мы потеряли. Этот пустой дом наполнен тем, что могло бы быть.

Из окон во всю стену открывается вид на Лос-Анджелес – море сверкающих разноцветных огней внизу. Здесь кажется так тихо. Даже красиво. Ева хотела этот дом в районе Бирд-стрит, Хиллз, с видом на Сансет, потому что, по ее словам, именно тут живут «настоящие звезды». Лео – мой сосед. Как и Джей Ло. Это стало решающим фактором для Евы.

Меня же этот дом бесит. Он похож на стеклянную коробку: в высшей степени современный, сплошь из четких линий и острых углов, обставленный стильной дизайнерской мебелью, которая при этом вовсе не кажется удобной и уютной. Единственное, что мне нравится – вид из окна. Можно посидеть в пейзажном бассейне и понаблюдать за простирающимся внизу городом.

Я подумываю о том, чтобы именно этим и заняться, но после целого вечера, проведенного с Роуэн Уолш в горячем джакузи, бассейн кажется холодным. И пустым.

Я бреду по огромному многоуровневому дому в хозяйскую спальню. Большая часть вещей Евы по-прежнему здесь, она взяла только самое необходимое для своей продолжительной вечеринки с ночевкой у гуру моды Лорэна Моро. Как обычно. Мы уже несколько недель как разошлись, но никто так и не съехал. За дом будет битва. Если мы вообще зайдем так далеко. Иногда мне кажется, что мы с Евой связаны, запутались в узлах, которые я развязать не в силах.

Я подставляю голову под струю в нашем похожем на пещеру душе, чтобы смыть хлорку из джакузи. Перед глазами возникает лицо Роуэн. Она чертовски красива. Мне нравится ее короткая челка, которая с точностью бритвы расчерчивает середину лба. Светло-голубые глаза с темно-синим ореолом одновременно непоколебимо честные и в то же время скрывают много тайн. Она похожа на человека, на изучение которого потребуются годы. Марафоны вопросов. Но зато, если она полностью перед тобой раскроется, это будет своего рода привилегией.

Я почти вздрагиваю от воображаемого гнева Евы. Раньше ей нравилось, когда я говорил ей подобные вещи. Теперь она насмехается над романтикой и говорит, что я слишком стараюсь казаться сложным.

– Черт бы меня побрал.

Я вытираюсь и надеваю фланелевые пижамные штаны и футболку с V-образным вырезом. Беру телефон и сажусь на наш огромный диван в гостиной.

От Роуэн ничего.

Может, это был глупый поступок – взять ее номер телефона из списка съемочной группы. Возможно, ей показалось это нечестным. Или, возможно, она просто не испытывала тех чувств, которые в ее присутствии испытывал я. Будто целую гребаную секунду мог вдохнуть без удушающего чувства сожаления в груди. Или тревоги, которая скручивала внутренности. Черт побери, я всегда находился в состоянии повышенной готовности к тому, что в очередной раз выкинет Ева.

Тревога усиливается, когда я вижу еще один пропущенный звонок от Евы и новое голосовое сообщение. Выслушиваю язвительную тираду о том, что слишком труслив, чтобы с ней разговаривать. Что мне нужно перестать быть тряпкой.

В памяти тут же резким контрастом всплывает беседа с Роуэн. Проклятье, как же легко с ней было разговаривать – честная, веселая, ей наплевать на мою славу. И она не настаивала, когда я отказался отвечать на вопрос про вручение «Оскара». Ева мгновенно начинает что-то подозревать, если я отказываюсь делиться с ней каждой своей мыслью.

Смирившись, я нажимаю «Позвонить», потому что есть один осколок от руин наших отношений, который я должен спасти.

Ева берет трубку после двух гудков.

– Так, так, так. Посмотрите, кто соизволил мне перезвонить. Наконец-то. – Я слышу на заднем плане мужской голос с французским акцентом. – Это Зак, – говорит в сторону Ева приглушенным голосом. – Я выйду поговорить на балкон. – Она снова возвращается ко мне. – Ну? Отправил фан-клуб домой? Надеюсь, ты не трахался с фанатками на нашем диване? Он итальянский.

– Ты спишь с другим мужчиной, – напоминаю я ей. – Например, пока мы разговариваем.

– Мы просто друзья.

– Ага, друзья, как же, – бормочу я.

– Ты не оставляешь мне выбора! – кричит Ева, и ее голос внезапно срывается. – Ты разорвал мое сердце в клочья, Зак. Я просто пытаюсь выжить.

Я потираю лоб в месте, где уже начинает болеть голова.

– Чушь собачья, Ева. Хватит уже пытаться задеть меня.

– Потому что ты сводишь меня с ума! Я не знаю, как еще до тебя достучаться. Ты просто уничтожил нас. Снова!

– Я пытался, Ева, – говорю я, хотя знаю, что уговаривать ее бесполезно. И глупо. Это все равно что согласиться еще раз прокатиться на сломанных американских горках, кабинки которых вот-вот слетят с рельсов. – Я пытался, но у меня ничего не вышло. Все кончено.

Ева моментально перестает ныть, и ее голос снова становится жестким.

– Как скажешь, Зак. Если ты так считаешь. Твое право. Это наша жизнь.

– Я даже не понимаю, о чем ты говоришь. – Я делаю глубокий вдох. – Слушай, давай постараемся вести себя цивили…

– Я хочу этот дом.

– Ладно. Мне плевать на дом. Забирай.

– Потому что обладатель множества наград Зак Батлер просто купит еще один особняк за десять миллионов долларов через два дома от него? Знаешь ли, я не нуждаюсь в благотворительности. У меня все прекрасно.

– Господи Иисусе, – бормочу я. – Я просто пытаюсь все решить максимально просто. Забирай дом и все, что в нем есть, но… – Я делаю глубокий вдох. – Верни мне кольцо.

– Какое кольцо?

– Помолвочное кольцо. Кольцо моей прабабушки.

Повисает молчание.

– То, которое я тебе подарил в Йосемити, – нажимаю я.

Когда впервые сделал ей предложение. Самое искреннее. Не то, что позже, на Майорке, о котором ты мечтала, с огромным бриллиантом и профессиональными фотографиями для журнала People.

– Ева?

– Я не знаю, где оно, но…

– Ты его потеряла? – Головная боль усиливается в несколько раз. Такой поворот событий даже меня удивляет.

– Я его не теряла, – огрызается она в ответ. – Оно где-то есть, вместе со всеми моими украшениями.

Я спрыгиваю с дивана и направляюсь обратно в нашу спальню.

– Послушай, мне нужно идти, – говорит Ева. – В отличие от некоторых, Лорэн обо мне заботится. Он берет меня с собой в небольшое путешествие. Ради моего ментального здоровья. Будешь в городе через неделю или около того?

– Нет, – отвечаю я, заходя в нашу зеркальную гардеробную размером с небольшую спальню. На стороне Евы – дизайнерская одежда и огромный туалетный столик, заваленный духами, лосьонами и украшениями, большинство из которых купил для нее я.

– Ах да, у тебя же «Оскар», – усмехается она. – Боже упаси, чтобы ты упустил возможность стать объектом всеобщего внимания и обожания.

– Ага, я такой, всеобщий любимчик, – бормочу я, роясь в ее вещах. – Собираюсь на очередную съемку на Аляску.

Она фыркает.

– И ты даже день не можешь выделить на то, чтобы вместе сесть и все обсудить?

– Напомни мне еще раз, кто собирается в отпуск с ублюдком-модельером?

– В данном сценарии ублюдок не Лорэн, – огрызается она. – Ему действительно на меня не наплевать…

– Я вешаю трубку, Ева. Как только ты скажешь мне, куда положила кольцо.

– Сам ищи, Зак.

Связь обрывается, но не потому, что Еве больше нечего мне проорать, а потому, что она терпеть не может, когда трубку вешает кто-то другой, а не она.

Я бросаю телефон на пуфик, образно разделяющий гардеробную на две части, и начинаю рыться в груде браслетов, колец и часов Van Cleef & Arpels стоимостью сто тысяч долларов, которые я был просто обязан купить Еве и которые я видел на ней всего один раз. Все это нужно хранить в сейфе. Или, еще лучше, продать с аукциона на благотворительность.

У меня уже начинается паника, что Ева потеряла семейную реликвию, когда вижу запутавшееся в нитке жемчуга кольцо. Это кольцо Викторианской эпохи из белого золота с круглым бриллиантом, окруженным ореолом из бриллиантов поменьше, – единственная ценная вещь, которая осталась у моей прабабушки, когда она в 1905 году иммигрировала в Штаты из Уэльса. С тех пор оно передавалось по наследству от матери к сыну или зятю. Мой брат-близнец Джереми поклялся никогда не жениться, поэтому оно перешло ко мне. Мама называла его талисманом удачи, потому что уже три поколения в нашей семье не было ни одного развода.

И я чуть все не испортил.

Ева сказала, что ей очень понравилось кольцо, но никогда его не носила, утверждая, что оно слишком изящное. Даже тогда я понимал, что она разочарована центральным бриллиантом, так как тот не был размером с Эверест. Гигантский овальный перстень, который я купил ей в Испании, пришелся ей больше по вкусу.

Со вздохом облегчения я вынимаю из черной бархатной коробочки кольцо с рубином и кладу на его место антикварное кольцо. Затем раздумываю о том, чтобы прямо сейчас собрать свои вещи и убраться из дома, но уже поздно, и у меня раскалывается голова.

Я роюсь в шкафчиках на кухне, поскольку ни в одной ванной комнате в этом богом забытом доме нет болеутоляющих, когда на телефон приходит сообщение.

– Для одного вечера драмы недостаточно, Ева? – бормочу я. Но сообщение от Роуэн.

Роуэн. Ты, наверное, безумно занят и не хочешь, чтобы мои друзья на тебя пялились, но 26-го у меня вечеринка по случаю дня рождения.

Головная боль волшебным образом исчезает. Я тут же печатаю.

Зак. А пиньята будет? Без пиньяты даже не зови.

Роуэн. В таком случае, приноси с собой. В 8 вечера.

Далее следует адрес, и я ищу его на карте. Недалеко, но и не близко – вверх по десятому шоссе, в Уайлдвуде, недалеко от государственного парка Топанга.

Зак. Домик твоего отца?

Роуэн. Это, конечно, не «Четыре сезона»[6], но отсутствие заноз гарантирую.

Я улыбаюсь и отвечаю, что следующим утром вылетаю в Анкоридж. Безбожно рано.

Зак. У тебя найдется для меня диван, на котором я смогу переночевать, пока не приедет машина?

Роуэн. В твоем распоряжении целая комната.

Думаю, что за долгое время это первое, чего я буду ждать с нетерпением помимо работы. В этот момент приходит еще одно сообщение.

Роуэн. Если не хочешь, не приезжай. Ничего страшного.

Моя улыбка становится шире.

Зак. Я приеду. Спасибо за приглашение.

Она не отвечает, но и ладно. Оставлю как есть. Достаточно и того, что Роуэн Уолш тоже не хочет заканчивать наше знакомство.

Глава 7

Роуэн

– ПРОСТИ, ПОВТОРИ еще раз?

Джей-Джей перестает расставлять стаканы у стойки с напитками на кухне моего маленького домика и смотрит на меня так, словно я только что сообщила ей, что на заднем дворе приземлились инопланетяне. Ее темно-карие глаза от шока становятся круглыми. Ее волосы тщательно убраны с лица, но сзади вьются черные локоны, что очень на нее похоже: безукоризненная прическа и дисциплина, но в то же время мягкость и нежность. Я продолжаю готовить мясную нарезку, как будто ничего особенного не произошло. Потому что так и есть.

– Я его пригласила, и он согласился, – говорю я. – У нас есть еще сыр бри? Уверена, что покупала…

Я направляюсь к холодильнику, но подруга хватает меня за руку.

– Закари Батлер придет на твой день рождения. Об этом ты мне говоришь? Сейчас? Когда меньше чем через час соберутся гости?

– Это было спонтанное решение. Он все равно, скорее всего, не приедет.

Джей-Джей упирает руки в бока и бросает на меня взгляд, полный обещаний неприятностей.

– А ты не подумала сообщить мне об этом? Когда ты с ним разговаривала? Что вообще сейчас происходит?

Я нахожу в холодильнике сыр и начинаю его разворачивать.

– Я ничего не говорила, потому что…

У меня не было приличного оправдания. Я должна была рассказать своей лучшей подруге; да и почему не рассказать? Любой нормальный человек упомянул бы, что на их маленькую вечеринку заявится всемирно известная кинозвезда. Но нормальная – это не про меня. Как только я отправила те сообщения Заку, мне стало плохо. Словно я переступила опасную границу и предала Джоша. Мне нравилось трахаться с озабоченными парнями, которые были полной противоположностью Джошу. Потому что они были полной противоположностью Джошу. У меня был шанс, но я его упустила. Безвозвратно. Сообщение, которое я получила от мамы Джоша сразу после моего приглашения Заку, оказалось как нельзя более красноречивым.

Кэрол. Здравствуй, моя милая девочка. Просто хочу поздравить тебя с днем рождения! 26 лет. Время так быстро летит. Джош бы очень тобой гордился. Знаю, потому что и я тоже. Целую, обнимаю.

Сообщение Кэрол Беннет накладывалось на все остальные ее сообщения за последние десять лет. Напоминания о Джоше и о том, сколько ему было бы лет. Ежемесячные приглашения встретиться, чтобы вместе навестить его могилу. Что бы мы делали, будь он по-прежнему жив. Как бы мы с ним были счастливы вместе, если бы только…

Если бы только я настояла, чтобы он остался со мной и не переходил ту улицу.

Если бы только я крикнула и предупредила его о той машине.

Если бы только я хоть что-то сделала.

Рядом друг с другом сообщения от мамы Джоша и Зака походили на две разные жизни: в одной жила я, а другую скрывала запертая дверь.

Джей-Джей ждет ответа.

– Мне он не кажется кинозвездой, – говорю я. – Мы немного пообщались на съемках «Вожделения», и он просто… хороший парень.

Моя лучшая подруга прищуривается.

– Ты не общаешься с хорошими парнями. Такое у тебя впервые. Но это обнадеживает.

– Я тебя умоляю. Между мной и Заком никогда ничего не случится. И это не повлияет на ход вечеринки. Мы все равно отбираем у всех телефоны.

Такова политика вечеринки: гости сдают свои телефоны по прибытии, чтобы никто не покинул уединенный домик без проверки на трезвость. Вторая спальня, диван и свободное пространство на полу доступны для всех нуждающихся.

– О, только гостевая спальня предназначена для Зака, – уточняю я. – У него ранний рейс на Аляску. Я сказала ему, что он может переночевать, пока не приедет водитель, чтобы отвезти его в аэропорт.

– Мне показалось, ты сказала, что это было «спонтанно». По-моему, все спланировано заранее.

Я пожимаю одним плечом.

– Он огромная звезда. Приходится продумывать логистику.

Джей-Джей поджимает губы.

– Знаешь, мне немного обидно. Я твоя лучшая подруга.

– Знаю, прости. Я просто… не подумала. Мне стоило тебе рассказать.

– Есть много вещей, о которых тебе стоит мне рассказать, но ты этого не делаешь, – говорит она, но ее тон смягчается.

– Например что? – спрашиваю я, отворачиваясь, чтобы разложить салфетки.

– Джош.

Я напрягаюсь.

– Я тебе о нем рассказывала.

– Да, но мы никогда не говорим о нем. О том, что произошло и как это все еще на тебя влияет…

– Значит, нам нужно поговорить о нем сейчас?

– Нет, но когда-нибудь. И не обязательно со мной. Но с кем-нибудь…

Я поворачиваюсь лицом к подруге:

– Здесь не о чем говорить. Я рассказала тебе о произошедшем, и это… уже случилось. Ничего уже не изменишь.

– Его мама до сих пор тебе пишет?

Мне требуется все самообладание, чтобы не вздрогнуть. Уже не в первый раз я задаюсь вопросом, не экстрасенс ли моя подруга.

– А почему бы и нет? Мы были практически семьей.

– Но вы не семья. – Джей-Джей перегибается через маленький кухонный островок, чтобы посмотреть мне в лицо. – Ро, я не хочу расстраивать тебя в твой день рождения, но… – Она закатывает рукава своего белого кашемирового свитера. – Но я за тебя переживаю. Эти твои приятели. Ты как будто себя наказываешь. И его мама постоянно пишет тебе эсэмэски? Мне это кажется нездоровым.

– Она потеряла сына, Джей-Джей, – напоминаю я. – Что я должна сделать, по-твоему? Сказать ей, чтобы отвалила?

– Нет, но…

– Просто забудь. У меня все прекрасно. – Я пытаюсь выдавить из себя сухую улыбку. – На мой день рождения придет самая знаменитая кинозвезда.

– Потому что он хороший парень, которому нравишься ты, а он нравится тебе, – подхватывает Джей-Джей. – И ты не рассказала мне, потому что это сделало бы все реальным.

– Все немного не так, – поправляю я. – Он знаменит. Я никто. И он, вероятно, даже не появится…

Мои слова затихают, когда на маленькой подъездной дорожке слышится шорох шин черного седана. Через кухонное окно я наблюдаю, как из машины выходит мужчина в черном костюме и открывает заднюю дверцу. Джей-Джей следит за моим взглядом и тихо бормочет ругательство, когда появляется Зак Батлер. У меня тоже перехватывает дыхание, но по другой причине.

Волосы Зака больше не уложены в дурацкую прическу Бойда Шелтона, но прядь темных волос падает ему на лоб. У него отросла щетина, которая больше обычного подчеркивает угловатые скулы. Я бы поспорила на деньги, что он отращивает ее для съемок на Аляске. На нем простые джинсы, черная рубашка и легкая куртка, но покрой небрежно-элегантный и утонченный. В его руках букет цветов – дикое буйство красок – и бутылка вина. Зак говорит несколько слов своему водителю, который кивает и уезжает. После этого Зак направляется по дорожке к дому. Моему дому.

– Он, наверное, даже не появится, – передразнивает Джей-Джей, и у нее вырывается нервный смешок. Она хлопает меня по плечу. – Ой, девочка.

Я тоже не могу сдержать смешок, радуясь, что лекция закончилась.

– Он классный, вот увидишь.

– Ага, – говорит Джей-Джей, когда я направляюсь к двери. – Эти цветы для тебя. От Закари, мать его, Батлера.

Я гримасничаю, чтобы она не шумела, и открываю дверь Заку.

– Ты пришел.

– Я же сказал, что приду, – отвечает Зак с улыбкой, которая еще более очаровательна благодаря искренности. Это не профессиональная маска кинозвезды. – С днем рождения!

Он протягивает цветы и наклоняется, чтобы поцеловать меня в щеку. Внезапно меня с головой захватывают его запахи – одеколона, новой одежды, его собственный аромат теплой кожи… Все то, что в джакузи маскировал запах хлорки. На мгновение его теплые губы касаются моей кожи, и внезапное покалывание, пробегающее по щеке, груди и спине, застает меня врасплох.

– Тебе необязательно было это делать, – говорю я, забирая цветы, а затем киваю на бутылку вина, которая явно не была куплена по пути в местном круглосуточном магазине. – И это тоже.

– Как будто я мог прийти с пустыми руками.

Зак оглядывает мой дом, и я вижу в его карих глазах одобрение, когда он рассматривает простую, но по-домашнему уютную мебель: деревянную, украшенную яркими покрывалами, подушками и вышивкой. Тяжелые потолочные балки и каминная полка придают интерьеру деревенский вид, в то время как в освещение и декор я добавила более современные элементы. Гостиная примыкает к кухне и выходит на украшенный разноцветными гирляндами задний двор с лежаками и местом для костра. А дальше лишь лес, на который постепенно опускается ночь, окрашивая небо за верхушками деревьев в фиолетовый цвет.

Я веду Зака на кухню и ставлю на стол вино.

– Зак Батлер, это Джесс Джордан, моя лучшая подруга и завсегдатай вечеринок.

Зак протягивает руку.

– Приятно познакомиться, Джесс.

– Можешь называть меня Джей-Джей. – Она пожимает ему руку, уверенно глядя в глаза. Не знай я ее, то почти поверила бы, что ее совершенно не впечатляет его звездная слава. Я сдерживаю улыбку.

– Джей-Джей, – повторяет Зак. – Извините, что так рано приехал. Нет ничего хуже, верно? Но я не хотел устраивать шоу своим появлением. Когда приедут гости, я уже буду просто частью пейзажа.

– Верно, – невозмутимо соглашается Джей-Джей. – Просто сольешься с обстановкой. Никто даже не заметит.

Зак усмехается и оглядывает кухню.

– Могу чем-нибудь помочь?

– Конечно, – говорит она и начинает командовать суперзвездой с мировой славой.

Я нахожу вазу для цветов, пока Джей-Джей инструктирует Зака, и они дружелюбно беседуют. Подруга лишь раз украдкой бросает на меня шокированный взгляд, но достаточно быстро привыкает к присутствию Зака. С ним все просто. Мне, наверное, тоже следовало бы нервничать или стесняться, но я на удивление спокойна. Почти умиротворена. Как будто извечная грозовая буря в моей груди решила взять выходной.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Сноски

1