Кладезь компиляций. Писательский самоучитель. Том 2

44.13. Ставить свои условия…

Уильям Блейк сам издавал свои поэтические произведения. Для этого он придумал специальный станок, на котором листы с рисунком и текстом прокатывались несколько раз, а затем раскрашивались – преимущественно вручную. Листы Блейк сшивал, и получалась книжка: десяток-другой экземпляров, которые он дарил меценатам. Из мемуаров. // Тимковская и Вересаева завели разговор о том, что надо и пора писателям самим издаваться, а не давать разным издательствам наживаться на них. Мы говорили о трудностях этого дела, указывали на неопытность писателей, их неделовитость, но они стояли на своём, уверяя, что это труд небольшой, а опыт придёт. Обе они были одушевлены этой идеей. Вероятно, их мужья разделяли это мнение. Вера Муромцева-Бунина. // Тиражные писатели с именем, имеющие вес, как правило, договариваются с издателями о разовой выплате, а не о потиражной оплате. Герберт Уэллс всегда считал, что не писатели существуют для издателей, а наоборот, и требовал огромные, почти немыслимые суммы гонораров, и был непреклонен. // В делах Хемингуэй довольно капризен. Таким его сделали все эти жулики, держащие в своих руках местные издательства. Скотт Фицджеральд. // Моя профессия позволила мне в конце концов ставить свои условия. Хулио Кортасар. // Считаю нужным предупредить вас, что я всегда беру аванс под мою работу, и аванс в две-три тысячи. Фёдор Достоевский. // Переделка повествовательного произведения в драматическую форму без согласия автора не допускается. Эрнест Хемингуэй, обожавший рекорды, в 1940 году установил очередной. Он продал право экранизации «По ком звонит колокол» кинокомпании «Парамаунт» за 136 тысяч долларов! Долго потом этот чек носил в кармане и показывал друзьям и знакомым как доказательство небывалой победы. // Мера их щедрости есть самый несомненный признак степени наших успехов. Эдуард Гиббон.

44.14. Литературный агент…

Как правило, истинные писатели не умеют торговаться. Издатели и авторы литературных произведений всегда были неравными партнёрами. Литературный агент пытается как можно дороже продать чужой талант. Какой задаток получит автор? Какой процент с тиража? Продать ли издательству сразу права на экранизацию или надо выждать, пока цена возрастёт? Пробиться на рынок легче, если у тебя есть толковый агент, знающий, что и куда предлагать. Этот продавец чужого труда материально заинтересован в успехе. Посредник между издательством и автором для решения организационных и финансовых проблем. Кооперация, союз способного творца-производителя и менеджера, что и практикуется в большинстве цивилизованных стран, где литературный агент – одна из ключевых фигур книжного бизнеса. За ним формальная сторона дела: переговоры с издателями, заключение договоров, продажа прав на экранизацию. По оценкам экспертов, в последние годы через руки литературных агентов прошло около 85 процентов бестселлеров. Обычная ставка агента – 15% от гонорара, зато автор может быть уверен, что агент добьётся для него выплаты гонорара в полном объёме. Из периодики. // Не следует забывать, что каждый, у кого есть пара сотен долларов, может дать объявление в «Райтерз дайджест» и назвать себя литературным агентом. Тут квалификационный экзамен сдавать не надо. Стивен Кинг. // Среди литературных агентов есть неудачники, таланты, гении. Плохой агент и хороший так же несравнимы, как Достоевский и Шундик. Есть международные агентства, которые берут пятьсот долларов лишь за то, чтобы ознакомиться с твоей рукописью. Сергей Довлатов. // Если бы Шекспир был вынужден поехать в авторское турне для продвижения «Ромео и Джульетты», он никогда бы не написал «Макбет». Джойс Бразерс. // У книги ещё меньше шансов появиться на свет без толкача, чем у ребёнка без повивальной бабки. Виктор Савельев. ///

45. ИЗДЕРЖКИ ПРОФЕССИИ

…литература – лучшее из призваний и худшее из ремёсел.

Старая истина.

45.1. – 45.15: Рождены под бедственным созвездием. – Умерли душевнобольными. – Я бегу от помрачений. – Чудовище цепко держит меня. – Правильно ли я жил? – Стигматы писательства. – Обвиняет в пасквиле. – Роман написан кровью. – Устал безумно, плохо сплю. – Свои профзаболевания. – Знать границы своей страсти. – Приняв смертельную дозу. – Надо идти на риск. – Не призвание, а проклятие. – Совет родителям.

45.1. Рождены под бедственным созвездием…

Я заранее знал, что Ван Гог либо сойдёт с ума, либо оставит нас всех далеко позади. Но я никак не предполагал, что он сделает и то, и другое. Камиль Писсарро. // Что ж, я заплатил жизнью за свою работу, и она стоила мне половины моего рассудка, это так. Ван Гог. // Братья-писатели! В нашей судьбине что-то лежит роковое. Николай Некрасов. // Не знаю ни одного одарённого гениальностью человека, которому не пришлось бы платить Богу недугом, физическим или моральным, за свой дар. Макс Бирбом. // Незадолго до помешательства Свифт, глядя на верхушку засыхающего вяза, сказал: «Так же, с головы, и я начну умирать». Каждый раз, когда я вспоминаю об этом, меня пробирает дрожь. Я думаю с тайной радостью: какое счастье, что я не рождён таким же гением, как он. Рюноскэ Акутагава. // Гений человека всегда одновременно и его рок. Стефан Цвейг. // Дар внутреннего слуха так не проходит: что-то, как-то и когда-то случится, и вот – человек пропал. Алексей Ремизов. // Многие писатели кончили настоящим сумасшествием: Стриндберг, Бальмонт, Мопассан, Гаршин, Ницше… Но и нормальные почти все были со странностями. Надежда Тэффи. // Мои домашние в смущение пришли, и здравый ум во мне расстроенным почли. Александр Пушкин. // Можно ли вообще сыскать поэтов «уравновешенных»? Настоящее художественное творчество начинается, когда художник приступает к битью стёкол. Юрий Анненков. // Есенин, не писавший в своё время два года, боится трёхдневного молчания. Если он не пишет неделю, он сходит с ума от страха. Вольф Эрлих. // Мы все рождены под каким-то бедственным созвездием. Пётр Вяземский, узнав о душевной болезни Батюшкова (33 года недуга). // Батюшков слишком рано умер для литературы и поэзии. Виссарион Белинский. // Я похож на человека, который не дошёл до цели своей. Нёс на голове красивый, чем-то наполненный сосуд, а он упал и разбился вдребезги. Поди узнай теперь, что в нём было! Константин Батюшков. // «Искусство требует жертв» – не пустая фраза. Последние годы жизни Хемингуэя омрачили психическая депрессия, внезапные провалы в памяти, возрастные недуги и глубокий творческий кризис. Как многих профессиональных писателей, его донимали приступы бессонницы и кошмары, как следствие богатого воображения. Часто повышалось кровяное давление, он сетовал на голову, что стала «совсем ватная и тупая». В письме другу летом 1960-го Хемингуэй впервые открыто признал, что напряжённый литературный труд привёл его на грань сенильного слабоумия. // Литература – производство опасное, равное по вредности лишь изготовлению свинцовых белил. Михаил Зощенко. // Художники должны прощать друг другу все грехи. Ирвинг Стоун. // Не все ли мы безумны?.. Ван Гог.

45.2. Умерли душевнобольными…

Когда человек ступает по краю между отрицанием и утверждением, когда он думает, что достиг уже мудрости, он ближе всего к безумию. Жорж Санд. // Нередко дар богов бывает божьей карой. Жан Расин. // Разум – это всадник, которого легко высадить из седла. Джонатан Свифт. // Ничто не может помешать безумию. Фредерик Стендаль. // Увы, меня уж нету между вами! Я могу служить примером несчастия во всём. Константин Батюшков. // Это, конечно, я, но я, потерявший рассудок. Ван Гог. // Я боюсь всего на свете, даже воробья… Кончено! Павел Федотов. // Утих, не мучаюсь жизнью. Теперь я уже не Глеб Успенский, а как подписаться – не знаю. В одном из писем. // Небо осуществляет свои планы через безумства людские. Вальтер Скотт. // И нормальных людей тоже порою охватывают приступы безумия, чтобы они не забывали о своём здравом рассудке. Уильям Фолкнер.

…Торквато Тассо (1595), Эль Греко (1614), Джонатан Свифт (1745), Маркиз де Сад (1814), Фридрих Гёльдерлин (1843), Николай Гоголь (1852), Павел Федотов (1852), Константин Батюшков (1855), Шарль Бодлер (1867), Всеволод Гаршин (1888), Винсент Ван Гог (1890), Ги Мопассан (1893), Фридрих Ницше (1900), Глеб Успенский (1902), Михаил Врубель (1910), Юхан Стриндберг (1912), Анна Голубкина (1927), Константин Бальмонт (1942)…

Если тронуть хотя бы волос в бороде дьявола, он непременно вцепится тебе в загривок. Стефан Цвейг. // Верится, что сам Князь Мира позировал ему. Полюбив Врубеля, он и обманул его. Сеансы были сплошным издевательством и дразнением. Увлечение проклятым, погоня за неуловимым свели с ума. Александр Бенуа. // Сумрачный художник, ангел возмущённый, неба захотел ты – в небо ты вступил. И, с высот низвергнут, Богом побеждённый, ужасом безумья дерзость искупил. Константин Бальмонт. // Ни один поэт не ходил безнаказанно под звёздами. Константин Библ. // Поэзия не пирожные, рублями за неё не расплатишься. Сергей Есенин. // Сегодня мне было дано странное предостережение. Я почувствовал, как на меня повеяло дыханием слабоумия. Шарль Бодлер. // О! Какое физическое расстройство влечёт за собой умственная жизнь, даже у самых сильных, у самых крепких. Положительно, все мы больны, почти безумны и готовы окончательно сойти с ума. Эдмон Гонкур. // В храме муз приносится много человеческих жертв. Люди с возвышенным умом погибают от своего мозга. Таков конец тех, которым гениальность доставляет бессмертие, столь страстно желаемое ими. Самуэль Смайлс. // Там на высях сознанья безумье и снег. Николай Гумилёв.

45.3. Я бегу от помрачений…

Откуда им знать, что после нескольких (любых, удачных и неудачных) написанных мной стихов мне необходима разрядка – выпить и побалагурить. Николай Рубцов. // Есенин был единственный из современных поэтов, который подчинил всю свою жизнь писанию стихов. Для него не было других ценностей в жизни. Все его выходки, бравады и неистовства вызывались только желанием заполнить пустоту от одного стихотворения до другого. Сергей Городецкий. // Стихи мои! опять за вас я принимаюсь! С тех пор, как с музами, к несчастью, обращаюсь, покою ни на час. О, мой враждебный рок! Константин Батюшков. // Ум, хотя бы один день остающийся без полезной нагрузки, даёт ростки безумств, которые можно уничтожить только постоянным и усердным трудом. Джозеф Аддисон. // Много, очень много уходило и ушло в стихи, но Есенин сам говорил, что нельзя жить одними стихами, надо отдыхать от них. Женщины скоро надоели. Нечем было заменить, заполнить промежутки между стихами. Галина Бениславская. // Алкоголь – это анестезия, позволяющая перенести операцию под названием жизнь. Бернард Шоу. // Не могу же я целый день писать стихи. Если бы не пил, разве смог бы я пережить всё, что было? Сергей Есенин. // Я люблю судьбу свою, я бегу от помрачений! Суну морду в полынью и напьюсь, как зверь вечерний! Николай Рубцов. // Все здоровые люди любят жизнь. Генрих Гейне. // Гений чаще всего губит себя сам. Самуэль Джонсон. // Кто кончил жизнь трагически, тот – истинный поэт. Владимир Высоцкий. // Они пропивают, проигрывают, проматывают себя, их сметает внутренний вихрь их существа. Стефан Цвейг. // Поэты и мыслители – это больные: Ватто, Вольтер, Гейне… Похоже на то, что мысль вызывает недоумение, расстройство, болезнь. По-видимому, тело неподходящее вместилище для души. Братья Гонкур. // Гениальность и помешательство чаще всего и ярче всего встречаются у поэтов. Аристотель. // Человека в здравом уме я не считаю настоящим поэтом. Демокрит. // Кто знает, может быть, умственное превосходство представляет собой великую болезнь, особую напряжённость душевной жизни, которая разрушает молекулы нашего тела? Барбе д'Оревильи. // Отдав искусству жизнь без сдачи, называл себя «божья дудка». Когда человек тратит из своей сокровищницы и не пополняет. Дни угарных пьянок сменялись запойной работой над стихом. Не писать не мог, а в промежутках хворал, пил, ища забвенья от скуки. Дни тоскливой растерянности. «Завидую тем, кто служит, работает, учится. Куда мне девать себя, когда не пишу стихов?» Вне стихов Есенину было скучно. Они словно высасывали из него все соки. Софья Виноградская. // Но под сердцем – под сердцем вдруг такая тоска. Жизнь уходит сквозь пальцы жёлтой горстью песка. Геннадий Шпаликов. // Как это случилось, что я выбился из общего уклада жизни? Когда я стал таким одержимым, проникся такой любовью к мрамору и ваянию, что забыл про всё остальное? Микеланджело. // Ах, увял головы моей куст, засосал меня песенный плен, осуждён я на каторге чувств вертеть жернова поэм. Сергей Есенин.

45.4. Чудовище цепко держит меня…

Я чувствую, что съедаю собственную жизнь, что для мёда, который я отдаю кому-то в пространство, я обираю пыль с лучших своих цветов, рву самые цветы и топчу их корни. Мы увязли в нашу профессию, она исподволь изолировала нас от внешнего мира. Антон Чехов. // Знаешь, меня стихи забрали целиком, всего. Я ничего больше делать не умею, а в юности был мастеровитый. Юрий Кузнецов. // Творчество это процесс замены других процессов. Николай Векшин. // Не в одном писателе художник пожрал человека. Под натиском творческой работы ослабевают все иные привязанности и страсти. Весь мир замыкается в тесной комнатке. Вольный воздух проникает в лёгкие лишь урывками, когда одуревший от работы писатель распахивает окно. Ян Парандовский. // Мне случалось писать без отдыху более суток. Времени не замечаешь, никуда ни ногой, огни горят, не знаешь, день ли, ночь ли; приляжешь на час-другой, и опять за то же. Николай Некрасов. // …в позлащённые кандалы литературы. Вячеслав Шишков. // Мы охотно заключили бы с Богом договор, чтобы он оставил нам лишь мозг, который творит, глаза и руку держать перо. Чувства, бренное тело и всё остальное пускай забирает себе. Мы будем наслаждаться изучением человеческих характеров и любовью к искусству. Братья Гонкур. // Каждый день, когда я не писала стихов, и каждый год, когда не породила ребёнка, я чувствую потерянным. Как мало потерянных дней. Как много потерянных лет. Марина Цветаева. // Работаю я сейчас по 20 часов в сутки. Михаил Зощенко, в письме. // Но время, которое вложено в работу, это ведь время, оторванное от жизни. Я часто думаю, что писательство – это попросту пожирание самого себя, оставляющее что-то более тонкое, обнажённое, скудное. Скотт Фицджеральд. // Работа отняла у меня жизнь. Мало-помалу похитила всё, что я люблю. Этот безжалостный микроб подчиняет все органы. Едва я встаю с постели, работа пригвождает меня к столу, не дав глотнуть свежего воздуха. Не оставляет меня за едой. Вместе с куском хлеба я незаметно пережёвываю фразы для своих книг. Преследует меня, когда выхожу на улицу, а вечером ложится рядышком на подушку. Начатое произведение зреет во мне, даже когда я сплю. Я больше не живу вне работы. Захожу поцеловать мать, и сразу забываю, поздоровался ли с ней. Я далёк от моей бедной жены даже в интимной близости. Иногда меня пронизывает острое сознание, что я порчу жизнь, терзают угрызения совести. Ведь залог семейного счастья в доброте, откровенности, чуткости. Но чудовище цепко держит меня. Наступают часы творческого ясновидения. Поглощённый навязчивой идеей, я тотчас становлюсь безразличным и угрюмым. Эмиль Золя. // Кто говорит: Творчество, говорит: Жертвы. Главное – решить и знать, что именно будет сожжено. Поль Валери. // Кто хочет сразу искать счастья и красоты, тот не достигнет ни того, ни другого, ибо красота непостижима без жертвы. Подобно иудейскому богу, искусство питается всесожжением. Гюстав Флобер. // Я работаю с раннего утра до темноты, потом при свечах или масляной лампе. Искусство для меня – это мучение, тяжкое и исступлённо радостное, когда хорошо удаётся. Оно держит меня в своей власти, не оставляя ни на минуту. Когда вечером кончаю работу, я опустошён до предела, всё отдав мрамору и фреске. Вот почему я не могу тратить своих сил ни на что другое. Самый жизненный мой интерес – как можно лучше исполнить свою работу. Всё остальное проходит как дым. Микеланджело.

45.5. Правильно ли я жил?

Человек, желающий создать что-нибудь целое, должен употребить на это целое своё существо. Иван Тургенев. // В конце концов, то, что затрачивается на книгу – будь то роман, философский трактат, сборник стихотворений, биография или триллер, – в конечном счёте, собственная жизнь человека. Иосиф Бродский. // Книга поглощает всю жизнь. Оноре Бальзак. // Мыслители редко бывают здоровы и румяны. Самуэль Смайлс. // Как только я приступаю к какому-нибудь сочинению, мне начинает нездоровиться, и недомогание проходит не раньше, чем будет окончена работа. Нахожу литературную деятельность несовместимой со здоровьем. Томас Карлейль. // Написал я повесть. Возился с нею дни и ночи, пролил много пота, чуть не поглупел от напряжения. От писания заболел локоть, и мерещилось в глазах чёрт знает что. Антон Чехов. // Быть писателем – значит иметь самую плохую профессию. Писатель демоном внушаем, и тот постоянно его понукает, принуждает работать. Это изнурительный труд в одиночестве, и никогда не выходит так, как хочется. Пытаешься снова и снова, и всё равно не выходит. Что за вознаграждение получает писатель – не знаю. Уильям Фолкнер. // Единственное, что мне принесло сочинительство – это возможность не ходить на службу. Мишель Уэльбек. // За всю жизнь я и четырёх недель не прожил себе в удовольствие. Как будто я всё время тащил на гору камень, который снова и снова скатывался, и нужно было опять тащить его вверх. Иоганн Гёте. // Какой-то демон обладал моими играми, досугом; за мной повсюду он летал, мне звуки дивные шептал, и тяжким, пламенным недугом была полна моя глава. Александр Пушкин. // Всю свою жизнь я был заживо похоронен в бумаге! Герман Гессе. // Наш брат всё за письмом сидит. Владимир Даль. // Я не видел, как выросли мои дети. Я не смог похоронить мать и отца. Я всегда работал, работал и работал на эту иллюзию – кинематограф. Правильно ли я жил? Сергей Бондарчук. // Ах! Люди становятся орудиями своих орудий. Генри Торо. // Я – каторжник, который всю жизнь работал на других. Максим Горький. // В сущности, я всю жизнь провёл за бумагой. Единственный был душевный отдых: дети. Корней Чуковский. // Чтоб стать писателем, нужно садиться и умирать. Нужно слабеть и отдавать Богу душу. Позвольте снять шляпу перед писательским столом! Михаил Жванецкий. // Буква за буквой, слово за словом, строка за строкой – я мерил жизнь томами книг. Сам не пойму, что я нашёл в ней хорошего. Думаю, что отбывать каторжные работы, таская за собой тачку, всё-таки интереснее. Валентин Пикуль. // Писатель пишет жизнью своей. Александр Фадеев. // Кто был тот человек, который изобрёл Работу? И вольный дух, святой и радостный, связал с докучливым трудом в конторе, на полях за плугом, в цехе за станком. И хуже прочего – за письменным столом из мёртвой древесины. Вот беспросветной каторги предел. Чарльз Лэм. // Мне говорят – ты выиграл игру! Но всё равно. Я больше не играю. Допустим, как поэт я не умру, зато как человек я умираю. Георгий Иванов.

45.6. Стигматы писательства…

Очень болят пальцы, потому что всё пишу оперу. Вольфганг Моцарт. // Боюсь только двух несчастий: глухоты и ещё судороги в пальцах – профессиональной болезни писак. О’Генри. // …писчий спазм, писчая судорога, как проявление профессиональной патологии. Пониженная мышечная деятельность, гипокинезия, как результат длительного пребывания в ограниченном пространстве. Первое, что необходимо писателю, это чугунное седалище; самая сидячая профессия. // Все неудобства, соединённые с сидячими работами, прилагаются и к литературным занятиям, – аналогия очевидна. Исаак Дизраэли. // Кругом я обложен корректурами, как катаплазмами, которые так и тянут все здоровые соки и взамен дают геморрой. Боль в печени и геморрой от сидячей жизни всё более усиливаются. Если не принять мер заблаговременно… Иван Гончаров. // …к тому же затекает поясница, просто спасу нет. Рюноскэ Акутагава. // Эта книга так меня мучает, что временами я от неё физически болен. Вот уже три недели часто бывает такая дурнота, что едва не теряю сознание. Гюстав Флобер. // Были спазмы: сердечные и мозговые. Даже давление, которым я так гордился, начало скакать, и благостный геморрой уж не обеспечивает его стабильности. Таким я встречаю пятидесятилетие. Юрий Нагибин. // Кабинетные занятия расслабляют не одно только физическое состояние. Расстраивают не только телесный организм, но истощают и обессиливают самый дух и делают человека малодушным. Жан-Жак Руссо. // По своему обыкновению, Золя входит в комнату с мрачным выражением лица. Право, этот сорокалетний мужчина пугает вас своим видом. Он выглядит чуть не старше меня. Опускается в кресло, охая и жалуясь, как ребёнок, на боли в пояснице, на песок в моче, на сердцебиения. Эдмон Гонкур. // Дожив до сорока пяти лет, Леонид Андреев находился как бы на переломе, отделяющем возраст зрелости от первых прикосновений близящейся старости. В грузной фигуре его уже не было ничего молодого, гибкого или стройного. Тучность тела, деформированного сидячей жизнью, отражалась на свободе движений и особенно на походке. Леонид Гроссман. // Мнят, писать лёгкое дело – пишут два перста, а болит всё тело. Старинное русское присловье. // Устал физически, даже мышцы болят, ломота в руках. Это ещё не самое неприятное из всего, что приносит наша профессия! Заранее угнетает мысль обо всех глупостях, которые скажут по поводу книги. Гюстав Флобер. // Ничего не делается само собой, без усилий и воли, без жертв и труда. Александр Герцен. // Уверен, что у Пушкина был так называемый «writer-elbow» – «локоть писателя». Такой опознавательный, почерневший участок кожи на локтевом суставе. Возникает от трения руки о поверхность стола, когда подолгу пишешь. Юрий Казарин. // Выше всего ценил в себе Бунин своё призвание писателя. Как-то с усмешкой и гордостью обратил моё внимание на то, что несёт на себе «стигматы» писательства: правое плечо несколько выше левого, второй и средний палец правой руки деформированы пером. Зинаида Шаховская. // Ты не страдаешь желудком? Напишешь ещё несколько пьес, тогда посмотришь, что с тобой будет. Эжен Лабиш. // Моя геморроидальная болезнь вся обратилась на желудок. Николай Гоголь.

45.7. Обвиняет в пасквиле…

Всякий раз, когда пишу о современниках, испытываю нервное напряжение, вызванное тревожным ожиданием какой-нибудь неприятности. Вот он, подводный камень писателя-реалиста. Ни разу не заканчивал романа без мысли: «Может быть, мне грозит суд, а может быть, дуэль…» Персонажи моих книг – это живые люди, с которыми приходилось близко соприкасаться. Сколь искусно ни маскирую я их для читающей публики, подлинные черты всё же проступают. Ох, какая ужасная вещь издавать записки с портретами современников! Сколько наживаешь неприятностей, равно озлобляя и сильных мира сего, и людей маленьких, живущих вдалеке и рядом. Эдмон Гонкур. // Можете себе представить, одна моя знакомая 42-летняя дама узнала себя в 20-летней героине моей «Попрыгуньи», и меня вся Москва обвиняет в пасквиле. Главная улика – внешнее сходство: дама пишет красками, муж у неё доктор, и живёт она с художником. Антон Чехов. // Гении обращались с окружающими людьми – родственниками, знакомыми, историческими личностями – без стеснения. Имею в виду введение их в литературные произведения с полной угадываемостью. Виктор Конецкий. // Салтыков-Щедрин описал людей, у которых часто бывал в гостях, обедал, играл в карты. Оказывая ему гостеприимство, те никак не ожидали, что будут увековечены им в литературе в таком непривлекательном виде. Чрезвычайная коварность с его стороны. // Я замечал холодность, доходившую до негодования, во многих мне близких и симпатических людях. Получал поздравления, чуть не лобызания, от людей противного мне лагеря, от врагов. Меня это конфузило, огорчало, но совесть не упрекала меня. Я хорошо знал, что честно, без предубежденья и даже с сочувствием отнёсся к выведенному мною типу. Иван Тургенев. // Писать о близких, продолжая жить с ними, дело чреватое размолвкой. Чехов вывел в качестве героев подлинных лиц и возник скандал. Левитан, узнавший себя в художнике Рябовском, порвал с ним отношения. Золя однажды прочитал Сезанну отрывки из нового романа «Творчество» и многолетний друг их одобрил. Но получив экземпляр книги, непримиримо обиделся, найдя много сходства между собой и прототипом художника-неудачника. // Искусство раздражает людей, говоря о них не ту правду, в какую они хотят верить, им всегда кажется, что в литературном произведении они окарикатурены. Ян Парандовский.