Колхозное строительство 1

– Здорово. А что, если нам организовать на территории вашего управления маленькую мастерскую по изготовлению небольших сувениров? Подложка из змеевика, мрамора или родонита, а сверху – такой вот кристаллик и табличка из серебра с гравировкой – «Халькопирит», а ниже «Тетрагональная сингония».

– Вы даже про сингонии знаете? – удивился директор.

Ну, настоящий Тишков, конечно, мог и не знать этого, но Штелле-то окончил УПИ, где вполне сносно преподавали минералогию и кристаллографию. По крайней мере, именно эту сингонию он помнил.

– Я даже знаю матершинное слово – «пентагондодекаэдр», – рассмеялся Пётр.

– Не ожидал. Что ж, услышал я все ваши идейки, Пётр Миронович, завтра же начну их осуществлять, – Панёв протянул руку, прощаясь.

Событие тридцать четвёртое

Утром в четверг слегка аукнулось позавчерашнее вторжение к гражданину Потапу. Встречающий теперь его у подъезда старшина Кошкин сообщил, что соседи вечером вызвали милицию. Причина простая: выла и скулила сутки не кормленная собака. Участковый зашёл в дом, никого не нашёл там, заставил тех же соседей (инициатива имеет инициатора) покормить собаку и отбыл. Правда, доложил начальнику отделения участковых, а тот позвонил Веряскину, так как имя Потапа было на слуху. Веряскин прислал к Кошкину своего водителя с вопросом, не знает ли тот чего. Старшина пожал плечами – на этом вчера всё и закончилось.

– Ладно. Посмотрим, что дальше будет, – махнул рукой Пётр и пошёл на работу.

На сегодня у него был запланирован набег на стадион. Нужно заняться, в конце-то концов, хоккеем. Первым делом он позвонил начальнику милиции Веряскину.

– Аркадий Михайлович, не расскажите, как у нас продвигаются дела по принуждению к миру кухонных «бойцов»? – в кабинете кто-то бубнил, и сначала в трубке послышался окрик подполковника, призывающий бубнящего пойти куда подальше.

– По-разному продвигаются. Вчера с одной мразью переборщили ребята. Этот урод разошёлся, повалил жену на пол, стал ей в голову ногами пинать, за мать вступился мальчик восьми лет. Так «боец» этот швырнул его, и ребёнок головой об батарею ударился. Сейчас мать и сын в больнице, у обоих сотрясение мозга. Старший сержант Кочетов, что вчера в вытрезвителе дежурил, не выдержал, когда узнал, что эта сволочь натворила, да и дубинкой его по правой руке отходил. Сломаны четыре пальца, сейчас тоже отвезли в приёмный покой.

– Аркадий Михайлович, вы Кочетова сильно не ругайте, если «боец» предпримет какие-то действия – я всеми силами вступлюсь за него.

– Да и мы в обиду не дадим, – усмехнулся на том конце провода Веряскин, – Пётр Миронович, у вас какое-то дело? А то у меня через пять минут встреча с участковыми.

– Да, мне к десяти часам на стадион нужен наряд милиции с теми милиционерами, что вразумляют кухонных «боксёров». Хочу и наших великих хоккеистов немного жизни поучить, а то ходят слухи, что они на тренировки с похмелья приходят, а то даже и уже опохмелившись, – не стал юлить Пётр.

– Ого. Это ведь не алкаши, а спортсмены, – хмыкнул подполковник.

– Вот пусть и ведут себя как спортсмены.

– Хорошо. Отправлю людей.

До десяти время было, и Пётр решил набросать план следующей книги. Обе повести про Буратино он уже отдал в газету «Заря Урала». Сегодня-завтра закончат печатать в приложении «Понедельник начинается в субботу» братьев Стругацких, а там и пустят его вирши. С приложением Пётр не промахнулся: тираж городской газеты за последние две недели вырос почти вдвое. Пришлось даже уговаривать рабочих типографии работать сверхурочно. Приезжали подписываться на газету и из Карпинска, и даже из Серова, не говоря уже о Волчанске. Откуда только узнали про печать фантастики?

Фёдор Тимофеевич Петров, главный редактор «Зари», с недоверием принял листки с творениями первого секретаря.

– Вы уверены, Пётр Миронович? – а взгляд выражал – «тоже ещё писатель выискался».

– Я не настаиваю! Если вам не понравится, то не печатайте. И на всякий случай приготовьте следующий роман Стругацких – «Трудно быть богом».

А вечером уже Петров перезвонил и сказал, что корректоры попросили дать им повести домой, детям почитать. Так что скоро начнут печатать, а вот следом уже Стругацких.

Теперь же Штелле нацелился на роман в стиле фэнтези. В будущем будет очень известный тандем писателей – Маргарет Уэйс и Трейси Хикмен. Они создадут вселенную Dragonlance. Сами напишут несколько десятков книг, а ещё больше приквелов, вбоквелов и сиквелов накатают их последователи, причём некоторые будут уж точно не хуже, чем у тандема. Вот в своё время и Пётр не удержался, написал один приквел и один вбоквел. Сейчас гадал: что написать вперёд – свои книги, или всё же начать с трёх романов:

«Драконы осенних сумерек» (Dragons of Autumn Twilight, 1984)

«Драконы зимней ночи» (Dragons of Winter Night, 1985)

«Драконы весеннего рассвета» (Dragons of Spring Dawning, 1985)

То есть, тех самых, с которых и началась всемирно известная сага. Свои он помнил гораздо лучше – но вот выстрелят ли они без создания этой самой вселенной?

Думал-думал, прикидывал-прикидывал, а потом махнул рукой и решил начать со своего вбоквела, который назывался «Рогоносец», про бедного, почти нищего рыцаря, случайно оказавшегося в водовороте событий на планете Крин. Надо только будет внимательно следить за речью и не сильно отвлекаться от социалистического реализма. Сказка – она, конечно, сказка, но победа добра обязательна, и всяких романтических сцен желательно поменьше, а ещё герой должен стоять за бедняков и разных прочих пролетариев от сохи и магии.

Даже и не заметил, увлёкшись, что уже начало одиннадцатого. Прихватил рисунки с коньками и «разгрузкой», быстро сбежал на первый этаж. Там тёзка и старшина его поджидают. Ну, от площади до стадиона пять минут ехать без пробок и светофоров – впрочем, с пробками и в 2020-м негусто. Пётр думал, что опоздает, и тренировка уже в самом разгаре. Дудки – полтора десятка разномастно одетых парней уныло катались по кругу, а ещё двое неспешно забрасывали вратаря оранжевыми плетеными мячами. Один из тренеров разговаривал с Панёвым. Молодец парень, не обманул, пришёл на занятие.

Вячеслав принёс уже готовые коньки с рисунка Петра. Оперативно.

– Когда успел-то? – покрутил в руках выросшие ботинки Штелле.

– Да у моей матери сестра есть двоюродная, вот её муж и работает в мастерской по ремонту обуви. До самой ночи с ним вдвоём провозились. Утром попробовал – гораздо удобнее кататься, и сразу увереннее себя чувствуешь, – скорее тренеру, чем Петру объяснил Вячеслав.

– Виктор Фёдорович? – обратился к увлечённо дёргающему язычки ботинок тренеру Пётр.

– Так точно, – оторвался и узнал, наконец, первого секретаря горкома партии Башкирцев.

– Виктор Фёдорович, соберите команду, – попросил тренера Штелле.

Тот засвистел, замахал руками, и через пять минут нестройной толпой хоккеисты обступили гостей. Полный бардак и полное отсутствие дисциплины. Так не пойдёт – нужно это ломать.

– Построились в одну линию, – указал рукой Пётр справа от себя.

Ноль реакции – так, обменялись вопросительными взглядами. Один даже задал сакраментальный вопрос: «Зачем?».

– За надом! Я сказал, построиться! – повысил голос Штелле.

Построились, ещё за пять минут. И это всего восемнадцать человек.

– Лейтенант, – обратился Пётр к ожидающему их невдалеке наряду, – Проверьте товарищей на алкогольное опьянение. Тех, что с похмелья – в одну сторону, тех, кто пьян – в другую.

– Дыхни, – работник вытрезвителя начал привычную работу.

В результате набралось пятеро похмельных, и ещё трое явно успели пивком подлечиться.

– Этих в раздевалку, – указал Пётр милиционерам на пьяненьких.

– Да мы вчера только вернулись после двух тяжёлых матчей на выезде, – попытался вступиться за ребят игрок в возрасте.

– За неявку на матч присуждается техническое поражение. Так? – Пётр дождался кивков, – Это – 3:0. Правильно? А вы проиграли оба матча с разгромным счётом. Может, лучше было не ездить, не позорить наш город? Или послать обкатывать молодёжь – а вы бы водку кушали. В общем, так! С сегодняшнего дня на каждую тренировку будет приходить старшина милиции Вадим Кошкин, – Пётр указал на «робингуда». Он будет проверять вас на трезвость. При малейшем подозрении на то, что вы вчера выпили – или, не дай бог, сегодня! – с вами произойдёт неприятность. Какая – узнаете через полчасика. Теперь о плюшках. Вот такие коньки, как у Вячеслава Панёва, вам надо сделать всем. Адрес мастера ваш новый товарищ скажет. Ещё я сейчас дам тренеру материал (капрон для фильтров) и чертёж. Сегодня после тренировки вам нужно подойти в швейное ателье на улице Ленина и назвать пароль: «жилет». Вас обмерят и сошьют приспособления для тренировок. Обещали уложиться в два дня, так что в субботу заберёте. Платить не надо, оплатит завод. После тренировки подойдёте к Панёву, он расскажет, что потребуется от вас. А потребуются свинцовые грузы. Какие – он и объяснит. Зачем это нужно – я тренеру расскажу.

– А сейчас нельзя рассказать? – кто-то полюбопытствовал.

– Зачем? У вас половина команды – пьяные. Кстати, насчёт пьянки. В воскресенье будет матч с командой «Динамо» (Алма-Ата). Правильно? – народ закивал.

– Там полкоманды наших, – подсказал кто-то.

И ведь правда. В 1964 году бывший тренер «Труда» Эдуард Фердинандович Айрих переехал в Алма-Ату, где стал у руля «Динамо». К сожалению, не только сам переехал, но и забрал с собой лучших воспитанников краснотурьинского хоккея.

– Я позвал на матч руководителей всех предприятий города, весь горком партии и горком комсомола. Профсоюзы пригласили ветеранов войны. Придут школьники, и даже горны с собой принесут. Попробуйте только опозориться! Как потом людям в глаза смотреть будете? – Пётр знал, что в реальной истории эти ребята проиграют – 5:2. Посмотрел, когда книгу писал. Но если протрезвеют, да плюс Панёв, да плюс накачка и полные трибуны – может, и свернёт история в сторону? В сторону победы.

В это время подошли трое пьянчужек. Глаза у парней были дикие. Милиционеры только что затащили их в раздевалку, спустили с них штаны, разложили на лавки и отстегали тонким кожаным ремнём. Вполне чувствительно. Только не это главное – главное, их сфотографировали в этом виде и предупредили, что если хоть один раз они ещё придут пьяными или с похмелья на тренировку, то фотографии появятся на стенде на центральной площади, вместе с кухонными «бойцами», да с пояснением – дескать, эти великие хоккеисты заявились на занятия под мухой.

Это было за гранью. Этого не могло быть! Но задницы-то болели. Тихими тенями пристроились вразумлённые за спинами одноклубников, и даже дышать старались через раз.

– Ну, продолжайте тренировку, а я расскажу Виктору Фёдоровичу про работу с утяжелением.

Событие тридцать пятое

Воскресенье получилось аж перенасыщено событиями. Утром на станции Воронцовка встретили Юрия Богатикова. Пётр договорился заранее с руководителями дворца, оркестра и ансамбля духовых инструментов, что репетиция в воскресенье начнётся в восемь утра. Народ собрался. Пока настраивали инструменты и сыгрывались, Пётр в кабинете директора Дворца Металлургов угостил будущую звезду «Незалежной» чаем с печеньками. Потом Вика с Сирозеевым исполнили пять песен. Русский хохол покрутил носом, выдал, как и положено мэтру: «Неплохой материал», и поинтересовался – чего, собственно, от него хотят.

Богатиков Петру не понравился. Наверное, сказывалось воспитание на Украине. Жадность. Нет, даже не столько жадность, а какая-то въевшаяся привычка во всем искать выгоду. Вот фамилия вроде русская, а сущность хохляцкая – тогда как у Лещенко вполне украинская фамилия, а, судя по его речам на всяких вечерах с Галкиным, вполне русский характер. Парадокс. Может, пока не поздно послать русского хохла куда подальше и передоговориться с хохлом обрусевшим – то есть, с Лёвой Лещенко? Тем не менее, дали солисту Луганской филармонии исполнить с листа «День Победы» и «С чего начинается Родина». «День Победы» получился так себе, а вот песня про Родину – даже лучше, чем у Бернеса. Пётр всё решиться не мог, стоит ли брать Богатикова в соратники. Предложил исполнить «Журавлей». Блин! Где взять ещё одного Илью Калинникова – великого музыканта, лидера группы «Високосный год»? Богатиков спел лучше Бернеса, с гарантией, но до Калинникова – как до Луны пешком. Опять не понятно, то ли брать, то ли послать. Пришлось попробовать ещё одну песню – «До свидания, мальчики». Нет, нужна Анжелика Варум. Чёрт! Махнув рукой, Пётр предложить спеть последнюю – «Комбат-батяня». И вот тут Юрий Богатиков попал! Даже лучше, чем Расторгуев.

– Что, будем предлагать переезжать в славный город Краснотурьинск этому товарищу? – отвёл в сторону Вику Штелле.

– Это в тысячу раз лучше Сирозеева, но я поняла ваши метания, Пётр Миронович. Лещенко и Кобзон «День Победы» как-то душевнее поют, хоть у Богатикова голос и лучше. Ничего, я займусь его воспитанием. Берём. Теперь нужно найти Сурганову или Варум, и не помешал бы Серёжа Парамонов.

– Я когда книгу писал, то про Серёжу Парамонова в «Википедии» посмотрел. Он появится только в 1971-м, ещё четыре года ждать. Придётся своих Серёж растить. Вот ведь «Крейсер „Аврора“» поёт не он, а получилось у пацана супер.

– Так что, будем уговаривать Богатикова? – вернулась к баранам Вика Цыганова.

– Придётся.

Уговорили на следующих условиях: пока, до 9 мая, Юрий Иосифович остаётся солистом Луганской филармонии. Через неделю он приезжает в Краснотурьинск и разучивает песни. На это время ему город выделяет двухкомнатную квартиру и выплачивает в месяц по триста рублей, включая май, вне зависимости от того, состоится концерт в Свердловске или нет. Ну а по результатам концерта уж заключаем договор. Песни, которые сочинили Штелле и Нааб, в дальнейшем Богатиков может использовать только с их разрешения. Подписали договор – пусть и на простом листочке, но с подписями трёх свидетелей.

Вымотался Пётр, словно не песни слушал, а вагоны разгружал. До поезда было ещё время – да даже много времени. Штелле поручил певца заботам Евгения Яковлевича Глущенко, директора Дворца БАЗа, и руководителя симфонического оркестра дворца культуры металлургов Отто Августовича Гофмана, а сам поехал домой. Через час матч «Труда» с клубом «Динамо» из Алма-Аты. Нужно обязательно поесть и тепло одеться, а то за два часа на семнадцатиградусном морозе можно и дуба дать в ботиночках. Нужен полушубок и валенки, да и пара бутылочек коньяка не помешает.

Перестарался! Пётр это понял ещё на подходе к стадиону. Прямо бразильская торсида на «Маракане», а не маленький, тихий, провинциальный Краснотурьинск. Горны просто надрывались. Более того, кроме горнов народ пришёл и с барабанами, и со всякими трубами-тромбонами, даже что-то типа гобоя у одного хроноаборигена просматривалось – и каждый старался перетрубить соседа. Ладно «казахи», даже наши хоккеисты испуганно жались к воротам. Какая там, нафиг, разминка.

Первым делом Пётр зашёл под трибуны – там начальники команд переговаривались с судьями. Был и тренер «Динамо» – бывший краснотурьинец Эдуард Фердинандович Айрих. Выглядел он немного смущённо, пожимая руку первому секретарю горкома партии. Да и ладно, вернуть ведь вряд ли удастся. Где столица республики и звание полковника милиции, и где заштатный Краснотурьинск?

– Победим мы сегодня ваших ренегатов, – усилил эмоциональное давление Пётр. Он ведь знал, что долгое время «Динамо» (Алма-Ата) будет собирать варягов по всей стране. В следующем году заберёт несколько человек снова из Краснотурьинска, и ещё парочку из Красногорского «Зоркого». Панёва вон в конце этого года в реальной истории перетянули. Баста! В эту интересную игру можно ведь и вдвоём играть. Раньше в Красногорск съездим.

– А где тут у нас главный судья? – после «вежливой» улыбки Айриху поинтересовался Штелле у начальника «Труда» Виктора Захаровича Бикмулина.

– Да вон он, курит у двери, – указал на высокого мужчину средних лет Бикмулин, – Сутормин Илья из Первоуральска.

Пётр к общению с судьёй подготовился. Взял в кабинете небольшую золотую цепочку из добытого у Потапа. Сейчас он зажал её в правой горсти, при рукопожатии аккуратно перевернул свою ладонь вверх и левой сжал судье руку в кулак:

– Рад познакомиться. Я – первый секретарь Краснотурьинского горкома КПСС. Пришёл вот за своих поболеть. Надеюсь, судейство будет справедливым, – кивнул головой, прощаясь, и чуть не бегом бросился к двери, ожидая окрика в спину.

Но нет, обошлось. Значит, не первая взятка у товарища Сутормина Ильи.

– Пётр Миронович, давайте к нам! – услышал он знакомый голос.

О, на южной оконечности западной трибуны скучковались руководители предприятий города и работники разных горкомов и горисполкомов. Руководил сабантуем неутомимый мэр Романов. По рукам уже ходили небольшие гранёные рюмочки с янтарной жидкостью. А что, надо согреться. Пётр и сам пару бутылок молдавского коньяка с собой захватил.

Только продегустировали коньяк, изображая из себя французских сомелье – в смысле, печеньками несладкими закусывая, – как и матч начался. Надо сказать, что разница в классе прямо бросалась в глаза. Словно команда высшей лиги принимала любителей из дружественной Монголии. Монголами, естественно, были хоккеисты «Труда». Первый мяч в ворота хозяев влетел уже через пять минут, а ещё через пять – и второй. И только было Пётр пожалел о зря потраченном золоте, как судья его отработал. Вратарь гостей был бывшим краснотурьинцем, и в него летели различные оскорбления с трибун. Ну а чего он ожидал от земляков-то? И не выдержали нервы у парня. Обернулся и ответил трибунам на «мове». А тут очень вовремя и судья нарисовался. Бам, и синяя карточка прилетела – а это значит, что команда будет десять минут играть в меньшинстве. И тут, к радости болельщиков, к Сутормину подъезжает капитан гостей Африкан Зырянов, тоже бывший краснотурьинец, и начинает с ним пререкаться. Бам! И вылетает красная карточка. И едут за поваленные скамейки, которые ограничивают поле, уже два нью-алмаатинца, причём Африкан аж до конца игры. И ведь никаких упрёков судье, всё по-чесноку. Самым грубым нарушением в хоккее с мячом считается мат.

После этого и наши проснулись, плюс Башкирцев выпустил в первый раз карпинчанина бывшего – Панёва. И пусть мяч забил не он, но сфолили именно на нём, за что и был назначен 17-метровый, он же свободный удар. А вот второй плетёный, ещё через пяток минут, Вячеслав и сам закатил в ворота «казахов». Так и ушли на перерыв при счёте 2:2.

Двадцать минут на двадцатиградусном морозе прошли в один миг. Струился коньяк, играла музыка. Нет, не какофония горнов и гобоев, а симфонический оркестр дворца «Металлургов» исполнил впервые в этой реальности песню «Трус не играет в хоккей» – причём слова «великолепная пятёрка и вратарь» Пётр заменил на «великолепная десятка и вратарь». Пел с листа Юрий Богатиков, а с ним, для поддержки штанов, Сирозеев и Мария Нааб. А что, вот эта песня явно для него. Народ, подогретый спиртным, потребовал повторить аж два раза. Даже хоккеисты вылезли из раздевалки – послушать.

Второй тайм! Опять завертели карусель у наших ворот динамовцы, и даже два свободных заработали. Но, видно, не их день. Один раз плетёный мяч попал в штангу, а второй – прямо во вратаря. Ну, раз не забиваешь ты, то забьют тебе. Это всё тот же Панёв и проделал, да красиво как! Он прорвался сквозь увлёкшихся атакой динамовцев через всё поле и, не останавливаясь, со всей дури, запустил мяч во вратаря. Тот отбил, но прямо перед собой, а вот на добивание уже не успел. 3:2! А тут и снова, аж вдвоём, прорвались краснотурьинцы – Пётр их ещё не различал – и разыграли неплохую комбинацию. 4:2!

И вот с этого момента и до самого финального свистка класс соперника себя показал. Они прижали хозяев к воротам и устроили настоящий расстрел. Рано или поздно мяч должен был состояться. Он и состоялся – 4:3. И снова расстрел. Несколько раз за «Труд» сыграла штанга. Потом посыпались обоюдные удаления за драки – это хоть чуть снизило накал страстей. Пётр всё посматривал на золотой «Полёт», доставшийся в наследство от гражданина Зуева. Ещё пять минут. Ещё три. Ещё ДВЕ! Свисток прозвучал минуты на полторы раньше, чем положено. Только два человека это заметили – Пётр и Айрих. Тренер гостей бросился было к судье, но остановился, не добегая пару метров, и, махнув рукой, повесив голову, пошёл в раздевалку. Понял, наверное.

Победили, получается. Насколько Пётр помнил турнирную таблицу из прошлого-будущего, это поражение забирает у «Динамо» из Алма-Аты третье место и переносит «Труд» с двенадцатого на десятое. А в следующий четверг ещё домашний матч с первоуральским «Трубником». В реальной истории получилась ничья – 2:2, а ведь можно попробовать и выиграть.

Событие тридцать шестое

«Я лежу на верхней полке и как будто сплю» – так, вроде бы, поётся в детской песенке про незадачливого армянского воришку? Нет, по чемоданам Пётр Миронович Тишков шариться не собирался, и поезд ехал не из Еревана в Баку, а вовсе даже из Североуральска в Свердловск, но вот на верхней полке он как раз и лежал. Почему на верхней? Целых две причины. Первая и главная – эти два амбала туда не очень помещались. Вторая тоже присутствовала: нужно было полежать и, притворившись спящим, подвести итоги первого месяца попаданческой деятельности. Ведь сегодня 2 февраля 1967 года, четверг. Завтра второй пойдёт.

В купе ехали все его соратники. Две нижние полки заняли бывший старшина милиции Вадим Семёнович Кошкин и бывший капитан-танкист и зек, а ныне шофёр горкомовской «Волги» Пётр Фёдорович Оборин, ставший недавно Обериным. На противоположной верхней полке посапывал другой бывший зек – литовский еврей Петуш Марк Янович, тоже недавно перекрасившийся. Теперь это добросовестный работник электролизного цеха Богословского алюминиевого завода, а в будущем (есть надежда, что в скором) – председатель колхоза «Крылья Родины» Макаревич Марк Янович. Почему такая фамилия? Да очень просто. Вскоре появится группа «Машина времени», и когда она станет популярной, то очень многие вопросы можно будет решать, представившись – «Марк Макаревич».

– Не родственник?

– Родственник, – не уточняя степени родства. Все евреи произошли от Авраама и его потомков Исаака и Иакова, а следовательно – все родственники. Конечно, Андрей Вадимович прославится в конце семидесятых, а группу свою создаст только через три года, но жизнь длинная – мало ли что может пригодиться. Всё равно решили фамилию менять, почему бы и не на «Макаревич»?

У каждого из четвёрки была куча дел в Свердловске. Пётр и Вадим официально ехали на первенство области по вольной борьбе по обществу «Труд». Старшина вчера официально ушёл в отставку, и в тот же день был принят на завод тренером по вольной и классической борьбе. Тренером по самбо туда же зачислили и Петра Оберина. Тёзка, конечно, за время отсидки форму потерял и вольником никогда не был, но кто ему мешает попробовать себя в этом виде спорта? Кошкин выступит в весе до 97 килограмм, или в полутяжёлом. Оберин – до 87, или в среднем. Кроме того, Вадим собирался поучаствовать и в абсолютном первенстве. Уговаривал и танкиста, но тот пока сомневается.

Это не все задания для бугаёв – есть ещё два. Первое довольно простое: нужно обойти все имеющиеся в областном центре сберкассы и купить почти на 120 тысяч рублей облигации трёхпроцентного займа. Хранить такие деньги в сберкассе нельзя, а прятать в матрас – глупо. Вот «робингуды» на общем собрании и порешили купить на все лишние денюжки облигации. В случае везения – выигрыша – можно будет уже и шикануть. А что выигрыши будут – даже не вопрос. Это с одной облигацией можно ждать удачи до морковкиного заговенья, а вот семь с половиной тысяч этих облигаций – уже другое дело.

Второе задание было посложнее. Нужно было проверить, не в розыске ли бумаги, изъятые у Потапа. Пётр даже целую операцию придумал. Это будет выглядеть так. Пётр Оберин покупает в сберкассе облигаций на тысячу с небольшим. Потом идёт в другую сберкассу и сдаёт их кассирше, при этом девушку нужно выбрать молодую. Во время этой операции он пытается заигрывать с ней, даже приглашает на свидание. Главное, чтобы она его запомнила. Понятно, что ни на какие свидания бывший танкист не пойдёт. В это время Вадим занимает место за ним в очереди. Так как сдача облигаций будет происходить всего за десяток дней до розыгрыша, то девушка предложит сдать облигации после опубликования таблицы. В это время Вадим и предложит купить облигации у Петра. Естественно, за номинал. И, конечно же, Пётр на это не идёт. Он сдаёт облигации своей новой знакомой – а вот Вадим уже у кассира их покупает. Тут ведь главное, чтобы их запомнили. Потом Вадим где-то через пару часов (нужно ведь время для проверки серий и номеров в трёх газетах) вынимает из заначки три выигрышные облигации, идёт в третью сберкассу и пытается там получить выигрыш. Если номера в розыске, то у него есть свидетель, что он их только купил прямо в сберкассе, а если всё нормально, то имеется большой шанс, что облигации у Потапа чистые. Желательно, правда, при следующем выигрыше провернуть такую же операцию – чем чёрт не шутит.