Колхозное строительство 1

– Держи, – Тишков, достал из кармана красный червонец.

– А дыня не хочеш. Колхозница. Пальцы тоже съеш.

– Две.

– Ещё дэсят, – опять жест считальщика.

– Хоп майли, рахмат, – достал вторую десятку.

С мясом было сложнее. Мужик в кровавом фартуке из другой подсобки не хотел делать вырезку. Пришлось достать очередную красненькую. Сморщив нос, мясник вышел.

– Армен, ещё бы мандаринов, пару кило риса и сушёного барбариса.

– Всё будет, дорогой, – кивнул горец.

– Во, ещё ведь надо красивую сумку матерчатую – всё это сложить, – вспомнил Пётр

– Съдес жди, – кивнул Армен и исчез.

Едва Пётр расплатился с мясником, появился и его гид. С собой нёс сумку из джинсовой ткани, наполовину заполненную чем-то.

– Двадцать рублей.

Пришлось доставать очередные красненькие бумажки.

То есть за пять минут лишился пятидесяти рублей. Недешёвое мероприятие – ходить по колхозным рынкам. При заработке колхозника в месяц шестьдесят рублей оставить пятьдесят за одну сумку с дефицитными продуктами не первой необходимости – даже не расточительность, а фантастика.

Одна из дынь в сумку не вошла, и пришлось Армену провожать Петра до «Волги».

– Денги будут – заходы, дарагой, – скорее всего, умышленно вдруг стал плохорусскоговорящим товарищ из солнечной Армении.

Таксисту тоже пришлось отдать червонец, и плюсом пару мандаринок. Всю дорогу тот рассказывал о дочери, явно намекая на ошеломительный запах из джинсовой сумки.

Время приближалось к четырём, и нужно было поспешить. Люша обещала вернуться к шести вечера. Не успел, плов – дело небыстрое, особенно если его правильно готовить. Чуковская уже переоделась, накрыла на стол и успела украсть две мандаринки, когда Пётр, наконец, порезал мясо на кусочки и стал нагружать в большие плоские тарелки желтовато-оранжевое блюдо из солнечных республик.

Самолёт в одиннадцать, и регистрация в 67-м году – это не то мероприятие из двадцать первого века. Никаких тебе ещё терактов, а значит, и никаких разуваний. Сунул билет, и гуськом, вереницей идёшь своими ножками за бортпроводницей к серебристому лайнеру. Плюс Пётр, отпуская омандариненного таксиста, в последний момент поинтересовался, до скольки тот работает. Оказалось, что до полуночи – вот на девять часов Пётр его и уговорил подать к подъезду.

Поэтому ели и прощались, никуда не спеша. Правда, Люша вдруг расплакалась уже в дверях.

– Как я жила до тебя? И как мне теперь жить? – и вытирала сопли и слёзы о воротник ужасного коричневого пальто.

Пора менять. Так к рубашке не подходит.

Событие пятьдесят шестое (последнее)

В Домодедово Пётр приехал раньше гражданина Макаревича. Он обошёл пару раз всё здание, но Марка Яновича не обнаружил. Тогда он разместился напротив входа и стал ждать. Недолго – только сразу не узнал. Будущий председатель колхоза «Крылья Родины» приоделся. На нём были приталенное длинное чёрное пальто с серебристым каракулевым воротником и такая же шапка, вроде высоких формовок у полковников из будущего. На ногах – новые, явно импортные, чёрные ботинки. Красавец.

Штелле направился к Макаревичу, но тот демонстративно отвернулся и прошёл мимо. Ни хрена себе! Что бы это значило? Пётр поднялся на второй этаж и стал сверху наблюдать за бывшим зеком и ювелиром, но тот вёл себя вполне адекватно. Прошёл к буфету и встал в очередь. Простоял пять минут, взял стакан чая с ватрушкой и стоя устроился за высоким столиком. Ничего подозрительного. Тогда Пётр стал рассматривать пассажиров и всяких разных провожающих. Подумал, что они доигрались, и за Марком Яновичем слежка – даже один мужик в коротком сером пальто и кроличьей шапке подозрительным показался. Всё оглядывался, кого-то высматривая – но нет. Мужчина вскоре нашёл искомого. Визави был в форме майора танковых войск. Почему танковых? Ну, петлиц издалека не видно, но то, что они чёрного цвета – ведь видно.

И тут объявили о регистрации на их самолёт – и опять эти двое попали в круг подозреваемых: они встали практически за Макаревичем. Между ними вклинилась только толстая женщина с плетёной корзиной. Пётр пропустил перед собой мужчину в таком же, как у него, коричневом пальто и занял место в очереди – и практически сразу перестал подозревать танкиста и его товарища. Они говорили про Нижний Тагил. Понятно, и почему военный с танковыми эмблемами. Чего же тогда опасается Макаревич, а вернее, кого?

Так и мучился вопросом до того, как самолёт взлетел. Места у них с Марком Яновичем были рядом. Они даже не перекинулись ни одним словечком – но, наконец, Макаревич поднялся и сказал: «Пойду покурю – вы не курите?»

Подошли к туалету. Никого. Все в салоне дремлют – полночь как-никак.

– Думаю, что зря, наверное, панику поднял, – кривовато усмехнулся будущий председатель.

– А что случилось? – Пётр выглянул из-за занавески в салон. Всё тихо.

– Показалось, что следили за мной – пару раз одного и того же человека на улице встретил, причём в противоположных концах Москвы. Вот и решил перестраховаться. Всё же торговля ювелирными изделиями и тайные встречи с иностранцами суть деяния наказуемые – и очень, надо сказать, наказуемые, – Марк Янович снова кисло улыбнулся.

– А сейчас успокоились? – снова выглянул в салон Штелле.

– Ни в аэропорту, ни в самолёте этого типа нет, – Макаревич оглядел Петра, – А вы ничего себе из одежды не прикупили? Зато запах мандаринов по всему салону, а я вот не догадался.

Переход от шпионских игр к мандаринам и шмоткам совсем выбил Штелле из равновесия. Он в третий раз осмотрел дремлющий салон и полюбопытствовал:

– С делами нашими как? Ничего не изменилось?

– Там всё в порядке. Мои знакомые должны будут отправить контейнер с заказами в Челябинск. Там другие знакомые переложат содержимое в другой контейнер и отправят на имя Петра Оберина в Краснотурьинск.

– Сложная комбинация, – натужно улыбнулся Первый Секретарь Горкома КПСС.

Конец первой книги.

Краснотурьинск, 2020 год.

Уважаемы читатели, отвечаю на вопрос: Куда скидывать деньги. Администрация мне пока не позволяет выкладывать книги за деньги. Рейтинг нужно набрать. Если не затруднит, и книга нравится, нажимайте на сердечко и пишите интересные коментарии. Это поднимет рейтинг.

Для тех же, кто и в самом деле решил подкормить мою музу, пишу номер карты сбербанка

2202 2032 7408 7511.

2/26

С уважением. Афтор.

Сегодня потерял веру в людей. Как рассуждал. Почти 9000 читателей. Пусть один из 100 сбросит 100 рублей. Будет половина моей пенсии. Наивный чукотский дедушка. ОДИН человек. ОДИН из 9000.

Вот как-то так. Спасибо ему.