Возвращение. Лимб

Надо признаться, моё нынешнее положение меня пугало, причём достаточно сильно. Что ждёт меня в будущем? Допустим, я доберусь до этой пресловутой Башни… и что, я, в самом деле, воскресну? Или все эти обещания Сухова – пустой трёп? Если воскрешение – это миф, смогу ли я отправиться из Башни куда-нибудь ещё, например, в Рай? Или мне предстоит сгинуть здесь, в Лимбе? Кстати, а можно ли сгинуть на Том Свете? Хотя бы теоретически? У меня, оказывается, накопилась целая куча вопросов…

Я повернул голову и посмотрел на Сухова.

– Игорь Евгеньевич, – произнёс я максимально дружелюбным тоном, – может, поболтаем немного? А то как-то муторно в молчании дорогу полировать. А разговор нас отвлечёт, глядишь, и путь короче покажется.

Сухов усмехнулся:

– Что, созрел для обстоятельной беседы?

– Ну… а почему бы и нет?

– Ладно, не гони лошадей. Хочешь, я объясню, что с тобой происходит в эту минуту?

– В каком смысле?

– А какой тут ещё может быть смысл? Ты же не станешь утверждать, что в твоей душе сейчас творятся мир и покой? – Игорь Евгеньевич снова усмехнулся.

Я даже опешил. Он что, мысли читает? Собственно, а почему бы и нет? Откуда мне знать, какими способностями обзавёлся Сухов, пока куковал в той больничке… телепатия вроде бы и на земле никогда не считалась абсолютно невозможным явлением, а уж здесь, в загробном мире… Да ладно! Он просто догадался, о чём я думаю. Просчитал меня. С его-то жизненным… да и не только жизненным… опытом…

– Чего притих, Анатолий? – Сухов на ходу похлопал меня по плечу. – Да не парься ты так. Я же вижу, что ты окончательно поверил, что всё это, – Игорь Евгеньевич взмахнул рукой, – твоя новая реальность. Теперь это твой мир. Естественно, ты хочешь узнать о нём как можно больше.

– Но вы же сами обещали мне всё рассказать, если я пойду с вами, – напомнил я.

Игорь Евгеньевич невозмутимо кивнул:

– Так ведь я от своих обещаний и не отказываюсь. Спрашивай, готов ответить на все твои вопросы.

Ну, на все, не на все, это мы ещё посмотрим. А пока начнём с малого.

– Игорь Евгеньевич, что такое Лимб? Почему вы назвали это… эту локацию Лимбом? – спросил я.

– А как её ещё называть? – Сухов не сбавляя хода, пожал плечами. – Лимб, он и есть, Лимб. Ни времени тебе нормального, ни пространства.

– Как это? – удивился я. – Насчёт времени спорить не буду, с ним, и правда, здесь хрень какая-то творится. А пространство… вот же оно, – я замахал руками, показывая, как много вокруг пространства. Как по мне, так даже слишком много.

– Я сказал, нормального, – Сухов сплюнул себе под ноги. – А это всё так… имитация.

– Имитация? Ничего себе имитация! Полдня пыль ногами месим в этой вашей имитации!

– Так потому и месим, что имитация. Ну и потом, много ты намесил? – Сухов ехидно прищурился. – Результат-то какой-нибудь наблюдается?

Меня всего так и передёрнуло. А ведь он прав. Сколько ещё мы будем вышагивать по этим просторам? Куда-то же мы должны прийти? В конце-то концов!

В моей душе мутной волной начало подниматься раздражение. Ну, нет, дорогой товарищ, так не пойдёт! Ты эту кашу заварил, тебе и расхлёбывать. И нечего про всякие имитации выдумывать. Взялся вести – веди.

Игорь Евгеньевич, по-видимому, опять догадался, о чём я думаю.

– Не расстраивайся, Толик, – миролюбиво проговорил он. – Пространство в Лимбе действительно какое-то бешеное. Ему плевать, сколько шагов ты отмерил. Не захочет – никуда не пустит. Будешь идти, идти и никогда не дойдёшь. Однако нам этих выкрутасов бояться незачем. Я секрет один знаю. И мы с тобой до цели обязательно доберёмся.

– Вы уверены в этом?

– А ты глянь под ноги.

Я машинально опустил глаза. Ё-моё! Как же это так? Когда всё успело измениться?

Под моими ногами больше не было ни песка, ни пыли. Трава укрывала землю мягким зелёным ковром. А кое-где вдобавок к этому начал пробиваться низенький кустарник.

– Мы уже близко. Посмотри туда…

Остановившись, Сухов придержал меня под локоть. Вытянув руку, он указал куда-то вдаль.

– Видишь вон ту ёлку? – спросил он. – Устроим привал, когда до неё доберёмся.

Сколько я ни всматривался в указанном направлении, никакой ёлки так и не увидел. Игорь Евгеньевич объяснил, что это, скорее всего, от непривычки. Мол, оптика в Лимбе иногда барахлит, поэтому некоторые предметы внезапно исчезают из поля зрения.

– Ничего страшного, – успокоил меня Сухов, – подойдём ближе, всё увидишь, не сомневайся.

Ёлка оказалась высоким одиноким тополем. Минут через пять после того, как мы возобновили движение, я тоже увидел силуэт дерева.

– А зачем нам привал? – спросил я, когда мы с Суховым подошли к тополю. – Разве вы устали? Я вот совсем не устал. Вы же сами меня уверяли, что на Том Свете невозможно устать физически.

– Когда я говорил, что здесь нельзя устать или почувствовать боль, я имел в виду не весь Тот Свет, а конкретное место – нашу больницу. А больница располагается где? Правильно, в Лимбе… а в Лимбе всё немного недоделанное. Никакого реализма… Но если бы мы совершили подобный вояж, скажем, в Аду, с нас бы семь потов сошло, не сомневайся… ещё и ноги обязательно переломали бы…

– Понял, – кивнул я. – Но мы же ещё в Лимбе, и усталости никакой… так зачем привал?

– Усталость здесь ни при чём, – покачал головой Сухов. – Привал нам нужен, чтобы поговорить. На ходу это сделать не получится.

– Почему? – удивился я. – До этого же получалось.

– До этого получалось, а теперь не получится, – кивнул Сухов. – Лимб не даст. Вот хочет он, чтобы мы остановились. Поэтому и дерево это здесь вырастил. Так что остановимся, не будем наглеть.

***

– Скоро мы подойдём к Заставе, Толик, – голос Сухова звучал тихо, но ровно. – Я чувствую, она уже совсем близко. Если сможем преодолеть Заставу, то окажемся в Землях Забвения, их ещё называют Землями Уснувших Ангелов. А вот за этими самыми Землями и находится Башня.

Игорь Евгеньевич сидел, прислонясь спиной к стволу тополя. По всему было видно, что ему очень удобно. Ну а я, лёжа на правом боку, внимательно слушал его.

– А эта Застава… что она, собственно, такое? – спросил я.

– Что-то вроде КПП. Проходишь её и оказываешься на той стороне, – просто ответил Сухов.

Но в этой простоте я и узрел подвох.

– На какой ещё «той стороне», Игорь Евгеньевич?

Я сорвал травинку и сунул её в рот. Кто бы что ни говорил, а трава на Том Свете ничем не отличалась от земной. Во всяком случае, на вкус. Ну, если я ничего не путаю, конечно. А я со своей амнезией вполне мог и напутать.

– С той стороны всё по-другому, – прокряхтел Сухов.

Я выплюнул травинку и с укором посмотрел на своего компаньона.

– Игорь Евгеньевич, вы же обещали!

– А что не так?

– Вы опять не договариваете, – спокойно пояснил я.

– Да разве я что-то не договариваю? – деланно возмутился Игорь Евгеньевич.

– Ну, хорошо, – согласился я, – может, и договариваете. Но не до конца. Скажем так, вы слишком поверхностно всё описываете. Без подробностей. Вот сейчас, к примеру. Что может быть «по-другому» на той стороне?

Взгляд Сухова в один момент посуровел.

– Что ж, пожалуй, будет лучше, если ты всё услышишь прямо сейчас, – глухо проговорил он.

Игорь Евгеньевич буквально на мгновенье задумался, но тут же продолжил:

– Лимб простирается до самой Заставы, и когда мы пройдём Врата, он останется позади…

– Вы боитесь, что будете скучать по этому месту? – я не удержался и перебил Сухова. – Я вот, точно не буду.

– Да дело не в скуке, – поморщился Сухов. – Дело в том, что человеческим душам выход из Лимба строго-настрого запрещён.

– Кем запрещён? – спросил я.

– А ты не догадываешься? – Сухов покачал головой. – Теми, кто всем здесь заправляет.

– То есть мы с вами, покидая Лимб, нарушаем здешний закон? Ну, это я как-нибудь переживу, – усмехнулся я. – Мы, как я догадываюсь, и так уже нарушили столько всяческих запретов и законов… так что одним проступком больше, одним меньше, какое это теперь имеет значение?

– Да нет же, ты меня не понял! – поморщился Игорь Евгеньевич. – Людям нельзя покидать Лимб не потому, что это какое-то страшное табу. Уйдя из больницы, мы уже нарушили все возможные запреты, как ты правильно заметил. Но те запреты были искусственными. А Лимб нельзя оставлять по другой причине…

– По какой же? – я закусил губу, предчувствуя, что ответ Сухова меня, скорее всего, не обрадует.

– По той самой, что в Землях Забвения человеческая душа в своём первозданном виде существовать не может. Её там ждёт развоплощение.

– Это как? – я ошалело посмотрел на Сухова. – Душа может погибнуть?

– Погибнуть здесь невозможно, душа бессмертна, – покачал головой Игорь Евгеньевич. – Но в развоплощении тоже нет ничего хорошего.

Я безо всякого понимания уставился на Сухова.

– Игорь Евгеньевич, если всё так безнадёжно, зачем вы притащили меня сюда? И зачем пришли сами? На что вы рассчитывали, когда затевали эту авантюру?

– Толик, – Сухов поскрёб пятернёй подбородок, – я тебе сейчас всё это рассказываю не для того, чтобы выглядеть полным идиотом. Я хочу, чтобы ты был готов. Наши дела вовсе не безнадёжны…

– То есть, способ существует? – воспрянул я. – И какой же?

– Застава, – коротко ответил Игорь Евгеньевич. – Вот на что я рассчитывал, когда готовил эту экспедицию. Если у нас получится преодолеть Заставу, то и Земли Забвения не смогут нам навредить.

– Вы хотите сказать, что проход через Заставу каким-то образом меняет человеческую душу?

– Это так, – кивнул Сухов. – Он делает её сильнее, намного сильнее. Но чтобы это сработало, нужно пройти Заставу правильно…

– Что значит, правильно?

– С боем, – кивнул Сухов

– С боем, так с боем, – сказал я, принимая сидячее положение.

– То есть тебя не это пугает? – Сухов посмотрел мне прямо в глаза.

– С чего вы взяли, что меня что-то пугает? – я спокойно выдержал его взгляд.

– Ну, может быть, не пугает, может, просто тревожит…

– Хорошо, – кивнул я, – откровенность за откровенность… у меня, действительно, мелькнула одна мысль…

– Какая?

– Мы людьми-то останемся, после этого «укрепления души»?

– Да ты что, Толик! – рассмеялся Сухов. – Конечно, останемся, на все сто процентов… Как тебе такое только в голову могло прийти?

– Ну, не знаю, – я пожал плечами. – Мелькнуло, говорю же вам… и мы точно не превратимся в ангелов? Или в каких-нибудь демонов?

– Человек не может превратиться ни в ангела, ни в демона, – покачал головой Игорь Евгеньевич. – Наша сущность определена Создателем, и сами мы её изменить не можем. Поэтому мы с тобой останемся людьми. Хотя, вполне вероятно, приобретём какие-нибудь дополнительные качества. Может, ангельского характера, а может, и демонического.

– Что ж, – я почесал затылок, – такой расклад нельзя назвать идеальным, но по-другому нельзя, как я понимаю?

– Нельзя, – Сухов опять покачал головой. – По-другому никак.

– Хорошо, – кивнул я, – тогда вернёмся к Заставе… её трудно пройти, как вы думаете?

Игорь Евгеньевич ответил не сразу. Несколько минут он сидел и молчал, уставившись куда-то вдаль, а потом опять поскрёб пятернёй подбородок…

– Вообще-то считается, что миновать Заставу невозможно, – тихим голосом произнёс он. – Для того она и стоит…

– Но…

За время, проведённое под деревом, я стал лучше понимать своего компаньона. Хотя вся эта затея держалась на хлипких допущениях, невероятных домыслах и не очень надёжных фактах, Игорь Евгеньевич, тем не менее, всегда имел в кармане ПЛАН.

– У нас с тобой есть шанс, и немаленький, – Сухов внимательно посмотрел на меня. – Видишь ли, защитные механизмы и Лимба, и Заставы, да и Башни, пожалуй, тоже, очень похожи. И все они больше приспособлены для противодействия душам-одиночкам – это понятно, армий на Том Свете не существует… так вот, одинокой душе пробиться сквозь такую защиту действительно не под силу, но ты же будешь действовать не один. В этом мире произошёл какой-то непонятный сбой, и я стал продуктом этого сбоя. Я существую, но меня вроде бы как и нет здесь.

– Две души, действующие как одна, смогут обмануть защитные системы? – я начал догадываться, к чему ведёт Сухов.

– Именно так, – закивал Игорь Евгеньевич, – две души, действующие как одна. Нам это уже позволило беспрепятственно выбраться из больницы, а теперь интерференция наших душ даст нам возможность противостоять силам, охраняющим Заставу.

– Теперь я понимаю, почему вам так был нужен напарник, – улыбнулся я. – Однако, что случится, если мы всё-таки не сможем преодолеть эту чёртову Заставу? Нам придётся вернуться в больницу? Ах, да, вы же предупреждали, возвращение невозможно…

– Толик, я даже думать об этом не хочу!

– И всё-таки?

– Ну… может быть, мы застрянем в Лимбе…

– Надолго?

– Скорее всего, навсегда! – натужно рассмеялся Сухов. – Будем вечно скитаться по той сраной степи… Или сидеть под тополем и вести бесконечные беседы на философские темы. Если, конечно, мы сможем отыскать это дерево…

– Да, не очень весёленькую картину вы нарисовали, – я покачал головой.

– А ты не кисни раньше времени, – Игорь Евгеньевич поднял лицо к серому небу. – Как я уже сказал, у нас с тобой есть хороший шанс.

– Мне бы вашу уверенность, – покачал я головой.

– А ты вспоминай, с какой лёгкостью мы выбрались из больницы, – Сухов хитро подмигнул мне. – И как быстро, и без каких-либо приключений добрались до Заставы… да-да, это всё потому, что мы действовали сообща.

– Понятно, – я похлопал себя ладонями по коленям. – Но скажите, вы хотя бы в первом приближении представляете, что нас там может ожидать? К чему нам готовиться?

– А не надо ни к чему готовиться, – ответил Сухов и поднялся на ноги. – Это же не экзамен по математике. Скорее уж лотерея жизни и смерти. Вернее, жизни и хрен знает чего… Да ты сам скоро обо всём узнаешь.

Игорь Евгеньевич отряхнул сухие травинки с вылинявших треников и протянул мне руку.

– Ну, хватит балдеть, бродяга, – улыбнулся он. – Пора и делом заняться. Выдвигаемся…

И бодро добавил:

– Навстречу судьбе.

Мне не очень понравилась шутка про лотерею, но что-то выяснять было уже поздно. Я сжал ладонь Сухова и рывком принял вертикальное положение. Сказать, что меня в тот момент колотил мандраж, значило бы сказать очень мало, или вообще ничего. Впрочем, подумал я, может, это и к лучшему. Адреналин, или что там его заменяет в этом призрачном мире, мне сейчас точно не помешает…

Внезапно налетел резкий порыв ветра. И всё вокруг в один миг преобразилось. Небо из бесцветного и почти прозрачного превратилось в тяжёлое, свинцово-серое. Трава и кусты куда-то исчезли, а под ногами вместо мягкой земли забугрился грубый базальт.

– Кажется, нас заметили, – завороженно проговорил Сухов.

Лицо Игоря Евгеньевича в который раз до неузнаваемости изменилось. Сейчас рядом со мной стоял не матёрый обитатель потустороннего мира, а маленький взволнованный человечек, столкнувшийся с могучей и неведомой силой.

– Смотри!

Игорь Евгеньевич выбросил вперёд руку, и я машинально повернул голову…

В паре сотен метров от нас ввысь взметнулась чудовищная крепость. Зажатая между двух отвесных скал, она разделяла собой горную гряду, так внезапно преградившую нам путь.

Цитадель выглядела мрачной и неприступной.

– Вот она, Застава, – с благоговением прошептал Сухов.

Все те жуткие эпитеты, что завертелись у меня в голове при виде этой махины, мало годились для её описания. Застава внушала настоящий ужас. Огромная, сложенная из здоровенных, плохо обработанных мегалитов, она давила. Давила на разум, давила на психику, одним своим видом пробуждая в душе первобытный страх. Застава словно бы предупреждала всех осмелившихся приблизиться к ней – ничего хорошего не ждёт того, кто попробует проникнуть за её Врата.

Сами же Врата, выкованные из чёрной стали, казались малюсенькими на фоне каменного фасада, хотя я ясно видел, что по высоте они в несколько раз превосходили человеческий рост.

– Не бледней, – словно бы издалека услышал я голос Сухова. – Отступать всё равно уже поздно. Пошли…

Глава 4

К моему немалому удивлению Врата оказались незапертыми. Между створками оставалась щель, совсем небольшая, всего сантиметров десять, однако сам факт её наличия уже о чём-то говорил.

– Ну вот, а вы мне в уши дули! – я усмехнулся и бросил ироничный взгляд на Сухова. – Неприступная крепость, непреодолимое препятствие…

Игорь Евгеньевич поспешил объясниться.

– Говорю же, наше появление не осталось незамеченным, – скороговоркой произнёс он. – Похоже, нас встречают.

– Это плохо? – в моём голосе промелькнула тревога.

– Как посмотреть, – пожал плечами Сухов. – С одной стороны, ничего хорошего в этом нет – если нас обнаружили, рассчитывать на внезапное появление не приходится. Но с другой… теперь нам хотя бы не нужно ломать бестолковку, как проникнуть за эти сраные ворота. Давай, Толик, ты первый.

– А почему я?

– Да потому что при таком раскладе ты становишься главным. Не забывай, меня не существует… я всего лишь дополнение, гаджет, расширяющий твои возможности.

Я взглянул на Врата.

– Интересно, как вы собирались организовать «внезапное появление»? – я в сомнении покачал головой. – Это же целый парадный подъезд, и тут наверняка имеется свой консьерж. Может быть даже не один…

– Ну, я надеялся, что нам удастся замаскироваться под кого-нибудь из местных ребят, – с лёгкой усмешкой ответил Сухов.

– А вы и такое умеете?!

– Да уж всякому пришлось научиться… однако сейчас говорить об упущенных возможностях не имеет никакого смысла. Нет сомнений, что на Заставе кого-то ждут. И, скорее всего, там ждут именно нас. Вероятно, твоя медсестра с роскошной задницей и шикарными дойками уже обнаружила твоё отсутствие, и подняла тревогу.

– Понятно… но ведь данное обстоятельство не отменяет наших планов?

– Никоим образом. У них тут хреново с межведомственной координацией, мне как-то раз представился случай убедиться в этом – так вот, попробуем по максимуму использовать несовершенство здешней системы. Не тормози, Анатолий, просачивайся. А я следом за тобой.

Но что-то меня всё-таки «тормозило». Я осторожно заглянул в щель между створками… и тут же отпрянул.

– В чём дело? – с видимым неудовольствием спросил меня Сухов.

– Игорь Евгеньевич, вы говорили, что в загробном мире повторений быть не может, а там… – увиденное ТАМ меня озадачило.

– Что там? – к неудовольствию в голосе Сухова прибавилась толика раздражения.

– А вы сами посмотрите, – предложил я и немного посторонился, освобождая ему место возле приоткрытой створки.

Игорь Евгеньевич, заглянул в щель.

– М-да…

Ну, ещё бы. Там, за Вратами расползлось то самое Серое Ничто, с которым я близко познакомился ещё в больнице – благодаря стараниям самого Игоря Евгеньевича.

– Вот же затейники хреновы, мать их так через так!

Сухов выругался себе под нос, а затем резко обернулся ко мне.

– Ты всегда должен помнить о главном, Анатолий, – произнёс мой старший товарищ, чеканя каждое слово. – Всё, что тебя окружает в этом мире, нематериально. И поэтому сущности, обитающие здесь, способны принимать любую форму. То, с чем ты столкнулся в больнице, и то, что сейчас находится за Вратами, может только выглядеть одинаково. Не суть, что это одно и то же. И ещё кое-что. В загробной Вселенной определённое значение имеет и твоё собственное восприятие реальности.

– Это как же? – удивился я.

– А так, – Сухов нахмурил брови. – Ты можешь подстраивать окружение под себя, даже не осознавая этого. Конечно, понять, а тем более принять подобные вещи очень непросто, однако непонимание, как и неприятие ничего не меняют. Не забывай об этом. Никогда.

Я поморщился.

– А туда вообще можно заходить? – спросил я, кивая на Врата. – Помнится, в прошлый раз вы настойчиво советовали мне не углубляться в эту серую пакость.

– Сейчас всё по-другому. Заходи смело, – кивнул Игорь Евгеньевич. – Сдаётся мне, что конкретно эта «серая пакость» – всего лишь некое подобие дорожной метки… чтобы показать тебе, что ты на верном пути.

– Постойте, – удивился я, – вы полагаете, что кто-то начал оказывать нам содействие? Вести нас?

– Я бы не стал называть это содействием, во всяком случае, не в том смысле, к которому ты привык, – Игорь Евгеньевич покачал головой, – Мне кажется, что к нам… вернее, к тебе просто проявили определённый интерес.

– Кто проявил? – спросил я.

– Ну… назовём их здешними смотрящими, – Сухов прищурился.

– И что же вызвало этот интерес?

– Как это что? Ты же восстал! Хотел ты того или нет, но Анатолий Шорин теперь мятежная душа, которая отказалась покорно принимать свою участь и решила переиграть судьбу. Да местным боссам просто не терпится узнать, чем закончится твоя история. Или ты думаешь, у них тут много развлечений?

– Получается, они решили с нами… со мной позабавиться? Как кошка с мышкой?

– Сказать по правде, я на что-то подобное и надеялся. Видишь ли, даже на Том Свете всем приходится играть по правилам. В том числе и боссам. А я эти правила неплохо изучил, я знаю слабые стороны системы. Я смогу обеспечить успех нашего предприятия.

Неприятный холодок пробежал у меня по спине. Последние слова Сухова показались мне какими-то странными…

Я положил ладонь на створку Врат.

– Толик…

Я бы сказал, что не ко времени, но, похоже, Сухову приспичило дать мне финальное наставление.

– С чем бы ты там не столкнулся, – проговорил Игорь Евгеньевич, пристально глядя мне в глаза, – ни в коем случае не поддавайся панике. И тем более страху. Не забывай, где находишься. Ну и действуй по обстоятельствам.

А вот теперь я реально опешил. Уж не намекает ли дражайший Игорь Евгеньевич, что Заставу мне придётся проходить без него?

– Но ведь вы же подскажете правильный ход, в случае чего? – осторожно спросил я.

– Конечно, подскажу, – кивнул Сухов. – Однако может статься так, что в какой-то момент мы окажемся порознь. И если такое произойдёт, не теряй головы.

Ну, вот и приплыли. Нет, не просто так меня предчувствия терзали…

– Что значит, «окажемся порознь»? – я отвернулся от Врат и в упор посмотрел на Сухова.

– Застава может попытаться нас разлучить, – вздохнул Игорь Евгеньевич. – Если ей это удастся, постарайся сохранить спокойствие. Рано или поздно, но я тебя отыщу.

И он молчал до самой последней минуты? Ну и фрукт! Спокойно, спокойно… Игорь Евгеньевич прав, нужно всегда оставаться спокойным…

– Хорошо, – отрывисто произнёс я, вложив в это слово всю свою решимость. – Будем считать, что вы меня предупредили. А теперь с вашего позволения…

Я резко выдохнул и начал протискиваться в щель между створками. Пролезть на ту сторону оказалось не так просто. Створки Врат были очень тяжелыми, и они не торопились поддаваться. «Вот тебе и нематериальный мир, – раздражённо подумал я. – Хрен что с места сдвинешь». Однако Врата всё-таки уступили моему напору…

Похоже, Сухов не ошибался, когда рассуждал о «дорожной метке». Никакого Серого Ничто на той стороне я не обнаружил, всё оказалось гораздо круче. И гораздо неожиданней. Картина, представшая моему взору, впечатляла своей неординарностью. Я думал, что проникновенные речи Игоря Евгеньевича о чудесах Того Света подготовили меня ко всему… но я и не предполагал, что, пройдя через Врата, окажусь в зале ожидания суперсовременного аэровокзала.

Чёрт возьми, это могло бы показаться эпичным, если бы не такой дикий разброс стилей. Мрачный средневековый фасад Заставы никоим образом не гармонировал с её интерьером. Впрочем, в этом мире могли и не слышать о какой-то там гармонии.

Огромные панорамные окна были заполнены голубым небом… гром меня разрази, именно голубым! А ведь я уже почти уверился, что данный цвет отсутствует в палитре загробного мира. Наверное, поэтому и не разглядел сразу, что небо перестало быть серым.

Однако на этом сюрпризы не заканчивались. Сейчас я явственно различал лучи солнца, льющиеся сверху. Самого светила я не увидел, потому как не позволял обзор. Но в том, что солнце снова появилось на небосводе, уже можно было не сомневаться.

На лётном поле стояли самолёты. Много самолётов. Вид этих гигантских рукотворных птиц заставил меня радостно вздрогнуть. Я вдруг понял – мне знакомы эти машины. Вот этот широкофюзеляжный красавец, это, несомненно, «Боинг», «три семёрки»… рядом с ним – «А-320»… Меня захлестнул дикий восторг. Может, в прошлой жизни я был пилотом? Как же мне всё-таки надоела эта проклятая амнезия…

***

Итак, я смог проникнуть на Заставу. Вроде бы я должен был порадоваться этому обстоятельству, Башня, конечная цель моего путешествия теперь стала немного ближе, но… вместо радости я ощутил тревогу.