Таверна «Лапы и хвост» – 2

– Я хочу третье имя взять Балу, – сообщил нам обезьян и с чувством произнёс. – Я буду Ууаооых Балу Кеша.

Какое-то время мы все молчали: мы с Марчелло переваривали креативное имя кубуты, Шлосс, видимо, пытался оценить всю красоту озвученного варианта, а сам Кеша скромно наслаждался произведённым эффектом.

– Мощно, – помолчав, одобрила я, – я бы даже сказала, эпичненько так.

– Теперь Кеша как Мэтью и как кэп, – сообщил довольный кубута ничего не понимающему Шлоссу, – у него теперь тоже три имени. Кеше нравится! Ууаооых у него было, второе имя – Кеша – дала Ори, а Балу Кеша выбрал сам.

К счастью, Шлосс не изъявил желания получить ещё два имени, а сосредоточился на рыбе. Мы вежливо попрощались и удалились, чтобы не мешать ужину нашего казначея. Уже уходя, я услышала, как Шлосс ворчит:

– Зззземляным ччччервяком… Сссскажжжжут тожжжже… Я бы тожжжже не просссстил…

Какое-то время мы шли молча, а потом Марчелло задумчиво спросил:

– Интересно, этот мальчик, Маугли, наверное, мог бы быть родственником нашего Мэтью… как думаешь?

– С чего такие странные выводы? – оторопела я, так как сама никаких причин для подобных умозаключений не видела.

– Он умеет разговаривать с животными, – капитан удивлённо покосился на меня, явно не понимая, как я могу не замечать настолько очевидных вещей. – Ты, правда, тоже умеешь… Может быть, это особенность обитателей вашего мира?

– Не думаю, – я покачала головой, – дома у меня таких способностей не было. Но очень может быть, что при перемещении между мирами у меня и открылись какие-то таланты…

– А какой он, твой мир? – неожиданно заинтересовался Марчелло. – Расскажи! В нём есть магия?

– Нет, вообще никакой, зато хорошо развита техника, – я вдруг почувствовала, что моя прошлая жизнь действительно стала прошлой. Окончательно и бесповоротно. И пусть моё будущее здесь пока неопределённо и туманно, но этот мир с его магией, говорящими зверями и домом посреди леса как-то подозрительно быстро стал мне родным и близким. Может быть, потому что меня там никто не ждал, а здесь я вдруг стала нужна многим? А ещё здесь был симпатичный и славный барон Мэтью… Впрочем, это уже какие-то совершенно лишние мысли…

Следующие пятнадцать минут я пыталась рассказать Марчелло о земных технических достижениях, но он почти не впечатлился. Скорее всего, причина была в том, что объяснить я толком ничего не могла, и в моём изложении и самолёты, и скоростные поезда, и компьютеры выглядели как выдумка, сказка. Заинтересовался капитан только упоминанием подводной лодки, сказав, что если бы такая штука существовала на самом деле, то он бы себе непременно такую раздобыл бы.

– Марчелло, – я повернулась к капитану, – ты говорил, что можешь подобрать мне двух помощников, которые смогут взять на себя тяжёлую физическую работу. Помнишь? Ты мог бы этим вопросом заняться? Кеша собирался на днях приволочь ещё пару бурбитов и странного зверя под названием румша. Не спрашивай меня, кто это, я сама не знаю.

– Румша-то? – Марчелло довольно потёр руки. – Ну, он такой большой, с копытами и клыками, у него ещё полоски коричневые по спине и по бокам. У нас в Коридии их часто крестьяне запрягают в повозки, потому что румши послушные и сильные. А насчёт помощников… Ты права, одной тебе не справиться, а я тоже не смогу всё время находиться в поместье. Решено, завтра же отправлю Родриго. Уверен, Мэтью возражать не станет.

– Надеюсь, – я вздохнула. – Барон показался мне разумным человеком, так что должен понимать, что раз уж решил организовывать тут таверну, то без работников не обойтись.

Мы вошли во двор и увидели Кешу, который, размахивая огромными лапами, что-то оживлённо рассказывал внимательно слушавшим его номтам и спанкам.

– Ори! – первым увидел меня Лео. – В следующий раз с тобой пойду я, мне тоже хочется слушать интересные истории, которые ты рассказываешь.

– Хорошо, там договоримся, – не стала спорить я, чувствуя, что от усталости упаду прямо здесь и сейчас. – А сейчас вы как хотите, а я спать! Лео, разбуди меня завтра не очень поздно, хорошо?

Поднимаясь к себе в комнату, я успела услышать, как Марчелло инструктирует Родриго, куда тот должен слетать и кого найти. Хотела послушать, но поняла, что сил нет. Завтра… Всё – завтра!

Глава 7

Мэтью

Министерство, как обычно, встретило меня тишиной, прохладным сухим воздухом, неуловимым ароматом бумаги, кожаной мебели и денег. Здесь не было случайных посетителей: для них были предусмотрены помещения поскромнее. Вход в них располагался с другой стороны здания. Нет, там тоже было достаточно комфортно и удобно, но уж очень шумно и суетно. Бегали клерки, сновали посыльные и лакеи, то и дело пробегали служащие, озабоченные скорейшим решением своих вопросов…

Здесь же, в привилегированной части здания, располагались кабинеты, в которых принимались решения и составлялись указы и распоряжения. Нужно, конечно, признаться, что таких кабинетов было не слишком много: десятка два. Остальные служили присутственными местами для состоятельных бездельников типа меня, то есть тех, кто иногда являлся на службу, чтобы все могли видеть: человек занят важным делом, он в министерстве служит.

Я поднялся на второй этаж и, слегка прихрамывая, направился к своему кабинету, но, проходя мимо распахнутой двери в одно из помещений, услышал жизнерадостный вопль:

– О! Смотрите-ка! Барон Даттон собственной персоной! Мэтью, заходи скорее!

Мысленно поморщившись, я вошёл в кабинет, находящийся по соседству с моим собственным, чтобы увидеть в нём двух своих давних приятелей. Один из них, Дэвид Моршер, числился при министерстве транспорта, а второй, Вальтер Придстон, при министерстве торговли.

Надо уточнить, что в этом здании, которое традиционно называлось просто Министерством, были собраны под одной крышей представительства практически всех направлений государственной деятельности, за исключением разве что министерства финансов, которое занимало отдельный роскошный особняк.

– Говорят, ты во время регаты попал в шторм и едва не погиб, это правда?

В глазах Дэвида горел огонёк жгучего любопытства, смешанного с лёгкой завистью: как же, ведь из-за этого происшествия я на какое-то время становился центром внимания, а граф Моршер очень болезненно относился к чужой популярности.

– Это так, – я присел в глубокое кресло, мягко обнявшее меня со всех сторон тонко выделанной кожей, – меня выбросило на берег в полутора милях от устья Ривны.

– И как же ты выбрался? – недоверчиво покачал головой Вальтер. – Там же дикие места, даже порталы не работают, насколько я знаю.

– Можно сказать, что мне просто очень повезло, – я почти не кривил душой, говоря это, – там неподалёку расположено наше заброшенное поместье, которое когда-то очень давно построил мой далёкий предок. И мне удалось до него добраться. Правда, ноги сильно пострадали, но я всё равно считаю, что легко отделался.

– Это точно! Ты просто везунчик, Даттон! Оказаться на пути локального шторма и остаться в живых – это суметь надо! Мне кажется, за это надо выпить…

И Вальтер кивком показал на шкаф, за стеклом которого поблёскивали бутылки самых разных размеров и форм.

– Не могу, к сожалению, – я притворно вздохнул, так как на самом деле никакого сожаления не испытывал, и чем дальше, тем больше мне хотелось оказаться в поместье, там, где кипит настоящая жизнь. А потом, чем боги не шутят, и сходить с Марчелло в море, пойти, так сказать, по отцовским стопам. И Дэвид с Вальтером, приятели, с которыми я с удовольствием проводил время, вдруг показались мне какими-то искусственными, неискренними. Я ведь прекрасно понимал, что если бы не выбрался тогда на берег, а утонул бы, то они с точно таким же энтузиазмом обсуждали бы мою гибель и вздыхали бы на показ.

– С каких пор ты стал отказываться от бокала хорошего вина? – воскликнул Вальтер. – Не иначе, тебя покусала какая-нибудь особо редкая тварь в этом твоём лесу.

– Да нет, – я заставил себя легкомысленно улыбнуться, – просто меня вызывает Лифалинг, не могу же я явиться к начальству, распространяя вокруг себя винные ароматы.

– Лифалинг? – спросил Дэвид и удивлённо переглянулся с Придстоном. – Что ему от тебя-то могло понадобиться?

И вот тут мне стало обидно: по тону приятелей было понятно, что они не допускали даже мысли о том, что я могу действительно понадобиться министру. То есть толку от меня нет и, с их точки зрения, быть не могло. Нет, они меня не осуждали, ни в коем разе, так как сами были абсолютно такими же никому не нужными бесполезными бездельниками.

– Не знаю, – я решил пока не распространяться о своей инициативе, так как, помимо всего прочего, не был уверен в том, что у нас всё получится. Если заранее рассказать, то потом – при неблагоприятном стечении обстоятельств – буду выглядеть полным дураком. – Наверное, хочет в очередной раз напомнить мне, что я получаю жалование не просто так, поэтому министру Лифалингу хотелось бы услышать о какой-нибудь инициативе.

– Мой министр точно такой же, – понимающе кивнул Моршер и раздражённо поморщился, – вечно чего-то от меня хочет. Пусть скажет спасибо, что я вообще сюда прихожу. Если бы отец не требовал от меня служить хоть где-нибудь, ноги бы моей тут не было. Но так как в качестве альтернативы он предложил мне гвардейский мундир… Уж лучше я здесь поскучаю, чем все эти смотры, учения, форма… То ли дело гражданская служба, не так ли, друзья мои?

Тут он с нежностью оглядел свой модный костюм цвета топлёных сливок и поправил нежно-лиловый шейный платок. Именно эти два цвета были наиболее популярными в нынешнем сезоне, а Моршер всегда был тем ещё модником.

– Кстати, – я положил ладони на мягкие подлокотники, собираясь выбраться из уютных объятий кресла, – а кто в итоге выиграл регату? А то я с этой болезнью совсем отстал от жизни.

– А ты не в курсе? – приятели снова переглянулись, а потом Вальтер сообщил, – представляешь, первым пришёл молодой Ричмонд, тот, который Мартин. Это произвело настоящий фурор, так как почти все были уверены, что первой снова финиширует «Серпентея». А тут раз – и такая неожиданность. Словно кто-то ему в паруса дул, честное слово!

Хм, и я даже, кажется, догадываюсь, кто именно…

– Складывалось впечатление, что больше всех удивился он сам, – продолжал делиться информацией Вальтер, – у него было такое ошарашенное лицо! Это надо было видеть!

– Поговаривают, – тут Дэвид напустил на себя таинственный вид, – что у него роман с графиней Карингтон, но не с Мелиссой, а с Анжеликой. Спору нет, она совершенно роскошная женщина, да и к тому же, между нами говоря, не слишком отягощённая излишними предрассудками.

– Да ладно! – Вальтер неверяще покачал головой. – Анжелика Карингтон и этот мальчишка? Не верится как-то, честно говоря. Она таких, как он, ест на завтрак вместо булочек. К тому же Мартин Ричмонд не выглядит человеком, которому по силам, ежели что, сойтись в поединке с Паулем Карингтоном. Тот хоть и в годах, но шпагой владеет отменно, я как-то видел один из его поединков – это было красиво, господа.

Ну вот, теперь я хотя бы был в курсе, кого именно желала осчастливить графиня Карингтон, когда обратилась ко мне с просьбой, больше похожей на ультиматум. И неплохо было бы выяснить, в какой степени прелестная Анжелика виновата в том, что со мной приключилось. Нет, так-то я даже готов сказать ей огромное спасибо, так как если бы не цепь случившихся событий, я мог бы никогда не встретить Ори. От этой мысли стало настолько не по себе, что я невольно поёжился.

– Вот и я считаю, что злить Карингтона себе дороже, – по-своему истолковал моё движение Моршер, – от таких типов следует держаться подальше.

– Ладно, господа, – я таки выбрался из кресла и тяжело вздохнул, – министр Лифалинг, конечно, менее опасен, чем граф Карингтон, но злить его тоже не рекомендуется. Поэтому прощаюсь и надеюсь в скором времени встретиться в более располагающей обстановке.

Привычные фразы слетали с моих губ словно сами собой, так как были настолько пусты и формальны, что не требовали ни малейших мыслительных усилий. Получив в ответ столь же округлые и ничего не значащие заверения в дружбе, я покинул приятелей и направился дальше.

Кабинет министра Лифалинга я отыскал быстро, так как уже был там несколько раз. В небольшой приёмной, как ни странно, никого не было, хотя, насколько я помнил, тут всегда сидел секретарь – какой-то дальний родственник министра, приставленный им к делу. Я даже не знал, как его зовут, так как этот вопрос никогда не представлялся мне заслуживающим внимания. Я с ним, по-моему, и здоровался-то не всегда… не помню.

Дверь в кабинет была приглашающе приоткрыта, поэтому я, на всякий случай вежливо постучав и дождавшись доброжелательного «войдите», заглянул внутрь.

Министр сидел за столом, а напротив него в кресле с комфортом расположился незнакомый мне господин. Средних лет, привлекательной, я бы даже сказал, благообразной наружности, но с цепким и холодным взглядом. В ответ на моё приветствие он лишь благосклонно кивнул, вопросительно посмотрев на министра.

– Мэтью! Заходи, присаживайся, мой мальчик, – просиял улыбкой Лифалинг, – рад, что ты уже хорошо себя чувствуешь. Роберт, позволь представить тебе моего юного друга, барона Мэтью Даттона, о котором я тебе совсем недавно рассказывал. Мэтью, счастлив представить тебе моего давнего друга и партнёра господина Роберта Бонатти.

Я вежливо поклонился и ответил на рукопожатие, оказавшееся крепким и энергичным. Бонатти… значит, коридиец. Следовательно, почти наверняка либо лично знаком с Марчелло, либо слышал о нём. Нужно будет потом спросить у капитана.

– Чрезвычайно рад, – проговорил гость неожиданно низким глубоким голосом, который подошёл бы, скорее человеку массивному и крупному, а не такому изящному господину, каким был Роберт Бонатти.

– Польщён, – вернул я любезность и, повинуясь жесту министра, занял второе кресло, стоявшее рядом со столом.

– Чаю? Может быть, что-нибудь прохладительное? – Лифалинг явно старался показать себя гостеприимным хозяином, но его друг лишь небрежно отмахнулся.

– Мы собрались по делу, так что не будем тратить ни твоё, Карл, ни моё время. Да и господин барон наверняка найдёт более интересное занятие, чем беседа с двумя стариками.

– Ну, не знаю, как ты, а я себя стариком не чувствую, – засмеялся министр, и я снова подумал про сестрицу Марион. – Но ты прав, сначала нужно решить деловые вопросы. Ты хотел о чём-то спросить Мэтью, Роберт.

– Карл сказал мне, что вы решили устроить в Ривенгольском лесу некое заведение, которое может, при определённых условиях, разумеется, стать местом, где можно будет производить взаимовыгодный обмен с обитателями леса. Я правильно понял?

– Совершенно верно, – я отвечал, взвешивая каждое слово, так как понимал: против господина Бонатти я примерно как Лео против Шлосса. – У рода Даттон в Ривенгольском лесу есть старое поместье, неподалёку от которого пролегают многочисленные звериные тропы. Так уж случилось, что наш наследственный дар состоит в умении понимать язык животных и возможности разговаривать с ними. И недавно я с удивлением узнал, что звери, даже опасные хищники, в общем-то заинтересованы в обмене. В частности, они готовы расплачиваться за вкусную еду старыми монетами, которых в Ривенгольском лесу, как я могу предположить, закопано немало, особенно вдоль древних торговых путей. В частности, один из моих партнёров, – тут господин Бонатти удивлённо дрогнул бровью, но я сделал вид, что не заметил этого, – уже заключил договор со спанками… это такие мелкие грызуны, живущие в дуплах старых деревьев… о поставке земляных орехов.

– Полагаю, ваш партнёр не захочет делиться, – тонко улыбнулся господин Бонатти, – но ведь орехи наверняка не единственное, что могут добыть эти… животные. Не так ли?

– Думаю, что так и есть, – отрицать очевидное было бы бессмысленно.

– У меня для вас есть интересное предложение, барон Даттон, – я спокойно выдержал тяжёлый, какой-то давящий взгляд, – меня не интересует всякая мелочь типа земляных орехов или каких-нибудь трав. Но я уверен, что рано или поздно вам в руки попадутся настоящие редкости. Поверьте, барон, я знаю, что говорю. Когда-то через Ривенгольский лес пролегал самый оживлённый торговый тракт, пользоваться которым не брезговали даже маги. Ну а где лес, там и разбойники, как же без этого, верно? Так что я уверен: земли Ривенгольского леса хранят немало ценнейших кладов.

Тут я вспомнил спрятанную в логове Шлосса шкатулку, по приложил все усилия для того, чтобы не выдать своих мыслей и сохранить невозмутимое выражение лица.

– И я хотел бы стать вашим приоритетным покупателем, барон. То есть в случае, если вам в руки попадёт какой-то клад, вы сообщите об этом в первую очередь мне. Поверьте, я дам вам достойную цену, Карл может подтвердить: в делах я кристально честен.

– В чём мой интерес?

– Защита и поддержка на самом высоком уровне. Ну и, разумеется, процент от реализованных находок. Вы же не станете сами заниматься продажей, допустим, старых драгоценностей, монет или артефактов. У вас, мой друг, просто нет ни нужных знакомств, ни репутации в определённых кругах. Поэтому вас просто-напросто обманут ещё на стадии экспертизы.

– Мой процент? – я понимал, что господин Бонатти абсолютно прав: я, например, даже приблизительно не представлял, сколько может стоит принесённая рибусами шкатулка. И уж тем более не знал, кому её можно предложить.

– Я возьму двадцать процентов как посредник, – помолчав, ответил господин Бонатти, – ещё около пяти процентов уйдёт на оплату экспертных заключений, услуг хранения и транспортировки. Следовательно, ваша доля составит семьдесят пять процентов.

– Это очень щедрое предложение, Мэтью, – проговорил Лифалинг, внимательно слушавший наш разговор.

– Я готов дать предварительное согласие, – подумав, решился я, – но для окончательного ответа мне нужно обсудить ваше предложение с партнёрами.

– Несомненно, – кивнул господин Бонатти и довольно улыбнулся, – поступи вы иначе, я бы очень удивился и, скорее всего, слегка разочаровался бы. Но пообещайте мне, что если на вас выйдут с более выгодными предложениями, вы сначала переговорите со мной.

– Конечно, – я кивнул, – это справедливо, ибо вы были первым.

Глава 8

Виктория

Проснулась я от того, что кто-то щекотал мне ступню, опрометчиво высунувшуюся из-под одеяла. Дёрнув ногой, я услышала негромкое хихиканье и голос Лео:

– Ори, ты сама просила тебя разбудить, так что вставай, я же вижу, что ты проснулась. Точнее, слышу.

– Чем ты меня щекочешь? – спросила я, свешиваясь с кровати и с трудом преодолев желание закутаться в уютное одеяло и поспать ещё хотя бы часик.

– Хвостом, – честно ответил номт, – вот смотри…

И по ступне снова скользнула пушистая кисточка, а я душераздирающе вздохнула и сползла на пол. При взгляде на джинсы и футболку, я поняла, что вопрос гардероба встал уже очень остро. Ещё пара дней, и ходить в моей старой одежде станет просто неприлично. Нужно будет спросить у Лео, не найдётся ли тут каких-нибудь вещей для меня, так как в гардеробной, которую я обнаружила, были исключительно длинные платья, предназначенные для светских приёмов, а не для суеты на кухне и вообще по хозяйству.

– Лео, у меня к тебе будет просьба, – поднимаясь на ноги и чувствуя, как ноет не отдохнувшая за ночь поясница, сказала я номту, который тут же активно закивал, демонстрируя желание выполнить любое посильное поручение. – Мне нужна одежда, в которой я смогу ходить и при этом заниматься делами, понимаешь? Лучше всего брюки и рубашка, но на крайний случай юбка и блузка. Как думаешь, это возможно? А то я свои вещи даже постирать не могу, потому что сменных нет. Кстати, можно и для Марчелло что-нибудь поискать, а то он тоже, мягко говоря, поизносился.

– Хорошо, Ори, я поищу, – отозвался Леонтий, – если что, спрошу у дедушки, он умный, хотя я тоже в последнее время стал не таким глупым и бесполезным, как был, правда?

– Ты всегда был замечательным, – приободрила я номта, и тот, радостно задрав хвост с кисточкой, умчался решать вопрос с одеждой для нас с капитаном.

Я же умылась, посмотрела на свою встрёпанную со сна персону и вздохнула: да уж, даже если барон Мэтью и заинтересовался мной поначалу, то теперь, увидев меня, моментально разочаруется, это абсолютно точно. Надо как-то начать приводить себя в порядок, раз уж мне не досталось ни нянюшек, ни горничных, которые по умолчанию полагались любой приличной попаданке. Такое вот у меня случилось… нестандартное перемещение.

Не откладывая дела в долгий ящик, я решительно занялась изучением разнообразных флакончиков, обнаруженных в ванной комнате. Моего энтузиазма хватило ровно на пять минут, так как способа отличить шампунь от, например, средства для умывания я не нашла. Вот так вот решу помыть голову и облысею, перепутав шампунь с каким-нибудь депилятором местного разлива. Придётся выяснять у владельца дома, когда он наконец-то появится. Надеюсь, с ногами у симпатяги барона всё наладилось, хотя я и смогла оказать исключительно первую помощь.

В итоге, отряхнув многострадальные джинсы и одёрнув футболку, я спустилась на первый этаж, где обнаружились до отвращения бодрые Марчелло и Кеша. Первый выглядывал из кухни, держа в руках чашку, а второй сидел на полу в холле и меланхолично жевал пирожок.

– Доброе утро, – поздоровалась я, – что у нас новенького?

– Доброе, – кивнул Марчелло, а кубута, который Ууаооых Балу Кеша, лишь оскалился и проворчал что-то невнятное, но явно приветственное. – Родриго улетел за твоими будущими помощниками, коргуты доели бурбита и удалились в чащу, сказав, что скоро придут снова с платой за еду, во всяком случае, Родриго понял их именно так, а Константин старательно подсчитывает пока ещё не заработанные деньги. В общем, все при деле… Какие у тебя для меня на сегодня поручения, Ори?

– Не надейся, что я скажу: никаких, – засмеялась я, – нужно полки в леднике сделать, закоптить рыбу, ну и по мелочи всякие дела… Знаешь, я уже опасаюсь что-либо планировать, так как практика показывает, что жизнь неизбежно вносит свои коррективы.

– Это точно, – согласился капитан и хотел сказать что-то ещё, но тут откуда-то вынырнул запыхавшийся Лео и протараторил:

– Ори, мы нашли то, что тебе надо, хотя пришлось побегать, конечно, – маленький номт шлёпнулся на толстую попу и картинно смахнул несуществующий пот со лба кисточкой хвоста, – там есть комната, где много-много всякой одежды, не такой, правда, богатой, как наверху, но дедушка говорит, что она очень приличная.

– Ну, раз дедушка говорит, значит, так оно и есть, – уверенно заявила я и повернулась к Марчелло, – ты идёшь с нами, потому как мускулатура у тебя, конечно, роскошная, но всё время ходить в одних брюках – это как-то не очень, а от рубашки твоей остались лишь воспоминания. Жилетка ещё туда-сюда, но тоже не первой свежести, прямо скажем.

– Согласен, – вздохнул капитан, оглядывая себя, – как-то в мои планы не входило длительное путешествие. Так что если удастся подобрать что-то из одежды, буду искренне признателен.

– Та же проблема, – кивнула я, – так что идём смотреть, можем ли мы разжиться какими-нибудь более или менее приличными вещами.

Комнатка, куда нас привёл Лео, располагалась в тех глубинах дома, куда я ещё не добралась: за кладовкой, между какими-то двумя помещениями явно хозяйственного назначения. Судя по всему, здесь хранилась одежда для слуг или кого-то в этом роде. Была она намного проще той, что я обнаружила наверху, но это было и хорошо. Я с восторгом вытащила из стопки вещей несколько блузок простого кроя с рукавами до локтя и пару длинных прямых юбок. Марчелло отобрал для себя несколько рубашек и брюки, сказав, что сапоги у него свои хорошие.