Двойная жизнь мисс Мэгги Стюарт

Так вот, государством правила королева, которая, насколько я поняла, более чем активно участвовала в жизни страны и являлась реально главой государства. Были ещё парламент и премьер-министр, но они однозначно находились на вторых ролях. Все решения принимала королева Елизавета.

Пролистав столичную газету до конца и выяснив много нужного и ненужного, я аккуратно сложила «Вестник», решив потом поизучать уже внимательнее, и потянулась за прессой местного, так сказать, масштаба.

«Новости Блайзбери» были попроще, поскромнее и в том, что касалось качества полиграфии, и в том, что касалось объёма. Если столичная газета состояла из трёх больших двойных листов, то «Новости» ограничивались одним. Зато, в отличие от «Вестника», выходила местная газета дважды в неделю: во вторник и в пятницу – и доставлялась подписчикам прямо домой, а также номера получали библиотека и городская администрация. И вот тут я уже изучала чуть ли не каждую строчку, ведь мне в этом городке жить, надеюсь, долго и счастливо. И вот что мне удалось узнать…

Во главе Блайзбери стоял мэр по имени Оскар Флеминг, мужчина солидный и, судя по тому, что я прочла, неглупый. В одном из номеров как раз было опубликовано интервью с ним, в котором мэр подробно рассказывал о том, как в городе идёт подготовка к традиционной осенней ярмарке. Я поняла так, что помимо жителей непосредственно Блайзбери в ней принимают участие гости из окрестных городков: Брафордшира, Меймерда, Бейквелда и Честервиля. Судя по всему, мероприятие нешуточное! Мистер Флеминг перечислял события, которые намечены на три ярмарочных дня, и я, честно скажу, впечатлилась до полной невозможности. Сонная жизнь маленького английского городка? Конечно-конечно! Расскажите это тому, кто не жил в Блайзбери: у меня было однозначное ощущение, что жизнь здесь бьёт ключом, причём постоянно.

Во время ярмарки – помимо торговли как таковой – намечалось следующее: конкурс на самый красивый палисадник, соревнование на самую большую тыкву, конкурс стихов, посвящённых осени, театрализованное представление, спортивные состязания, конкурс на лучший яблочный пирог и что-то ещё, что потрясённая до глубины души я даже не запомнила. И это всё в течение трёх дней?!

Решив, что эту информацию нужно осмыслить, я стала изучать газету дальше и выяснила, что в полицейском участке Блайзбери произошли кадровые изменения, и все со дня на день ждут нового заместителя начальника полицейского управления, который сменит ушедшего на пенсию Мэтью Хэмфаста. Сам начальник, старший констебль Джеффри Коннорс, говорил, что его новый помощник – человек достаточно молодой, но уже прекрасно себя зарекомендовавший.

Помимо каких-то актуальных новостей в газете была большая заметка о новых комплексах минеральных удобрений, развёрнутый прогноз погоды на лето, рассказ о встрече с долгожителем мистером Робинсоном, отметившим свой сотый день рождения, и масса прочей информации разной степени важности.

Второй номер не слишком отличался от первого: разве что вместо интервью с мэром была большая заметка о строительстве в ближайшей перспективе торгового-развлекательного комплекса на центральной площади. Также в статье были воспроизведены фрагменты беседы с будущим владельцем, неким мистером Алексом Гилмером, который в красках рассказывал, как изменится к лучшему жизнь Блайзбери с открытием его торгового центра. Была размещена и фотография будущего торгового магната, и я удивлённо хмыкнула, заметив невероятное сходство мистера Гилмера с актёром Шоном Бином в его лучшие годы.

Пока я изучала «Новости Блайзбери», чай успел порядком остыть, и я отправилась на кухню, чтобы его подогреть. Посмотрела на часы и с изумлением обнаружила, что время приближается к двум часам дня, значит, часа через три-четыре все лавки и магазины закроются. Следовательно, хорошо бы зайти в магазин сегодня, а визит в банк уже отложить на понедельник, благо деньги в кошельке ещё есть. К тому же маловероятно, что я найду, на что их потратить в выходные. У меня столько дел дома! После трёх недель отсутствия нужно сделать уборку, а заодно получше разобраться со всякими хозяйственными мелочами.

Отложив «Блайзберских кумушек» на вечер, я взяла сумку, проверила наличие денег в кошельке и отправилась за покупками. Я планировала закупить продуктов на несколько дней, чтобы выходные почти полностью посвятить уборке и знакомству с домом. Ну, может быть, ещё прогуляюсь в сторону центра, расположенного на другом берегу, посмотрю на главную площадь, найду библиотеку. Нужно же знать, где я, собственно, работаю.

Мой дом, насколько я поняла из сумбурных воспоминаний Мэгги, стоял на левом, «тихом» берегу, где селились в основном люди состоятельные, а дядя Кевин относился именно к этой категории жителей Блайзбери. Здесь не прижились крупные магазины, зато в избытке было небольших лавочек, кофеен и пабов из серии «для своих», которые являлись не только местом покупок, но и своеобразным клубом, где всегда можно перекинуться парой слов с давними знакомыми. Жители левого берега крайне редко обращались в имеющуюся в городке клинику, потому что традиционно большинство семей лечилось у двух братьев – Энтони и Джона Бруксов. Оба они были уже в очень почтенном возрасте, поэтому помнили не одно поколение обитателей Блайзбери.

Вся же шумная административно-торговая жизнь города кипела на правом, «деловом» берегу. Именно там располагались мэрия, полицейское управление, больница, банки, крупные магазины и, собственно, библиотека.

Разделяла две части Блайзбери река с мелодичным названием Селлсайд, через которую был перекинут старинный – но не так давно тщательно отреставрированный – каменный мост.

Все эти сведения Мэгги обрушила на меня, пока я шла к лавочке старого Бенджамина Барбиджа, и я чуть не утонула в мешанине сведений и названий. У меня было ощущение, что Мэгги изо всех сил старается мне помочь, но у неё не очень получается делать это дозированно. Но ничего – привыкну как-нибудь. Так что я мысленно поблагодарила её и толкнула тяжёлую дверь под потёртой вывеской.

Звякнул колокольчик, и я оказалась в волшебном магазинчике. Нет, конечно, он не был волшебным в прямом смысле этого слова, просто именно такие уютные лавочки показывали в детских сказочных фильмах. Напротив двери расположился мощный прилавок, на котором стояли весы, лежали счёты и тетрадь для записи. Позади прилавка до самого потолка высились стеллажи, заставленные банками, баночками, коробками, ящичками и бутылками. На краю прилавка примостилась сначала не замеченная мной стеклянная пирамида, наполненная яркими леденцами. Пахло в магазинчике пряностями, кофе, немножко шоколадом, ванилью и детством.

– Мэгги, – из-за цветастой шторы вышел высокий, очень худой мужчина с роскошными белоснежными бакенбардами и военной выправкой, – а ведь я тебя ждал, не закрывался. Знал, что ты к дядюшке Бенджамину непременно заглянешь!

– Здравствуйте, мистер Барбидж, – я невольно улыбнулась, почувствовав к этому очень пожилому человеку необъяснимую симпатию, – ну а к кому же мне идти! Как вы себя чувствуете? Я слышала, вы приболели?

– Уже доложили! – он с притворным возмущением покачал головой. – Наверняка болтушка миссис Салли сказала, верно?

– Не сердитесь на неё, мистер Барбидж, она искренне беспокоилась о вас, – уверенно проговорила я, – я тоже постараюсь вас долго не задерживать, вам после болезни нужно побольше отдыхать.

– Спасибо, Мэгги, у тебя очень доброе сердце, – старик тепло улыбнулся, – ну что же, давай будем подбирать тебе товары. В основном, я полагаю, как обычно?

– Да, было бы неплохо, – я благодарно кивнула, – а то холодильник пустой, как снежная пустыня.

– Это дело поправимое, – засмеялся мистер Барбидж, – итак, юная леди, приступим!

Он подошёл к закрытому шкафу, и я с удивлением поняла, что это такой холодильник, хотя до встроенной мебели, как мне казалось, ещё далеко. Или тут прогресс идёт каким-то своим путём? Как бы то ни было, из холодильника мистер Барбидж извлёк половину небольшой головки сыра, упаковку ветчины, коробку с десятком яиц. Перенёс это на прилавок и поинтересовался:

– Молоко будешь брать или Мэл привёз?

– Сегодня возьму, потому что почему-то никто не предполагал, что я вернусь до выходных, – я виновато развела руками, – так что Мэл привезёт молоко и сливки только завтра. А кофе-то хочется уже сегодня!

– Я, честно говоря, тоже думал, что ты останешься на выходные в Хоуптоне, – мистер Барбидж бросил на меня быстрый внимательный взгляд, – в компании с мистером Саммерсом.

– Может, Дик и остался, я не в курсе, – подчёркнуто небрежно отмахнулась я, – ну а я соскучилась по дому, вот и вернулась.

– Неужели ты взялась за ум и наконец-то рассмотрела, что Дик Саммерс совершенно тебе не подходит? – седые брови старика удивлённо дрогнули. – Это была бы хорошая новость. Хотя вы, молодые, всегда считаете, что разбираетесь в людях лучше нас, стариков.

– А что не так с Диком? – моментально насторожилась я.

– Не знаю, – помолчав, задумчиво ответил мистер Барбидж, – скользкий он какой-то, хотя красивый, тут не поспоришь. Но есть в нём что-то… Знаешь, как в яблоке: вроде бы красивое, румяное, кожица так и светится, а внутри – червяк. Пока ты смотришь на него издали, то испытываешь восхищение его совершенной красотой, а стоит откусить кусочек – и ты понимаешь, что нутро-то у него уже гнилое… Впрочем, что тебе меня слушать, Мэгги! Это больше старческое ворчание!

– Мне всегда было важно ваше мнение, мистер Барбидж, – я благодарно положила руку на покрытую пигментными пятнами худую ладонь владельца магазина. – Вы ведь знаете, дядя Кевин приучил меня не принимать опрометчивых решений. Поэтому я с благодарностью прислушаюсь к вашему мнению.

– Надеюсь, я не испортил тебе настроение, девочка, – мягко улыбнулся он и нарочито бодро продолжил. – Мясо я тебе рекомендую взять у молодого Аддерли, для меня уже сложновато этим заниматься. А он, я точно знаю, заключил договор с каким-то новым фермером из Честервиля, закупает у него индейку, кур и даже кроликов. Так что наведайся к нему, Мэгги.

– Спасибо, дядюшка Бенджамин, – укладывая продукты в сумку, поблагодарила я, и старик негромко засмеялся.

– Ну вот, другое дело, а то всё «мистер Барбидж» да «мистер Барбидж»! Словно мы с тобой чужие, Мэгги. Ну всё, беги, у тебя наверняка дел немало после такого долгого отсутствия.

Расплатившись и душевно попрощавшись с ласково улыбнувшимся мне стариком, я взяла ставшую более чем увесистой сумку и задумалась: дотащу ли я её до дома, если добавлю хотя бы килограмм мяса и пару килограммов овощей. Ответ напрашивался сам собой – однозначно нет. Значит, самым разумным будет отнести покупки домой, переложить их в холодильник и продолжить продуктовый шопинг.

Глава 7

«Поход за покупками помогает женщине

раскрыть творческий потенциал!»

© «Секс в большом городе»

Когда я, перекладывая из руки в руку действительно увесистую сумку, подошла к дому, то обнаружила возле двери тоскующего паренька типично курьерской наружности в форменной кепке почтового управления. Это там, в прошлой жизни, я привыкла к тому, что курьер – это, как правило, молодой человек восточной внешности на велосипеде или самокате с квадратным рюкзаком-сумкой за плечами. Нет, были, конечно, исключения, но они, скорее, подтверждали правило.

Здесь же курьеры – в силу отсутствия интернета и прочих достижений в сфере обмена информацией – носили форму и были серьёзными государственными служащими.

Увидев меня, парнишка, которого, как я вспомнила, звали Эдом, обрадовался мне, как самой любимой родственнице.

– Мисс Маргарет, а я вас заждался! Мистер Тафт велел передать вам афишу и образец листовки, чтобы, если вы одобрите, то уже разместить их в ближайшем номере. Он хотел в понедельник занести в библиотеку, но потом решил сделать всё сегодня. Время-то идёт!

С этими словами Эд протянул мне конверт и свернутый в трубку лист бумаги.

– Велено дождаться ответа, – сообщил он и с намёком посмотрел на конверт. – Вы хотя бы листовку посмотрите, потому что афиша точно такая же, только побольше.

– Давай я дома посмотрю, – предложила я, – может, чаю хочешь?

– Спасибо, мисс Маргарет, – виновато улыбнулся парнишка, – но у меня ещё очень много работы.

И он кивнул в сторону объёмистой почтовой сумки, которую я сразу и не заметила.

– Хорошо, – я послушно вскрыла конверт и вытащила из него лист бумаги, посмотрев на который чуть не шлёпнулась на землю.

На листовке, которая была размером со стандартную книжную страницу, крупными буквами было написано: «Литературный карнавал в Блайзбери!» Далее шрифтом чуть поменьше сообщалось, что 15 августа 1964 года в Блайзбери состоится литературный карнавал, участники которого должны предстать в образе известных литературных героев. Предполагается торжественное шествие, конкурс на лучший костюм, театральное состязание, во время которого участники будут читать отрывки из «своих» произведений, а также фуршет и танцы. Победители получат денежные призы, грамоты и возможность стать членом одного из жюри на осенней ярмарке. Организатором и вдохновителем всего этого безобразия, как гласила листовка, является библиотекарь мисс Маргарет Стюарт. Именно к ней – то есть ко мне! – и рекомендовали обращаться со всеми вопросами и предложениями. К участию приглашались не только жители Блайзбери, но и желающие из окрестных городков. В общем, мероприятие планировалось грандиозное. Листовка была украшена виньетками и стилизованными театральными масками. Наверное, я с удовольствием приняла бы участие в чём-нибудь таком, но – организатор!? Я же не умею! Или умею?

– Ну что, мисс Маргарет? – Эд нетерпеливо переминался с ноги на ногу и выжидательно смотрел на меня. – Что мистеру Тафту передать?

– Кхм… – я постаралась принять солидный вид, но с учётом ситуации получалось у меня плохо. – Передай, что мне всё понравилось, и я со всем согласна.

– Он будет очень рад, мисс Маргарет, – заверил меня курьер, – а я тоже собираюсь принять участие, хочу из книг мистера Марка Твена кого-нибудь взять, как вы считаете?

– Прекрасная идея, – я испытала невероятное облегчение от того, что, кажется, книги здесь такие же, и мне не придётся лихорадочно перечитывать горы незнакомых произведений.

– Вы же в понедельник уже откроетесь? Я тогда к вам забегу и выберу что-нибудь, а то я давно читал, уже забыл многое. Хорошо, мисс Маргарет?

– Конечно, Эд, заходи, буду рада помочь, – улыбнулась я, прекрасно понимая теперь, что чувствует человек, когда его засасывает болотная трясина. Однако сквозь панику от обилия дел и обязательств откуда-то изнутри пробивались радость и какой-то задорный, щенячий энтузиазм. Это, видимо, пробуждалась активная и энергичная натура Мэгги, изо всех сил старавшаяся побороть достаточно инертную и зарытую Маргошу.

– Спасибо, – просиял Эд, вручая мне скрученную в трубку афишу и легко подхватывая свою сумку, – тогда до понедельника, мисс Маргарет. Хороших выходных!

– И тебе тоже, – пробормотала я, глядя ему вслед.

Затем тряхнула головой и вошла в дом, уже привычно улыбнувшись ему и почувствовав в ответ такую же радость. Головой я понимала, что это мне только кажется, но как же приятно было думать, что дом узнаёт меня и радуется моему возвращению!

«Никогда-никогда, ни за что не продам тебя, мой хороший. Буду здесь жить, потом оставлю детям и внукам… Ты всегда будешь только наш!» – мысленно пообещала я дому, погладив кончиками пальцев стену.

Отнесла афишу на террасу к «Блайзберским кумушкам» и, переложив продукты в холодильник, снова отправилась по магазинам. Уже выйдя из дома, сообразила, что надо бы было что-нибудь перекусить или даже пообедать, но потом решила, что готовить буду уже завтра, а сегодня загляну в какое-нибудь кафе или в ресторанчик.

Мясная лавка Тима Аддерли была удивительно похожа на него самого: такая же основательная, мощная, я бы сказала – кряжистая. Тяжёлая дверь, массивная вывеска, крепкое крыльцо.

– Слышал, что ты приехала, Мэгги, – прогудел похожий на медведя мужчина, выходя мне навстречу из какой-то подсобки. Назвать его «молодым Аддерли», наверное, мог только мистер Барбидж. – Так и думал, что заглянешь. Старый Барбидж отправил?

– Да, мистер Аддерли, он сказал, что у вас какой-то новый, но очень хороший поставщик, – я приветливо улыбнулась заросшему рыжей бородой мяснику.

– Есть такое дело, – кивнул он, – аж из Честервиля привозит, но качество превосходное, сама увидишь.

– Что бы вы мне порекомендовали взять? – спросила я. – Мне пока немного, а потом, когда снова войду в нормальный ритм, уже закуплю впрок.

– Тогда возьми медальоны из индейки, – мистер Аддерли задумчиво почесал густую бороду, – и, пожалуй, фарша возьми куриного, очень удачный получился нынче. Вот что значит – качественное сырьё!

Когда я, расплатившись, укладывала в сумку свёртки, мистер Аддерли словно невзначай поинтересовался:

– А что, Мэгги, правду говорят, что ты с этим пришлым Саммерсом в отношения решила вступить, или как там теперь это у вас, молодых, называется?

– А почему пришлым-то? – слегка растерялась я.

– Ну так а какой же он, по-твоему? Саммерсы всегда в Брафордшире селились, и только старый Боб Саммерс уже под конец жизни перебрался в Блайзбери, ну и внучок его с ним, так что пришлый и есть, какой же ещё? – искренне удивился мясник, для которого, видимо, «своими» были те, кто прожил в Блайзбери не меньше ста лет. А лучше – двухсот. – Так что, правду говорят-то?

– Нет, мистер Аддерли, – я постаралась улыбнуться как можно беззаботнее, – неправду. У меня сейчас вообще нет времени ни на какую романтику, и уж тем более на серьёзные отношения, понимаете?

– Вот и правильно, – довольно кивнул мистер Аддерли, – я им так и сказал, этим сплетницам, мол, мисс Мэгги – девушка серьёзная, да и к тому же зачем нам чужаки? У нас и своих, слава Всевышнему, хватает. Молодой Генри Синклер, к примеру, прекрасная партия: и умён, и при должности, и всю его семью мы на пять поколений помним. Ты присмотрись к нему, Мэгги… Мы же тебе только добра желаем, ты ж выросла на наших глазах, считай…

Это действительно было так: мои родители, будучи археологами, часто ездили по миру, поэтому дядя Кевин и до того времени, как стать моим официальным опекуном, часто забирал маленькую племянницу сюда. Так что меня, видимо, воспринимали как «свою», а не «пришлую».

– Непременно, – пообещала я, а память услужливо подсунула образ весьма упитанного молодого человека с намечающейся лысинкой и поросячьими глазками. Генри Синклер был одним из трёх заместителей мэра и считался подающим большие надежды. – Вот осенняя ярмарка пройдёт – и тут же сразу начну присматриваться, честное слово, мистер Аддерли!

– И то верно, – согласился мясник, подумав, – карнавал этот, а потом ярмарка: до того ли тебе, Мэгги. Ты у нас девушка активная, – тут я тихонько вздохнула, – так что не пропадёшь.

– Спасибо, мистер Аддерли, – я попрощалась и вышла из лавки, пока её владелец не предложил мне обратить внимание на кого-нибудь ещё.

Интересно, а зеленщик, мистер Огден, тоже обеспокоен моей личной жизнью? А то у меня складывается ощущение, что в Блайзбери, во всяком случае, на левом берегу, больше обсудить нечего кроме моих взаимоотношений с мистером Диком Саммерсом.

Как ни странно, визит в лавку мистера Огдена прошёл без каких-либо затруднений и осложнений. Я купила овощей и роскошной свежайшей зелени, договорилась о том, что мистер Огден, регулярно объезжающий покупателей со своей тележкой, будет теперь заглядывать и ко мне.

Насколько я поняла из его слов, раньше я отказывалась, так как к овощам была практически равнодушна. Но то Мэгги, а я любую зелень и прочие дары природы любила нежно и самозабвенно. В последнее время мне, правда, приходилось ограничиваться простеньким набором из свёклы, морковки и капусты, просто потому что цены на остальное делали их для меня недоступными. Здесь же я могла себе позволить всё: и помидоры, и молоденькие кабачки, и симпатичнейшие пупырчатые огурчики. Уже предвкушая, какой изумительный салат приготовлю сегодня вечером, я забежала в кондитерскую тётушки Салли и купила свежий ржаной багет и пакет с ореховым печеньем. Там же выпила кофе с куском изумительно вкусного торта и поняла, что теперь достаточно спокойно доживу до вечера, а там уж разберусь.

В итоге через час я сидела на террасе с чашкой чая и тарелкой, на которой красовались оставшиеся с утра челси и только что купленное печенье, и изучала один из номеров «Блайзберских кумушек». Хочу сказать, что из всех трёх источников информации именно небольшие «Кумушки» дали мне больше всего пищи для размышлений.

Это была типичная газета-сплетница, которых так много было в моей прошлой жизни: я сама их практически не застала, но много слышала от родителей.

Я с интересом прочла статью о том, какие шляпки будут в моде нынешней осенью, и тут же решила, что непременно постараюсь прикупить себе парочку. Внимательно изучила информацию о том, кого из перспективных женихов и невест можно будет лицезреть во время осенней ярмарки. Надо сказать, что список внушал уважение как числом кандидатов, так и объёмом собранной о каждом информации. Интересно, это кто же в Блайзбери такой осведомлённый? Несомненной «изюминкой» перечня холостяков был уже знакомый мне по другой газете мистер Алекс Гилмер, «владелец заводов, газет, пароходов». Был в этом списке и уже надоевший мне до изжоги мистер Ричард Саммерс. Ну тут я хотя бы узнала, что тот, с кем мне усиленно приписывают романтические отношения, является владельцем нескольких магазинов на правом берегу. Так как ходили упорные слухи о том, что с бизнесом, который Ричард унаследовал от деда, не всё в порядке, то стояло его имя в самом конце списка.

Ну нет… Зачем мне бизнесмен-неудачник, да ещё и обладающей внешностью, которая мне никогда не нравилась? Стоило мне так подумать, как внутри поднялась волна возмущения, видимо, Мэгги была в корне не согласна с моей точкой зрения. Ничего, дорогая, не волнуйся, мы со всем разберёмся! Что-то подсказывает мне, что с этим лощёным сахарным красавчиком не всё хорошо.

Помимо этих двух интереснейших материалов в «Кумушках» я нашла несколько рецептов яблочного пирога, старинный рецепт ванильных булочек, советы, как привести в порядок помутневшие перламутровые пуговицы, рекламу модных пилюль от бессонницы и рекламу чулок. На последней странице были размещены частные объявления, на которых я залипла надолго.

«Сдам квартиру на правом берегу на длительный срок одинокой леди без детей и домашних животных. Цена договорная».

«Продаётся велосипед «Rudge-Whitworth», с дорожной рамой из стали, высоким рулем, системой «Sturmey Archer», ободами «Westwood», полнозакрытыми крыльями. Цена 150 фунтов. Торг неуместен».

«Пропала собака, йоркширский терьер, золотисто-коричневый, отзывается на кличку Пайп. Убежал в районе Соммерсет-стрит. За любые достоверные сведения гарантируется вознаграждение».

В качестве номера для связи во всех объявлениях был указан один и тот же телефон, видимо, некий местный аналог cool-центра.

Только я добралась до объявлений о знакомствах и предвкушала занимательнейшее чтение, как раздался стук дверного молотка. Это был всё тот же Эд, но на этот раз он принёс мне официальное приглашение на завтрашнее заседание литературного клуба. Мамочки, я же вообще о нём забыла! Собралась все выходные провести дома. Вот был бы ужас! Насколько я помнила, в Блайзберский литературный клуб входила интеллектуальная элита городка, во всяком случае, его представители воспринимали себя именно так. А тут какая-то девица посмела бы проигнорировать их приглашение! Мне такого пренебрежения не простили бы ещё лет двадцать как минимум, а то и вообще никогда…

Глава 8

«– Что читаешь?

– Чехова.

– Зачем?

– Смешно.

– Много смеёшься. Ты бы лучше журнал «Вожатый» почитала…»

© «Добро пожаловать, или Посторонним вход воспрещён»

Утром, прекрасно выспавшись на своей восхитительной кровати с расшитым золотыми павлинами балдахином, я сидела на террасе с чашкой кофе и внимательно изучала полученное вчера приглашение. Написанное от руки изящным, слегка старомодным почерком на четвертушке прекрасной бумаги, оно словно ненавязчиво намекало получателю, что игнорировать его – предел невоспитанности.

Меня любезно информировали о том, что литературный клуб Блайзбери приглашает мисс Маргарет Стюарт в субботу, 20 июня 1964 года, на своё очередное заседание, посвящённое, помимо всего прочего, обсуждению предстоящего литературного карнавала. Явиться мне следовало в полдень по адресу Гарфилд-роуд, дом 11.

Эх, хорошо бы ещё понимать, где эта улица находится и сколько времени мне нужно, чтобы туда добраться. Мэгги, видимо, обидевшись на меня за то, что я так нелестно отозвалась об объекте её нежных чувств, никаких подсказок мне не давала. Значит, придётся как-то справляться самой, а с Маргарет потом провести воспитательную работу: мы же теперь одно целое, так что должны помогать друг другу, а не дуться и не обижаться.