Агентство РОНИН. Регистрационный Отдел для Нежити И Нечисти

– Что касается вашего вопроса, то извольте пару минуток подождать, я взгляну на документы, – князь улыбнулся, на этот раз воздержавшись от демонстрации клыков, – так… что тут у нас… ага… интересно… Вам, уважаемый Леонид Петрович, предстоит трудиться в агентстве «РОНИН».

– Ронин? – изумился я. – А какое отношение я к ним имею? Я и в Японии-то ни разу не был.

Князь нахмурился, явно не понимая, что я имею в виду, и мне пришлось пояснить.

– Ронинами у нас, точнее, в одной из стран, называют воина, потерявшего покровителя, но оставшегося верным данному слову. Иногда так же называли странствующего воина.

– Надо же, как интересно, – удивился князь Чилларио, – вот уж поистине: никогда не перестанешь узнавать новое. Но могу вас уверить, Леонид Петрович, к воинской службе ваша будущая работа имеет весьма опосредованное отношение. Агентство «РОНИН» – это аббревиатура, сокращение. Полное название звучит так: Регистрационный Отдел для Нежити И Нечисти».

Глава 2

Надо же, какой долгий, а главное, затейливый и креативный у меня сон, это что-то! Я удивлённо покачал головой, а потом потихоньку ущипнул себя за руку. Стало больно, так как щипнул я от души, а князь, заметивший мои манипуляции, откровенно ухмыльнулся.

– Не знаю, обрадую я вас или огорчу, Леонид Петрович, – мурлыкнул он, отставляя пустой бокал и сладко, до хруста, потягиваясь, – но то, что с вами происходит, это не сон и не галлюцинация. Всё, во что вам, как и любому перемещённому существу, сложно поверить, реально, насколько может быть реальным существование в Лимбурге. Там, в вашем мире, вас уже нашли и… – он на пару мгновений прикрыл глаза, – и уже отвезли в морг. Хотите туда вернуться?

– А можно?

Не то чтобы я собирался возвращаться, но не спросить не мог.

– При определённом старании с моей стороны, – на этот раз ухмылка князя не была ни добродушной, ни снисходительной. Передо мной сидело существо, от которого исходили ледяные волны опасности. – И поверьте мне на слово: второго шанса не будет, ведь вы подписали договор, а теперь планируете его разорвать в одностороннем, так сказать, порядке. Ну что, отправить вас в морг? Но вернётесь вы в своё мёртвое тело, а не просто в свой мир, надеюсь, это вы осознаёте? Подарить вам вторую жизнь в вашем мире даже мне не под силу, да я и не стал бы, ибо не вижу смысла. У вас три секунды, Леонид Петрович. Раз… Два…

– Не нужно, – остановил я его, внезапно осознав, что не хочу проверять на практике, правду ли сказал князь. А вдруг всё так и есть? И я окажусь в своём теле, в морге, в холоде и тишине. И угасающий мозг в последние оставшиеся у него мгновения осознает, что я сам отказался от уникального шанса. Как там говорил Сигизмунд: возродиться… прожить ещё одну жизнь…

– Ну вот и замечательно, – передо мной снова был гостеприимный хозяин, но теперь я знал, ощущал, понимал, насколько опасна и непредсказуема сидящая напротив меня сущность. Нет уж! С таким ссориться – себе дороже. Понятно, почему так перекосило Сигизмунда, когда он понял, что накосячил и придётся отвечать. Что-то подсказывало мне, что три месяца в катакомбах – это не самое страшное, что с ним могло произойти.

– Сигизмунд, проводи Леонида Петровича в центр, познакомь с остальными или передай мэтру Лагиусу. Так сказать, из рук в руки, ты меня понял? А потом возвращайся, катакомбы тебя ждут.

– Будет исполнено, ваша светлость, – Сигизмунд низко поклонился, практически переломившись пополам, что при его комплекции было весьма и весьма затруднительно.

– Я буду присматривать за вами, Леонид Петрович, – князь отсалютовал мне бокалом, который загадочным образом вновь был полон, – ненавязчиво, не волнуйтесь, вы этого даже не заметите. Этот ваш Оверхилл – дыра дырой, скука смертная. Не для вас, для меня… Но… Раз уж вы попали в поле моего зрения, то в нём и оставайтесь.

– Спасибо, – я тоже поклонился, пусть и не так низко, как Сигизмунд. – Надеюсь, всё сложится хорошо, и скучный Оверхилл окажется именно тем, что мне нужно.

– Не исключено, – сверкнул клыками князь Чилларио, – ну что вы мнётесь, Леонид Петрович? Спрашивайте уж, так и быть, я сегодня на редкость благодушен.

– Вы вампир? – ляпнул я прежде, чем успел сформулировать свой вопрос более вежливо.

– Не совсем, – усмехнулся князь, – но эта форма кажется мне наиболее удачной из всех. Мне в ней комфортно, к тому же она прекрасно объясняет мои гастрономические пристрастия.

Я хотел было спросить, как же выглядит князь Чилларио на самом деле, но воздержался и по его насмешливому взгляду понял, что, скорее всего, правильно сделал. Не факт, что моя и без того расшатанная последней шокирующей информацией психика этот самый истинный облик выдержит.

Поднявшись с дивана и сделав несколько шагов к двери, я обернулся и увидел, как князь задумчиво барабанит алыми ногтями по полированной крышке стола. Почувствовав мой взгляд, он неожиданно подмигнул мне и что-то шепнул, но я, разумеется, не расслышал.

– Уф, отпустил, – остановившись в нескольких шагах от кабинета, Сигизмунд привалился спиной к стене, оклеенной самыми обычными обоями в легкомысленных мелких цветочках, и вытер лоб извлечённым из кармана большим носовым платком в крупную сине-красную клетку. – А ведь мог бы и всерьёз осерчать, и тогда всё, дорогой мой Леонид Петрович, никто бы нам с вами не помог.

– Но вам-то всё равно катакомбы светят, – напомнил я и проигнорировал полный немого упрёка взгляд, – хотя я так предполагаю, что могло бы быть и хуже.

– Вы даже себе не представляете, насколько, – согласился Сигизмунд, зябко передёргивая плечами, хотя в коридоре было достаточно тепло, – катакомбы – ерунда. Подумаешь, погоняю пару месяцев землероек и кротов, в первый раз, что ли… Вот вас сейчас сдам с рук на руки, как и было велено, да и отправлюсь, чего тянуть-то, правильно?

– Тоже так, – не стал спорить я, – как говорится, раньше сядешь – раньше выйдешь.

– Очень верное выражение, – одобрительно кивнул Сигизмунд и скомандовал, – следуйте за мной, мой драгоценный Леонид Петрович. Путь у нас с вами не так чтобы дальний, но тем не менее задерживаться не стоит. Вы как порталы переносите, спокойно?

– Порталы? – ошалев в очередной раз, переспросил я. – Никак не переношу. Не доводилось мне порталами пользоваться, я вообще не уверен, что правильно понимаю значение этого слова.

– Точно! – Сигизмунд хлопнул себя ладонью по лбу. – Я же забыл, что у вас мир не магический. Тогда слушайте внимательно: как только увидите портальное окно, ступайте за мной, не отставайте, а то оно схлопнется. Постарайтесь перед тем, как шагнуть в портал, глубоко вдохнуть и на пару секунд задержать дыхание, а потом медленно-медленно выдыхайте. Вот, пожалуй, и всё. Просто все по-разному реагируют на переход через слои реальностей, у меня, к примеру, всегда кровь из носу идёт. Одних подташнивает, у других закладывает уши, третьи вообще сознание теряют. Вы уж постарайтесь этого не делать, золотой мой, я вас не удержу и уж тем более не вытащу из портала.

Тут он критически окинул меня взглядом. Ну да, согласен, по сравнению с маленьким Сигизмундом мои почти метр девяносто смотрелись более чем внушительно. Да и худобой я никогда не отличался. Жиром не зарос, конечно, но небольшим животиком за время малоподвижной службы в охране обзавёлся, чего уж.

– Постараюсь не доставлять вам неудобств, Сигизмунд Карлович, – вежливо проговорил я, постепенно начиная осознавать, что всё происходящее со мной не сон и не бред.

– Просто Сигизмунд, – махнул ручкой толстячок, – после того, как мы с вами пережили встречу с самим… – тут он благоговейно поднял глаза к потолку, – князем Лоренцо… Мы теперь практически родственники. Можно сказать, братья…

Тут я совершенно невежливо фыркнул, так как сразу вспомнил комедию «Близнецы» с Арнольдом Шварценеггером и блистательным Дэнни Де Вито. В плане мускулатуры я до Арни, конечно, не дотягивал, но в остальном мы очень напоминали эту колоритную парочку. Чтобы Сигизмунд не обиделся, я по дороге к порталу вкратце пересказал ему сюжет фильма, и он, отсмеявшись, вполне серьёзно заявил, что такое очень даже могло произойти. И что у каждого существа где-то там, в других мирах, полно неучтённых родственников. Вникать я не стал, тем более что мы уже пришли.

Немного удивило то, что ни по пути, ни в просторном помещении с несколькими сверкающими хромом арками мы никого не встретили. Видимо, в Лимбурге, чем бы он там ни являлся, проблемы перенаселения не существует.

Сигизмунд подошёл к самой правой арке и уверенно защёлкал кнопками на том, что я для себя определил как панель управления. В ответ раздалось тихое басовитое жужжание, словно где-то там спрятался с десяток недовольных шмелей, и мой сопровождающий удовлетворённо кивнул.

– Всё в порядке, Леонид, – довольно произнёс он, – портал стабилен, работает в штатном режиме, так что скоро будем в центре, а там уже не моя юрисдикция. Передам тебя мэтру Лагиусу и отправлюсь, так сказать, отбывать заслуженное наказание.

Сигизмунд тяжело вздохнул, видимо, от открывающихся захватывающих перспектив.

Арка перестала жужжать, и по сверкающей поверхности побежали зелёные огоньки. Сначала они мигали и путались, но вскоре выстроились в ряд и загорелись ровным изумрудным светом. Затем воздух между ними словно уплотнился и стал материальным, похожим на тончайший серебристый шёлк, слегка отражающий зелёный свет огоньков.

– Готово, – Сигизмунд подтолкнул меня в сторону арки и строго напомнил, – вдохни и, как войдёшь, медленно выдыхай. И не волнуйся – это только в первый раз не по себе, а потом привыкаешь и даже не замечаешь момент перехода.

Стараясь не думать о том, что я, прагматик и материалист до мозга костей, собираюсь шагнуть в магический портал в каком-то странном месте, чтобы попасть в ещё более странное, я сделал шаг и словно провалился куда-то. Больше всего переход, наверное, напоминал воздушную яму, в которую неизбежно проваливается почти каждый самолёт даже во время спокойного рейса. Только вокруг был белый туман, словно я попал внутрь густого облака.

– Выходим, – раздался где-то рядом голос невидимого Сигизмунда, а потом я почувствовал, как меня аккуратно, но сильно дёрнули за руку. Чтобы удержать равновесие, я сделал шаг и словно выпал из облачного марева.

– Как из портала выходишь, сразу в сторону отступай, чтобы другим дорогу не загораживать, – наставительно проворчал Сигизмунд, – я потому первым и пошёл, что ты пока правил не знаешь. Ну да ничего, обвыкнешься. Опыт – дело наживное, сам понимаешь. О, а вот и мэтр…

Пока он говорил, я успел быстро оглядеться, хотя смотреть в общем-то было почти не на что: голые каменные стены, несколько дверей и каменная же лестница, уходящая куда-то вверх. Именно по ней спускался тот, кого Сигизмунд назвал мэтром.

– Я рад приветствовать вас в… ууммм… диагностическом… ооммм… центре, – он прикрыл рот лопатообразной ладонью и зевнул, – простите великодушно… эээммм… не выспался…

– Приветствую вас, мэтр Лагиус, – мой спутник кивнул, лишь слегка обозначив поклон, видимо, мэтр стоял в местной иерархии существенно ниже князя, но выше самого Сигизмунда. Я же в полном обалдении таращился на существо, которое смотрело на меня с вселенской грустью во всех трёх глазах. На всякий случай я моргнул, но третий глаз никуда не делся.

– Это Леонид, он должен был попасть сразу к вам в центр, но что-то пошло не так, и его занесло не совсем туда, куда было запланировано…

– Я вижу, – печально сообщил мэтр Лагиус, – на нём тень метки его светлости князя Лоренцо Чилларио, значит, он удостоил Леонида беседой. Ты можешь идти, Сигизмунд, благодарю тебя за то, что привёл человека к нам. Это ведь в Оверхилл, – мэтр с трудом подавил зевок, – … уоммм… не так ли?

– Совершенно верно, – подтвердил Сигизмунд и протянул мне руку, – удачи, Леонид, не поминай лихом, как говорится. Вряд ли увидимся, но всё может случиться.

– Спасибо, Сигизмунд, – я искренне пожал протянутую руку, – удачи тебе… ну, ты понимаешь, про что я. Был рад знакомству.

– Взаимно, – кивнул «особый уполномоченный» и бодро зашагал в сторону портала, чтобы буквально через пару минут в нём исчезнуть. И в тот момент, когда арка погасла, я понял – всё. Сигизмунд хоть как-то связывал меня с моей прошлой жизнью, ведь он появился в ней ещё там, в моём захламлённом тесном офисе, где, если верить князю, меня потом и обнаружили…

– Хочу предупредить, – тяжело вздохнув, проговорил мэтр, – старайтесь без особой необходимости не прикасаться к бесам голыми руками. Этот-то достаточно безобидный, всё же при князе ошивается, а у того не забалуешь. Но бывают и другие, менее… ээммм.. цивилизованные, но гораздо более… уоооммм… заразные.

– К бесам? – я неверяще посмотрел на уже погасшую арку. – А что, Сигизмунд бес?!

– Разумеется, – с прежней философской меланхоличностью отозвался мэтр, – они могут легко проходить сквозь ткань мироздания, такова их природа, Леон. Поэтому его светлость и держит их на посылках: привести выбранного Оракулом, доставить письмо, передать артефакт и тому подобные мелкие поручения. Вы привыкнете, Леон, это поначалу все эти существа кажутся загадочными и невероятными, а потом удивление постепенно трансформируется в понимание, понимание – в привычку, привычка – в рутину. Вы и не заметите, как станете легко к этому относиться.

– Будет очень невежливо, если я спрошу, кто вы, мэтр?

Мне было неловко, но в то же время я понимал, что в моём любопытстве нет ничего странного, надо полагать, этот мэтр давно к подобному привык.

– Это вполне естественное желание, – флегматично кивнул трёхглазый и снова зевнул, – среди моих предков был мостовой тролль, именно от него я получил оливковую кожу, внушительную комплекцию и третий глаз. Но благодаря другим родственникам мне не досталось ни густой зелёной шерсти, ни когтей, ни склонности к ночному пению. Но в ведомости на получение жалования я значусь как тролль.

– А не могли бы вы в двух словах объяснить мне, куда я, собственно, попал?

– В двух не получится, но, полагаю, точное количество слов для вас не является принципиальным?

– Совершенно не является, – согласился я.

– Вы находитесь в диагностическом центре, где с моей помощью определите уровень своего дара, познакомитесь с будущими коллегами, получите необходимую информацию о мире, где вам предстоит жить, отдохнёте день-другой, да и отправитесь к новому месту службы.

– А если у меня нет дара?

На мгновение мелькнула мысль, что произошла ошибка, никакого дара у меня не обнаружат и отправят обратно – в мёртвое тело без шанса на возрождение. Я почувствовал, как по спине пробежала холодная капля: умирать ещё раз почему-то совершенно не хотелось.

– Это исключено, Леон, – покачал круглой головой трёхглазый, – Оракул никогда не ошибается. Ну, вы готовы?

– Нет, – честно ответил я и, вздохнув, направился за мэтром к одной из дверей.

Глава 3

Круглая комната, куда привёл меня тролль мэтр Лагиус – вот даже мысленно проговаривать эти слова было странно до невозможности – была похожа на кабину космического корабля, какой её изображали в фильмах восьмидесятых годов прошлого века. Много пультов, мигающих разноцветными лампами, несколько вращающихся кресел, стены с круглыми же окнами, сейчас закрытыми плотными ставнями… или шторками? Как правильно назывались эти пластиковые задвижки, я, к стыду своему, не помнил.

– Проходите, Леон, – махнул здоровенной ручищей мэтр в сторону одного из кресел, – присаживайтесь и не волнуйтесь: процедура определения специфики дара совершенно безболезненна и даже в чём-то любопытна. Скажите, в прошлой жизни, – в том, с какой небрежностью мэтр произнёс эти слова, было что-то настолько нереальное и жуткое, что я снова на несколько секунд зажмурился, – вы испытывали склонность к какой-либо сфере? Искусство, спорт, музыка, психология, военное дело? Не спешите с ответом, мы никуда не торопимся. Постарайтесь проанализировать свои прошлые поступки, желания, мысли… Если вам будет проще рассуждать вслух, то это ни в коем случае не возбраняется.

– Может быть, вы будете задавать вопросы, а я на них отвечать? Мне так было бы намного удобнее, если честно. Или так нельзя?

– Инструкцией это не запрещено, – пожал могучими плечами мэтр Лагиус, – моя задача – определить ваш дар, и для достижения цели подходят все способы. Если вам удобнее так, то я не возражаю. Условие одно: ваши ответы должны быть честными и искренними. Вы ведь не хотите всю последующую жизнь заниматься тем, что вам не нравится?

– А приборы, – я кивнул в сторону мельтешащих огоньков, – не покажут, в чём мой дар?

– Сами? Нет, конечно, мы же не в сказке, – улыбка на круглом трёхглазом лице уже не казалась чем-то невероятным. Как сказал какой-то писатель, я, естественно, не помнил, какой именно, что ко всему-то человек-подлец привыкает, ну или как-то так.

– Приборам нужна вводная информация, определённые сведения, ваши эмоции и воспоминания, – продолжал между тем мэтр, закрепляя на моих запястьях и щиколотках какие-то длинные провода, уходящие как раз к мигающим панелям. – Вот на их базе они и сделают выводы, которые затем предложат нам с вами. Ну а мы уже будем работать дальше. Итак, приступим, Леон?

Никогда мне не нравилось, когда имя сокращалось на иностранный манер, но сейчас эта короткая форма моего имени была как-то уместна, что ли? Другая жизнь, другой мир, другое имя… Логично, разве нет?

– Начнём с сфер, связанных с искусством. Музыка? Постарайтесь вспомнить, не хотелось ли вам когда-либо без причины петь? Или тихонечко насвистывать какую-нибудь мелодию?

– Нет, – уверенно ответил я, – я даже в дУше не пел никогда, мне медведь на ухо наступил. В переносном смысле, – торопливо уточнил я, заметив, как мэтр удивлённо посмотрел на мои уши.

– Я понял, – подумав, кивнул он, – это такое устойчивое выражение? Просто никогда раньше его не слышал, знаете ли.

– Знаете, мэтр, вот чем мой мир… в смысле – прошлый мир… богат, так это яркими устойчивыми выражениями, – сообщил я, прикидывая, включает ли это понятие могучий и ядрёный русский мат. Потом решил, что пока не стоит так глубоко травмировать неподготовленную психику здешних диагностов.

– Надеюсь, вы потом озвучите мне некоторые из них, – попросил явно заинтересовавшийся тролль, – но сейчас не будем отвлекаться.

Говоря это, он поглядывал на мигающие лампы и быстро писал что-то в большом блокноте. Его огромные руки двигались на удивление ловко и быстро, хотя карандаш выглядел в них практически игрушечным.

– Литература? – продолжил он. – Вы любили читать? Может быть, вам самому хотелось когда-нибудь сочинить стихотворение или рассказать какую-нибудь любопытную историю?

– Детективы любил читать, – признался я и по кивку понял, что мне не нужно объяснять, что это такое, – потом всякие исторические книги. Ну, не так чтобы любил, но время убить годилось. Ещё газеты читал, журналы разные. Но вот чтобы самому – это нет, даже мысли такой никогда не возникало. Я же вам уже говорил: нет у меня никаких талантов и способностей, перепутал что-то ваш Оракул. Даже у совершенного механизма или существа рано или поздно случается сбой, это неизбежно.

– Только не у Оракула!

Убеждённости в голосе мэтра Лагиуса хватило бы на десяток таких же здоровенных троллей, так что я не стал развивать тему. К тому же мне тоже стало интересно, чем же это я смог приглянуться Оракулу?

– Живопись? – продолжил мэтр.

Постепенно мы перебрали все области искусства, выяснив, что ни одна из них никогда меня не привлекала. Примерно то же самое произошло и с остальными сферами человеческой деятельности. В итоге мэтр нажал несколько кнопок и повернулся ко мне.

– Теперь ждём результата диагностики, – сказал он, – это недолго, Леон, не волнуйтесь.

Словно в ответ на его слова панель с лампочками зажужжала, пару раз пискнула, потом нервно моргнула синими и белыми огнями и выплюнула два листка бумаги, испещрённых какими-то непонятными значками.

– Миротворец, – изучив записи, провозгласил мэтр. – Давненько они мне не попадались, уж цикла два, наверное, а может, и три.

– А можно для тех, кто не в теме, поподробнее?

– Система говорит, что по результатам собеседования вы, Леон, идеально подходите для Миротворца – того, кто умеет урегулировать любой конфликт, найти общий язык практически с любым существом, погасить недовольство и агрессию и так далее. Скажите, вы часто ссорились с людьми?

Я задумался. А ведь действительно, если посмотреть со стороны, я был человеком совершенно не конфликтным. Даже с теми, кто ни с кем не мог поддерживать нормальных отношений, у меня всегда всё было ровно. Меня увольняли, было такое, но всегда за дело и без скандалов и выяснения отношений. Да, у меня не было друзей, но и недоброжелателями я как-то умудрился не обзавестись.

Вспомнился старый анекдот.

« – Как вам удаётся добиваться успеха и при этом не наживать врагов?

– А я просто ни с кем никогда не спорю.

– Но это же невозможно!

– Ну, невозможно, так невозможно…»

Я всегда списывал отсутствие конфликтов на свою бесхребетность и осознанное нежелание вступать с кем бы то ни было в конфронтацию. Неужели здесь то, что я считал недостатком, станет полезным и нужным хоть кому-то?

– Это очень удачно, – между тем продолжал мэтр, – наличие в группе Миротворца существенно увеличивает её шансы на успех и помогает достичь наиболее серьёзных результатов.

– А кто ещё будет в этой группе? Вы не расскажете мне немного о том, что меня ожидает? Честное слово, мне стало бы гораздо спокойнее. Или это запрещено какими-нибудь инструкциями или циркулярами?

– Понимаю ваше нетерпение, – вздохнул мэтр и задумался. Мне даже показалось, что он ненадолго задремал с открытыми глазами, так как ни один из трёх не даже не моргнул ни разу, но только я об этом подумал, как мой собеседник встряхнулся и сообщил, – нет, ни в одной из семидесяти двух должностных инструкций нет пункта, который напрямую запрещал бы это.

– А вы что, сейчас их все смогли вспомнить?! – совершенно искренне изумился я, так как сам был не в состоянии держать в голове больше одной, и ту частями. От казённого языка и штампованных фраз у меня начинало болеть всё, а память тут же объявляла бессрочную забастовку.

– Разумеется, – невозмутимо отозвался мэтр Лагиус, – они ведь для того и создаются, чтобы их запоминать, не так ли, Леон? Итак, что конкретно вы хотите узнать?

– Всё, – быстро ответил я, – я ничего не знаю ни о мире, в котором мне предстоит жить, ни о работе, для которой меня выбрали. Вы можете мне рассказать хотя бы в общих чертах?

– Конечно, – подтвердил мэтр, – вам предстоит жить в мире, который называется Оверхилл. Он расположен на пятом уровне Великой Спирали, в восемнадцатом секторе. О том, что такое Великая Спираль, я вам сейчас рассказывать не буду, так как для этого потребовалось бы слишком много времени. Потом вы сможете взять в библиотеке соответствующий кристалл и самостоятельно всё изучить.

– А что за мир-то? – не удержался я, так как всякие Спирали – это, конечно, интересно, но жить-то мне в этом самом Оверхилле, вот о нём и хотелось бы узнать побольше. – Князь Чилларио сказал, что он совсем небольшой, но достаточно густонаселённый. При этом совершенно не развитый с технической стороны…

– Его светлость абсолютно прав, как, впрочем, и всегда, – не стал спорить мэтр Лагиус и зевнул, деликатно прикрыв рот квадратной ладонью, – простите, Леон. Итак, Оверхилл. Начнём с основных сведений. Это умеренно закрытый мир, – тут он по моему лицу, видимо, понял, что я не в теме, и пояснил, – это значит, что в него при желании можно попасть, но по прибытии необходима регистрация. Как, впрочем и в случае, когда кто-то решает покинуть Оверхилл. Для этого, собственно, и создаётся ваш отдел, так как исконные обитатели мира для этой службы не годятся. Но об этом мы поговорим позже, уже вместе с вашими будущими коллегами.

– Их много? Я имею в виду коллег?

– Трое, – любезно сообщил мне мэтр, – вы очень скоро с ними познакомитесь, Леон. А сейчас, раз уж вы сами попросили, я закончу нашу небольшую вводную лекцию.

– Конечно, простите, мэтр, – извинился я, и тролль добродушно кивнул, показывая, что извинения приняты.

– В мире Оверхилл нет официального деления на государства, хотя определённые территориальные формирования, естественно, существуют. Различным группам существ, населяющим Оверхилл, принадлежат как населённые пункты, так и никем не обустроенные земли. Однако есть город, который называется Максиор, являющийся условной столицей, а если точнее, местом, где расположены немногочисленные органы управления Оверхиллом.

– А кто там всем этим делом руководит? Ну, в том смысле, кто там самый главный?

– В Оверхилле нет короля или какого-то другого монарха, – продолжил мэтр Лагиус, ничуть не рассердившись на меня за то, что я в очередной раз его перебил. – Во главе всего стоит Совет, избираемый раз в пять лет, и в него входят представители наиболее крупных групп населения. Председатель совета выбирается тоже раз в пять лет путём жеребьёвки, так как иные способы для Оверхилла не годятся. Почему – это вы, Леон, сами потом разберётесь.