
Полная версия:
Другой мир. Союз трех
Неожиданно парк озарили синие сполохи.
– О нет, – простонал Тобиас. – Молнии! Они уже здесь!
– Скорее, Тоби. Скорее.
Мальчики напрягли усталые, отяжелевшие ноги и запетляли между коричневыми стволами. Хотя не было еще трех часов дня, уже почти стемнело. Черная стена стала нависать над ними. Мэтт шел вперед, двигаясь почти наугад, и надеялся, что идет правильно. Теперь они зашли в настоящую чащу, трудно было поверить, что друзья находятся в сердце Нью-Йорка; кроме нескольких скал и одиноко стоящих деревьев, тут не было других ориентиров.
Сзади снова ударил гром. «Так и есть, эта проклятая буря совсем рядом с нами, – беспокойно подумал Мэтт. – Мы не успеем добраться до банка!» С самого начала он сомневался, что это хорошая идея. Надо было действовать иначе.
Вокруг них были заросли из кустов и низко свисавших ветвей – не слишком идеальное убежище, чтобы пережидать такую бурю. Синяя вспышка разорвала небо где-то сзади. Загрохотал гром. Воздух становился наэлектризованным, Мэтт чувствовал, как на голове шевелятся волосы. Буря была совсем близко, еще несколько минут, не больше, и она их настигнет. Легкий ветерок поднял капюшон Тобиаса, но потом ветер резко усилился и вдруг с невероятной яростью обрушился на мальчиков. Снег, покрывавший землю, взвился столбом, деревья заскрипели и так взмахнули ветками, что стали выглядеть поистине угрожающе.
Укутавшись глубже в свои пальто и взявшись за руки, друзья поспешили вперед, выставив голову навстречу ветру.
Пройдя сквозь высокие камыши, они выбрались к озеру. Напротив них на красной скале стоял замок; казалось, он попал сюда из фантастического фильма. Беседка с каменными колоннами служила входом, дальше путь, очевидно, вел во внутренний двор главного здания, над которым возвышалась высокая башня.
– Замок Бельведер! – воскликнул Тобиас. – Мы можем спрятаться там, думаю, до банка нам уже не добраться!
– Просто снял с языка! – ответил Мэтт, перекрикивая вой ветра.
Три вспышки последовательно разорвали небо, потом стало темно. Снег лился белыми волнами, задевая мальчиков.
Съежившись, друзья обогнули озеро, убегая от бури, которая пыталась их замести. Мэтт заметил свору собак, с лаем пытавшихся где-нибудь спрятаться. Он дернул приятеля за рукав, чтобы тот ускорился. Тобиас первым взбежал по ступенькам и оказался под колоннадой беседки. Воющий ветер ворвался внутрь, мощнейший удар грома заставил вздрогнуть стены; задыхаясь, Мэтт захлопнул за собой дверь.
В окно они увидели, как через секунду снаружи наступила непроглядная тьма – мрак снова накрыл город.
Мэтт слышал прерывистое дыхание друга, потом зашуршал рюкзак. Тобиас вытащил фонарь и зажег его.
– Не… Не могу в это поверить – выдохнул он, светя перед собой. – Получилось.
Шквальный ветер ударил в дверь, заставив обоих мальчиков вздрогнуть.
– Что теперь? – спросил Тобиас. – Что будем делать?
Мэтт снял рюкзак, натиравший плечи, затем освободился и от перевязи с мечом и, к своему огромному облегчению, почувствовал, что спине сразу стало намного легче. Зазвенев, оружие упало на плиты пола.
– Думаю, у нас нет выбора. Надо просто ждать, что будет дальше, – произнес он.
Однако все еще был мрачен и насторожен.
Наклонившись, Мэтт вытащил меч из ножен и поднял его над головой. Мышцы напряглись; после всех испытаний, которые им пришлось преодолеть, он не смог бы держать меч в таком положении долго.
– Я почти уверен, что мы здесь не одни. – Его голос едва слышался из-за грохота бури. – Здесь ведь было не заперто.
Тобиас вздрогнул так, словно ему в голову попал камешек:
– Не говори так, я не хочу обратно на улицу!
Мэтт принялся обследовать просторный зал, Тобиас шел рядом, освещая пространство. Стены были каменными, в бледно-зеленых и темно-оранжевых шкафах находились инструменты для наблюдений: подзорная труба, микроскоп и справочник, рассказывающий о фауне Центрального парка. На втором этаже они увидели полтора десятка птичьих чучел и поднялись по винтовой лестнице еще выше, под крышу башни; там была дверь, которая вела на террасу, однако друзья решили не открывать ее, не желая впускать внутрь холод и снег. Они спустились обратно. Мэтт, успокоившись, положил свое драгоценное оружие на буфет и подошел к стрельчатому окну.
– Вспышки по-прежнему прочесывают все вокруг, они не так далеко от нас, – произнес он.
И тут же заметил, как дрожит его собственный голос. Глубоко вдохнув, он попытался успокоиться. В любом случае пока паниковать нечего. Сейчас надо согреться и высушить одежду.
Тобиас вытащил из рюкзака три свечи. Он зажег их и расставил по комнате.
– Взял с собой перед уходом, – объяснил он. – Видишь, быть скаутом не так уж и плохо!
– Я никогда не считал иначе, – еле слышно ответил Мэтт, не глядя на друга. – Мы с Ньютоном выдумали это, чтобы слегка поиздеваться над тобой. В шутку.
– Ясно.
Казалось, Тобиаса уязвила мысль, что приятели сообща дразнили его.
– Ты как думаешь, он… я хочу сказать, Ньютон, думаешь, он стал одним из мутантов?
Мэтт продолжал наблюдать в окно, как снаружи замка разыгрывается буря.
– Нет, не думаю. По-моему, в мутантов превратились только взрослые. Они же большие, достаточно крепкие на вид. Прошлой ночью одних поглотила буря, а другие стали этими мерзкими существами. Скорее всего, единственные, кто спасся, это… дети или подростки.
Тобиас застыл над свечой, боясь, что пламя потухнет. Ему даже немного обожгло нос.
– Считаешь, весь мир останется таким? – прошептал он, и его голос дрогнул. – Что мы больше никогда не увидим ни родителей, ни друзей?
Мэтт не ответил, горло сжали спазмы. Не дождавшись ответа, Тобиас тоже замолчал; буря тем временем набрасывалась на Манхэттен, накрывая остров своим темным покрывалом. Только вспышки молний озаряли громадные фасады мертвых зданий. Мэтту показалось, что он находится в сердце города-призрака. Архитектурного кладбища. Молнии вырывались из-под земли, рыскали вдоль улиц, иногда, как бы случайно, заглядывая внутрь домов, а потом снова исчезали, прежде чем вновь появиться.
– Они постепенно приближаются, – понял Мэтт, пронаблюдав за вспышками два часа. – А над ними движется что-то типа гигантской черной тучи. Интересно, что это может быть такое?
– Мне на это плевать, меня волнует одно – почему все исчезли. И где они сейчас.
Две вспышки озарили деревья Центрального парка, однако Мэтт не смог их как следует разглядеть.
– Поднимусь наверх, оттуда лучше видно, – сказал он.
Мэтт устроился под крышей у круглого окна неподалеку от двери на террасу. Оттуда он смог увидеть одну из двух молний; она понемногу подбиралась все ближе и вдруг разразилась пятью короткими ударами грома.
– Это реально похоже на руку, – прошептал Мэтт самому себе.
Желудок сжался в комок, когда он понял, что молния, мерцая, движется прямо на них. В замке они были беззащитны, глупо было прятаться в шкафу, эти штуки появляются из-под земли и проникают повсюду. Длинная синяя рука не переставая подрагивала, но с каждым ударом словно становилась слабее и слабее. Потом она замерла, и Мэтт не поверил своим глазам, когда молния внезапно свернулась и исчезла, оставив после себя маленький дымный след. Со второй случилось то же самое на краю парка. Тут Мэтт заметил третью молнию, пытавшуюся пробраться под деревья, но исчезнувшую вслед за предыдущими. Мэтт торжествовал. Молнии не могут пробраться в лес! Легкое движение у подножия замка привлекло его внимание: несколько обезьян бегали по земле и скакали по веткам дерева неподалеку. Скатившись вниз по ступеням, Мэтт подбежал к Тобиасу:
– Хорошая новость: мне кажется, вспышки не могут проникать между зарослями растений. И плохая: перед дверью засели бабуины.
– Бабуины? – недоверчиво переспросил Тобиас.
– Клянусь, я не выдумываю, обезьяны зимой в Нью-Йорке!
Тобиас щелкнул пальцами:
– Конечно! Тут недалеко есть зоопарк!
– Да? А опасные животные там тоже есть? – спросил Мэтт. – Потому что лучше бы они смотались подальше отсюда.
– Бабуины тоже не особенно симпатичные, если мы с ними столкнемся, они могут и напасть, я это видел в одном репортаже по телику. Но ты прав, есть животные и пострашнее: скажем, белые медведи. Если они голодные, то мы попали!
Мэтт вздохнул. Только этого не хватало.
– Ну, что будем делать? – спросил Тобиас.
– Подождем, пока закончится буря, – предложил Мэтт. – Есть идеи получше?
Тобиас покачал головой.
– Проведем ночь здесь, а завтра утром посмотрим, что и как, – добавил Мэтт. Потом он встал и придвинул к двери тяжелый стол.
– Вот… – отдышался он. – Это задержит незваных гостей и поможет нам выиграть время, чтобы успеть собраться в случае чего…
Снаружи бушевала стихия; мальчики съели сэндвичи с арахисовым маслом, не понимая, наступила ли за окнами ночь или еще нет – просто на землю опустилась липкая, вязкая тьма. Вспышки продолжали ползать по улицам, атакуя дома и оставляя после себя клубы гадкого белого дыма. Мэтт почувствовал, как холод сковывает его, и начал один за другим открывать шкафы в поисках сухой одежды. Он нашел старые одеяла, и мальчики завернулись в них, сняв брюки, которые повесили сушиться возле свечей; конечно, такая себе идея, но лучше, чем ничего.
Тобиас заснул первым, свернувшись калачиком под столом. Мэтт предпочел лечь ближе к окну. Он был рад, что Тобиас рядом. Останься один, он бы сошел с ума. С Тобиасом все по-другому. Он как брат. Их дружба началась еще в начальной школе. Однажды Мэтт заметил маленького хрупкого мальчика в слезах. Мать одной из их одноклассниц как раз запретила дочери играть с Тобиасом под тем предлогом, что он черный. Так Мэтт впервые столкнулся с проявлением расизма. И обрел лучшего друга. Он успокоил Тобиаса, и больше они не расставались.
Мысленно Мэтт представил себе лица родителей. Что с ними стало? Умерли? И впервые за все время испытаний мальчик зарыдал; он плакал и плакал – до тех пор, пока слезы не иссякли.
После чего долго не мог уснуть – но неожиданно глаза сами собой закрылись.
Вздрогнув, он вдруг проснулся. Свечи догорели. В зале было так же темно, как и снаружи. Мэтт плотнее укутался в одеяло; оттого что он спал на деревянном полу, болела спина. Мальчик перевернулся на бок, пытаясь снова заснуть. И вдруг краем глаза заметил луч света на стене.
Мэтт поднял голову и посмотрел в окно.
В ночной темноте блуждали десятки огней.
7
Ходульщики
Огни двигались парами, похожие на фары, светящиеся на высоте трех-четырех метров от земли. Мэтт прижался лбом к стеклу, пытаясь понять, что это такое. Полтора десятка лучей двигались между деревьев чуть быстрее, чем обычно перемещаются люди.
Мэтт встал, поднял меч – пусть оружие будет наготове – и начал взбираться по лестнице наверх башни.
Он заметил еще огни, которые двигались по улицам, граничившим с территорией парка. Полсотни ярких огней, может быть – даже больше. Вдруг пучок света скользнул по двору, и Мэтт увидел приближающуюся к замку фигуру высотой метра четыре. Фигура была одета в длинное пальто с капюшоном, из-под которого выбивались два луча. «Как прожекторы на вышках», – подумал Мэтт. Странное существо опиралось на два больших черных столба, похожие на ходули. Ходульщик, как сразу же окрестил незнакомца Мэтт, без малейшего шума пересекал заснеженное пространство двора.
Он ищет что-то. Или кого-то! Появившееся вслед за вспышками существо, которое преследует остатки жизни, чтобы их уничтожить?
Казалось, его сердце вот-вот выскочит из груди; и тут тишину разрезал голос Тобиаса:
– Мэтт! Мэтт! Где ты? – звал он снизу.
Почти не касаясь ступенек, Мэтт по перилам слетел вниз, в зал, уронив на бегу свое оружие: меч больно ударил его по лодыжке.
– Тихо! – шепнул он Тобиасу. – Снаружи бродят существа, похожие на ходульщиков, один из них уже совсем близко! Почти здесь!
– Что?!
– Огромные существа с фонарями вместо глаз.
Перед входной дверью хрустнул снег.
– Это он, – продолжил Мэтт, ища глазами укромное местечко. – Скорее, помоги мне, надо отодвинуть стол.
– Да нет же! Нельзя, чтобы он вошел!
– Поверь, стол их не задержит! Наоборот, он поймет, что внутри кто-то есть! Помоги, нет времени спорить!
Тобиас с выражением отчаяния на лице поспешил на помощь другу, они тихо перетащили стол на прежнее место.
В это время ходульщик вплотную приблизился к двери. В любое мгновение он мог войти.
Мэтт распахнул встроенный шкаф под окном и втолкнул туда Тобиаса, потом сам залез внутрь и прикрыл дверцу. Мальчики были вынуждены сидеть неподвижно, вжавшись друг в друга.
– Мне страшно, – простонал Тобиас.
Мэтт приложил палец к губам, но в темноте его жест остался незамеченным. Тогда он чуть-чуть приоткрыл дверцу шкафа – так, чтобы можно было наблюдать за происходящим в зале.
Входная дверь скрипнула и отворилась; белый луч осветил помещение. Тобиас в ужасе сжал запястье Мэтта.
Глядя в щелку, Мэтт увидел, как ходульщик, нагнувшись, вошел внутрь.
Нет, он не нагнулся, это его ноги… его ходули просто сложились под пальто!
Существо бесшумно зашло внутрь. Теперь, когда его ходули сложились, в нем было не больше трех метров. Капюшон вращался во все стороны, однако, кроме двух пучков света, Мэтт не смог под ним больше ничего разглядеть. Эти глаза…
Ходульщик стал обследовать зал, поочередно направляя свой слепящий взгляд на пол, на шкафы и стены. Капюшон повернулся в сторону мальчиков, и Мэтту пришлось зажмурить глаза: свет пронзил шкаф насквозь. Тобиас намертво вцепился в запястье друга, Мэтт пытался дышать тише. Вдруг за окном появился силуэт второго ходульщика, двигавшегося вдоль стены. Мэтт увидел, как его ходули вытянулись. Он хочет осмотреть второй этаж! Они прочесывают весь замок!
Находившийся внутри ходульщик издал странный свист, напоминающий шипение. Он заметил рюкзак Мэтта и подошел к нему.
Пальто распахнулось, и появилась белесая рука с толстым кожным покровом и пальцами раза в три длиннее пальцев человека. Эта рука, как отвратительный паук, ощупала стол, потом потрогала рюкзак. Казалось, ходульщик раздумывает. Затем он встал и издал несколько звуков, напоминающих крики кита, писк и ворчанье; звуки были такими пронзительными, что Мэтт сжал зубы, изо всех сил стараясь не застонать. Он хочет собрать здесь всех! Именно это и делал ходульщик: звал подкрепление. «Эти твари нас поймали, это конец». А еще – меч наверху и до него никак не добраться. Остается одно: убежать, надеясь на то, что ходульщик окажется медленнее, чем они, но в этом Мэтт сильно сомневался. Прижатый к Тобиасу, он представил себе их со стороны: четыре замотанные в одеяла конечности, голые ноги. Ни малейшего шанса.
Второй ходульщик тоже зашел внутрь. Его напарник перестал кричать, и, к великому удивлению Мэтта, они принялись разговаривать. Почти неслышные, шипящие голоса. Горловые звуки…
– Ш-ш-ш-ш-ш-ш-ш… он… был… здесь! Ш-ш-ш-ш-ш-ш-ш-ш.
Заметив, что ходульщик произнес это, указав на его рюкзак, Мэтт задрожал.
– Да… ш-ш-ш-ш-ш-ш-ш. Найти его. Ш-ш-ш-ш-ш-ш-ш-ш. До того, как на юг… ш-ш-ш-ш-ш…
– Да… ш-ш-ш-ш-ш-ш. До того, как на юг… Ш-ш-ш-ш-ш-ш. Этого хочет Он. Ш-ш-ш-ш-ш.
Ходульщик покрутил рюкзак в своих мерзких пальцах.
– Поймать его… ш-ш-ш-ш-ш-ш-ш-ш?
– Да… ш-ш-ш-ш-ш-ш. Для Него. Ш-ш-ш-ш-ш. Он хочет… Ш-ш-ш-ш… его видеть. Ш-ш-ш-ш-ш.
Вместе с рюкзаком пальцы скрылись под гигантским пальто. Оба ходульщика развернулись и вышли; снаружи они распрямились и бесшумно удалились.
– Ты это слышал? – выдохнул Мэтт.
– Да. О чем они говорили? О нас?
– О моем рюкзаке.
– Ой, это дурной знак. И что это еще за Он?
– Откуда я знаю? Они служат кому-то или чему-то, и когда видишь их, тебе тем более не хочется встречаться с их хозяином! Мне все это не нравится. Вдруг… они искали меня! – Голос Мэтта зазвенел от возмущения. – Господи! Как я хочу, чтобы все это уже закончилось!
Пока Тобиас испуганно смотрел на Мэтта, тот открыл дверцу и выбрался наружу – убедившись, что во дворе замка не осталось ни одного ходульщика.
Зажав рот ладонью, Мэтт сел на скамейку. Оглядевшись по сторонам, Тобиас последовал его примеру.
– Может… – робко начал он, – может, они ошиблись. И им нужен кто-то другой.
Мэтт молчал.
– Что там у тебя? – продолжал Тобиас. – В рюкзаке? Что такое, что они хотят тебя схватить?
Мэтт размышлял, но вовсе не над тем, о чем спрашивал его Тобиас. Он обдумывал слова ходульщиков и прикидывал, что надо делать. Нужно действовать быстро – это ясно. Эти существа могут вернуться, и если они с Тобиасом не поторопятся, то их схватят. Мэтт не имел ни малейшего представления, почему его ищут ходульщики, но и узнавать ответ на этот вопрос ему тоже совершенно не хотелось.
– Надо сматываться, – наконец сказал он. – Идти на юг. Они как раз этого и боялись: что я успею очутиться на юге прежде, чем они меня достанут. Не знаю, что там, на юге, но было похоже, их это тревожит.
– А что, если на юге мир остался прежним?
– Собирайся, мы уходим из города.
8
Покупки посреди ночи
Подростки натянули еще влажные брюки; Мэтт поднял меч и повесил его на плечи.
– Как мы выберемся из города? – спросил Тобиас. – Если все мосты как тот, что мы видели, то наша миссия невыполнима.
– Мост нам не нужен. Просто двинемся на юг.
– Но как мы это сделаем, с Манхэттена на юг можно попасть только по мосту!
– Слушай, мы не пойдем по мосту. Воспользуемся тоннелем Линкольна под рекой, на другом конце острова.
– А чего это ты так уверен, что он тоже не занят… мутантами?
– Они не видят в темноте. Тот, что был в коридоре твоего дома, все время натыкался на стены. Даже если они глупы, все равно не полезут в тесное, темное место. В тоннеле, как и везде в городе, наверняка нет электричества.
Тобиас вздохнул:
– У нас по-любому нет выбора, так?
Мэтт подошел к выходу и, удостоверившись, что путь свободен, двинулся вперед; Тобиас следовал за ним по пятам.
Вскоре они снова заметили белые лучи – ходульщики патрулировали улицы, и Мэтт предпочел идти по парку, избегая этих охотников с пронзающими взглядами. Вдруг рядом с ними хрустнула ветка, и Мэтт, думая, что это белый медведь из зоопарка, тут же собрался изо всех сил бежать прочь. Но вместо медведя они увидели человека или, скорее, мутанта, чье сморщенное лицо было покрыто гнойниками. Тот сидел, стуча банкой с мясными консервами о камень, и не замечал их. Эта картина – безобразный мужчина, ночью, посреди Центрального парка, не способный вскрыть консервную банку – причинила Мэтту не только боль, но и страх.
Мальчик попытался вытащить меч, но потом раздумал – это движение могло привлечь внимание мутанта. Тот снова врезал банкой по камню и заворчал, видя, что она так и не открылась. Мэтт и Тобиас удалились незамеченными.
Они добрались до границы парка, и Мэтт с досадой подумал, что нужно выбираться из-под крон деревьев на белый свет, а он этого так не хотел. Им предстояло пересечь широкий Бродвей, чтобы попасть на небольшие улочки, но неподалеку бродили три ходульщика.
– Быстро и бесшумно! – предупредил Мэтт. – Если нас заметит хоть один из них, он тут же завоет, привлечет внимание остальных и нам конец.
– Мы даже не сможем бежать по этому снегу, – согласился Тобиас. – Посмотри: как думаешь, мы сможем пройти там? – Он показал пальцем на вход в метро. – Спустимся, пойдем по путям и окажемся возле тоннеля Линкольна, – объяснил он.
Мэтт сразу согласился, но тут они увидели, как из подземки выходит ходульщик.
– Плохая идея… – пробормотал Тобиас.
– Будем действовать по первоначальному плану. Ты готов? Давай!
Пригнувшись, чтобы остаться незамеченным, Мэтт устремился вперед, Тобиас шел за ним. Высоко поднимая ноги, на каждом шагу они проваливались в снег по самые бедра. На втором от них перекрестке появился ходульщик – он внимательно смотрел перед собой. Мэтт ускорил шаг. Ходульщик некоторое время колебался и в конце концов двинулся по направлению к ним; его ходули оставляли в снегу глубокие дыры. Он шел намного легче и быстрее ребят. Лучи света пронизывали снег на расстоянии двух метров от ходульщика. Подними он голову – то есть свой капюшон, – он бы сразу заметил мальчиков. Мэтт взглянул на друга, старавшегося не отставать от него.
Добравшись до тротуара на противоположной стороне улицы, Тобиас заметил нишу в стене; он нырнул туда сам и втащил Мэтта. Не заметив их, ходульщик прошел мимо.
– Хотя бы на одного меньше, – вздохнул Тобиас, когда существо удалилось.
Стало проще. Друзья выбрали правильный темп, перемещаясь от одного закоулка к другому, пережидали, пока ходульщики окажутся как можно дальше от них, и тогда перебегали очередную улицу. За час им удалось миновать двенадцать кварталов, и наконец они очутились перед тоннелем Линкольна, усталые и измученные необходимостью постоянно быть начеку. В одном из переулков друзья заметили ходульщика, наткнувшегося на пару мутантов; внимательно изучив их, он направился дальше, провожаемый ошеломленными взглядами человекоподобных существ. Пусть даже они не заодно, но все равно поддерживают «благожелательный нейтралитет», отметил Мэтт. «Благожелательный нейтралитет» было любимым выражением их учителя истории. Вспомнив о нем, Мэтт ощутил в сердце боль. Размышления обо всем, что относилось к миру «до Бури», разрывали ему душу. Неужели они никогда не смогут вернуть то время? Вернуть родителей, друзей и просто обычную, повседневную жизнь? К горлу вновь подступал комок, и Мэтт решил больше не вспоминать, иначе он просто не сможет сдерживаться. Нельзя сломаться именно сейчас.
Тобиас схватил его за рукав и показал на большой спортивный магазин:
– Не думаешь, что нам стоит чем-нибудь здесь запастись? Сам понимаешь, «юг» – это что-то неопределенное, может, чтобы дойти туда, уйдет несколько дней. Нам понадобится снаряжение.
– Отличная мысль!
Дверь магазина была заперта; тогда Мэтт вытащил меч, посмотрел по сторонам, чтобы убедиться, что поблизости нет ходульщиков, и ударил рукоятью по витрине. Оружие отскочило, и мальчик чуть не упал. Он напряг все силы и, держа ножны обеими руками, как следует уперся в землю и перенес нагрузку на плечи. После второго удара по стеклу побежала паутина трещин, появилось небольшое отверстие, но само стекло еще держалось в раме.
– Черт! – удивился Тобиас. – Никогда не думал, что это так сложно.
После третьего удара витрина наконец сдалась. Мэтт отпрянул назад, прежде чем стекло обрушилось; к счастью, снег помешал осколкам разлететься.
– Наступил час распродаж, – безрадостно сообщил Мэтт.
Включив фонарик Тобиаса – тот, что был у Мэтта, вместе с рюкзаком унес ходульщик, – они шагнули внутрь и принялись осматривать полки. Тобиас выбрал дорожную сумку вместо рюкзака. В ней были карманы и, само собой, больше места. Мэтт предпочел взять что-нибудь поменьше; к своему удовольствию, он нашел рюкзак – почти такой же, как был у него; рюкзак и меч хорошо дополняли друг друга. Затем мальчики заглянули в отдел спальников и выбрали два, сделанные по последнему писку моды: если верить инструкции, в них можно было спать где угодно, не чувствуя холода.
– В любом случае, если реклама нам наврала, я даже не знаю, куда мы пойдем жаловаться, – заметил Тобиас, делая вид, что покупки вернулись на круги своя.
Вообще-то, он был достаточно прагматичным парнем. Перспектива большого путешествия не пугала его – при условии, что есть возможность хорошо подготовиться. В следующем отделе он взял сигнальные огни, батарейки, светящиеся неоновые трубки, сухие продукты, газовую горелку с баллоном и столовые приборы. Потом термобелье. Набив сумку и рюкзак всем необходимым до отказа, друзья уже собирались уходить, когда Тобиас заметил отдел огнестрельного оружия.
– Меня это никогда особо не интересовало, – сообщил он, – но, думаю, обстоятельства изменились. Ничего не имею против ружья или…
Он замер перед оружейным шкафом; в свете фонаря блеснули пустые металлические ячейки.
– Да… Можно сказать, оружие разошлось…
– Не все, – поправил приятеля Мэтт, зайдя с другой стороны.
На прилавках стояли в ряд спортивные луки.
– Все, что произошло вчера, – это ненормально, – заявил Тобиас. – Изменился мир? Почему бы и нет… Люди испарились или превратились в мутантов? Ладно! Но как могли исчезнуть автомобили и оружие, этого я точно не догоняю.
– Земля бунтует против человека, загрязнений и войн, которые он с собой несет, – не раздумывая, ответил Мэтт.
Тобиас повернулся к нему; вид у него был самый что ни на есть серьезный.
– Думаешь?
Мэтт пожал плечами:
– Чувак, я об этом ничего не знаю. Давай не будем тянуть время.
Тобиас быстро осмотрел все луки. Он выбрал модель средней высоты и колчан с крышкой, который до отказа набил стрелами. Уходя, парни захватили большие охотничьи ножи; один засунул нож за пояс, другой привязал его к ноге.